Выход напротив

Из новой книги "Значимые события и люди"


Так уж устроен человек, когда все важные события происходящие в детстве, хорошие или плохие быстро забываются, а значимые  - остаются в памяти на всю жизнь.
Об одном таком событии я хочу вам рассказать. В тот год весна пришла в Кушаверу очень рано, снег моментально растаял под жгучим, как на юге,  солнцем и в конце апреля стало сухо и жарко, словно июнь на дворе. В классах восьмилетней школы было так душно,  что учителя разрешили раскупорить заклеенные на зиму окна и приоткрыть створки. Свежий весенний воздух дурманом опьянил нас, заставив забыть об уроках и обо всем на свете,мы даже перестали  слышать о чем говорят учителя.
 У нашего класса  шел к концу последний месяц учебы и мы  просто изнывали от непонятного еще и неподвластному разуму юношеского  чувства близкой свободы, силы и желания, что-нибудь свершить.  Не просто сделать, что-то необычное, смелое, но обязательно на виду у всех,особенно- девчонок. "-Пусть знают, что я не такой, как все. Я лучше, я сильнее, я смелее..." С таким настроением  мы кое-как досидели до конца  последнего урока и, выскочив из-за парт, не сговариваясь, ринулись за школу к котловану, из которого брали песок на строящую дорогу. Котлован заполнился водой, был сравнительно неглубоким, и вода прогрелась в нем  на столько, что можно было купаться. Девчонки приподняв школьные платьица и скинув обувь пробовали воду ногами и брызгали друг друга,смеялись и весело щебеча, бегали вдоль берега, поглядывая в сторону мальчишек. Мальчишки стояли как истуканы, не зная как себя вести. И тут я решил проявить себя. Быстро скинул брюки, рубашку, майку и оставшись в одних трусах, не раздумывая сиганул  в воду. Вода оказалась прохладной, но, по мере своего заплыва я уже не чувствовал ее холода. Она приятно охладило мое разгоряченное  тело и сумасбродные мысли о девчонках ушли куда то в сторону. Доплыв до середины котлована, я решил  проверить глубину, набрал воздуха в легкие и нырнул вниз. Вода была настолько чистая, что не мешала видеть все вокруг. Дно оказалось довольно глубоким. Но, я все же  донырнул до него и потрогал его руками. Вынырнув, я стал  звать за собой парней. Но, желающих купаться в холодной воде, не нашлось.  Лишь один мой постоянный соперник, Лешка Пимяков, по прозвищу Пим, решился на купание. Раздевшись, он так же разбежался по берегу и с лету нырнул в воду и поплыл ко мне. Но, я уже был далеко, почти у другого конца карьера. Вода там мне показалось теплей, и я решил покупаться ,а потом выйти на другой берег. И тут произошло то, о чем я потом вспоминал часто, особенно в трудных ситуациях. У берега в метре плавал  настил из бревен. На нем женщины из соседней деревни Бельково зимой полоскали белье. Настил был длинным, метров пять, не меньше, чтобы одновременно на нем могли поместиться не менее трех полоскальщиц, со своими корзинками, палками для отбивания половиков.
Весной, когда сходил лед, настил унесло к берегу и  он встал так, что внутри по всей длине образовалась достаточно глубокая выемка, а с боков, он почти плотно сидел на мели. Я не знал об этом,  и решил похвастаться перед девчонками и плывущему ко мне Лехе Пиму. Набрав побольше воздуха, я нырнул под настил  и сразу же оказался в кромешной темноте, лишь в далеке, на конце плота, который не уперся в берег, виднелся просвет. Я решил доплыть до него  и вынырнуть на том конце. Но, когда я подплыл почти к концу, то живот мой стал задевать дно. Мель – мелькнуло у меня в голове. Рядом на расстоянии вытянутой руки светился выход, но добраться до него мешало дно, а сверху лежали тяжелые бревна. Что делать? Воздуха у меня оставалось все меньше и меньше, в ушах появилась тяжесть, первый признак кислородного голодания. Мой мозг лихорадочно работал. Разгрести руками песок, но силы были на исходе. И я повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, решил выплывать задним ходом, развернуться не получалось и я отталкиваясь руками от песка, пополз медленно назад, как рак из норы. В глазах совсем потемнело, мне хотелось открыть рот, как жабры рыбы и дышать. -"Но это верная смерть, я не рыба", промелькнуло у меня в мозгу.
Наконец, ноги мои почувствовали свободу движения. Они уже могли болтать из стороны в сторону. Я сделал над собой усилие, из последних сил, сгруппировался в комок и, оттолкнувшись ногами, перевернулся на сто восемьдесят градусов, оказавшись головой у самого края плота. Как я вынырнул и смог заползти на край плота, помню плохо. Я лежал  на краю настила, жадно хватая воздух, и не мог отдышаться. Наконец, сознание вернулось ко мне. Я с усилием перевернулся на спину и посмотрел на голубое, с редкими облачками небо. А в виске  стучала кровь, ударяя, как палкой в барабан."- Я жив, я жив, я жив!".От радости я хотел крикнуть, но только какой-то хрип вылетел из моего горла. Подплывший Леха Пима сказал с усмешкой: "Что, нахватался огурчиков? Во! Не задавайся." Он еще что-то хотел мне сказать, но я повернул к нему свое лицо и посмотрел  на него так, что тот испугался. – "Да пошутил я, пошутил," - стал оправдываться Леха,отплывая от плота. Я пролежал еще минут пять на настиле, потом встал и, пошатываясь, сошел на берег. Молча одевшись в оставленную на берегу одежду, ни сказав никому ни слова, я ушел от всех не попрощавшись. Героем я себя не чувсвовал,скорее наоборот,чуть не сгинул по дурости. Девчонки о чем то шептались за моей спиной,но я уже не  обращал на них никакого внимания.
 Но, вывод я сделал для себя на всю жизнь – выход можно найти всегда, даже если приходиться делать шаги назад,такие не популярные для мужчины. Иногда, твой поступок становится смешным и нелепым для окружающих,но это не важно.Я с детства придерживался принципа" Смеется тот ,кто смеется последним". Моим же девизом по жизни стал выверенный собственным опытом:"Не суетись! Выход напротив!"


Рецензии