Забери меня к морю. Глава десятая

Глава десятая.  Счастье способно меркнуть.
        Когда Оскар был маленьким, он всегда думал, что все то, о чем мы мечтаем, непременно должно исполниться. «Вот бы, если бы мои мысли сразу же превращались в желания!», подумал он, проснувшись один раз утром. Тогда ему было одиннадцать  лет. Его не волновало, как устроен мир, по каким законам он движется, ему просто хотелось верить в то, что рано или поздно все его мечты сбудутся. Наверно, все дети так думают, до тех пор, пока не разочаровываются в собственных желаниях. Хуже всего в жизни понимать, что желание, которое ты когда-то загадал, может тебя погубить. Хуже этого, понимать, что оно уже тебя погубило. Всю жизнь он мечтал, что когда-нибудь отец возьмет его с собой и с братом на рыбалку. Ему очень хотелось быть таким же «взрослым», как они. Ему хотелось знать, что он так же, вместе с ними может посидеть  за столом и поиграть в карты, рассказать байки «про охоту» своим друзьям, которых, может быть, впервые видит за своим столом. Оскар мечтал вырасти и помогать папе с ржавым мотоциклом, который пылился у них в гараже и даже его брат не мог его починить, потому что у него никогда не хватало времени сделать это. На вопросы отца: »поможешь?», брат отмахивался и вертел головой, не желая находиться в гараже. А он всегда думал, что вырастет и они все вместе, втроем, как настоящие мужчины, соберутся в гараже и наконец-то починят папину развалюху. Когда отец Оскара впервые принес это красное корыто на колесах домой, больше всего удивилась мама. Она не хотела верить, что папа потратил последний заработанный им цент на этот бесполезный хлам. Но, конечно, на тот момент, отец убедил ее, что он его обязательно починит, и, более того, станет возить своих «мальчиков» на нем.  На тот момент у брата  Оскара были совершенно другие увлечения. Ему шел двадцать первый год, когда ему прислали повестку в армию. Брат, на тот момент, увлекался мотогонками и хотел завоевать долгожданный приз, за который он тайком бегал на соревнования и наблюдал за кучкой взрослых парней, с которыми мама ему общаться запрещала. Она знала, что добром это кончиться не может, поэтому, каждый раз, когда слышала хоть что-то о байках, сразу переводила тему разговора на что-нибудь менее спорное и нереальное. То есть, она так думала. Гонки стали вполне реальными для его брата, и, даже можно было сказать, они были всегда у него в крови. С самого рождения. С самой первой минуты. Каждый раз, когда он садился на байк, его тянуло вперед невероятное чувство скорости и свободы, так он говорил Оскару, когда они сидели в гараже и пытались починить папино приобретение. Конечно, байк был лишь предлогом для того, чтобы собраться там и просто поговорить, как обычно и делают братья.  Каждый из них знал, что эта рухлядь ремонту просто не принадлежала. Тем не менее, они со всем упорством находили время и силы, чтобы часами оставаться в гараже и тут начинались мужские задушевные разговоры, ну, вы представляете, как все там… девочки, лифчики, секс… и все в этом духе. Но, несмотря на стереотипность тем общения между братьями, между нами существовало нечто, чего они сами не могли объяснить друг другу - связь, которую привили им с самого детства. Несмотря на большую разницу в возрасте, они всегда могли найти что-то, что интересовало их обоих, и поговорить об этом. Да, Оскару было одиннадцать лет, а брат был вполовину старше Оскара, но это не мешало им быть братьями, по крайней мере, они никогда не говорили  родителям, что ненавидят друг друга. Да и брат у Оскара был отличный. Порой,  Оскар задумывался над тем, что даже, если бы, когда-нибудь, появился еще один человечек в нашей семье, и был бы младше его, они бы все равно были самой крепкой семьей на свете, и ничто бы не могло разрушить их крепкого союза под деревянной крышей дома. Пока не настала трагедия.
       Одним утром, Оскар проснулся из-за того, что услышал, как калитка их маленького дворика хлопнула. Обычно, к утру поднимался ветер, и в этом не было ничего необычного. Ему  всегда хотелось встать рано, чтобы буквально «прочувствовать» рассвет, но такой возможности ему не выпадало, потому что каждое утро, часов в восемь, просыпаясь,  он сразу думал о школе и о завтраке, который уже ждал его на столе. Мама всегда заботилась о том, чтобы им с братом было, что покушать. Всегда и везде. Она собирала еду для них в походы и клала ему бутерброды в школу, когда он не успевал плотно позавтракать дома. Брату она всегда заворачивала его любимые прожаренные хлебцы, а папе делала его любимый «мясной салат» из свежей колбасы, купленной в магазине и приправленной перцем. Папа это «сооружение» всегда брал с собой и всегда целовал маму, когда она без лишних слов клала его любимый бутерброд и горячий термос с его любимым кофе «капучино» на работу. Их папа был по специальности слесарем, и он всегда знал, когда и кому нужна его помощь. Соседи всегда ценили его работу и то, что он для них делал, потому что руки у папы были золотыми. Оскар всегда удивлялся, как он мог подолгу выполнять монотонную работу, чистить каждую деталь, прежде чем начать выполнять с ней что-нибудь. В работе папа всегда любил аккуратность и никогда не спешил. Он так четко подбирал нужные ему инструменты, что порой Оскару казалось, что стать слесарем - просто невозможно. Нужно просто с этим родиться. Брат же, в свою очередь, пошел не по стопам отца, и после армии, он хотел быть поваром. Странное сочетание профессий, в их семье. Но ему действительно это нравилось. Он любил готовить, более того, чаше всего он освобождал маму от обязанностей кухарки по дому, и, в очередной раз удивлял их своими шедеврами. Яблоки, запеченные в меду, или же медовик, украшенный шоколадной глазурью или же просто салат, порезанный ломтиками и украшенный так, будто его собираются подавать не нам, а королеве Великобритании. В общем, выглядело не только красиво, но еще и вкусно. Когда бы  вы положили первый кусочек в рот, вы бы промолчали, а, спустя пару минут, произнесли: »боже, это просто божественно». Конечно, Оскар знал, что поваром дано быть не каждому. У некоторых людей это просто не получается. Наблюдая за тем, как готовят некоторые люди, он понял одну очень важную для себя вещь: поварами могут быть только те, кому в удовольствие тратить собственное время на то, чтобы изящно украсить торт, а потом перемыть кучу посуды и даже не заикнуться о том, как они устали от приготовления. Им в удовольствие постоянно удивлять окружающих людей новыми изысками их фирменного списка рецептов. Его брат был бы отличным поваром, в этом он был уверен. Он так щепетильно относился к своей работе, что, наблюдая, Оскар часто  думал: »Неужели ему в самом деле нравится этот процесс?». Оскару же, напротив, хотелось быстрее съесть всю эту вкуснотень и попросить непременно добавки. О чем еще могут мечтать одиннадцатилетние мальчики? На самом деле, они могут мечтать о том, как вернуть брата.  Его брат исчез тогда, когда у Оскара начался переходный возраст. В то самое утро, под скрип  двери, выйдя на кухню, он заметил, что дверь в спальне родителей была прикрытой, значит, отец уже ушел на рыбалку и как всегда  закрыл за собой дверь, чтобы не будить маму, в случае, если начнется сквозняк. Оскар прошел босыми ногами по кухне и посмотрел на часы, висевшие над дверью: пять: тридцать утра. Так рано! Он начал сонно наблюдать, как первые лучи июньского солнышка постепенно наполняют комнату и все приобретает цветные краски утра. Все постепенно окрашивалось, приобретая новые цвета. Это были: будильник, стоявший на холодильнике, который Оскар разрисовал в детстве цветными мелками, две чашки, оставленные в раковине папой и братом, деревянная мебель, гарнитура, плита, которую мама снова отмывала до двух часов ночи, потому что папа варил кое-какие детали, а потом ушел спать, потому что ему нужно было рано вставать на рыбалку.  Мальчик наслаждался тем, как комната медленно наполняется светом и приобретает какую-то неповторимую гармонию. Он любил эту кухню, любил деревянные окна, которые давно постарели, а подоконники начинали обсыпаться из-за того, что дождь был частым спутником погоды в их городе. Любил их гардину, висевшую над входом в дом, любил старые скрипучие полы и милый круглый коврик у входа, которому мама сразу же нашла применение после покупки. Ему нравилось  быть у них дома, ему там было уютно и всегда веяло гармонией. Пусть у них не было дорогих занавесок, купленных в Таиланде, пусть они не выписывали свою мебель на заказ, но у них дома всегда пахло уютом и комфортом. В их доме, слава Богу, всегда можно было найти кусок хлеба, и тому мальчик был благодарен. Конечно, смотря на других сверстников, он поражался изобилию их столов, когда приходил к ним в гости и праздновал очередной день рождения в компании местных ребят. Роскошные торты на два этажа по размеру, украшенные гирляндой, которую, к его удивлению, тоже можно было съесть. Они никогда не устраивали шумных вечеринок, не звали кучу народа, потому что они все просто бы не уместились в их скромном домике на четверых. Но, тем не менее, у них с братом были свои комнаты, раздельные. Хотя, признаться честно, Оскар часто жалел об этом. Ему часто было любопытно, что делает его брат один, в комнате. Почему иногда запирает дверь на ключ и иногда ругается  из-за этого с родителями, но, все это, Оскар понимал, было частью взрослой жизни, которой и ему было не миновать. К тому моменту, он, наоборот: с нетерпением ждал ее.
       И вот, в то самое утро, под скрип двери, Оскар заметил, как кто-то оставил записку прямо у их порога. Это вызвало в нём дурное предчувствие. Кто бы это мог быть, почтальон, в такую рань, подумал он, и сразу же стал придумывать различные сюжеты в своей голове. Только бы планы не поменялись, он ужасно не хотел бы пропустить свою первую рыбалку, пронеслось у него в голове, когда Оскар пошел посмотреть, что же в ней все-таки было. Он мечтал об этой рыбалке целых одиннадцать лет и хотел, чтобы отец и брат научили его тому, что умели делать сами. И дело было не только в самой ловле рыбы, а в том, что он, такой же взрослый, как и они, мог встретить свой первый рассвет на лодке, под утреннее пение птиц и под шмыганье носа отца, сосредоточенно перебирающего снасти.  Признаться честно, на тот  момент, он даже видел эту рыбалку несколько раз во сне, представлял, как это все будет происходить: отец завел бы мотор их старого внедорожника, к нему прикрепил бы прицеп, на котором была их выкрашенная и отремонтированная лодка. Отец с братом пару раз топили ее, натыкаясь на большие валуны под водой их длинной реки, но, несмотря на это, им удалось ее отремонтировать. Затем, папа бы завел автомобиль, брат бы сел на переднее сидение с ним, Оскар бы ушел назад, наблюдая, как взрослые мужчины обсуждают, нужно ли брать с собой палатку, в случае ночлега. Но, папа настоял, что на тот раз, она не понадобится. Дабы не волновать маму, они должны были вернуться до ужина и принести рыбу, как трофей. И Оскар в том числе. После того, как они миновали бы первые проселочные дороги, они оказались бы в месте, под названием «приют». Тут был настоящий рай для рыбаков! Никаких ограничений, только, шуметь нельзя. Все вместе бы зашли на причал, где, как правило, мужики пришвартовывали своих чад, сажая их на огромные плетеные веревки, обматывая их, прежде чем вылезти. Место было известное всему району: возле них был явный курорт для ценителей рыбалки: песчаный берег, тихие места с видом на лес и куча рыбы. О чем еще мечтать рыбаку?
         Забравшись в лодку, они бы поплыли куда-нибудь подальше от берега, туда, где и бывает обычно улов. Сидели бы в лодке и разговаривали о жизни и о странностях людей, которые только прибыли в их места.  По приезжим людям сразу можно было сказать, что они отличаются: обычно, они носили шорты и рубашки, но у них  это давно вышло из моды: там, где жили они, одевались совсем иначе. Главным атрибутом их одежды была кожаная куртка. Среди мужчин она была очень популярна, особенно, в сезоны дождей и первых морозов. Может быть, для приезжих, казалось странным, что человек, приехавший на рыбалку, надевает кожаную куртку! Ведь это было так неудобно. Но, что ж поделать, у каждого есть свои странности. И нам, людям, нужно с этим мириться. Кто-то носит длинные свободные штаны и красит волосы, но ведь мы не будем показывать в него пальцем лишь потому, что он не такой, как мы с вами. Кто-то носит «ирокезы» на голове, а кто-то, вместо прически, стрижется наголо, потому что ему так комфортнее. И, что же? Мы не вправе обсуждать и осуждать никого из них! Это их жизнь, да и вообще, какая кому разница. Что могут подумать люди? Нравится - ходи голым, главное, чтобы тебе было комфортно. И полиция не заметила. В день, когда все оборвалось, Оскар побежал за порог, чтобы взять записку. Первая мысль, которая ему пришла тогда в голову, была в том, что это записка могла быть от отца или брата. Но он ошибался. То был не подчерк ни папы, ни брата. Это было чужой подчерк. Подчерк убийцы. Прочитав записку, он почувствовал, как к его горлу подступает комок с какой-то непонятной смесью: будто все, что он вчера съел и давно уже переварил, было готово выйти в любой момент. Ему стало дурно - голова закружилась, а по лицу стали сползать слезы. Ребенок не мог дышать. Что-то в его сердце оборвалось, когда он снова прочел записку, вот уже в десятый раз, перебирая глазами одни и те же слова: Милис и Йохан похищены. Выкуп до вечера. Десять миллионов долларов. В противном случае, их убьют.  Когда он прочитал в последний раз, Оскар почувствовал, как мама подбегает к нему и начинает теребить за плечи, чтобы мальчик очнулся. Он потерял сознание, думая, как ему и маме жить дальше. Тот момент был из тех, что меняют нас, меняют нашу жизнь раз и навсегда, накладывая шрам на всю оставшуюся жизнь, который не пройдет никогда, даже со временем.