РаздыдАш

РаздыдАш

Бурового мастера у нас звали Раздыдаш (ударение на последнем слоге - РаздыдАш). Мужик он хоть и был грубый, неотёсанный, но справедливый. Зазря в морду никому свои кулачища не пхал. Если Раздыдаш кому-нибудь расквасил рыло, то тот честно заработал это наказание, провинился не по-хилому, подставился, как лох. Скольких неплохих, в общем-то, парней спас от очередной отсидки не дав делу законного правильного хода, а просто попинав своими кривыми ногам или огрев попавшейся под руку лопатой? У нас, у боровиков, если кто не отсидел раза три по молодости да глупости, тому просто повезло, да и попался ему на жизненном пути такой Раздыдаш, не любящий беспокоить органы правосудия по пустякам.

Фамилия его была не Раздыдаш. Это погоняло прилипло к буровому мастеру случайно. Говорят, что он однажды он инструктировал новую кладовщицу Ирландию (имя такое ей родители в Череповце придумали) и сказал:"По списку раздашь инструменты, по списку раздашь рукавицы, если надо кому и полагается. Всё, что надо, по списку Радыдаш!" Оговорился он. А дурочка это новая (или хитрая она такая) Ирландия из Череповца родом возьми и спроси:" А кто такой Раздыдаш?"  Вот и стал потомственный дворянин Раздольников Иннокентий Модестович простым советским Раздыдашем.

Лет пять назад я познакомился здесь,  в Женеве, с известным библиофилом, музыковедом Раздольниковым Сильвестром Модестовичом. Однажды мы с ним допоздна засиделись в библиотеке, разбирая рукописные нотные записи Николо Паганини. Он отсоветовал мне ехать домой в Стрезу (я тогда снимал там комнату) и пригласил к себе. В его уютной аккуратно квартирке я сразу же наткнулся на фотографический портрет Раздыдаша, висевший на самом почётном месте. За чаем Сильвестр Модестович рассказал о фотографии, заметив мой живой интерес: "Это брат мой младший Кеша. Умер уже. Он принял на себя удар, предназначенный всей семье, когда мы решили вернуться на родину в середине пятидесятых. Так Иннокентий убедил нас, что поедет один, обживётся там после всего позовёт нас за собой. На самом деле Кеша был единственным из нас, кто не хотел ехать. Здесь у него была и своя кафедра в консерватории и невеста. Но не смог он нас убедить, поэтому и поехал один убеждаться. Лет через двадцать получили от него весточку через французского кинорежиссёра, снимавшего в Забайкалье документальный фильм о тиграх. Уже во времена Ельцина установилась переписка. Но вскоре Кеша умер, так и не повидавшись с нами."

Утром мы снова направились в библиотеку. Я так ничего о Раздыдаше и не рассказал, будто в первый раз о нём услышал.