Завод

Родичи ходили тут, как бы то на стройку, чтоб с казармы той слинять, ну в квартиру, что ли. Дядька тоже помогал, с суток и на стройку и жене сказал он так, ты вселилась в дом же. Третий курс к концу уже, уж диплом писали и чертили чертежи, так деталь в разрезе. Время быстро так прошло и капель, и снег тут, будто сразу так сошёл, как бы между делом. На экзаменах мы так, быстро всё сдавали, вкладка ведь в диплом нужна, что мы средние сдали. И по алгебре простак, Лёшка сам без дела, стал контрольную писать, так втянулся смело. Все шпаргалки, шмыг да шмыг, галочки летали, надо же экзамен сдать, хоть на тройку надо. Пять из группы получил, лишь один тот Лёшка, значит есть же, что в мозгах, по кумекать можно. Так не отличался он, знанием конечно, потому и у ребят, вызвал изумление. Здесь хотение в душе и в мозгах чуть знаний, всё поставил тут на рельсы и в депо заехал. Практику так проходить, за копейки дяде, лучше летом погулять, в молодости надо. Диплом сдали, но мастак, к Лёшке так подъехал, штангель-циркули купи, сделаю те третий. Третий разряд не второй, что не разорится, он на производстве то, всё же компенсирует. С третьим так в завод пришёл, в цех свой, где был должен, практику так проходить, но гулял же Лёшка. В дружный коллектив вошёл, знал теперь он точно, сколько заработаешь, всё твое и будет. И в вечернюю порой, мужики так пили и ходили так в лесной, магазинчик штучный. Лёшка тоже так ходил, за спину пихал же, будто как-то проносило, и он меру знал же. Начал выпивать чуть-чуть, после уж диплома, как огнетушитель взяли, бормотуха, что ли. Бычья кровь она звалась, от неё рубашку, даже мать тут не смогла, отстирать ту краску. Разрешал же бригадир, выпить на работе, но потом уж не давал, даже и работать. Девку местную завёл, просто так гуляли и в кино её водил, в танцах так встречались. Завалил на лавку так, целовал сначала, потом в шею, ниже так, тут её пробрало. Как трясти тут начало, бедную дивчину, испугался Лёшка тут, да в чём тут причина. Осторожничать он стал, с девочкой не много, да до армии уж лучше и не трогать вовсе. Будет цела, так терпеть, будет же по легче, а сломаешь там чего, убежит на лево. Так работал и гулял, в секции конечно, бегал прыгал и скакал, время шло как речка. Ведь отсрочку дали нам, завод оборонный, лишний год к молодым годам, армии отсрочка. Тут Высоцкий наш кумир, вроде бы скончался, сколько было там возни, наркота и пьянка. Дача была у него, в шестьсот тысяч будто, Влади же подмять её, под себя хотела. Но не вышло у неё, ведь гражданка эта, хоть и за мужем была, так француженка она. Да у Зыкиной же перстень, чуть тут не до тянет, вроде бы пятьсот он стоил, как так рассказали. Деньги ведь огромные, для времён тех были, Волга восемь стоила, Жигули четыре. Тут Олимпиада в раз, будто подкатила, ездили смотрели мы, в той Москве красивой. Да и хулиганить же, он не забывал тут и Кутузово родное, часто навещал он. Зеркала с машин порой, вырывали лихо, на моторе подкатил, ногу ставишь дёрнул. Так в лесу машина же, как бы так стояла, тут ребята подпреглись, да козлы поставить. Выскочил мужик с машины, а колёс то нету, он у нас их и купил, всё отдал за это. Попросил поставить нас, снова те колёса, вон лучше бери свою, не жена же всё же.  С сухопутными цапались, будто моряками, те со станции Купавны, к девкам наезжали. По дороге стали машут и ремнями воздух, как мечом тут рассекали, наши их ногами. Ветки поломав с деревьев, по лицу хлестали, одному попало веткой, он на Лёшку правит. Лёшка так втянул ногой, что аж пальцы сжало, рёбра точно поломал, он свернул на право. Срок отсрочки подходил, военком буянил, бегать нас там заставлял и повестки слал всё. Лёшка шёл с бутылкой в бой, но на проходной же, его лихо задержали, отдавай бутылку. Он бутылки не отдал, через забор махом, отработал смену так и назад Макаром. Но на следующий день, его не пустили, в отдел кадров так послали, чтоб писал повинно. Он так расписал кино, армия всё спишет, там смеялись хорошо, отпустили с миром. Провожали в армию, и подарок дали, наказ по призыву тот, бритвенную дали. Механическая та, та была машинка, Надпись на ней красовалась, чтобы в сласть служилось. Пятый жизненный этап, близился к концу уж, а шестой армейский путь, скоро в путь начнётся. В комсомольский посмотрел, в цехе его дали, во, что стоить будет мне, Лёшка там сказал им. Две копейки ерунда, тогда принимайте, фотографию принёс, его мне отдали. Комсомольская была, та бригада наша, да то были времена, были они краше.