Точность и везение

               

   
                В директиве немецкого командования по сухопутным войскам указывалось на то, что в случаях появления русских самолётов на передовых позициях или в тылу, войска должны немедленно рассредотачиваться и прятаться, используя любые виды маскировки и складки местности. Главная задача директивы заключалась в том, чтобы не дать возможности советским бомбардировщикам вести прицельный и уничтожающий огонь. Точно так же вели себя войска побеждённой Франции, Чехословакии и Польши.
        Но на восточном театре военных действий против России немецкие лётчики Люфтваффе столкнулись со странным поведением русских солдат во время бомбардировок их боевых порядков и тылов. Вместо того, чтобы прятаться и рассыпаться, многие бойцы и подразделения вели ружейно-пулеметный огонь по низко летящим немецким самолетам. Уже к осени 1941 года потери немецких самолётов во время штурмовок и бомбардировок советских войск были настолько существенными, что немецкое командование было вынуждено приказать своим летчикам не снижаться до бреющего полёта над позициями русских.
        Основные потери немецких бомбардировщиков и штурмовиков были от советских истребителей и от огня противовоздушной обороны. Но в начале войны у советских войск было мало истребителей, а зенитное прикрытие было слабым. Этим обстоятельством пользовалось асы Люфтваффе, которые вели себя нагло и безнаказанно. Вражеские истребители гонялись за отдельными машинами, повозками и солдатами и даже забавлялись, играя в игру «кошки-мышки».
        Возможно, именно поэтому советские солдаты были вынуждены не прятаться и не спасаться во время авиационных налётов, а вести залповый огонь со стрелкового оружия. Этого не только требовали командиры, это была вынужденная мера, и бойцы стреляли от безысходности и злости. Чаще всего, бронированные юнкерсы или мессершмиты сбивались огнём стрелкового оружия в момент выхода из пике. Немецкие лётчики, увлечённые штурмовкой на низких высотах, попадали под огонь советских пехотинцев и несли потери. Массированный ружейно-пулеметный огонь мог повредить мотор, воздушный патрубок, радиатор, рулевые тяги и, наконец, мог поразить самого летчика.
        К сожалению, известны не многие бойцы Красной Армии, лично уничтожившие вражеские самолёты. Большинство побед были коллективными, так как огонь вели многие солдаты, и чья пуля могла сбить самолёт и поразить летчика, было неизвестно. Данная тема до конца не исследована и, возможно, ещё будет иметь продолжение. Пока удалось найти только такую информацию:
       
        Под Кандалакшей в первые дни войны неизвестный капитан во время штурмовки вражескими юнкерсами отступающей колонны не поддался всеобщей панике, а лёг в телегу и стал расстреливать пролетающие над ним самолёты из ручного пулемёта. Это было почти безумием, но ему удалось сбить вражеский бомбардировщик, который на глазах у многих свечой взмыл вверх и с высоты рухнул на землю. Подвиг неизвестного капитана заставил поверить в то, что врага надо встречать оружием и бить его можно и нужно даже в самых безвыходных ситуациях. Характерно, что неизвестный капитан в момент стрельбы по вражеским самолетам был в алкогольном опьянении, в связи с чем газетчики не стали указывать его имя, а расписали его подвиг абстрактно.
        Совсем необычный случай произошел с сорокалетним Григорием Жидовским. Случай этот известен только потому, что о нём писала дивизионная газета 174-й стрелковой дивизии «Боевое Знамя», экземпляр которой сохранился до наших дней. Призванный в первые дни войны в Красную Армию из небольшого украинского города Серго, скромный учитель немецкого языка Григорий Осипович Жидовский по национальности был евреем. Безобидный, низенького роста, в очках, он был сугубо штатским и не военным человеком. Военная форма висела на нём мешком, и выглядел он несуразно. Но он знал немецкий язык, поэтому был зачислен в штаб стрелкового полка. Но там смешного еврея-интеллигента невзлюбили и посылали его на кухню, в ночное охранение и в помощь санитарам. Служба в штабе была ему не по душе, поэтому он просился на передовую, но его никто не слушал.
        В конце августа 1941 года разрозненные войска 22-й армии Западного фронта начали отходить и занимать новую оборону на реке Торопе. Во время переправы советских войск внезапно налетела группа немецких бомбардировщиков Ю-87, которые начали штурмовку колонн автомашин и повозок по кругу. Пикируя над советскими позициями, они своим огнём и бомбами уничтожали переправу советских войск.
        Один из командиров приказал Жидовскому не сидеть в землянке во время бомбёжки, а помогать раненым. И зло пошутил, что евреи герои только в Ташкенте и на продовольственном пункте. Жидовский молча покинул землянку и увидел, как над ним низко пролетел немецкий самолёт. Штабная землянка находилась как раз на пути немецких бомбардировщиков. Выстрелив из карабина ему вслед, он увидел, как с противоположной стороны к нему приближается ещё один бомбардировщик.
     «Гранатой бы его», - с отчаянием подумал Григорий. И тут ему пришла безумная мысль. Он лихорадочно отцепил от винтовки брезентовый ремень, сорвал с пояса гранату РГД-33, которая всегда ему мешала и быстро привязал её к ремню, выдернув чеку. Затем с размаху бросил её вверх перед низко летящим бомбардировщиком. Бросок ремня с гранатой на удивление был точным и Юнкерс влетел всей своей стальной массой на расплетённый ремень. Он сразу же намотался на винт и в этот момент граната сдетонировала, оторвав лопасть.
        От взрыва огромный бомбардировщик сразу начал разваливаться в воздухе при работающих моторах. Высота у него была низкой, поэтому летчик Юнкерса-87 ничего не успел предпринять и камнем рухнул на землю. По найденным документам у полусгоревшего трупа было установлено, что пилотом являлся кавалер Рыцарского Креста, командир авиагруппы Первой эскадры Люфтваффе, гауптман Антон Кайле. Он и его стрелок-радист не успели выпрыгнуть с парашютом и разбились вместе с рухнувшим самолётом.
        Судьба многих солдат и командиров Красной Армии тяжёлого 1941 года была незавидной. Все они воевали честно и самоотверженно, но большинство из них погибли в неравных боях или в окружении. Многие попадали в плен и погибли в неволе. Писарь-переводчик, красноармеец Григорий Жидовский пропал без вести в октябре 1941 года вместе с войсками 62-го стрелкового корпуса, полки которого с боем выходили из окружения и почти полностью полегли в районе города Андреаполя.
       
        Во время Третьего штурма Севастополя, авиация Люфтваффе почти беспрерывно бомбила боевые порядки, артиллерийские позиции и советские корабли и баржи. Разгонять вражеские самолёты было нечем. Своей авиации у Крымского фронта почти не оставалось. Да и что могли сделать несколько устаревших ястребков против армады маневренных и совершенных Мессершмиттов и Фокке-Вульфов? Береговая артиллерия и миномётчики Севастопольской линии обороны, отражая вражеские атаки, имели многочисленные подтверждённые сбитые немецкие штурмовики и бомбардировщики. Чудом сохранилось боевое донесение о командире миномётной роты, младшем лейтенанте Симонок, который в районе Мекензиевых высот огневым залпом из 82-мм миномётов сбил вражеский истребитель. Отважный миномётчик за свой подвиг награждён не был, так как погиб в последующих боях, прикрывая эвакуацию раненых и оборудования предприятий Севастополя.
        Во время ожесточённых боёв под Воронежем отличился политрук взвода пешей разведки, старший сержант 796-го СП Воронежского фронта, Василий Антонович Антонов. Во время налёта вражеских бомбардировщиков четвёртым выстрелом из простой трехлинейки он попал бронебойной пулей в один из моторов самолёта. Юнкерс-88 загорелся и упал на землю, не дотянув до своих. Экипаж самолета погиб на своих бомбах. Остальные бомбардировщики, поражённые увиденным, прекратили бомбометание и ушли на свой аэродром. Сам виновник, сбивший стальную громадину из винтовки, не мог поверить в случившееся. Но подбежавшие разведчики на радостях стали качать героя и радоваться, как дети. Коммунист Антонов отличился в дальнейших боях, но вскоре был тяжело ранен и попал в госпиталь. В марте 1943 года его комиссовали из армии по инвалидности. Орден Отечественной войны 1-й степени за подвиг тяжёлого лета 1942 года был вручен ему спустя несколько лет после войны. 
        Командир миномётного расчета Донского фронта, Калинин Пётр Петрович 2 октября 1942 года огнём своего миномёта поддерживал стрелковые подразделения и уничтожал выявленные огневые точки врага. Внезапно в небе появился низко летящий вражеский самолёт Фокке-Вульф-190. Рассчитав его направление и примерную скорость, сержант Калинин сделал поправки и открыл беглый огонь из своего миномёта. Третий выстрел поразил цель. На глазах пехоты самолёт камнем рухнул на землю. За свой подвиг отважный миномётчик был награждён орденом Красного Знамени.
        В декабре 1942 года артиллерист Иван Бражников сбил из простой трёхлинейки бронированный «Мессершмидт-109». Дело было так: от своего командира он получил приказ срочно доставить пакет в штаб. Путь лежал через широкую балку без лесов и кустарника. В пути он был свидетелем того, как одинокий вражеский самолёт разбомбил конный обоз, перевозивший тяжелораненых в тыл. Когда самолёт скрылся, Иван поспешил на помощь к раненым. Но вражеский лётчик и не думал скрываться. Он лишь сделал разворот и вновь стал пикировать на телеги и сани с выжившими людьми. Истребитель-штурмовик снизился до предельной высоты и тут на его пути возник одинокий русский солдат, который не прятался, а открыто стоял, не боясь смерти. Вражеский ас дал очередь, но русский успел выстрелить по самолёту два раза. Вторая пуля перебила трос управления и истребитель стал резко кренить и упал в полутора км от дороги. Фартовый артиллерист поспешил к месту падения самолета и пленил лётчика, который что есть сил бежал к линии фронта. В короткой схватке русский солдат выстрелил вверх и ариец капитулировал. Проезжавший на броневике оперуполномоченный НКВД письменно подтвердил сбитый Мессер и пленение лётчика, на основании чего командование наградило удачливого «снайпера» редким тогда орденом Отечественной войны 2-й степени.
        Дважды представленный к званию Героя Советского Союза известный танковый ас, Александр Михайлович Фадин во время боёв под Корсунью за село Дашуковка прямой наводкой из пушки танка Т-34/85 сбил вражеский штурмовик марки «Капрони». Экипаж гвардии лейтенанта удерживал село до подхода резервов, когда появился вражеский самолёт-разведчик, курсировавший вдоль телеграфных столбов. Обладая отличным глазомером и отменной реакцией, Фадин мгновенно рассчитал его скорость и единственным выстрелом из танкового орудия попал прямо в моторное отделение. Мощный взрыв разорвал самолёт, переломив его пополам.
        Но это был не единственный случай уничтожения вражеского самолёта из танковой пушки. Севернее озера Балатон, в марте 1945 года, группа танков М-4, под командованием командира танкового батальона 46-й Гвардейской танковой бригады шла в авангарде и была обнаружена вражеской авиаразведкой. На уничтожение прорвавшихся танков русских были срочно направлены эскадрильи немецких штурмовиков Ю-87, которые, сменяя друг друга, заблокировали их в лесу, рядом с железной дорогой. Советские танкисты были вынуждены остановить движение и пережидать бомбардировку, теряя драгоценное время. За несколько часов сменилось несколько групп Юнкерсов, из-за которых начать движение по дороге на открытой местности было смертельно опасно.
        Молодой командир «Шермана», Григорий Вербовой по своей инициативе загнал свой танк на железнодорожную насыпь и задрал танковую пушку к небу. Один из Юнкерсов начал снижение по удачной для танка траектории. Как только он снизился, наводчик танкового орудия с первого выстрела попал в массивный бомбардировщик. Самолёт разорвало на мелкие части, и его обломки рухнули на землю. Остальные экипажи бомбардировщиков, не дождавшись смены, ретировались. Советские танкисты воспользовались временной паузой и двинулись выполнять боевую задачу.
        Несмотря на то, что были свидетели уничтожения танком вражеского самолёта, данный факт нигде не зафиксирован. Боевых наград за него никто не получил. Указанный случай был рассказан Героем Советского Союза Дмитрием Фёдоровичем Лозой.
        Огонь по вражеским самолётам, наносившим советским войскам большие потери, вели не только пехотинцы, но и снайпера. В октябре 1941 года снайпер 82-й СД Западного фронта Лысов Михаил сбил из снайперской самозарядной винтовки вражеский бомбардировщик Юнкерс-87.
        Известный снайпер-бурят, Арсений Михайлович Етобаев имел на своём счету два сбитых бомбардировщика. Оба самолёта он сбил в 1942 году, о чём писала газета 52-й армии «Красная Звезда». Он был человеком удивительной судьбы: с шестнадцати лет воевал в рядах Красной Армии против войск Колчака и Каппеля под Иркутском. Во время Гражданской войны был трижды ранен. Участвовал в боях на КВЖД. Был призван в РККА в июле 1941 года. Командовал стрелковой ротой и в свободное время выходил на «охоту». Неоднократно был ранен, но всегда возвращался в строй и продолжал уничтожать врага. Он был отличным учителем для других бойцов-снайперов. Им было обучено большое количество метких снайперов, которые в общей сложности уничтожили более двух тысяч вражеских солдат. К 1943 году Етобаев лично уничтожил 356 немецких солдат и офицеров. В октябре 1942 года отважный снайпер был награждён орденом Ленина.
        Другой снайпер-бурят, Цырендаши Доржиев в мае 1942 года из своей снайперской винтовки на Северо-Западном фронте сбил истребитель Мессершмитт-109. Данный факт имел своё подтверждение командованием стрелкового полка и многими солдатами. Сам Доржиев родился в Забайкалье. Как его отец и дед был прирожденным охотником. Летом 1941 года Цырендаши Ринчикович добровольцем вступил в Красную Армию. К концу 1942 года имел на своём счету около трёхсот уничтоженных вражеских солдат и офицеров, а также несколько немецких снайперов. Доржиев получил смертельное ранение в бою под Старой Руссой и умер в госпитале 3 января 1943 года.
        Два сбитых самолёта имел на своём счету кавалер двух орденов Александра Невского, майор Сукнёв Михаил Иванович. Ещё до войны курсант Сукнёв занимал призовые места по пулевой стрельбе из РП Дегтярева. И на фронте он стрелял по врагу почти каждый день. Первый бомбардировщик Ю-88 был сбит бронебойной очередью из трофейного пулемёта весной 1942 года под Волховым. Второй верхнеплан «Физеллер Шторх» был уничтожен единственным выстрелом из противотанкового ружья в январе 1944 года под Новгородом. Двое членов экипажа самолета-разведчика спаслись и были пленены подоспевшей пехотой.
         Во время ожесточённых боев в Сталинграде лейтенант 339-го стрелкового полка Шонин Борис Петрович, отражая атаки вражеских танков и пехоты, сбил вражеский истребитель Миссершмитт-109. Кроме того, из своего ПТР он подбил четыре немецких танка, противотанковую пушку и уничтожил взвод фашистов. Отважный герой погиб смертью храбрых в октябре 1942 года и был представлен к званию Героя Советского Союза. В феврале 1943 года Борис Шонин был награждён орденом Ленина посмертно.
        Во время Курской битвы за четыре дня боёв был дважды представлен к боевым орденам заместитель командира разведывательного батальона 2-й ТА, капитан Дмитрий Закревский. Он стрелял по немецким самолётам, бомбившими передний край советских войск в районе станции Поныри. При выходе из пикирования тяжёлого бомбардировщика «Юнкерс-88» ему удалось зажечь очередью из бронебойных пуль один мотор, и самолёт загорелся. Горящая машина рухнула всей своей массой на нейтралку вместе с экипажем из четырех человек. Сбить бронированный Юнкерс было почти невозможно, но боевой офицер на глазах у пехоты сделал почти невозможное. Командование незамедлительно представило его к ордену Отечественной войны. Но это был не единственный подвиг отважного разведчика. В ночь на 9 июля 1943 года Дмитрий Андреевич возглавил группу разведчиков с целью взятия языка. Но вместо пленного разведчики захватили в немецком тылу исправный танк Т-4. На нём они уничтожили несколько десятков немцев и без потерь вышли к своим.
        В мае 1944 года на Пуркарском плацдарме совершили подвиг бойцы взвода ПТР 509-го стрелкового полка, 3-го Украинского фронта. Немецкие самолёты по наводке самолёта-разведчика безнаказанно бомбили позиции советских войск. После того, как бомбардировщики разбомбили медсанбат, командир взвода Тимофей Петенёв решил проучить вражеских асов. Он расставил расчёты своих противотанковых ружей на пути вероятного маршрута вражеского корректировщика. Специально для этого были оборудованы огневые позиции на пути вероятного появления ненавистной «рамы». Противотанковые ружья были зафиксированы на колёсах от телег и имели возможность кругового вращения.
        Подготовка к уничтожению вражеского разведчика Фокке-Вульф-189 заняла несколько дней. 21 мая 1944 года вражеский корректировщик вновь появился и стал летать по привычному маршруту. По самолёту вели огонь несколько номеров противотанковых ружей. Его уничтожили рядовые Прокопий Сергеевич Дрожак и Алексей Григорьевич Лебедь. После четвёртого выстрела корректировщик задымил и факелом полетел вниз. Защитники плацдарма ещё долго кидали вверх шапки и до хрипоты кричали «ура».
       
        Многие подвиги бойцов и командиров Красной Армии не были отмечены наградами. Понятно, что не всегда была возможность фиксировать конкретно сбитые самолёты. Особенно в период отступления в начале войны. Но воевали советские солдаты не за награды и не всё спешили сообщить о своей победе. Каждый из них, как мог, уничтожал фашистских стервятников всеми видами оружия, чтобы они больше не несли смерть и разрушения. Но везло «завалить» бронированный штурмовик или бомбардировщик далеко не всем. Хотя фактор везения имел место быть. Удачный выстрел, как правило, оставался за самыми упорными. За теми, кто точно высчитывал траекторию полёта с правильным упреждением и снайперским ведением огня по уязвимым местам самолёта.