Под шелест Алых парусов

АЛИНА ЛИТВИНЕНКО - http://www.proza.ru/avtor/mastopatija - ВТОРОЕ МЕСТО В ИМЕННОМ КОНКУРСЕ ОЛЕГА МАЛЯРЕНКО МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ


    (Рассказ-быль)   

     Мы с бабушкой сидели на старой даче возле уютно потрескивающего камина. Она, как и положено по статусу, вязала, я же читала какой-то детектив, совсем не занимательный, но другого не было. Телевизор приятной музыкой создавал элегантный  фон умиротворенной обстановке. Вдруг бабушка резко встрепенулась:
     - Включи, включи погромче. Скорее!
     - Что случилось? Там сейчас будет фильм «Алые паруса».
     - Вот именно! Ну, скорее же!
     Бабушка переключилась на фильм, а я тихонько за ней подглядывала. Она разрумянилась, вся подалась вперед, вязанье свалилось на пол. Где была она сейчас, о чем думала?
     Фильм закончился, продолжая держать свою зрительницу в объятиях. Так продолжалось минут двадцать.
     - Бусенька, (это было семейное прозвище),- не выдержала я.- Что произошло, тебя как будто подменили?
     Медленно, как бы отрываясь от чего-то очень важного, она перевела взгляд на огонь и начала рассказывать:
     - «Алые паруса» Грина стали путеводной звездой моей молодости, придали энергию, зарядили на всю жизнь..
     - Ты встретила Грея?
     - Нет, я встретила писателя Александра Грина, который поднял меня на ноги, вылечил от грустных мыслей, вселил веру в то, что  всякая мечта осуществима. После прочтения его книги я ощутила над головой дуновение ветра дальних странствий.
     - Но это же свойственно молодости. Помечтал, сосредоточился и осуществил.
     - Нет, дорогая, жизнь помещает нас в разные обстоятельства, частенько диктуя свои условия. Я ведь жила у мачехи. Ты же помнишь этот жуткий образ из сказок «Морозко», «Золушка», «Двенадцать месяцев». После смерти моей мамы новая жена отца, которая ненавидела детей,  вынуждена была терпеть мое присутствие. И когда он уходил на работу, эта женщина буквально издевалась надо мной: заставляла каждый день убирать дом и двор, кормить скотину, чистить хлев, носить в дом дрова, не давала есть. У меня было одно платье, которое постоянно дошивалось новыми кусками материи.
     - А в школу ты ходила?
     - Да, ходила. При том, была круглой отличницей. Специально оставалась после занятий, чтобы сделать предметные задания. Дома это было не возможно. И еще: у меня был прекрасный голос. Учитель по музыке хотел определить свою любимицу в капеллу, но мачеха сказала, что для уборки коровника совсем не обязательно петь песни. Однажды мне в руки попалась книжечка Грина «Алые паруса». С той поры в голове прочно засела мысль: стать капитаном дальнего плавания. Я поделилась этой тайной с отцом. Но он, человек слабохарактерный, полностью подчиненный своей жене, только руками развел:
     - Ты же знаешь, что Она тебя никуда не отпустит, да и девочек, по моему, в такие учебные заведения не принимают. Так что, успокойся.
     - Как бы не так! Я рассказала о своей мечте доброму, умному учителю музыки.
     - Ты девочка сильная, целенаправленная. Не сдавайся. Пиши письмо в Москву, прямо в Кремль.
     Письмо мы сочинили вместе. Правда уверенности, что оно дойдет до адресата, у нас не было. Время шло, дома - подзатыльники и работа, в школе - друзья и увлекающие занятия. Однажды, возвращаюсь усталая, открываю калитку, а навстречу выбегает мачеха со словами:
     - Ниночка вернулась! Проходи скорее, а то обед остынет. Ты что-то плохо выглядишь. Утомилась, наверно?
     - Я чуть портфель не выронила. Борщ, каша, оладьи с медом! Не заболела ли эта ведьма?
     Все выяснилось, когда вернулся с работы отец. Перед ним торжественно был положен на стол большой конверт с обратным адресом: Москва. Кремль. Адресат - я.
     В письме, подписанном известным  государственным    деятелем, мне разрешалось, в порядке исключения, поступить в одно из морских учебных заведений Питера. Так мы с отцом отправились в далекое путешествие. Встретили нас радушно, все детали успешно обговорили и дали направление в общежитие где-то на Лисьем носу. Ехали долго, с пересадками. Стемнело, а мы еще в поисках. Вокруг – ни души. Пустырь. Меня эта ситуация очень смутила. В общем, вернулись домой по моей инициативе.
      Разобравшись в ситуации, мачеха вновь почувствовала силу и вернула все на круги своя. Тогда я приняла решение поступить в горный техникум, который готовил специалистов для угольной промышленности.
     - Ну, неймется ей,- ехидничала мачеха.- Так и тянет на подвиги. Лучше бы хозяйством занималась
     -  Итак, я студентка.  Ушла из дома в общежитие в старом платье и спортивных тапочках. Жила очень бедно, но молодость брала свое.  Да, наверно, и «Алые паруса» делали свое дело. Программа была очень насыщенной и сложной, особенно выполнение сотен чертежей и практика под землей.
     - И тебе, Бусенька, не было страшно на глубине 50-100 метров?
     - Меня ничто не останавливало. Трудоспособности не занимать.  Признаюсь честно: когда первый раз спускалась в шахту, натерпелась страху. Вниз доставляла  специальная конструкция под названием «клеть». Чтобы тебе было понятно, поясню: это расшатанный, сработанный из досок, без стенок, деревянный лифт, качающийся и  скрипящий.
     - Ну что девочка, испугалась, наверно?- спрашивали меня соседи по спуску..
     - Нисколечко. Подумаешь, болтает немножко.
     - Что же ты так вцепилась в перекладину?
     - Тем не менее, страх быстро прошел. Вскоре новые термины «штрек», «клеть», «забой»,  стали привычными, как и подземная шахтерская жизнь. После окончания техникума меня назначили начальником участка. Должность тяжелая, фактически мужская. В тоннеле новую начальницу  встретили десятки парней с черными от угольной пыли лицами. Я их сначала даже не различала. Да и они отнеслись  ко мне настороженно, устраивая  всяческие проверки и экзамены. Бог был милостив. Я выдержала всё и приобрела достойное уважение своих подчиненных. Через какой-то промежуток времени у меня на участке появились первые стахановцы.
     - Это кто такие?
     - В 30-40 годы  по имени шахтера Алексея Стаханова называли рабочих, показавших высокую производительность труда. В то время меня и моих угольщиков  неоднократно  снимали в кино журналах. Приглашали на  слеты передовиков производства, награждали Почетными грамотами и ценными подарками.
     Однажды к концу смены в забой буквально «примчался» директор шахты:
     - Ниночка, быстро заканчивай дела и - « на-гора», что означало: срочно поднимайся наверх. Наверху меня ждала иностранная делегация рудо-промышленников из Англии. Оказывается, эта встреча была организована специально со мной. После общих приветствий   и официальных  фраз меня представили респектабельному джентльмену. Оказывается, это был сын премьер-министра Великобритании Черчилля – Рэндольф Черчилилль. Он сделал легкий поклон и произнес:
     - Выражаю Вам свой восторг и уважение. В нашей стране особам женского пола подходить к забою в шахте ближе, чем на 50 метров запрещено, ибо, по поверью, это приносит несчастье. Поэтому нам очень захотелось познакомиться с женщиной, которая, вопреки поверью, не побоялась шахты и стала единственной в мире женщиной – начальником участка.
      - Представляешь, а я и не догадывалась о своем, таком высоком статусе. Газеты того времени, «Комсомольская правда», «Известия» и другие, пестрели моими фотографиями. У меня кое-что сохранилось. Я тебе их сейчас покажу.
     Бабушка поднялась с кресла и направилась к древнему комоду. Там хранились старые документы, до которых никто никогда не дотрагивался. Вскоре на свет появилась невзрачная, перевязанная ленточкой, папка.
     - Вот смотри на эту газетную вырезку. Узнаешь?
     - Не может быть, изумилась я.- Ты же была худенькой девушкой, всего метр пятьдесят ростом. А здесь девица в шахтерской каске и лицом, круглее луны.
     - В том то и дело, что фотограф тоже  не мог смириться с моим  худощавым обликом. Он приподнял меня и поставил на табуретку, да еще и присел. Этот прием хорошо всем известен. Лицо на фотографии после подобных манипуляций увеличивается вдвое. Такой, наверно, я и осталась в памяти  моих современников.
     После сообщения в газетах у меня завязалась переписка с многочисленными читателями со всей страны. Вскоре я получила и удобное средство передвижения – конный выезд с дорожным дилижансом. Машины тогда не были столь популярны.
     - Бусенька, а что дальше?
     А дальше -  любимая работа и тихий шелест надо мной Алых парусов!