Когда главное - поддержать ближнего

Работали как-то на крыше, невысоко, - пристраивали летнюю веранду к одному ресторану. Нешумный спальный район, лето, теплое утро, притихшая на каникулы школа напротив. Между рестораном и школой почти безлюдная в этот рабочий час широкая дорожка с тротуаром.

Мы с напарником жужжим потихоньку шуруповертами, крепим на скат последние детали. Пользуясь тем, что работа не в две руки, заказчик доволен, а небо не подгоняет дождем, позволяю себе иногда и приостановиться, оглядеться, вот так с высоты посмотреть по сторонам, понаблюдать. Хоть и низкая крышка, метра три всего, а замечаешь с нее все равно больше - не так, как с земли.

И вот в один такой момент вижу, идут по той дорожке молодая женщина с ребенком, - мальчишкой лет четырех-пяти, приближаются к нам. Точнее сказать, сначала я их услышал - паренек горько ревел. Не так, чтобы во весь голос, но достаточно громко, с заиканием, с подвываниями, с вырывающейся из воспаленного уже горла хрипотцой. Чувствовалось сразу - не капризный и не от обиды этот плач, посильнее трагедия в нем звучала.

Я прислушался внимательней; мальчонка пытался и говорить что-то, но рыдания и всхлипы так искажали его слова, что разобрать их было просто невозможно. Мама же говорила очень тихо, настойчиво и спокойно убеждая его в чем-то. Я понял только несколько ее слов, которых, впрочем, вполне хватило чтобы все объяснить.  «Попе не будет больно. Один укольчик и все...» - говорила она сыну, держа его за руку и как можно ближе наклоняясь к его голове. Потом добавила что-то еще и, вижу, паренек притих вроде, как-будто успокоился. Но его состояние начистую выдавали его ноги: они шли не то что неуверенно или нехотя, а как-то отделенно, словно забытые хозяином и совершенно им не контролируемые. Казалось, если его голову посетит сейчас еще одна тяжкая мысль, то ноги его просто разбредутся сами по себе в разные стороны.

Так мама с сыном прошли мимо нас и стали уже удаляться. И тут снова раздался его голос. Он был теперь громче, ровнее и, в отраженном стенами высоких домов, в нем отчетливо слышно было каждую нотку. Мальчишка, собрав в кулачок все свои силы, пряча свою беду и заглушая слезы, теперь сам успокаивал того, кому это было больше всего необходимо:
- Попа, не бойся! Попа, не бойся!

Не знаю как его попа, а я на ее месте постарался бы быстренько потерять сознание на ближайшие пару часов. Уж очень отчаянно малыш подбадривал.