Моя подруга Женька. Тайный агент - 26

Отправив араба с картиной, пани Валевская  вернулась в кабинет и глубоко задумалась. Разговор с  ним и  упоминание о бывшем муже выбило  ее  из колеи: она не вспоминала мужа, разве только тогда, когда показывала картины очередному потенциальному покупателю и со слезой в голосе произносила:
- Это  полотно еще мой покойный муж приобретал! И подносила платок к глазам.
            А сейчас  она пыталась просчитать, кто для нее представляет большую угрозу: этот араб, который знает все ее делишки, и самое главное — про пана Валевского, который внезапно бесследно исчез через год поле их свадьбы, или эта журналистка со своей навязчивой идеей растрезвонить по телевидению об их скромном заведении?
Анна Силкина стала пани Валевской после того, как вышла замуж за поляка Владислава Валевского,  довольно известного   польского коллекционера живописи., с которым она случайно познакомилась на презентации его выставки. Молодая симпатичная девушка с пышной гривой золотистых волос и большими голубыми глазами привлекла его внимание… Через три месяца Анна стала его женой и получила имя — пани Валевская. Ей очень нравилось представляться именно так: не Анна, а пани Валевская.  Быстро взяв в свои руки управление галереей мужа,  она устраивала аукционы, успешно продавала и покупала картины, потом , не  советуясь с мужем, стала приторговывать копиями картин, выдавая их за подлинники, а когда муж об этом узнал, постаралась сделать так, что больше пана Валевского никто не видел.
Анна объяснила, что он уехал  за новой картиной на другой континент, и больше не возвращался. Никто не знал, что случилось, но пан Валевский скоро был объявлен без вести пропавшим, Анна быстро оформила развод и все наследственные дела и стала полновластной хозяйкой галереи. Чуть позже она сообщила всем интересующимся, что он погиб при невыясненных обстоятельствах. Публика поудивлялась такому повороту событий, но в детали не вдавалась, и скоро все перестали вспоминать о нем. А пани Валевская оставила себе после развода эту звучную фамилию — в память о горячо любимом и так безвременно и таинственно пропавшем муже. Но, поскольку убрать пана Валевского сама она не могла,  ей нужны были помощники, то  появились люди, которые осуществили ее замысел, и теперь изредка напоминали ей о себе угрозами разоблачения, и она была вынуждена откупаться. Так случилось и в этот раз. Ей пришлось пожертвовать этим полотном в обмен на молчание араба.
По правде говоря, ей очень надоели эти живые свидетели. Но что она могла сделать? Убрать их — появятся новые свидетели того, как убрали этих. И она не могла найти выход из этого замкнутого круга.
Потом она подумала о Женьке. Что-то ее беспокоило в ней, но она никак не могла ухватить эту мысль за хвост. Вроде — ничего особенного. Ну, сделает она передачу о галерее. Получит галерея хорошую рекламу. Пойдут сюда богатые покупатели — чем плохо?  Но что-то тревожило ее внутри, а она привыкла доверять своим внутренним ощущениям! Значит, надо действовать на опережение. Позвонить  в редакцию, пригласить ее в галерею, показать то, что можно, и  пусть снимает, делает передачу — и распрощаемся с ней к обоюдному удовольствию, — решила Валевская и несколько успокоилась.
Но вдруг вспомнила о настырном Штольце и снова заволновалась: надо было навести о нем справки и выяснить, чего он добивается, так рьяно прорываясь на аукцион. Его имя ей ничего не говорило: видимо, он был известен в каких-то параллельных кругах и не пересекался с арабами.
- Вот этим и надо заняться в первую очередь! - подумала пани Валевская и села за телефон.

продолжение следует...    http://www.proza.ru/2018/01/21/2004