Дерево мертвеца

В Барском саду, поодаль от других, растет дерево. В широком стволе зияет дыра-расщелина, а ветви, уродливо и как-то искусственно выгнутые, распростерлись над рекой и землей так,  будто оно кричало, извивалось от боли, а после застыло навеки. Все мальчишки в деревне знают, что это дерево мертвеца. Когда-то давно местный фермер повесился на его суку, с тех пор призрак мертвеца овладел деревом.  Листья стали больными, кора потемнела, а в стволе появилась дыра.

***

Она приходит в сад на рассвете, когда трава холодная и мокрая от росы. Когда над рекой стоит туман, а  деревья, и поле,  и кладбище неподалеку – всё утопает в белой дымке. Когда краски, которыми покрашено небо, зелень, избы – не ярки и нежны. Когда можно услышать, как шелестит лес, что через овраг.

Она ходит меж деревьев, касаясь их, обнимая, приветствуя. А к тому дереву она подходит позже всех. Каждый раз ей немного страшно. Даже в мягком утреннем свете  раскоряченное дерево отталкивает.  Но ей кажется, что оно одиноко. И она обязательно задерживается у него, прислонившись к стволу.

Потом она раздевается догола и окунается в реку. Утром вода ледяная. Но нет ничего лучше, чем окунуться с утра. А потом возвращаться по деревне, с ощущением, что внутри тебя расцветают цветы, прорастают корни…

Из воды не хочется вылезать. Она задерживает дыхание и проплывает по самому дну, выныривая далеко, на другом берегу. И обратно.

 А потом возвращается в деревню, которая к тому времени просыпается. Начинается день.

Её зовут Ведьмина дочка. Точнее, так её зовут в деревне ребята, которые с ней не водятся. Взрослые чаще называют шлюхой, полагая, что яблочко от яблони недалеко падает.

Они с мамой приехали в деревню год назад. Мама немолодая уже, но женщина привлекательная. Стройная, подтянутая, с густыми чёрными кудрями по лопатки, она сильно отличалась от пышных деревенских, круглощёких баб.

- Ишь, ведьма. И не работает ведь. Откуда деньги? Видать, убивает, - говорила о ней баптистка Жанна. Ей поддакивали.

- Вы берегите своих мужиков, приворожит ещё! – шептались соседи.

И ведьмина сущность себя проявила. Петя, что через два дома, однажды ушёл к ней и не вернулся. Так и остался жить в Ведьмином доме, втроём, с мамой и дочкой.
С тех пор их дом обходили стороной.

Ведьминой дочке, однако, это нисколько не мешало. Она смеялась, когда слышала, как её называют. И не видела ничего плохого в том, чтобы играться одной.

Здесь, в Барском саду, на рассвете, она здоровается с миром и встречает новый день. Новый день, который так не похож на предыдущий.

Однажды она приходит сюда вечером. Прислоняется к  страшному дереву и слышит низкий, зловещий голос:

- Дереву мертвеца надо приносить дары, ты не знала?

От неожиданности она делает несколько шагов назад.

Она не сразу видит, что это говорит мальчик, спрятавшийся в расщелине.  У него длинные чёрные волосы, прям как у её мамы. Конечно, покороче, ведь он же мальчик.  Но вьются так же. А глаза чуть лупоглазые.  Густые брови и широкие скулы – в целом, он выглядит очень-очень мужественно, кажется девочке.

Это Лёша. Он самый красивый и самый классный мальчик в деревне. Он гоняет на велосипеде «без рук»,  лазает по деревьям и не боится быков. Он храбрый и крутой.  И старше её. Ему четырнадцать.

Он  никогда с ней не разговаривал, а сейчас он смотрит на неё, обращается к ней.  Ей внезапно становится стыдно за свои детские косички, за сарафан с выцветшим рисунком.

- Не знала, - тихо отвечает она. – А зачем?

- Иначе тобой овладеет дух мертвеца, и заставит повеситься вот на этой ветке, - он протягивает руку и указывает на ветвь над рекой.

- Глупости какие! Как можно заставить?  - девочка садится рядом с ним на корточки, рассматривая, что он принёс в дар. Это какие-то булыжники.

Лёша пожимает плечами.

- Я тебя видел. Что ты сделала с этими деревьями?

- Я с ними общалась, - она улыбается, и на её бесцветном лице появляется милая ямочка. – Хочешь, научу?

- Вот ещё, - фыркает он, всем видом показывая, что он взрослый, а эти её ведьминские штучки – детский лепет. – Так ты правда, того?

- Что – того? – спрашивает она, хмурясь.

- Ну... ведьма.

Девочка задумывается и некоторое время молчит. Она встаёт и отворачивается в сторону реки. Почему-то сейчас ей обидно это слышать.

- Вообще-то у меня имя есть, - отвечает она.

- Да? – она ждёт, что он спросит её, но Лёша отвлекается на свои булыжники и достаёт сигарету.

Он курит, как будто позируя кому-то, и девочка прыскает от смеха.

- Не вижу ничего смешного, - мрачно говорит он, и она заливается ещё больше.  У неё странный смех, она запрокидывает голову назад и хохочет, что есть сил. Так что даже крутой Лёша не выдерживает (он пытается сдержать смешок, оставаясь спокойным, но у него не выходит).

- Ну точно ведьма, - он тушит сигарету о камень и прячет окурок в дыре. Потом отрывает немного перечной мяты, растирает руки и жуёт.

Ведьмина дочка оживляется и начинает даже подскакивать от волнения.

- Ясно-ясно! Крутой парень Лёша курит втайне от родителей! И собирает камушки! Но я никому не расскажу! Я думаю, это очаровательно. Так мило, как ты пытаешься быть классным и взрослым парнем. Ой, нет, то есть ты и правда классный, и красивый, и, - девочка обрывает фразу на лету, и  завязывает косички под подбородком.

- И?  - на лице у Лёши появляется улыбка, какую она никогда у него не видела.
Сколько ни наблюдала за ним в деревне. Наверно, так выглядит его искренняя улыбка.

- Так это дерево мертвеца? – она садится рядом с ним так, что их плечи соприкасаются.

- Да. Однажды тут повесился фермер. С тех пор в дереве появилась эта дырка. А потом повесилось ещё двое пьяниц. И главное, все они сорвались в реку. Их нескоро нашли.

Он напевает песенку:

Не жди, не жди,
К древу приходи,
Древу мертвеца
Приноси дары.

- Все мальчишки знают, что надо приносить дары. Что-то ценное для них. Вот ты – что принесёшь?

- Секрет. Ничего. Я не верю в призраков, демонов, проклятья.. – отвечает она.

- Вот и зря. Хочешь, я докажу тебе?

Девочка смотрит на него. У него очень красивые, чуть лупоглазые глаза. Которые почему-то сейчас смотрят только на неё. Только на неё.

- Да, - отвечает она.

- Вот и славно, оставляю это здесь, - он закладывает в дупло свои камни и ботинки. –  На рассвете проверишь. Дай и ты что-нибудь.

- Что-нибудь? – она осматривает себя в поисках вещицы, которую можно было бы отдать дереву мертвеца. На ногах единственные босоножки, не вариант. Тогда она снимает с волос резиночки с бантиками и протягивает мальчику. – А как мне узнать, что это не ты заберешь?

Косички у неё быстро расплетаются, и девочка сразу становится старше и красивее. Всё-таки у неё чудные белые волосы, с такой же белой кожей. И светлые ресницы. Она такая хрупкая, почти прозрачная.

- Ты мне не веришь? Как, ты говоришь, тебя зовут? – спрашивает мальчик.

Он первый человек, который спрашивает её имя.

- Ива. Меня зовут Ива.

У Лёши глаза от удивления становятся ещё больше, и он улыбается, снова той улыбкой, которая так ему идёт.

- Ива. Так вот, почему ты общаешься с деревьями.

***

На рассвете она снова приветствует берёзы, вязы, липы и ели. Окунается. И долго-долго не идёт к дереву, как будто боясь, что обнаружит там ботинки, камни, резиночки.

Но дупло пустое. Значит, вчерашний день ей не приснился. Значит, он снова заговорит с ней и назовёт Ивой. Значит, она снова увидит его радостную улыбку со словами: «Я же говорил!»

И она бежит по деревне,  босиком, с мокрыми спутанными волосами, счастливая.

А на дороге – орава мальчишек. Все на велосипедах. Она чуть тормозит. Мальчишки на велосипедах тоже. Они выстраиваются в шеренгу и делают угрожающие звуки:

- Врум, врум!

Одна нога у них на педалях, а второй они водят по песку, как будто быки. Они горбят спины, а руками, локтями кверху, крепко держат руль.

Ива пытается рассмотреть среди них Лёшу, но почему-то не видит.

- Смерть Ведьминой дочке!  - кричит кто-то из оравы. Мерзким, писклявым голосом.

И они дают ходу.

А Ива стоит, будто приросла к дороге. Она видит, как поднимается пыль от велосипедов. Видит искривлённые лица и блестящие на солнце металлические рули. И видит его. Он смотрит куда-то под ноги, на дорогу.

Они несутся на неё, но она даже не думает отойти.

Вжух! Тратарам! Трр! – мимо неё проносится с десяток велосипедов. Справа и слева от неё.

Ребята останавливаются и кричат:

 - Эй, Ведьмина дочка! Тебе придётся постараться, чтобы приворожить кого-то из нас! – говорит писклявый заводила. У него прыщавое лицо и рыжие волосы, а пальцы как сосиски.

- Да уж! Не то, что твоей мамочке!

- Мы на такое не клюнем!

Они смеются, но она не слышит. Она видит только, что Лёша посмеивается, вместе со всеми. Как-то сдержанно и гаденько, отводя глаза в сторону.

Они уносятся, и она чувствует, как камешки на земле впились в её босые ноги.

***

Вечером, Ива всё же приходит к дереву мертвеца.

Как она и думала, никого там нет. Она садится в расщелину и натыкается ногами на окурки. Много-много окурков от сигарет.

Интересно, как можно вдыхать в себя эту гадость, когда вокруг – берёзы, вязы, липы? Когда каждая травинка имеет свой аромат, а свежий воздух так бодрит, наполняя силой и спокойствием?

Да, правда в том, что тут она чувствует, что не одна. В Барском саду, куда не заходит никто почти  и никогда, она не чувствует себя одинокой.

Она прикрывает глаза, вертя в руках Лёшкин окурок, и задрёмывает. Ей снится, что ветки дерева обхватывают её, она пытается вырваться, но они упорствуют. И вот она остаётся навсегда в этом дупле-расщелине.

- Не спи, так мертвец легче овладеет твоей душой, - слышит она сквозь дрёму.
Это Лёша. Он снова курит и пускает дым ей в лицо. Ива закашливается.

- Мной никто не овладеет, - говорит девочка.

- Убедилась? – улыбается Лёша.

Ей хочется много всего сказать ему. Спросить. Но пока он рядом, она играет в его игру:

- Да, – отвечает Ива. – Но я всё равно не верю в призраков, демонов и проклятья.

- А во что ты веришь? – спрашивает мальчик, пряча в дупло какие-то пёрышки.

- Тогда уж – в ангелов. В любовь. В то, что она меняет людей.

- Как изменила твою маму? Превратила её в ведьму? Или моего папашу, которого она приворожила? Или тебя, Ведьмина дочка?

- Нельзя никого приворожить, - отвечает Ива. – Я не знала.

- Да все в деревне знают, – говорит он.

- Я не все, - говорит она. И уходит к реке. Она пытается достать палкой до дна, но тщетно. Она знает, что тут глубоко, но ей всегда было интересно, насколько.

Она оглядывается: Лёша ещё там. Она смотрит на него, думая, что это её воображение. Что скоро он растворится в белой дымке, как растворяется всё на рассвете, как растворяются все люди в её жизни.

Но он там.

- Я собираюсь плавать, – говорит Ива.

Лёша пожимает плечами.

 Ива мнётся.

- Я отвернусь, - говорит Лёша и прячется в расщелину.

Ива раздевается. Вода, как обычно, ледяная.


***


И Лёша приходит к ней снова…  Однажды утром она видит его, прислонившегося к берёзе. Он удивительно красив в этот момент. Можно подумать, что он не какой-то деревенский мальчишка, а средневековый рыцарь, пришедший в священный лес помолиться перед боем. У него закрыты глаза и спокойное, безмятежное лицо.
Ива любуется им издалека.

- Что она говорит? – шепчет она, подойдя близко-близко.

Лёша улыбается и прислоняется ухом к дереву:

- Тсс, не расслышу. Говорит, что у тебя красивая ямочка на щеке.

- Так и говорит? – смеётся Ива.

- А ещё, что ты смелая, не боишься призраков, демонов и проклятья. – Лёша смотрит на девочку так прямо, что она отворачивается.

- Ты быстро выучился!

- У меня был хороший учитель.

Ива улыбается Лёше, улыбается новому дню. Здравствуй!

- Ты принесёшь дереву мертвеца то, самое ценное, чтобы спасти мою душу? – спрашивает Лёша, когда они сидят в расщелине.

- Никто не заберёт твою душу, - смеётся Ива.

- А всё же?

- Принесу, принесу.

Он улыбается,  а она собирает в карман его окурки, разбросанные по земле.

***

Вечером  у их дерева она натыкается на местных ребят. Они веселы, горячо что-то обсуждают, спорят, держа в руках канатные верёвки. Лёша с ними.

Она неуверенно машет рукой.

- О… Ведьмина дочка пришла! Ты будешь нашим почётным гостем! – говорит прыщавый.

- А чем Вы занимаетесь? – спрашивает Ива.

Лёша подходит ближе.

- Это будут качели, но не стоит… - отвечает Лёша.

- Стоит-стоит! – кричат ребята, толкая его.

-Качели? Вот здорово! – девочка загорается.

Ей очень хочется поладить со всеми.

- Штука работает так: перетягивая верёвки, мы поднимаем человека высоко-высоко! Видишь, где Лёха закрепил основу для качелей? – говорит кто-то из компании.

Ива смотрит наверх. Действительно, высоко. Даже страшновато.

- Я готова! – она хлопает в ладоши и садится, крепко держась руками за канаты.
Потянув верёвку вниз, они поднимают её наверх и начинают раскачивать.

- Пожалуйста, принцесса!

- И правда, весело! – кричит Ива.

Ребята начинают качать с ещё большим рвением.

У Ивы от высоты и скорости немножко кружится голова. Она вцепляется руками в верёвки.

- Ну всё, я покаталась, давайте следующий!

В ответ улюлюканье.

- Хватит, пожалуйста!

Всё мелькает перед глазами: скрюченные ветки, река, кладбище вдалеке.

- Остановите! – кричит Ива.

- Она просила остановить, или мне послышалось? – спрашивает прыщавый.

- Да, Лёх, она просила остановить? – спрашивает ещё кто-то из оравы.

- Она просила остановить, давайте мы.. – мямлит Лёша.

- Ууу, сейчас мы повеселимся. Лёх, лезь на дерево. Сейчас мы её остановим.

- Что? Зачем лезть? – отвечает Лёша.

Прыщавый подмигивает.

- Остановим, остановим! – кричат ребята.

Ива болтается на высоте, намертво вцепившись в верёвки.

Лёша неохотно лезет на дерево и обматывает конец каната вокруг него. Ребята помогают зафиксировать верёвку.

Ива за всем этим наблюдает, не понимая, что они хотят сделать.

- Ведьма! Ведьма! – скандируют ребята.

И уходят.

Она только видит, с высоты дерева, как они хватают свои велосипеды и разбегаются кто куда.  Лёша плетётся в хвосте. Прыщавый подходит к нему и похлопывает по плечу:

- Так держать, капитан!

Лёха слабо улыбается и уходит вслед ему.


***

Солнце уже скрывается за горизонтом, когда Лёша, крадучись, пробирается к качелям.

Чтобы проверить. Всё ли в порядке.

Ведь наверняка за пару часов кто-то помог ей слезть. Хоть кто-то.

Но он видит обмотанную вокруг дерева верёвку.  И Иву.

На ней лёгкое голубое платье. А ноги босые.  Её руки напряжены – кажется, она так и не разжимала кулаков.

Он подходит к стволу, на который намотан канат.

- Не подходи, – говорит она сверху.  В её голосе сейчас есть что-то металлическое, злое.

Мальчик молчит и пытается вскарабкаться.

- Я, пожалуй, покачаюсь ещё немного. – Ива улыбается. -  А потом использую свои ведьминские штучки.

- Брось, мы же шутили, – оправдывается Лёша.

Всё никак не удаётся забраться. Руки потные и скользят.

- Был  бы у меня ботинок, я бы запустила им в тебя.  Но босоножки остались внизу, – продолжает Ива.

- Прости меня. – Он долезает до  места, где канат закреплён на ствол.  Ива молчит.

– Как мне попросить прощения у девочки, которая нравится? – спрашивает он у дерева. Прикладывает ухо к стволу.

Ива смеётся.

- Говорит, надо поцеловать пыльные, грязные и холодные ступни  той девчонки. – Лёша, держась одной рукой за канаты, отклоняется и со смехом тянется к ногам Ивы. Она раскачивается и болтает ногами, чтобы он не мог ухватиться. Один раз ему практически удаётся коснуться её губами.

- Тю! Кто это у нас? – пискливый возглас разрушает тишину ночи.

Лёша еле удерживается за канаты и, ободрав кожу, стремглав слезает вниз.

- Помоги мне её освободить, - просит Лёша. – Мне одному не удержать.

- Эта шлюха тебя приворожила? – кричит прыщавый и начинает гоготать, как будто прихлюпывая. От этого слова даже Лёше не по себе.

Из ниоткуда в саду появляются и другие мальчишки на своих велосипедах. Собираются со всех углов и бросают велосипеды на траву, на землю.

- Эй, Ведьмина дочка! Прыгай! – внезапно говорит кто-то из оравы.

- Прыгай! Прыгай! – поддерживают остальные.

Она висит аккурат над рекой. Если раскачаться, можно прыгнуть в воду. Но слишком высоко. Она не знает, насколько  там глубоко, для прыжка с такой высоты…
Темно. В полумраке их лица, воодушевленные, с оскалом, отдают чем-то демоническим.

Они пляшут вокруг дерева, сигналят в звонки на велосипедах и кричат:

- Прыгай! Ведьма! Прыгай!

Лёша стоит поодаль и курит.  Она не может видеть, дрожат ли у него руки. Или – как он смотрит. Она только видит, как он выпускает струйки дыма.

Должно быть, это какая-то игра. Но Иву от происходящего начинает тошнить. У неё сильно кружится голова. И в глазах кружатся, кружатся, кружатся ребята, поднимающие и опускающие руки, словно в каком-то ритуальном танце.

- Точно! Отдадим её дереву мертвеца! – визжит прыщавый.

- Отдадим! Отдадим! – повторяют мальчишки.

- Эй, Лёх, будешь нашим вождём! Ритуал преподнесения даров! Барабанная дробь! – говорит главный заводила. И мальчишки топают по земле, изображая барабанную дробь.

Но в темноте никто не видит Лёшу.

Наконец, кто-то замечает струйки дыма, из дерева. Лёша прячется в зияющей дыре и курит.

- Давай! Или ты хочешь прыгнуть вместо Ведьминой дочки? – пищит прыщавый.

- Её зовут Ива, - говорит он, вставая.

Ребята заливаются смехом.

- Оооо… - протягивает прыщавый, - ты хочешь эту Ведьмину дочку?

- Её зовут Ива, - повторяет он.

Он смотрит куда-то в пространство.

- Скажи, пусть Ива прыгает, - говорит прыщавый.

Лёша молчит.

-  Скажи! Скажи! – повторяют мальчишки.

- Стоять всем! – рявкает Ива. Она встаёт ногами на канат, продолжая держаться руками.  Умоляюще смотрит на Лёшу. Он опускает голову. – Я ведьма!

Радостные возгласы, улюлюканье, редкие хлопки в ладоши.

- И каждый, кто причастен к смерти Ведьмы, будет проклят навеки! – её голос неожиданно громкий, резкий. Все слушают её, затаив дыхание. - Каждый, кроме тебя, – она освобождает одну руку и указывает на Лёшу. – Никогда не подходите больше к дереву мертвеца, если не хотите, чтобы призрак овладел вашими душами!

В последний раз, Лёша смотрит на Иву. Никогда он её такой не видел. У неё высоко поднят подбородок, и белые волосы развеваются, как у прекрасного ангела.  Он видит её на секунду, освещённую лунным светом.

Он делает рывок к реке, - и в этот момент она прыгает вниз.
Все подбегают ближе, посмотреть.

Вспененная падением поверхность воды быстро становится гладкой.
Оцепеневшие ребята стоят, боясь шевельнуться.

Ни шороха. Ни движения. Только чёрная, чёрная гладь реки.

Кто-то  тихо говорит:

- Прыгнула.

- Прыгнула, прыгнула! – подхватывают остальные. - Ай да Ведьмина дочка!

Они хватают велосипеды и уносятся в ночь.

Лёша остаётся стоять на берегу. Он ждёт, когда же она всплывёт. Но она не всплывает. Как бы долго и пристально не смотрел он на чёрную, чёрную гладь реки.

***

Вынырнув на другом берегу, Ива бежит в деревню. Ветки хлещут её по лицу, на нём – грязь от слёз, песка, каких-то водорослей. Ноги Ивы ведут её домой к нему. Она должна убедиться.
 
Ей не приходится вламываться через окно. На крылечке она видит и камушки, и ботинки, и пёрышки. И свои резиночки. Любимые резиночки с бантиками.

Она берёт их и заплетает две мокрые косички, сидя на крылечке и тихо напевая песенку про дерево мертвеца:

Не жди, не жди,
К древу приходи,
Древу мертвеца
Приноси дары.


***


Наутро он, пересилив себя, приходит в Ведьмин дом. Ему открывает милая женщина. Её волосы по-детски собраны в две косы. Да и сама она худенькая, как девочка.
Она ласково улыбается ему. Из дома тянет запахом блинчиков. Всё так уютно, так тепло, будто и не было вчерашней ночи.

- Здравствуйте, я.. – пытается начать он.

- Ты Лёша. Я знаю. Я всегда хотела с тобой познакомиться, - отвечает женщина.

Он трясётся и начинает плакать. Плакать безудержно. Падает на колени и вопит, уткнувшись в живот этой незнакомой, доброй женщины.
Женщина гладит его по голове.

- Я убил, убиииил, - вопит он, закашливаясь. – Ива!

- Ива! – кричит он.

- Ты знаешь мою дочь. Ива…она ушла, – отвечает задумчиво женщина.

Он утыкается в живот ещё сильнее. У него начинают стучать зубы, от холода, от рыданий.

Он представляет себе Иву, хрупкого и беловолосого ангела на небе. У неё две косички (у ангелов бывают косички?) и голубое платье. И ещё она босая…

- Ушла жить к бабушке, - добавляет женщина. – Ты уже завтракал?


***


Солнце освещает дерево мертвеца, но даже в тёплом солнечном свете оно уродливо. Словно оно кричало, извивалось и застыло навеки, с этими неестественно выгнутыми ветками.

На нём висит веревка. Как будто кто-то повесился, и речные чудища забрали труп в своё подводное царство.

Он приходит к дереву мертвеца в последний раз.

В дупле-расщелине лежит коробочка, полная его старых окурков. В ней  маленькая записка:

«Я не верю в призраков, демонов и проклятья.»