Неслышная музыка гибели

                (предыдущее:http://www.proza.ru/2018/01/17/704)


1


Спр*осите: не ошиблось ли Небо, выбрав Ору для использования в мирных целях? Раз она отправила в итоге на Небеса бедного Тихого. Или то и был высший замысел, чтобы заместить освободившееся место после падения Арти?
  Первую версию сочтём за ересь, хотя любой хитроумный комбинатор вам скажет, что и в этом случае вариант оказался беспроигрышным. Ибо влюблённые помирились, а Небо закрыло образовавшуюся вакансию.
  Вы полагаете, что для этого не нужно было отправлять на Небеса создателя шишек? Не скаж*ите! Зная нас, я не думаю, что на место ангела найдётся много достойных претендентов. Скорее, найти подходящую кандидатуру очень непросто. И потом… если сам Тихий некогда сказал, что вряд ли на Небесах играют в шишки, то теперь можно быть уверенным – играют.
  Подозреваю, что Иги, будь она жива, объяснила бы: Небеса дают каждому шанс, проверяя, как он или она покажут себя с другой стороны, в иных обстоятельствах.

  Ора, расставшись с нашей парой, шла к полю в том, во что превратилась её маска, пугая встреченных коронтэнцев. Она поняла, что в нынешнем виде нечего и думать обратить на себя внимание возможных кавалеров. А так как ей это удавалось только в праздник, когда никто никого не узнаёт, то огорчилась. Однако в этот момент к ней обратился светящийся от красной краски парень, который сказал буквально следующее:
  - Ты столь округла, что вполне в моём вкусе, и столь страшна, что способна наказать меня за это… Я не ошибся в тебе?
  У Оры мгновенно вылетели из головы, как смерть Тихого, так и поиски Иги, и она ответила:
  - Нет, мой мальчуган. Плеть у тебя есть?
  - Дома. Идём?
  Он обнял её за талию, потом рука соскользнула ниже, Ора жирно хохотнула, и эта парочка свернула в переулок.   

  Сузи предложила милому вернуться ненадолго в дом, умыть лицо и привести в порядок мысли. Акам повиновался без слов.
  Перед новым выходом она сказала, что Оре и Тихому был во сне голос: встретиться и помирить нас.
  - Это значит, нашу любовь Небо хранит…
  Акам грустно улыбнулся ей.
  - Ам, любимый мой, я понимаю твою ревность. Ты – бешеный, как и я. Мы в этом схожи. Причём, ты – лучше меня. Не спорь! Ведь ты пытался покончить с собой, так? Приревнуй я тебя – было б куда хуже. Я бы разобралась с соперницей, да и тебе могло достаться… Подумай ещё раз, любимый, может ты обманулся во мне? Я отпущу, если захочешь. Землю буду грызть, выть в голос, но – не позову назад. Как бы худо мне от этого не было.
  - Ты обижаешь меня, Су… своим вопросом. Я всё давно решил. Ты – моя судьба. Что бы ни случилось… А если прогонишь – мне не будет жизни.
  - Ты обещал мне, Ам!
  - Конечно. Так не прогоняй меня.
  - Кто же тебя гонит, любый мой… 

  Они, обнявшись, спускались по улице.
  - Давай пройдём мимо дома Тихого, - предложила Сузи.
  Акам не возразил.
  Когда они подошли к ограде жилища ушедшего друга, то девушка обратила внимание, каким холодом веет оттуда.
  - Чувствуешь? – спросила она Ама, - И трава вянет… совсем как у того белого дома. Новое место беды. Интересно, войти удастся?
  Сузи открыла калитку.
  Из входной двери торчали два красных пятипалых листа. Влюблённые переглянулись и девушка воскликнула:
  - Он посылает нам привет! Листья такие же… Он рад за нас, Ам.
  Акам прижал её к себе и поцеловал.
  - Тихий! – обратилась, подняв лицо к Небу, Сузи, - Благодарим тебя…
  - Пойдём, любимый, здесь ты легко простудишься, - сказала она после того, как они постояли, опустив головы.  «Нет, - вновь мысленно возразила очевидному Сузи, - Эва жива». 

  Дальше шли, не разговаривая, пока молчание Ама не стало её беспокоить.
  - Милый, выскажись, прошу. Тебе будет легче.
  Акам взглянул на неё и поцеловал в лоб.
  - Небо, какая ты красивая… и хорошая.
  - От такого слышу, любимый. Но тебя что-то мучает…
  - Один вопрос. Почему… почему от нас уходят лучшие?   
  Что могла придумать в ответ Сузи? Только то же, что говорим и мы, утешая в случае потери близкого.
  - Знаешь, Ам, видимо, Небу они нужнее. Им там лучше, чем здесь.
  - Но кто тогда тут остаётся, если забирают лучших?
  - Остаёмся здесь мы с тобой. Друг у друга.
  - Ты права, любимая… что-то я не в себе сегодня.
  Желая отвлечь и переключить его мысли, Сузи, лукаво улыбаясь, в шутку толкнула Акама в бок:
  - Не в себе? А как это? Во мне ты уже сегодня побывал. Массаж был превосходен… Но коль ты не во мне и не в себе, то где ты?
  Он поневоле усмехнулся, погладил девушку по волосам. Потом, подыгрывая, изобразил возмущение:
  - Да ты – бесстыдница! За это тебя стоит отшлёпать.
  - Нет, Ам, не стоит, - возразила Сузи, мягко отводя его руку, - иначе мы опять не дойдём до моего дома.
  - Не дойдём, - подтвердил он, и оба рассмеялись.
  Сузи прижалась к нему сзади и сказала:
  - Прости меня, Ам.
  - За что, милая? – удивился он.
  - Я не научила тебя быстрым танцам…
  - Это поправимо. Надеюсь, научишь.
  - И пошла танцевать с неизвестным, не подумав, что ты при этом можешь почувствовать. Обещаю больше не танцевать с неизвестными.
  - А с известными? – в его голосе слышалось лукавство.
  - Только с известным, одним единственным.
  - Давно простил, Су. Ты не представляешь, что я себе навоображал, убегая тогда с поля!
  - А я? Думаешь, нет? Не меньше твоего, наверно.
  - Получается, любимая, мы с тобой – ещё те воображули.
  - И не говори! Беда у нас с нами!   

  Незаметно для себя они почти спустились к полю, на котором в сумерках словно плыли   светящиеся коронтэнцы. Зрелище было фантастическое. Облачка окрасили их от пояса вверх в разные цвета, а остальное будто не существовало, пропадая во тьме, потому что лампы над полем погасли. И над всем этим волшебным действом парила музыка, необычная для Коронтэна, но необычайно уместная в этой феерии цветов.
  - Вот это да! – вырвалось у Акама.
  Они смотрели, как зачарованные.
  - Небо даёт своё представление, - сказал он.
  - Даа… - согласилась Сузи. Потом она перевела взгляд выше, на женский город и помрачнела. Он оказался погружён во тьму. Там, как и над полем, больше не светили шары. «Как же пройти к моему дому?» - подумала она.
  Когда, налюбовавшись, они двинулись к полю, решение у неё созрело. 
  - Нам нужно найти попутчиков, - сказала она, - Женский город не освещён, а светящихся облачков не видно. 
  Передвигаться по полю было несложно – свет разных цветов падал от самих гуляющих.
  - Идём ближе к ограде. Те, кто соберутся уходить, там непременно окажутся, - добавила девушка. 
  Однако у ограды им пришлось ждать. Никто пока не желал уходить с танцев.
  - Нам уже и не вернуться, - показал на мужской город Акам. Тот тоже поглотила ночь.
  - Что-то мне это не нравится… - пробормотала Сузи, - Правда, выход есть, но…
  - Да? Какое такое «но»?
  - Можно потанцевать со светящимся, прижавшись к нему… или к ней… и часть краски перейдёт на нашу одежду.
  - Нет! – решительно ответил Акам, - С меня довольно предыдущего.
  Сузи засмеялась.
  - Я шутила, не думай!
  - Нет, такими вещами лучше не шутить. Как они бодро пляшут! Весь день спали, что ли?
  - Есть другой способ, - сказала она, - Я мигом!
  И пропала в ночи.
  - Су… – только успел произнести Акам, вглядываясь в темноту.
  Девушка действительно вскоре появилась. Её освещали ладони, фосфоресцирующие белым светом.
  - Я приложила их к чьей-то спине, - спокойно объяснила Сузи.
  Акам лишь руками развёл. Когда у тебя столь смелая и находчивая любимая…
  Будто прочитав его мысли, она задорно сказала:
  - Держись за меня. Со мной не пропадёшь!
  Одной рукой Сузи светила под ноги, а другой – вперёд. Видно было не слишком далеко, но весьма сносно, чтобы перемещаться, если знаешь куда.
   
  Миновав вход в женский город, они поднялись по улице и свернули. Акаму показалось, что не туда, на что он сразу обратил внимание Сузи.
  - Пойдём другой дорогой, - ответила та, - Хочу глянуть на один странный дом. А ну как там Иги? 
Девушка имела в виду пурпурно-золотой дом.
  - Не беспокойся, милый, некогда я шагами вымерила этот путь, и смогу пройти его, закрыв глаза.
  Сузи говорила правду. Только это были шаги Зии перед поджогом.

  Через какое-то время они вышли к тому несколько странному дому, сразу ощутив холод в эту удивительно тёплую для осени ночь. Сузи посветила на пожелтевшую и пожухлую траву. Акам тоже всё понял и вздохнул. Если это было жилище Иги, то и она…
  «Ещё одно место беды, - подумала девушка, - уже третье. И это – в праздник. Никогда такого не было». 
  - Если захочешь взглянуть на белый дом, то лучше завтра, - сказала она.
  Акам не возразил, но тоже отметил про себя, что это третий мёртвый дом.
  Он спросил:
  - А кто столь же добр в женском городе, как Тихий?
  - Эрна. Она ещё и чудо-лекарица. Но в любви ей также не везёт, как не везло ему. Это она ходила по моей спине и научила меня массажу. Залечивала мои травмы.
  «И мазала ядом мой дом, чтобы отвадить погромщиков и поджигателей», - произнесла про себя Сузи.
  - А к чему ты спросил, милый?
  - Не хочется, чтоб она стала следующей… если Небу нужны только лучшие.
  - Сплюнь! – потребовала Сузи.
  - Тьфу!
 
  А чем занимались эти дни сошедшие с Небес и Лина с Мирчо? Правильно, репетировали. Но сказать это, значит, ничего не сказать.
  Лина оказалась очень требовательна и неистощима на выдумки. Эркину для придания объёма нарастили плечи под одеждой, прикрепив на них палку. Благо, Небо прислало одеяние, позволявшее это. Видимо, Оно это и имело в виду. Теперь бедному ходулеходцу пришлось ещё сложнее. А этим выдумщица не ограничилась, как мы узнаем позже…
  Лина критиковала, доводя до слёз Магду, а потом мирилась с ней. Любимая Эркина не раз клялась, что это первое и последнее её представление, ибо столь страшную деву, «как эта командирша» - далее следовал кивок в сторону Лины – она в жизни не знала, «разве что только Зия, с которой, к счастью, не пришлось общаться». Несколько раз сама постановщица в слезах собиралась уйти, но мужчины останавливали, упрашивая, а позже миря девушек. Один раз сорвался даже Мирчо, которого от ворот возвращали втроём, а любимая извинялась перед ним. Пришлось сделать перерыв на их выяснение отношений на втором этаже, где на период подготовки пьесы Магда их поселила, чтоб не терять зря времени и не отмываться им от нападения облачков. Сошедшие с Небес ушли подальше в парк, чтобы не мешать, а когда вернулись, то вопрос, обычным образом для молодых, был улажен…
  Эркин и тот только и качал головой, поражаясь: насколько вредоносны могут быть эти репетиции!
  Лина неустанно требовала повторять реплики с разными интонациями, ища лучший вариант и постоянно сомневаясь. Поэтому критики не избежал и любимый. То его фальцет был слишком фальшив, то в его жесты и движения нашей постановщице не верилось, ибо девушки так себя не ведут… По ходу репетиций она дорабатывала и изменяла текст, то прибавляя, то урезая, импровизировала, требуя от остальных не играть, а жить в её пьесе, как это получалось у неё.
  Но больше всех она изводила себя, одновременно оценивая игру партнёров, делая им замечания, и как-то успевая разыгрывать перед зеркалом обе свои роли.
  Наши самодеятельные актёры уже ругались фразами своих персонажей, их интонациями и голосами, не замечая этого.  Во сне они говорили словами ролей.
  Генеральная репетиция, как водится в настоящем театре, поссорила всех со всеми и разбросала в разные концы территории, где их обходил только Виу, пытаясь успокоить.    Неизвестно чем бы это закончилось, не пади с Неба на них золотой дождь.
  Избегая смотреть друг другу в глаза, они сошлись у дома, а потом принялись со слезами обниматься, винясь и обвиняя каждый себя. 
  После эти несчастные без сил уселись прямо на землю, и Лина признала:
  - Предела совершенству нет, но мы пока лучше не сможем. Необходимо проверить на зрителях. Пусть сами вынесут приговор.
 
  Понятно было, что судью найти будет не сложно. Для этого придётся лишь отыскать его новый дом, над которым, конечно, как обычно, красуется чертёж «пифагоровых штанов». Над домом Акама всегда красовалась игральная доска, а, в крайнем случае, Тихий, партнёр и друг Акама, по вечерам захаживавший к судье, покажет их жилища. Но дом Эвы… Тут оставалась надежда на Иги, чьё место пребывания прежде не менялось.
  Поэтому Лина с Мирчо направились в женский город, а Магда с Эркином оповещать трёх, нет, четырёх других. Тихого решено было тоже позвать.

  Приглашение на показ Вафа принял с благодарностью, потому что это навело его на мысль о времени начала представления – едином для всех приглашённых. Но как его исчислить? Интересная задача…
  От судьи сошедшие с Небес узнали, что Тихий с начала праздника не навещал его.
  Пришлось идти разыскивать его дом. По пути им попался дом Акама с подобной игральной доской, но в нём никого не оказалось и мы знаем почему.
  Мёртвый дом Тихого привёл пришедших его пригласить в недоумение. Эркин с Магдой переглянулись. К этому моменту нельзя было даже войти в калитку – отбрасывало назад, на улицу.
  - Эра, - сказала его девушка, - это не просто так.
  Он, молча, согласился. 
  Магда предложила пойти навстречу Лине с Мирчо. Заодно взглянуть уцелел ли её дом в женском городе.
  По пути они оба ломали голову: что мог означать тот смертельный холод и чернота, разлитая в окнах? Не умер же Тихий! Да ещё в праздник. Они, как и другие в Коронтэне, впервые столкнулись с подобным.

  Лина с Мирчо направились прямиком к Иги, не увидев того, что сталось с пурпурно-золотым домом. Тем удивительнее было для них открывшееся зрелище.
  Озадачившись не меньше Эркина с Магдой, они решили сходить на место прежнего дома Зии-Сузи, глядишь, там что-то узнают.
   
  Не стоит забывать, что в Коронтэне царило веселье. Этот праздник, как никогда был щедр на дары и развлечения. После пышущего жаром, нескончаемого лета необычно тёплая осень казалась его мягким продолжением, ещё одним подарком к празднику.  О наступлении новой поры сообщали лишь красно-жёлтые леса, окаймлявшие Коронтэн с трёх сторон.
  Множественные атаки красящих облачков, позволявшие несколько раз за день менять обличье, намекали, что праздник быстро не кончится. Оттого коронтэнцы гуляли напропалую.  Будучи неузнаваемы, завязывали быстротечные романы неизвестно с кем, благодаря светящейся краске путали ночь с днём, и, не знай мы ранее, где расположен мужской, а где женский город, то решили бы, что есть лишь две части одного и того же, настолько жители перемешались.
  Прошлые Дни Даров тоже позволяли рождаться множеству розыгрышей и случайных связей, большинство из которых не имело продолжения. Но получалось и так, что эти несерьёзные поначалу отношения перерастали в нечто иное, разбивая предыдущие союзы. Хотя в праздник гуляки старались изменить голос, не говоря уж о внешности.
  Причина такого поведения парней и дев заключалась в том, что во время Дней воздух наполнялся дразнящими, будоражащими, пьянящими, просто сводящими с ума ароматами, сопротивляться которым у Коронтэна не хватало сил. 
  Все становились раскованнее и смелее, способными на безрассудства. Головы кружились, будто у влюблённых, оставалось только подобрать предмет для воздыханий, что при подобном всеобщем состоянии было не сложно.
  У нас обычно такие ощущения проявляются весной, когда распускается листва и девушки, сбрасывая часть одежд, а в Коронтэне это происходило четырежды за год. Можно ли сказать поэтому, что они во столько же раз были счастливее нас? Решайте сами. Я полагаю, что вряд ли, ибо мы умеем помещать то, что делает дерзкими парней и сговорчивее девушек, в бутылки и иные ёмкости. А это позволяет в любой день смелеть или поддаваться. 

  Поэтому праздник заставил Инри вместе с Таном, Гаем и Олли найти себе четырёх девушек, которые были тоже не прочь повеселиться, и все нагрянули в дом Тана, самый большой и удобный для этого. Поначалу они играли в фанты, выполняя задания, которые задавали сами играющие.
  Тану девушка предложила без слов показать, чем он больше всего любит заниматься. Он поманил её пальцем и увёл в дальнюю комнату, откуда сразу послышались поцелуи, что привело остальную компанию в восторг, породив бурю смеха и шуток. А когда поняли, что эта пара не вернётся, то смеялись ещё сильнее. Опасная штука, оказывается, эти фанты!
  Это замечание Гая вызвало новый смех, а следующая загадывающая пожелала, чтобы он объяснился ей в любви. Красавчик оказался столь убедителен, что по завершении его речи дева сказала, что собирается его вознаградить, и они удалились в противоположную от Тана сторону.
  Олли пришлось скакать на стуле, крича: «Я несусь навстречу любви!» После чего довольно крупная девица утащила его на поиски места, где они смогли бы поскакать вместе.
  В гостиной остался один грустный Инри и тихая дева. Так как он молчал, пришлось говорить ей.
  - Ты робок или печален?
  - Печален.
  - Твоя девушка тебя обманула?   
  - Нет. Но моё чувство к ней безнадёжно.
  - Удивительно! – воскликнула незнакомка, - У меня – то же самое. Парень, по которому я издали давно вздыхаю, даже не подозревает об этом. А я никогда не решусь ему признаться.
  Инри сочувственно взглянул на неё.
  - Выходит, мы – товарищи по несчастью…
  - Выходит, - согласилась она. 
  Они помолчали, и тогда Инри спросил:
  - Так что же нам делать? Делиться здесь друг с другом до утра тем, как хороши наши предметы любви?
  Девушка издала лёгкий смешок и сказала:
  - А я не напоминаю тебе её? Дело в том, что ты отдалённо похож на моего… так же строен и высок.
  Она поднялась со стула, чтобы он мог разглядеть её.
  Инри посмотрел на фигуру незнакомки (лицо было разрисовано так, что глядеть лучше не стоило) и вынужден был признать, что некое сходство имеется. И сложена – лучше не пожелаешь.
  - Твой парень – слепой дурень, - сказал он ей, - Тебя нельзя не любить.
  Она склонила голову в знак благодарности.
  Инри подумал, что незнакомка сама не решится даже в праздник объясниться своему, и мысленно пожалел её. Но тут ему в голову пришла одна мысль.
  - Слушай, а мы с тобой можем провести ночь со своими милыми!
  - Как это? – удивилась она.
  - Сначала скажи: ты бы хотела этого?
  Девушка вздохнула, и этот вздох и был столь красноречив, что слова не потребовались.
  - Смотри, - воодушевился Инри, - сейчас дни, когда возможно всё. Небо сорит чудесами налево и направо, разве не так?
  - Так, - кивнула девушка, ожидая продолжения.
  - Небо ничего не делает зря, зная всё наперёд. Ты думаешь, Оно просто так свело нас  с тобой в этом доме в праздник? Двух одинаково несчастных по одной и той же причине.
  - Что ты хочешь этим сказать?
  - Мы не случайно похожи на любимых друг друга. Этой ночью каждый из нас сможет в темноте превратиться для другого в того, кого страстно желает. Не стоит называть имён, но уверен: мы оба будем в объятиях своих желанных.
  Он едва успел договорить последние слова, как незнакомка подошла, склонившись над ним, и прошептала: «Как ты догадлив и добр…» За этим последовал поцелуй, потом ответный… а затем просьба-фант показать второй этаж.

  Этой ночью они не сомкнули глаз. Инри был с недосягаемой Сузи, вновь и вновь лаская её, даря ей наслаждение и получая сам, но с кем была незнакомка с потрясающими формами? Это выяснилось уже под утро, когда в безумии экстаза каждый из них не смог удержать в себе имя…
  - Су…у… зи… - простонал он и одновременно услышал:
  - Ии…нрии!
  А может, ему показалось?
  Он не сразу поверил, что пылкая незнакомка выкрикнула его имя.
 
  И кто после этого скажет, что Небо не любит шутить?
  Или девушка, сложенная, как богиня, знала: с кем имеет дело?..


                (продолжение:http://www.proza.ru/2018/01/19/877)