из истории землепашества

ИЗ ИСТОРИИ ЗЕМЛЕПАШЕСТВА

«Мелкой лес вырубят, чураки – сухари сожгут, и катают по сучьям – вот те и пахота.
Потом пал прятали-запахивали» (М.Г.Калязина из Староричья,1920г.р).
«Репа да горох в полях сеяли. Ак а собирали стоко -што возам возили на рынок»
(Н.С.Фёдоров из Вертосельги,1921г.р.)
«Овёс ставят в бабки: четыре-колосьями вверх, а жопаком на землю, и пятым накрывают. В бабку ставят 5 снопов, а в семерик – 7 снопов.(М.В.Даньшина из д. Даньшина,1924)
«Для белой пряжи снопы льна замачивали в озере, для чёрной развешивали навешалах» - (М.И.Зайцева с Ундозерья).
«Меж гряд с капустой, редькой, а чаще промеж гумна и двора, но всегда наглазах и подле дому глубоко взрыхляют землю, обильно, не скупясь удобряют, и сеют маслянистые круглые семяна: конопли – растения с женскими цветаками, и замашки (посконь) с мужскими цветками. Цветы первого дают семяна, цветы поскони остаются без плода и блекнут ранее женских. Замашка вырастает выше и стоит красивая метёлка её на ветру машет туда-сюда (оттого и «замашка»). Рыба в реке дохнет, когда мокнет замашка (неделю-две) кислый запах. Конопля поспевает позднее. Головки льна и конопли бьют на масло, жарят маслянку (истолкут зёрна в ступе и поджаренные на сковороде с солью и мелко изрубленным луком. Скатанная в шарик масля незаменимое блюдо в дороге, поле на работе. Льняное и конопляное масло – спасенье во все среды и пятницы (постные дни)» - (Максимов. «Куль хлеба», 1887год).

Из ведомости о землевладении в Вытегорском уезде Олонецкой губернии в 1871 г. (фонд 1014, оп. 1 д. 17). «Владения Государственных крестьян (по 10-й переписи) надел 15-ти десятинной нормы земли утверждён в Министерстве Государственных имуществ.
Из плана нарезки 15-ти десятинной пропорции. В даче Вытегорской деревни Вертосельги:
- число душ крестьян – 32;
- количество земель:
угодий: - усадебной – 1 дес. 1248 саж.;- пахотной – 30 дес. 2122 саж.- сенокосной – 71 дес. 1365 саж.
выгонной:- переложной – 65 дес. 1888 саж.;- лесной площади – 310 дес. 377 саж.
Итого: удобной – 480 дес.; неудобн. – 210 дес.
Владение утверждено Министерством. Из плана составленного топографом Артёмовым и межевщиком Обручевым в 1848 году и в 1854 г. Всего в Есиповской волости 1122 душ.

«Список земель Вытегорской Земской управы для введения в раскладку земельных сборов на 1902 год».: Участок № 2. Ежезерское общество, дер. Вертосельга,
количество земли:- I разряда – 139 дес. 23 саж., - II разряда – 797 дес. 47 саж.
ценность земли: I разряда – 1668 руб.
доходность земли: I разряда – 83 руб. 40 коп., II разряда – 47 руб. 83 коп.
общая доходность земли – 131 руб. 25 коп.

- Карта-схема пашенных угодий, составленная автором книги на основании рассказов жителей
деревни Вертосельги. И пояснение к схеме расположения пашенных угодий жителей Вертосельги в начале ХХ века:
1. «Лёвынщина» – пахотные угодья, принадлежавшие семье Леонтия Ивановича Алёшина - Матюшина, но в советское время там многие вертосёлы пахали у А;йтозера, и там же была колхозная пашня.
2. «Ти;шина поляна» – пахотные угодья Тихона Матфеевича Алёшина – Матюшина находящиеся за Могильным болотом, начинались почти у Ма;;;шозера и до Ундозерской дороги, южная граница доходила до Полудённого болота, там-же находились и его репные ямы, оставшиеся ещё со времён, когда на Вертосельге сеяли только репу, овёс, жито, горох. «И княжицы там сколько было!..» (Т.Г. Матюшина).
3. Пашня выше На;шозера по левую сторону Ежезерской дороги принадлежала Львовым. Михаил Васильевич Львов: «…мы пахали над озером туда дальше к Ежезеру на зольнике – плохая земля…». Анатолий Николаевич Жихарев, охотившийся в тех местах подтвердил: «…земля там как с золой перемешана, наверное, её пахали».
4. Пашня «над озером» занимала всё пространство по правую руку от дороги на Ежеозеро, на юге её ограничивало кладбище, на севере болото «Ко;шачье». В советские годы это были колхозные пашни, а раньше принадлежали фамилии Алёшиных – Матюшиных. М.В. Львов сказал: «Ваше гумно за дорогой огромное такое. Там и озеро. Правда, потом-то это всё колхозное было уж…».
5. «Го;рменик» - пашня меж гор в 2-х км от деревни по дороге на Лему. В начале века там пахал Александр Матюшин «…там Саша Глухой пахал», - сказал Николай Степанович. Стало быть это земля, принадлежавшая Егору Алексееву Нифантьеву.
6. «За;ручей» или «Заруче;йная поляна» - «…километра полтора от деревни, за вышкой сразу под гору за ручьём, Габ или Хаб, по всякому его называли старики, а мы ак всё ручей, да заручей… там Мелдов пахал» - М.В. Львов. А Мелдовы появились на Вертосельге в конце XIX в., когда сестра Тихона Матфеевича Алёшина – Матюшина вышла за ежезерца Алексея Алексеевича Мелдова.
7. «Га;;бсельга» - колхозное сенокосное угодье «…туда ходили сено косить, - сказал Василий Михайлович Самойлов: «…а не знаю, а только всё так говорили «на габсельгу», да и всё! А почему!? Деревни-то там не было, а так как-то говорили «На Габсельгу».
8. Земли на Ыгат-озерке, принадлежали потомкам Матфея Сергеева и Нафантия Алексеева по наследству. «Росчисти и дальние поля, обрабатываемые «сильными» хозяевами в передел не пускалились…», потому очевидно и сохранились за своеземцами. Между Гришкиным и Тишиным домами такие как вроде ступеньки спускались и гать – мосточки таки к Ыгат-озерку были…»,- вспоминал Николай Степанович и добавил со скрытым торжеством: «…а всё было ихеё, да ихнё, а при колхозах все там рыбу ловили». «…Окуни, окуни там водились чёрные и вода стояла тёмная-тёмная! А от вашего дома гать была, дак всё с ребятами и бегали…» - К.Д.  Матюшин. Сенокосы на Ыгат-озерке также использовались колхозом. В само;;й деревне находилась ко;рба – т.е. овраг длинной в 2 километра, начинавшийся от дома Львовых и до Могильного болота. Весной её заполняла вода, а после 12 июня, т.е. с Петрова Дня её косили всем миром «сяброй». «Трава там на Вертосельге росла хоро;ша-хоро;ша, мелка така… Мама моя ходила туда косить, ак хозяева травой расплачивались» (Мария Григорьевна Калязина со Староричья Алмозерской волости).


ЗЕМЛЮ ДЕЛЯТ

«Дальние поля, разрабатываемые сильными крестьянскими дворами (по праву  первого захвата) не подвергаются изъятию из личного владения и не пускаются в общий передел: «не удержать», если они при переделе достанутся маломощному крестьяниу  - нет пользы в изъятии.
(«Вестник Олонецкого Губернского Земства», 1889г.)

Всего в уезде душ крестьян 15371, а земли 1051032 десятины, 1558 саженей:
- усадебной – 1151 десятина, 1849 саженей;
- пахотной – 31974 десятины, 886 саженей;
- сенных угодий 0 34690 десятин, 1524 саженей;
- выгонных угодий – 2310 десятин, 607 саженей;
- леса - 795455 десятин, 1429 саженей.
(Из ведомостей о землевладении 1871 г.)
«…Земли усадебные пахотные, принадлежавшие разным владельцам и сельским обществам отнесены к 1 разряду: ценность их определена в 12 руб. за десятину, а доходность из 5% с ценностью в 60 коп. десятина. Остальные удобные земли и леса, кроме выгонного и лестного надела, отведенных в пользование бывшим государственным крестьянам, отнесены ко 2 разряду и оценены в 4 руб. 40 коп. десятина. Доходность их также из 5% с ценностью их 22 коп. десятина., Лесной надел и выгонные земли – 6 коп. десятина.
На 1 крестьянский двор приходится 35,61 десятины (в среднем) удобной земли.
Вытегорские крестьяне платят (в среднем) с 1 десятины удобной земли Губернскому Земству – 0,05 руб., уездному земству – 0,14 руб
Вестник Олонецкого Губернского Земства № 14 за 1909 год.
1 десятина равна 2400 сажень2 (80 саж. в длину и 30 саж. в ширину).
Десятина бывает разная:- казённая равна 2400 саж.2 ;- косая (домашняя) – 3200 саж.2;- круглая – 3600 саж.2 (60 х 60).; Сажень равна 213, 36 см.
Расчет урожая на Севере с овина и потому овины строили под урожай на 300-500 снопов.
На 1 десятину высевается 10 пудов ржи в 15 рублей.
1. Землю надо 3 раза вспахать. Один раз весной при стаянии снега, второй раз – запахивается вывезенный в июле навоз, третий раз запахивается рожь. Чтобы вспахать 1 десятину земли 3 раза, нужно затратить 9 рублей 60 коп. и 8 дней.
2. 3 дня на боронование – это будет стоить 2 руб. 25 коп. Навозу вывезти 150 возов на 15 рублей – это 5 дней стоимостью в 5 руб. За выброску с возов по полю 75 коп.
3. Устроить изгородь (на год) 75 коп.
Изгородь без починки стоит 20 лет. Чтобы огородить 1 десятину косою изгородью (ширина её 40 сажень, длина 60 сажень) требуется 600 жердей. Затраты на вывозку и рубку 15 руб.; кольев 520 штук – 2 руб. 60 коп. за рубку и вывозку; подпоров 200 шт. на 1 руб. 30 коп. и 1040 еловых колотых виц, заготовка коих стоит 2 руб. 60 коп.
4. Повинности на 1 десятину – 3 руб.
Из 10 пудов высеянного зерна вырастает 120 бабок. На жниву и уборку которых расходуется 6 рублей. Всего расход на 1 десятину – 58 руб. 85 коп.
Из 120 бабок намолачивается 70 пудов ржи по 1 руб. 40 коп. за пуд на 98 рублей. Соломы выходит на 16 руб. 80коп.; мякины и колосу на 3 руб. Всего – 117 руб. 80 коп. Доходу получается (за исключением расходов) 58 руб. 95 коп.
Овса на 1 десятину высевается (в среднем) 20 пудов стоимостью 24 рубля. Затраты на пашню (2 раза): 5 дней – 6 рублей. Бороновка 2 дня по 75 коп. – 1 руб. 50 коп.; жнива в 200 бабочек и уборка их стоит 3 рубля; саженнье их на овины и молотьба – 4 руб.; изгородь и повинности – 3 руб. 75 коп. Всего затрат 42 руб. 25 коп.
Вырастает (в среднем) 200 бабочек, из которых вымолачивается 60 пудов зерна на 72 рубля. Соломы на 10рублей, мякины на 2 руб. Всего на 84 рубля.
И получается доходу чистого 41 рубль 75 коп.
«Дальние поля, разрабатываемые сильными крестьянскими дворами (по праву первого захвата) не подвергаются изъятию из личного владения и не пускаются в общий предел: «не удержать» их если они при переделе достанутся маломощному крестьянину – нет пользы в изъятии (выписка из «Вестника Олонецкого Губернского Земства 1889 г.», )

Деревня Матеньжа Вытегорской волости
Дело Земской управы Вытегорского уезда о выделении земли жителю деревни Матеньжа
                Семёну Егорову Нифантьеву.
Его Высокородию Земскому начальнику 2-го участка Вытегорского уезда
от крестьянина Вытегорского уезда, Вытегорской волости, деревни
Матеньжа Семёна Егорова Нифантьева
Заявление. "Желая выделиться надельной пахотной и сенокосной землёй в о;дному месту, леснымъ и подсечно-земельнымъ в дру;гому месту на два душевыхъ надела, покорнейше прошу Ваше Высокородие сделать со своей стороны зависящее распоряжение объ отводахъ мне надельной пахотной и сенокосной земли в одномъ месте и и леснаго и посечна-земельнаго наделов въ другому месте. - августа 14-го дня 1910 года. Къ сему заявлению руку приложилъ крестьянинъ Семён Нифантьев, а понеграмотности его и по личной прозьбе росписался Сергей Песков".
(ДАЛЕЕ 20 СТРАНИЦ МИКРОФИЛЬМА  О ТЯЖБЕ НИФАНТЬЕВА 1910-1913гг.)
      А вот как описывают передел земли, принадлежащий деревне, Олонецкие Губернские Ведомости: «С утра по деревне гул ходит. Крикливы, разборчивы, размашисты жесты. Одни старики не горячатся – степенны, тихи. Бабы ушки навострили, подперлись локотки, молчаливо выжидают что будет: не их это дело. А все-таки, как хотите, язык не удержать. Другая бойкая хлопотунья с вечера ещё насоветовала, натолковала, набранила - с тем и спать легла, чтобы было сделано по её желанию. В день раздела она молчит, словно грозы ждёт. Всех упорней молчат и тяжело вздыхают - у кого семьи маленькие и своими силами много земли не поднять. У кого на плечах большие семьи, сильные - у этих споры и крики до драк доходят. Но вот все смолкли: мир двинулся в поле землю делить. Впереди с веревкой мерною мерщики, уважаемые за любовь к правде. Меряют квадратами – корчагами, их - пополам (1 половина – хоро;ша, 2 – плохая земля). Первыми выбирает сильная семья и, конечно, берёт обе «лю;бки», но в другой корчаге ей достаются «оста;льцы» - земля похуже. И так на каждое лицо. Нет – так передел! Назавтра жеребьёвка: землю на «осьму;шки», «полуосьмушки» и у каждой свое имя: перелесье, зыбок (болото), забежан кус, колос и т.д. А землю деревня знает от мала до велика как свои пять. «Был обычай при межевании (переделе земли, принадлежащей деревенской общине) сгоняли ребятишек, клали их на пропаханные межевые борозды и секли с наказом и приговором, чтобы каждый помнил отцовский участок, т.к. старая память ненадёжна, а и ветры да дожди размывали, осыпали грани чересполосоцы, вот и спорили, гадали чья межа и где грань: «Ты меня не учи, ты мне не рассказывай: я на межевой яме сечён! Пущай эта земля задавит меня, коли пойду неладно!» - вырезав кусок дерна из спорного участка, он положил себе его на голову и пошёл по воображаемой меже так уверенно, что та межа с тех пор стала бесспорной» (ОГВ 1884 г.). А вот о чём сообщает «Вестник Олонецкого Губернского Земства 1889 г.»: «…Сухие места – кря;жи, се;льги – удобные для пашни, повсюду прорезываются мокрыми низинами, топями, болотами. На узких в 2 - 3 аршина полосах нельзя применить сельскохозяйственное орудие: плугов, сеялок, жаток. Снопы приходится выносить на руках, если не убраны соседские полоски – проехать нельзя». «…Дальние поля, разрабатываемые сильными крестьянскими дворами «по праву первого захвата», не подвергаются изъятию из личного владения и не пускаются в общий передел: «не удержать» их, если они при переделе достануться маломощному крестьянину – «нет пользы в изъятии». «…Исправное хозяйство если в нем 2 души (2 мужика в дому, способные тянуть «тя;гло», т.е. обрабатывать земельный надел, платить за него царёвы подати и обрабатывать мирские тяготы). А уж если 3 души, то – богатые. Женщин не считали за «душу» - она не имела права на надел (т.ч. бранное выражение «твари бездушные» имеет «земельные» корни). «…Пока отец жив, дочь имеет право на надел. А помер – замужняя дочь теряет надел. И вот, чтобы не потерять земли, девице принадлежащие, она замуж выходит не венчанная. Брак заключается гражданский. Родственники сговариваются, берут икону, зажигают свечи. Жених и невеста, разодетые по свадебному, «кусают землю» (глотают кусочки земли) в знак любви и верности. Обходя церковный брак из-за земельных выгод, они не думали о детях, которые зачнуться как незаконнорожденные и прав на дедушкин надел иметь не будут никаких». (Олонецкие Губернские ведомости 1884 г.)
Многие вытегорские крестьяне, чтобы прокормить семью уходили на отхожие промыслы «в бурлаки», искали заработок на Мариинке: тянули баржи по рекам и каналам Мариинской системы. Работали на лесосплаве. Вот так описывают «Олонецкие Земские вести» (1914г.) картину лесосплава. «…Вдруг одно бревно принимает неправильный ход – их запоперечивает. Концы их к тому же попадают меж камней. В то же время сверху несутся (в силу быстрого течения) следующие брёвна, стопаря;тся и образуется залом - плотина нерукотворная. Выше запруды вода, смотря по состоянию берегов подымается, а ниже его - лоно реки обнажает, становится сухим. От силы напора воды с одной стороны, зало;м весь дрожит, и от него несётся какой-то хватающий за; душу неясный гул, раздирающий сердце и наводящий жуть. Невзирая на это, к са;мому залому – этому чудовищу, для разборки его, из-за куска хлеба идут по сухому дну люди вдоль залома, постукивая по брёвнам, чтобы выяснить, которое бревно следует освободить первым, а когда найдут, зачаливают канатом, передают его на берег, те начинают тянуть… и лишь оно подало;сь, и его вытащили, и залом начинает распадаться, люди под самым зало;мом стараются упасть на первые поплывшие брёвна, и уплыть подальше. Успел, упал – жив будешь. Нет…».
«…Стекольщик работает по деревня;м вперебежку. За плечами 2-х пудовый ящик со стеклом. Нагнувшись от тяжести вперёд, вытянув шею, как журавль на перелёте, подпираясь палкой, бредёт стекольщик…» (Олонецкие Епархиальные Ведомости. 1989 г.).
«…Каждый год на выучку к разного рода мастерам отправляли бедняки своих «рожо;ныих». Обычно около Великого Поста являлись в глухие деревни рядчики, набирая молодёжь «в люди», «в купцы», продавая их затем в Питере, Петрозаводске в подмастерья, кухарки, няньки. Многие оказываются без средств к существованию на улице. Через год – три мыта;рств, они возвращаются в родные деревни набравшись городского форсу и, чаще всего, не приобретя никаких навыков кроме пьянства».  «…Пешком пробираются Христовым именем, с горящими голодными глазами, испиты;ми лицами, смиренно прося милостыню, и нахальны в случае отказа. Бредут Великим Постом, встречая подводы детей – едущих в «науку». Вернувшись, и слегка оклема;вшись они, в основной своей массе забывшие, не знающие крестьянского труда, пьянствуют, подсмеиваясь над деревней: «Вот мы, дескать, в городах живали, повидали всево, а што такое вы?» (Олонецкие Епархиальные Ведомости, 1898 г.)
«…Подростки уходили каждое лето в тягу, бурлачить. Работали каменотёсами, а каждый начинающий подросток – каменщик (подносит и уносит орудие в кузню и обратно). Возвращаясь в октябре домой, каждый из них считал необходимым купить себе галоши и носить их по праздникам и на беседы независимо от погоды. А в следующее лето приобретаются лакированные сапоги, гармошка- «тальянка», часы, пиджак и т.д.» (Олонецкие земские ведомости, 1909 г.)
«…В Ко;ндушах на отхожий промысел отправляется жена. Она закупает товар и ходит по сёлам продаёт. Муж дома работает. Деви;цы имеют головной убор унизанный жемчугом – дорогое. Муж всегда может надеяться, что хозяйка дома прибудет не с пустыми руками». (Вестник Олонецкого Губернского Земства).
Епархиальные ведомости (от 30.10.1914) писали. «Нынче разъезжают целыми семьями профессиональные попрошайки, преимущественно карелы. Семья нищих, насобирав за; день подачек 1,5 – 2 пуда, продают потом куски местным жителям по 1,5 – 2 коп. за фунт. Не работая, заработок 30 – 50 коп. в день на человека имеют. Сами сыты и лошадь хлебушка вволю покушает. Объездив зиму, профессиональный нищий обеспечит себя и живет безбедно лето. «… Утром с корзинами родители в разные стороны. К 10 – 11 часам возвращаются с полнёхонькими ношами. Отбирают себе более свежие мягкие куски, а остальное в продажу… И едят кофе со сливками и белым хлебом. А русский, этим балуются лишь зажиточные крестьяне, да и то по праздникам. День отдыха имеют, а квартиру они снимают вполне приличную. Один крестьянин спросил как-то знакомого нищего: «А как живёт тот нищий, что я лошадь выменял?» –« И-и, какое житьё, кормилец…», а мальчик не выдержал, перебил деда: «И что ты, батя, у них 7 коров и 4 лошади на дворе и…» - и не договорил под строгим взглядом деда. А русский крестьянин имей хоть часть того, считал бы для себя позором нищенствовать, а для тех – это честный заработок». «…Надо отказать бы этим прихожим, проезжим. А у нас изстари заведено, что самый бедный крестьянин, даже покупающий для себя хлеб, не откажет в подаче милостыни, считает для себя это обязательным, - поделиться с неимущим братом»  -  Крестьянинъ О.М. из Заонежья.
Олонецкие Губернские ведомости (№ 47 за 1889г.) сообщают: «…г. Вытегра: мука ржаная за куль – 8 рублей, за пуд - 55 коп.; мука пшеничная за мешок 11 руб. 50 коп., за пуд - 2 р. 55 коп. ; хлеб печёный: за фунт – ржаной 2,5 копейки, пшеничныё – 7 копеек».
Вестник Олонецкого Губернского Земства (№ 2 от 28.01.1914г.): цены хлебные по Вытегре: мука ржаная 9 пудов (простая) от 1 рубля 80 коп. до 2 руб.;овсяная – от 2 руб. 20 коп. до 2 руб. 40 коп.; житная – от 2 руб. до  2руб. 20 коп.»
«…Белоручейские крупичатые заводы (купца Караваева) Олонецкой Губ., Вытегорского уезда на Белом ручью. Средний действует водою, имеет 10 поставов. На нём в 1850 году розмолото пшеницы на 70.000 рублей при 43 рабочих. Нижний – тоже действует водою, и имеет 16 поставов. На нём в 1866г. размолото 13.200 четвертей пшеницы на 132,072 руб., при 58 рабочих; Верхний – 8 поставов. В 1868г. он размолол 7.200 четв. пшеницы на 72.054 руб. серебром, при 40 рабочих» (Географическо-статистический словарь Российской Империи. П.Семёнов, изж.С.П.Б.,1863г.)