Институт

1 Глава

После военного городка жить в большом городе дело не простое. Когда ты живешь в поселении из двадцати пяти пятиэтажек, огороженных колючей проволокой по периметру, а еще и в казахский степи, то попадание в город становится для тебя, почти, как эмиграция . Это я понял позже. У некоторых детей военных, которым приходится часто переезжать с места на место возникает, как я бы назвал, цыганский синдром. Лично у меня цикл пять лет. В какой- то момент тебя начинает подкидывать на месте, хочется собрать вещи и...перебраться в новое .Примерно так мы кочевали по стране :из Костромы, где я родился в Ростов, потом в Сибирь, потом в Казахстан и ,наконец, добрались до Уфы. И, в последствии, когда меня спрашивали, где моя родина, я твердо говорил Уфа! Не мог же я назвать Родиной станцию Жангиз-Тобе под Семипалатинском ,где сейчас женская колония, хотя и закончил там школу. Или город Ужур, Красноярском края, где я в школу пошел. Хоть там и служил Гайдар. Который внук. От него вреда меньше было. Поэтому я считаю что город, в котором прошло мое становление ,юность и молодость нельзя не назвать Родиной. Хотя, юность еще не до конца прошла ,мне кажется.
Так вот, попав в большой город по окончанию школы, я ощутил всю свою полнейшую  дикость перед цивилизаций. Хотя,цивилизация была особой.
Жили мы сначала в штабе гражданской обороны на улице Свободы. В Черниковке. Черниковкой называли часть города в честь предыдущего названия города Черниковск, спутника Уфы, который был присоединён к Уфе по , каким то политическим разумениям. Толи, чтобы миллион жителей в Уфе стало, толи ещё почему- то. Продвинутая уфимская молодежь называла эту часть города Занзибаром. В честь создания государства Танзания: Танганьик плюс Занзибар!
Первым ярким впечатлением эстетического характера для меня стали джентльмены в кепках, гордо дефилировавшие по улицам города.  Кепки свои они носили не менее гордо, чем британские пэры цилиндры! Но!. Это были не просто кепки!
Это были произведения искусства! Они были обвязаны - махером! У меня был мохеровый шарф!На котором, чуть не повисла вся моя жизнь( отдельная история) Но – кепка!!!!
Как ,позже я узнал, в Казани были «бабайки»,такие высокие шапки из меха, на пример боярских. Ну, дресс код такой был: олимпийка плюс боярская шапка, это- казанский джентельмен!  А в Уфе- Фураги!
Моя неокрепшая дикая сущность, воспитанная в поселении ,где 80% населения имели высшее образование, где светлая идеология принципов демократического централизма была естественным состоянием, не сразу могла проникнуться достижениями города, породившего таких прекрасных людей в кепках и белых носках. Причем, они все ходили с полиэтиленовыми пакетами, в которых была налита жидкость, которую принято было считать пивом. В последствии, я обнаружил, что в пакетах носят и квас, и  молоко и сметану, пакеты потом стирают, сушат и носят в заднем кармане брюк: на всякий случай!Применение пакетов имело широкий и разнообразный спектр в уфимской жизни!
Привычка, выходя на улицу в городке, и встречать ,практически, только знакомых, заставляла выискивать в транспорте ,в магазинах, переходах похожие  лица. Коих, к сожалению не было.
 Большое количество юных людей ,поступая  в другом городе в институт,сталкиваются с новой обстановкой,но у них у всех есть место,куда они едут на каникулы,к родителям,к друзьям. У меня родители были с собой, друзья разъехались по разным городам, а прежнее место жительства мы покинули, загрузив нехитрый скарб в контейнер ,себя усадили  в машину Жигулей первой модели, покинув казахский степи на всегда.
В институт я поступил легко. Решал с листа программу "бауманки", сдавать мне, как "почти" отличнику нужно было только математику и физику. В аттестате у меня была одна четверка - по русскому языку. Причем, из-за того, что я никогда не умел расставлять запятые по нужным местам..Думаю, это и прямо сейчас заметно... Когда получил билет, то поразился простоте задания. Решил все за 15 минут. На всякий случай, решил еще раз на обратной стороне черновика. Все сходились. Заполнил все начисто, так откинулся к спинке парты и сказал в никуда:
- Я все…
Определенная жертвенность  и склонность к позерству преследуют меня всю жизнь
Вокруг  началось некоторое шевеление. Те, кто сидел впереди, аккуратно оборачивались, сзади- заглядывали из-за плеча. Я сидел гордо и невозмутимо. Начинал обживаться в новой среде.
- Слушай, как  тут решить?- кто- то сзади потыкал меня в спину ручкой.
Я обернулся ,задача была элементарная, треугольник вписанных в круг.
- Вот формула, -я написал на своем листке. Подставь цифры,все получится…
В течении ближайшего часа ,оставшиеся до конца экзамена я решал задачи, писал формулы,советовал и очень собой гордился!
Когда я сдал работу и вышел на улицу,где меня ждали взволнованно родители,был горд и счастлив.
-Ну,как,сынок?- Спросил меня отец
- Легкотня!  Быстро решил и всем помог.
- Кому всем?
- Ну,кто вокруг сидел…
- Ты, конечно,молодец ,сынок,- отцу ,почему то, было неудобно говорить.- Только, ты имей ввиду, это вокруг тебя конкуренты…не все же поступят.
Мне стало как- то не по себе. Вроде доброе дело делал, а вроде себе вредил. Потом то я понял, что это черта характера, но на это ушло много- много лет.

Следующим экзаменом была физика. История , в общем то ,повторялась. Билет выпал легкий плюс задача на оптику из двух действий. Через двадцать минут я был готов.
Тут меня, кто- то тихохонько постукал по спине пальцами. Я обернулся. На меня смотрела симпатичная, сейчас бы я сказал ,сексуальная, конопатая девушка с огромными синими глазами, отороченными чёрной подводкой со стрелками. Нужно сказать, что в нашем городке, в котором мне пришлось созревать, девушек вообще не было.
Были одноклассницы и жены офицеров.
Девушек, как класса там не водилось. Только, если , кто- то специально приезжал замуж выйти. Молодых холостых лейтенантов было, как невест в Иваново.
Так, что, я даже подзастыл, глядя в эти бездонные глаза.
- Тебя Миша зовут, я знаю...помоги задачу решить...
Мое сознание заметалось между ее глазами и папиным голосом. Я посмотрел на листок. Все было просто.
- Я не знаю...- с трудом выдавил я и отвернулся.
Сзади  чувствовалось , какое то нагревание. Как от инфракрасного излучателя, греющего только тебя и ничего вокруг.
Пальцы вновь забарабанили по моей спине:
- Ну, помоги пожалуйста, ты же знаешь,-глаза посинели ещё больше, губы поджались.
- Не, ...я не знаю , как ..- стыдно стало вдвойне.
Через минуту мне казалось , что за столом сзади началось воспламенение, по крайней мере, уши мои горели.
Тычок в спину ручкой был уже болезненным, я обернулся. Глаза светились синим пламенем. Ноздри раздувались.
- Ты, что! Я специально за тобой села! На математике же ты всем помогал! Реши мне задачу!!!
- Не буду, - рассердился я , психанул и , даже в ответе  на экзамене сбился, будучи под впечатлением неожиданно возникшего конфликта.
Тем не менее, получив две пятерки за оба экзамена, я прошёл .
Надо сказать, что ко второму вступительному экзамену, после того, как зачислили медалистов и рабфаковцев, конкурс на экономический факультет Авиационного института был шестьдесят четыре человека на место. Всего их было сто, этих самых мест. Из приятного- то что семьдесят пять процентов контингента были девушки. Медалистки и отличницы.
И , когда всех абитуриентов , весь курс, тех, кто поступил,собрали на вступительную речь ректора, я был ошеломлён количеством красивых женщин, раскрепощенных парней, атмосферы совершенно отличной от той, в которой я жил до этого. Атмосферы патриотизма, сжатой в тиски коммунистической пропаганды. Я тонко чувствую фальшь с детства. Я видел, как угнетает моего отца необходимость вещать, будучи замполитом полка, о победе коммунизма, социалистических ценностях, о вражеском окружении. Никакая литература не проникала за дружественную нам колючую проволоку( от казахов, же). Музыка- крайне редко, в виде запиленных пластинок или шуршащих записей. Плохого качества музыку я слушать не мог, шуршания и пощёлкивания вызывали раздражение, поэтому безнадежно отстал от всех, кто наизусть знал Битлз, Лёд Зеппелин, и т.д.
А, уж либеральные идеи ( правда, тогда такого слова мы не знали, называли буржуазными)отгонялись просто по запаху несметным количеством офицеров особого отдела, следивших за всем и за всеми! Не просачивались!
А, тут! Какой то дух свободы, веселости, бесшабашности! Городские жители! И, опять же, женщины...!
Я сидел совершенно счастливый! И, конечно, исподволь примерял на себя всю эту красоту...
Надо сказать, что к этому времени нам дали квартиру . В прекрасном месте. Это был последний дом в городе. Ровно на противоположном конце от института. Позади дома проходила железнодорожная ветка и находилась станция с романтическим названием «Бензин». Позади железки находилась Курочкина гора. Кто знает, тот поймёт, что за чудесное место. Туда, кстати, в этот дом , одновременно с нами, заселили жителей бараков, так называемого, Пятого лагеря. Ну, я думаю говорящее название однозначно характеризует  контингент там поселившийся.
Так вот.  По этой самой ветке туда обратно ездили и лязгали бочки с характерными потеками. Воняло страшно. И управлялось все это движение через громкую связь. Сигнальные костры было жечь опасно, информация о существовании телефонов до Курочкиной горы не добралась, поэтому на станции  стояли громкоговорители.
Через месяц жизни там( а , моя комната выходила непосредственно на динамик) , мне кажется, я бы мог сам руководить движением вагонов.
- Фирдоус, Еб твою мать, сцепляй ,сука ,бочки!
- Машенька, стрелочку передвинь нахуй, восьмёрочка идёт ...
- Альфия , айдэ обедать, брось в пи...ду  эту работу!
- Маневровый идёт , съебались все с путей!
И так далее!
Ничего сложного! Сейчас бы может, на трубе сидел, сделай правильный вывод...Или в тюрьме...
Однако, в институт добираться мне приходилось двумя транспортами от конечной до конечной. Сначала восьмым троллейбусом. Потом легендарным автобусом 29э.
Думаю, что подразделение «Э» названо в честь него . Ибо, еще  его называли: "Двадцать девятый экс- ПРЕСС!"
Когда я первый раз пришёл на остановку, то принял происходящее за несанкционированный митинг . Люди стояли на тротуаре, на проезжей части, на газоне. Ждали, когда автобус развернётся и подъедет. Иногда, видимо , когда попадался Водитель с чувством юмора, он делал следующий манёвр : автобус медленно подъезжал к остановке, все кучковались, готовясь к посадке, а он неожиданно давал газу и уезжал метров на сто вперёд . Вся толпа поворачивалась и дружным галопом, наперегонки неслась за ним.. Тут, конечно, сказывалось преимущество в возрасте, старушек под руку никто не волок. « Езжайте , бабушка, на перекладных троллейбусах!». Хотя , в основном , там были студенты, но, это уже была отдельная форма внутривидовой борьбы.
Когда я в первый раз оказался на этой остановке, не зная правил участия, я , как предписывалось воспитанием, начал пропускать к дверям бабушек, женщин и девушек, правда, потом  выяснилось, что автобус быстро наполнился и отъехал с висящими на ступеньках гражданами, вовсе без меня.
Учусь я быстро. Поэтому на следующий экспресс я ворвался первым и гордо уселся на обитое дермантином сиденье. И так, каждое утро, два года. Полчаса троллейбус, плюс 29Э . Сорок пять минут. Живя ,  в последствии, Москве, я понял , что это детский лепет. К счастью, в столице уже не приходилось ездить на общественном транспорте к восьми утра.
После вводной лекции и приветственного слова нас разделили по группам. Мы начали знакомиться. Перед этим в коридоре ко мне подошёл улыбающийся очкарик. Его внешность мне явно напоминала тиражируемый облик студента физика шестидесятых годов.
- Привет, меня Рафаэль зовут,- протянул он руку.
Ни хрена себе имечко – подумал я ... как же мне представиться? Ван Гогом может, или Сальвадором.
- Миша, - пожал я ему руку,- привет!
- Ну, вместе учиться будем, - сказал Рафаэль и пошёл знакомиться дальше. Перед глазами , неожиданно всплыла Сикстинская мадонна.
Когда зашли в аудиторию, расселись за столы  и начали представляться, неожиданно получилось, что девушка, которая барабанила меня по спине, таки, поступила. Звали ее Наташа. На меня она смотрела с видимым презрением. И, в ближайшем же времени, рассказала всем о том,  какой я козел. Отомстила она мне просто. Когда зашёл разговор о том , что нужно выбрать комсорга группы, она ни секунды не думая, предложила мою кандидатуру. Все проголосовали единогласно. Самоотвод не приняли. Так вот я попал не надолго в политическую жизнь. Кстати, сейчас я Наташе благодарен. Быстрее разложился. После второго курса готов был бежать в любом направлении, лишь бы на запад. Китая тогда не было.

2 ГЛАВА

Как учиться было не понятно. Конечно, сразу нашлись умники, которые быстро вписались в существующую среду, как будто в ней и жили. Я перестраивался трудно. После школьной системы: уроки- домашние, то , что нам предложили было не совсем понятно. Откуда нам знать тогда было, что для преподавателей – это учебный процесс с начислением зарплаты в соответствии с количеством часов, а для нас жизнь. Диаграмму железо углерод запомнил навсегда. Но, разве можно это преподавать в первый год ? Разрыв высшего и среднего образования был проведён через меня хирургическим путем: хренакс- учи химию для ВУЗов. « Ты в школе на физкультуру ходил? Беги кросс за институт». Радовали два предмета: политэкономия капитализма и высшая математика.
 Я с удовольствием прочитал первый том «Капитала» и, даже,с ..ка, законспектировал. Недавно на антресолях нашёл эту тетрадь. И не поверил...это же надо.
Кстати, всем советую, намного полезнее , чем Библия.
Практику по вышке вела у нас совершенно очаровательная выпускница БГУ с загадочным именем : Аниса Мирсояфовна. У неё была точеная фигурка, улыбчатое приветливое лицо. Мы с ней решали матрицы. Она носила тонкие синтетические платья. И, почему то , под ними рейтузы. Такие с начесом. Думаю, что в качестве вызова обществу.Иначе, зачем? Или, ее Мама по утрам одевала...а, она не хотела на работу. Может у неё ещё варежки на резинке были, не знаю.
В общем, процесс пошёл ..
Дом, в котором нам дали квартиру был новым, традиций подводить к дому асфальт до того, как дадут ордера не было, поэтому я , чтобы дойти до троллейбуса с чистой обувью( которую, кстати , по дороге могло и засосать в грязюку), выходя из подъезда одевал на ноги два полиэтиленовых пакета. Тех самых, в которых джентельмены в фурагах носили напитки. Думаю, что полиэтиленовый пакет мог бы в то время быть , даже , гербом города Уфы. Такова была его сила ! Такой, постиранный, чуть смятый, но, уверенный в себе. Чего ему . Он миллион лет не гниет. Не то, что мы.
Итак, аккуратно обернув югославские туфли со скошенными каблуками в непромокаемые мешки, я доходил до троллейбусного парка и начинал движение в сторону своей новой жизни. Институт.
Там было на первом семестре ещё два ада: Инженерная графика( черчение) и Начертательная геометрия.
Чертить я не умел, то есть, совсем. Ну, ладно, можно было использовать линейку, это помогало. Но, писать буквы. Я помню, как нам задали оформить , типа, титульный лист к курсовой работе, где были шрифты всех размеров и крупный самый посередине!
Результат моей двхночной работы поражал своей независимостью! Буквы скакали, как в книге про  Шерлока Холмса. Я понял, почему Конан Дойль  написал « Пляшущие человечки». Ему Гутман ( такова была фамилия нашего преподавателя. Заметим: не Ватман, не Кульман...Гутман) дал задание титульный лист подписать....
Мои буквы все были живые, каждая жила своей жизнью: они извивались, протягивали друг к другу корявые ручонки, подпрыгивали пригибались и ехидно вихлялись
Лично я был горд. Гутман – нет. Он даже, с...ка, не полюбовался! Это был, практически, Дюрер! Готический шрифт в кириллице!
- Переделайте, - с нескрываемым равнодушием сказал он. Зря я не сохранил свой шедевр!Сакральное письмо это было. Послание к моим будущим многочисленным детям!Перечёркнутый по диагонали внутренний мир. От творчества к орднунгу. Как, стихи и проза. Танцевать – нет. Маршировать.
Я понимал, что лучше не смогу. Нанять кого нибудь за бутылку портвейна , тогда , и мыслей не было. Это потом.
Помог отец. У него тоже был когнитивный диссонанс в связи с переездом.. После ракетных войск стратегического назначения он стал руководить Штабом Гражданской обороны Калининского района. Штаб ГО. Как он говорил, :»Гэ, три точки, О». В подчинении было четыре старпера, которые непрерывно стучали друг не друга и бухали. Я сейчас понимаю, как ему было трудно. Это , на фоне развивающейся болезни.
Смотри , сказал он, во- первых: радуйся, что чертишь не тушью. В руках у него была готовальня. Старая , настоящая. В дерматиновом переплете. Закрывалась она на маленький гвоздик, который нужно было сначала найти, потом подцепить ногтями и вытянуть. Внутри была красота, гармония и порядок. Как в немецком флоте..
Блеск инструментов неизбежно предрекал успех операции!
- Берёшь вот эту штуку, - он достал один из хирургических предметов из коробки, это был , типа, циркуль, только с двумя иголками,- Выставляешь на нужный размер, на ширину буквы, потом аккуратно прокалываешь линию на которой будешь писать тем количеством букв , которые есть в слове. Для начала процарапай наклон и вперёд.
За один вечер я освоил каллиграфию. Через пол часа я уже получал удовольствие. За два часа я исписал ровными буквами весь А3, включая гадское слово посередине: ТИТУЛЬНЫЙ ЛИСТ. Танцы закончились. Буквы втянули животы и приготовились к параду!
« К торжественному маршу!»- слышалось мне, - «Равнение направо»,- я ликовал!- «В тубус шагом марш!»
Тубус... ТУБУС! Гутман, Тубус, Ватман... я тогда и не знал, что уже едут потихонечку...
- Сам чертил? - спросил он( ну, Гутман, кто ещё)
- Сам,- с гордостью сказал я .
Гутман с недоверием  перевернул мой шедевр и  подвинул лист ко мне:
- На, напиши вот здесь : Инженерная графика..
Готовальня мирно лежала дома. Из подсобных средств была линейка с роликом, для штрихования и обычный циркуль. Этого хватило. Рука оказалась уже набита.
- Пожалуйста, - принёс я бумагу с ровненькой строчкой, - как просили.
- Ладно, приму....дырки поменьше делай впредь...
К сожалению не получилось. Дырок я в своей жизни понаделал много...
Дырок я в своей жизни понаделал много.
Но, сказать честно, все эти процедуры, связанные с процессами учебы и перемещения моего, тогда ещё худого,  тела в пространстве, были ничем на фоне окружающих меня соучастников и соучастниц. Факультет – экономический, соотношение женского контингента к мужскому : три к одному...ТРИ К ОДНОМУ!
Глаз постепенно начал концентрировать очертания окружающих субъектов и выделять пропорциональные формы отдельным списком. С возрастом классификация женского пола приняла, как основные факторы, уже другие значения, но тогда....
Тогда у нас было три занятия по искусствоведению. Нам показывали слайды известных картин, называли авторов и , чего то там поясняли, с точки зрения соц. реализма.
На этих занятиях собрался весь курс. И тут, на фоне картин, которые я все , практически знал( ибо любимым моим занятием с детства было листать многочисленные альбомы с репродукциями музеев мира, коих у нас дома было не счесть), я увидел ... я не знаю , как это назвать, что я увидел...Наверное , я увидел Париж, вернее парижанку. В аудиторию вошла девушка, которая перепутала географические координаты. Она выходила из трамвая на Монмартре, а оказалась на улице Карла Маркса в Уфе. Она была в плаще с подвернутыми рукавами , с гривой чёрных кучерявых волос и фантастически белоснежной улыбкой. Как это было возможно на фоне «Помарина»,»Фторадента» и «Жемчуга»- до сих пор не понимаю!
- Извините, я опоздала,- не останавливаясь произнесла она, и  пошла по проходу, явно понимая, что звезда, двигаясь уверенно , но , не заносчиво. В перерыве я таращился только на неё . Отсутствие плаща продемонстрировало потрясающую фигуру: тонкую талию, высокую грудь, идеальные пропорции . Мое девственное тело начало томно внутренне подвывать, да, и сейчас эта картина из воспоминаний бодрит.
Таких ярких вспышек в жизни каждого мужчины не так много. Чаще рассматриваешь огонёк вдалеке, подходишь поближе, протягиваешь руку – греет? Подсаживаешься ,, припекает- отодвинешься, остывает- подбрасываешь полено... а, чтобы телогрейка загорелась- это надо с разбегу на костёр или взрывпакет , если там всевышний подложил, шутки ради. Подошёл погреться, а тут :»Бабах!»- и ты горишь!
Никогда не добивался женщин- ухаживал, ухлёстывал , соблазнял, увлекал – но, не добивался. А, зря...где то я по юности прочитал, что в конечном итоге выбирает женщина и даст тебе знак. Вот я и ждал. И шёл на поводу. И уходил. Но, не добивался. 
Так вот, я начал в  последующие дни, когда были совместные занятия, оказываться где нибудь рядом с этой француженкой. На соседней парте или сзади. Мне было крайне все это волнительно и интересно, чего она там говорит и, что делает. Оказалось, что у неё поразительное имя! Поразительное: Земфира! С этим именем у меня были связаны сильнейшие воспоминания из периода полового созревания, когда в седьмом классе мы читали с соседкой по парте пьесу «Цыганы» Пушкина. Она была Земфира , а я – Алеко!
Уныло юноша глядел
На опустелую равнину
И грусти тайную причину
Истолковать себе не смел.
С ним черноокая Земфира,
Теперь он вольный житель мира,
И солнце весело над ним
Полуденной красою блещет;
Что ж сердце юноши трепещет?
Какой заботой он томим?
Я же не знал, что у нас на курсе ещё три Земфиры...
В- общем, я был бесконечно очарован. Напрочь..только робел жутко. Не помню, как получилось, но мы начали с ней ходить в кино, болтать обо всем на свете, смеяться и упражняться в остроумии. Счастливое время... Жаль, не потянул... Маленький был, не созрел. А, народ не обманешь. Лет через двадцать пять , на встрече выпускников мне сказал Наиль Икбаев
- Вон, твоя стоит... 
- Кто?!
- Земфира, кто! Чо, охуел?
Мы полгода всего то и встречались, потом мне , кто – то сказал, что она парня из армии ждет.  Видимо из французского легиона. В Алжире наверно воюет , или в Ливии
- как там в Ливии,мой постум, или где там,
Неужели до сих пор ещё воюем?
В- общем – я отполз...не помню почему и как .
- Тюфяк ты,-сказал мне мой друг Мора. 
Конечно тюфяк, телогрейка самовоспламенилась, как в Храме господнем, практически, а ты в ней в лужу, в мокрый снег! Туши, ****ь, а то сгоришь! 
Так вот следующие тридцать с лишним лет избирался в мужья, женился , опять женился и , вот ,только сейчас вынырнул, с кучей детей и всеми бывшими женами проклятым. Ни чьих ожиданий не оправдав, с лишним весом и дурным нравом.
Я оглянулся посмотреть,
Не оглянулась ли она,
Чтоб посмотреть 
Не оглянулся ли я.
Леонидов – молодца...

3. Глава. Театр
 
После окончания первого курса, когда уже, вроде бы прижился и освоился, моя мятущаяся натура потребовала дополнительных опций. альтернатив, чем себя занять было две: секция карате и театр. карате было крайне модно, допуск к занятиям контролировался самим секретарём комсомольской организации института. Не помню, как его звали. Меня к нему привёл Карим, который сам там занимался, и сказал:
- Вот , парень наш, факультетский, заниматься хочет.
- Кимоно есть?- спросил секретарь не поднимаясь из-за стола.
- - Нет…
- Ладно, как кимоно раздобудешь, приходи, пока тянись- сказал он и уткнулся в бумаги.
- Пошли,- Карим потянул меня за рукав.
- Куда тянуться?- не понял я
- растяжку делай… на шпагат можешь сесть?-карате заниматься расхотелось.
-       Студенческий театр обитал прямо в нашем третьем корпусе, где находился экономический факультет. Экономический факультет, спорткафедра и театр. Над нами была «военка». Почти все корни, давшие разнообразные черенки в моей жизни. Кроме спорткафедры. Этот отросток засох не взойдя. В самом конце коридора третьего этажа третьего корпуса находился студенческий клуб, предпоследняя дверь по левой стороне в сторону окна, последней дверью был актовый зал, напротив него было две комнаты: о бывший туалет, как я понимаю. Так вот, в одной из них и располагался тот самый Студенческий театр. Поскольку, раньше в институте можно было курить, то частенько на первом курсе возле того самого окна мы и курили, видели афиши, фотографии и всякие объявления о кружках, конкурсах и прочих развлечениях того времени. Да, чуть не забыл! Между студклубом и залом была легендарная дверь в будку осветителя, с железной лестницей и окном на сцену. Легендарной ее в наше время сделал Толик Дормидонотов, ее полноценный властитель и хозяин. О нем нужно будет рассказать поподробнее. Но, это позже.
-     Так вот… В очередной раз, куря, так сказать у окошка, я увидел небольшое объявление на дверях бывшего туалета под вывеской «Студенческий театр»:
- «Производится набор актёров в труппу. Собеседование тогда- то и тогда -то». Я потушил по заведённым тогда обычаям бычок об батарею, бросил его в урну, стоявшую в углу и простучал в дверь. Никто не ответил. Дверь была закрыта. Перемена кончилась и мы пошли на занятия.  Я пришёл после четвёртой пары , простучал и открыл дверь.
- Да, войдите…- собственно я уже и вошёл. За столом , стоявшим в углу, сидел роскошный мужик! Его крупную голову с загорелым лицом, украшала седая кучерявая шевелюра давно не стриженных волос, на носу были надеты тёмные элегантные очки , облачен он был в кожаный пиджак, невероятное одеяние для тех времён. В общем, настоящий режиссёр ! Единственным диссонансом этого буржуазного облика было наличие во рту железных зубов. Зубы из нержавейки были в порядке вещей, правда, потом он их сменил на золотые, что сделало его абсолютно похожим, как я теперь понимаю, на барыгу из автосервиса, но мы тогда об этом не думали, не до того было. Человек за столом смотрел на меня с явным неудовольствием…:
- Чего хотел,- спросил он,- туалет этажом ниже. Видимо я не первый был посетитель с нехарактерным обращением.
- Не, я по объявлению, насчёт театра.
- Там же написано, когда приходить? !- недовольство было радикальным.
- Да, я просто узнать зашел,  по пути,- неужели тоже кимоно заставит искать?
- Ладно проходи, на каком курсе учишься?
- На второй перешёл, на экономике. Поэтому и зашёл по пути.
- Ладно, приходи в среду после занятий. Стихотворение знаешь, какое нибудь?
- Знаю…
- Все , до встречи,- он опустил голову и нарочито начал , что-то писать остро отточеным карандашом в тетради. Запомнилось, что все буквы были одна к одной, как напечатанные. Я то уже понимал, чего это стоит.
 В назначенное время, когда  я пришёл, в комнате уже было несколько человек.  Я помню троих: очень высокий парень с гитарой,второй , тоже не маленький , с радикально оттопыренными ушами и симпатичная блондинка. Остальных не помню…Седой мужик был уже в джемпере, но все в тех же тёмных очках и с железными зубами. Он по прежнему, что-то писал в тетради острым карандашом по расчерченным под линейку в таблицу листам и буквы из его карандаша, как будто вылезали сами собой и укладывались в рядочки, почти , как маленькие иероглифы в японском письме, только по горизонтали. Лицо было по прежнему крайне недовольным. Наконец он отложил писанину закурил сигарету и встал. Оказался он достаточно крупным и колоритным.
- Здравствуйте,- сказал он,- меня зовут Владимир Зимин, я режиссёр студенческого театра, - одну рук он просунул в карман джинсов, что тоже отвечало буржуазности образа , который он ненарочито подчёркивал,- сегодня мы проводим дополнительный набор в наш театр. Давайте начнём. Он посмотрел на меня:
- Тебя , как зовут?
- Миша…
- Давай , Миша, с тебя начнём, поскольку ты последний пришёл. Стихотворение приготовил?
- Да,- со стихами проблем не было, школу закончил всего год назад.
- Что будешь читать?
- Маяковский, «Левый марш»,- Зимин посмотрел на меня с интересом,- ну давай, а то все мне тут Асадова читают, с тоски сдохнешь. Вставай вон там у двери и начинай. Нужно сказать, что проблем с публичными выступлениями у меня никогда не было. С детства, как то приходилось читать , петь и плясать. Мысленно поставив табуреточку к двери, я на неё забрался и загрохотал:
- Разворачивайтесь в марше! Словесной не место паузе! Тише, ораторы! Ваше слово, товарищ маузер!- нужно сказать, что природа наделила меня чрезвычайно зычным голосом, как выяснилось позже , называется это « природной постановкой», это я узнал при общении с оперными певцами в третей четверти жизни. В принципе, если бы в ноты попадал, мог бы в опере петь. Это мне сам Соткилава сказал. Но, это другая история…Табуретка подо мной превратилась в помост, я стоял на нем широко расставив ноги:
- Довольно жить законом данным Адамом и Евой! Клячу истории загоним! Левой! Левой! Левой ! - эффект оказался необычным. Зимин вскочил , неожиданно его недовольную гримасу на лице сменила улыбка, губы шевелились синхронно с моим чтением ему явно нравилось. Позже, я, конечно,понял, что его угрюмый вид был лишь маскировкой. То, что мы делали и обсуждали в последствии, было, конечно, андерграундом. Очередной открытой дверью, форточкой со свежим воздухом в затхлой камере, подпольным кружком. Работа режиссёром студенческого театра для таких , как Зимин, была возможность маргинализироваться внутреннее, внешне оставаясь строго в рамках обозначенных правил. Зимин , как раз в этот момент, учился последний год на режиссёрском факультете Щукинского училища, ездил в Москву на сессии и его рассказы об этом были , как вести из другой галактики. нужно сказать, что до него режиссёром нашего театра был Михаил Исакович Рабинович, который в последствии стал главным режиссёром Русского драматического театра в Уфе. Так что, традиции были серьёзные.
- Хорошо,достаточно,- сказал мне Зимин,- садись. давай ты, - он кивнул высоченному парню с гитарой.
- Что читать будешь? Как тебя зовут?
- Анатолий Полянин, - сказал высокий,- можно только я спою?
- В смысле?
- Я свою песню спою, можно?
- Ну, давай…. Парень взял гитару и запел…Конечно, сейчас не помню, но было, что-то грустное, искреннее и глубокое. Анатолий Полянин, Толик…Один из самых талантливых авторов и исполнителей бардовской песни в Уфе. Многие его песни я помню наизусть с тех времён. Не знаю, все ли были его собственные, которые я помню, но признаю их только в его исполнении. потом все читали, что-то , не помню, потом Зимин заставил нас делать , какие то этюды, тут он вошёл в раж и уже начал на нас орать, давали знать о себе , видимо, московские семинары в Щуке. В общем, нас всех приняли….
     В начале девяностых, мне досталась по блату поездка в Югославию. Турпутёвка была на горнолыжный курорт, но, я , как то этого не учёл , из амуниции у меня были только спортивные штаны, а нужно было на лыжах с горки кататься. как я тогда не убился, не знаю, но ехал смело. В стоимость входил один час с инструктором. Он быстренько показал, как нужно ставить ноги «цугом» и укатил. Были мы в поездке с товарищем, который тоже не был готов к такому повороту событий, Звали его Валера Князев. проводив глазами инструктора он сказал:
- Давай так…поедем на вершину горы и будем ехать вниз, по дороге научимся, плавать же так учат…,- предложение было рискованным, но определённым. Примерно так же мы начали своё движение по жизни после распада СССР, как с горы вниз поехали…На склоне были понаставлены флажки, которые предполагалось объезжать. Ну, мы и пытались. Некоторые объезжали и меняли направление движения, некоторые проезжали мимо не обращая внимания, а за пару я так  зацепился, что метров пятьдесят катился кубарем, теряя лыжи. Когда мы с Валерой поднялись на верх, благодаря его гениальной идее, внизу мы видели крохотные домики, микроскопических людей на снегу, как будто буковки из под Зиминского карандаша разбежались по листу бумаги, было страшновато , но весело. На горных лыжах мы ехали в первый раз , как пастор Шлаг из культового фильма "Семнадцать мгновений весны".... Так и по жизни , встречались люди, которые заставляли тебя делать вираж и ехать по другой трассе, большинство промелькнуло не оставив следа, но, есть и те от которых чуть не угробился. Зимин оказался, скорее инструктором, чем флажком. Все оставшиеся четыре года института я провел в театре, с утра ходил на занятия, а потом в театр. Зимин нас вёл  по своим свежим следам Щуки. Практически, я закончил театральный институт. И, спасибо ему за это.