Оперная психоделика

  Неслышная музыка плавными волнами до краев наполняла заброшенный чьей-то невидимой рукой городской пустырь.
  В танцевальном дуэте сплетенных в венок любви небесных тел он представлял себя стебельком пронзающим головку желтой ромашки с белыми лепестками упругих грудей и полыхающими между ними алыми губами нетерпеливого мака. В застывшей изогнутой радугой струе янтарного воздуха неподвижно парила его светлая душа. Летали вокруг и другие, но он их старался не замечать, – чужая душа – Потемкин, – рассмеялся он от души и, подчиняясь своей пагубной привычке, стал наблюдать за творящимся внизу в соседнем сквере.
  А там!!!
  «Кольца Нибелунгов» от брошенной «Гальки» расходились в «Лебедином озере», с плавающей в нем «Мадам Баттерфляй».
  «Иван Сусанин» пытался скинуть «Риголетто» «Пиковую даму», и вместо «Принцессы Турандот» погрузился в «Тоску».
  Следуя его примеру, «Евгений Онегин» предпочел «Жидовке-выхристке» невзрачного «Аида».
  Неунывающие «Паяцы» с «Молодой гвардией» после «Екатерины Измайловой» принялись за «Проданную невесту».
  «Орлеанская дева» поначалу удобно устроилась на «Севильском цырюльнике», но глядя на «Руслана и Людмилу» в «Сказках Гофмана» быстро перекочевала к «Князю Игорю», разрывавшемуся между «Фаустом» и «Фальстафом».
  «Ромео и Джульетта» вовремя одумались и , прихватив с собой коробку бизе «Кармен» ушли в «Богему» к ревнивцу «Отелло», перепутав его с «Борисом Годуновым».
   Свято веря в «Любовь к трем апельсинам», «Дон Жуан» все же отважился испробовать «Любовный напиток» в виде «Порги и Бесс».
  На этой ноте психоделическая вакханалия неожиданно прервалась, и я увидел, как мой друг, печатающий эти ни с чем не сравнимые строки, облегченно вздохнул.