Назойливые ерши

По крепкому насту выехал на берег к речке Пекше. Лыжи почти не оставляют следа, бегут тут легко, но скрежещут шумно-шумно. А солнце слепит глаза даже своим отражением от снега.
Надвинул на лоб спортивную шапочку, огляделся: какой простор! Какая сияющая речка! И деревня Анкудиново с повеселевшими избами. Гуськом тянутся рыбаки к речке. Речка залита потоками щедрого солнца: там, где лёд сверкает как зеркало, на которое больно глазами глядеть.
Какой новой и удивительной открывается мне речка-Пекша. Правый берег в густых ивняках, а левый в розоватом березняке.
Подлёдная рыбалка…
То кучками, то вразброс здесь и там на своих ящиках-баянах возле насверленных лунок дежурят рыболовы; короткий, почти с авторучку удильник, оканчивается нервным чутким витком пружинки, которая тут же извещает даже о самой осторожной поклёвке. Два-три движения руками – леска выбрана и на льду бьётся, переворачивается либо краснопёрка, либо окунёк, либо плотвичка…
Впереди по течению и на противоположной стороне сникшая бурая куга и светло-жёлтый камыш. И тут у самого берега – вот уж не ожидал – лёд гулко стреляет, трескается. Трещина извилисто ветвистая как молния. И начинаю свой путь по руслу вверх к островку.
Вот и островок… Рыболовы, если клёв неважный, часто меняют места, кочуют по речке, встречаясь, коротко обмениваются: «Ну, и как там вверху? - А внизу как?»
Снег неглубок, но так зернист, что даже разлетается под ногами как разбитое стекло. Просверлил новую лунку и вытащил – кого вы думали? – ерша! Он чаще других тревожит, обманывает и сердит рыбака, дерзко хватает наживку! Клюёт на отбой и сам – кроха с мизинец. Зато вооружён знатно: распустит спинной плавник, взгорбится весь, выкинет свои иглы – щука перед ним пасует!
«Ну, братцы, пошёл сам князь!» - шутят рядом сидящие рыбаки и отпускают ерша восвояси. А он назойлив и неотступен. Лезет и лезет, опережая заветную рыбу. И тогда ерша охлаждают – выбрасывают на лёд. Вот, у каждой лунке пяток, а то и больше ершей лежат: иные успокоились, иные бьются, то складывая, то распуская грозный спинной плавник. Рыбалка перестала быть рыбалкой: пропала страсть, осталось одно терпение.
Когда городские рыбаки из Петушков и Орехово-Зуева стали сниматься и поодиночке и группами потянулись в деревню Анкудиново на автобусную остановку. Нежданно-негаданно на лёд выскочил зверёк, белый-белый, лишь кончик хвоста был чёрным. Лёгкими воздушными длинными прыжками он стремительно приблизился к ближайшей лунке, схватил со льда ёршика, метнулся к берегу и скрылся в ивняковых кустах.
Прошла минута, и гость снова пожаловал в русло. «Горностай! Вот это кто! Ай да ловок! - весело сказал один из рыбаков, -  ну, смелей-смелей подбирай рыбку, подбирай!»
Шустрый зверёк ещё пять раз приходил на лёд, но добычу носил и прятал в разных местах. В этом была своя хитрость: вдруг недруг найдёт – пропадёт одна рыбка, а остальные останутся.
Чуть – чуть подмораживало. Вечерело. И вдруг из-за зубчатой стенки леса робко, словно нехотя, выплыл малиновый диск солнца. Закат. Снега в одно мгновение засветились сиренево – сине, стали мягче, загадочней. Зимний закат краток, быстро израсходовал краски. И сразу, на опушку, на берег речки-Пекши легли мягкие раздумчивые сумерки и поползли голубоватые тени – тени вечера.