Сатана там правит бал. Друг и враг в одном лице. 1

                ХОРОШЕЕ НАСТРОЕНИЕ.

   До  двенадцати часов Василий Аркадьевич  находился в своём кабинете, беседовал с Вихровым Николаевичем. Отлучаться было нельзя, он ждал телефонного  звонка  от cына.    
Звонков из Москвы было три, и все не те, что надо. Решившись, наконец, он позвонил в десятую детскую больницу.  Там ему сообщили, что его сына похитили двое неизвестных.   
 
- Час от часу  не легче.  - Не пропадёт, - успокаивал его Борис Николаевич. Василий Аркадьевич второй раз позвонил  в больницу через час. Трубку взяла старшая мед,  регистраторша. 

Она подтвердила, что Юру Фасолина выписали из стационара  здоровым, и невредимым.  Его забрал пионервожатый  Вихров Юрий, а уехали они на какой-то "Волге". На душе у обоих, сразу стало легче. Теперь, опять, оставалось ждать звонка от самого Юрки. 

- Он должен найти возможность, и сообщить о себе, к тому же он не один, а с другом, старший брат которого сидел рядом в форме капитана милиции (ГАИ).

Дальнейшие  звонки  Василий Аркадьевич делал в автопарк, где заказывал автобус, и утрясал вопросы оплаты и задержки.  Звонил в другую больницу, узнавал о состоянии здоровья своего друга Ивана и шофёра. 

Несколько раз начальник ходил на футбольное поле, помогал ребятам первого отряда копать яму для столба и красить. Настроение было приподнятое, не смотря на то, что звонка от Юрки ещё не было. 

Василий Аркадьевич даже сделал вид, что не заметил, когда гонял мяч со всеми ребятами, другие мальчишки убегали в кусты  курить.  Он был рад, что Онуфрий исправляется, курил всего один раз, а так работал наравне со всеми, и другим показывал пример.

  В кабинете начальник оставил дежурную, она должна, находится поблизости от телефона, и заодно наблюдать из окна за воротами.
- Василий Аркадьевич, вас к телефону, - к полю бежала  дежурная, - будет звонить Юра, через десять минут. Начальник  быстро направился к синему домику.               
                …
  Олег положил пупса под подушку, взял со шкафа трубу и вышел из корпуса.  Он шёл по боковой аллее, прижимая к груди блестящий инструмент.  Олег потрогал скулу, она была влажная, он вообще чувствовал себя неважно - побитым: болела правая нога, ныло плечо, не говоря уже про фингал.   

Столицын остановился, старался остаться не замеченным, мимо пробегал Василий Аркадьевич в сторону синего домика, за ним дежурная Светка.  Олег вернулся к себе в комнатку, достал зеркальце, стал приводить себя в порядок. Волосы опустил на лоб, прикрыл бланш.

На футбольном поле мальчишек не было, только Буратино с Мальвиной играл в теннис.   
- Где все? спросил Олег.  Сейчас придут, у них массовый перекур.   
Ответил Онуфрий, не глядя на вожатого третьего отряда.   
- Трубить обед собрался?  Спросила  Мальвина, и  пропустила лёгкую  подачу.    
- Ой! Олег, что с  тобой?    - Да, так было дело. 

- Олег, это, ты с кем так? Буратино отложил ракетку, и подошёл к вожатому.   
- С местными на дороге.
- Ты, их  знаешь? - расспрашивал парень, - покажешь мне, я с ними разберусь.   

- Я сам  разберусь.   
- Видно, как  сам. Накостыляли, сколько их было?   
- Трое.   
- Ну, козлы. Идёмте вместе на озеро, тебя одного  нельзя отпускать.
- Я короткой дорогой, через дырку. 

- Иди с Мальвиной, в случае чего протруби как-нибудь, я вмиг с парнями прибегу. Потом сразу к врачихе. Понял, герой?      
- Понял,- ответил вожатый.

               
                ПЛОХОЕ  НАСТРОЕНИЕ.

  Переговорив с сыном по телефону, дав указание им обоим сидеть дома, и ждать Бориса  Николаевича, начальник взял со стола какие-то бумаги, вышел из канцелярии. У ворот его поджидал капитан  милиции. 

- Света, передай Антону, я на полтора часа отлучусь, старшим назначаю его.  Василий Аркадьевич вскочил в автобус, дверь зашипела, и закрылась. За рулём  "Икаруса" сидел гаишник - капитан Вихров старший.

- Василий  Аркадьевич, сейчас едем в Серпухов на штраф площадку, там я вам даю дежурную машину, и вы уже сами едете в автопарк.  Я на другую "дежурку", и дую в Москву за пацанами. Поехали...
                …
 Олег помог Мальвине перелезть через дырку в заборе, и они вдвоём пошли по тропинке к озеру.  До озера всего метров четыреста, по лесу. Завернув за заросли кустарника, Олег  увидел, что с противоположной стороны появились всё те же местные парни.  Они стояли на их пути.   

-  Что пупсик? Ума у тебя не прибавилось.  За одну получил, теперь с другой по лесу шастаешь.  Сейчас отобьём охоту тебе с девочками ходить, даже рядом.
Олег посмотрел на Мальвину. Девушка кивнула ему. Вожатый вскинул трубу, и как смог протрубил какие-то ноты.   

- Ну, падла, мы тебя уроем всё равно, так и знай, урод.
Трое местных парней глубились в лес. Через минуту на тропинке были уже Костик, Суворов, Французов, а из лагеря прибежал Буратино.   
- Опять, они? Спросил Онуфрий.

   - Они, они, - запричитала девушка.
Костик поднял со лба Олега прядь волос, - заживёт, я в пятнадцать лет часто ходил с двумя фингалами. 

Олег встретился взглядом с Мишкой. Они, молча,  смотрели  друг на  друга. Первый    заговорил  Французов. 
- Я  думал, ты  уже ...   

- Что уже? Пристально глядя, в глаза Французову,  спросил  вожатый.  - Я хотел, сказать, вернее, спросить, что так долго ходил за трубой, почти час? Путаясь в словах, промямлил Мишка.            
- Вот, видишь, трубу несу. Суворов взял трубу. -  Идёмте.

Пять парней и девушка пошли к озеру.  Последний шёл Буратино, потом повернул назад в лагерь. Французов дотронулся до руки Олега. Олег дал знак немного отстать.       

-  Ты, думаешь, что это я? - сказал  Миша.
-  Не твоё дело, что я думаю.  Видеть тебя не хочу.
-  Олег, ты у меня на первом месте после Фа-Фа.   
-  А Вихров?   
-  Ах, да  ещё Вихров, тогда, ты на втором месте после...
                ...
 На озере Римма Венедиктовна осмотрела лицо Олега, чем-то протёрла ему щёку.   Чуть поодаль, на камне сидели Лидия Павловна и отец Аким. К ним подошёл Костик Самойлов, - Лидия Павловна, Малафеев пропал.   
 
- Как пропал? Опять, пропал?
- Его нигде нет. Я его видел с Дёминым...    
- Опять с Дёминым. Нашёл дружка. 
- Они  дружат? спросил  бородач.

- Да, дружат, когда пьют. Дважды уже пьяный был, и всё с Дёминым. Опять где-нибудь в кустах портвейн сосут.

К камню подошли все вожатые. Зам начальника дала указание Костику вожатому пробежаться по кустам. Владимир выгонял всех из воды. Олег сидел на брёвнышке, а Римма Венедиктовна зашивала ему джинсы.  Поняв, что-то случилось, они подошли к Лидии Павловне. 

- Олег, проверь своих ребят, где Маргарита?
Рита вместе с девочками своего отряда купалась. Когда все вышли из воды, выяснилось, не хватает ещё одного.  Кого, никак не могли, определить.   Долго выясняли, выяснили, не хватает Французова.

- Опять Французова? Он, только, что был здесь, бегал на помощь к Олегу, пяти минут не прошло, - возмущался Костик.   
- Как говорила, всеми любимая Светлана Александровна, - вставил Владимир, - Французов там, где Фасолин.

- Забудь про Светлану Александровну, Французов был здесь, буквально растворился на глазах.  Фасолина Юры нет в лагере, где тогда, может быть наш чемпион?
- Ребята, давайте искать Французова, а Малафеев сам найдётся. - Можно вас, на минутку Римма Венедиктовна отозвала в сторонку доктора философии. 

Два доктора пошли вдоль берега. Римма Венедиктовна рассказала отцу Акиму о вчерашнем визите к ней Алёши, и о том, что он стал бояться Французова. 
 
- Старший мальчик боится младшего, странно. Я чувствую, что я сама виновата перед Алёшей, я его обидела, стала расспрашивать про мать, про отца, а в конце, случайно назвала его Мишей, он не выдержал, и нахамил мне. Я не в претензии, сама виновата. Теперь, где Алёша? Где Миша?  Ума не приложу. Не подрались  бы  ...      
 Прибежал  Костик.  - Ни того, ни другого не нашёл. 

  Ребята стали кричать хором: «Миша! Алёша!»   
- Пропали, как в воду канули, - сказал кто-то из мальчиков.       
- Без паники. Все найдутся. Надо всем в лагерь.   
- Надо трубить?  - спросил бородатый философ.   

- Как хотите? - безразлично ответила Лидия Павловна.      
Отец Аким протрубил.  В звонких звуках угадывалась мелодия  "Бери ложку, бери хлеб" с замысловатыми вариациями. У  Фа-Фа получалось всё же лучше, может потому, что все привыкли к нему.   

Во время обеда, когда все ребята были в столовой отец Аким с кадилом, Лидия Павловна, (к этому  времени вернулся Василий Аркадьевич) и Римма Венедиктовна ходили по спальным корпусам лагеря. Отец Аким читал молитву и, кадилом, освещал углы в палатах и комнатах вожатых, изгоняя «нечисть» прочь. 

Докторша в большой церковной чаше носила за священником святую воду. Закончили быстро, за полчаса.   
- Полдела сделано, сказал отец Аким Василию Аркадьевичу, теперь мне надо дождаться  посланников. Мы не будем спать с ними всю ночь. Идёмте, обсудим ещё раз...

Василий Аркадьевич позвонил в Москву, в Управление. Трубку взял их секретарь парткома. Начальнику лагеря пришлось всё рассказать, что случилось в "Дзержинце" за эти два дня: про экскурсию, про аварию, про то, что опять пропали двое ребят, и их ещё не нашли. Про пьянку среди ребят он не проронил ни слова. Этого, что он сказал, было предостаточно.   

На том конце провода ему сказали, что он снова станет майором, и пусть и не думает о возвращении в Управление. Всплыли какие-то новые факты против него.  Его пригласили в понедельник в Управление в партком с рапортом.   
- Чтобы рапорт был на столе в 10-00.
- Что? - переспросил Василий Аркадьевич.   
- И справку от ЛОРа.  В трубке послышались короткие гудки.

            
                ЖЁЛТАЯ  И  ЧЁРНАЯ.

   Москва. Квартира Фасолиных. Юрка подбежал к двери, -  кто  там?   
- Милиция! Ответили за дверью. 
- Опять милиция? Фа-Фа посмотрел в глазок, и сразу открыл дверь.

- Борька! Вихров Юра повис на шее у капитана милиции.       
- Братан, мы тебя, ждём, вот здорово!
- Хлопцы, времени ни грамма, две минуты на сборы.

-  Мы готовы  -  одновременно  ответили  ребята.      
-  Тогда, вперёд.  Фа-Фа позвонил на пульт. 
Вихровы  ждали  его на площадке. Фасолин захлопнул входную  дверь, и они втроём зашли в лифт.
 
- Борь, тебе "Волгу" гаишную  выдали? Где жигуль?
- Мне "Волгу" дали на три часа, можем не успеть. Начальник в Серпухове скряга. В шесть я должен отогнать машину назад в Серпухов. Всё поехали, все разговоры по
дороге.               

Мальчики сели на заднее сиденье, и "Волга" со скоростью 80 км поехала по Москве, останавливаясь, только на красном сигнале светофора.   
   
- Мальчики, это вам - и Борис Николаевич бросил назад целлофановый пакет. 
- Пирожки, - округлились глаза у Фа-Фа. - Чипсы.   
- Сойдёт, я их, тоже обожаю.

Две руки постоянно лазили в пакет, и охапкой  направляли хрустящие лепестки, в  открытые рты  мальчишек.
-  Слышал, Юрий я про тебя. Завтра о тебе в газете напишут. Теперь, ты герой.   

-  Советского  Союза, - вставил Фасолин Юрка, и  залез рукой в пакет.   
-  Как Гагарин, - ответил водитель. - Дружок, а тебя как угораздило под бревно попасть?

-  Под какое бревно?  Аааа, я и забыл уже как. Так, сам не знаю.  Я здоров, меня  профессор смотрел,  -  и он посмотрел на Вихрова Юру, подмигнул ему.   
-  А ты, как себя чувствуешь, герой Советского  Союза, полетать не хочешь? 
-  Ты меня сам вылечил, сам профессор.   
-  Хлопцы, о чём, вы там?  Лучше расскажите, кто  как вас похитили из больницы?   - О, это надолго. Слушай Борис, почему в больнице  и милиции дураки работают?      - Не все, не все ...   

-  Конечно, не все, кроме тебя Боря.             
-  Дураков на нашем свете везде ещё хватает.      
-  Да, это точно,  - сказал  Фа-Фа, и толкнул друга, - случайно, пить не хочешь? 

 Мальчики засмеялись.      
- Понятно.  Уже приспичило? Сейчас на «окружную» выйдем, где-нибудь тормозну.  Потерпи.               
"Волга" с гербом Советского Союза на борту неслась по городу со скоростью  100 километров в час. 
         
- Боря,  тебя, не оштрафуют?
- Не знаю.  Не посмеют, у меня номера областные. 
- Ты гоняешь, как Брежнев.   
- Мне до Леонида Ильича далеко, он за двести гоняет.

- Чего вы его не штрафуете за превышение скорости?      
- Так он за городом. 
- А в  Москве?   
-  По городу его водитель сто километров не даёт.   
-  Пусть, все думают, что мы дети Брежнева.   
   
-  На детей вы не похожи, на внуков скорее.      
-  А если всё же остановят?  Права отнимут?   
-  У меня и прав нет, забыл, одно удостоверение инспектора ГАИ. 

- Борь, так, ты ещё и командир охранного  «мото-брони»  батальона!   
- Так, «мото», а это "Волга". 
- Правильно, Боря, пусть все думают, что угнали "Волгу", и ты гонишь её в Грузию. Дай удостоверение другу посмотреть. 

- Ай, браток, накаркал, я и удостоверение оставил на столе начальника, в Серпухове.
- Какой у меня брательник лопух, пистолет нигде не оставил? Как отстреливаться будем?   
                ...

   "Волга" с гербами выехала ОКД, и понеслась под двести километров, в левом ряду,  обгоняя все подряд машины. 

Младший Вихров не мог нарадоваться, от такой езды. Он любил скорость.  Фа-Фа опустил стекло, попробовал высунуть руку. - Не фига себе скорость, руку не высунуть, - и убрал руку. 
- Борь дай порулить. 
- Тебе «Икаруса» мало?    
- Мало, скорость не та. Маловата.

Борис Николаевич притормозил, выехал на обочину, остановился у столбика ограждения.  Фа-Фа быстро выскочил из правой двери, и на ходу расстёгивая бермуды, прыгнул в кювет. Вихровы обернулись, посмеялись над мальчишкой, как он, пригнувшись стоял в кювете. Он вернулся.   

- Вот, теперь, можно и в космос.
- Надолго? - спросил капитан.
- На час запросто, я три стакана сока выпил зараз. Это семьсот пятьдесят грамм. 

- И всё вылил? Сколько добра пропало, - тихо спросил друг.   - Для тебя заначка имеется, - подмигнул Юрка, и снова засмеялся.   
- Борь, ну дай порулить. 

-  У тебя права есть?    
- Есть.    
- На мотоцикл, и то дома.   
- Сам без прав ездишь, ещё милиция. Ты мимо «КП»  скорость  сбрасывай, остановят.   

- Если скину скорость у « КП», точно остановят. 
- Тогда полетели.   
- А тебе не куда не надо? 
- Куда? 
- В кювет, например?  Теперь без остановок полетим.

- Только не в кювет.   
- У тебя, дружок, что за штаны такие? Одно рваньё - одна  порточина длинней другой. 
- Это моднявые бермуды, последний писк моды. В Париже, в таких ходят по Елисеевским полям, даже днём. 

- Неужели? А там пуговицы имеются, может, как на кальсонах шнурочки?   
- Завязочки парижской модой здесь не предусмотрены.  Нас сегодня шнурками назвали. 

- Так, ты на Гавроша точно смахиваешь. 
- Борь, не приставай к человеку, знаешь кто у него папа?         
- Молчу.

"Волга" с гербами «летела» на юг.  На одном КП гаишники отдали им честь.   
- Боря, это тебе, или нам честь отдают?   
- Глазастый.   
-  Я???  -  выпучил глаза Фа-Фа.   
- Нет другой, рядом. Заметил, что до кольцевой нам  честь не отдавали, а посты КП были. 
-  Заметил, там ваша вотчина ГорГАИ, а здесь ОблГАИ.   
   
-  Точно. Они все знают - это машина начальника ГАИ Серпухова, вот и отдают честь, подхалимы, но так положено. Так лететь, тогда успеваю к шести машину вернуть.   

-  Борь, что с автобусом? 
-  Браток, ты прав, когда про дураков спросил. Они ещё и в автопарках работают. Вот его отец поехал разбираться на счёт автобуса. Парк настаивает, чтобы лагерь оплатил время задержки автобуса. Автобус был заказан на семь  часов, а его вернули когда? Сегодня в три часа, только. 

-  Так лагерь не виноват, что была авария.   
-  И я про это, что они дураки.  Они хотели, чтобы я им ещё гнал автобус в «порт» за них.  Пусть сами своих водителей высылают, и берут машину со штрафной площадки.   
 
- Почему со «штрафной»? 
- Это им за тупость. Они ещё должны оплатить нам за охрану автобуса по часам.  Меня поддержал начальник  ГАИ  Серпухова, и ещё дал мне свою служебную "Волгу" на четыре часа.    
- Бесплатно?   
- Разберёмся.

- Это, как разберёмся? Борь, пить с ним будешь?
- Кстати, вы обедали? Перебил капитан своего брата,
- Я пил и он.   
- Я спрашиваю, вы обедали? 
- В больнице от пуза нажрались, всё он.  По его заяве.   

- Так, всё же, кто вас похитил из больницы? Мне всё рассказали.   
-  Николай Дроздов, слышал  такого?   
-  Я всех должен, знать?   
-  Это наш сосед  «по гаражу», - принял участие в разговоре  Вихровых Фасолин Юра.   

-  Тогда, другое дело, сосед - святое дело. 
-  Так, Дроздов, в мире животных. Забыл?    
-  Дроздов, Дроздов. Вспомнил, у нас Милькин П.П. какому-то Дроздову компостер «сделал» на той недели.   
-  Твой  «П. П.» – ненормальный. Дроздову нельзя компостер ставить. 
-  Во-первых, Милькин не мой, он не у меня, он там, а я в батальоне, и Дроздовых целая стая.
   
-  Борь, чего, смотришь, обгони этого.
- Этого нельзя обгонять.
- Это ещё почему? Боря, тебе можно всех обгонять. Ты ГАИ, а он простая "Волга". 
- Непростая, на номера посмотри. «Обкомовская» и чёрная.   
- Он шишка?   
- Шишка на ровном месте.

- Высокая шишка?   
- «Обкомовская», высокая, раз так летит, и на нас плюёт. Ладно, сейчас мигалку включу, обязан  пропустить.   
- А если не пропустит? Он шишка же.   

- Тогда, я его остановлю. - Ты, имеешь право, шишек останавливать? Он с тебя погоны снимет, и двор заставит подметать.   
- Он без сопровождения, значит, я имею право.   

- Вдруг, он у тебя потребует удостоверение, а его у тебя нет?    
- Это я у него потребую удостоверение личности.
                ....

  По прямому, как стрела, шоссе летели две "Волги".  Впереди  чёрная - «обкомовская», за ней жёлтая  «милицейская» с гербами.  На второй "Волге" с гербами загорелся синий мигающий "маячок". Чёрная "Волга" не снижая скорости двести километров, мигнула правым подфарником, и чуть приняла вправо.
 
- Боря, что он делает? Останавливается?   
- И не думает.  Это обозначает, если  хочешь обгонять, пожалуйста.   

Жёлтая "Волга" пошла на обгон. Когда две машины  поравнялись,  мальчики  постарались  разглядеть высокую, и важную "шишку".    

-  Юрка, - не  удержался Вихров младший,- ты видел?   
- Что  видел? 
- Как что? Там Французов Мишка-шишка.    
- Это не Мишка.
- Смотри лучше, это он. Что он там делает?   
- Это не он, - спокойно ответил Фа-Фа.

- Про  какого  Мишку, вы  спорите?   
- У нас в отряде ...   
- Да, не Французов это, успокойся Юра, тебе показалось. Борис Николаевич, посмотрите на пассажира чёрной "Волги" это же не он. Видите? 

 - Похож, на «того», что фокусы показывал на концерте, ещё к нашему столику подходил в столовой, на того похож. Только этот, какой-то взрослый.    
-  Борь, посмотри внимательно, это же он.   

-  Юр, это не он, Французов должен быть сейчас в лагере, - говорил Фа-Фа  своему  другу. 
- Вдруг его сейчас в лагере нет?    
- А где же он?   
- Да, вот  он, гад.   
- Это, не он. Это взрослый  - и Фа-Фа стукнул друга кулаком в бок, - молчи.   Вихров посмотрел на Фасолина,
- Ты  что?      
Фа-Фа  пристально посмотрел в глаза другу 

- Извини, но мне лучше знать, что это не он, верь  мне, - и приложил палец к  губам.    
 До Вихрова младшего туго, но все же дошло, что спор вести дальше не стоит, и он решил поменять тему разговора.      

- Юрка, а эта чёрная "Волга", как та чёрная птица.    
- Какая птица? - спросил Борис Николаевич.   
- Мы на днях  странную птицу видели с длинным хвостом, морда не поймёшь какая, на коршуна смахивает спереди.  И задние лапы странные.   
- Интересная  птичка.
Фа-Фа тихо двинул в бок Вихрику, - это мы про иволгу говорим, птичка такая.
Вожатый замолчал, ничего не понимая   
                ...   
   
 Теперь, впереди «летела» жёлтая  "Волга", за ней «летела»  чёрная.   
- У нас синий проблесковый маячок, мы как сопровождающие получаемся, ему ещё и лучше.   
- Боря, кто это может быть?   
-  В лесу много шишек. 
      
Фа-Фа тихонько говорил вожатому, - помнишь, мне Мишка, сунул шишку в штаны, мы на «тачке» ехали?   
- Ещё бы, помню. Потом, ты мне эту шишку засунул. Что предлагаешь? Борьке шишку сунуть?

- Одного не учитываешь,  скорость была сто километров, а сейчас, как в розетке - 220.   Отпадает.
Юрий повернулся, посмотрел на пассажира в чёрной "Волге", а Фа-Фа о чём-то болтал с Борисом Николаевичем.      Вскоре чёрная "Волга" отстала. Жёлтая  "Волга" с синей  полосой и гербами на борту включила вторую космическую скорость, и через полчаса привезла ребят в лагерь.

- Бегите. Юра, скажи отцу, что я через час приеду, я полетел в Серпухов, надо успеть. С тобой браток, мне надо очень серьёзно поговорить  без свидетелей.
- Это о чём? -  испугался Юра.   
- Узнаешь.

               
                ВОПРОСЫ  И  ОТВЕТЫ

   Пропавших ребят так и не нашли. Закончился тихий час, в лагере паники  не было. Обшарили все окрестные заросли, и лес около озера.  Взрослые сбились с ног. Больше всех переживал Василий Аркадьевич.

К воротам подъехала милицейская "Волга" с областными номерами. 
- На конец-то, - воспрянул духом начальник.   

Василий  Аркадьевич обнял сына, поцеловал; за руку поздоровался с Вихровым Юрием.   - Обедать, хотите?   
Мальчики  переглянулись.   - Ещё не охота.   
- Сейчас полдник, беги сынок, труби, обрадуй всех своим появлением.    
- Запросто.      
                ...

После полдника в кабинете начальника собрался весь персонал лагеря. Рядом с  начальником сидел отец Аким.  В кресле в углу - Фа-Фа. Было что-то пресс конференции. Вопросы задавались вновь «прибывшим».

Затем инициативу беседы взял в свои руки отец Аким. Он по порядку давал слово.  Все говорили Фасолину Юрке кто, что считал нужным, связанное с чем-то таинственным, происшедшее в последнее время в лагере.   

Юра внимательно слушал, и моргал.  Иногда, сразу отвечал на вопросы.   Много  говорили:  Римма Венедиктовна, Олег, Маргарита, Костик. Вихров отмалчивался.
Фа-Фа сразу объяснил причину драки между старшими мальчиками первого отряда.  Раздвоение личности у Дениса и Петра, многие так и не поняли. Объяснил неразбериху с часами у ребят на озере.

-  Всё, читали Жуль Верна  "Пятнадцатилетний капитан".  Кто читал, должен помнить  эпизод, как Негоро подложил топор под компас во время шторма, а у вас был подложен  под пилотку транзисторный приёмник, там, в динамике  постоянный магнит.

Вот часы - одни в одну, другие в другую, противоположную сторону дали сбой, в  зависимости как они лежали, и разумеется, все на одинаковое время. Почему?

 Вы  догадались.  Кроме тех  часов, которые были на  руке  Корнеева.  Все прекрасно понимают, что и на телевизор не  рекомендуется  класть часы, могут возникнуть  проблемы с точностью  хода... там кругом магнитные поля.

Снова взяла слово Римма Венедиктовна.   - Я, кажется, начинаю кое-что  понимать.  - Что именно? - спросил начальник у врача. – Про таинственное происшествие.  Например, почему  пропал Малафеев Лёша.   

- Пожалуйста, поделитесь своими соображениями - повернулась к ней Лидия Павловна.   - Я сегодня, просмотрела медицинские карточки всех ребят.    
- И что вы там, милый доктор, обнаружили?   
- Вот что. Знаете, что сегодня день рождения Лёши?    Все пожали плечами.   
- Сколько ему исполнилось?   
- Четырнадцать.
   
- Ой, ой, не надо.  Знаем эту песню, - запричитал  Владимир, вожатый первого отряда, - у меня «перебор», и так Бура, Дёмин, Марчук…  Я понял вас, ему «четырнадцать», так его можно ко мне в отряд спихнуть. Боже упаси, со «своими»  не знаю, что делать...    

- Перестаньте, - докторша сделала паузу.  - Обычно, всех детей мы поздравляем за завтраком с днём их рождения, а его мы забыли, он у нас в «чёрных  списках хулиганов».  Мы его лишили маленькой радости. Ему, как и всем требуется от нас внимание. У него не все ладно с поведением, но в душе он славный мальчишка. И я ещё вчера с ним повздорила, вот вон и убежал, обиделся. Имеет право.

У них такая форма протеста, в их возрасте. Что из того, что он по распределению комиссии? Он и из дома убегал.  Он обиделся на нас. У него сегодня  день  рождения  праздник. У него отца нет ... а мы всё позабыли.  Вы, Владимир, думаете, только о внешнем благополучии своего отряда, лишь бы его не ко мне в  отряд.

- Конечно, боюсь. Фасолина, Суворова, Французова перевели по возрасту из малышей в средний отряд, я и подумал, что вы мне хотите Малафеева подсунуть.

- Его ещё надо найти. И Алёшу и Мишу. Идите, ещё раз по берегу  пройдитесь.       Василий Аркадьевич встал, подошёл к окну. «Пресс конференция»  закончилась, но многие вопросы так и остались без ответов.    

                ...
Через час к воротам "Дзержинца" подъехал милицейский  газик. В кабинете остались отец Аким и Фасолин Юра.      
   - Вот, смотри, я его узнал. Что скажешь?      

Юра взял в руки финку, покрутил, - "Моя правда" и маленькая шестиконечная звёздочка, - сказал мальчик, прочитав буквы на рукоятке ножа.  Так вот, по легенде, клинок приобретёт магическую силу в том случае, если ручка будет собрана в другом порядке, сейчас это простой нож.

- Признаюсь, - сказал отец Аким, - я об этом догадывался, этот клинок реликвия, он необычный. Знаю, что в нём какая-то тайна. Я хранил эту  реликвию тридцать лет, но его тайну так и  не открыл.  Клинок пропал, возможно, его выкрали во время пожара в церкви. Ты, говоришь собрать по-другому? Разобрать легко, а собрать?   Священник  пожал  плечами.
- Тоже просто,  - заулыбался  посланник.
   
- Что можно собрать из этих букв? Отец Аким вопросительно  посмотрел на отрока.   
- "Прямо в ад", и маленькая  звёздочка - это последние слова заклинания, звёздочка вместо буквы "а", других вариантов нет, я перебрал свыше сорока тысяч  вариантов.   
- Так уж, сорок  тысяч? - заулыбался отец Аким.   
- Я и сказал, много.   
- Ты, молодец Юра!  Здесь у отца кое-какой инструмент, сейчас разберём и соберем, по-твоему.   
– Аким Сергеевич, вы, не забыли, в чём моя миссия? В чём ваша? А в чём ...

- Юра, я всё знаю, ему расскажет он сам лично, не беспокойся.       
- Очень важно, отец Аким, надо проследить, чтобы никого не было близко. Это поручается полковнику и старшему лейтенанту милиции. Вы поняли - моему отцу и  Владимиру. Костик на связи на селекторе с моим отцом, обеспечивает  нам прикрытие и помощь. Без силовых структур не обойтись. Отец связался с кем надо. Но это всё по линии земных дел. Наш же клиент, умнее. Умный гад, кажется, догадывается, что я ему расставляю сети, взял заложника. Надо действовать очень осторожно. Имеем дело с самим ...  путает нам все карты.  И всё он знает, и везде он поспевает.  Но я его высчитал.  Ез!!! И Вихрик его тоже.
- Да, все догадываются, просто не говорят его имя.   

Священник ногтем поцарапал на рукояти клинка звёздочку.    
- Да, имя произносить его нельзя до 12 ночи, иначе, опять сквозь пальцы уйдёт.
- Мне кажется, я всё продумал, на сей раз, он попадётся в мои сети.   
- Кажется, сын мой, перекрестись.      

Фа-Фа  перекрестился, перекрестился и отец Аким.
- Пока не соберём рукоять "Прямо в ад" со звёздочкой его физически обнаружить нельзя. Когда соберём, - клинок укажет нам, где он скрывается. Эта тварь, тоже это знает, бес долго водил меня за нос, сколько времени.  Он превосходный артист, но и я не лыком шит. Я белая магия, он - чёрная.  Олега до чего довёл, как напугал летающими штанами. Пацаны, удивляюсь, молодцы, в шутку всё восприняли, а  дело далеко не шуточное. Он делает одну ошибку за другой.  Он опять сегодня напал на Вихрова, на Олега. Старается сбить всех с толку, но только не меня.      
                ...
  Они ещё долго  беседовали, обсуждали события последних дней и план предстоящей  операции. Анализировали  каждую  мелочь, не выпуская ничего из виду.


                ЧУДОВИЩНАЯ ТАЙНА.

   В это время в одной из комнат корпуса для персонала сидели два Вихрова. Два  брата. 
- Юра, готовься к очень серьёзному разговору.
- Всегда готов, как Гагарин и Титов, - ответил Юра. 
- Тогда поехали.  В том месяце я тебе открыл большую тайну нашей семьи. Помнишь?
- Помню. Мне пятнадцать лет. 
- Точно. Я узнал, что в тот день, когда я приезжал с бабушкой, ты падал в обморок.    
 
-  Кто  донёс?    
-  Не кипятись. Это не важно. Сегодня я тебе открою ещё одну тайну нашей семьи. Дай слово, что не упадёшь в обморок.   
- Мне 20 лет? Сколько?       

- Нет, тебе Юра пятнадцать лет.    
- Что ещё за тайны мадридского двора?   
- Знаешь, у мамы есть старый альбом, она его никому не показывает?      
- Знаю, но я его несколько раз смотрел. Раза три,четыре.   
   
- Без разрешения?      
- Да, тайком.      
- Может, видел там фотокарточку дяди Коли? И тётю Нину?   
- Видел, мне про них рассказывала бабушка.    

- Что она тебе рассказывала?   
- Что они давным-давно умерли.   
- Что ещё говорила бабушка?   
- И всё, больше ничего.      
- Дядя Коля, он мне двоюродный брат...      

- И  мне ...    
- Ну, да. Так он умер пятнадцать лет тому назад, а через месяц умерла тётя Нина, - тихим  голосом, говорил Борис  Николаевич Юре.       
- У них не было детей, иначе у нас были ещё братья и сёстры...   
   
- Нет, Юра. За месяц до смерти у тёти Нины родился сын.      
- Получается, у нас есть ещё и троюродный брат. Так? И что вы, молчали? Где он? Нашёлся?   
- Да. Юра, у меня и у тебя есть троюродный брат. 

- Олег?! - радостно, спросил  Юра.   
- Нет, не Олег.    
- А кто? Не тяни. Фасолин Юрка? - и глаза младшего Вихрова загорелись. 
- Причём здесь Фасолин, я серьёзно.   
- Так, кто? Я его знаю?   

- Знаешь...  это я ... тебе троюродный брат, и ты мне троюродный брат.    
- Борь, ты, шутишь? 
- Ни сколечко, впереди ещё страшней тайна. Чудовищная.      
- Тайна? Ты, мне не родной??? Троюродный? Как? Ничего не понимаю, какая ещё  тайна?          

- Юра, я тогда тебе не мог, сказал всю тайну до конца. Больше тянуть нельзя.   
- Что-нибудь с мамой? Говори.
- Они в Москве, живы, здоровы.   
- А бабушка?   
- И бабушка.
   
- Я не хочу больше никаких  тайн. С меня довольно, что мне 15 лет, хватит!   
- Не расстраивайся, ты уже взрослый, рано или поздно, ты всё равно узнаешь, просто сейчас время такое, тянуть больше нельзя.   
- Что, ты этим хочешь, сказать? Если, мы не родные... 
- Ты, понял сам, боишься себе признаться.   
- А ты, боишься мне это сказать?   
- Сейчас скажу.
- Не надо. Я понял, моя мама тётя Нина, а папа дядя Коля. Да???    
- Да, они.    
- А мама, папа?   
- Это они мне мама, папа. Ты, у нас самый любимый.   
- Я приёмный?! Не может быть! Мама же мама, скажи. А бабушка? 
- А бабушка, тебе двоюродная.
 
- А родная?   
- Родная баба Фаня, сестра нашей бабушки. Ты, когда был маленький, ездил к ней в Подольск, помнишь? 
- Помню, я её называл бабушкой.    
- Юра, она тоже умерла. 

- Я это, знаю. Это вся тайна?   
- Нет, не вся, дальше ещё чудовищней.         
- Я её должен обязательно, знать? Я не хочу больше ничего, знать! - чуть не закричал Юра.       
- Юра, ты должен это знать, завтра будет поздно. 

- Почему, поздно? Тогда, говори.    
- Дядя Коля, твой родной папа, служил в Челябинске, на Урале, в химических войсках, дозиметристом.   
- И умер? 
- Да.   
- А мама? 
- Тётя Нина, твоя мама, умерла от воспаления лёгких ...      
- И что?   
- Папа с мамой ездили лечиться.   
- Куда?            
- За границу.   
- Куда?   
- В Италию.         
- Куда? В какую Италию? И я там родился? 
- Да, - во Флоренции в 60-м году, а когда они приехали с тобой, родители вскоре умерли. Мама и папа взяли тебя к себе. Мы стали братьями.   

- Так Фа-Фа, Юрка Фасолин, тоже родился во Флоренции.   
- Юра, мне бабушка это говорила, я ей не верил, что ты посланник, тебя крестил  один странный монах-итальянец.         
- Юлиан Фасо?   
- Точно не помню, но похоже. 
- И эта и есть тайна? Чем же она чудовищная? Я первый посланник, Фа-Фа - второй,  меня это вполне устраивает.
-  И это ещё не всё...      
-  Да, у меня сегодня голова от тайн, лопнет.
-  Не лопнет, а вот в обморок, можешь упасть.   
-  Я чем-нибудь болен?    
-  Физически, ты здоров.   
- Я болен? Чем?   
- Тебе говорила и мама и бабушка, когда ты был у бабы Фани, про пожар? 
- Говорили, дальше что? Я ещё икону из огня спас. 
- А через день, ты упал на ровном месте, и месяц был без сознания, в больнице.  Тебя обследовали.   
- И что, выяснили? Чем я болен? Я из-за этой болезни в обморок падаю, и меня не приняли в клуб юных космонавтов?   
- Да, Юра.   
- Так чем я болен?   
- Тебе надо лечиться.   
- В чём дело? Надо, так надо, у меня ничего не болит.   
- Это лечится, только за границей...   
- В  Италии?   
- Нет, в Швейцарии. 
- Отец умер от облучения, и я, выходит, тоже?    
- Ты не облучался, эта болезнь перешла к тебе, почему-то, по наследству. Мы в следующем году поедем в Швейцарию.   
- А здесь это не лечится?
- Это лечат, только в Швейцарии. 
- Чем мне это грозит? Я, скоро умру?   
- Не говори глупости.   
- Чего, Боря, тогда меня пугаешь?      
- Есть чего опасаться.    
- Чего? 
- Сатаны, «нечистой силы». Тебя заколдовали...    
- Ха! И это мне говорит капитан советской милиции, про сатану? Фа-Фа мне все уши прожужжал.      
- У тебя была миссия от Всемирного Совета Безопасности Земли, потом сатана подстроил так, что вывел тебя из строя. Твоя миссия перешла к другому посланнику.
- Знаю, знаю к Фасолину, он мне это говорил.   
- Сатана из кожи лезет, чтобы избавиться от всех посланников. От одного избавился, остались вы. Вы вдвоём для него неодолимая сила. Он вас вдвоём не одолеет. Твоего тёзку и одного не возьмёшь, он защищён белой магией.       
-  А я?         
-  Тебя оберегает теперь он, твой друг. Тебе интересно, как фамилия дяди Коли, твоего отца?   
- Конечно, интересно, как?   
- Фафанов.   
- Мне поменяли фамилию - Вихров?   
- Да, Юра.   
- Я Фафанов?   
- Ты пятнадцать лет Вихров, как и я. 
- Я, тоже Фа-Фа? И, тоже Юра?!    
- Все посланники Юры. 
- А Гагарин?   
- Он Фафарин, ему поменяли всего одну букву. Ему дали фамилию знаменитого русского князя, а имя, как и было, Юрий.             
- Ничего не понимаю, давай сначала. Я, кто? 
- Ты, Вихров Юра.   
- А Гагарин  кто?   
- Космонавт.   
- Так, мне получается, сатана закрыл дорогу в космос. Юрка говорил, что сатану легче извести в космосе. Вот, всё почему.   
- Получается так. Так, ему дьяволу этого мало, он желает тебя извести напрочь, а  потом и твоего тёзку.

- А Олега?   
- Про Олега не знаю.      
- Это и есть тайна?   
- Почти, да.   
- Ещё не всё?! Что ещё? Мне всё не запомнить.   
- Сегодня здесь, святая троица должна припереть дьявола, изгнать его из детской души и тела.   
- Что за святая троица?   
- Фасолин Юра, Вихров Юра и отец Аким.    
- Главный отец Аким, конечно?    
- Главный  Фасолин Юра, затем ты, а потом отец Аким. У каждого своя задача. Фасолин Юра, он вычислил дьявола...       
- Я, тоже его вычислил.   
- Слушай дальше, он Юра и будет изгонять дьявола, у него божья сила, отец Аким найдёт сатану, при помощи одной штуки... 
- А что, я должен делать?   
- У тебя, тоже очень важная роль, в этом деле. Ты во сне общаешься с бесом? Я смеяться не буду.      
- Есть такое дело, но я не знаю его в лицо. 
- Фасолин Юра знает, его теперь.      
- И я знаю.    
- Не торопись, он бес, он играет с тобой во всякие там дьявольские  штучки?      
- Он в последний раз меня пугал тем, что мне осталось жить мало, он считает, а я должен, сказать "стой" или "стоп" не помню, но он от меня этого не дождётся.   
- Юра, твоя история в ту смену, забыл? Это не случайно, тебя, Олега и твоего младшего тёзку побили ...   
- Его не били, только за ухо.            
- Так вас спас Юра Фасолин, ваши жизни висели на волоске.    
- Нас спас ... нельзя называть его имени до 12 ночи.   
- Сегодня, снова избили Олега, а эти странности в лагере. Мне всё рассказал Василий Аркадьевич. Сатана прихватил с собой, наверняка заложника, второй мальчик так и не нашёлся. Сатана будет с вами торговаться, шантажировать вас. Он ведёт за вами охоту.      
- Боря, сатана мне так и сказал, во сне "я тебя достану, но сначала, поиграю".  Боря, я тебе не говорил, я сегодня упал и здорово упал, меня опять Фа-Фа, вылечил.   
- Вы вдвоём великая сила, держитесь вместе. Вы братья по духу.    
- Мы, иногда спим вместе.   
- Я, знаю. 
- Откуда, ты знаешь? Кто сказал? 
- Не бойся. Твой Фа-Фа сам мне всё сказал, он мне поведал, в чём твоя магическая сила, в чём его.   
- Правда? - и Юрий покраснел.   
- Против дьявола все методы хороши. Это он, сатана, дьявол растлевает молодых, из лагеря сделал Садом, а из "Водника" Гоморру. У него есть пособники, ты знаешь их  тоже. Фа-Фа выявил их с помощью своего отца.
- И нас.   
- Да, да и вас.    
- Боря, так в чём моя задача состоит?  Я не понял.   
- Дьявол в первую очередь охотится за тобой, но ты не бойся, ты под защитой ...   
- Белой магии?    
- Ты под защитой Юры Фасолина. Он перед Советом Безопасности за тебя в ответе.   
- Так, я приманка для сатаны? Наживка???    
- Юра, ты не понял. Дьявол ищет случая с тобой свести счёты любой ценой, даже во сне. Он тебя от себя надолго не отпускает.
- Где же он сейчас наш ненаглядный любимец в кавычках?   
- Он почувствовал облаву, скрывается. Ваша задача спасти пацанов.   
- И этого засранца?    
- Он не всё время был такой.   
- Ты прав, раньше он не был таким. А если Фа-Фа проморгает, и меня того «тю-тю доской по голове».
- На то он и моргает, чтобы не проморгать.   
- Боря, вы все мне всё равно родные, я вас люблю, я и Фа-Фа полюбил. 
- И он вас всех любит, он божий избранник и посланник, он и того парня любит, на кого сети расставил и ловит. А ты, того ненавидишь. 
- Пока, да.   
- Залог успеха, строго выполняй, только то, что говорит тебе твой Фа-Фа, даже то, что в голове не укладывается. Сегодня, ты в том убедился сам.   
- Так и я его вылечил.    
- Он мне всё это уже сказал.   
- Когда же?
- Когда ехали сюда, вы болтали меж собой, а он мне нужную информацию, и сказал, а  ты и не понял. 
- Боря, я плохо всё ещё понимаю, что к чему. На меня свалилось разом столько, что я не в силах всё осознать. Скажи, вот чего, я посланник, Фа-Фа посланник, в это я    врубился кое-как, а кто ты? Ты в курсе всех моих дел. Кто, ты? 
- Я земной брат посланника, я хранитель всех твоих тайн.      

- Я не понял, ты с Фа-Фа давно знаком? Умеете разговаривать, как шпионы, чтобы никто не знал об том. Научи меня. Я в разведку пойду.   
- Сначала школу закончи, а летом по плану в Альпы. 
- Я уже и забыл. Так, меня Юрка вылечит.    
- Ему ещё 12 лет, а тебе надо торопиться. Тебе нельзя ждать три года.   
- Почему три года?   
- Надо ждать, когда твоему тёзке исполнится 15 лет, как тебе сейчас. Бес и это предусмотрел, Юрка ещё мальчишка. Он может лечить сейчас, только небольшие травмы, а твою болезнь ещё нет. Юра, ты понял меня?   
- Кажется, да.
- Раз понял, значит делай, что он говорит. Скажет пить - пей беспрекословно, скажет, прыгай - прыгай.   
- Я дурак не хотел пить, он меня силком заставлял...

Юра замолчал, впал в транс.  Всё, что говорил ему ещё брат, он не слышал.  Он медленно переваривал все новые тайны и до конца не понимал, кто он теперь.

  "Почему, мама и папа, теперь не мама и папа? А Боря не брат, а посторонний ему человек, какой-то троюродный. Какой-то земной брат посланника?   
Что вообще, происходит? Всё было хорошо, нормально и вдруг. Вдруг всё перевернулось. Мир стал другим. Почему? Кто я? Я один! Почему, я вдруг стал один?  Выходит - я сирота? Я давно сирота, и меня из жалости взяли, и усыновили. Чтобы не сдавать в приют. Фамилия, правда, ничего - Вихров, а был Фа-Фа-нов, как Фасолин. Хорошо, что ещё Юркой оставили. Папу зовут Николай, и моего отца Николай, опять совпадение? Отчество не пришлось менять. Мой настоящий отец  двоюродный брат маме, этой маме, а моя родная мама вышла замуж за другого Николая. Запутался. Так, я сирота?  У меня никого нет. Все умерли. Умерли?  А  мама, папа? Боря - они не настоящие, то есть не родные, я сирота?! У меня никого  нет.  А вчера? Позавчера? Все 14 лет, нет 15 у  меня все были? А сейчас сразу...  никого нет. Не  понимаю, они же есть. Как же так получается, они все есть, а я  сирота?  А Боря? Не понимаю, как это он мне не брат, он же брат. Внутри какая-то  пустота, и я в этой пустоте один. Где  все? Умерли? А мама, папа, Боря - они не настоящие, не родные. Они меня не любят, а я их всех люблю. Может, и они меня любят? Как узнать?  Если  они меня любят, почему тогда не лечат? Я же чем-то  болею. И чем? Интересно, чем я болею, если у меня ничего не болит, и я здоровый. Второй разряд по плаванию. В обморок падаю. Ну, и что? Все падают. Голова порой сильно болит. У всех болит. Надо покурить".
         
 - Юра. Ты, сам с собой разговариваешь? Я тебе говорю, а ты всё своё. Здесь курить нельзя. Как тебе в голову, пришло такое, что мы тебя не любим? Обалдел? И  давно, ты куришь?   
- Давно, год.   
- И зачем?
- Всё равно, теперь скоро помирать. 
- Ой! Какой дурак у меня младший брат.   
- Троюродный, - добавил Юра.
- Родной! ... Или ты, хочешь быть троюродным? Глядя в глаза Юрию, спросил Борис.
- Нет! Нет! Нет! Нет! Закричал Юра,   - Боря, вы все для меня любимые и самые родные.   
- И ты для нас самый родной.   Юра обнял Бориса, и заплакал.


                ***


                ДЬЯВОЛ, ТЕБЕ ХАНА!

 - Ты, думаешь, я тебя боюсь? Не таких видел. Ни капельки не боюсь. Я всё про тебя знаю, кто ты, на самом деле. Овечкой прикидывался, в куколки играл, как девчонка. Что тебе сделал Антон? Игорь? Вихрову, Столицыну проходу не даёшь.
Калечишь их каждый день. Не один я вижу, все видят, а ты делаешь вид, что ты не причём. Всех за нос водишь. Была бы моя воля - я тебя удавил бы сразу. Куда  идёшь? Бежишь? Чуешь, что тебе скоро хана. Следы заметаешь. Я всё вижу, знаю, куда ты ходишь, и что ты делаешь.  Мне не привыкать нарушать дисциплину, но я тебя выслежу, куда ты бежишь. Я умнее тебя. Я за тобой пойду, буду твоей тенью. Я обману дьявола. Тебе скоро кранты.   
 Надеюсь, ты «Сатанина», мои мысли читать не умеешь.


               
                МОНОЛОГ ДЬЯВОЛА.

    Глупые людишки!  Что задумали?!  Меня изловить. Ха - ха - ха! Да, я вас пачками. Сами себе проблемы создаёте. 
Эти Юры, «Во», где у меня сидят. В печёнках.  Не  понимаю я людей, зачем они друг другу помогают? Зачем любят друг друга?   
Ну, и наградил их бог, не весь чем, не то, что я. Ни любви, ни сострадания, и голова не болит по пустякам. Этот малый посланник, мне только настроение портит, чего он в предшественника вцепился? Не даёт мне с ним счёты свести. Охраняет его. Да, чёрт с вами всеми, всё равно, я всех вас достану. Сначала большего, потом   недоноска. Меньшой думает, что меня флажками обложил, вычислил. 
Да, я играю с вами всеми. Подпущу вас поближе, в глазки вам, напоследок посмотрю, и посмеюсь. Лови, лови меня, смотри сам в силках не запутайся. Чего только не придумал!?  Ай, какой умник. Мало, видно я тебя бревном стукнул. Тебя, просто так  бревном не убить. Ничего, у меня ещё пять тысяч способов имеется против тебя.  Изворачивайся, мне интересно за тобой наблюдать, как ты прыгаешь. 
Надолго ли тебя недоносок  хватит? Старший, кажется, сказал "стоп", или мне показалось?  Значит, ему осталось  ...  и Швейцария не поможет. 
Ждать три года, пока созреет  «высирок койота» я не намерен.  Ишь, снюхались, разобрались, что к чему, что пить, чем мазать? Помогают друг другу. 
Это у вас называется чувство локтя.  Что же, локоток и подставим. Эх, старшой, старшой, не знаешь ты, что я за тобой в прицел наблюдаю неусыпно, недоносок не поможет. Стоит тебе один разок подпрыгнуть, оторваться от матушки Земли, всего один раз, мне достаточно этого, а тебе и подавно. Что-то стало холодать.
Не люблю я эти запахи, видать ветерок с Оки. Запахи всякие, а этот мне знакомый.  А! Вот, оно в чём дело!  Этот уродец за мной следит.  Ох! И дождётся он у меня. Видно, не понял, Я же предупреждал. Я гуманный, самый демократичный на вашей Земле, а все только и говорят, что жестокий. Мне следовало тебя насквозь иголкой, или совсем твои «побрякушки» оторвать.  Я не жестокий, у меня работа такая.
Моя задача вас не убивать, а растлевать, а блуд вас и погубит.  Придётся ему  ещё один урок преподать. Возьму его в заложники. В случае чего, поторгуюсь. Эти  маленькие глупые людишки с большими душами, побегут их спасать.  Мне этого и надо. В мои сети попадут, а  не я в их. Глупые людишки. Этот хороший экземплярчик, молоденький ещё. Ну, иди, иди за мной, только тихо, вдруг я услышу. Игра продолжается. Посмотрим, за сколько вы меня найдёте: за день, за два?  А я у вас под самым носом. Признаю, без ума вам тяжело. Было вам сказано, нельзя произносить моё имя до 12 ночи, вот и результат. Не найдёшь, ты меня, недоносок.
Ты умный, посланничек, слов нет, но я - то хитрей, и коварней тебя.
Что я придумал для вас?! Не скажу. Только сумасшедшему, такое в голову придёт.
Ты, опираешься на свой разум и опыт веков, у тебя мозги не так работают.  Такое, тебе в голову не придёт. Ох, как интересно! Что-то мой преследователь отстал, мне требуется его малость подождать. Не заплутай, сынок. Идём, я тебе фокус покажу,  секрет тебе не расскажу.
                ***

                ФЕДОТ, ДА НЕ ТОТ.

   Пока Фа-Фа ходил на ужин, отец Аким разобрал и снова заново собрал рукоять клинка. На костяных составных кольцах читалось: «Прямо в ад». С металлической  оправы звёздочки буквы "а" исчезла зелень, и лезвие стало тёплым, и 
заблестело.          
 
Прибежал Фасолин Юрка. - Отец Аким, ужин мировой, идите, я здесь посижу, сейчас Вихров придёт, мне надо с ним ещё обсудить тактику и стратегию. Вас Борис Николаевич ждёт у столовой, и мой папа.
- Спасибо за заботу и приглашение, пойду, перекушу, отведаю вашу пищу. Спасибо, сынок. В дверях он столкнулся с Вихровым младшим, и задержался.
- Заходи, садись вот сюда или сюда. Ты готов. Тебе брат всё объяснил? 
- Борис?   
- У тебя другого земного брата и нет.    
- Да, объяснил, - ответил Юрий  тёзке, и повернулся к отцу Акиму.   
- Почему так, всё устроено? 
- Сынок, да у тебя глаза красные. Сынок, это жизнь, она всегда разная. Сегодня одна, завтра другая. У каждого свой крест, своя жизнь. Ты, понял меня? Тебе, сын мой, повезло, как никому на свете.
- В чём? Что я сирота? Что я, болен неизвестно чем? Что за мной ведётся охота? Постоянно бьют? В чём мне повезло?   
- Ты, человек, твоя жизнь в руках господа. Ты его избранник, и его посланник. Ты, не один, и не сирота. У каждого человека на земле своя миссия. У тебя очень высокая, выполни её, помогай ему.   Отец  Аким указал на Фасолина.  - Несите, дети мои, и сейте на Земле добро.    
С этими словами Отец Аким перекрестился, поклонился в пояс мальчикам, и вышел.

Вожатый хотел, что-то сказать, но стоял молча. На земной поклон отца Акима, он наклонил голову, почувствовал себя неловко. Юрий посмотрел на тёзку. Его лицо было серьёзное. Только через секунду, в глазах вспыхнула лукавая искорка.      
- Не унывай, нас двое. Теперь за дело. 
- Что делать?   
- Сеять добро, слышал.      
- Я готов.      
- Для начала отвернись, я сейф буду открывать.   
- Зачем?   
- Чтобы, ты не видел, как я это делаю.   
- Зачем сейф открывать?   
- Папка постоянно от меня ключи от сейфа прячет. 
- Не понял.
- И не поймёшь. Научись правильно задавать вопросы. Тебе это пригодиться. Отвечаю на твой вопрос, папка думает, что я без ключей не смогу его открыть. Выпить,  хочешь?   
- Ты отлить, хочешь? 
- Я говорю выпить,  а не пить. 
- А. а. 
- Так  хочешь?    
- Не хочу.   
- А придётся, и без разговоров. Тебе требуется нервишки в порядок привести, везунчик.   
- Я не  ...   
- Я так сказал, - поставил точку в разговоре младший.

Как Фа-Фа открыл сейф, Вихров, даже не заметил, хотя и не отворачивался.
 Юрка что-то покрутил, что-то засунул в скважину ключа, и сейф открылся. 
Фа-Фа достал с полки упаковку медицинских пилюль. - Тебе сколько?      
- Чего сколько?   
- Правильно задал вопрос Юрий. Спирта. Не бойся, я разбавлю.      
- Я не алкаш, спирт пить.   
- Из моих рук можно пить и спирт, и из рук моего отца. 
- Я так косой буду.   
- А дураком лучше? Ты сейчас ничего не соображаешь, а ты мне нужен, сам  понимаешь ... 

Юрка вскрыл ампулу, вытряхнул в стакан, затем ещё две ампулы.   
- Давай, залпом, после запьёшь из графина.    
- Сказал, что разбавишь.    
- Хочешь, так разбавляй, тебе пить. Я тебе выдал лучший вариант.   
- От Василия Аркадьевича не будет нагоняя?   
- Ты, сегодня герой.  Батя поймёт, что это в профилактических целях, надо как-то стресс снять. Он тебе сам предложит.   
 
- И мне опять, соглашаться? Я так и сопьюсь.   
- Не сопьёшься.  Пей. Так надо, ты у меня под защитой. Всего-то пол стакана, и перейдём к делу.
Вихров выпил, и сразу запил прямо из графина. Всё сразу стало на свои места.
- Теперь, молчи, и слушай. Я долго его вычислял, ещё в ту смену за ним приглядывал. Он мне стал подозрительным.  Как ты с Олегом объявился в лагере, с  того момента. Тысячи вариантов я сопоставлял, делал выводы. Я на ходу менял свою тактику, по отношению к нему и к вам. Я проверял вас и его.  За свои «проверочки», я от тебя и Олега получал нагоняй, в основном от тебя, в качестве подзатыльников, если до тебя доходило туго. Я терпел, и продолжал проверки от и до.   Я притворялся несмышлёнышем, но и ты не сразу раскрылся. Поначалу, я думал, что ты мне сам устраиваешь проверки, там за баней, когда я в окошко подглядывал за девочками, но я понял - у тебя в голове было совсем иное.  Только в бане, в раздевалке, мы были вчетвером, я понял, кто ты на самом деле, и мне пришлось в срочном порядке тебя выручать. Если было всё наоборот, я до сих пор сомневался бы в твоей сущности.  Я продолжал наблюдать за тобой и за ним, проверял, перепроверял. Я понял кто ты, кто он. Он себя выдал, сам погорел на своём.  Он погорел на блуде, тогда на дискотеке. Мне свыше был дан знак. Я вновь перепроверил все свои выводы, всё сходится - это он. Он, впрямую, не может со мной сразиться.  Он действует исподтишка: ребят калечит, Джима убил, подстроил аварию, тебя который раз достаёт и Олега. Он, частенько, облачается в плоть других, тем самым путает следы. Несколько раз был мной. Знаешь? 
   
- Это когда?      
- Кто Алиску в библиотеке прихватывал? Не я же. Это он, в моём облике, ты свидетель, я был с тобой. Это он, под видом своего друга Пети Ермакова работал - девчонок чужих уводил, от своих же ребят.

 Бандит студент, тоже он. Сатанина не мог меня одолеть, потому, что мы были вме-сте, он ничего серьёзного с нами сделать не смог. Одни пугалки, предупреждения.  Олегу, тогда, не повезло, и сегодня ему досталось. Это опять дьявол руками местных хулиганов делал своё грязное дело.  А в шалаше? Я сразу догадался, это был не ты, а он в твоём облике.  Его ни доской, ни бревном не убьёшь, а голова болела у тебя. На кой тебе, такая головная боль?  У тебя своих проблем хватает.   
Это я к слову. Во сне он тебя достаёт, а лица своего не показывает. Наяву он между нами ходит, смеётся в глаза, шкодит втихаря, и всё сваливает на других.  Ты тогда в шалаше и не был, а ребёночек у Лидки будет от него, а она думает, что от тебя. Вот какой он паскуда.    
 
- А если я его удавлю, что мне будет?    
- Юрик, браток, ... ты, будешь делать только то, что я тебе скажу. Ты, что? С пол стакана уже окосел?    
- Я??? Нет.   
- Тогда, не задавай глупых вопросов.   
- Я хочу пожертвовать собой, но этого ползучего гада, дьявола, Мишку задушу, прибью.
- Что, ты дурак, сказал? Замолчи сейчас же!!! Закричал Фа-Фа на Вихрова.    
- Я проговорился. Что теперь будет? Ещё до 12 часов сколько времени.   
 Фасолин глубоко вздохнул, успокоился.  - Причём тут Мишка? Я думал  ... 

- Как причём?  Он же сатана, сам говорил МНС 11-16, забыл? Мишка Нечистая Сила.       
- Я ничего не забыл. Я тебе ничего не говорил.  Я тебе сказал, что это может быть "московская насосная станция".   
- А 11-16?   
- Это правильно, это знак сатаны.   
- А МНС?      
- На  "М" разве один Мишка? У настоящего три шестёрки. Сам забыл.      
- У кого у Мишки?    
- У Мишки, столько же, сколько и у тебя со мной.  Французов чистый. А у того три шестёрки, три трезубца. Понял? Мишка, тысяча раз проверенный.  Он мой друг.   
- Ты меня обрадовал.  Значит, я не назвал имя дьявола.   
- Слава богу, нет.   
- Тогда, кто?  На "М"
- Малафеев? - пьяным голосом, спросил Вихров.
   
- О! Боже! Молчи!!! Тебе нельзя пить.  Юрка держи язык за зубами. Теперь, я ни в чём не уверен. Такой был хороший план. И  ...  Ладно. Нас двое, что-нибудь придумаем.   
- Я же  не назвал его имя, - оправдывался Юрий.       
- Какая разница. ...  Он сбежал, почувствовал неладное.  Прихватил с собой моего друга Мишку, и сбежал.   Мы с Французиком, всё это и придумали, чтобы все, в том числе и ты, подумали, чтобы подозрение пало на Мишку. Мы специально в ту смену ещё в родительский день, на концерте поменялись ролями, пусть, кто поумнее, думал, что он (Французик) под меня работает, изучает меня.  А  он (бес)  первый на это и клюнул.  Его это очень устраивало, что все стали думать на Мишку, бес, кстати, подумал, что и я стал подозревать своего, миллион раз проверенного, друга.   Я вместе с Мишей всё разыграл по нотам, буквально всё, чтобы укрепить мнение всех, в причастности Французика к «нечистой силе», и конечно, в первую очередь самого дьявола. Мы вместе  над этим крепко подумали, и он дал  согласие,  и я для пользы дела, всей нашей миссии, подставил его сатане. Я с тобой спал,  охранял тебя, а сам думал, размышлял над словами Люцифера.  Бес во сне говорил  мне, что он будет расправляться со всеми, кто над ним смеётся.  Антон  и  Игорь  пели про него куплеты - дьявол наказал обоих. Девчонки, которые пели из первого  отряда - у них то-же пошли косяком проблемы. В июне я к нему (бесу) близко  приблизился, но я, тогда и сам ничего не подозревал, сказал ему, так шутя, что  его в больницу увезут. Помнишь, его пчела ужалила?  Я после, только допёр, как он испугался.  В больнице его в два счёта выведут на чистую воду, по его  температуре.  Он больницу, как огня, боится. Как его, тогда раздуло. Видеть надо  было. Мне стало ясно всё, после того, как он через пару часов, как ни в чём не  бывало, смотался с Танькой с дискотеки, на десять минут. Я с Юлькой целовался, а сам глаз не сводил с Лёхи. Танька сама мне в этом призналась.  Позавчера он с  Дёминым и Кешкой слинял за территорию, и напился в сосиску. Видишь, он не только  блудит, он и пьянки устраивает, и наркоту - всё плохое от него. На первый взгляд - во всём виноваты другие, он не причём. Он так, плыл по течению обстоятельств. На озере устроил пьянку, их Костик  ловил, те двое в канаву свалились, когда по  бревну хотели убежать.  Они «в дупель» пьяные, а Лёха, как циркач по брёвнышку  пробежал. Костик трезвый, и то свалился в канаву. Спросонья он выдал себя этим. Слышал, как тётя Римма говорила, как он жаловался на него (на Мишу), пупсиков 
придумал, валил всё на него.      

-  Так и Олег говорил, то же самое, про Французова, про ночь, когда нас не было,  как со страху в твою постель надул. 
-  Юр, извини, всех нас:  Олега за мокрую постель, меня, Мишку. Это мы всё  придумали, и летучих мышей, и  пустельгу. Штаны летали, там леска была натянута под самым  потолком, на крючках, на которых лампы висят. Мишка и Янек за другую  леску дёргали  -  вот штаны и летали. Олег хотел разобраться, увы, не хватило  силы духа и смелости.  Вот и бо-ся, и Янек обо-ся, только от смеха.   Он два  раза в  "Воднике" своим парням, такие представления устраивал. У него всё  отработано.  У нас он, как на гастролях.  А гроб на колёсиках, это не мы.  Это  Колька придумал, а может кто и другой. Не знаю, меня там не было. Всё это было сделано,  чтобы  ...      
-  Чтобы у Олега крыша поехала.   
-  Крыша у него на месте, это, чтобы все приняли подставку, мол Мишка - нечистая  сила.  Мишка сыграл на "отлично", не впервой.   
 
-  А я его хотел удавить. 
-  У меня к тебе большая просьба, не дави его.  Я с ним такое готовлю для  концерта, в родительский  день...   
-  Все  на  уши встанут? Вас и удавят, сразу обоих.  Родители вашего юмора не  поймут.    
- Наплевать.  Вы все обосрёт"сь от страха.      
-  Да. Ну?! 
-  Олег первый, ты второй. Могу ошибиться, первым, можешь быть и ты.   

- Ой, как страшно. Может, от  смеха?
- Нет, именно от страха.  Смеяться будешь на следующий  день. Так, что заранее не смейся.   
- Серьёзно, говоришь?   
- Гарантирую, заикой не станешь. Запомни. Теперь, нам надо, чтобы никто не  видел, мы пойдём в комнату твоего брата в персоналку и до 12 вместе поспим.
Мне во сне надо пообщаться с Лёхой, а после 12, часов, мы будем спасать Мишу и  Лёшу. Так, что ночка будет ой, ёй, ёй, какая тяжелая. Твой брат Борис и мой папка, знают, что мы иногда, спим вместе.  Слушай дальше, ещё надо сказать кое-что,  и пойдём. Отец Аким не смог обнаружить его (беса) при помощи этого клинка.  У него была защита -  чёрные очки. Я попросил у него очки на пару деньков, он не  соглашался.  Почуял гад неладное.  Он попросил у меня взамен своих очков, мои, то есть твои дарёные мне плавки. Я согласился, и он меня обхитрил. Тогда, я ещё не  знал.  Вчера на консультации в Совете, мне пояснили, что они передали через  своего связного  курьера нам эти плавки, твой и мой  размерчик. Они обладают  магической силой, их нельзя никому давать носить. Если ими воспользуется  нечистый, он в них будет для нас недосягаемым.   
Нельзя было мне их афишировать, а я как дурак, в них целый день без штанов ходил по лагерю, и форсил. Их все видели, и он. Меня он знает давно со дня моего рождения, теперь он знает кто курьер Совета.  Надеюсь, и ты понял, кто твой брат?  И откуда он всё знает? Я понял свою оплошность, но этого мало.  Ошибки надо не только  понимать и признавать, их надо ещё и исправлять.   Опять "но".  В этом и  заключался мой расчёт, очень рисковый. Я специально, проверял многих мальчишек у  него на виду, сбивая его с толку.  Бес был полностью уверен в своей недосягаемости, и не так тщательно обдумывал, как я, свои ответные ходы. В общем, это всё входило в мой план, чтобы все, ты, и Олег поверили в Мишку - беса. Чтобы  усыпить его бдительность, не напрягать дьявола в этом вопросе. Он стал соображать  в последний момент.  Он нам устроил проверку в "Волге", когда мы ехали в лагерь,  и ты клюнул. 
 
-  Это он ехал в чёрной  "Волге", под видом Мишки?
-  Долго, ты  Юрик, соображаешь,  да это был он, и  он  сообразил быстрее нас,  что надо делать. Он понял, что ему расставляются сети, он видел тебя и меня, а я по его планам должен в гипсе ещё с месяц лежать.  Бес принял облик Мишки, (сто процентов ему  скопировать не удалось),  и ты не выдержал его проверки, выдал  себя и меня, заодно, и он в открытую ушёл из  лагеря. Для меня он открыл свою  карту.  Я знаю, точно, кто он.  Надолго ли?  Я думал, в  лагере ему  будет,  проще ускользнуть от нас. В любой момент он мог переселиться в другую подходящую  ему телесную оболочку, но он думал иначе. Перебраться в другое тело он всегда  успеет, ему нужно выиграть время, обдумать ответный ход. Выбрать, близкого  мне  человека, и вселиться в него.  Сейчас ему, просто надо уйти от меня, тем более он   в моей "защите". Это,  значительно, усложняет мою  задачу. Как его снова обнаружить.  Вне лагеря нам в сто раз сложнее его обуздать. 

-  Где он сейчас?  Приблизительно?

-  Трудно сказать.  Он поменял свою защиту на  мою.  Во сне я попытаюсь, у  него  это  узнать.  А ты, от  меня ни на  шаг,  он с тебя глаз не  сводит. 
-  Фа, он  мне срок назначил.   
- Он и мня обещал десять раз прихлопнуть, да вот что-то не получается у него. Мы  сильней его, когда вместе. Нас двое посланников, а он один, и тоже посланник императора тьмы.    
-  Значит, дьяволов, бесов много?  Мы ловим, только одного?  Есть главнее его?
-  Зло  многолико, как и  добро.   
-  Понял.  Юра, мне Боря сказал, чтобы я во всём тебе повиновался. 
-  Юра, ты  мой вожатый, я твой пионер, ты для меня пример, я должен тебя  слушаться, но только в мирских делах.  В нашей общей миссии, на данный  момент, я  главный.  Не обижайся, отбрось гордыню.  Это очень сложно, я тебе как-нибудь потом всё растолкую.  Прими  это  без  доказательств, как аксиому.    

- Если, ты скажешь, чтобы я ел  дерьмо.  Мне, что есть его?   
- Моё дерьмо - это для всех говно.  Твои живчики - это для всех живчики, а  для  меня - это панацея, а для тебя моя моча - сладкий целебный Эль, пока я не вырос.    
- Я про  дерьмо спрашиваю.   
- Твой брат шутник. Будет мне 15 лет, и я вылечу тебя от этого недуга, даю слово.  Продержись три года.
- Меня на следующий год в Швейцарию посылают, лечиться.   
- Зачем? Чего ради? Чего ждать целый год. Мы во сне, сегодня же туда смотаемся.  Это рядом, чуть северней Милана. Там  отличная клиника в Лугано, а хочешь в  Люцерну? У меня там знакомая, а ещё лучше в Лозанну, но там нет такой клиники. 
- Зачем, тогда в Лозанну, если там  ... 
- Юра, там  лучшие во всём мире отели на берегу Женевского озера. Отдыхать там,  а лечиться, конечно, лучше в Лугано. Это у нас здесь проблемы,  где отдыхать,  где лечиться?   
-  Ты там был?   
-  Я везде был.      
-  Юрка, а чем я болен?    
-  Много будешь знать, скоро состаришься. Не бойся, жить будешь, и состаришься,  ой, как не скоро. А лечиться всё равно надо. Не получится в Лугано, я что-нибудь  придумаю.    
-  Честно? 
-  На  меня  надейся,  а  сам  не  плошай.
-  Мне твой фольклор, уже во где!      
-  Всё, идём спать. 
-  С итальянской защитой для посланников?   
-  Как хочешь.  Это ты с защитой, моя защита у беса, но я могу к тебе повернуться  даже задом.      
-  А с Олегом можно спать?         
-  Спать можно, но с открытой форточкой лучше.    
-  Не понял, что  можно, а что  лучше?    
-  Какой ты не понятливый.  Идём, три часика придавим.