Глава 17. Коротая дни

Такими вот уже устоявшимися и безмятежно стабильными шли дни своим чередом, они затем складывались в недели, которые в свою очередь переходили в месяцы. Мы отпраздновали весьма удачно новый год и потому поверили, что будет все хорошо.

Я уже настолько заматерел в искусстве рыбного промысла, что иногда, а чаще все более и более, Великий Рыбак полностью доверял мне баркас, а сам оставался на земле по причине нездорового интереса к интенсивному виноизлиянию, надеясь только на мою щедрость и понимание проблемы. Один раз мне пришлось даже самостоятельно починить двигатель, поскольку образовалась крайняя нужда в денежных знаках, а я не мог предсказать дату очередного выхода Капитаныча из запоя.

Я сильно злился на Великого Рыбака, но тем не менее всегда по прибытии на берег и продажи рыбы, несмотря на это досадное недоразумение, связанное с алкоголизмом командира, обязательно делился с ним заработанным, тем самым поощряя алкоголика, но однако твердо знал, что наступит момент и он мне обязательно станет помогать. Делился с ним заработанным из чувства благодарности за то, что он предоставил работу и полностью доверил баркасик на мое усмотрение.

Каждые выходные дни мы с Дедычем и Ватрушкой шли на причал и я их катал по морю в сопровождении наших дельфинов, на что друзья сильно умилялись и радовались как дети. Мы всегда заглядывая на малюсенький островок, где удочками ловили рыбу, а далее жарили ее на костре. Так сказать использовал служебное судно в своих интересах.

Вот такие и сложились взаимоотношения с этим непростым человеком. Ну а сейчас постараюсь поподробнее рассказать об этих месяцах, которые коротал до поступления в сельскохозяйственный техникум, однако стараясь пропускать мелочи, чтобы не утомлять читателя.

Как то в одно из очередных утренних промысловых дней сидел я на причале, свесив ноги в ожидании Великого Рыбака и в очередной раз разглядывал утлое суденышко, прикидывая как бы упросить командира перекрасить его в белоснежный цвет из нынешнего коричневого, одновременно задумываясь о том, как воспримет это Машка. Узнает ли нас? Размышлял и мечтал о его украшениях долго, но однако к полудню мне это бесперспективное и весьма утопичное занятие окончательно надоело и поэтому я все же решился навестить Великого Рыбака, так сказать по месту пребывания оного с претензией к его пренебрежению нашими договоренностями.

Но однако оказалось, что в его домике, а далее командирской комнатушке, сего достойного мужа и в помине нет, поэтому начал обращаться с вопросами к жильцам, рядом с его домиком. Соседи в крайне деликатной форме подсказали, чтобы я даже не вздумал его разыскивать, дабы не устраивать им неприятности и о том, что накануне этот безобразник устроил пьяный дебош, все громил вокруг что видел и хвастался, что мол его якобы какой-то помощник, то есть я, сам в состоянии справится с рыбной ловлей. Я молчал, слушая их гневные нападки на Капитаныча и проклятия в адрес неизвестного им помощника, стыдливо опустив голову, чувствовал, как наливаюсь краской.  Вот так я и понял, что он полностью доверив мне баркасик, расслабился и с удовольствием погрузился в алкогольный анабиоз.

В ту судьбоносную ночь, решающую дальнейшее благополучие нашей семьи, я почти не спал, поскольку решал две задачи. Одна из которой состояла в том, стоит ли продолжать работать с Капитанычем и самостоятельно вывести баркас на рыбную ловлю и вторую, которая заключалась в обдумывании деталей самого процесса улова и сбыта морепродукта на рынке.

К утру все решив для себя, я направился в сторону причала, еще помню долго сидел на корме баркасика и еще раз обдумывал самостоятельный процесс рыбной ловли, при этом пристально разглядывая оснастку утлого суденышка, наконец отвязал веревку, завел мотор и уверенно встал за штурвал, одновременно ловя себя на мысли, что либо утоплю его, либо Машка откажется мне помогать и все это мероприятие я затеял зря.

В общем получил очень хорошую депрессию, апатию и неуверенность в себе, но однако негодуя нерадивости Великого Рыбака, я в глубине души все же надеялся на удачу. Такие вот противоречивые эмоции творились у меня в душе, поминутно сменяя друг друга, от депрессии, апатии до лютой ненависти.

Ветер был дюже крепкий, я заглушил мотор и поднял парус, пока еще не зная, куда держать путь, но потом очень сильно обрадовался, потому что увидел на горизонте три черные точки, явно направляющиеся в мою сторону. «Машка, - с облегчением вздохнул я. - Моя родимая, собственной персоной и как всегда с семьей».

Убрав парус я долго ожидал дельфинов и наконец дождался, когда из воды показалась зубастая мордочка. В ее глазах читалось недоумение и поэтому я терпеливо ожидал решения хозяйки морских вод, гадая о том будет ли она помогать или же при отсутствии Капитаныча, обидится на нас и уплывет восвояси, явно брезгуя общению только с моей особой.

Но однако все опасения оказались лишними, она не подвела и спустя некоторое время, громко крикнув, Машка медленно поплыла вперед, я же опять поднял парус и старался следовать точно ей вслед, боязливо оглядываясь на могучую скобу на корме и на ларь с сетями, все еще не представляя себе, что с этим богатством делать.

Описывать дальнейшие события, произошедшие со мной на море, не вижу смысла. Ограничусь лишь тем, что вкратце расскажу о том, что на уровне рефлексов, мне кое-как удалось собрать уж совсем крохотный улов, из которого по сложившейся традиции часть отдал дельфинам, совсем немного вездесущим чайкам. Удалось так же справиться и подвести баркасик к берегу, собрав один мешок рыбы и взвалив его на плечо, донести его до берега, а далее на рынок, где у меня тут же его отобрали, взамен одарив приличной пачкой денег, которую я поделил поровну между собой и Великим Рыбаком. Спрятал его половину в подкладку куртки, надеясь, что все-таки когда-нибудь сей хулиган отыщется и по привычке зашел на рынок, затем в магазины, покупать скромные подарки для своих родных.

За эти месяцы, проведенные на баркасике, я уже настолько заматерел, что не чувствовал ни боли в пояснице и спине, ни неуверенности в собственных силах, поэтому каждый вечер с легкостью, смело направлялся к Цифрычу за получением очередной науки. А теперь уже вернее за последними знаниями, предлагающими мне шанс успешно сдать экзамен по математической науке.

Ну а в общем то третий остров стал мне родным домом, за все время проживания на котором я научился хорошо ориентироваться на местности в нашей части города и примерно знал расположение заводов, фабрик и портов, поскольку иногда с Кайей выбирались из города, чтобы поизучать окрестности и даже периодически поднимались в горы. А в это время я уже считал дни до поступления.

И наконец этот судьбоносный для нас всех день наступил. Как и в прошлом году мы вышли из домика с Дедычем и Ватрушкой, мне даже показалось, что в той же самой одежде, ступили на уже знакомую тропинку, которая ведет к техникуму и у всех нас будто случилось самое настоящее дежавю, а то есть: Дедыч, как и в прошлый раз лопотал о своем горном институте, а в перерывах вступала Ватрушка и хвастала о своих новых достижениях в области рукоделия и кулинарных заслугах.

И опять же подошли к информационной табличке, где снова перед нами с почтением расступились желторотые юнцы и милые прелестницы, предлагая нашей делегации шанс поподробнее ознакомиться с расписанием приема экзаменов. Но отличало от прошлого года лишь то, что мы не только угадали с днем сдачи, но даже с часами назначенного экзамена.

Это событие меня очень сильно огорчило, поскольку я еще не был морально готов и втайне надеялся, что сегодня мне не придется сдавать предмет математической науки и о том, что может быть завтра воспряну духом и тогда ух… да как сдам его, а еще лучше хорошенько морально подготовиться и послезавтра… может быть.

Но тем не менее ничего другого не оставалось делать и  я с Дедычем направился сдавать документы на прием. В коридоре нам встретился с озабоченным видом Цифрыч, явно погруженный в свои профессорские мысли, но увидев нашу компанию, он украдкой подмигнул мне и пожал старичку руку, после чего я мысленно и немного пренебрежительно улыбнулся, потому что они были похожи на двух престарелых, но весьма опытных заговорщиков.

Я одновременно вспомнил, как они в последнее время подружились, поэтому даже возревновал Дедыча, поскольку эти почтенные господа иногда, а чем дальше, тем чаще попросту забывали мою особу приглашать на свои увеселительные винные прогулки, после которых я весь вечер, чувствовал обиду и демонстративно не разговаривал с хозяином дома. Я требовал того же от жены, на что в свою очередь Дедыч, будто не обращая внимания на данное досадное обстоятельство, делал вид, что не замечает игнорирование с нашей стороны, садился за стол и как ни в чем не бывало, начинал свой очередной монолог. Через пять минут сердце Ватрушки не выдерживало и она вступала в беседу, я же мог удержаться от бойкота максимум полчаса и мы опять сидели за столом, наслаждаясь приятным общением с умным мужчиной.

Но не в этом суть, сейчас предстоит экзаменационное испытание и только на этом я должен сосредоточиться, полностью забыв о дружбе  с Цифр-Цифрычем, наши веселые забавы, ссоры, обиды друг на друга и разочарования. И вот теперь мы с Дедычем уже сдав документы, направляемся обратно к кабинету математики, куда по всей видимости направлялся Цифрыч и опять таки, как и в прошлом году заняли очередь, ожидая экзаменационной пытки и испытания моих знаний на прочность.

Маялись мы долго. Дедыч задумался, по видимому, что-то переживая, поэтому все это время молчал, чем сильно подвергал меня унынию. Ну хоть поговорил, что ли, чтобы я хоть немного отвлекся. Когда подошла очередь, я робко открыл дверь кабинета и первое, что увидел это ухмылку на лице седовласого преподавателя, моего друга, и чрезмерно напряженные физиономии других, которые с неподдельным интересом разглядывали меня, однако их напускная суровость проявлялась явно, будто у плохого актера и что-то да означала.

«А может у них привычка такая, напускать пафос, - мелькнуло в голове».

Подойдя к столу, я вдруг увидел, как Цифрыч, положив руки на стол, пальцем указывает на определенный билет, тем самым намекая, что я обязан взять именно его, а не какой-либо. После этого профессор еще больше начал подозрительно ухмыляться, в то время как лица остальных еще больше посуровели и теперь уже не смотрели в мою сторону.

Я так же как и в прошлом году взял билет, но с поправкой на то, что мне указали какой именно и уже неуверенно направился в сторону парты, где буду готовиться к сдаче предмета, одновременно размышляя о том, что эта выходка преподавателя может означать и даже чувствовал непонятный, весьма нелогичный подвох, который мне устроил Цифрыч. Ведь я еще его должен решить. Но все же не верил в то, что он из за чего-то осерчал на меня и теперь непонятно за что отыгрывается, кровожадно желая, чтобы я провалился.

«Да не может такого быть, - лихорадочно размышлял я, одновременно вспоминая все свои проделки, которые чинил по отношению к преподавателю». И вот поэтому у меня все мысли были направлены на этот казус, а я напрочь забыл об экзаменационном билете, но вскоре все же одумался, начал вчитываться и тут же произошло чудо…

Первая строчка задачки оказалась точно такой же, как и в прошлом году, ведь мы с Цифрычем на обучении неоднократно разбирали именно это уравнение как пример применения в то время пока непонятных мне значков. Да и вторая строчка точь-в-точь как и третья и четвертая. Ответ я не запомнил и метод решения тоже, поскольку это как оказалось занимает много листов бумаги, но теперь то я уже все значки знал и поэтому неспешно начал решать задачку, стараясь не пропустить ни одну закорючку, все внимание отдав этому, как теперь уже казалось увлекательному мероприятию, иногда поглядывая на загадочное выражение лица моего преподавателя, который затаив дыхание, будто готовясь к чему-то сейчас очень пристально смотрел на меня.

Без труда решив первую задачку, я приступил ко второй, подозревая о чем она и тут же остолбенел, прочитав начало ее условия, а именно:

«Из пункта А в пункт Б, навстречу друг другу неспешно плывут по морю два красивых и очень отважных капитана, при этом спокойно покуривая свои трубочки. Так вот, один из капитанов плывет стилем кроль, а другой лежа на спине перебирает ластами, лениво помогая себе грести свободной рукой. Требуется отгадать…»

Наверное у меня был настолько нелепая физиономия, что Цифрыч, наблюдающий за мной, откровенно и даже обидно расхохотался в полный голос, даже не стесняясь своих коллег и абитуриентов, ведь в кабинет нас направляли по пять человек, которые так ничего не поняв, лишь вытаращили глаза, переглянулись и покраснев, опять опустили головы к своим задачкам.

А затем произошла вообще какая-то странная вещь. Дело в том, что напряженные до этого события лица преподавателей расслабились и теперь уже смотрели на меня с улыбкой, дружелюбием и поочередно пожимали Цифрычу руку.

«Так вот что за интрига такая, - понял я, не зная что мне делать дальше и решил дочитать задачку до конца, которая меня совсем обескуражила».

«Через сколько времени капитаны поприветствуют друг друга, отдадут честь, если расстояние между ними в одну тысячу морских миль». И я помню даже по глупости начал решать ее, будучи полностью деморализованным шуткой преподавателей, но…

- Да ладно, расслабься, - обратился ко мне один из преподавателей, - иди сюда к нам.

- Иди, иди, ты главное не бойся, - веселился, отсмеявшись и утирая платочком свои бесстыжие глаза, добавил Цифрыч, на что я немедленно повиновался.

Нет, помнится я еще пытался что- то доказать экзаменаторам, типа что смогу решить задачку и даже про машинистов. Даже требовал у этих весельчаков дать мне еще билет, но они не слушая меня лишь отмахивались да улыбались.

Но больше всех веселился Цифрыч и я впоследствии догадался чему, вспомнив тот эпизод, когда у него дома горячо спорили об этичности таких задачек. Помнится после одного из споров мы крепко разругались и я не заходил к нему в гости целую неделю. Да уж отыгрался профессор, да еще и своих коллег подговорил. Вот таким образом я наконец и поступил в сельскохозяйственный техникум.

Когда мы с Дедычем вышли из здания, то сразу же обнаружили встревоженную Ватрушку, которая нервно пересекала небольшое поле из одного угла к другому и поспешили к ней, чтобы объявить о победе. Далее решили отправиться в парк, где спокойно сядем на скамеечку и в прохладной тени местных щедрот флоры, откроем совещание, на повестке которого будут планы на сегодняшний вечер, выражающиеся в том, как бы нам качественно отметить мое поступление и кого пригласить в гости.

Сидя в прохладной тени, я неспешно рассказывал им о том, как проходил экзамен, они улыбались и тихо радовались, но когда я перешел к повествованию задачки про капитанов, Дедыч, видимо не удержавшись, аж крякнул от удовольствия, чем полностью выдал себя и я немедленно приступил к допросу подозреваемого.

Оказалось, что эти старые шельмецы давно уже все придумали и подговорили остальных преподавателей им подыграть, рассказали, что парень я толковый, ну а главный член комиссии, то есть профессор Цифр-Цифрыч побожился, что я все знаю, а сам тайком изготовил липовый билет и скрытно положил его рядом с собой.

- Ай да шельмец ты, Дедыч, - то и дело приговаривал я, - наверное сам все это придумал и Цифрыча науськал.

- Сам, - самодовольно отвечал мне почтенный старец и дюже лютый хулиган. - Сам, собственной персоной, - после чего опять заулыбался.

- Молодец, - удовлетворенно продолжал я, - еще раз так сделаешь, съеду от тебя к другому хозяину.

- Не съедешь, - ехидно отвечал Дедыч.

Поскольку все всем стало ясно, мы долго не мудрствуя приняли единогласное решение, а именно собрать в одном месте всех участников представления.

Вечером я, Дедыч, Ватрушка и все преподаватели математической науки, во главе с нашим Цифрычем сидели за длинным столом, уставленным всевозможными яствами и напитками, шутили да веселились. Дедыч растрогался и теперь опять с ностальгией пересказывал всем о том, как ему хорошо жилось в горном институте. В эти времена я выходил на улицу подышать воздухом, поскольку пережевывать эту надоевшую пластинку совершенно не имел никакого желания. Да к тому же еще и Цифрыч постоянно подшучивал надо мной, поэтому я проводил много времени вне кабака.

Остальные преподаватели рассказывали смешные случаи своей работы в техникуме, иногда с теплом вспоминая милые шалости своих бывших любимых студентов, но однако при этом попутно не забывали мне намекнуть о том, чтобы я так как они даже не вздумал поступать, на что я показушно обижался, при этом постоянно ссылаясь на свой зрелый возраст.

Разошлись мы уже под утро. Я немного отдохнул в своей комнатушке и решил идти к баркасику Великого Рыбака, надеясь его там лицезреть, чтобы обсудить новые посещения и правила рыбной ловли, ведь теперь я уже стал студентом, да и некогда мне теперь рубить большую монету. Ведь придется учиться, получая помимо знаний хоть стабильную, но маленькую стипендию, тем самым опять думая о том, как прожить нам с Ватрушкой и Дедычем.

Я не был намерен полностью отказаться от работы на баркасике, вот поэтому и заспешил к Капитанычу, чтобы наше общее дело окончательно не развалилось из-за его пьянства и катастрофической нехватки времени с моей стороны.

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2018/01/26/1382