Лек. 15. Особенности современной религиозности

15.1. Атеизм в современной культуре
15.2. Секуляризация и сакрализация
15.3. Диалог религий
15.4. Религия, государство, политика

15.1. Атеизм в современной культуре. Атеи;зм (др.-греч. — «отрицание бога», «безбожие»; от «без» + «бог») в широком смысле — отвержение веры в существование богов; в более узком — убеждение в том, что богов не существует. В самом широком смысле атеизм — простое отсутствие веры в существование любого из богов. Атеизм противоположен теизму, понимаемому в самом общем случае как вера в существование как минимум одного бога. Атеизм часто понимается также как отрицание существования сверхъестественного вообще — богов, духов, других нематериальных существ и сил, загробной жизни и т. д. По отношению к религии атеизм — мировоззрение, отрицающее религию как веру в сверхъестественное.
Для атеизма характерна убеждённость в самодостаточности естественного мира (природы) и в человеческом (не сверхъестественном) происхождении всех религий, в том числе религий откровения. Многие из тех, кто считает себя атеистом, скептически относятся ко всем сверхъестественным существам, явлениям и силам, указывая на отсутствие эмпирических свидетельств их существования. Другие приводят доводы в пользу атеизма, опираясь на философию, социологию или историю. Большая часть атеистов является сторонниками светских философий, таких как гуманизм и натурализм. Не существует единой идеологии или шаблона поведения, присущего всем атеистам. И только позднее это слово стало означать определённую философскую позицию. С распространением свободы убеждений, свободы мысли и совести, научного скептицизма и критики религии этот термин стал приобретать более конкретное значение и начал использоваться атеистами для самообозначения. По мнению лауреата Нобелевской премии, академика РАН В. Л. Гинзбурга: Задача атеистов состоит не в борьбе с религией, а в атеистическом просвещении, в частности, разоблачении креационизма и всяких других антинаучных «теорий». Особо отмечу полнейшую несостоятельность довольно распространенного тезиса: «Если Бога нет, то всё дозволено». Теизм действительно в ряде случаев, но далеко не всегда оказывает благотворное влияние на укрепление положительных этических и моральных норм. Вместе с тем атеизм ничуть не в меньшей степени «исповедует» аналогичные взгляды и представления.
Атеизм в XXI столетии, особенно в форме практического атеизма, распространился во многих обществах. Атеистические мысли нашли признание во многих других обширных философиях и мировоззрениях, таких, как экзистенциализм, объективизм, светский гуманизм, нигилизм, логический позитивизм, марксизм и феминизм. Сегодня в мире около 13% населения считают себя атеистами. А доля неверующего населения: в Эстонии, Швеции, Чехии, Вьетнаме, Дании Албании – более 60%; в Великобритании, Японии, Китае, Сев. Кореи - около 50%; в России, Франции, Беларуси, Казахстане, Венгрии, Украине, Нидерландах, Латвии – 48%; в Бельгии, Новой Зеландии, Германии, Чили – 34%; в Италии, Канаде и США – около 17%. Меньше всего в Азербайджане, Иране, Уганде - около 1%. В мире сегодня в семи стран: в Мавритании, Судане, Пакистане, Афганистане, Саудовской Аравии, Иране и Мальдивах безбожие может караться смертной казнью в соответствии с законом.
В целом все меньше людей, относят себя к верующим, и в этом плане религиозные организации пытаются усилить свою деятельность. Но всё чаще слышны заявления о необходимости противостоять клерикализации общества.
Клерикализм (лат. clericalls - церковный) - общественно-политическое направление в западных странах, которое пытается усилить позиции религии и церкви в различных сферах общественной жизни. Для того чтобы укрепить влияние церкви на массы, современный клерикализм создает свои партии, профсоюзные, крестьянские, молодежные, женские и другие массовые объединения. Используя эти организации, церковные лидеры пропагандируют идеи «социального мира». Клерикализм пользуется влиянием в Италии, ФРГ, Испании и ряде др. стран. В странах СНГ предпринимаются попытки оживить влияние клерикализма.
В 2007 г. 10 академиков Российской АН направили открытое письмо Президенту о попытке РПЦ ввести изучение основ православия в школах и вузах, что вызвало общественную дискуссию на эту тему. Академики по-научному точно поставили диагноз: клерикализм. Особую тревогу академиков вызвали решения Всемирного русского народного собора (ВРНС), который на последних заседаниях попытался оспорить понятие прав человека, ввести понятие «конфессионально ориентированной науки», а также внедрить в принудительном порядке основы Православия в школы. Наука не может быть конфессионально ориентированной. Не может быть «православной физики», «иудейской математики», «мусульманской химии» и т.п. Наука может быть либо истинной, либо ложной. Академики приводят документ РПЦ: «В циркуляре Алексия II от 9 декабря 1999 г. сказано: «Если встретятся трудности с преподаванием «Основ православного вероучения», назвать курс «Основы православной культуры», это не вызовет возражений у педагогов и директоров светских учебных заведений, воспитанных на атеистической основе». Из процитированного текста следует, что под видом «Основ православной культуры» нам пытаются ввести (и вновь в обход Конституции) «Закон Божий». Содержание этого курса подтверждает правоту академиков, да и на местах, например, в Воронеже, между управлениями образования и РПЦ заключаются договоры, где вещи называются своими именами: «О сотрудничестве в области организации преподавания основ православного вероучения».
Фундаментализм (основание) — общественное идеологическое религиозное или политическое движение, провозглашающее приверженность исходным идеям, принципам, идеалам определенных учений или доктрин, выдвигающее требования преодоления появившихся в ходе их развития извращений, уклонов, ересей и «возвращения к истокам», возрождению ритуалов и обычаев. Фундаментализм близок к различного типа ортодоксии. Он возникает в условиях кризиса какого-либо движения и, как правило, противостоит, в том числе насильственными средствами, процессу перемен, обновлению (модернизму). В 1970-х годах фундаментализм потерял своё влияние и популярность. В настоящее время популярен термин "исламский фундаментализм" - идеология, следуя которой мусульманам необходимо жить в соответствии с самыми ортодоксальными требованиями Корана и по законам Шариата.  По мнению профессора из Кембриджа Э.Геллнера современный ислам, так же как и христианство претерпевает серьезные деформации, в том числе и в сфере прав человека . Возможно, следует различать две разновидности правителей: традиционалисты (Саудовская Аравия, северная Нигерия) и модернисты, т. е. «новые мамлюки», выпускники военных и технических школ на Западе. Аятолла Хомейни в своей книге утверждает: «Ислам – религия непримиримых личностей, стремящихся к правде и независимости. Это школа борьбы против империализма. Но слуги империализма представили Ислам в совершенно в ином свете. Они создали в умах людей неверное понятие об Исламе». Хомейни считает, что ислам извратили в том, что представляют его религией, лишающей человека свободы действий, что законы ислама мешают развитию общества, что он не имеет своей формы правления, что он устанавливает лишь правила ритуального очищения, что он может иметь только этические принципы, «что Ислам – чисто моральное, но не политическое явление»  .
Рост числа фундаменталистов происходит большею частью в странах, куда современная интеллектуальная культура еще слабо проникла, и в тех кругах, где она вовсе отсутствует.
Патриарх Кирилл:  о феномене религиозного терроризма то, что я никогда раньше не говорил. Как заманивают людей в террористическое сообщество? Деньгами, наркотиками, какими-то посулами, — весь этот, так сказать, неидеалистический фактор работает в полной мере. И не надо идеализировать каждого, кто вступает в это сообщество. Очень многие движимы исключительно жесткими прагматическими интересами — нажиться, завоевать, уворовать, схватить. То же использование сирийской нефти в полной мере свидетельствует о присутствии жажды наживы, завоевания. Но есть и люди честные или, по крайней мере, такие, кто вступает в ряды террористов действительно по религиозным мотивам. Уверен, что есть, ведь люди откликаются на призыв экстремистов чаще всего в мечетях, после молитвы, а как можно воздействовать на человека, который только что помолился, чтобы заставить его взять в руки оружие? Нужно связать его религиозные чувства, его веру совершенно конкретными аргументами, направленными, в том числе, на участие в боевых операциях и на всем прочем, что сопровождает террористическую деятельность. А что может быть аргументом — мы когда-нибудь об этом задумывались? «Ты становишься борцом за халифат». — «А что такое халифат?» — «А это такое общество, где в центре вера, Бог, где господствуют религиозные законы. Ты создаешь новую цивилизацию по отношению к той, что сейчас установлена в мире, — обезбоженная, секулярная и тоже радикальная в своем секуляризме».
Мы сейчас видим, что эта безбожная цивилизация действительно наступает, в том числе на права людей, которые провозглашаются чуть ли не высшей ценностью, — но вот крест носить нельзя. Можно проводить парады сексуальных меньшинств, это приветствуется, — а миллионная демонстрация французских христиан в защиту семейных ценностей разгоняется полицией. Если вы называете нетрадиционные отношения грехом, как велит нам Библия, и вы священник или пастор, то можете не просто лишиться возможности служить, но и отправиться в тюрьму.
Я могу и дальше продолжать приводить просто страшные примеры того, как наступает эта обезбоженная цивилизация. И вот ведь на что пальцем указывают молодым людям, которых соблазняют экстремисты. «Посмотрите, какой они строят мир — мир дьявольский, а мы вас приглашаем построить мир Божий». И на это откликаются, ради этого идут отдавать жизнь. Потом могут и наркотики использовать, и все что угодно, но для того чтобы человека возбудить на борьбу, нужно сперва показать ему врага. Что и делают, называя конкретные адреса и говоря, почему те или другие люди являются врагами по отношению к тебе, а может быть, и по отношению ко всему роду человеческому.
Поэтому примиряться надо не на основе борьбы с терроризмом. Нам всем нужно подумать о путях развития человеческой цивилизации, нам всем нужно подумать о том, как современное научно-техническое или, как теперь говорят, постиндустриальное общество соединить с теми духовными и религиозными ценностями, без которых человек жить не может. Можно Церковь притеснять, задвинуть, можно лишить людей возможности отправлять свои религиозные потребности, но религиозные чувства невозможно убить, и это хорошо известно. Нужно соединить человеческую свободу с нравственной ответственностью. Нужно дать возможность каждому человеку жить в соответствии с Божиим законом. Не нужно ограничивать проявление религиозных чувств и одновременно не нужно ограничивать свободу человеческого выбора. Если мы сумеем соединить все эти составляющие части, то построим жизнеспособную цивилизацию. А если не сумеем, то мы обречены на постоянную борьбу и на постоянные страдания.
 Исламский фундаментализм — термин, заимствованный из христианства, но используемый для общей характеристики современных мусульманских религиозно-политических движений, идеология которых в различных интерпретациях основана на обращении к религиозному, социальному и политическому опыту раннего ислама времен пророка Мухаммада, созданный для обозначения всякого религиозно-политического движения в поддержку строгого следования Корану и исламским законам (шариату). В этом же смысле употребляются термины «исламское возрождение», «мусульманский интегризм». Термины «исламское возрождение», «мусульманский интегризм» употребляются для обозначения движений, которые стремятся обратиться к религиозному, социальному и политическому опыту ислама времен пророка Мухаммеда. Исламские фундаменталисты часто ссылаются на мединскую общину пророка Мухаммада как на прецедент. Созданная в 622 году, она представляла собой не государство, а именно самоуправляемую общину полисного типа. Исламский фундаментализм не может быть сведен исключительно к проблеме «исламской угрозы», хотя для идеологий многих исламских фундаменталистских организаций характерен экстремистский подход. Современные исламоведы не решили до конца задачу выявления исторических корней исламского фундаментализма. В контексте цивилизационной теории он может рассматриваться как попытка «ответа» исламского мира на «цивилизационный вызов» Запада. В ситуации социокультурного кризиса исламский фундаментализм является базовой моделью сохранения идентичности мусульман. С этой точки зрения исламизм как «политический ислам» можно рассматривать как стратегию выживания исламского социума и альтернативой западному глобализму. Политический радикализм и экстремизм, вырастающие на почве фундаментализма, представляют собой маргинальный (периферийный) вариант реакции традиционного исламского общества, а тенденция превращения этой периферии в центр знаменует пик социокультурного кризиса. По существу, под понятием исламский фундаментализм в исламском мире понимается увеличивающееся число группировок, которые критически настроены в отношении исламских реформистских движений. Рост исламского фундаментализма в исламском мире был связан с вытеснением с политической арены левых сил. В этой ситуации специфика политизации ислама выражалась прежде всего в использовании исламских лозунгов для достижения вполне секулярных целей. Для политизации ислама в радикальном русле использовались элементы исламского нормативного и идеологического наследия.
В 1979 г. произошла Иранская революция, ставшая проявлением шиитской версии «исламского фундаментализма». Пришедшее к власти оппозиционное шиитское духовенство, возглавляемое аятоллой Хомейни, провозгласило о том, что конечной целью революции является построение всемирного «исламского государства». В основе религиозно-политической доктрины Хомейни лежала концепция предусматривающая подчинение светских правителей суждениям шиитских богословов, официально имевшим всю полноту власти. Помимо своих основных религиозных обязанностей, факихи осуществляют надзор за всеми государственными и общественными институтами. Доктрина Хомейни подтверждает стереотипное представление о теократическом характере исламской политической модели. В отличие от шиизма, суннизм не предполагает жесткой связи между государством и религиозной корпорацией и, тем не менее, в некоторые странах фундаменталисты находят поддержку.
Для фундаменталистов ключевым компонентом является возрождение уммы. И возвращение не к определенному типу одежды, прически, к каким-то ритуалам, а прежде всего, к умме - религиозной общине. Нарастание фундаментализма исламской деятельности можно проследить с конца арабо-израильской войны 1967 г., в которой арабские войска потерпели поражение, ослабившее веру в арабский национализм. Агрессивная наемная организации под названием Исламское Государство Ирака и Леванта – ИГИЛ возникла в 2013 году, финансируется Саудовской Аравией и Катаром и четко координируется Турцией.
США и их союзники, преследуя свои корыстные цели, по сути дела уничтожили всех деятельных противников фундаментализма. Полковник Каддафи был противником фундаментализма, Саддам Хусейн — баасист, который, несмотря на заигрывания с политическим исламом, все равно был крайне против радикального ислама. Хосни Мубарак был противником фундаментализма. На стороне ИГИЛ воюет около 10 тысяч саудовцев, около 1000 турок и далеко не безобидной является изощренная деятельность фундаменталистских мессионеров, если под их воздействием к террористической организации "Исламское государство" присоединились от пяти до семи тысяч европейцев. Группировка «Исламское государство, которую фактически определяют, как непризнанное квазигосударство с шариатской формой правления заявило о себе летом 2014 года, когда боевики ИГ захватили часть территорий Сирии и Ирака и объявили о создании халифата. Лидер террористической группировки Абу Бакр аль-Багдади провозгласил себя верховным халифом. В апреле 2015 года ФСБ предупредила, что «Исламское государство» начало внедряться в другие террористические организации, в том числе и российские. В России организация признана экстремистской. Ее деятельность запрещена. Но как заявил замдиректора ФСБ, в террористической деятельности ИГ, по его оценкам, принимают участие около 1,7 тыс. россиян, а по словам главы КНБ РК на территории «ИГ» сейчас пребывает более 300 казахстанцев, половина из которых – женщины.

15.2. Секуляризация и сакрализация. Выполнение регулятивной-нормативных функций убедительно демонстрирует, что религия не без основания претендует на регламентацию жизни человека (начиная с бытовых указаний и кончая моралью) и общества в целом. Можно привести примеры влияния религии на культуру (например, запрет на все виды изобразительного искусства в исламе), на науку (например, инквизиция в средневековой Европе и ее гонения на ученых - Г.Галилей, Д.Бруно), на политику (например, политическая деятельность римско-католической церкви в духе концепций Блаженного Августина и Фомы Аквинского, современная политика Ватикана, а также теократические исламские режимы в современном Иране, некоторых других странах Востока и др.).
Динамика влияния религии на общественную жизнь описывается двумя основными понятиями - сакрализация и секуляризация. Сакрализация (лат. “священный) - это процесс включения в сферу религиозного санкционирования сознания, деятельности, поведения людей, общественных отношений и институтов. На ранних стадиях развития цивилизации сакрализация происходила в рамках непосредственной деятельности людей и их общения. Позже, с возникновением религиозных организаций сакрализация углубляется на основе клерикализации общественной жизни. Клерикализация (лат. “церковный”) означает не только регуляцию всего личного и общественной жизни, но наработки (разработку) соответствующих идеологических принципов. Основными этапами ее являются: кодификация, догматизация и канонизация вероучения, при четко выраженном желании включить все сферы интеллектуальной деятельности в систему богословские-теологического мышления. В каждом обществе процесс сакрализации имел свои особенности. Например, в исламе не было создано мощной религиозной организации типа церкви. Процесс сакрализации в исламе пошел путем формирования теократических государств. В отличие от других религий он стремился не к тому, чтобы освящать религиозным авторитетом существующие общественные и политические отношения, а к тому, чтобы воплотить в жизнь идею религиозной общины, реализовать симбиоз духовного и светского начал. В исламе политические лидеры были одновременно и религиозными вождями (халифы, эмиры и др. были носителями религиозного авторитета).
Сакрализация личной и общественной жизни на основе христианства в Европе достигла своего апогея в Средневековье. Каждый человеческий поступок, каждое социальное явление подчинялось социальной сфере. Как отмечал П. Сорокин, главным принципом средневековой культуры Запада, ее главной ценностью был Бог. (См.: Сорокин П. Социокультурная динамика и религия // Человек. Цивилизация. Общество. - М., 1992. - С.430.). Архитектура и скульптура Средних веков была “Библией в камне”. Литература, живопись, музыка - все было проникнуто религиозными мотивами. Наука, в частности, философия, рассматривалась как “прислуга” религии и теологии. Политическая система в ее духовной и светской сферах была преимущественно теократической и базировалась на религии.
Противоположный сакрализации процесс называется секуляризация (от лат. “мирской”, “светский”). Это процесс освобождения из сферы религиозного санкционирования сознания и деятельности, поведения людей, социальных отношений и институтов. Первоначально термин “секуляризация” означал акт отчуждения церковного имущества в пользу государства или частных лиц. Политическая сторона процесса секуляризации предусматривает освобождение из под контроля церкви сферы властных отношений. С развитием светского образования процесс секуляризации охватывает широкую сферу науки и культуры. Отныне не вера, а разум рассматриваются как источник и основной импульс любой деятельности человека. Утверждается право на свободомыслие.
По мнению западных социологов процесс секуляризации приводит не к ликвидации религии, а лишь к изменений в ее структуре и роли в жизни общества. Процессы сакрализации и секуляризации диалектически взаимосвязазаны. Модернизация верований и культов в современных религиях дает все основания считать, что религия в тех или иных формах продолжает влиять на все сферы общественной жизни, процесс социализации индивида, науку, культуру и т.п. История цивилизации учит, что в большинстве религий является значительный адаптивный потенциал, то есть способность приспосабливаться к меняющимся условиям нашего мира, реагировать на изменения в различных сферах общественной жизни - экономике, социальной сфере, политике, культуре.
Относительно значения секуляризации следует подчеркнуть, что этот процесс не совпадает с утверждением атеизма. Секуляризация - предпосылка свободомыслия, что является элементом как общественного, так и индивидуального сознания и представляет собой мировоззренческую позицию, которая отстаивает независимость человека от религии и церкви в решении личных и общественных проблем. Религиоведы выделяют следующие разновидности свободомыслия: богоборчество, скептицизм, антиклерикализм, нигилизм, атеизм. Высшая форма свободомыслия - атеизм, который не ограничивается отрицанием религиозного мировоззрения, критикой различных сторон религии и религиозных организаций, но и утверждает материалистическое мировоззрение, гуманистические идеалы. Оптимальным для развития общества и его стабильности представляется утверждение в общественном сознании принципов веротерпимости, толерантности, права на свободу совести, стремление к диалогу между различными конфессиями, верующими и атеистами. Вышеупомянутые принципе и права (в частности, право на свободу совести) закреплены в международных правовых документах и законодательствах разных стран. Особо следует подчеркнуть, что взвешенное и корректное отношение государства к различных конфессий и церквей является условием межконфессионального согласия и социальной стабильности.

15.3. Диалог религий. Теомонизм (от греч.  monos - один, единственный и греч. theos - бог) - богоединство, единство в Боге,  объединение разных вер на основе единобожия.  Слово «теомонизм», богоединство, состоит из тех же корней,  что и «монотеизм» - единобожие, но в обратном порядке: не единый Бог, а единство в Боге. Теомонизм означает не просто веру в единого Бога, а объединение самих вер на основе единого предмета веры. Иудаизм, христианство и ислам, а также их многочисленные разветвления представляют разные формы единобожия. Вместе с тем они исторически враждовали между собой: общая любовь к Одному Творцу оборачивалась их ревнованием друг другу - какая вера "вернее" Богу и пользуется большей взаимностью?  Но если Бог един, то и вера должна быть едина. Наличие многих вер в единого Бога, многоверие - промежуточная стадия между многобожием и единобожием, когда единство достигнуто, так сказать, в предмете, но не в способе веры.  Многоверие было естественно лишь в условиях многобожия, единобожие же по сути требует единоверия. К нему ведёт историко-эсхатологический процесс, сводящий разные по истокам религиозные традиции в единстве конца.  История монотеизма завершается в теомонизме; вера в единого Бога - в единстве самой веры.
 У каждой религии, направления, секты - свои откровения, основатели, особое историческое время и место возникновения... Но последнее откровение может быть только одним и общим для всего мира, иначе оно не было бы последним. Как Бог-Творец един перед лицом первочеловека Адама, так Он един и перед лицом  человечества, завершающего мировой процесс. От монотеизма -  к теомонизму,  от веры в единого Бога - к единству вер в Боге. "Один Господь,  одна вера,  одно крещение,  один Бог и Отец, и над всеми,  и чрез всех, и во всех нас." (Евр. 4: 5-6). Как бы ни разнились представления и предположительные сроки конца мира, очевидно, что с каждым часом исторического существования мир становится ближе к концу, чем к началу, и это выражается в постепенном, колебательном усилении объединительных движений, в частности, в росте христианского экуменизма. Начала у всех религиозных традиций - разные, а конец может быть только общий. Единоверие - отказ от веропоклонства, ибо  поклонение разным верам и их уставам вместо единого Бога может рассматриваться как один из видов  идолопоклонства, опираясь на формально-логические доводы.
Религия предполагает объединение людей, как этической так и политической общности. Первая (этически-гражданское общество) — объединение и отношения людей под водительством законов добродетели, свободных от принуждения. Вторая (юридически-гражданское общество) - объединение и отношения людей, в общественном порядке подчиняющихся публичным правовым, следовательно, принудительным законам. Этическая общность представляет собой народ, руководствующийся нравственными заповедями. Такая общность на основе моральных неписаных законов, которые устанавливаются в процессе возможного опыта. Видимая же церковь есть действительное объединение людей в единое целое, соответствующее идеалу. Чтобы распространять и сохранять естественную религию как мировую религию, кроме служения невидимой церкви требуется всеобщее объединение, коллективная всеобщность, единение верующих в одной видимой церкви по принципам чистой религии разума. Признаками истинной церкви являются всеобщность и необходимость. Всеобщую церковь может обосновать только чистая религиозная вера, но из-за слабости человеческой природы такая вера труднодостижима. Поэтому на чистую религиозную веру никогда нельзя рассчитывать настолько, чтобы лишь на ней основывать церковь. Последняя как объединение многих людей в одну моральную общность, опирающуюся на веру чистого разума, нуждается и в публичных обязательствах, в известной церковной форме, что требует статутарного, данного в Откровении законодательства, следовательно, исторической или церковной веры. Но способ организации церкви является установлением, если только оно находится в полном соответствии с моральной религией.

15.4. Религия, государство, политика. В настоящее время вопросам религиозной политики государства уделяется все большее внимание на всех уровнях: государственном, мировозренческом, в средствах массовой информации. Это объяснимо, поскольку религия всегда играла значительную роль в обществе, пройдя все этапы взаимоотношений с государством: от полного слияния до полного отделения. Находясь в постоянном взаимодействии с другими социальными институтами и создавая устойчивые связи и отношения, религия способна консолидировать на основе общих идей различные социальные группы, либо, наоборот, порождать конфликты, угрожающие стабильности общества. Учитывая также то, что конфессиональная принадлежность традиционно обусловливает геополитические и социокультурные предпочтения индивида, религию с полным основанием можно назвать одним из первых исторически оформившихся факторов социально-политического управления.
Динамика религиозных процессов свидетельствует о двойственном влиянии религии на развитие и становление государственности. С одной стороны, религия как фактор социально-политического управления часто выступала определяющей при осуществлении различных политических трансформаций. С другой стороны, внутри- и межрелигиозные процессы в обществе, являясь сферой коллективного действия, зачастую делали необходимым вмешательство государства, придавая данным процессам характер политических. Тем более что церковь, в отличие от религии, всегда занимает определенную политическую позицию и, в зависимости от последней, придает религии политические черты, зачастую ставя ее в прямую зависимость от политических, экономических и идеологических процессов в обществе...
В отличие от таких социальных институтов, как государство и право, религия устанавливает рамки, формирует «шаблоны» не только поведения, но и мировоззрения человека. Поэтому главным критерием религиозности выступает религиозная мотивация его поведения. В современном постмодернистском обществе, характеризующемся плюрализмом доктрин и аксиологических систем, подобные «шаблоны» условны. Закреплённые в определённой религии программы и ценностные ориентиры человеческой жизни и деятельности исторически устаревают и на каждом новом этапе цивилизационного развития вступают в противоречие с программами и ценностными ориентирами новой культуры, в некоторых случаях порождая социальную напряжённость и противоречия во внутригосударственных и международных отношениях. Становится очевидной тенденция, проявляющаяся в неуклонном расхождении между верой и поведением, то есть между мотивацией и социальным действием. Особенно интенсивно эта тенденция проявилась со становлением западной техногенной цивилизации и нарастающим её влиянием на мировое развитие на протяжении ХХ века.
Предсказуемо на первый план предметного поля изучения религиозной сферы выходит мотивация религиозно-мировоззренческого выбора субъекта. Религиозное мировоззрение опосредуется религией и в идеале является определяющим фактором поведения человека в повседневной жизни. Религиозные нормы статичны и всегда конфессиональны. Нерелигиозное же мировоззрение, как правило, эклектично, поскольку исходит из идеологического многообразия, что обусловливает ее динамичный и интернациональный характер. Дифференциация мотивации предсказуемо связана с дифференциацией общества на социальные группы, слои и т.д. Это подтверждает и историческая динамика социальной структуры общества. Так, на примере белорусской истории можно сказать, что сугубо религиозная мотивация преобладала среди образованной части населения, правящей элиты. Именно среди интеллигенции при императивном введении «сверху» католицизма и униатства формировалась устойчивая оппозиция государственной дискриминационной политике по отношению к православию. В то же время, именно этому социальному слою было присуще добровольное жертвование религиозными принципами в угоду политическим, гражданско-правовым и экономическим интересам Основная же масса населения воспринимала религию лишь в самой доступной ее части – обрядово-бытовой. В этой связи, поскольку отождествление с той или иной традиционной религией (конфессией) в равной степени характерно как для верующих, так и для не верующих, выявление общих интересов, ценностей и норм, взаимной идентификации социальных групп, противоположных по мировоззренческим убеждениям, становится одним из основных параметров структурного анализа современного общества…
Для демократического государства характерно наличие гражданского общества и правового государства; основные права и свободы человека и гарантии их осуществления законодательно закреплены; возможные конфликты между индивидом, социальной группой и государством в большинстве случаев получают компромиссное разрешение. Исторически существование отмеченных различий в отношении религиозно-мировоззренческого выбора обусловлено спецификой восприятия конкретным обществом либеральных демократических идей западноевропейских мыслителей эпохи Просвещения. Различные регионы мира по-разному восприняли такие идеи в соответствии со сложившимися социокультурными и аксиологическими традициями, что связано с несколькими причинами.
Во-первых, светские либеральные доктрины, в основу которых были положены католические и протестантские идеалы, получили свое закрепление в праве. Так, например, право во Франции второй половины XVIII в., признавая «существование верховного существа и бессмертия души», по существу становится, наравне со священным писанием, источником религиозных истин. Сакрализация и абсолютизация такого динамично изменяющегося социального института как право, характерная для Западной Европы и Америки, не свойственна регионам, для которых характерны синкретизм религиозных и правовых норм и традиционность общественной жизни (Азия, Ближний Восток).
Во-вторых, закрепление свободы совести в социально-правовых регулятивах и аксиолоигческих системах влечет необратимую трансформацию социокультурного пространства, отказ от традиционных ценностей и норм. Подобные трансформации предсказуемо расцениваются со стороны общества как негативные явления.
В-третьих, следует отметить, что негативная оценка либеральных демократических идей, в том числе свободы совести,  во многих регионах мира оформилась лишь в последние десятилетия, поскольку первоначально закрепление свободы совести в нормативно-правовой системе государства не влекло существенных трансформаций общественного сознания и мировоззрения в целом. Законодательное закрепление тех или иных идей, в том числе свободы совести означало регламентацию поведения, но не мировоззрения. Вестернизация ценностных систем в ряде случаев обострила противоречия между ценностно-мировоззренческими ориентирами субъектов отношений, и конкретной практикой их реализации. Прямым следствием возникающих противоречий становится утрата традиционными обществами своей социокультурной и национальной идентичности. Именно этот фактор и является одним из основных источников активного неприятия чуждых той или иной культуре норм.
____________________________________________
1. См.: Геллнер Э. Ислам: иной взгляд на права человека // Век ХХ и мир. 1990. № 3. С.17-22.
2. Аятолла Хомейни. Исламское правление. Алматы. 1903. С.19.