Свекровь

Свекровь с самого первого дня стала чем-то вроде черной тучи для Лидочки, и затмевала своей выдающейся, во всех смыслах, персоной все имеющиеся плюсы. И любовь мужа, и проживание в большой квартире с хорошим ремонтом, и наличие роскошного парка во дворе, своей машины, совместного отдыха и путешествий. Туча проплывала по квартире, когда и где ей вздумается, поглощала пирожные, закинув нога на ногу, смотрела часами телевизор на кухне, и выглядела абсолютно счастливой. Ее сложно было хотя бы чем-то задеть... а уж о том, что б ее пододвинуть не могло быть и речи. Ее невозмутимость, чувство превосходства над окружающими и менторское отношение ко всему происходящему вокруг, казалось, имели какой-то глубинный источник силы внутри нее и туча в любой спорной ситуации становилась шире и больше. Туча сжирала не только пирожные, но и все жизненное пространство. Из всех метров жилой площади она занимала добрую половину, но Лиде казалось, что все 100 процентов были заняты ей. Еще она умела ловко манипулировать сыном, что тот мог сидеть с ней часами, да еще и чувствовать себя виноватым, что уделил ей мало должного внимания. В поездках он звонил ей каждый день, объясняя Лидочке, что мама болеет и он за нее переживает. В это время, "больная мама" скакала как сайгак с концерта на концерт, из музея в музей, из экскурсии в экскурсию, игриво улыбалась и заливисто хохотала. От бешенства у Лидочки колотилось сердце и холодели руки. Муж ее конечно успокаивал, но это помогало мало, и в тайне она ждала, когда туча сгинет. Ждала и терпела, терпела и ждала изо дня в день. Муж конечно, ничего не знал о сташных мыслях Лидочки, и даже не догадовался со свойственной мужчинам непроницательностью. Лида мудро рассудила, что он не готов к этому знанию, да и не поймет как в женской душе могут временами уживаться любовь и ненависть. Но свекровь помирать не собиралась. Она спала до обеда, хорошо кушала, не утруждала себя домашними делами и общением с внуком, который уже успел появиться на белый свет и даже немного подрасти. Она закрывала дверь в свою комнату и целыми днями занималась собой. Большего эгоизма сложно было представить, но, как "тяжелобольной" ей все были чем-то обязаны. Лидочка - выслушивать и соглашаться, а сын - развлекать и возить в бассейн, к подругам, в магазин, в театры и на экскурсии и класть ей в тумбочку 20 000 на мелкие расходы. В общем, жизнь ее была прекрасна, в то время, как силы всей семьи уходили в бесконечную черную дыру, которую нужно было поддерживать ..... зачем поддерживать и для чего в их семье не обсуждалось. Просто это была данность. Данность, с которой Лидочке нужно было мириться и сосуществовать бок о бок изо дня в день.