Штука

Мало примечателен был среднерусский городок Гвоздинск. Основан в самой средине средних веков, за истекшие столетия пережил Смуту, войны, реформы, репрессии, застои, перестройки,  укрупнения и разукрупнения района, центром которого являлся. В 1913 году население его составляло три с половиной тысячи душ, в 1989-м – одиннадцать тысяч, в 2002 – семь тысяч, в 2010 – уже пять тысяч триста душ. Демографическая динамика последних десятилетий свидетельствовала о том, что городок уверенно движется по дороге к историческим истокам, то есть 1913 году и далее. Долгое время сердечной мышцей и нервом городской жизни служил завод по производству гвоздей, построенный еще в петровскую эпоху. Национализированный в 1918 году, приватизированный в 1992-м, разоренный в 1994-м, к описываемому нами времени он представлял собой уже бесформенные руины. А некогда гвоздь был городским брендом. «Гвозди бы делать из этих людей», - строки из советской поэтической классики на долгие годы стали местным газетным штампом. Но теперь впору было вспоминать другую классическую фразу: «И никаких гвоздей». Правда, в середине нулевых тогдашний мэр изощрился, пригласил столичного скульптора и заплатил ему шестую часть муниципального бюджета за памятник ушедшей городской славе. Монумент представлял собой трехметровый гвоздь с не менее внушительных размеров шляпкой, воткнутый в посреди центральной площади напротив здания мэрии, по диагонали от гипсового Ильича. Под сенью гвоздя прятались от дождя в ожидании автобуса.

Так продолжалось два года, а на третий, темною ненастною осеннею ночью, злоумышленники спилили главный городской памятник на металлолом. Так и остался город без символа былой славы. Но ненадолго… Ибо году эдак в 2011-м местный краевед накопал в областном архиве свидетельства о том, что через Гвоздинск проезжал некогда на турецкую войну сам генералиссимус Александр Васильевич Суворов. И новый мэр  загорелся желанием воздвигнуть на месте спиленного мега-гвоздя конную статую победоносного полководца. Притом статую решено было сделать каменной, дабы тати в нощи и ее не спилили…

На этот раз на оплату изготовления и воздвижения конной статуи ушла пятая часть бюджета. И вот настал торжественный момент. С утра на площадь стеклись несколько сот гвоздинцев, дабы приобщиться к историческому моменту, который бывает лишь раз в жизни – своими глазами лицезреть открытие нового символа города. Все было, как водится в подобных ситуациях: речь мэра, разрезанная ленточка, сорванный со статуи покров – и полководец на белокаменном коне предстал очам жителей райцентра. Обнаженной саблей указывал военачальник в ту сторону, откуда во время оно перли янычары и куда теперь летают загорать россияне. Конь, казалось, горделиво вышагивает по пьедесталу, грива небрежно растрепана, хвост слегка откинут влево, наглядно демонстрируя, что перед нами – именно конь, а не кобыла или мерин.

Все шло чинно, пока со стороны не послышался шум. Некто энергично пробивался сквозь толпу, расталкивая локтями горожан. Сутолока, возня возмущенные голоса… Мэр, раздраженный невесть откуда взявшимся шумом, наклонился к начальнику социально-культурного департамента: кто или что источник шума? Тот развел руками и стал вглядываться в колышущуюся толпу.

Оказалось, что торжественность церемонии нарушил внезапно прибывший депутат Госдумы, в чьем ведении находился и город, и район, и вся область. Он, неугомонный борец, трибун и оратор, автор доброй полусотни законопроектов и пары тысяч поправок к действующим законам, захотел нанести визит дорогим избирателям и выступить на открытии патриотического монумента, городского бренда. Так получилось, что парламентарий протискивался сквозь толпу позади нового памятника. Победно подняв депутатские «корочки», он, вырвался на простор площади, поднял глаза на скульптуру русского генералиссимуса и увидел ЭТО! В жилах неукротимого борца за нравственность вскипела кровь.

- Зачем у коня эта.. эта…эта… самая штука! – тяжело дыша от спешки и негодования прокричал он, указывая пальцем. – Это безобразие… зачем?

Его мозг лихорадочно подбирал синоним к неназываемому слову. Ибо наименовать ЭТО латинским термином не позволял инициированный им же закон, штрафующий за неправомерное употребление иностранных слов. А использовать русское просторечное словцо мешал закон о запрете ненормативной лексики, чьим лоббистом был тот же законодатель. Он взбежал на трибуну, где минут десять назад держал речь мэр, и обрушил водопад слов:

- Это… это узрят ваши дети. Сегодня они видят воочию эту непристойность, завтра под воздействием увиденного начнут пить, наркоманить и вообще нравственно деградировать. Потом они станут иностранными агентами влияния, а ваша площадь превратится в майдан! Вы слышите – в майдан! А все – из-за того, что в центре города выставлена напоказ самая настоящая и неприкрытая порнография. Я. ваш избранник в Госдуме, на днях добился ужесточения мер наказания за распространение порнографии. Мы, представители парламентской фракции, которая денно и нощно… короче, мы запретили все, что успели запретить и введем еще дополнительные санкции против нарушителей, поднимем штрафы, увеличим сроки… Все сделаем, чтобы вам жилось лучше и спокойнее. И в это самое время появляется… - здесь патетическая речь думца закончилась на пронзительной ноте, – закройте же кто-нибудь это безобразие, это беззаконие, эту мерзкую антигосударственную штуку, наконец! Это же оскорбление нашего национального героя, которое карается… до двух лет!

Глухо волновался народ. Застыл с недоуменно раскрытым ртом мэр. Чиновники смотрели в рот мэру. Начальник полиции решительно не знал, вызывать ли ему на площадь подкрепление или никак не реагировать на филиппику не на шутку разошедшегося законотворца. В итоге решил не вмешиваться в происходящее.

Немногочисленная местная интеллигенция шушукалась, обсуждая неожиданное ЧП. Учитель литературы из гвоздинской средней школы тяжело вздохнул:

- Знаем мы этого депутата. Помнится, с год назад выступал он на тему пагубности и вредности творчества Пушкина для воспитания подрастающего поколения. Дескать, вот, неполиткорректным было солнце нашей поэзии.

- Вздор какой! – всплеснул руками директор клуба.

- Но вздор-то политически мотивированный, – опять вздохнул педагог. – Вот, скажем, цитирует он сказку о семи богатырях: «Голову с широких плеч у татарина отсечь». А у нас, говорит, во фракции есть Марат Калигуллин, так ему это слышать очень даже обидно. Выгнали ребята из леса черкеса – этническая депортация получается. Не богатыри, а банда экстремистов! Что за «серых уток пострелять?» Так и слышится «черных чурок». Или вот это: «Ко мне постучался презренный еврей»? А в нашей фракции есть Давид Кац, и его эти поэтические строки до глубины души возмущают. Так что долой Пушкина с глаз школяров!

- Не мы одни такие. В Англии вон тоже недавно сказку про трех поросят из детских библиотек изъяли в связи с протестами мусульманской общины Лондона, - снова вмешался директор клуба. – Как водится, мы Европу догоняем.

- Помню я, как этот наш думный запретитель добился-таки, чтобы все блоггеры и администраторы сайта при регистрации своей странички предъявляли в Роскомнадзор медицинскую справку. Это потому что через Интернет распространяют вредоносные вирусы, - заговорил врач районной поликлиники.

- А когда полоумные фанатики в Нью-Йорке торговый центр разрушили, один наш депутат – провалиться мне, коли вру! – пытался инициировать закон: если будущий торговый центр выше трех этажей, необходимо-де иметь согласование на его строительство от штаба ПВО. К счастью, этот бред не прошел тогда…

- Сейчас бы точно прошел, на «ура» прошел, – печально молвил учитель.

- Выхолостят нашего жеребца, как пить дать, - произнес директор клуба, вспомнив к случаю старую историю про статую Лаокоона, когда защитники народной нравственности сделали греческого героя и его сыновей скопцами.

Пожилой ваятель думал о тех временах, когда его постоянно прорабатывали на худсоветах и выставкомах, и чуть было не исключили из Союза художников за приверженность буржуазно-формалистическим тенденциям в искусстве – и они теперь казались ему едва ли не идиллическими на фоне происходящего сегодня.

Редактор районной газеты «Гвоздь недели» вспоминал, как месяц назад его издание было оштрафовано на крупную сумму за пару строчек в невинном, на первый взгляд, стихотворении местного стихотворца: «Сияла радуга на небе голубом». Роскомнадзор усмотрел здесь пропаганду нетрадиционных половых отношений, а донос на почтенное СМИ сочинил как раз помощник беснующегося сейчас подле микрофона депутата.  Да вот и он, помощник, спешит, семенит навстречу разгневанному политику, вопящему с трибуны.

- Евгений, немедленно прикрой ЭТО! Чем? Чем угодно! - кричал депутат.

Помощник, вскарабкавшись на пьедестал, пытался закрыть непотребное место собственным удостоверением. Однако размеры прикрывающего и прикрываемого предметов не сошлись. А к нему уже бежал депутат, держа в руках Конституцию Российской Федерации. «Скотч давай!» - гаркнул он. И вот  главная книга России стыдливо спрятала то, что не скрыл от взоров людских лукавый конский хвост. Депутат, продолжая верещать на бегу, запрыгнул в джип, по пути оттолкнув телекамеру корреспондента областных «Вестей» - и отбыл  в столицу принимать новые законы на благо соотечественников.

Недели две Конституция заботливо укрывала конскую срамоту. Ее листы, ставшие волею депутата фиговыми, размокли от дождей. Наконец, ее пришлось-таки убрать, ибо Госдума приняла закон, карающий за надругательство над текстом Конституции трехлетним сроком. Инициатором нововведения был все тот же воинствующий политик. Конское подхвостье заслонили, было, венком «Победоносцу Суворову от гвоздинцев». Однако на третий день фиговый венок исчез. «Что делать с конем? – размышлял мэр. – Не гусарские же рейтузы на него натягивать, в самом деле!» Тем временем местные энтузиасты решили на сходе, что брендом города должен быть не гвоздь, давно ставший достоянием истории, а гвоздика, которую любовно выращивают местные садоводы и даже вывели собственный сорт. Стилизованное изображение гвоздики разместили на том самом месте, при виде которого так вознегодовал избранник народа. Когда об «украшении» узнал автор памятника, с ним случился гипертонический криз. Зато нравственность была спасен