Зелене жито

               
Сначала возникла мелодия, ниоткуда, я помаялась немного, стали проявляться слова. Слышу – хоровое пение. Ага! Когда, где я слышала это? Не знаю… Но какие слова!

Ой, зелене жито, зелене.
Хорошії гості у мене.
Зеленее жито при межі…
Хорошії гості при мені.

Зеленее жито при межі…
Хорошії гости до душі.

Ой, зелене жито, зелене.
Хорошії гості для мене.
Зеленее жито та й овес..
Тут зібрався рід наш увесь.

Зеленее жито та й овес…
Тут зібрався рід наш увесь.

Хорошо, что вспомнила. Изумительная песня. Чем-то далёким повеяло. И выступили слёзы на глаза. Где, когда собирался за столом «рід наш увесь»?  Даже не сразу соображу, но были же родные! Был же стол, праздник, застольные песни. Было. И кто это – весь род? Бабушка, мама, бабушкины сёстры, старшая Бузя и младшая Фаня. (Как я потом узнала,  её назвали Двойрой в честь первой жены её отца). Двойра переводится – пчела. Потом стала Фаней. Она была оставлена в Киеве своей матерью «принудительно». Её муж, мой прадед, не отпустил с ней дочь, раз жена его бросила. Ей пришлось уехать в Америку без четырёхлетней девочки. А Фаня уже в четыре года была не просто ребёнком. Она выучила английский язык, добилась  позднее разрешения на переписку с матерью и всю жизнь переписывалась с ней и американскими родственниками…
Но я далеко ушла от наших застолий. Кто ещё был за столом? Сын Доси, мой двоюродный брат Май, МАюшка, как его называли в семье. Старики обожали Маюшку, ведь он был первым внуком… Сидели мы с братом Аликом за этим столом. Разрастался род, у Мая появились детки – Верочка и Лёшенька. У нас с Аликом сыновья, у Алика сын Мишка, а у меня два сына – Вовка и Мишка. Брат раньше меня назвал сына в честь отца, погибшего на фронте. А я имела в виду, называя Мишкой младшего сына, уже не только отца, но и того самого двоюродного брата Маюшку. И войны не надо было, а Май трагически погиб. А любил, чтобы называли его Михаилом. На работе так и величали Михаил Дмитриевич. Он начальником был.
Мне выпала тяжкая доля встречать его 12-летнего сына, который шёл из школы, а тут я  со страшной вестью, что его отца везут из командировки… Потом я поехала к маме, которая в кои веки попала в санаторий под Киевом. И ей, тётушке Мая, мне пришлось сообщать, что Мая уже нет в живых. И даже его маме, Досе я должна была сказать, что его везут…
Она так трясла меня, так кричала «ВЕЗУТ, везут..» как будто я виновата в чём-то, и я расплакалась…
Так постепенно опустел наш стол. Верочку сын Мая, которого тот назвал Аликом, как и моего брата, увёз он в Америку. Там Верочка вышла замуж, родилось двое деток – дочка Сонечка и сынок Томик. Ниже я прикреплю фото, где я на даче у него, у любимого племянника, которого всю жизнь называю Котофеем. Туда как раз приехала Верочка с детками. Я поспешила повидаться с ними. Теперь только по интернету вижу, как они растут…
Побаловалась  я с ними. Радость большая! Жаль, что они так далеко от меня. Но, фотографи Верочка мне присылает. А потискать деток не могу. Брата моего нет в живых. Его жена Рая с Альцгемером, не знает, где она и кто такая. Мы с Мишкой ей не нужны совсем. Да и племянник Мишка полагает, что я должна оказывать им внимание, а он нам – нет. Раньше и подруги бывали в гостях, но я живу в другой стране, а подруги – кто где, кто-то уехал далеко, кто-то ушёл из жизни, к сожалению. Теперь ёлочка стоит, но некому любоваться огоньками в окошках домиков, что у меня под ёлкой. Пусто. Вакуум.
Катенька, моя внучка от старшего сына Вовки, в Киеве. Я в этом году была там. Когда нет маленьких деток, дом пуст. Да минует вас  участь сия!
Не жалуюсь, просто некогда плакать и жаловаться, вся в работе, иногда и помогаю кому-то, подрабатываю. А в квартире навести порядок не удаётся. Вижу, понимаю, но не успеваю. Магазины и готовка на мне. С течением времени всё становится делать трудно. В этом году – юбилей, 80 лет, если дотяну, конечно.
При мне младший сын, мой Мишка, но в Израиле, где мы живём, работать нужно много, по 12 часов в сутки, а денег платят мало. И такой работе Мишка рад – близко к его специальности. Да и привык…
Ничего не поделаешь, лишь бы был жив и здоров. Главное – поезд ушёл, жаль его, без детей, без внуков – такое будущее сына не радует.
«Зелен виноград»… и такое вот «Зелене жито».