Утро провинциального города

                Ночью циклон накатил волну осадков, и земля до сих пор безобразно серая и голая была заботливо украшена белым снежным покрывалом. Провода превратились в огромные гирлянды из снега. Иногда снежные комья под собственной тяжестью срывались и падали вниз, пугая редких в эту пору прохожих. Те, нарушая целостность снежного покрова на тротуарах, торопливо подтягивались к остановке автобуса.

                Рассвет едва забрезжил, но снежная мгла сводила на нет  все его усилия. На остановке «По требованию» женщина неопределенного возраста с усталыми глазами тщетно пыталась спрятаться  под нелепо ярким среди белого снега зонтиком. Она периодически стряхивала снег, но он с завидным упорством вновь покрывал купол зонта. Проще было войти в укрытие, но водитель автобуса,  не увидев на остановке пассажира,  проедет мимо.

                Из переулка показались две фигуры, в одной из них женщина узнала пенсионерку Анну Андреевну. Она вела за руку девочку.  Еще с вечера приехала к сыну за внучкой.  Начались каникулы, а девочку оставить было не с кем. Сын и невестка работали в Москве, так как по специальности здесь работы не было. Каждый день возвращались домой очень поздно. Но это беда была не только их, а практически половины трудоспособного населения городка.

                Спозаранку  Анна Андреевна спешила вернуться домой, чтобы застать мужа до ухода на работу. Накануне она обронила где-то свои ключи. Сегодня нужно было забрать у мужа его связку, чтобы сделать дубликат. Муж был тоже пенсионером, на здоровье пока не жаловался и понемногу подрабатывал. Женщины приветливо поздоровались, обмениваясь впечатлениями о погоде, в ожидании автобуса посматривали на движущиеся по шоссе огоньки.

                На противоположной стороне остановился автобус. Из него вышел мужчина, и по переходу с трудом преодолевая шоссе в интервалах между движущимся транспортом,  подошел к остановке. Пожилой человек тяжело дышал, сегодняшняя погода действовала на астматиков отрицательно. По  специальной форме с лейблами  иностранной фирмы без труда определялось, что работал он в охране. Как правило, из-за преклонного возраста найти работу по специальности было невозможно, молодым ее не хватало. И, несмотря на то, что данную возрастную категорию работников работодатели беззастенчиво эксплуатировали, прибавка к пенсии давала возможность еще немного пожить по-человечески. Да и находилась работа близко к дому, всего четыре остановки на автобусе.

                Кивнув женщинам головой в знак приветствия, мужчина медленно пошел в сторону частных домов. Автобус опаздывал. Женщины по очереди выходили из укрытия и стояли на пронизывающем ветру. Только девочка была постоянно внутри автобусной остановки, но и там начинала зябнуть. Наконец, мигая правым подфарником, подъехал долгожданный автобус. Открылась задняя дверь, все стоявшие на остановке втискивались в переполненный салон. Пассажиры автобуса уплотняясь, предоставили  возможность разместиться вновь вошедшим людям. Кондуктор привычно напомнила об оплате проезда, пенсионеры предъявили социальные карты. Кондуктор вздохнула, на ранних рейсах выручки почти не было. Автобусы заполнялись в основном пожилыми людьми.

- Наверное, в нашем государстве что-то не так, - думала она, - пенсионеры должны бы отдыхать, иначе какие  же они пенсионеры. Вот за границей пенсионерки-старушки путешествуют по разным странам да еще на автомобилях. А я к сестре в Липецк уж, сколько лет собираюсь, да все денег нет. С пустыми руками не поедешь, а на гостинцы деньги нужны. Цены на зарплату не глядят, живут своей жизнью.

                Грех было обижаться на ранних пассажиров, сама вот тоже пенсионерка. Вставать приходится так рано, что чувствуешь, будто и не спала вовсе, а так только глаза прикрыла на мгновенье. На дальних междугородних маршрутах еще можно подремать немного, а на городских такой возможности не бывает. Но и на эту работу ее взяли по знакомству. После выхода на пенсию  уже третий год каталась то по городу, то на междугородних маршрутах. И с каждым днем все трудней достается ей небольшая зарплата.

                Оперированный  много  лет назад в Мониках позвоночник от тряски в автобусе напоминал о себе жгучей  ноющей болью. После работы первым делом придя домой переодевалась, ложилась на жесткую постель и отдыхала. Несмотря на это работу не бросала, так как муж уже не мог работать по состоянию здоровья. Сказалась работа на вредном производстве. Защиты никакой не было, да и грохот в цехах отразился на остроте слуха. Частичная его потеря и послужила причиной предложенного ему администрацией завода увольнения на пенсию.

                С их помощью он собрал все необходимые документы и передал, как положено в городское отделение Пенсионного фонда. В течение трех месяцев ему было гарантировано государством рассмотрение документов и  назначение льготной пенсии. Но бюрократы решили все по-своему. В течение полутора лет тянулась непонятная волокита с оформлением. Даже решение суда не ускорило его течения. Стронуло  это дело с мертвой точки только вмешательство чиновников из правительства Москвы и Московской области после направленной им жалобы.
 
                Пенсионное удостоверение, зарегистрированное со дня подачи заявления и денежные средства пенсионных выплат за полтора года,  ему выдали без объяснения причины задержки.  Победителем в этой борьбе с бюрократическим аппаратом новоявленный пенсионер себя не чувствовал. Скорее наоборот обостренное чувство обиды и стыда за свою незащищенность от безнаказанного произвола чиновных людей  навсегда лишило  его покоя и привело к ухудшению здоровья.

               Глубоко задумавшись, кондуктор сидела, молча, голова ее опускалась все ниже и ниже, глаза предательски старались хоть на мгновение усладить себя сном. А автобус подолгу стоял перед светофорами и привычно пробирался сквозь автомобильные пробки.