От Бреста до Щецина Прибытие

 
Наш   ССО  «Интер-Польша»  1976  года  отправился  из  Риги в  Москву  поездом.  А   из  Москвы  на  Брест.  Здесь  нас  «переобули»  на   европейскую  узкокалейку. На  прощание  парни сделали  снимки   родных  пограничных  столбов  и  лозунг  «Наша  цель -  коммунизм»  и  рядом  большие  буквы  СССР.   Далее  наш  путь  лежал  на    Варшаву.  В  Варшаве  на    вокзале  нас  встречали.    Я  хорошо  помню  имена  и  фамилии.  Но ,  чтобы  ни  у  кого  ныне  не было  неприятностей  за  былые  контакты  с    выходцами  из  «Звонздека  Радзецкага» -  «Советского  Союза »,  пожалуй  буду  использовать  выбранные  мной  произвольно  польские  имена.  Совпадения  будем  считать  случайностью.
Нашими  гидами  и  переводчиками  на  это  лето  была  милая  польская  паненка  Кристина.  В  дальнейшем,  в  Щецине   ей  в  помощь   подключатся    Маугоша,  Мариолка, молодые  люди   пан  Янек,  пан Кшиштоф  и  другие. 
Кристинка  начала  с  места  в  карьер.  Быстро  заговорила со  мной  по-польски.  В  первый  момент  я  здорово  растерялась.  Помогло  знание  родного  белорусского  языка.  В  каком-то  смысле  в  быту  польские  слова  и  фразы  ещё  с  детства  слышала  от  соседей  из  польских  семей.  Да  и   моя  бабушка, Елена  Семёновна, родилась  в  конце  19 века  в  Гродненской   губернии  и  лет  с  восьми, после  смерти  своего  отца,  до  совершеннолетия  проживала  в  Гродно  в  услужении  в  семье  инженера,  пока  не  вышла  замуж  за  Луку  Антоновича, нашего  дедушку, и  переехала   по  месту  службы  мужа в  г. Могилёв.   В  Гродненской  губернии  польский  язык  был  достаточно  распространён  в  то  время,  как и в  настоящее  время.  Бабушка  в  шутку   частенько  использовала  в  быту  некоторые  фразы,  носящие  некий  юмор и народную  мудрость.  Типа: «  Бяло ни  бяло, абы  воду  видяло» (« Белое  ни  белое,  лишь бы  воду  повидало») или  «Пан  не  асессор» (то есть -  господин  не  так  важен  как  кажется).
Следует  отметить,  что  мы  ещё  детьми  свободно  могли  войти в  любой  соседский  дом,  не  опасаясь  встретить  агрессию  взрослых. На  дверях  практически  не было  замков. Порой  двери  вообще  были  нараспашку  и  хозяев  не было  на  месте.   По  соседству,  на  нашей  и  соседних  улицах   проживали  семьи  белорусские,  русские,  польские,  даже  еврейско-татарские.  Да  была  и  такая  семья -  муж  еврей,  а  жена  татарка.  Она  была  медсестрой  на  фронте.  Там  они  и  познакомились.  Когда  приезжали  татарские родственники,  то  мы,   дети,  ходили  посмотреть, как  молодая  женщина  расчёсывала  свои  чёрные  длинные  волосы.  Косы  у  неё  были  длинные,  извивались  как  змеи  ниже  колен.  Питание  в  семье   на  это  время  менялось.  Появлялась  колбаса  из  конского  мяса.  Меняли  сковородку.  Та,  на  которой  прежде  жарили  сало,  убиралась  подальше.  Готовилось  блюдо  «чак-чак».  На  еврейскую  пасху  его  называли  «тейгалы».  Это  вкуснятина  из  теста,  мёда  и  орехов.   Кстати,  на   католическую  пасху  нас,  детей,  соседи  угощали  печеньем  из  формочек  в  виде  сердечек.  А  на  нашу  Православную  Пасху  были,  конечно,  пироги,  куличи,  крашеные яйца.   Слова  и  фразы  из  разных  языков  легко  ложились  в  память.  Без  напряга.
Итак,  мы  на  перроне  Варшавского  вокзала.  Далее  нам  предстоял  путь на  запад, в Щецин (Штеттин),  ближе  к  побережью  Балтийского  моря. Путь  от  Варшавы до Щецина  занимал  поездом  приблизительно  восемь  часов. Как  таковых  спальных  вагонов  не было. Первое  знакомство  с  местными  особенностями  того  времени  начались  с  посадки.  Посадка  в  поезд  шла  довольно  необычно.   Первыми  втолкнулись в  вагон  несколько  наших  парней  физически  посильнее и втаскивали  за  руки  в  вагон  девушек. Багаж  пропихивали  в  окна. Народ  нервничал,  толкался и ввалился  в  вагон.  Мы  почувствовали  себя  мешочниками    времён  гражданской  войны  в России  в  начале  двадцатого  века.  По  крайней  мере  так  показывали  в  художественных  фильмах. 
Отряд  ССО  из  15-ти  человек  разместился  в  купе.  Однако,  как  оказалось,  нам  были  куплены  «стоячие»  билеты  в  коридоре  вагона.  А  за  самовольное  размещение  в  купе  нам  полагался  штраф.  Кристина  объяснила  в  чём  суть  вопроса  и  побежала  вслед за  контролёром  по  вагону, пытаясь  урегулировать  конфликт  «словом  и  рублём»,  как  говорится.  Местное  население  в  такие  поездки  запасалось  спальниками.  Постепенно  все  улеглись  спать  по  коридору и  даже  вплотную  к  туалету. 
По  прибытии  в  Щецин нас  встречала  группа  польской  молодёжи.  Нас  отвезли  и  разместили  в  общежитии,  где  на  летний  период  один  этаж  был  оборудован  под  гостиницу.  На  входе  нас встречал стенд  «INTERNACIONAL  STUDENT  HOTEL» SZCZECIN.
Работать  нам  предстояло  в  течение  месяца  на  одном  из  местных  заводов.  А по  окончании  работ  ожидало  путешествие  по  Польше  по  заранее  согласованному  маршруту.  На  питание  «по  маршруту  путешествия»  мы  должны  были  заработать  на  заводе.  Завод,  судя  по  стоящему  в  цехах  запаху  сероводорода,  относился  к  химическому  производству.  Нам  же  предстояло  мыть  остекление  цеховых  крыш  и  окна  цехов.
Работа  начиналась  рано - уже в  шесть  утра.  Поэтому  и  подъём  был  ранний.  В  пять  утра надо  было  как-то всех  поднять,  позавтракать  и  впихнуться  в  переполненный  автобус,  идущий  за  город,  к  заводу.  Автобусная  давка сопровождалась,  как  полагается,  комментариями.  Благо,  что  мы не  понимали  смысл  или  старались  не  понимать  смысл  реплик  и  шуток,  не  всегда  лицеприятных.  В  этом  смысле  «спасало»  слабое  знание  польского  языка.
На  время  работы  на  заводе  нам  определили  мастера  или  бригадира.  Он  оказался  отцом одиночкой.  Проживал  в  общежитии.  Один  воспитывал  дочь.  В  то  время  девочке  было  лет  пять.  Она  носила красную  шапочку.  Мы  так  её  между  собой  называли  Красная  шапочка. Она  была  у  нас  общей  любимицей.  Отцу  приходилось утром  девочку  отвозить  няне. 
Вечерами  в  общежитии  устраивались  дискотеки,  которые  продолжались  часов  до  трёх  ночи.  Пару  часов  на  сон.  И почти  бесполезная  попытка  поднять  в  вертикальное  состояние  бойцов.  Мы  с  комиссаром  отряда  не  один  раз  вынуждены  были  буквально  колотить  в  двери  комнат,  чтобы  побудка  дала  хотя  бы  какой-нибудь  результат.  Сомневаюсь,  что  в  такие  минуты  можно  было  услышать  в  свой  адрес  добрые слова.  Но  жизнь  многогранна.  И о  впечатлениях из  жизни  в  Щецине ещё  есть что  сказать. 
Всем  здравия.

Могилёв   Беларусь         Январь  2018 г.

Фото  из  личного  архива