Высоцкому Владимиру Семёновичу - 80 лет!

Ко дню рождения
Великого Человека,
имевшего множество талантов!

На мой субъективный взгляд,
самый яркий талант Владимира Семёновича,
это – его песни,
а среди них – песни о
Великой Отечественной войне,
поэтому привожу здесь пять заметок
из ранее опубликованного моего произведения
«Моя литературная критика песен Визбора и Высоцкого»
(http://stihi.ru/2016/05/16/2049)


------------------------

===========================================


===========================================
ПЯТЬ КРИТИЧЕСКИХ ЗАМЕТОК О ПЕСНЯХ ВЫСОЦКОГО
===========================================
http://stihi.ru/2015/03/12/555
http://proza.ru/2015/03/12/95
-------------------------------------------

===== ЗАМЕТКА ПЕРВАЯ =====

При жизни Высоцкого, ему не разрешали выпустить сборник своих стихов в твёрдом переплёте, его только постоянно унижали и  ругали, например, даже в газете «Правда» в статье «О чём поёт Владимир Высоцкий?»

Поэтому, после смерти Великого Поэта Владимира Семёновича Высоцкого, редакторы, публикующие сборники текстов его песен столкнулись с большой проблемой: Владимир Семёнович постоянно от выступления к выступлению свои тексты подвергал новой редакции, и составителям сборников приходилось выбирать, какую же редакцию текста публиковать?

В редакции 1993 года, строка из песни «Аисты» 1967 года записана так:
«Что нужнее сейчас ненависть?»

А если слушать песню «Аисты» на хриплых, от многократной перезаписи лент на бобинах, магнитофонах 60-х годов, то интонация исполнения этой песни Высоцким расставит другие знаки препинания:
«Что нужнее сейчас? Ненависть!»

Чувствуете разницу?!
И ещё какую!
В 60-х годах в СССР не применялось слово «Толерантность» и Высоцкий, своим сердцем искренне ощущал, что в войну, для победы над немецкими оккупантами важна – ненависть!

Чтобы хоть на несколько минут представить военное время Великой Отечественной, почувствовать атмосферу того страшного ВРЕМЕНИ, достаточно открыть газету «КРАСНАЯ ЗВЕЗДА» от 24 июля 1942 года и прочитать хотя бы несколько строк из статьи Ильи Эренбурга «Убей!»:

«Мы поняли: немцы не люди. ... Если ты оставишь немца жить, немец повесит русского человека и опозорит русскую женщину. ... Убей немца! – это просит старуха-мать. Убей немца! – это молит тебя дитя. Убей немца! – это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!»

Слово «Толерантность», когда оно неуместно, возможно, может привести даже к тому, к чему после капитуляции Франции гитлеровской Германии привело парижан, когда они с «хлебом и солью» встречали фашистов, торжественно входивших в Париж.

Только не надо путать ВРЕМЯ, поскольку фразу ещё можно выдернуть из текста, но выдернуть её из контекста Времени – недопустимо!

Поэтому не следует смешивать ВременА, когда для нас немцы были оккупантами, и когда – пленными.

После войны, ленинградцы, столько натерпевшиеся горя от немецких оккупантов державших город в блокаде, немецких пленных подкармливали хлебов из своего скудного пайка: ненависть к оккупантам, сменилась состраданием к пленным.

Владимир Семёнович это чётко чувствовал и был точен каждым своим словом, и каждым знаком препинания, поэтому в песне «Аисты», где действие происходит во время войны, где немецкие оккупанты безжалостно топчут русскую землю, Высоцкий пел именно так:
«Что нужнее сейчас? Ненависть!»

===========================================

===== ЗАМЕТКА ВТОРАЯ =====

Здесь я расскажу о некоторых строчках текста песни Владимира Семёновича «Я – "Як", истребитель», о моём личном восприятии этого гениального текста.

Сразу замечу, что в Советское время кто-то из поэтов сказал, что всё остальное о нём, о его биографии – прочтёте в его стихах.
Если этот поэт под стихами понимал зарифмованные реальные события, то тогда, всё правильно.

Но стихи, это только одна из форм Поэзии, представляющую проявление души автора о явлениях жизни, а не рифмы, поскольку может иметь и форму прозы.

Поэзия обязана иметь выдумку, фантазию для более выпуклого изображения основной мысли автора, где автор, даже если он и говорит «Я», то говорит от имени своего Литературного Героя, с мнением которого довольно часто не согласен.

Вот и в этом тексте, Высоцкий говорит от имени самолёта, когда говорит: «Я».
В воображении поэта, неодушевлённый самолёт «Як» - живой!

И непросто живой, а ворчащий и недовольный, считающий, что он – истребитель, а не пилот, сидящий внутри него:
«Я – "Як", истребитель, мотор мой звенит.
Небо – моя обитель.
А тот, который во мне сидит,
Считает, что он - истребитель».

На начало Великой Отечественной, в нашей авиации было больше всего истребителей И-16, ласково называемых «Ишачками» и истребителей И-152, называемые лётчиками  «Чайками».

Чайка была манёвренна в ближнем бою, легка в управлении даже для новичков: свободно выходила из пикирования, прощала ошибки пилотов вплоть до того, что можно было отпустить штурвал, а Чайка начинала сама планировать.
Но, огромным недостатком этого истребителя была низкая высотность и скорость, делавшего его лёгкой добычей пилотов Люфтваффе.

Истребитель И-16 был много сложнее в управлении, но довольно быстроходным и представлял реальную угрозу немецким самолётам.

Новенький истребитель Як-1 превосходил в скорости, манёвренности и в высотности не только наши истребители, но и немецкие.
Тем не менее, это была очень строптивая машина, не прощающая пилоту даже малейшей неточности в управлении.

Вот откуда столько раздражения в голосе самолёта:
«Меня в заблужденье он ввёл и в пике,
Прямо из мёртвой петли».

Недовольство самолёта лётчиком доходит до предела:
«Он рвёт на себя – и нагрузки вдвойне,-
Эх, тоже мне – лётчик-ас!»

Ещё бы, самолёту есть чем гордиться:
«В этом бою мною «юнкерс» был сбит»!

Пикирующий немецкий бомбардировщик Ju-87, называемый немцами «Штукой» за предельно точное бомбометание (одна цель – одна бомба), прозванный Советскими солдатами «Лаптёжник» (шасси самолёта не убиралось), хоть и имел меньшую скорость и манёвренность по сравнению с истребителем Як-1, но постоять за себя мог, поскольку располагал двумя передними пулемётами и двумя пулемётами охранения.

Но гордость проходит, а утомление нарастает, силы самолёта на исходе:
«Я в прошлом бою навылет прошит,
Механик меня заштопал.
А тот, который во мне сидит,
Опять заставляет в штопор.
Вот сзади заходит ко мне «мессершмитт»,-
Уйду – я устал от ран».

Это и есть Поэзия высшей пробы!
С одной стороны твёрдая стальная машина, с другой - мягкая плоть человека; железная машина стонет и не выдерживает...
Начинаешь ощущать, что если металл не выдерживает день за днём сражаться с оккупантами, то каково лётчику внутри этого металла не только выдерживать, но и решительно продолжать бой!
Вот она, слабость машины и сила духа человека!

Машина не только оказывается слабее человека, но и приходит в ужас только от одной мысли тарана:
«Но тот, который во мне сидит,
Я вижу, решил – на таран!»

В ужас пришло и командование Люфтваффе уже на третий день войны издав Циркуляр:
«Приближаться к русским самолётам с осторожностью и не ближе чем на сто метров, во избежание тарана».
Этот Циркуляр был составлялся в спешке, поскольку в Рейхе узнали, что в первый же день войны пятнадцать русских лётчиков совершили воздушный таран немецких самолётов.

А в песне наступает истерика самолёта:
«Ну что ж он не слышит, как бесится пульс:
Бензин – моя кровь – на нуле!
Терпенью машины бывает предел...»

У машины предел есть, а у человека – нет, если он умирает совершая подвиг во имя своей Родины, тогда о нём помнят следующие поколения, проходят века, и о нём складываю легенды, и он воплощается в образе Ильи Муромца!

Машину же ждёт разочарование, она начинает понимать, что без духа человеческого она превратится в груду металлолома:
«Но что это, что?! Я – в глубоком пике
И выйти никак не могу!»

А реальность 22 июня 1941 года была ещё страшней, наши самолёты погибали не в воздушном бою, а прямо на земле, ещё не взлетев...

Более восьми сотен Советских самолётов  погибли на аэродромах в первый же день войны от бомбометания «юнкерсов», прилетевших по координатам,
точно указанным
предателями Социалистического Отечества
немецкой разведке,
активно работавшей в СССР перед войной.

Среди этих самолётов, базирующихся на аэродромах Белорусского, Киевского и Прибалтийского военных округов, в основном были Ишачки и Чайки.
Но были среди них и только что поставленные для перевооружения новенькие истребители Як-1.

Основная мысль этой песни Высоцкого –
почтить память
Советских лётчиков в Великую Отечественную!

===========================================

===== ЗАМЕТКА ТРЕТЬЯ =====

В этой заметке я коснусь строчек из песни, слушая которую негодовали даже те, кто до этого был очарован искренностью Высоцкого, это песня – «Штрафные батальоны».

Высоцкий спел эту песню в 1964 году, эта песня с неимоверной скоростью переписывалась с магнитофона на магнитофон и уже через два года, например, в Ленинграде, редко кто не знал об этой песни: практически в каждом доме из форточек был слышан хриплый голос Высоцкого!

На мой взгляд, такой популярностью не пользовался ни один автор-исполнитель, которому не разрешали петь на эстраде, ни один даже самый известный эстрадный певец того времени!
Такова была головокружительная популярность Владимира Семёновича!

Все звали его фамильярно – Володей, а профессиональные поэты брезгливо от него отворачивались.

А от песни «Штрафные батальоны» отвернулись даже поклонники Высоцкого, те, кто ещё двадцать лет назад воевал на фронте в Великую Отечественную.
Фронтовики возмущались между собой, мол, мало того, что сочиняет тюремные песни, так и ещё штрафников воспел! Что же выходит, по Высоцкому, всю войну сделали штрафники?!

Как это напоминает известное рассуждение Аристотеля, что в Риме все кошки - хромые!

Попытаюсь оправдать Великого русского Поэта – Владимира Семёновича Высоцкого и снять с него хотя бы два обвинения, что сочинял тюремные песни, что незаслуженно воспел штрафников.

Чтобы вообще, что-либо понять, необходимо перестать прыгать подобно белке с ветки на ветку и рассмотреть предмет в контексте Времени.

Во-первых,
чтобы понять склонность Высоцкого к сочинению тюремных песен, надо взглянуть на нашу Великую Родину – Русь!

На территории Православной Руси до 15 века, ещё ни один археолог не отыскал ни одной тюрьмы – тюрем до 15 века на Руси не было.

Когда человека заставали на месте преступления, то после короткого разбирательства его казнили или, оправдав, отпускали, поэтому надобности в тюрьмах отсутствовали.

В 15 веке, по оглядке на «просвещённый» Запад, на Руси стали строить тюрьмы, а человека взятого на месте преступления судили:
- бедняк, за своё преступление отдавал в тюрьму свою жену или детей;
- богач, за своё преступление откупался денежным штрафом;
- дворянин, за свое преступление отдавал в тюрьму своих крепостных крестьянин.

В итоге, в большинстве случаев в тюрьме сидели реально невиновные люди.

Вот эта несправедливость и отражается в русских тюремных песнях, бережно хранимых народом из поколения в поколение.

Именно поэтому, Советские граждане, даже никогда не сидевшие в тюрьме и не имевшие осуждённых родственников, во время праздничных застолий, немного захмелев, с таким душевным трепетом пели каторжные народные песни:
«Бродяга судьбу проклиная,
Тащился с сумой на плечах.
Бежал из тюрьмы тёмной ночью,
В тюрьме он за Правду страдал...»

Именно в генетической памятью народа о той чудовищной несправедливости, когда дворяне за свои преступления, оставаясь на свободе, отдавали в тюрьмы неповинных крепостных крестьян, объясняется такая любовь русского народа к подобным песням.

Высоцкий, будучи Великим русским Поэтом, не мог этого в себе не ощущать и с трепетом народного художника сочинял подобные песни.

Во-вторых,
Владимир Семёнович чувствовал, что тема штрафных батальонов в Великую Отечественную войну не раскрыта вовсе, а это несправедливо, поскольку штрафники реально искупали свои прегрешения своей кровью, уничтожая немецких оккупантов.

Красная Армия несла огромные потери, учитывая это, для формирования штрафных батальонов некоторые категории преступлений освобождались от наказаний, а 24 ноября 1941 года был издан Указ о направлении в действующую армию заключённых, имеющих остаток срока наказания до трёх лет.
Штрафникам, перед атакой давали Наркомовские сто грамм водки:
«Перед атакой водку – вот мура!
Своё отпили мы ещё в гражданку...»

Заключённым, отбывающим свой срок по 58-й статье, в направлении на фронт отказывали, в штрафных ротах их не было:
«Ведь мы ж не просто так – мы штрафники,-
Нам не писать: "Считайте коммунистом"».

Потери среди пехоты были чудовищны по сравнению с потерями в любом другом роде войск, а штрафники были не просто пехотинцами, их направляли на самые опасные участки фронта.
В годы Великой Отечественной войны в штрафных батальонах воевало более одного миллиона заключённых:
«Считает враг: морально мы слабы,-
За ним и лес, и города сожжёны.
Вы лучше лес рубите на гробы –
В прорыв идут штрафные батальоны!»

Бывшие заключённые - бойцы штрафных батальонов проявляли такой героизм, что командование Красной Армии неоднократно награждало их не только медалями, но и орденами:
«И если не поймаешь в грудь свинец –
Медаль на грудь поймаешь за отвагу».

Высоцкий проявил гражданское мужество,
отдав дань памяти штрафным батальонам,
внёсшим свою лепту
в Победу над гитлеровской Германией!

ПРИМЕЧАНИЕ
Тогда ещё, не были открыты архивы, Владимир Семёнович не знал о существовании
в Великую Отечественную войну штрафных эскадрилий из лётчиков-штрафников
(о них - мой Венок Сонетов № 11 «Лётчикам-штрафникам Великой Отечественной войны», http://stihi.ru/2015/06/25/2707, http://proza.ru/2015/06/25/496)

===========================================

===== ЗАМЕТКА ЧЕТВЁРТАЯ =====

До рассмотрения строк Владимира Семёновича Высоцкого о Великой Отечественной войне, позволю себе небольшое лирическое отступление.
Сначала взглянем на наши дни.

Если сейчас, в 2015 году в Санкт-Петербурге утром включить любое Радио сообщающее свежие новости, то очень редко можно услышать что-либо хорошее, на работу вы уйдёте в дурном расположении духа.

Что вам только не наговорят, и о том как ограбили пенсионера, и о том как на кого-то свалилась сосулька с крыши, и о том как какая-то женщина выбросилась в Неву с моста...

Всех этих людей вам искренне жаль, ведь это реально пострадавшие живые люди...

Но, к сожалению, ваше настроение не улучшит ваш энтузиазм на весь трудовой день, где вы обязательно поделитесь новостями с товарищами по работе во время перерыва, а они, в свою очередь, поделятся теми грустными новостями, что вы не услышали, чтобы не опускать ваш градус угнетённого настроения...

Не буду говорить о том, что среди этих, действительно достойных сострадания случаев, параллельно бурлит тоже реальная жизнь, полная подвигов, открытий и просто добрых и интересных сюжетов, почему-то совсем не интересных современным СМИ.

Теперь ещё одно лирическое отступление, только относящееся не к нашим дням, а к прошлому.

В начале Великой Отечественной войны наша Красная Армия, несмотря на героическое сопротивление врагу, терпела страшные неудачи, одно поражение за другим.

Тем не менее, в целях поддержания боевого духа Советского народа, работающего не покладая рук: «Всё для фронта, всё для Победы!» в газетах и по Радио сознательно умалчивались многие наши неуспехи на фронте.

Ведь были же и реальные, пусть и отдельные, но – боевые успехи!

Именно о них, об этих успехах, дано было указание для «СОВИНФОРМБЮРО» сообщать, а о неуспехах, по возможности умалчивать, тем более об огромных потерях личного состава Красной Армии.

Именно о таком умолчании, говорят строки Высоцкого в 1965 году:
«Сколько павших бойцов полегло вдоль дорог –
Кто считал, кто считал!..
Сообщается в сводках Информбюро
Лишь про то, сколько враг потерял».

Вообще, по строкам Владимира Семёновича из его стихов и песен, пронизанных реальностью военного времени Великой Отечественной, приходит большее понимание подвига Советских солдат, нежели по зачастую искажённым сводкам «СОВИНФОРМБЮРО».

Эти «искажения» были просто необходимы Советскому населению в то ВРЕМЯ, а в наше ВРЕМЯ, чтобы почтить светлую память всех, отдавших свою жизнь за Победу над гитлеровской Германией, нужна именно Правда Владимира Семёновича Высоцкого!

===========================================

===== ЗАМЕТКА ПЯТАЯ =====

Ещё Козьма Прутков говорил, что необъятное не объять; это относится и к песням Великого поэта Владимира Семёновича Высоцкого.

Даже не объять его песни с военной тематикой от потрясающе лирических,

таких как песня «Звёзды»:
«Мне этот бой не забыть нипочём,
Смертью пропитан воздух,
А с небосклона бесшумным дождём
Падали звёзды»

до предельно-жёстких, таких как песня «Мы вращаем Землю»:
«Всем живым ощутимая польза от тел:
Как прикрытье используем павших».

А сами песни Высоцкого настолько объёмны, строчки их текста имеют столько граней, что даже диву даёшься, когда слышишь такое восприятие даже отдельных строк, что, казалось бы, что там и нет такой грани, а вот конкретный слушатель – услышал и увидел такую грань, возможно, даже неведомую самому автору!
Настолько гениальны и многогранны тексты песен Владимира Семёновича.

Например, я был очень удивлён, когда услышал такое восприятия двух строк из песни Высоцкого «Сыновья уходят в бой»:
«Мы не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой!»

Мой приятель сказал об этих строчках:
«Здесь Володя очень точно сказал об Иосифе Виссарионовиче Сталине и подобных ему коммунистов, воспитавших своих сыновей в духе беззаветной любви к своей Родине!
Сталин ещё не успел и оглянуться, а его оба сына на третий день войны добровольцами ушли на фронт! И не куда-нибудь в штаб, а на передовую!»

Действительно, необъятное не объять, поэтому этой заметкой я завершаю рассмотрение строк Высоцкого о Великой Отечественной войне.

Этих песен у Владимира Семёновича – множество, в большинстве своём, они рассчитаны на индивидуального исполнителя, но есть и такие, которые Советские люди на праздничных застольях любили петь хором.

Одна из таких песен – «Песня о новом времени», исполненная Высоцким в 1967 году, она и сейчас звучит злободневно:
«Как призывный набат, прозвучали в ночИ тяжело шаги,
Значит, скоро и нам уходить и прощаться без слов...».

Напоследок, выскажу своё представление о песне Высоцкого «Темнота», написанная им для кинофильма «А сыновья уходят в бой»:

«Там и звуки и краски – не те,
Только мне выбирать не приходиться –
Видно, нужен я там, в темноте,-
Ничего, распогодиться!

Там – чужие слова, там – дурная молва,
Там ненужные встречи случаются,
Там сгорела, пожухла трава
И следы не читаются –
В темноте».

На мой субъективный взгляд, когда я слышу песню «Темнота», то мне представляется, что эта песня о Советских диверсантах Великой Отечественной!
В строчках Владимира Семёновича Высоцкого всплывает легендарный образ Ильи Григорьевича Старикова  (2 августа 1900 года – 18 ноября 2000 года) – партизана-диверсанта, кавалера ордена Великой Отечественной войны второй степени, двух орденов Ленина, пяти орденов Красного Знамени, Ордена Октябрьской революции – «дедушки» русского спецназа.

Каждая строка песен Высоцкого о войне,
это поэтическая память
о героизме Советских людей
в годы Великой Отечественной,
о внесении ими своей лепты
в Победу над гитлеровской Германией!


===========================================

------------------------


Владимир Семёнович,
со своими бессмертными песнями,
ты – бессмертен!
С восьмидесятилетием тебя!
И всех тебе
там
доступных благ!


Сергей Владимирович Евдокимов,
Ленинград,
25 января 2018 года

© Copyright: Сергей Владимирович Евдокимов, 2018
Свидетельство о публикации №118012500120