Немного о курении, алкоголе и депрессии

О курении, алкоголе и депрессии.
Нет ничего лучше первой сигареты в день, когда выкурена уже половина, пепел, сброшенный на козырёк, полностью сливается с птичьем дерьмом, а открытое настежь окно не имеет никакого смысла, ибо при малейшем дуновении ветра весь выпущенный дым летит в лицо и квартира погружается в терпкий запах табака, который держится еще минут тридцать-сорок. Для меня данное чувство может сравниться разве что с сексом. Наверное, потому что и первое, и второе является неким избавлением от гнетущих мыслей и помогает на время абстрагироваться от окружающей тебя ***ты. Не важно насколько крепкие сигареты ты куришь, за ночь организм полностью успевает очистить твои внутренности от никотина и смол, поэтому даже самые заядлые курильщики, выкуривая свою первую сигарету, получают заслуженные несколько минут забвения перед очередным, полным трудностей днём. Все последующие сигареты, выкуренные за день, являются лишь частью привычки, не более. Но не первая. 
 С этими мыслями я прикрыл окно, оставив лишь небольшую щель для поступления свежего воздуха в мою скромную, пропахшую напрочь сигаретами и алкоголем квартиру. Сей запах скапливался в ней уже достаточно, для того, чтобы успеть к нему привыкнуть. За несколько предыдущих дней я написал всего несколько строчек, желание было безграничным, хотелось вылить на бумагу все эмоции, напечатать обо всём на свете, но одновременно не получалось ничего. Я слонялся по квартире из комнаты в комнату, попутно заваривая чай в огромной пивной кружке и убивал в себе сушняк после очередной выкуренной сигареты. Единственное место, где у меня толком получалось собраться с мыслями - был душ. В душе я играл со строками, орудовал словом, пытался писать абзацы и перебирал в голове события, произошедшие в моей жизни за последнее время, дабы выдавить из себя хоть что-то. Иногда мне просто хотелось сдохнуть со стаканом в правой руке и с бутылкой дешёвого вина в левой. Содержимое моего мусорного ведра полностью состояло из чайных пакетиков и пустых бутылок. После недели-второй такой жизни ты не особо задумываешься о еде, вероятно, ты вообще перестаешь думать о привычном и насущном, по крайней мере, так было у меня. Порой приходилось весить всего около шестидесяти килограмм при росте почти метр девяносто. Толком не понимая, что делал, однако продолжая делать, всё больше задумываясь о том, куда двигался, одно мне стало понятным точно - порой собственная простота меня чуть ли не восхищала. 
Знаете, что общего у пьянства и депрессии? Они не способны причинить вред сразу, но с течением времени медленно и верно убивают тебя. Как и алкоголь, по началу депрессия приносит лишь добрую, казалось бы, даже приятную грусть, а когда все это затягивается, та совокупность алкоголя и той самой грусти, которая с каждой секундой перерастает в тоску и мрак, образует некий эликсир агонии с огромной долей вероятности привыкания. Всё это выбивает из нас обыденность повседневной жизни, калеча тело и разум, кидает о землю и тащит за ноги в болото. Мы тонем в этом омуте, переставая видеть чистое небо, яркие, когда-то прекрасные для нас звёзды. Наша зрительная дисфункция развивается настолько, что дальше своего носа, которым мы безуспешно пытаемся урвать последние капли свежего воздуха и бревна, протянутого теми немногими, кто пытается хоть как-то помочь нам - заметить невозможно. Из раза в раз, вместо того чтобы ухватиться за эту палку, брошенную во благо спасения, ты получаешь ею по ****у, с каждой попыткой все сильнее и больнее. Остается только надеяться, что у тебя отрастут жабры и ты как рыба уплывешь подальше от всей от этой ***ни, но жабры не отрастают, помогает лишь то, что вспоминаешь - говно не тонет. Но это уже другая история.