Как я стал клирошанином

Зачем люди ходят в храм, как они вообще туда попадают?
Понятно, что не надо быть умником, чтобы что-то уразуметь и прийти к выводу, что это всё сугубо индивидуально для каждого человека. Мне же просто хочется поделиться воспоминаниями о своем случае...

В самом начале 70-х прошлого века, когда мне было слегка за двадцать, и я ездил по роду своей работы почти по всему Советскому Союзу, попал я в гости в лачужку одного мужичка в какой-то деревне под Арзамасом. Мужичка этого все звали не по имени, а просто - Дьяк. А попали мы к этому Дьяку по прозаической причине - искали выпивку, а он "толкал" "кумышку", то есть продавал бражку.

Оказалось, что Дьяк этот самый настоящий дьякон, только служил он не в церкви, потому что церкви ни в этой деревне, ни в близлежащих не было, и служил Дьяк, как мне помнится, "по вызову". Но суть не в этом.

Дьяк прекрасно знал церковно-славянский язык, знал наизусть многие молитвы и богослужебные тексты. Я очень хорошо помню, как он, разгоряченный кумышкой и нашим вниманием, читал наизусть нам что-то такое церковное, и я помню, как я в каком-то месте вдохновенной "проповеди" Дьяка заплакал, конечно же, пьяными слезами...

Дьяк подарил мне на прощание большой нательный медный крест, настолько большой, что он еле-еле помещался поперек ладони. "Носи на себе и старайся не снимать, - сказал Дьяк, надевая на меня крест, - может, еще попом когда станешь".

И я носил этот подаренный крест, долго, пока не потерял как-то во время одной из многих моих тогдашних драк. Наверное, это была комичная картинка - длинноволосый "чувак", в дешевом югославском джинсовом костюме (курточка на голое тело), с большим медным крестом на груди.

Однажды мне пришлось использовать этот крест именно как христианский символ. Мой приятель женился на местной деревенской девушке, а меня пригласили на эту свадьбу. Невеста, углядев на мне крест, возжелала, чтобы их, то есть молодых мужа и жену, благословили крестом. Уж не знаю, почему ей этого захотелось, потому что я не помню, были ли в том доме вообще иконы. Я отнекивался, говоря, что я не знаю, как это делать, но... Короче, я их поставил рядышком на свободное от гостей место, попросил не смеяться, сосредоточиться, а потом трижды осенил их снятым со своей груди крестом (вспомнилось, как нечто подобное делал Дьяк) и что-то сказал, приличествующее случаю. Что-то типа "Благословляются сим крестом венчающиеся рабы Божии такие-то..."

После пары лет таких моих приключений и путешествий по Союзу я возвратился к оседлой жизни и забыл и о Дьяке, и о Боге. В храмы заходил только как турист. Служба в православных церквях мне поначалу не нравилась, особенно пение, в котором я не понимал ни слова. На католических богослужениях не был ни разу, правда, орган слушал пару раз, и один или два раза попадал в костел во время, когда там пел хор мальчиков. И орган, и хор мне нравились, хотя латынь я знал, конечно, еще меньше, чем церковно-славянский...

Когда мне было уже за сорок, мне попалась книжка "Основы православия" и я её купил. (Об этом тоже целая история, но я её здесь рассказывать не буду.) Стал эту книжку читать, изучать, вникать в суть. И уже когда мне было почти 50 лет, я зашел в церковь именно для того, чтобы самому вместе с другими людьми помолиться Богу.

Церковь была совсем маленькая, в небольшом нашем северном поселке, перестроенная самими верующими из обычного жилого двухкомнатного домика с пристройкой-чуланом. И вот в этой церкви впервые тогда появился свой, а не заезжий "батюшка" Роман...

На клиросе тогда пела только одна женщина - "матушка" Людмила. Пела она просто, без выкрутасов, и всё в её пении было понятно. А голос у неё был чистый, проникновенный, мне он показался просто ангельским. И слова, которые произносил иерей, тоже были мне все понятны, и потому мне тогда казалось, что и я вместе со священником и другими молящимися служу Богу...

Мне та первая служба в церкви так понравилась, что по её окончании я подошел к иерею и попросил благословения на то, чтобы мне читать часы и прочее, что он сочтет нужным. Так я стал "клирошанином"...

-----

На фото: "батюшка" Роман и "матушка" Людмила, 1999 г.