Язык профессионалов

Июнь 1962 года. В Одессе стоит необычная для этого времени жара. У меня тоже жаркая пора – летняя сессия в институте. Сижу на скамейке вблизи главного корпуса и жду товарища. Я сдал очередной экзамен довольно удачно, а он ещё парится.

Рядом со мной сидят двое мужчин и внимательно читают увесистую книгу. Одного из них знаю: он в прошлом году преподавал у нас физику. Оба коротко переговариваются, комментируя прочитанное. Из чистого любопытства заглядываю в книгу, которую они читают. От меня до неё далеко, но тогда зрение было у меня как у орла, поэтому разобрал пестрящие крючки интегралов, часть из которых тройные. Сам я сдал высшую математику во втором семестре и уже успел забыть её как кошмарный сон. А тут со мной на скамейке люди читают непостижимую мне галиматью, словно приключенческий роман.

Временами физико-математики начинают спорить между собой, расходясь во мнениях, и чаще всего в итоге приходя к согласию. В суть их разговоров я не вникаю, поскольку для меня они тёмный лес, но выясняю, что они читают книгу по теории полётов космических аппаратов. Тема актуальная, когда страна ещё не остыла от успехов в космосе.

В этом эпизоде на меня произвели впечатление и восхитили люди, которые запросто общаются на языке абстрактных понятий, формул и выкладок. Сам я воспользовался высшей математикой всего три раза в жизни и то в тех случаях, когда и без неё можно было обойтись.

Однажды в заводской библиотеке я обнаружил книгу академика Г.И. Марчука «Методы расчёта атомных реакторов». Это меня удивило, так как к такой теме мы не касались никаким боком. Открыл книгу в нескольких местах, а там сплошь интегралы и дифференциалы. Поинтересовался у библиотекарши - откуда здесь такой раритет? Оказалось, что книгу продали в нагрузку к другим. На душе сразу полегчало.

     *      *      *

В межсезонье электрички ходят полупустые. Сижу у окна, и чтобы не скучать, читаю беллетристику. В Бахчисарае в вагон вошли двое мужчин и сели напротив меня. Ничего примечательного – один с дипломатом, а другой с портфелем и футляром под скрипку. Пассажиры вели неторопливую беседу, пока не достали книгу. На обложке мелькнул скрипичный ключ, из чего можно было заключить, что она на музыкальную тему.

И тут они начали читать свою книгу, временами потихоньку напевая разные мелодии. Чтение, безусловно, им нравилось и, по-видимому, это были ноты одного или многих произведений. В отдельных местах они останавливались, что-то обсуждая. Так могут вести себя люди, влюблённые в музыку и достигшие в ней совершенства. Исполнять музыку и слушать её – колоссальное удовольствие, но чтобы прочесть её с листа требуется незаурядное мастерство. Как тут не вспомнить великого Бетховена, который писал гениальную музыку даже тогда, когда полностью потерял слух.

В музыке я отнюдь не профан, поскольку два года учился в музыкальной школе по классу фортепиано. Музыкальной одарённости не проявил из-за террора скучных гамм и чудовищных уроков сольфеджио. Вместе с тем, получил начало музыкальной грамоты, в которой кружки и чёрточки выстроенные по линейкам позволяют молча передать музыканту гораздо больше чем буквы чтецу. К музыке, естественно, хорошей я питаю нежную и страстную любовь, от которой временами по всему телу пробегают мурашки.


     *      *      *

Персональная выставка работ крымского художника К., которая состоялась в Доме художника, пробудила у меня большой интерес. За творчеством признанного мастера кисти  я слежу много лет. За свой вклад в развитие живописи он стал заслуженным Членом союза художников.

Неспешно я обходил выставку. Темы картин были самые разнообразные: портреты, натюрморты, пейзажи и жанровые сценки. Все работы выполнены мастерски, но одна из них – настоящий шедевр. На поляне, усеянной алыми маками, на фоне отдалённых голубых гор дети весело играют с мячом. В общем, ничего необычного, но картина чем-то привлекает внимание и заставляет задуматься. Фигуры детей были тонко выписаны и выглядели так динамично, словно через мгновение игра продолжится с неукротимым азартом.

От размышлений и обозрения картины меня отвлекли двое солидных мужчин в деловых костюмах. С первого взгляда было понятно, что это художники, настолько их внешний вид отличался от обычных посетителей выставки. Они тоже остановились у картины, очевидно, отметив её неординарность.

Мужчины стали обсуждать картину, а мне было интересно узнать их мнение о ней, поэтому с независимым видом стоял рядом, напрягая слух. Обсуждение было обстоятельным, они отметили достоинства произведения маститого художника, не забыв пройтись по его недоработкам. Причём, последнее было сказано с нескрываемым сарказмом. А как же не пройтись острым словом по коллеге! Казалось бы, что всё сказанное можно было бы произнести простыми словами, но профессия накладывала использование терминов и сленга, малопонятными непосвящённому, но только не мне.

Среди множества кружков, в которых я занимался в детстве и юности, был изокружок, где учился рисовать карандашом, а потом акварелью и маслом. Художника из меня не получилось, но это пробудило интерес к изобразительному искусству. Прочитал о нём много книг, сам понемногу рисовал и приучал к этому своих детей. Я научился любить живопись, и, пребывая в каком-либо городе, непременно посещал художественные музеи, а также научился понимать изобразительное искусство и видеть красоту в окружающем мире.


     *      *      *

Язык профессионалов имеет не только вербальный характер, но это и язык жестов, формул, понятий и образов. Это также язык специальных терминов технического, научного, промышленного характера, и носящий название профессионализмов. Такие слова зачастую не входят в состав словарей, так как узконаправленны и по большому счёту малоизвестны.

Когда мы говорим с врачами, юристами, экономистами и прочими специалистами то часто испытываем затруднения, потому что они свободно пользуются профессионализмами. Но такое наступает и тогда, когда это касается и нас в своей профессии. Язык профессионалов позволяет коллегам эффективно общаться между собой.

Мне как инженеру близок язык техники - чертежи. А чего стоят языки программирования! И таких примеров множество.

Сколько слов в великом и могучем русском языке точно ответить невозможно, поскольку в словари не включаются профессионализмы, диалектизмы, жаргонизмы. Так Большой Академический словарь насчитывает 131 257 слов, у Ожегова – 57 000. В то время как у В.И. Даля – более 200 000 слов.

Активный словарный запас среднего человека для родного языка составляет приблизительно 8 000 слов, пассивный - 20 000 -35 000. К сожалению, как отмечают исследователи, у современной молодёжи активный словарный запас составляет в среднем от 3 000 до 5 000. «Чтение – лучшее учение» - гласит пословица. Вот его им не хватает.

Будем профессионалами во владении и развитии родного языка!