Про Снег и Бабушку

Снег шёл долго. Так долго, что ноги его уже гудели от усталости, в горле пересохло и очень хотелось пить. Снег мечтал о горячей ванне, представлял себе, как ляжет в неё и растает от удовольствия. Снегу хотелось прийти домой.

Но вот беда – дома-то у него и не было. Устав идти, Снег ложился где придётся: на поле, под кустом, или устраивал себе постель в густых лапах елей. В дом его, конечно, никто не пускал.

Бывало, заметит Снег приоткрытую дверь, подумает «а не меня ли тут ждут», заглянет робко за порог, а его оттуда метёлкой. Вот и приходилось быть Снегу одиноким скитальцем.

В этот раз он шёл очень долго и в конец вымотался. Пройдя мимо очередной деревни, он устало упал на колени и, только собрался прилечь прямо на голую землю, как услышал оклик:

— Эй, Снег!

Бродяга растерянно повернул голову. На пороге крайнего дома стояла старушка.

— Снег, подойди ко мне!

— Я? – опешил Снег. Он не привык, чтобы его кто-то звал.

— Да-да, ты!

Снег неуверенно встал и подошёл к открытой двери. В тёплом проёме стояла низенькая Бабушка с накинутой на плечи вязанной шалью, доброй улыбкой и тёплыми лучиками морщинок вокруг глаз. Она распахнула дверь ещё шире и приглашающе замахала рукой.

— Заходи быстрее. Нечего дом студить.

И Снег робко вошёл.

— Садись к огню, согрейся, — хлопотала Бабушка, — вон весь белый какой, не ровен час простудишься! Зима-то нынче лютая.

Снег присел на коврик перед камином и прижал к груди уставшие ноги, обхватив их руками. Бабушка поставила возле него поднос с горячим ароматным чаем и банкой земляничного варенья: «угощайся, пожалуйста!», а сама уселась в стоящее рядом кресло и весело застучала спицам.

— Ну поведай мне, Снег, — попросила она, — в каких краях ты бывал и какие чудеса видел.

И Снег стал рассказывать о том, как катался на больших белых медведях и прыгал с ледяной горы в море с пингвинами. О волшебном северном сиянии и его изумрудно-малиновых сказках. О суровых каменных троллях, которые настолько не терпят шум, что даже тихий Снег вынужден ходить по их владениям на цыпочках, чтобы ненароком не разбудить хозяев. Рассказал он и о том, как любит разноцветные гирлянды и уютный жёлтый свет в окнах домов.

— Но самое большое чудо, с которым мне доводилось встречаться, — увлечённо продолжал Снег, — это белые цветы подснежники, что появляются ранней весной на опушках леса! Нежные первоцветы довелось мне увидеть всего-то пару раз. Встречая их на своём пути, я тут же отступал в тень деревьев, чтобы не в коем случае своей холодностью не разрушить хрупкую красоту. Ах, как же они прекрасны!

Снег мечтательно вздохнул. От тепла огня и травяного чая его разморило и, свернувшись калачиком, Снег уснул. Бабушка отложила вязание, и, поднявшись из своего кресла, накинула на спящий Снег шерстяной плед.

— Тёплых снов тебе, странник! – прошептала она, и пошла к своей кровати.

Снегу снилась весна и подснежники.

Проснулся он затемно. Дом порядком остыл, и немудрено – сколько холода от Снега! Испугавшись, как бы не замёрзла добрая Бабушка, Снег оживил огонь, подбросив в почти прогоревший очаг дрова, и тихонько вышел из дома, плотно закрыв за собой дверь.

Собравшись было идти снова, Снег, вдруг, замешкался. Он решил на прощанье заглянуть в окошко гостеприимного дома. Там в камине уютно потрескивал огонь и на кровати у стенки спала Бабушка. Такая добрая, такая хорошая, такая милая Бабушка! Снег успел полюбить её всем сердцем, и от избытка тёплых чувств в душе, он… растаял.

Больше Снег никуда не шёл. Он растёкся талой лужей прямо там, где стоял – под окошком Бабушкиного дома.

А утром наступила весна. Тёплые лучики восходящего солнца отогрели мёрзлую землю и, там, где лежал растаявший снег, сквозь корку почвы пробились тоненькие зелёные ростки. Встречая солнце и, вышедшую из дома Бабушку, они широко улыбнулись белоснежными снежинками цветков. Это были самые первые подснежники.