Омега Глава 29

К этому времени я достаточно твердо уже стоял на ногах и укоренился на фирме. Можно было с полной уверенностью сказать, что менеджером был самым стабильным, постоянное выполнение поставленного плана придавало  уверенности в завтрашнем дне. Все кого боялся тогда, это одна директриса Татьяна Степановна Курилкина. Ее  действительно очень уважал, прекрасно понимая, что судьба моя полностью в ее власти. По молодости лет не представлялось иной жизни как в лоне Омеги Автопоставки, такое значительное место она заняла в неокрепшем сознании.

Высокий, всегда при параде, с дорогим мобильным телефоном и ноутбуком, при деньгах, если так можно выразиться, ведь лишних денег никогда не бывает. На мою жизнь того, что я зарабатывал вполне хватало. Улучшил свои бытовые условия перестав снимать комнату, подвернулась приличная квартира и  стал арендатором однокомнатной квартиры в Киеве. Особо ни о чем не задумывался, получая очередной свой толстый конверт.

Успешность в работе, взращивала  эгоистические и в какой то мере даже деспотические наклонности, проявлявшиеся в отношении к сотрудникам. Сейчас я понимаю что виной этому всему, была постоянная сексуальная неудовлетворенность. Оставаясь один страдал от того что у меня нет серьезных отношений с женщинами, нет в жизни любви. Поэтому старался утонуть с головой в работе, отказывая себе даже в элементарном, ежегодном отпуске, он попросту был мне не нужен. Ну что бы делал в том отпуске, целыми днями на диване бы валялся. Ни надежных друзей, ни любимой женщины у меня не было.

На работе часто я вел себя самым дерзким образом, особенно с противоположным полом, рангом пониже, терпеть не мог ошибок в отгрузке, медлительности, безответственности, если не дай Бог по чьей либо вине срывалась отгрузка, или я не вписывался во временные сроки, готов был сожрать и уничтожить любого. Степановна вызывала неоднократно на ковер, чтобы сказать что еще одна выходка или жалоба девочек и она меня просто уничтожит.

- Я тебя уничтожу Косенко. Ты хам! Не пререкайся я тебе сказала, молчи когда я говорю.

В конечном итоге ее авторитетное влияние возымело на меня такое действие, что ежедневно открывая свой ежедневник  писал сверху, я не хам, не хочу быть хамом. И в тоже время спускался вниз и категорически требовал от девочек сидевших на выписке, быть внимательнее в обработках заявок и гнал и гнал план, вытаскивая новых клиентов и их сумасбродные заявки с народными названиями из разных, самых дальних частей региона.

В Харькове меня тоже уже достаточно хорошо знали, своим противным характером отличился и там. Несколько мелких скандалов было с менеджерами женского пола, никому не нравился мой тон в разговоре, то, что  не стараюсь быть обходительным и даже женский день для меня не существует. Одним словом рабочая сука, гоняющаяся за планом. Я же сам расценивал себя, как давно самому себе не принадлежащего, считал себя винтиком в большом сложном механизме, говорил - что нахожусь в системе.

Самый крупный скандал с Харьковом произошел абсолютно на ровном месте. Отгружался  Тригуб c основного склада и не успевал со своей заявкой, сумма значительная для моего плана, степень ответственности перед клиентом огромная. Ну и я перегнул палку, в категоричной форме, повысив голос на два тона, поговорил с операционисткой. Последняя была в шоке от моей дерзости и задала помнится один единственный вопрос, какой политики я придерживаюсь, работаю ли на Омеге Автопоставке или у своего клиента. На что получила ответ - чтобы она молча обрабатывала заявку клиента и не лезла не в свое дело, показав тем самым кто я такой а кто она. Как оказалось позже нагрубил я не простой зеленой операционистке, а подруге директора фирмы Дубовик Виктории Ивановной. Тут же скандал набрал обороты, к вечеру в верхах уже готовился особый приказ касающийся меня. А на следующее утро на ковре у Степановны я имел весьма бледный вид. Вынесли строгий выговор без занесения в личное дело, директору же филиала влепили просто выговор. Приняв такие формы скандал сошел на нет, меня заставили извиниться перед операционисткой и все на этом закончилось.

Татьяна Степановна не могла уволить меня в то время, слишком уж большое значение для филиала я имел. Незаменимых людей конечно не бывает, и  мог потерять работу, но не в тот период. Степановна, когда приезжал Гранкин, не скупилась на выражения по поводу меня.

- Или я или он! Я не могу больше с ним работать.

Но все понимали, что она не в силах взять и уволить меня, а я подсознательно зная об этом, наглел с каждым днем.

Татьяна Степановна, старалась подавить меня своим авторитетом, и обиды выражала самым неожиданным образом. Сглаживала все конфликты и не раз успокаивая потерпевших в стычке со мной, говорила что Косенко нужно воспринимать, деля все  что он говорит на двое. В неформальной же обстановке она позволяла себе обижать меня, как никого другого. К примеру вспоминается вылазка большей части коллектива в Гидропарк и купание глубоко за полночь в Днепре. Когда я в пляжной загородке выкручивался, Степановна кричала на весь пляж.

- Косенко дрочи! Косенко дрочи!

Таким образом она мстила мне за все, и в частности за то, что я совершенно не интересуюсь противоположным полом. Как ни старалась предложить мне ту или иную пассию, решительно отвергал всех. А обида на ее слова после той ночи надолго засела во мне, хотя был уверен и считал, что директору позволено абсолютно все и немного больше.

Со складом тоже отношения мои складывались не лучшим образом, работы им подкидывал постоянно много, развозка Димы Кислинского с завидной регулярностью моталась в регионы. На складе имелись недовольные этим, а часть кладовщиков просто завидовали мне. По природе своей я сильный физически парень, долгое время занимавшийся бодибилдингом, спортивный, крупный, никто из кладовщиков просто не мог справиться со мной, если бы подвернулся такой случай. Один Зуб периодически выплывая из пьяного угара качал свои права и даже сумел в шутку со мной подраться. Но эта потасовка носила скорее характер простого дружеского боя, мне удалось хорошо пробить грудину противника и Зуб понял, что дальше заходить не стоит. Потом мы весело пили на Выдубичах и он очередной раз спал до утра на лавочке, а на следующий день самый первый уже похмелялся на складе. До уровня простой мещанской драки я старался не опускаться, но и в зубы никому не заглядывал никогда.

Вообще, если взять всю мою работу на фирме, со складом был один единственный серьезный конфликт на праздновании Нового Года. В самом разгаре гулянки одному из кладовщиков не понравилось мое грустное, смутное настроение и то, что я не иду ни с кем танцевать, а просто сижу весь вечер за столом. Этот молодой кладовщик, был там резвый паренек, подсел и стал мне говорить то, что мне не понравилось, ну я и врезал ему так что последний упал далеко под стол. Через десять минут зав складом, на то время это был уже Паша Леонтьев, вызвал меня на улицу на разборки за обиду своего подчиненного. Как сейчас помнится мне его открытый наезд, весьма угрожающего характера на улице, и тут меня понесло, Паша никак не ожидал удара и оказался к этому совсем не подготовленным. С первой отмашки ему досталось прямо под глаз, потом я только наступал, а Паша уклоняясь снова получал по лицу, Макс удерживал меня от дальнейшей драки, зав складом держали кладовщики. Сыпались оставшийся вечер угрозы, что все теперь мне крышка, пока Степановна не пресекла такие разговоры и мы не уехали с гулянки. Через час в менеджерском составе в полупустом кабаке, глубокой ночью, Макс с Веталем и я смаковали эпизоды этой драки и откровенно говоря радовались, что прохиндей Паша получил по лицу. Зав складом сносил синяки, на следующий день лицо его слегка покусали осы, но угрозы в мою сторону от кладовщиков не были воплощены в реальность. Дело было по пьянке, кто там разберет кто прав а кто виноват. Хотя я знал, что Леонтьев затаил на меня обиду и придет время когда он не раз еще вставит мне стилет в спину по самую рукоятку, да и не только мне, наказав многих на деньги.