Крот и аист Сказка Основано на реальных событиях

Живу я с некоторых пор со своею женою в маленькой деревне, примостившейся на берегу узенькой лесной речки, текущей в глуши тверских лесов. Озеро недалеко, откуда речка вытекает.

*****

Вот сижу я сейчас на крылечке, на солнышке нежусь. На жену свою, старушку уж почитай, смотрю. Вон она, невдалеке на грядке копается. Думаю, с кротом воюет. Был у нас с ней разговор утром за завтраком. За блинчиками оладушками, свежим деревенским творогом со свежеснятой сметаной, яйцами всмятку, серым ноздрястым деревенским хлебом и свежевзбитым  сливочным маслом. Беседовали мы о проделках местного крота.
Жена жаловалась мне, что совсем уж крот обнаглел от отсутствия отпора. На то что, какую морковку она не  выдернет, например суп сварить или салат сделать, гуляшу наконец к ужину потушить, в руках у нее оказывается одна ботва. Морковку всю уже крот съел. Кому еще.
В  очереди за молоком, бабы и надоумили ее, что мол хорошо в ход кротовий или перцу толченого, насыпать или рыбьих тухлых голов натолкать. Перцу, пожалуй, жалко, а вот рыбы поймать можно много. Правда, хлопотно это. Опять же непонятно какая рыба лучше для этого дела подойдет. Большая или маленькая, щука или карась. У нас ведь всякой рыбы вдоволь. Потом нужно дождаться, что б пойманная рыба протухла. При этом беречь ее сильно нужно, а то ведь всякая тварь норовит ее стянуть и сожрать. Тут ведь столько зверья неприкаянного бродит, страсть. Наперво кошки с собаками. Потом еноты с барсуками, бобры с лисами, медведи с волками. Птиц несметно водится. Плавно реют они в небесной синеве. Зорким глазом на земле пропитание высматривают. Где, что плохо лежит, неудачно спряталось. А как увидят, так камнем падают с небес за добычей, как крылатая ракета, что в телевизоре показывают. Тут и самому от зверья беречься не забывай. Если кого покрупней встретил, спрячься, убеги, на дерево залезь, а вот того кто помельче можно и палкой отогнать. Иначе напугают, укусят, с ног свалят, яду пустят, на голову насрут.
 
*****

Да. Что ж баба-то моя решила с кротом. Отсюда не видать. Пойти, что ли бинокль взять.

*****

Здесь у нас в маленькой лесной деревне коренные жители то давно все  померли. Те, что постарше, в основном бабы, сами собой померли. От старости да от болезней, от тяжелой доли. Мужиков их еще  раньше, войной разметало. Бабы, что помоложе, давно в город подались, кто замуж, а кто так. А вот мужики так те от водки все больше померли. Заболели водкой, помаялись помаялись, да и померли. Последнему, помнится, сам на лесном кладбище могилку копал. Здесь легко копать. Песок.

*****

Как раньше бывало, приедем в деревню, работали тогда еще, поэтому наездами в деревне бывали. Приедешь, значит. На следующее утро на улице жена стол для завтрака накрывает, если хорошая погода. Только сядешь. Оглянешься. А уже почитай вся деревня, человек двадцать, за забором на поле собралась. Вроде как просто так, ни зачем. Вон за скотиной присмотреть, что тут же трется. Переговариваются, стесняясь на нас поглядывают. Иные и пеньки прихватили чтобы лучше было смотреть.  Оно ведь и понятно, интересно же  на чужую легкую жизнь посмотреть. А здесь люди. Живые. Чистые. Говорят меж собой без матюков, без крика, почти как начальство на людях.

*****

В любом рассказе интрига должна быть. А какая во всей  жизни интрига. Жизнь она и есть жизнь. День за днем, месяц за месяцем, год за годом. Сидишь вот вспоминаешь разные истории, что за все это время произошли. В иные и поверить трудно. А вот было.

*****

Медведь мелко тряс Витьку за грудки. “У падла” – зло приговаривал он - “У падла”. Рядом суетилась Витькина жена Марина, тетка моей жены. “Мишенька ты что, зачем ты это Мишенька” - причитала она. Не отпуская Витьку, медведь продолжал: “Ты зачем собака в 1973 году в Америку уехал. Говори. Ну”.
“Так евреи мы Мишенька, разве ж забыл, все уезжали и мы уехали” – всхлипывая, за.  Витьку ответила  жена.
“Тебя, понимаешь, Родина кормила, поила. В детском саду попку подтирала, в школе ошибки в тетрадках исправляла, в университете стипендию платила. Она тебе, заметим, а не ты ей” -  не унимался медведь. Кто тебя надоумил в Америку ехать, свободолюбец  хренов, русофоб проклятый. “Сам ты юдофоб” – неожиданно огрызнулся, сомлевший было в медвежьих лапах  Витька. Медведь изумился. Где это ты Витя медведя юдофоба видел, это все равно, что заяц с триппером.
“А кто тебе в самолет горячую вареную курицу притащил” – не унимался Медведь. Ась? Чтоб ты там по первости с голоду не помер. Сам рассказывал, как вы той курицей всем самолетом три дня спасались. Вон она тебе ее варила, медведь махнул лапой в сторону проходящей мимо жены. А у нее, между прочим, российский паспорт, а корни те-же и живет она здесь в деревне в Твери, а не в Бостоне как ты.
Кстати, что это так смердит. “Головы рыбьи тухлые она несет” – пискнул Витька. “А крота морить. Грамотно” - одобрил Медведь.
А насчет юдофоба, это ты Вить зря. Как там у вас говорят – ничего личного. Во первых, я голоден, вон смотри шкура после зимы совсем висит, во вторых ты кошерный Витя, а значит деликатес можно сказать. И еще Виктор, ты можешь не знать, но вы у нас как афродизиак проходите. Медведь закатил глаза и поцеловал ополоумевшего Виктора в губы. А…а…а заголосила Маринка.


“Толя, Толя, милый, ты что кричишь Просыпайся. Ты что, уснул тут на скамейке”.
 Рядом стояла жена и тормошила меня.  Она погладила меня по голове и поцеловав подала слетевшую шляпу. “Поди вон мусор сожги сколько обещал”. “Господи Иисусе привидится же такое” – подумал я. 

Я развел костер. Дымит тихонько костерок. Стою, палкой в огне головешки мешаю, чтобы лучше горело. Тишина оглушительная. Вдруг чувствую, кто-то меня внизу в ногу вроде как толкает. В такой момент нужно быть особенно осторожным. Я ведь уже говорил, что живности здесь всякого рода хватает и подчас она представляет значительную угрозу для жизни человека. Поэтому в зависимости от ситуации предполагается разная тактика поведения. Когда разумно сорваться и опрометью убежать. А вот иногда, грамотно, резко так двинуть, например совковой лопатой в нахальную мохнатую рожу.
Я осторожно поворачиваю голову, опускаю глаза. Мать-честная. Аист. Правда не большой, мне где-то по пояс будет. Так настырно меня от костерка оттирает. 

*****

Не то чтоб я аисту сильно удивился. Здесь их немало. Ходят все больше рядом с водой, степенно переставляя свои длинные ноги. Одно время аист долго, ночевал у нас на электрическом столбе, что возле дома. Выйдешь, бывало, ночью по  легкому делу, стоишь, небо рассматриваешь. Небо глубокое, глубокое. Дух захватывает. Смотришь вон, вон звезда упала. Жалко, не успел желание загадать. А вон большая звезда, споро так по небу перемещается. Это я знаю, это космическая станция. И летят там, русский, американец и француз. Тоже, наверное, спят. Ночь же. Глянул я на столб, на котором аист обычно ночует. Стоит братец. Вот только голову под крыло сунул. Спит болезный, умаялся поди за день по своим делам.

*****

Птица топталась около костра, явно выбирая себе место. Наконец остановившись там, где дым шел особенно сильно, она резко распахнула свои большие крылья подобно павлину распахивающему свой хвост. Стоит, крыльями поводит. Вдруг сложит их, сделав несколько коротких взмахов, вдруг опять распахнет. И так повернется к костру и эдак. Живность какую ни-то из перьев выводит, подумал я, стоя в некотором отдалении. Наконец сложив крылья, птица повертела головой и уверенно двинулся ко мне. Подойдя совсем близко и внимательно меня осмотрев птица выпрямила шею, взмахнул головой и … Будучи на чеку, я упредил ее намерение  и мгновенно, щечкой как футбольный мяч, ударил птицу под зад ногой. Прижав голову к земле, балансируя крыльями и отчаянно вереща аист выкатился в открытые ворота на улицу. Ничего-ничего, не фига было задираться.

*****

Неизвестно откуда взявшийся, совершенно не боящийся людей аист, заинтересовал меня, и здесь в деревне, объяснить столь необычное поведение птицы мог только Охотник, живший  здесь же в нашей деревеньке. Надо сказать, что еще до того, как стать Охотником, он работал врачом травматологом на скорой помощи в Москве. Но не чувствуя призвания к своей профессии он бросил все: свою работу, свой дом, свою жену, детей у них слава богу не было и уехал в маленькую лесную деревню, где и стал Охотником. Молча, выслушав мою историю, Охотник рассказал мне следующее.
Некоторое время назад, возвращаясь из леса, где он по случаю гулял с ружьем, недалеко от деревни, на обочине дороги, он  увидел большую белую птицу лежавшую на земле и казавшуюся мертвой. Охотник подошел ближе и внимательно рассмотрел находку. Птица была еще жива, только у нее были сломаны обе ноги. Из сострадания, решив спасти раненную птицу, Охотник  взвалил ее на плечо и понес домой.
Дома он определил ей место на крыльце, куда предварительно набросал сена и соломы. Охотник решил узнать о птице больше, для чего взял специальную книгу: “Определитель следов животных и птиц”. Оттуда он узнал, что перед ним была самка аиста немногим более двух лет от роду. Охотник как мог аккуратно сложил сломанные ноги Аиста, замотал подходящей тряпкой и замазал строительным алебастром.
Так начался новый эпизод в жизни птицы. Сидит она значит на крыльце, крутит головой, ждет своего спасителя. А вот и он, несколько умаянный, приходит и сваливает с плеча на крыльцо мешок, развязывает его и пододвигает ближе к Аисту. А там, в мешке лягушек не счесть: крупных, мелких, средних.
“Интересно как он их наловил то столько” – подумал Аист. И вот сидит он на крыльце, из мешка лягушек клювом тяпает. А то играться с ними начнет. Схватит одну за лапку, вытащит из мешка, подбросит вверх и клювом так, поймает. Если ему вдруг попадалась жаба, то аист,  захватив ее поперек, размахивался своей длинной шеей и выбрасывал ее на х… куда подальше. Видимо не любил аист жаб.
К Охотнику в гости часто захаживали разные люди. За советом каким или просто почтение выказать, поскольку Охотник был не только знаменит охотою но и был золотых рук Мастер. Все что ни есть на свете, что сделано человеческими руками, железного, пластмассового или даже каменного  все он мог починить-поправить. И вещь от этого даже лучше прежнего становилась, поскольку Мастер всегда отдавал вещи часть своей души, и по-другому не мог. Был ли это велосипедный насос соседского мальчишки, двигатель от автомобиля Рено, найденный в лесу или зачем-то разбитый кем-то каменный памятник на старом литовском кладбище.
Приходящие к Мастеру люди, задабривая хозяина, стали приносить с  собой лягушек для Аиста. Так и жила птица с человеком.
Со временем, когда ноги у птицы срослись, она сначала по пятам ходила за Охотником,  боясь потерять его и любя. По немногу птица смелела, перестала бояться за себя и вовсе стала одна гулять по деревне. Так она и забрела ко мне.
Вот какую историю рассказал мне Охотник.


Шло время. Однажды, встретившись с Охотником у автолавки, в очереди за хлебом  мы вновь разговорились об Аисте.
“Как твой Аист” - поинтересовался  я.
“А никак”           - отмахнулся охотник.
И он поведал мне душераздирающую историю о дальнейшей судьбе Аиста.
Со временем птица стала куда-то надолго пропадать. Ее стали часто замечать у остановки автобуса, где ее когда-то нашел Охотник. Развязка наступила сама собой. Однажды прогуливаясь вдоль дороги у остановки автобуса. А в этих местах замечу, последнее время, сильно стали лес воровать. Много лесовозов по дороге с большой скоростью ездят. Видно самоуверенная птица избалованная людским вниманием и любовью, вышла однажды на дорогу, проигнорировав правила дорожного движения, которые как известно писаны кровью, в переносном смысле конечно. Вышла она значит на дорогу, а тут летит лесовоз на большой скорости. И то ли шофер не заметил в сумерках птицы, то ли в недобром азарте нарочно направил машину на нее. Наехала машина на Аиста и лишила его жизни.
Вот такая история.