Во всем виноват капитан

                ( Фото из личного архива)



 Вот уже несколько дней приходят тревожные сводки о пропавшем российском корабле в районе Японского моря. Возвращалось судно с планового ремонта из Южной Кореи и-  исчезло. Журналисты сначала показали два спасательных жилета в районе поисков, а потом объявили, что район прохождения судна обозреваем многими судами :   кто-то мог  его видеть или еще увидит. В  воздухе -16, а ночью  - еще ниже.  Если был еще сильный ветер, возможно   было обледенение судна. А это очень опасно. Вот эти бодрящиеся голоса дикторов, журналистов и некоторых специалистов   из Центра спасения      дают надежду. Не для всех.   Кто   живет у моря, кто работал в море или ждал подолгу  родственников из  морской экспедиции, тот знает, догадывается, что найти судно невозможно.
     Мой муж , Десницкий Игорь Васильевич, капитан дальнего плавания, работавший на многих морских судах,  как советских, так и норвежских и японских.  Как-  то в   его рабочей тетради на первой странице я нашла стихи, которые называются « Во всем виноват капитан». Там есть такие строки: Ревут, ошалев, океаны,
Приказ отстояться не дан,
Не правы всегда капитаны,
Во всем виноват капитан…
У льда надломилась граница,
У бортпроводницы роман.
А зыби в Бискае не спится,
Во всем виноват капитан…
    Когда мужа не стало, мне захотелось найти автора этого стихотворения. Оказалось, что  это песня Михаила   Муромова.  Он замечательно поет эту песню сам. Именно тогда я поняла всю глубину этого  текста.   И горечь. И грусть. И правда.
    Я жила на Дальнем Востоке  в морском городе Невельске. Это очень известный  портовый город,  где почти  в каждой семье  есть моряки,  а то и целая династия моряков. У берега моря стоит Памятник погибшим морякам. Историю о судах,  которые зимой застряли в море , обледенели и до последних своих сил обкалывались, чтобы спастись,  знает каждый малый. Здесь чтут память о моряках  как святыню. Живы еще родственники тех, кто не вернулся.
    Город Невельск растянут вдоль берега  моря. Напротив домов видны причалы с судами, хорошо просматривается и брекватор,  за которым отстаиваются суда в большой шторм. Людям не нужно ничего рассказывать  о море: они  всегда  слышат рев сердитого моря в ветреную погоду, когда очередной тайфун накрывает  остров. А зимой совсем беда.  Смотришь с окна в море и каждый раз молишь бога, чтобы  все с родными было в порядке, скорее море успокоилось, не было льдов на пути и   побыстрее  закончилась экспедиция.
      Зимой  все чаще стали  пропадать  суда. Вот судно  было в районе работы, а потом исчезло.  И никто не видел. И сигналов бедствия никто не получал.  И начинаются спасательные работы.  Иногда находятся  в  воде спасательные плотики и жилеты, а  людей нет. Потому что по разным причинам тонет судно: из-за пробоины, перегруза или обледенения.   Вот эти японские шхуны- как мыльницы. Неустойчивые.  Быстро переворачиваются верх дном. Внезапно.  И спастись не удается никогда. Летом еще   как повезет:   если рядом  есть  другие суда и кто - то  успел покинуть судно, еще ничего, вытащат.  А зимой  -нет. Не спасут. В районе льдов в мороз долго в воде не продержишься.
    Мой муж прошел большую трудовую школу,  прежде чем стал капитаном. Я видела каким бывает муж на работе. Дома -  один, а на работе совершенно другой. Резкий, строгий, упрямый, беззаветно любящий свою работу,  он растворялся в ней по полной. Команда его любила, хотя иногда он был грубоватым, жестким, когда  требовал от команды строгой дисциплины, ценил трудолюбие и творческий подход к работе.
    В последние годы он работал в  коммерческих  фирмах  с японцами. Нужно сказать, что фирма была  богатая и не жалела денег на ремонт судов, на   промвооружение,  на еду. Все здесь было для того, чтобы люди работали   и  им  было удобно и безопасно.  Это и касалось ремонта. Капитальный ремонт   судна проводился  раз в год  в доках Южной Кореи, где качественно, недорого и надежно. Если получали пробоину или возникала другая техническая проблема ,  которую не решить  самим в море, то старались быстрее решить проблему у себя в порту.  Работая в Японском море раз, а то и два в неделю приходилось заходить в разные порты Японии. Зима в последние годы в этом районе суровая. Часто шли  в порт ночью и попадали во льды.  Лед был толстый, а еще мороз, судно быстро  покрывалось льдом и приходилось всей команде  подолгу оббивать лед . Бывало, я звонила ему в тревоге из дома на капитанский мостик, у него был уставший голос и он отвечал, что некогда даже поесть, вторые сутки команда на морозе , есть обледенение и небольшая пробоина, потому что судно работало как ледокол, разбивая  огромные глыбы льда.   Рядом с ними никаких судов,  потому  спасение людей в их собственных руках. Люди работали без устали, холодные , голодные, поочередно меняя друг друга ,чтобы  пойти согреться.  У каждого моряка есть дома в семейном альбоме  много снимков у  с района сплошных штормов и льдов.
      Муж мне рассказывал, что когда он работал на наших судах, там была хорошая остойчивость. Но все чаще и чаще компания судовладелец нарушала технику безопасности, отправляя суда без достаточного количества спасательных жилетов и плотиков, экономя на средствах и убеждая, что все обойдется.   Купленные «проверки»  противопожарной  безопасности или  техники безопасности легко  выпускали суда в море. Потом, в крутые девяностые,  крупные   морские компании разорились  и появилось множество маленьких  частных фирм.  Чаще всего ими становились  временщики ,  мечтающие побыстрее заработать много денег, ничего не вкладывая в производство.   Там чаще всего и суда были –  одно название. Старые,  полусгнившие , уже списанные суденышки. Непригодные к использованию  они покупались за копейки ,  кое-  как ремонтировались и выпускались в море.
    Всякое было там.     Люди шли работать   в море ,  зная, что если что, не выживут.  Но тогда была безработица, семьи надо было   кормить   и люди шли  на работу осознанно.  На судне висела инструкция: за все на судне несет  ответственность капитан. И сколько  за все это  время капитанов сели в тюрьму,  сколько получили инфаркты, а кто просто не дожил до пенсии. Говорят же там -   капитаны долго не живут. Перенесенные стрессы очень сильно влияют на здоровье.
        Так  муж потерял в море  хорошего  друга. Тот  пошел в море работать  наблюдателем, даже месяца не прошло, судно просто утонуло.  Никто никого не нашел, хотя задействована была и авиация и сняты для поиска  суда с  района экспедиции.  Говорят, судно при шторме , имея  большой крен, не смогло удержаться.  Продукция была ценной, дорогой и владельцы фирмы  ждали его в порту. Перезагрузить груз , чтобы выровнять   бока, не успели.  Судовладельцы  винили как всегда во всем капитана, который утопил людей и судно. А сколько таких случаев по  по  всему  дальневосточному региону.
     Я  теперь понимаю, почему моему мужу так нравилась эта песня. Вот почему он был дотошен, серьезен и требовал от каждого на судне знания инструкции и  своего дела.
    Сегодня я с болью в сердце  думаю о тех семьях, кто никогда больше не увидит своего отца, брата, сына.  И будет очень долго, может быть всегда,  ждать и надеяться на «  …а вдруг….»   Вот эти дни и  месяцы, а потом годы жить в неизвестности, в догадках, в растерянности и глубочайшей скорби-  это и врагу не пожелаешь. Не будут больше ставить памятник погибшим морякам, потому что ни компания, ни фирма не возьмет на себя ответственность за гибель людей. Никто не ответит в чем настоящая причина  катастрофы. Хорошо,  если выплатят какую - то символическую плату семья погибших. Но,  может   и -   нет. А  может   обвинят капитана в  непрофессионализме  и все спишут  на человеческий фактор. Такое тоже бывает.  Сейчас время безвременья. Просто  во всем виноват капитан.