Миграционная служба

Деснин не любил старые дома. Веяло от них какой-то неприятной могильной древностью, ветхостью и ненадёжностью. А эта пятиэтажная неуклюжая махина в центре города так и вовсе ничего хорошего не сулила. Облупившаяся краска на стенах, пыльные потрескавшиеся окна — и отсутствие лифта... Поправив на поясе табельный «Макаров», он нажал на кнопку звонка.
Постучал.
Никакой реакции.
Что ж, а опер, которого приставили следить за домом, доложил, что объект никуда не выходил. Значит, на чердак...

Деснин с трудом поднялся на верхний этаж — всё-таки сказалось обилие сидячей работы в отделе — к запертой двери чердака и, поборов отвращение, несколько раз требовательно ударил. К его изумлению, старая дверь не рассыпалась в труху.
Снова молчание. Деснин наклонился к замочной скважине и достаточно громко просипел:
— Я знаю, что вы там. Если не откроете сейчас же, я ломаю дверь.

Послышался короткий вздох и ковыряние ржавого ключа в настолько же ржавом замке. За открывшейся дверью показался худощавый длинноволосый парень с обеспокоенными глазами. Деснин отработанным движением вынул из кармана удостоверение и раскрыл перед самым его носом, заставив парня отшатнуться вглубь чердака — заодно и освободить дорогу.
— Майор МВД Деснин, — сухо представился он, — а вы, я так понимаю, Алексей Сдобников?
— Да, это я, — ответил парень, — а, собственно...
— Я задам вам несколько вопросов, — перебил майор, осматривая помещение. — Чердак в вашей собственности состоит?
— В моей, да. А...
— Часто тут бываете? — продолжал засыпать вопросами Деснин.
— Да, ежедневно, — парень воспользовался отвлечением вторженца на интерьер. — Да объясните наконец, какого чёрта вы здесь забыли?!
— Спокойно, гражданин, — Деснин понизил голос, — вы сейчас не в тех условиях, чтобы... — он остановился и продолжил медленнее и менее уверенно: — диктовать... условия...

Задев головой пару «ловцов снов» (по мнению майора — каких-то дурацких перепутанных ниток и перьев), свисающих с потолочной балки, Деснин положил на единственный в помещении стул свою вечную барсетку и вытащил оттуда несколько фотографий, которые незамедлительно ткнул под нос парню:
— Узнаёте этих людей?
Тот вмиг одеревеневшими руками принялся перебирать фото. Персонажей на снимках сложно было назвать людьми — три человекоподобные фигуры в длинных, до земли, накидках с капюшонами демонстрировали бледную кожу, две продольных щели вместо носа, оранжевые, как у козы, глаза. На последней фотографии, где существа были запечатлены без капюшонов, было видно также их длинные, чуть направленные назад заострённые уши на абсолютно безволосых головах. Руки Алексея задрожали, он не смог удержать позыв нервно и громко сглотнуть, что от внимания офицера, конечно, не ускользнуло.
На этом снимке создания сидели за решёткой в отделении полиции.

— Я... Я не... — во рту Сдобникова моментально пересохло.
— Этих упырей сегодня доставили в участок, — поведал Деснин, — Документов у них при себе не оказалось, и говорить ни с кем они не пожелали. Только между собой. Даже не говорили — свистели и щёлкали... Ну ребята расследование провели, откуда бы они, где их видели — не обессудь, дружок, все ниточки к тебе на чердак ведут. Тут уже и к нам запрос поступил — наши только руками развели...
— Ст... ст-тесняюсь спросить — вы с какого отдела?.. — наконец-то справился с дыханием Алексей.
— Миграционный контроль, — ответил Деснин, садясь на стул. Напротив него Сдобников уселся по-турецки, ибо не мог уже совладать с дрожью в ногах. — Вот мы и хотим выяснить, откуда эти уроды взялись... — он усмехнулся и промокнул рукавом лоб. — Эх... Я, конечно, всякого навидался... И пирсинги видел, и дебилов нататуированных, будто только с зоны откинулись, и кобыл с накачанными сиськами... Но так себя уродовать!.. Это ж из какой такой кунсткамеры они к нам приехали... Ещё и не едят ничего, и чахнут, малахольные...
— Естественно чахнут, вы же их в камере заперли, там им солнца нет... — пробубнил Алексей и тут же осёкся. Деснин улыбнулся и потёр руки:
— Да ты не упирайся, Сдобников. Рассказывай, как есть. Ты что думаешь, тебе их выгораживать надо? Не надо... Один из них в перерывах между своими скрипелками твоё имя-фамилие назвал, вполне разборчиво, — Сдобников болезненно прикрыл глаза. — Заложили тебя твои кореша-нелегалы. Так что не щемись, а за сотрудничество со следствием отделаешься условкой — поди, фигово, а?

Парень вздохнул и обхватил голову руками, при этом кинув быстрый взгляд на стоявшие на старой тумбочке в углу электронные светящиеся часы.
— Я так понимаю, выбора у меня, кроме как всё рассказать, нет?
— Либо мне, либо прокурору, — ухмыльнулся Деснин.
— Хорошо, — Сдобников сел прямо и смотря майору в глаза. — Но тогда вы уйдёте сразу как я закончу.
— А что, спешишь куда? — поинтересовался полицейский. — Это не тебе решать, куда и когда я отсюда уйду. Но, так и быть, облегчу тебе задачу — про наследование чердака от троюродного дядьки можешь не рассказывать, это я уже нарыл. И что квартирку в этом доме ты купил, я тоже знаю. На какие шиши — догадываюсь... Жилплощадь в этом памятнике архитектуры недёшево стоит.

Алексей глубоко вздохнул... Видел бы его сейчас дядя Миша, муж его троюродной тётки, который водил его ещё мальчиком в этот необычно обставленный чердак и рассказывал, как на тот момент казалось, небылицы о волшебных порталах и путешественниках между мирами, сквозь них ходящих... Родители не любили его отпускать, говорили о дяде Мише: мол, «...нутый он на всю голову», — но маленькому Лёше странный улыбчивый родственник с яркими глазами всё равно был за лучшего друга. А после внезапной и довольно мутной дядиной кончины на Сдобникова в фигуральном смысле свалился чердак. Родной сын покойника сначала попричитал, даже отсудить пробовал, да и забил после, ибо ему-то по завещанию и квартира досталась, и дача, и б;льшая часть денег. Остальное, как оказалось, осело на счету Алексея.
Радость от вдруг обретённого богатства была недолгой — пока не открылась правда дядюшкиных сказок, причём ровно на чердаке. Дядя, оказывается, ничего не придумывал, а рубил несмышлёнышу правду-матку о гостях, посещающих чердак. В дневнике, который был завещан ему же и хранился в банковской ячейке, была расписана целая история о том, как дядя следил за порталами и теперь — вот счастье-то! — передаёт эту работу любимому племяннику, ибо он, как было сказано, так же как дядя Миша и многие гости, «мироходец» — умеет чувствовать порталы. А мироходец мироходца видит, как рыбак рыбака, посему и вдалбливались всё детство мальцу под видом сказочек инструкции по встрече иномировых посетителей...
И ни слова о том, что делать, если придут из полиции...

— Ладно, слушайте... — просипел Алексей. — Ваши арестанты — политические беженцы, — у Деснина округлились глаза и приоткрылся рот. — Они прятались у меня на чердаке, — майор с нескрываемым интересом вынул из барсетки блокнот и карандаш и принялся усердно записывать, — я пытался научить их языку и как себя вести, но не успел до того, как они решили уйти, чтобы скрыться от наступающих на пятки преследователей...
— Так-так-так, хм... — майор увлечённо покусывал кончик ручки. — Об оппозиции какому правительству, так сказать, мы речь ведём?
Алексей снова посмотрел на часы. Время почти истекло. Можно было уже не сглаживать углы.
— Вы так и не поняли. Да и не поймёте...
— Ну ты объясни попроще.
— Эти существа — не люди, — парень вздохнул. — Они из другого мира.
Деснин уронил ручку.
— Они прошли к нам в мир через портал, открывшийся у меня на чердаке.
Деснин тихонько выругался. Мало ему было уродов, так ещё и псих...
— И... часто вы тут употребляете? — только и нашёл он что спросить.
Алексей впервые рассмеялся, чем лишь усилил недоверие полицейского, который пробурчал:
— М-да, брат, чердак поехал...
— Точно. Пора бы, — чётко и уверенно произнёс Сдобников, решительно поднимаясь на ноги.

Чердак и вправду поехал. По крайней мере, ощущение появилось ровно такое. Помещение сначала немного вытянулось, а потом подсжалось гармошкой за счёт искривления пространства. В небольшом эллипсе чердачного воздуха наметилось дрожание.
— Это что за?.. — прошептал Деснин, прибавив пару несклоняемых слов.
— Портал, — ответил Алексей. — И лучше бы вам убраться отсюда.
Вместо этого майор хлопнул себя по лбу:
— А-а-а, ясно! Вы не нарики! Вы хакеры! Нет, ну голограмму, конечно, вы очень крутую замастырили, но блин... Сядете у меня все, артисты! И ты, и ушастики твои, и вот он тоже... — он указал пальцем на формирующуюся в дрожании крупный силуэт.

Через секунду из портала показался его обладатель — существо, похожее на беженцев, только высотой под два метра, в броне вроде матовых доспехов вместо мантии и непокрытой головой.
— Так, ботаники! — Деснин поднял руки. — Давайте вырубайте все свои тарахтелки и поехали в участок, меня достал этот цирк. В суде расскажете и про беженцев, и про порталы на чердаке... — Вышедший из портала медленно повернул к нему голову. — Так, верзила, я что-то непонятное сказал? Может, оперов вызвать?
Великан поднял руку и направил на него. Деснин схватился за пистолет на поясе:
— А ну руки за!.. — но ни докончить фразу, ни вытащить оружие он не успел — грянул неестественный «бух», и майора отбросило на стену чердака. Громко ударившись, он рухнул на пол и затих.

Пришелец опустил руку, провёл глазами по внутренности чердака и остановился на разбросанных снимках заключённых. Взяв один из них в руки, он внимательно его рассмотрел, а потом перевёл взгляд на Сдобникова.
Тот услышал у себя в голове адресованный ему вопрос: «Где?»
«Не найдёшь», — подумал он в ответ на нахальное проникновение.
«ГДЕ?» — в мозгу раздался будто крик, отдавшийся ужасной головной болью.
«Не... найдёшь...» — Алексей нашёл в себе силы, чтобы выдавить в налаженный между двумя разномировыми мозгами канал ровно эту мысль — и ничего больше. Ещё немного — и все сведения о беженцах утекут...

Конечно, Сдобников тоже времени не терял — пока здоровяк пытался вскрыть его мысли, он навострил все чувства по направлению к порталу, который уже собирался закрыться, но всё ещё был активен. Алексей напрягся, начав выделять тонюсенькие, нематериальные ниточки из другого конца портала, а после принялся тайком опутывать ими незваного гостя. Как наберется их достаточно — его утянет в портал обратно...

Ага, конечно. Тот легко встряхнулся и оборвал волшебные путы. До Алексея дошло — мироходец, к тому же сильный. Вот почему всё не может быть проще?..
Вторженец, не прерывая зрительного контакта, методично считывавшего информацию, снова поднял руку, намереваясь тут же убить парня, как только тот «расколется» до конца.
Внезапно зрачки пришельца сузились, голова дрогнула. Он в недоумении потрогал затылок, потом поднёс испачканную в бледно-розовой крови ладонь к глазам. Опустился на колени и упал на бок под пристальным изумлённым взглядом Сдобникова.
Когда Алексей поднял глаза, его взору престал майор Деснин, сжимавший в руках ещё дымящийся пистолет с накрученным на него глушителем, слегка приподнявшись у стены и часто дыша.
— Каз-зёл... — прошептал Деснин и уронил руку с пистолетом.

Обоим потребовалось минут пять, чтобы перевести дух.
— Значит, это всё правда... — приговаривал майор, вставая на ноги. Ответа на это очевидное утверждение не последовало. — И что? Часто такие уроды выпадают?
— От случая к случаю, — ответил Сдобников. — В основном — просто туристы. С таким я впервые столкнулся...
— Кто это был?
— Такой же, как и ты — полицейский, — усмехнулся Алексей. — Как только он тебя не размазал? Профессиональная этика, не иначе.
— Или череп крепкий, — губы Деснина тронула лёгкая улыбка. — А вот ты мне скажи — ты, по ходу, знал, что это дерьмо на нас свалится, да?
— Да. Беженцы предлагали уходить с ними, но я отказался бросать чердак...
— А ты догадывался, что этот огрызок тебя мог убить?
Сдобников кивнул в сторону тумбочки:
— И меры принял.

Майор подошёл к ней, открыл, вытащил на свет божий самый верхний документ и, шевеля губами, принялся читать:
— Завещание... я, Сдобников Алексей... в трезвом уме и твёрдой памяти... чердачное помещение по адресу... Малининой Екатерине... Какого года рождения?! Это ещё о ком речь?!
— Дочь одного моего друга, — объяснил Алексей, — я увидел, что она тоже мироходец, и решил подстраховаться. Больше некому передать...
— Ну ты урод... ну урод! — причитал майор, выскакивая из чердака на лестничную клетку, при этом набирая номер на телефоне. — Ребёнка решил подставить! Десяти лет нет! Так, всё! Мы этот твой чердак приватизируем и контролировать все эти входы-выходы будем сами! Понял? Собирай манатки и дуй отсюда, я начальству звоню! — хлопнула чердачная дверь.
За ней слышались шаги туда-сюда, словно там обосновался вольер очень нервного тигра, и обрывки особо эмоциональных фраз Деснина:
— ...Товарищ полковник, вы не подумайте, я не пьян!..
— ...Да, оттуда же...
— ...Так точно, убил. Своими руками!..
— ...Предлагаю забрать, а его погаными тряпками!..
— ...Вроде, знает... Но что это?..
— ...Ребёнка, девочку, девяти лет!..
— ...Так точно, товарищ полковник...

Последняя фраза была произнесена с особым трагизмом. Майор зашёл на чердак и сунул Сдобникову в руки мобильник:
— Вас, — процедил майор и вышел за дверь, неудачно сделав вид, что его это не касается. Даже дверь не прикрыв.
Алексей поднёс сотовый к уху.

— Добрый день, Алексей.
— Вы начальник этого осла? — достаточно громко спросил парень. Деснин не повёл и ухом.
— Так точно. Но к делу... Догадываюсь, что он вам мог наговорить, но тем не менее — у меня к вам строго противоположное предложение. Как вы сами понимаете, происходящее у вас на чердаке выходит за его пределы и из-под вашего контроля, поэтому теперь следить за этим придётся нам. Поэтому у вас есть два варианта...
— Да что ж такое-то... — процедил Алексей.
— ...уступить нам чердак и отойти в сторону, — голос в трубке не дрогнул, — что вам явно не по душе, да и, если честно, не по душе и мне. И второй вариант: остаться на чердаке, следить за порталами и гостями из других мест, но — под нашей юрисдикцией...
— Вы считаете, что я под вас прогнусь?! — повысил голос Сдобников.
— Отнюдь, — ответил полковник, — скорее мы прогнёмся под вас. Вы по-прежнему будете королём на этом чердаке. А мы предоставим вам подходящий интерьер, оборудование, какое попросите, письменный стол с красной кнопкой для вызова отряда спецназа...
— Может не хватить, — прокомментировал парень.
— ...рядом будет чёрная кнопка — для ввода в город танков, — ничуть не смутился собеседник. — Персонал для работы наберёте сами, по своим критериям, все они, как и вы, будут у нас на зарплате. Я знаю, вам достались деньги, и немалые — но ведь они имеют свойство кончаться?.. Тем более — крупные капиталы! — разве они достигаются честным путём, даже у такого славного человека, как ваш дядя?..
— И зачем вам я?! — злобно спросил Алексей. — В чём подвох?
— Подвох-то в том, что именно вы контролируете порталы, знаете о них больше, чем кто-либо другой из живущих. Поэтому вы и нужны нам. А мы нужны вам, чтобы вас таки не убили. Следить за этим будем через куратора, которого вам назначим... По-хорошему, я думал закрепить у вас Деснина, благо он уже знает немного о специфике службы, но, я думаю, вы бы предпочли больше не встречаться с этим ослом? 

Сдобников с сомнением глянул на маячивший в дверях майоров силуэт.
А потом, к своему удивлению — увидел.
— Знаете... В любой другой момент я бы с вами согласился... Но сейчас — я настаиваю на этом вашем решении.
— То есть — вы согласны на нас работать?
— И это тоже.
— И... хотите, чтобы Деснин был вашим куратором?
— Именно.
— Что ж. Как я ранее сказал, набор персонала целиком на вашей совести. Скоро к вам прибудет опергруппа для выяснения обстоятельств. Им можно не врать. Детали утрясём позднее. До связи... — гудки. 

Деснин, услышав, что разговор окончен, зашёл с лестницы, опасливо поглядывая на труп иномирового полицейского и понемногу исчезающий портал. Подняв умоляюще-любопытные глаза на Сдобникова, он севшим голосом спросил:
— Ну... чё?
Сдобников с торжествующей улыбкой протянул ему трубку:
— Добро пожаловать в Миграционную службу.