Цветок папоротника

В тесной квартире темно оттого, что выключили почти весь свет. Разноцветные гирлянды не в счет. Их обволакивает дым от множества сигарет, затемняющий веселые лампочки. Сидящий рядом со мной, справа, вещает о преимуществах обычных лошадей перед единорогами в рамках закона джунглей. Левый сосед мне хорошо знаком и, наверное, неприятен. Можно сказать, я боюсь его. Он наркоман, бывший буддист. Умеет и знает гораздо больше, чем я, но гробит свои возможности с каждым шприцем. Я отворачиваюсь от него раньше, чем успеваю понять, что он смотрит на меня в упор. Не шелохнувшись, спрашиваю, что он хочет. Его рука находит мою, крепко сжимает, и он шепчет очень громко, не приближаясь к моему уху:
– Мне очень нужен этот цветок, понимаешь? Достань его мне.
Я не слушаю, или мне так только кажется. Мне дают выпить что-то, напоминающее смесь из медицинского спирта и ромашкового успокоительного чая. Редкостная дрянь. Пью вприкурку, хотя сигареты мне всучили тоже с чем-то. Я не понимаю, почему я все еще здесь, почему пью непонятный раствор, почему слишком быстро пьянею от него.
Совсем скоро меня перестает волновать все это, поскольку становится холодно и сыро, и мне это не нравится. Хотя постепенно я привыкаю к прохладе, выпускаю из рук стакан, не слыша, впрочем, звона разбивающегося стекла. Мне кажется, что я стою, причем некоторая часть меня зацементирована в пол, или на чем я там стою. Очень быстро я понимаю, что это земля. Влажная рыхлая почва, обволакивающая мои ноги. Или, точнее, корни. Да, теперь мне хочется назвать их так. Я вижу кроны деревьев и звезды там, где раньше видел только белый в крапинку потолок и трехрожковую люстру. От ветра руки покрываются гусиной кожей, но потом я понимаю, что у меня нет рук, а только огромные листья, почти ветви. Слышу треск сучьев, и тут же становится светлее. На тропинку выходит человек с фонарем. Он бормочет что-то неразборчивое, ходит вокруг меня и поглядывает на часы. Я почему-то не удивлен его появлением: сегодня ночь Ивана Купалы, ночь, когда люди охотятся на меня.
Я чувствую приближение полночи, и мне становится жутко. Что-то просится наружу, рвется из меня. Я хочу и в то же время боюсь его выпустить. А человек приближается, и глаза его блестят в темноте. Я вспоминаю, как впервые пробился через земную толщу маленьким ростком, разрушив свое представление о жизни. Сейчас мне нужно сделать то же самое. Забыть все, что было прежде, перестать бояться выйти за рамки. И я выхожу. У меня появляются новые глаза, новое сердце, новые руки. Я – расцветаю. Зрачки смотрящего на меня мгновенно расширяются, он дрожащими руками срывает мой цветок. Я умираю.
И оживаю на диване. Вижу белый в крапинку потолок. Вижу опрокинутый граненый стакан. Вижу глаза склонившегося надо мной человека. Человека, который убил меня несколько минут назад или в прошлой жизни.