Угли на голову

Угли на голову.



Здоровенный, толстый указательный палец Олега еле попадал на маленькие кнопочки мобильного телефона. На калькуляторе считать было намного легче, чем  в столбик, и самое главное – правильнее. Хотя таблицу умножения он помнил, но скудно. Выходило хоть как – 8 тысяч кирпичей умножить на 8 рублей, получается 64 тысячи. 64 тысячи рублей он с двумя подсобниками заработал за неделю! Правда, работали от рассвета до заката, и хорошо, что дождей не было. Олег был доволен, хотя половину денег он отдаст подсобникам – так он решил. Без них он бы столько не сделал.

Первоклассным каменщиком он стал в колонии. Это был первый плюс, который ему дала тюрьма, вернее второй. Первым было то, что он пережил Божье озарение и очищение. Как-то сразу, в один миг его духовный и физический мир изменился настолько, что люди, знавшие его раньше – теперь с трудом узнавали Олега. У него изменились не только мысли, но и черты лица, походка, разговор, жесты. Ему повезло, что он узнал Бога в 27 лет,  заново родился. Это было для него так неожиданно, что первое время он молчал, просто боялся поделиться этим чувством с кем-то.  Всё произошло во время одной проповеди в тюрьме. Его просто что-то бросило на пол и тяжёлый груз грехов, всей этой грязи, не давал ему подняться. Олег стал искренне просить прощения за всё, что он совершал. Он покаялся, и вскоре принял водное крещение. Но, только выйдя за ворота колонии. и окунувшись в этот пёстрый и многолюдный мир, он понял, что жизнь готовит ему новые испытания. Новый христианин был к этому готов. Какого труда ему стоило снова встретиться с теми, кого он предал, обманул, обокрал! И он снова и снова извинялся, отдавал, обещал, просил прощения, объяснял, что теперь он верующий, и всё пойдёт по-другому. Кто-то искренне радовался, кто-то подозрительно косился, кто-то просто просил забыть, как страшный сон. Но дело двигалось, и с каждым днём Олегу становилось всё легче и радостней.

 В местной церкви к нему сначала отнеслись с опаской – слишком чёрный шлейф его дел тянулся за ним, но вскоре прихожане стали теплее относится к этому добродушному улыбчивому парню. И кто-то, узнав, что он каменщик, предложил работу.


Раньше бы Олег никогда не согласился на неё – строить дом прокурору. Ни за какие деньги! Абсурд! Но вспомнил проповеди о кротости, смирении и подчинении властям, Богом назначенных – и Олег решил проверить себя. Просто взять и сломать себя, подчинившись воле Бога. Это был мужественный поступок, и многие в церкви зауважали его и стали по-другому смотреть.

К прокурору он пришёл в субботу утром, по предварительному телефонному звонку. Прокурор, мужчина средних лет и чуть полноватый, весело улыбаясь, протянул руку и представился:

- Сергей Александрович. А о вас, Олег, я наслышан, - чуть поперхнулся, - как о хорошем каменщике!

Олег протянул руку, в которой прокурорская, просто утонула:

- Давайте посмотрим объект…

- Какой объект?... А…, ну да…, дом! Вот, пожалуйста, строили - строили и бросили! Узбеки – что с них взять?
 
Стройка находилась здесь же, во дворе. Всё вокруг разбросано – доски, кирпичи, «козлы», консервные банки, бумага. Сам прокурор с женой жили в небольшом флигеле с балконом. Олег обошёл стройку, присмотрелся к кладке – узбеки так кирпич не кладут. Слишком тонкий и ровный шов, но ничего не сказал хозяину.

- - Да, большой объём, и второй этаж… - Олег задумчиво смотрел прокурору прямо в глаза, тот взгляд не выдерживал. и постоянно суетливыми движениями вытирал пот со лба:

- Конечно, договоримся по-хорошему, я не обижу – всё честь по чести! Только не пейте на работе – жена не выносит пьяных!

- Я, Сергей Александрович, верующий человек, исповедую живого Бога Иисуса Христа – поэтому не употребляю алкоголь, и не курю. Также – не работаю в воскресенье. и не люблю, когда меня обманывают! – увесисто заявил Олег.

- Боже упаси! Я ведь прокурор – вы же знаете!

- Знаю, поэтому и говорю! У меня, между прочим две судимости – тоже энаете? В общем, приступим в понедельник – завезите цемент, тонны полторы.

Подсобником Олег взял соседского сынишку, спокойного и худощавого паренька -  ничего подкачается. Нужен был ещё один – толковый, и случай не дал себя ждать.

Утром в воскресенье, Олег в белых отутюженных брюках и светлой футболке. неторопливо шагал в церковь на собрание. Погода была солнечная, настроение прекрасное – душа просто пела. Нецензурная брань и, выползающий из кустов лохматый мужик, вернул Олега в будничную реальность. Мужик вылез, еле встал на ноги и стал оттирать грязной ладонью зелёные пятна от травы на коленях. Получалось только хуже. Мужик ещё раз матюкнулся и выпрямился. Олег с трудом узнал в этом лохматом, грязном, с синяком под глазом мужике – своего одноклассника.

- Снегирь, ты что ли?

 Тот недоверчиво осмотрел упитанного, во всём белом. мужчину:

- Ёк макарёк – Стрелец! – и полез обниматься.

- Тормози, баркас! Иди, умойся!

- Да я тут с дня рождения иду, со вчерашнего дня, никак не дойду до дома! Дай полтинник, а?

- Ничего я тебе давать не буду! Сегодня протрезвеешь, а завтра со мной на работу! Прокурор знаешь, где живёт? Завтра в семь утра я тебя жду, строить будем. Придёшь? Страдалец!

- Если война не начнётся.… А может, ты сегодня полтинник, а? – жалобно вслед уходящему Стрельцову проскрипел «страдалец».

Полдня в понедельник ушло на организацию работы. Ставили леса, подготавливали инструмент, просеивали песок, расчищали от мусора площадку. Прокурор каждый час приезжал с работы и недоверчиво смотрел на невзрачную команду. И только тогда, когда увидел, как Олег одной рукой, просто разлил по верху кладки ведро раствора, и стал как домино, раскладывать кирпичи – успокоился. Маленький обточенный треугольник мастерка вертелся  в сильных руках каменщика, как вентилятор. Буквально через час, по всему периметру темнел ровный ряд кирпичей, и мокрые подсобники еле дышали.

- Стрелец, ты чё…, мы так сдохнем! Лепишь с такой скоростью! Ты гонишь!

- Ничего, Снегирь, денька через два отойдёшь, и мелкий в работу втянется, – успокаивал всех мастер. – А пока терпи, и никакого пива, и кури вон там, за забором!


Через пару дней работа и правда настроилась, и во время перерывов, Олег, сидя в тени, рассказывал помощникам об Ионе, Давиде, Иисусе. Рассказывал своими словами и так увлекался, что те слушали его с раскрытыми ртами, а проповедь затягивалась настолько, что жена прокурора выходила на балкончик и демонстративно прогуливалась, поглядывая на часики.

 Время шло, и стены росли прямо на глазах. Прокурор завозил материалы, показывал, где будут окна, двери, и был доволен темпами работы. Один раз даже привёз коробку тушёнки и упаковку лимонада. Но вот прошла неделя, и Олег, с калькулятором  в руке посчитал выложенные кирпичи, вычислил сумму и встретил прокурора у ворот дома.

- С вас на сегодняшний день – 64 тысячи рублей, - деловито сказал Олег и показал расчёты. – Всё верно?

Улыбка  тут же сползла с лица прокурора, он мельком глянул на бумажку с расчётами:
- Сейчас пойду, посмотрю – я ведь дома-то деньги не держу, - и пошёл к флигелю.

Вышел он минут через пять, озадаченный:
- Денег дома нет – надо снимать. Вы пока подождите пару дней – поработайте, я вас не обижу.… Вот, возьмите 4 тысячи пока!

- Послушайте, я у вас не милостыню прошу, а честно заработанные деньги! Что вы мне подачку суёте?

- А какой расчёт, вы же не закончили работу?

- Заплатите за сделанное, и мы продолжим дальше, мне нужно людям деньги платить – у них семьи…

- Каким людям? Какие семьи? Эти? – прокурор брезгливо показал на грязных и потных подсобников. Олег одним глазом заметил, как Снегирь сжал кирочку, а другим посмотрел на вышедшую, на балкон прокуроршу с телефоном. «Снимает на камеру» - сообразил он. Назревал скандал. Прокурор тоже заметил супругу, и ещё ближе подошёл к Олегу:

- Половину вы сделали, не спорю, а остальное? Я вам деньги отдам, а потом ищи-свищи вас, пока не протрезвеете! – он покосился на Снегиря с кирочкой. – Как эти – узбеки!

- Один узбек тебе привет из СИЗО передавал, мрачно процедил Олег, и глянул на побелевшего прокурора, понял – угадал.

- Кончите работу – тогда и рассчитаемся! – хитро улыбаясь, приблизился вплотную прокурор к Олегу, явно провоцируя его на драку.

- Ты что же, гадёныш – кинуть меня решил? – Олег навис над ним, невзрачным и жалким. – Да я ж тебя…!

Прокурор зажмурился. Короткий взмах головой, хруст переломанного носа, лужа крови, лежащее без сознания тело – всё это пронеслось в голове Олега, как кинохроника первой судимости. Боковым зрением он заметил застывшие глаза подсобников, и ему вспомнилось, с какими лицами они его слушали, когда он рассказывал им Евангелие. Краснота от шеи перешла на лицо, он увидел себя со стороны. Стыдища, а ещё христианин!

Олег медленно разжал кулаки и, подняв руки вверх, закричал:

- Господи, прости меня! Ты видишь, что происходит, вразуми его и убери гнев из сердца моего.  Возьми весь суд в свои справедливые руки! Благослови его, Господи!

Он стоял с поднятыми руками, и его внушительная фигура возвышалась над растерявшимся прокурором. Олег демонстративно отряхнул руки, развернулся, и вразвалочку, пошёл к воротам. Только через пару минут до него дошёл весь смысл происходящего – ярость и гнев ушли из него, и на душе стало удивительно спокойно.

- Вот это да! – говорил, еле успевающий за Олегом, Снегирь. – Я думал, ты его пришибёшь! Как ты сдержался? Ты смотри, какая сволочь! Что мы с ним теперь делать будем? Давай на счётчик поставим?

- Я его простил. А вам деньги отдам на этой неделе, - сказал Олег, положив руку на плечо соседского паренька. – А ты молодец, я тебя подучу, и будешь каменщиком. Профессия в руках – не пропадёшь! А по воскресениям будем в церковь ходить! Все вместе! – обернулся он на Снегиря. – И там ты поймёшь, почему прощать надо! И ещё в Библии написано: «Благословляй врагов своих, ибо тем самым ты собираешь им на голову горящие уголья». Понял?

- Понял…, горящие уголья…, понял. Однако за поджёг прокурора много дадут….

Олег махнул рукой:
- Возвращайся назад и собери инструменты. Молча, в разговоры не вступай и ничего не бери!

Через пару дней брат-христианин предложил Олегу работу, и тот с прежней бригадой приступил. Работать было легко, слаженно, весело. И на той же улице, где жил прокурор. Так что на работу, и с работы, они проходили мимо недостроенного дома. Через несколько дней, вечером, они увидели около прокурорского дома «скорую помощь». Санитары несли на носилках жену прокурора, он же суетился рядом, что-то приговаривая. Утром следующего дня, он сам, поджидая их, вышел из машины и молча протянул пачку денег:

- Нате, возьмите и помолитесь за мою жену.

 Олег взял деньги, постоял немного:

- Покаяться тебе надо за свои прошлые дела сначала, а потом уже самому попросить у Бога помощи, И он поможет! Обязательно!

Деньги они по общему согласию решили отдать в церковь. На новое отопление.