Блокадница

 После изматывающей летней жары,солнце наконец стало клониться к горизонту. В воздухе повеяло приятной вечерней прохладой. Почувствовав прохладу,оживилась природа. Без умолка в траве затрещали кузнечики,за околицей возле речки заквакали лягушки,перебивая птичье пение в лесу. Возле клуба слышались голоса и смех,это молодежь собиралась на вечерние посиделки.
 Управившись со всеми домашними делами,на свежий воздух вышла и моя мама. На скамье сидели уже соседки,сплевывая шелуху от семечек,говорили о своих,бабьих, делах. Нравились мне,девчонке,такие вечера.С жадностью я впитывала в себя все,о чем говорили эти женщины. Жили все дружно,не было на улице ни скандалов,ни драк. Делили и горести, и радости. Если праздник какой,то стол выносили на улицу, и каждый приносил что-нибудь из своих запасов. Так и гуляли. Пели песни.Заводилой была моя мама,которая очень хорошо пела и играла на семиструнной гитаре. Иногда к компании присоединялась и Майя. Тихая женщина,жила она одиноко,почему-то сторонилась людей. Доверяла только моей матери,часто заходила к нам. Может потому,что обе были не местные,приезжие. Обе перенесли много лишений и страданий в жизни. Говорила Майя очень медленно и очень  плохо. Мама объясняла,что это из-за того,что она блокадница и жива осталась чудом.
 Давно уже нет мамы,нет и Майи. Мне захотелось рассказать историю этой женщины,рассказать то,что я помню.
 Когда началась война,Майе исполнилось семнадцать лет. 21 июня в школе был выпускной бал.Их класс,в полном составе,встречал рассвет на берегу Финского залива.
 Бренчали гитары,выпускники шутили,смеялись,танцевали. Многократным "ура" был встречен новый день,22 июня.Никто и не предполагал,сколько горя принесет этот рассвет.
 Война приближалась к Ленинграду. Многие стали эвакуироваться,уезжали семьями. Отец Майи был призван в армию,дома остались Майя с матерью и бабушкой. Когда им предложили эвакуироваться,то бабушка наотрез отказалась покидать город.Сколько ее ни уговаривали,ответ был один - нет.Устав уговаривать бабушку,решили остаться все. Почему-то думали,что война скоро закончится,но надежды их не оправдались,война подходила все ближе к Ленинграду.
 Майя с подругой обратились в комитет комсомола с просьбой направить их на фронт. Но им отказали,сказали,что пользу Родине могут принести и здесь,в городе. Подруг,как и прочих ленинградок,привлекли к работе по переводу жизни города в военных условиях. Для предотвращения пожаров от обстрелов и бомбежек девушки расчищали чердаки,разносили на них ящики с песком,бочки и ведра с водой. Также их посылали на строительство оборонительных рубежей на подступах к городу. Рыли окопы под обстрелом немцев. В один из дней от разрыва снаряда погибла Нина,подруга Майи.Тяжелый труд изматывал просто, Майя похудела,ей постоянно хотелось спать.
Зимой она стала членом комсомольского бытового отряда.
 Комсомолки приходили в темные и холодные квартиры, приносили дрова, топили печи, мыли полы, стирали белье, носили воду, получали для больных хлеб и продукты в магазинах, обеды в столовых, готовили на дому. Если требовалось, бойцы бытового отряда вызывали врачей или помогали людям добраться до больницы. Осиротевших детей устраивали в детские дома, ясли, детские сады.
 Бабушка умерла первой,зимой сорок первого.Весной сорок второго заболела мать,она не могла уже ходить на работу. Лежала дома,у нее распухли ноги. Майя забегала днем домой,чтобы покормить ее,незаметно отдавала часть своего пайка. В один из дней она сказала напарницам,что на минутку забежит к маме. В этот момент началась бомбежка.Девушки закричали ей,чтобы вернулась,но она махнула рукой. В тот же миг раздался страшный грохот ,ее отбросило взрывной волной на противоположную сторону улицы,с силой ударило о стену дома. От удара она потеряла сознание.
 Очнулась  в больнице. Над ней наклонилась женщина в медицинской маске.
--Слава Богу,очнулась,--уставшим голосом сказала она.
 Майя хотела повернуть голову,но ее пронзила острая боль. Попыталась что-то сказать,а у нее не получилось,не смогла произнести ни звука.
-- Тише,девочка,--медсестра наклонилась ниже и добавила.-- Тебе нельзя говорить. Тебе надо спать и спать.
У Майи оказалось тяжелое ранение в голову,это просто чудо,что она осталась жива.
 Постепенно жизненные функции восстанавливались,вот только говорить она не могла. Получалось какое-то мычание вместо слов. Приходили девушки с работы,это они тогда доставили ее в больницу. Рассказали,что если бы ее не откинуло взрывной волной,она могла оказаться под развалинами дома. Снаряд,угодивший в дом,никого не оставил в живых из жильцов,все погибли. Майя плакала тихо,покачивая головой,слезы текли по щекам.
Через месяц она начала ходить,правда,ей это удавалось с трудом. На одном из обходов врач сказал,что ее отправят на лечение за линию фронта,в тыл.Так она оказалась на Урале,в небольшом городке. Трудно было в ней узнать ту Майю,красивую и стройную девушку. Голова ее была побрита,глаза провались, вдобавок она так похудела,что, увидев ее,няня Шура с болью сказала:
-- Шкилет,ну чисто шкилет.
Всем было жаль девушку,многие приносили ей еду:молоко,хлеб и даже творог, масло. Через два месяца Майя немного поправилась,появился румянец на щеках. На голове ежиком торчали волосы,которые она стыдливо прятала под платок. Вот только говорить у нее не получалось.
 Прошло лето,уже чувствовалось дыхание осени. Майю,коренную ленинградку, поразило буйство красок уральской осенней природы. Невозможно охватить все многообразие этих красок. Деревья стоят наряженные в красивые праздничные одежды,у них сочные цвета:красные,желтые,оранжевые.
 Девушка шла по аллее больничного сквера. Шла медленно,наступая на мокрые,увядшие листья,которые сбил вчерашний дождь. Все чаще дует холодный ветер,Майя передернулась,подняла воротник больничного халата и повернула назад,в сторону хирургического корпуса.
Вскоре Майе предстояла выписка. Няня Шура пришла в ординаторскую и спросила лечащего врача:
-- Сергей Иванович,Вы правда на днях выписываете ленинградку?
-- Да,--ответил тот.-- А почему,няня Шура,Вы спрашиваете?
-- Да я к тому,что идти -то ей некуда,--смущенно ответила женщина.--  Вот решила взять ее к себе,живу я одна,сынок на фронте. Вдвоем нам веселей будет.
Доктор широко улыбнулся,как-то легко вздохнул.
-- Хорошо,хорошо,--снова улыбнулся.--Спасибо,добрая Вы женщина. А я собрался звонить в общежитие,где эвакуированные живут,а вопрос сам решился.
--Нет,нет,--быстро заговорила нянечка.-- Не надо в общежитие. Там холодно и работать пока ей еще рано. Пусть у меня поживет.
На том и порешили. Через два дня Майю выписали. Шура забрала ее к себе.
 Время шло. В домашних условиях,далеко от войны,девушка ожила. Шура привязалась к Майе всей душой,называла ее "дочка".Вечерами они много говорили. Вернее говорила Шура,а Майя внимательно слушала,шевелила губами,словно повторяла слова.
Женщина видела,как она пыталась произнести хоть слово,жалела девушку. Решив,что Майе надо больше находиться среди людей,она зашла к заведующему отделения.
--Марк Герасимович,--спросила она,заглянув в кабинет.--Можно к Вам?
-- Да,да,-- из-за ширмы послышался его голос.--Что-то случилось,Александра Васильевна?
-- Да нет,все в порядке,--сказала Шура,входя в кабинет.-- Я к Вам с просьбой. Может, возьмете ленинградку на работу? Она уже поправилась,скучает без дела.
--Конечно,возьмем,--он присел за стол.-- Давайте подумаем,где она сможет работать? После ее ранения тяжелый труд ей противопоказан и в наклон ей нельзя,-- он посмотрел на женщину и сказал.-- А пошлем мы ее в лабораторию,пусть пробирки и баночки там моет,а?
Шура улыбнулась и ответила:
--Ой, спасибо Вам,Марк Герасимович,спасибо большое.--она встала со стула.-- Так я ее завтра приведу?
-- Приводите. Я дам все распоряжения.
Так Майя стала работать лаборанткой в больнице.
 Прошла зима,весна, и снова пришло лето. После госпиталя в краткосрочный отпуск приехал сын Шуры. Она возилась в огороде,как услышала скрип калитки и подняла голову. Во двор входил военный,прихрамывая, направился к крыльцу.
--Сыночек,Ванечка,-- с криком бросилась к нему.-- Господи,не зря во сне мне курица яйцо снесла, Как я рада,слава тебе,Господи.Ты откуда приехал,сынок?
 -- Из госпиталя,мама,вот дали десять дней, и снова на передовую.
 Они зашли в дом. Иван скинул рюкзак,снял ремень,широко раскинул руки.
--Дома! Боже мой,я дома,--он повернулся к матери,которая застыла,глядя на сына.-- Как я скучал по дому,по тебе,мама моя.
Он подошел,обнял ее,прижал к себе. Потом оглядел ее и сказал:
-- Какая ты маленькая стала,мама.
-- Это ты вырос,--с улыбкой ответила она.-- Что же я стою? Сейчас тебя кормить буду. Потом баню истопим,а вечером соседей соберем,пусть порадуются вместе со мной .
 В это время в дом вошла Майя. Увидев военного,смутилась.
-- Проходи,проходи,-- весело сказала хозяйка.-- Это сынок мой, Ванечка,в отпуск пришел.В госпитале лежал,ранен был,--она всхлипнула.--И ничего не написал даже.
Парень подошел к девушке.
-- Здравствуйте,-- улыбнулся и протянул руку.-- Иван. А как Вас величать?
Она стояла и молча смотрела на него.Шура поспешила на помощь.
-- Майя ее зовут,-- тихо сказала сыну и добавила.-- Не говорит она,ранена была тяжело. Из Ленинграда привезли.
Иван снова посмотрел на девушку,что-то щелкнуло внутри,сердце застучало.
-- Красивая девушка,--сказал он матери.
Майя еще больше смутилась и скрылась в своей комнатке .
 Вечером в доме собрались соседи. Каждый принес с собой что-нибудь из запасов,получился  хороший стол.
 Сидели долго. Выпив и закусив,как это ведется на Руси,женщины запели.Пели с какой-то скорбью,печалью о доле вдовы. Иван слушал песню,и в душе появилась щемящая и неизъяснимая грусть.Заметив,что Майя сидит в стороне одна,подошел и присел рядом.
--Хорошо поют,--сказал девушке.
Она согласно кивнула головой и посмотрела на него.
-- Ты бы сходил куда-нибудь,--сказала Шура сыну.--Четвертый день дома,а нигде не был,ни с кем не встретился.
Иван ничего не ответил,пригладил непослушный вихор,надел пилотку.
--Мама,я пойду встречу Майю,--ответил ей.
--Сынок,тебе правда нравится она?
--Что-то есть в ней такое,мама,-- он взглянул на нее и добавил.-- Неземная какая-то,загадочная. Понимаешь,таких больше нет.
--Да ты влюбился,Ванечка?-- улыбнулась Шура.-- Я рада, она,правда,очень хорошая девушка.Ты иди,иди,сынок,встречай счастье свое.
Он рассмеялся,сбежал с крыльца и скрылся за калиткой.
 Вечером Шура в раскрытое окно услышала,как Иван говорит с Майей.
-- Будешь меня ждать?--спросил он,заглядывая ей в глаза.--Жди меня,очень жди, и я вернусь к тебе.
Девушка улыбалась,смотрела на него и согласно кивала головой.
Незаметно пролетели десять дней,солдату надо возвращаться в строй. Собирая сына, Шура прятала слезы,улыбалась через силу.С работы прибежала Майя. Иван схватил ее за руки и не выпускал их. Глядя в ее глаза,которые были для него самые красивые и родные,не переставал уговаривать:
-- Жди меня,только дождись,я обязательно вернусь.
На станции он обнял мать и тихо попросил:
-- Мама,береги ее.
-- Хорошо,сынок,мы обе тебя дождемся,ты только возвращайся,--она заплакала.-- Только вернись,сынок.
Поезд дал гудок и тихо тронулся с места. Иван обнял Майю и стал осыпать поцелуями ее лицо.
-- Я вернусь, обязательно вернусь к тебе,--запрыгивая в тамбур крикнул он.
-- Ва-ня, Ва-ня,-- крикнула девушка так громко,что все оглянулись,а Шура радостно улыбнулась.
 -- Слава Богу,--прошептала она.-- Заговорила.
 Шло время. Майя говорила,но очень медленно,видно было,что ей удается это с трудом.Война шла где-то за пределами нашей страны. Иван иногда присылал письма,Майя отвечала ему. Шура в душе только радовалась,она всем сердцем полюбила девушку.
  Майю,надо сказать,все полюбили за ее добрый характер. Ни у кого и язык не поворачивался сказать о ней что-нибудь колкое или нехорошее. Домашнюю работу всю взяла на себя. Шура даже иногда ругалась,правда,без злобы.
-- Что ты меня за немощную старуху считаешь?--обращалась к девушке.-- У меня еще силы ого-го сколько.
Майя только улыбалась.
Однажды Шура шла с дневной смены домой. Здоровалась со всеми,кто шел навстречу. Люди отвечали и прятали глаза.
Во дворе ее встретила Майя. Она была бледна,глаза опухшие от слез,руки держала за спиной.
Почувствовав беду,Шура спросила дрожащим голосом:
--Доченька,что случилось? Ванечка?
Девушка кивнула головой и подала листок. Взяв листок,она прочла печатный текст : Ваш сын ..,больше она ничего не увидела,упала без сознания. Очнулась в комнате на постели. Рядом сидела заплаканная Майя и гладила ее руки.
--Мама,--тихо прошептала она.-- Я здесь,я с Вами. Комната была полна людей. Женщины плакали,вытирая слезы уголками платков, мужчины стояли молча,сжимая кулаки.
 День Победы праздновали всей улицей. Сколотили деревянные столы,поставили под деревья. Принесли,кто что мог,из еды. Выпили,помянули всех,кто остался на полях сражений. Плакали всей улицей и смеялись. Дед Прохор топнул ногой,второй у него не было,потерял на гражданской еще. Топнул ногой и закричал:
--А ну,бабенки,глядите веселей,нынче праздник большой. Жизнями и кровью добытый! Поднялся шум,зазвучали песни. Бабы пели. Широко,красиво,по-русски,а по щекам рекою текли слезы.
 А жизнь продолжается.Майя так и осталась жить у Шуры,называла ее мамой. Работала в больнице,там и познакомилась с моей мамой. Мимо красивой и статной Майи трудно было пройти мимо. Многие,вернувшиеся с войны ребята,заглядывались на нее. Но девушка всем отказывала. Речь к ней не вернулась,она по-прежнему говорила медленно и плохо. После смерти Шуры,которую она горько оплакивала,стала жить особняком. Редко выходила поболтать с бабами.Сначала всех это удивляло,люди даже поговаривали,что она не в себе,но постепенно все замолчали.
Так и жила блокадница тихо и скромно.
Видимо,ей с одиночеством было уютно и спокойно.Так же тихо и ушла.
Ушла к вечной тайне своей,а жизнь продолжает свой стремительный бег.