Возвышенное и земное

                Моим дорогим сыновьям

       Иногда покупаешь книгу, которую прочтёшь не сегодня, не завтра, а спустя годы. Все эти годы, встречая на книжной полке, ты касаешься взглядом её названия, иногда берёшь в руки, перелистываешь, вдыхая запах типографской краски, и, понимая, что не можешь сейчас погрузиться в неё всей душою, откладываешь вновь и вновь. И чутко ждёшь того момента, когда чтение этой книги заполнит тебя до краёв, когда фибры души будут впитывать её повествование до последнего слова и последующей затем тишины.
       «Возвышенное и земное».
       Столько лет – «Возвышенное и земное». Сама тема даёт пищу для размышлений о вечной светотени жизни, о чёрно-белой её клавиатуре. Очень хочется узнать подробности жизни австрийского композитора и музыканта-виртуоза Вольфганга Амадея Моцарта – одного из самых популярных классических композиторов, оказавшего большое влияние на мировую музыкальную культуру. По свидетельству современников, Моцарт с детства обладал феноменальным музыкальным слухом, памятью и способностью к импровизации. Как мог земной человек вместить столько? Из какого истока пробился его талант? Из аннотации узнаю, что автор книги Дэвид Вейс ведёт своё повествование с момента рождения гения и заканчивает его уходом в мир иной, и даёт ответы на многие вопросы читателя. Книга объёмна, как и сама жизнь...

       Но! Проходят годы, читаются книги, сдаются экзамены, рождаются дети – объём твоей жизни увеличивается и складывает постепенно те обстоятельства, что дают тебе право раскрыть и эту книгу и услышать её сложную полифонию. И не тебе одной! Младший сынок уже играет менуэты Моцарта, а старший даже родился с ним в один день – пора и о жизни композитора подробнее узнать. Теперь только и раздаётся в твоём доме долгожданный крик новорождённого Вольферля и утверждение его отца Леопольда: «Этот будет жить!» А ты так это чувствуешь, ведь рождение двоих сыновей и связанные с этим волнения дают глубокое понимание сего момента.
       И каждый вечер теперь, глава за главой, подробное повествование открывает тебе картину возвышенного и земного, что сопровождало Вольфганга Амадея все тридцать пять лет его жизни. А рядом сопят и слушают, бродят с тобою по улочкам Зальцбурга твои сыновья, впитывают. И тропинки сопереживания далёкому другу пролегают через ваши сердца. Это такое счастье – тихое домашнее счастье, незаметное извне, возвышающее…
       И, о судьба! Когда книга почти дочитана, и Моцарт «ещё жив», в ваш город приезжает выпускница консерватории с клавесином! И по мартовскому рыхлому снегу вы бежите на автобусную остановку, чтобы успеть на концерт. В зале музыкального колледжа волшебно погружаетесь в атмосферу XVIII столетия: свет приглушен, сцену украшают бронзовые канделябры и вазы с цветами. За клавесином девушка в старинного покроя платье с открытыми плечами – само очарование. И отрывистый серебряный звук клавесина, похожий на голосок музыкальной шкатулки, заполненной знатными вещицами – сюитами, сонатами, пьесами. Сам клавесин, размером чуть больше этой шкатулки, по уверению его хозяйки, выполнен по старинным лекалам.
       Атмосфера зала, полная тёплого внимания и улыбок слушателей, располагает к погружению в музыкальную сказку-быль. И серебряный звуковой мелок ловко вырисовывает в твоём воображении литографии прошлого: танцующие силуэты в париках и пышных платьях; венскую публику, наводящую лорнеты на юное дарование; карету, везущую счастливое семейство Моцартов на первые детские гастроли и подпевающую скрипучей осью моросящему осеннему дождю.
       В том далёком XVIII веке маэстро говорил: «Я не слышу в своём воображении части музыки последовательно, я слышу её всю сразу. И это наслаждение!» И теперь, в XXI-м веке, наслаждаетесь вы – более полным представлением о человеке-гении, писавшем набело свои небесные мелодии, и почти истинным их звучанием. А затем ты благоговейно наблюдаешь, как после бурных аплодисментов ребятня из зала бежит на сцену – им позволено осмотреть инструмент! И как твой младший сынок детально изучает взаимосвязь нажатой клавиши и звенящей струны…
       Эти мгновенья уж точно вписаны радостными нотками в партитуру вашей общей судьбы! Они и скрасили вам постижение последних дней жизни великого композитора – наверняка, давно уж с улыбкой наблюдающего с высоты всё земное. Ведь Amadeo (возлюбленный Богом – итал.) призван был всей своей жизнью облагораживать земное бытие, наделяя его ореолом небесного звучания…
       Такую книгу покупаешь иногда на заре своей жизни и открываешь её глубину строго в назначенное время – когда душа созрела для восприятия.
       Вспомнят ли твои сыновья, спустя десятилетия, в земной своей круговерти, эту историю жизни, менуэты, уроки сольфеджио – те незримые нотки возвышенного? И тот музыкальный вечер, что подарил им, в общем-то, сам Вольфганг Амадей Моцарт, колеся в карете бессмертия по временам и весям!..


       *