***

РУДИС…
Лето подходило к концу. Оно было тёплым, солнечным и умеренно дождливым. Ещё это лето было необыкновенно урожайным. Яблони сгибались под тяжестью зреющих, ароматных плодов. Овощные грядки радовали  обильным урожаем. Цветы пленяли пёстрой красотой. Пышным многоцветьем цвели роскошные георгины, жёлто-коричневые бархатцы казалось источали тепло и наполняли сады своеобразным ароматом, ароматом хвойных деревьев. Золотые шары мерно покачивались под лёгким дуновением ветра. Флоксы радовали своим разнообразием и источали густой аромат. К этому времени успели отцвести разноцветные ирисы, люпин, васильки, ромашки и пышные пионы.
Но всё же лето подходило к концу. По низким местам стлались белёсые туманы, на траву крупными холодными каплями ложилась прозрачная роса. На белоствольных берёзах появились первые бледно-жёлтые листочки. Птицы начинали сбиваться в стаи. В воздухе кружили белокрылые аисты, они без устали тренировались перед дальнею дорогой. Особенно в таких тренировках  нуждались молодые птицы, те кому предстояло совершить первый в своей жизни трудный перелёт. Над садами стремительно проносились большие стаи скворцов. В ветвях деревьев звонко щебетали свиристели. Остающиеся на зимовку птицы с любопытством наблюдали за предотлётной суматохой своих сотоварищей. Возможно они жалели их, возможно были озабочены собственными проблемами. Как-то перенесут они голодное и холодное время? Все ли уцелеют? У каждого своя судьба…
В один из дней августа  молодой кот по имени Рудис отправился в далёкий неведомый  путь. Он шёл уже несколько дней голодный и измученный. И сколько ещё дней предстояло ему провести в дороге, он не знал, но всей своей кошачьей душой Рудис чувствовал, что дойдёт, обязательно дойдёт…обязан дойти!
Глава 2
Отца своего Рудис не помнил. Не помнил потому, что никогда его не видел, однако от Хозяина и Хозяйки слышал, что отец у него был, звали его старый Рунцис и жил он на соседнем хуторе.
--Анныня, ты только посмотри, какой наш  Рудис красавец! Ну, вылитый отец! Ни дать, ни взять. Вырастет, такой же бабник будет, как отец.   1
--Нашёл о ком говорить, -- перебивала Анныня мужа, -- сам не хуже того Рунциса. Всю жизнь за чужими юбками бегал.  Хорошо хоть под старость угомонился.
--Так молодой был, горячий, понимать должна. Вот, отбегал своё в молодости, теперь и угомонился. И ты обижена не была. Вон, сколько детей настрогал.
-- Настрогать-то настрогал, --тяжело вздыхала Анныня, -- да где теперь эти дети? Хоть бы один остался.
-- Да что им тут делать? Сами всю жизнь в навозе и детям того же хочешь? Правда, Рудис?—обращался Хозяин к коту.
«Наверно правда, -- мысленно отвечал кот Хозяину,  -- что им тут делать? Как соберутся все вместе, то хоть из дома бежи. То на лапу наступят, то пнут хорошо, чтобы под ногами не путался. А дети? Даже подумать страшно! Если бы можно было снять шкурку и посмотреть на меня на голого, так кроме синяков ничего больше и не увидели бы. Летом так на улице, а зимой? Сиди дни и ночи то под кроватью, то на шкафу. Одно счастье – долго не гостят»
-- Легче-то, может и легче в городе, а кому хозяйство оставим? А дом? А земля?—тихо и печально возражала Хозяйка.
 Рудис  сочувствовал Хозяйке , но всё же считал, -- лично для него будет много лучше, если шумные и беспокойные гости станут появляться в доме как можно реже.
Итак, отца своего Рудис не знал. Зато он знал и любил свою мать – красивую стройную кошечку   Амалию.  Амалия была нежной и заботливой матерью. Прежде всего она следила за тем, чтобы два её сына были сыты,  следила и за внешним видом сыновей, тщательно вылизывала им шкурки своим розовым шершавым язычком, не забывала лишний раз напомнить о том, что умываться нужно после еды. Мать учила сыновей охотиться на мышей, терпеливо сидеть в засаде зорко высматривая зазевавшихся птиц.  Учила их лазать по деревьям, точить когти о кору деревьев или о старые доски. Она поощряла  азартные забавы своих детей, иногда  и сама принимала в них участие. Учила мать сыновей и приличным манерам. Ей хотелось, чтобы её сыновья были хорошо воспитаны и в будущем смогли занять достойное место в избранном обществе.  Что из того что они родились на хуторе? Разве мало знаменитостей родом из сельской местности?
Иногда Рудис видел,   как  мать  уходила за сарай, садилась на высокий  пригорок и подолгу смотрела в    ту сторону, откуда позапрошлой весной приходил к ней его непутёвый отец. Рудис следовал за матерью, садился рядом    и не сводил глаз с дороги ведущей к соседнему хутору..  Так и сидели они –мать и сын. Он страстно желал увидеть своего отца, о котором иногда вели разговор Хозяин с Хозяйкою. Но увы, всё  было напрасно! Незаметно прошёл год, за ним второй. Рудис повзрослел. Из маленького невзрачного котёнка он превратился в сильного, гибкого, стройного красавца. Его большие круглые глаза горели ярким зелёным огнём, широкая грудь была прикрыта белоснежным галстуком, на всех четырёх лапках были белые носочки, рыжая шёрстка пламенела на солнце. Мышцы налились молодой силой. Начиналась новая пора жизни, манящая и неизведанная.
За эти  года в жизни небольшой кошачьей семьи произошло два события, которые оставили в душе молодого Рунциса неизгладимый, трагический по своей сути, след. В один из дней он потерял своего единственного брата, товарища его детских   забав. Однажды, ближе к вечеру, Хозяин вернулся с работы не один. Вместе с ним пришёл незнакомый братьям мужчина. Мужчина как мужчина. К ним и раньше заходили друзья Хозяина, заходили и подруги навестить Хозяйку, иногда по делу, иногда просто так, посидеть, поговорить, отдохнуть от домашних забот.  Рудис безошибочно, с первого взгляда мог определить потаённую сущность человека. Мог определить с чем пришёл человек  -- с добрыми намерениями или со злым умыслом. Если человек приходил с добрыми намерениями, то Рудис вместе с братом смело подходили к гостю, ласкались к нему, тёрлись о его ноги, позволяли гладить себя и даже брать на руки. Если же от человека исходило затаённое зло, то оба брата прятались под кровать и никакая сила не могла выманить их оттуда.
Но на этот раз всё обстояло несколько иначе, непривычно. Рудис ощущал исходящую от мужчины  доброту, но смутное беспокойство томило и не покидало его. Быть беде!   Беспокойной казалась и его добрая, любимая мамочка. Брат куда-то исчез. Хозяин с гостем уселись за стол. На столе появилась бутылка с мутной, дурно пахнущей жидкостью. Хозяйка поставила на стол два стакана, закуску и вышла во двор. Пора было кормить поросёнка. Амалия с сыном выскользнули за дверь вслед за Хозяйкой. Очутившись во дворе мать тотчас бросилась искать второго сына, Рудис ни на шаг не отставал от матери. Они обошли все   места, где мог скрываться  Мурис, громко мяукали, но Мурис не отзывался и не показывался на глаза.
И Амалия и Рудис испытывали всё нарастающее и нарастающее беспокойство.  Ещё ничего не произошло, но оба уже знали, что должно произойти нечто ужасное и непоправимое. И произошло! На крыльцо вышли, слегка покачиваясь Хозяин и гость. В руке у гостя был мешок. И в этом мешке билось и отчаянно кричало живое ,насмерть перепуганное существо. Этим существом  был Мурис. К несчастью, он не успел выскочить  вслед за матерью и братом. И пока он в панике метался возле двери, четыре мужские руки протянулись к нему и ловко схватили Муриса. Он сделал отчаянную попытку вырваться, принялся царапать и кусаться, но всё было бесполезно! Вдобавок к своему несчастью он получил хорошую затрещину от Хозяина и тут же был брошен в тёмный, пыльный мешок.
--Ну, бывай, Эвалд.  Понесу внучатам подарок. Наш-то Микелис совсем старый, всё больше лежит и лежит…И ребяткам радость и мышей будет кому ловить… Будь здорова, Анныня, -- обратился мужчина к хозяйке.
--Будь и ты здоров.  Да смотри, чтоб внуки твои не обижали Муриса. Видишь, какой красавец! Красивее Рудиса.
Мужчина закинул мешок на плечо и вышел на дорогу. Мурис громко кричал и делал отчаянные попытки вырваться из мешка, но все его усилия оказались напрасны. Его новый Хозяин спокойно шагал по дороге, изредка встряхивая мешок, чтобы кот замолчал. После очередной встряски Мурис умолкал на несколько минут, а затем снова принимался   отчаянно кричать и прилагать неимоверные усилия чтобы очутиться на воле. Очутиться возле своей мамочки и брата. Но всё было тщетно!  Оправившись от первого шока Амалия с сыном бросились спасать Муриса. Они догнали похитителя, забежали тому наперёд и умоляюще посмотрели ему в глаза.  Мужчина попытался обойти двух кошек, но они снова встали у него на пути.
-- Брысь!—грозно прикрикнул на них мужчина, но грозный окрик не испугал котов, -- Что я вам сказал? А ну, пошли прочь!
Но вместо того чтобы уступить дорогу похитителю, Амалия и Рудис подошли к мужчине и стали тереться о его сапоги, жалобно заглядывая тому в глаза.
-- Ах вы, защитники, -- умилился мужчина,-- да не бойтесь, плохо вашему Мурису не будет. Не обидим, ---  и он легонько отодвинул в сторону несчастную Амалию.
Эту ночь мать с сыном провели вместе на сеновале.  Так прошло лето. Они научились жить без Муриса. За летом наступила осень холодная и дождливая. В дождливую погоду мать и сын много времени проводили в доме,  а в ясные солнечные дни уходили далеко в поле. В поле водились мыши и Амалия вместе с Рудисом  предавались азартной охоте.
--  Учись, сынок, -- наставляла мать сына, -- в жизни всё может пригодиться.
-- Да что там может пригодиться, -- возражал матери сын, -- так, забавы ради. Интересно, да и только.
-- Не говори, сынок, никто не знает, как сложится жизнь.
Охотничьи навыки матери Рудис перенимал охотно, а вот наставления…. Пока они ему были не нужны. Пока, но впоследствии он не раз и не два вспоминал её наставления и  начинал понимать насколько  мать была мудра, и как заботилась о его будущем. Но пока он не знал своего будущего и был доволен той жизнью, которую вёл.
За осенью пришла зима с трескучими морозами,  обильными снегами и безжалостными метелями. В особо ненастные дни Амалия с Мурисом спасались в тёплом хозяйском доме. Большую часть суток они дремали на тёплой лежанке.  Кормила Хозяйка сытно и вкусно. Конечно, в любую погоду мать и сын выходили во двор справит свою естественную нужду. Если же позволяла погода,  устраивали охоту на мышей и воробьёв и даже на ворон, правда,  по большей части безуспешную. Нужно  было  поддерживать на должном уровне свою физическую форму.
Суровая зима оказалась безжалостной и к диким зверям, живущим в лесу. Глубокие снега затрудняли охоту хищникам. По ночам часто слышался тоскливый волчий вой. Звери осмелели и подходили к самому хутору. Однажды волки  сделали под хлевом подкоп и утащили несчастную овцу. Через несколько дней они повторили попытку, но на этот раз безуспешно. Хозяину с ружьём в руках пришлось защищать своё добро. Верный Шарик истошным лаем подавал сигнал хозяевам о приближении врагов. Громкий звук выстрела отпугивал голодных хищников. Рядом с отпечатками волчьих следов виднелись цепочки более мелких следов.
-- Ну, Анныня, -- начинал Эвалд заходя в дом и снимая с плеч старую шубу, -- как мы переживём эту зиму даже и не знаю. Не унимаются, ведь, проклятые… Чай-то есть? Замёрз, как собака…
Анныня ставила перед мужем кружку с горячим чаем и, расщедрившись, подносила стаканчик мутной самогонки. Хозяин выпивал, закусывал тем, что было на столе и пил чай.
-- Ну, лиса-то ладно, -- поддерживала Анныня разговор, а вот волки… Охоту не собираетесь устраивать?
-- Наверно устроим, Да уж больно снег глубокий… Будет толк, не будет,  хоть попугаем.
Прислушиваясь к разговору между Хозяйкой и Хозяином Амалия и Рудис  делали однозначные выводы --  нужно отложить прогулки и охоту до весны, а тренировать мышцы можно и дома. Единственная необходимость которая заставляла их выйти во двор была… сами понимаете, что это за необходимость.
--Ах вы, лежебоки, -- иногда обращался к ним Хозяин, -- хорошо вам. Лежи себе на печи да грей бока, не то что вашему Хозяину, -- и гладил их тяжёлой мозолистой рукой.
Так бы и прожили мать с сыном до весны, а там свобода, а там тепло и неописуемое разнообразие жизни. Но в один из дней случилось непоправимое несчастье. Погибла Амалия. И гибель её произошла на глазах потрясённого Рудиса. Как всегда, они вместе вышли во двор справить нужду. И  всё бы хорошо. Но Рудис, забыв на время о возможной опасности, бросился на трепыхавшегося в снегу воробышка. Сказался охотничий инстинкт. И в тот момент, когда он успел почувствовать в своих острых когтях живую птичью плоть,  увидел прямо перед собой широко разинутую пасть с острыми зубами.  Это была его смерть, неизбежная смерть. На спасение сына бросилась отважная Амалия. Она внезапно появилась перед широко раскрытой пастью. Челюсти моментально захлопнулись на шее жертвы. Хищник бросился к спасительному лесу. Жертва была ещё жива и делала отчаянные попытки вырваться из смертельного капкана, но всё было напрасно…. Помощи ждать было неоткуда. Хозяев на дворе не было, а старый Шарик не мог угнаться за быстро убегающей лисой. На месте разыгравшейся трагедии виднелись капли крови. Когда прошёл первый шок, Рудис отчаянно закричал,  Шарик продолжал громко лаять.  На крыльце показался Хозяин. За Хозяином на крыльцо вышла и Хозяйка в накинутом на голову тёплом вязаном платке.
-- Эвалд, что случилось?
-- Да вот, кажется лиса унесла нашу Амалию. Вот кошачьи следы, вот лисьи. Из-за сарая ведут, а вот и кровь… да, вот и волочила. Во как снег вспорот…
--Боже ж ты, мой Боже, -- запричитала Анныня, -- Да что ж это такое? К самому дому…. Рудис, иди скорее ко мне, иди мой котик…
Рудис слышал Хозяйку, понимал каждое её слово, но не мог сдвинуться с места. Казалось – мышцы окаменели и перестали повиноваться.
Анныня спустилась с крыльца, подошла к коту, взяла его на руки и вошла в дом.  Муриса била лихорадочная дрожь, по телу пробегали судороги. В изнеможении он закрыл глаза и провалился в спасительное забытьё. Несчастный котик не слышал, как вошёл Хозяин, не видел, как склонилась над ним  Хозяйка, и не чувствовал,  как на его  шкурку капали её тяжёлые слёзы.

Глава 3
Рудис долго болел. Несколько суток он лежал в беспамятстве. Временами приходил в сознание, открывал глаза, видел склонившуюся над ним Хозяйку. Как сквозь глухую стену доходил до него её ласковый голос.
--Рудис, Рудис, --взывала к нему Хозяйка, -- Рудис, котик, ты поправляешься? Может водички хочешь или молочка?—Хозяйка ставила перед ним мисочку с водой.
Рудис делал несколько глотков и обессиленно падал на мягкую подстилку. Затем Хозяйка приподнимала его голову,   из ложечки вливала в рот молоко вместе с разбавленными в нём лекарствами.
Потом  брала его на руки, осторожно прижимала к груди, баюкала, как маленького больного ребёнка. От её груди исходило благодатное тепло, В такие минуты Рудис чувствовал себя в безопасности. И он вспоминал свою мать. Рядом с нею он   чувствовал себя и защищённым и очень любимым. Они вместе пережили расставание с Мурисом и с той поры стали неразлучны. В произошедшей трагедии Рудис  винил только себя.
«Как я мог забыть об опасности? Как мог? Повёл себя как неразумный мальчишка? Из-за меня погибла такой страшной смертью моя дорогая мамочка… Если б я только знал!  Если б только знал…»
Возможно осознание своей непростительной вины замедляло его выздоровление. Рудис не хотел жить. Он мечтал умереть и соединиться с матерью в далёком и неведомом мире. Но молодой организм и забота Хозяйки делали своё дело. Рудис медленно шёл на поправку. Иногда он слышал разговор Хозяина с Хозяйкой. Разговор шёл о нём. Хозяин предлагал добить кота, мотивируя своё предложение тем, что Рудис не жилец. Нечего с ним возиться и продлевать его страдания. Хозяйка наоборот защищала кота.
--Анныня, ну ты же видишь, что кот наш никакой, даже на ногах не стоит. Не жалко , конечно, того молока… но толку с этого не будет никакого. Лучше уж пристрелить.
-- Эвалд, как ты можешь так говорить? Пристрелить больного и беспомощного! А если бы с тобой такое случилось?
--Так ведь кот, а не человек…-- неуверенно возражал Эвалд, -- да и какая польза от него теперь? Мышей не ловит…
-- Дались тебе эти мыши!- в сердцах отвечала Анныня, - да заведём другого кота, а этот пусть живёт. Скоро лето, погреется на солнышке, полежит на травке. Может и поправится…
--Ну, как знаешь, -- нехотя соглашался Эвалд.
«И пусть бы пристрелил, и пусть бы, - думал несчастный Рудис, слушая споры Хозяином и Хозяйкой, - всё равно не поправлюсь, а если и поправлюсь, то для чего? Какой смысл?»
Однажды в полудрёме Рудис  увидел свою мать. Она была такой же молодой, сильной и красивой. Её большие зелёные глаза с любовью и печалью смотрели на сына. Её мордочка коснулась его мордочки, и от этого прикосновения неизъяснимое тепло разлилось по всему его телу.
«Рудис, -- услышал он ласковый голос матери, - Рудис, не тоскуй, сынок, по         мне. И не кори себя. В том, что я ушла из жизни было предначертание Высших сил. Мне нужно было погибнуть, спасая тебя. У тебя в этой жизни своё предназначение. Ты тоже погибнешь, но погибнешь, спасая чужую жизнь. Ты же знаешь, мы, коты, не боимся смерти. Мы знаем, что наша смерть на земле - это переход в иной мир. Подумай над тем, что я тебе сказала. Я ещё вернусь и мы продолжим наш разговор. Я люблю тебя, сынок…»
Рудис очнулся. В ушах продолжал звучать голос матери, но голос становился всё тише, глуше,  пока не затих в отдалении.
«Что это было?- напряжённо думал Рудис, -что это было? Действительно ли мамочка приходила или это был только сон? И как странно мамочка разговаривала со мной… Она сказала, что я должен кого-то спасти… Но кого? А что, если это был не сон? Ведь я так явственно видел её… Она обещала вернуться…»
С этого момента Рудис пошёл на поправку. Вялость и апатия уступали место бодрости, надежде, желанию жить. Он много думал над превратностями своей судьбы. Мать сдержала данное сыну обещание и часто навещала его. Амалия рассказывал сыну о жизни в том мире, чем занимается , к чему готовится.
«Сынок, там я попала в страну Кошек. Эти кошки высокоразвитые существа. У каждого из нас есть свои наставники.  Наша миссия заключается в том, чтобы помогать людям. Помогать в трудные минуты их жизни, помогать обрести духовность…»
-- Мама, -- нетерпеливо перебивал Рудис, -- я понимаю-- помогать людям – это ловить мышей, чтобы они грызли зерно. Лечить больные места, но духовно…. Этого я не понимаю. Да и для чего?»
--Сынок, разве ты не видишь сколько в людях зла? Как они живут с этим злом.  Кто-то понимает и хочет избавиться от зла, которое носит в своей душе, но не знает как это сделать. А кто-то так напитался злом, что ему нравиться быть злым и причинять людям страдания…
-- Мамочка, -- снова перебил Рудис, -- я это понимаю, но я не понимаю одного  -- мы-то что можем сделать? Они ведь люди, а мы простые коты? Кто нас станет слушать? Да и говорим мы на разных языках. –и Рудис вопросительно посмотрел на мать.
--Ах, сынок, сынок, какой ты ещё наивный. Тебе нужно очень многому учиться. Я буду ждать тебя, сынок, и мы вместе продолжим наше обучение, а когда будем готовы к выполнению новой миссии, вместе вернёмся на землю. В этом воплощении я выполнила свою миссию, тебе же только предстоит выполнить…Рудис, ты ведь понимаешь о чём говорят Хозяин с Хозяйкою?
Рудис утвердительно  кивнул головой.
-- Ты и других людей понимаешь.
Рудис снова кивнул.
-- Вот видишь, --терпеливо продолжала Амалия, - и они тебя понимают, только по- другому. Если ты мысленно обратишься к человеку, который в этот момент чем-то расстроен или переживает свалившееся на него горе, с добрыми пожеланиями, с любовью, со словами сочувствия, то ему станет легче, улучшится настроение, может даже посветлеет на душе. Правда, он не поймёт почему так произошло. Он станет думать, что ему помогли Высшие силы и никогда не подумает, что помощь пришла от нас. И пусть думает так, как он думает, лишь бы  не впал в зло, в депрессию.  Он верит в высшие силы, а мы, коты, и есть проводники Высших Светлых сил.
-- Мамочка, как интересно ты рассказываешь!  Ты у меня такая мудрая!
--Рудис, ты тоже мудрый, только пока этого не знаешь. И набирайся, сынок, сил. Скоро они тебе понадобятся.
-- А могу я узнать – для чего?
-- Для  спасения жизни одного человека. Больше пока ничего не скажу. Там, наверху в отношении этого человека ещё не принято окончательного решения. Некоторые силы за то, чтобы этот человек покинул землю как можно скорее, другие настаивают на том, что его задание ещё не выполнено до конца и он должен остаться… на какое-то время.
Глава 4
К началу августа Рудис выздоровел окончательно. Мускулы налились силой, тело стало гибким, походка упругой. Он тренировался каждый день по многу часов и вечером буквально валился с ног от усталости. Наскоро поужинав, ложился спать.  Завтра начинался новый день. Рудис сознательно увеличивал физические нагрузки и был очень доволен собой.
«Могу, могу ведь! Я настоящий Кот, а не какая-то размазня! Но что  же за испытание меня ждёт?»
Дни шли за днями, а ответа на мучавший его вопрос не находилось. Мать навещала  не часто. При редких встречах она объясняла сыну, что не хочет мешать его тренировкам, и пока не знает точного времени, когда ему нужно будет приступить к выполнению возложенного на него задания.
Хозяйка души не чаяла в ожившем Рудисе.  Хозяин только удивлялся живучести кота.
--Ты только посмотри, Амалия на нашего Рудиса. Я уж и не надеялся, что выживет. Самый настоящий дохляк был. Это ж надо! Кто бы мог подумать! Даже Шарик наш от него шарахается.
-- Так Шарик совсем старик, а Рудису только бы носиться и носиться. Ты вот говорил—пристрелить, пристрелить, а я как чувствовала…
--Да кто ж знал, -- разводил руками Эвалд.
Шарик действительно боялся молодого, чрезмерно энергичного кота. И не потому что был трусом, просто пора его молодости давно прошла. Последнее время он чувствовал необъяснимую апатию и слабость во всём теле. Хотелось наслаждаться покоем, дремать на солнышке или спать, забравшись в свою будку. Часто к его мохнатому боку пристраивался молодой котёнок, который приблудился к их хутору. Никто не знал откуда он пришёл, да никого это особо и не интересовало. Пришёл и пришёл… молока да каши хватит и на него. Назвали котика Пуйка.
« Пуйка, так Пуйка, -- лениво думал Шарик, -- лишь бы не мешал. А что спит со мной? Так что же делать? Малыш ведь… Вырастет и забудет старого Шарика… И ладно, лишь бы не нападал как разбойник Рудис…. Ну чисто разбойник…. Ему-то что? Молодой ещё…. И я был молодым… Все в округе боялись… А теперь иди да смотри чтобы этот бусурман не напал…»
И действительно, если Шарику нужно было пройти мимо Рудиса, он съёживался, стараясь казаться меньше и думая своим собачьим умом, что уменьшился в размерах и кот его не заметит. Ступал Шарик осторожно, лапу ставил с таким расчётом чтобы, не дай бог, не хрустнула предательская веточка.  Рудис,  завидев что Шарик вышел на прогулку, моментально делал вид что погружён в глубокий сон. Но стоило собаке поравняться ним, как он тут же подпрыгивал, распрямлялся как пружина,  вцеплялся в несчастного Шарика и затевал весёлую потасовку. Шарик даже не пытался обороняться. Выбрав удобный момент, он спасался бегством. Да какое там бегство при его-то немощи.!  Рудис в два прыжка мог бы настигнуть Шарика, но не делал этого, хорошо понимая состояние несчастного старика. Шарик же забирался в будку и долго лежал там в глубоких раздумьях. Приходил  Пуйка, уютно устраивался у него под боком и  Шарик делился с ним  своими обидами на жизнь, на старость, на несносного Рудиса.
Чем ближе приближался месяц август, тем беспокойнее становилось у Рудиса на душе. Вскоре ему предстояло покинуть родину и отправиться в далеко в неизведанные края. Он стал уединяться. Ему хотелось побыть одному. В одиночестве он предавался воспоминаниям. С любовью вспоминал время проведённое вместе  с братом, детские забавы, ласковую мать, которая хотела привить им благородные манеры. Да, мамочка хотела ,чтобы её сыновья попали в высшее общество и чтобы ей не было за них стыдно. Милая, добрая, наивная мамочка. Где то общество? Муриса забрали и унесли в старом пыльном мешке и никого не интересовало что при этом чувствовали Амалия, Рудис и сам похищенный Мурис. Однажды Амалия с сыном отправились на соседний хутор навестить Муриса. День обещал быть тёплым  и солнечным.  Сразу после завтрака мать и сын отправились в путь. Соседский хутор находился неподалёку от их хутора. Дорога вилась среди высокой, ещё нескошенной травы. Густой аромат цветущих трав приятно щекотал ноздри. Жужжали трудолюбивые пчёлы, какие-то птички вились над полем, то камнем бросаясь вниз, то стремительно взмывая вверх. Очевидно они добывали свой завтрак. Лёгкий утренний ветерок приятно освежал. Шагать по накатанной колее было легко. На душе тоже было легко от предвкушения скорого свидания с Мурисом.  Перед глазами мелькали картины скорой встречи, но.. действительность превзошла все их ожидания. И какая действительность! Мать с сыном только подходили к сараю, в который складывали на зиму сухое сено, ещё не успели приблизиться к коровнику, не говоря уж о самом доме, как с оглушительным лаем к ним бросились два огромных пса. Взъерошенная на загривке шерсть, оскаленные пасти и горящие злобой глаза не сулили ничего хорошего ни Амалии, ни Рудису. Медлить было нельзя. Секундное замешательство грозило неминуемой гибелью. Единственное спасение – быстрота ног. Они влетели в сарай, цепляясь когтями за доски, поднялись под самую крышу и устроились на широких балках. И только оказавшись в относительной безопасности, перевели дух. Следом за ними в сарай влетели рассвирепевшие псы. Они сразу разглядели распластавшихся на балке котов. Их разочарованию не было предела! Оба оглушительно лаяли, носились по сараю,   подпрыгивали в надежде если уж не достать котов, то хотя бы напугать.  То, что собаки их не достанут, мать и сын знали хорошо, но  только что пережитый страх, не покидал их. Ведь нужно было возвращаться домой. А как? Собаки, по всей видимости, уходить так скоро не собирались.  Спешить им было некуда да и были они у себя дома. Несколько успокоившись, србаки улеглись на остатках прошлогоднего сена, положили головы на вытянутые лапы и стали внимательно наблюдать за своими извечными врагами. Каждая из сторон надеялась, что противоположная сторона в конце концов совершит непоправимую ошибку. Но время шло,  ничего не происходило. . Мать с сыном лихорадочно перебирали в голове всевозможные варианты спасения.  Пока единственной защитой для них оставался сарай. Дальше дорога шла через поле, спасительный лес был далеко. Ситуация казалась безвыходной, но тут на их счастье раздался женский голос. Очевидно это был голос ИХ Хозяйки. Она вынесла им еду. Вкусно запахло кашей заправленной ароматными шкварками. Псы заколебались – пойти поесть, упустишь ненавистных котов, не пойти – на такую еду охотников много. Чего стоят хотя бы одни, вечно ненасытные куры?  Собаки переглянулись. Обоих посетила одна и та же мысль: -- чёрт с ними, с этими котами, пусть убираются с глаз долой, хватит с них и того, что перепугались до смерти. Однако нужно было показать кто здесь хозяин. Они лениво поднялись, покружили по сараю, снова залились злобным лаем, затем пометили свою территорию и важно удалились. Амалия с сыном веря и не веря в своё спасение, ещё некоторое время неподвижно лежали на балках, затем осторожно приподнялись, разминая затёкшие от неудобной позы лапы, и только после этого стремительно спустились на землю и со всех ног бросились на утёк.  Они бежали к спасительному лесу. Кто знает, что было на уме у злобных псов? Многое, очень многое вспомнил Рудис за долгие часы проведённые в одиночестве. На душе было печально и грустно. Не хотелось никуда уходить, навсегда расставаться с теми, кого любил всей своей кошачьей душой. Он любил всех обитателей хутора – прежде всего Хозяйку с Хозяином, двух огромных  и, как ему казалось, ленивых коров, бестолковых овец, беспокойных кур, степенную, солидную лошадь и даже старого безобидного Шарика.  И вот, в скором времени ему нужно было уходить в неведомый мир.
« Вспомнят ли они хоть иногда обо мне? Пожалеют ли о том, что меня нет с ними? А может им будет все равно, что меня нет и что со мной? Наверное только одна Хозяйка станет горевать обо мне… Да и то со временем забудет. Подрастёт Пуйка и жизнь у них пойдёт по-прежнему…. И за что мне такая судьба?»   Ответа не было.
В один из вечеров, ближе к сумеркам, когда солнце опускалось за лес, а его золотистые лучи превратились в багряную зарю, Рудис увидел мать. День выдался трудным. С утра он получил хорошую взубчку от Хозяина за то, что перестал ловить мышей, что не хочет обучать такому сложному ремеслу молодого Пуйку и вообще даром ест свой хлеб, и было бы лучше сели бы Анныня не спасла его.»
На душе стало тяжело, особенно обидными показались слова о том, что он даром ест хлеб и было бы лучше, если бы он тогда умер. Конечно, соглашался Рудис, ловлю мышей я забросил, Пуйку охоте на них не учу, но… Знал бы Хозяин что стоит за этим но…. Рудису до слёз стало жаль себя . Он отыскал Хозяйку и целый вечер ходил за нею.
-- Рудис, что с тобой?—обеспокоилась Хозяйка, -- что с тобой котик? Может снова заболел?
Котик посмотрел ей в глаза большими зелёными, печальными глазами.
« Знала бы ты, какая у меня болезнь! Я так люблю тебя и так не хочу,  чтобы ты плакала, когда меня не станет.  И что ты подумаешь, когда выйдешь во двор, позовёшь меня, а я не приду ни сегодня, ни завтра и вообще никогда… Но зато я приду к тебе во сне, как приходит ко мне моя мамочка. Я расскажу тебе почему я ушёл и как сложилась моя жизнь там, куда уходим все мы.»
Тень Амалии скользнула мимо крыльца ведущего в дом и скрылась за углом. Рудис  последовал за нею. Они уселись под старой раскидистой липой что с незапамятных времён росла во дворе. Её могучая крона летом покрывалась сплошным, янтарного цвета, кружевом. Она долго цвела, в её листве жужжали старательные пчёлы. Вокруг пахло мёдом. Рудис не любил мёд. Мёд был липким и приторно-сладким. Но Хозяин с Хозяйкою любили пить чай с мёдом длинными зимними вечерами.
«Рудис, -- начала Амалия с любовью и заботой глядя на своего единственного сына, -- дорогой мой мальчик, завтра тебе придётся пуститься в путь. Твой час настал. Ты должен спасти этого человека. Этим человеком будет старая женщина. Принято компромиссное решение  -- продлить женщине жизнь, но взамен её души высшие силы возьмут твою.»
И Рудис впервые в жизни  заплакал.
-- Мамочка, дорогая моя мамочка, если бы только знала, как мне не хочется отсюда уходить. Меня пугает незнакомая дорога и я боюсь остаться один, совсем один.»
-- Сыночек, ты не останешься один. В трудные минуты я буду с тобою. Я провожу тебя до места твоего назначения. Не отчаивайся…
-- Да, но я даже не знаю куда я должен идти…. Я вообще ничего не знаю кроме того, что должен принять на себя чью-то смерть.
-- Ты всё узнаешь. Ты просто иди, твой Ангел укажет тебе дорогу.
-- А как я узнаю, что я пришёл именно к тем людям, к которым должен был прийти?
-- Очень просто. Ты никуда  не захочешь от  них уходить. Какое-то время поживёшь у них, привыкнешь к ним, окрепнешь. Вы научитесь взаимной любви. Так тебе будет легче уйти из этого мира. Прощай, сынок, завтра на рассвете ты отправишься в путь.

Глава 4
Наступило утро следующего дня. Оно было прохладным и туманным. Заря узкой полоской поднималась над лесом. Внизу туман был молочно-серого цвета, а верхняя кромка его,  пронизанная алой зарёй, казалась розовой. Пробудились ранние птицы и начали утреннюю перекличку. В сарае мычала корова, призывая Хозяйку освободить её вымя от тяжести густого, жирного молока. Её поддержала вторая корова, заблеяли овцы, всполошились суматошные куры. Старый Шарик ещё спал в своей будке. Ничто не могло  нарушить  его сладкий, старческий  сон. Из будки, лениво потягиваясь, то прогибаясь почти до земли, то выгибая спину дугой, вылез Пуйка. Он тряс головой прогоняя остатки сна и зевал, широко раскрывая рот полный белых острых зубов. Он подошёл к Рудису, потёрся своим носиком о его нос и смело посмотрел ему в глаза. Глаза у него были серые, добрые, с чуть различимой хитринкой.  При виде Пуйки у Рудиса болезненно сжалось сердце.
«Прощай, друг, -- мысленно обратился к нему Рудис, -- прощай, больше не встретимся. Вспоминай меня… хотя бы изредка. Не успел научить тебя ловить мышей. Но ты сообразительный,  сообразишь что к чему. Да и охотничий инстинкт выручит.»
Пора было уходить, но Рудис медлил. Он хотел увидеть Хозяйку и проститься с нею, да заодно и позавтракать.  Есть не хотелось, но он понимал, что дорога будет дальней и пускаться голодному в путь не стоило. Наконец на крыльце показалась хозяйка. Рудис со всех ног бросился к ней. Он поднялся на задние лапы,   передними уцепился за её юбку и запел прощальную песню, наполненную грусть расставания.
--Рудис,  что с тобой?—удивилась Хозяйка. Она нагнулась к коту и ласково провела шершавой натруженной рукой по его спине. Рядом с ними крутился маленький Пуйка, -- и ты тут, Пуйка? Ну подождите, сейчас подою, молочка вам налью.
«Молочко-то молочком, но лучше бы кусочек мяса или на худой конец колбаски», --Рудис понимал, что если ожидать плотного завтрака, то время уйдёт, а ведь ему было строго наказано отправляться в путь а заре. Рудис тяжело вздохнул.
«Придётся закусить мышами. Эй, Пуйка, -- обратился он к стоящему рядом котику, -- хочешь, пойдём, дам тебе урок как нужно охотиться на мышей»
Не ожидавший ничего подобного, Пуйка аж подскочил на месте. Какой сюрприз! Какая удача!
Мышей отыскали быстро. Их давно никто не беспокоил и они потеряли необходимую бдительность. А зря. Охотой остались довольны оба. За это время Хозяйка выдоила коров и налила котам полную миску молока. Как раз то , что нужно после сытной охоты! На крыльцо вышел Хозяин. Какое-то время он постоял  внимательно оглядывая своё хозяйство, затем неторопливо спустился с крыльца.  Всё, пора было уходить. И Рудис отправился в путь. Пойдя некоторое расстояние, он остановился, обернулся, окинул прощальным взглядом родной хутор, тяжело вздохнул и уже больше не останавливаясь и не оглядываясь, затрусил по дороге.
Он шёл целый день, дорога казалась бесконечной. Он устал, начинал мучить голод. Пришлось опять ловить мышей. Насытившись,  стал думать о том где и как провести ночь. По дороге ему попалось несколько хуторов, но он, наученный горьким опытом,  обошёл их стороной. Первую ночь Рудис провёл в копне сена. На утро он почувствовал себя хорошо отдохнувшим и бодрым. Но нужно было подумать и о завтраке.
«Неужели опять мыши?-с тоской подумал он, -- может зайти всё же на хутор? Не везде же живут злые собаки? Может же где-то жить такой же добрый пёс как и наш Шарик?». Конечно, можно было попытаться, но сегодня на завтрак опять были мыши.
Рудис продолжил свой путь.   Вскоре дорога  привела его к маленькому хуторку.  Осторожно, с замиранием сердца подошёл Рудис к сараю. Постоял, принюхиваясь таким знакомым и в то же время чужим запахам. Судя по звукам доносившимся из хлева чужая хозяйка доила корову.
«Значит, будет молочко. А там может и поесть дадут. Хотя бы раз в сутки нормально поесть…»
И он решился! И к  его большому удивлению, беспрепятственно добрался до крыльца. Но когда он поставил сначала одну лапу, а затем и другую на первую ступеньку, то к великому своему потрясению увидел собаку, сидящую на крыльце под дверью.
«Откуда она  появилась? Ведь минуту назад её здесь не было! Неужели я стал плохо видеть?»
Рудис замер.  Но пёс , сидящий на крыльце не делал никаких попыток напасть на непрошенного гостя. Он  с любопытством разглядывал чужака. По натуре Полкан был миролюбивым псом, да и кто знает откуда тут появился молодой рыжий кот? Может Хозяин принёс пока он, Полкан, спал? Наживёшь ещё неприятностей на свою голову! Пусть уж сами разбираются.
И разобрались. Хозяйка, увидев на крыльце рыжего кота, всплеснула руками. Вот так дела! Ну что ты скажешь?
-- Откуда ты, Мурик? Вроде бы не здешний. Я всех соседских котов знаю. Не иначе, как проезжие выбросили. Завели моду. Пока маленький возьму ребятишкам на потеху, а чуть подрос, то выбросят. Иди, миленький, ко мне, не бойся. Наверно кушать хочешь? Вот тебе молочко, сейчас  дома что-нибудь посмотрю, -- и старушка скрылась за дверью.
Наверное, она сказала мужу, что к ним прибился чужой кот, что нужно его покормить, небось голодный.  Дверь распахнулась и в проёме показался старичок невысокого роста, одетый в старые брюки и такую же старую куртку.
-- А и правда, ты смотри, мать, какой красавец! Не иначе, как выбросили. Ну что ж пусть живёт, если захочет. А может не останется, домой захочет вернуться.
« Я бы и остался, -- мысленно отвечал Рудис старичку, - да вот не могу. Дела.» Старушка вынесла ему большой кусок жареной рыбы.
--Кушай, кушай, миленький, да не торопись. Костей много.
Это Рудис понимал и сам. Полкан  по- прежнему с любопытством наблюдал за рыжим котом. Наконец Рудис доел рыбу и  благодарно посмотрел в глаза доброй Хозяйке.
«Большое спасибо, – мысленно произнёс он, -- хорошо у вас, да пора мне. Прощай, добрый пёс, -- теперь Рудис обратился с Полкану, -- и тебе спасибо что не тронул».
« Да чего мне тебя трогать, -- так же мысленно ответил ему Полкан, --я же не изверг какой. Прощай. Счастливого тебе пути.»
 Прошла неделя, а Рудис всё шёл и шёл. Он вышел на большую дорогу, по которой с рёвом проносились громадные машины. Такие громадные машины он видел впервые.  Они обдавали его невыносимый вонью. Не привычный к загрязнённому воздуху, Рудис после каждой проехавшей мимо машины долго чихал, в глазах появлялась резь и  они начинали слезиться. Пришлось Рудису познакомиться и с жизнью большого города. Это было что-то! Бесконечная вереница машин, толпы людей постоянно куда-то спешащих. Его постоянно толкали, наступали на лапы, а то и просто пинали, чтобы не путался под ногами. Приходилось быть осмотрительным. Возле высоких домов стояли большие металлические ящики, от несло нестерпимой вонью, в них копошились худые , облезлые коты. Они враждебно посматривали на чужака. Есть хотелось ужасно! Но при одной мысли о том, что и ему придётся копаться в вонючих отходах в надежде отыскать хотя бы заплесневелую корочку, его начинало мутить.
« Как они могут? Как они могут всё это выдержать? Или действительно голод не тётка?
И он шёл дальше, можно сказать на автопилоте, еле переставляя ноги и ни о чём уже не думая. В такие минуты перед ним появлялась его мамочка, его добрая, милая мамочка. Так он прошёл через весь город и вышел на его окраину.  Дальше идти Мурис не мог, последние силы покинули его и он скатился в придорожную канаву. 
«Всё, я сделал всё что мог. Больше не могу. Я умираю…. Прости меня, мамочка, я оказался слабаком…. Прости меня, незнакомая женщина….»
И словно услышав своего изнемогающего сына,  перед Рудисом  возникла его мать.
«Рудис, сынок, не отчаивайся. Вытерпи ещё один день. Только не останавливайся. Я  буду с тобой всё это время. Мужайся. Ты дойдёшь! А пока отдохни. »  Амалия прижалась к сыну и он почувствовал, как в его обессиленное тело, вливается поток бодрящей энергии.
И он шёл, собрав  последние силы. Кончился день, наступила холодная тёмная ночь, а он всё шёл. Наконец он свернул в какую-то боковую улочку. Здесь было тихо. По обеим сторонам улочки стояли дома, огороженные заборами. Калитки были закрыты на засовы. Света в окнах не было и лишь лунный свет отражался в тёмных глазницах окон.
« Рудис, -- услышал он тихий голос матери, -- ты пришёл. Видишь дом, в котором не заперта калитка. Заходи смело и ложись отдыхать. Ночь уже близиться к рассвету. Тебе не придётся долго ждать, а теперь прощай. Мы вскоре встретимся с тобой, я буду тебя ждать.»

Глава  5
Рудис устроился на лавочке возле крыльца и погрузился в спасительный сон. У него болело всё тело, подушечки на лапках стёрлись до крови и он хотел есть, очень хотел есть, но осознание того, что ему никуда не нужно идти, что его  здесь приютят и накормят, помогло Рудису  расслабиться и уснуть.
Утром он очнулся от прикосновения мягких ласковых рук. С трудом открыв глаза, он видел склонившуюся над ним женщину. У неё было испуганное лицо, в глазах стояли слёзы.
--Котик, котик, -- раздавался её мелодичный голос. Или только казалось Рудису, что мелодичный. Но в этом голосе слышались нотки неизъяснимой нежности и сострадания, -- откуда ты, котик? Иди ко мне на руки.  Какой же ты лёгкий! – воскликнула женщина в испуге, прижимая Рудиса к груди., -- пойдём домой, я тебя накормлю.
Так на руках у доброй женщины Рудис очутился в тёплом доме. Вкусно пахло едой. Он судорожно дёрнулся и сглотнул набежавшую слюну. Женщина положила его стул, поискала подходящую тарелку, наложила из кастрюльки, стоящей на газовой плите, тушёной картошки с кусочками мяса.
--Иди, кушай, котик.
Уговаривать Рудиса не пришлось. Поев, он подошёл к Хозяйке и лизнул ей руку. Никак иначе выразить свою благодарность он не мог. После еды его неудержимо стало клонить в сон. Он сделал шаг, за ним второй и рухнул на пол как подкошенный. Так началась его новая жизнь в новом для него доме. Хозяин целыми днями пропадал на работе, Хозяйка тоже куда-то уходила, но не надолго. Она всегда возвращалась с полными сумками. В сумках лежали продукты. Повязав красивый фартук, женщина принималась готовить. Рудис по большей части дремал, развалившись на мягкой подстилке. Ему снились сны. Во сне он видел свой старый хутор, Шарика, молодого Пуйку. Однажды  увидел во сне брата. Мурис сидел рядом с матерью и весело улыбался. После таких снов Рудис чувствовал себя счастливым и не одиноким. Иногда сон его был беспокойным. Ему снились какие-то кошмары. Кто-то гонялся за ним, он убегал, ослабевшие ноги отказывались повиноваться.
 Мурис обошёл весь двор, заглянул в каждый закуток и  остался доволен. Двор был обнесён надёжным забором, с улицы проникнуть к ним никто не мог. Больше всего Рудис боялся собак. Такие как Шарик и Полкан встречались не часто. А может часто? Только ему не повезло…С одной стороны участка пролегала железная дорога. По ней с грохотом проносились тяжёлые составы. Железную дорогу от участка отделял забор, а вдоль забора росли высокие берёзы. Между берёз зеленел густой кустарник. В воздухе кружили редкие жёлтые листья и ложились на зелёную траву.
«Почти как у нас, -- думал Рудис, -- осенью тоже опадают листья. Сначала их мало, а потом падают и падают. Как хорошо было носиться по ним. Как приятно листья шуршали под ногами», -- от таких мыслей Рудису становилось грустно…       В конце участка был небольшой прудик, его берега обрамляла густая сочная трава. В пруду жили лягушки. Рудису нравилось наблюдать за тем, как они ныряют, как вылезают на берег понежится на нежарком осеннем солнышке. Он отыскал скамью, на которой будет сидеть женщина, которую ему нужно будет спасти. Дни шли за днями. Рудис окреп. Мышцы налились прежней молодой силой, рыжая шелковистая шёрстка блестела и переливалась. Рудис  был готов исполнить свою миссию. В одну из ночей к нему явилась мать и торжественно объявила, что через два дня они встретятся в другом прекрасном мире и уже не расстанутся. Ещё мать сообщила, недавно она встретилась с Мурисом. Теперь они вместе и ожидают встречи с ним, с Рудисом.  Его брат погиб  от острых зубов злых псов. Но теперь всё позади и он счастлив.
«Два дня, всего два дня, -- думал Мурис, -- справлюсь ли? Не испугаюсь, не подведу ли мою дорогую мамочку?»
Наступил судьбоносный день. Закончились холодные, нудные дожди. С ярко-синего, словно вымытого неба светило тёплое солнце. Сентябрь месяц подходил к  концу, но было тепло как летом. Хозяйка ушла. На прощание она сказала:
-- Рудис, я ухожу, но скоро вернусь. И не одна. Сегодня у нас будет гостя. Смотри, веди себя прилично, -- Хозяйка шутливо погрозила  Рудису пальчиком и чмокнула его в чёрный, прохладный носик, -- смотри, не пропадай. Я обещала познакомить вас….
«Не пропаду, -- подумал Рудис, -- только ты не очень переживай…»
Время тянулось мучительно медленно. Наконец, ближе к обеду, женщины появились во дворе. Они вошли в дом, пригласили и Рудиса. Женщина непритворно восхищалась рыжим красавцем.  Женщины пили кофе, весело болтали, предложили ему вкусной колбаски, но на это раз он даже не притронулся к еде.
-- Ты смотри, Лидия, наверное  Рудис влюбился в тебя, даже колбаски не хочет.
«Не до еды, -- подумал он и тяжело вздохнул.
Кончив пить кофе, женщины вышли на улицу.
--Пойдёшь с нами, Рудис, -- обратилась Хозяйка к коту.
Женщины уселись под яблоней, кот неподалёку на траве. Подруги наслаждались последним солнечным теплом. Они изредка перебрасывались незначительными фразами. Рудис  внимательно наблюдал за ними. Ничего особенного пока не происходило. И как только он успел подумать, что может ничего не произойдёт, как тут же почувствовал, что вокруг что-то  неуловимо изменилось. Потянуло замогильным холодом, по верхушкам берёз  пробежал ветер и тут же стих.  Затаились в пруду лягушки.  Перестали гомонить воробьи. Поднялись в воздух вороны и тяжело хлопая крыльями, полетели за железную дорогу. Рудис быстро взглянул на Лидию. Женщина побледнела, стала задыхаться. Она поднялась на ноги и заметалась по участку.
--Мария, мне плохо. Я задыхаюсь и грудь болит. Не могу стоять на месте.
Встревоженная Мария в мгновение ока очутилась рядом с подругой.
-- Что с тобой?
--Не знаю.
-- Может вызвать скорую?
 –Пока не надо. Может пройдёт. Может сглазили?
--На расстоянии?
--Бывает… Дай мне воды из пруда.
Мапия зачерпнула в ковшик воды, Лидия стала плескать воду себе в лицо.
--Вроде бы легче… Присяду .  --Лидия тяжело опустилась на лавочку. Рядом с нею появилась фигура в чёрном балахоне. Лицо его закрывал низко надвинутый на глаза капюшон. Раздумывать было некогда. Рудис вскочил на лавочку  и загородил собою женщину.
-- Ты кто?—храбро обратился он фигуру в чёрном.
--Кто я?—отвечала фигура глухим голосом, -- Я Ангел Смерти. Пришёл за Лидией. И не мешай мне. У меня мало времени.
--Но она не готова к смерти. У неё остаются дела, которые ей нужно доделать.
--Это не моё дело. Мне приказали принести Душу и я обязан это сделать. Не мешай, отойди в сторону, а то я не могу к ней приблизиться.
--Послушай, Ангел, тебе приказали принести именно эту Душу?
--Да , эту.
-- А ты не можешь вместо её Дши взять мою?
-- Я не могу заниматься самодеятельностью. Я строго следую приказаниям.
--А ты не мог бы вернуться и уточнить? Для тебя это минутное дело. Мне тоже даны чёткие указания – моя Душа взамен Души этой женщины.
--Могу. Такие случаи бывали и не раз. Напутают там у себя, а тут разбирайся, -- с этими словами Ангел Смерти растворился в воздухе. Рудис прижался к женщине. Через мгновение Ангел Смерти вновь предстал перед  котом.
--Всё, уладил, собирайся. Ждут тебя там.
Рудис увидел, как перед ним вырастает чёрная стена. Чувствовал как замедляется дыхание в груди, отчётливо услышал последние удары сердца. Тело его обмякло, лапы свесились с лавочки и касалась травы. Лицо Лидии порозовело, она вздохнула полной грудью и радостно улыбнулась.
--Мари, мне хорошо. Всё прошло. Точно, меня сглазили. Правда, рудис?
Рудис неподвижно лежал на лавочке рядом с Лидией.
-- Лидия!—закричала вдруг потрясённая Мария, -- он ведь умер! Он умер!
Рудис действительно умер… Ангел Смерти расправил свои могучие крылья, подхватил лёгкую Душу Рудиса и устремился туда, где его ожидали счастливые Амалия и Мурис.. Он уже не видел, как две женщины склонились над его неподвижным телом, как сильный порыв ветра сорвал с берёз охапку листьев. Не видел, как падали эти листья на его бездыханное тело, как обнялись обе женщины в горестном порыве и как   крупные, солёные слёзы катились из их глаз.
20. 01. 2018   Ливаны.