любушка

Их было четверо сестёр в большой крестьянской семье. Отец их вернулся на родную Псковщину придя пешком из германского плена после первой мировой. Выделило ему начальство пару овечек, кур да петуха. Изба стояла на окраине села, хорошая добротная,-пустовала. В неё то и заселился Григорий. Спустя время познакомился со своей будущей женой и создал семью. Постепенно, потихонечку жили они своей жизнью, укрепляли хозяйство. Вскоре появились и дети. Время было нелёгкое, ещё громыхала местами гражданская война. Ну а в ихнем селе твёрдо установилась  Советская власть. Открылись ликбезы,раздавали наделы земли.
                Потихоньку  росли и сёстры. С хозяйством у Григория ладилось, к  овечкам прибавился            приплод  и купили козу. Всё было вроде ничего, своим трудом  росло и укреплялось хозяйство. Но вот грянула коллективизация появились колхозы.  А зажиточных селян  объявили кулаками и начали против них войну.   К кулакам приписали и Григория, а                раскулачив отправили  его с семьёй  в Сибирь.
                Быстро сказка сказывается, а дело...  Шло время, семья Григория  жила в изгнании. Но прошли годы и им разрешили  вернуться обратно в  свою деревню. И вот подросшие дочери возвратились на родную Псковщину.                Худо-бедно ли а зажили. Но прокормиться  оказалось нелегко. И старшая сестра  в поисках лучшей  доли  подалась в Прибалтику. Та  что помладше - в Ленинград.
   Осталось  их в семье двое младших дочерей. Но время было тревожное шли сороковые года.  По миру уже громыхала вторая мировая. И отзвуки её достигали селян через раструбы репродукторов.           Из уехавших сестёр, та что помладше- Люба, устроилась  в Ленинграде официанткой в лётную столовую при аэродроме.            Та что постарше нанялась  в гувернантки в  зажиточную семью.                Здесь  я опускаю  подробности о семье  Григория и  старшей сестры.   Скажу только,что вскоре после начала  Великой Отечественной они оказались в оккупации.    А немцы рвались к Питеру окружая город плотным кольцом блокады. И та что помладше-Люба, оказалась в осаждённом Ленинграде.  Какое это было время можно судить по учебникам истории.  Добавлю лишь то, что Люба выжила в блокаду благодаря тому, что доедала  с  тарелок после лётчиков остатки пищи.  Раз как то , чуть не  попалась в городе тем, кто  заманивая голодных людей обманом, пускал их на пирожки.  Повезло,- не отпустили её с работы,а подружка с которой приглашали Любу, пропала  навсегда.  В последствии, спустя десятилетия Люба  не раз вспоминала этот случай.
                В общем  Любе повезло и вдвойне, потому что через какое то время , её отправили по Ладоге на Большую землю.  А там в тыл, в далёкий  Куйбышев и вскоре она оказалась  в  Шентале, что расположена на  севере области.  Там и познакомилась она с молодым  объезчиком  Василием.  Его коммисовали  с фронта  по ранению.  Вскоре они сошлись и завели семью.
                Худо ли бедно,но  шло время.  Гремели из репродукторов сводки информбюро.  Война близилась к концу, а вскоре  Люба родила  сына.    Назвали его Павликом, а жизнь продолжалась. Люба работала в детском саду, куда водила и маленького сынишку. Василий продвигался по службе в совхозе. Но отгремели последние залпы и пришла победа.  Страна стала оправляться после  изнурительной тяжёлой  битвы. Налаживалась жизнь и в глубоком тылу, когда Люба родила второго сына. 
                Хочу  добавить, что после  оккупации семья Григория выжила. Но на прежнем месте так и не собралась.  Старшая сестра уехала в Псков. А Люба как известно осталась  в Поволжье. Прошло несколько лет и младшая из сестёр уехала  в Поволжье  к Любе, искать лучшей доли. И приехав пошла учиться на ветеринара. Жизнь шла своим чередом.   Люба работала, воспитывала детей, а Василий  помогал ей по хозяйству.  Заодно он увлекался  пчёлами  имея небольшую пасеку.  Долго ли коротко ли сказка сказывается, а назначили его управляющим в совхозе.
                Детишки росли и пошли учиться. А в свободное время помогали по хозяйству. Тем более что хозяйство было  незахудалым.  Тут кроме пчёл и скотина была и свиньи и овцы. Утки плескались в пруду. Был и караульщик по хозяйству; цепной пёс по кличке Сигнал. Так и жили - и жизнь  была хороша и жить было хорошо.
                Но  отгремели шестидесятые, братья  выросли, а отслужив в армии разъехались   кто куда. И  остались  Василий с  Любой вдвоём.    Тем временем  у Любы  вскоре появились и племянники от сестёр. Но  внимания доставалось  больше младшему  племяннику  что жил неподалёку.  Время текло как вода в  соседнем ручье, что пробегал  по извилистому оврагу  неподалёку  от их дома.  Хозяйство требовало  ухода, а племянник внимания.  И  Люба  занимаясь по хозяйству не забывала  о племяннике беря его с собой.  Водила его в лес по орехи, в поле- собирать целебные травы. И на совхозную конюшню  запрягать лошадь для поездки в райцентр.
  Племянник рос, а осевшие по разным местам братья- сыновья Любы, обзавелись семьями. Вскоре появились и внуки.                Но вот отшумели беспечные семидесятые, на порог пришли весёлые восьмидесятые прошлого уже века.   Люба с Василием продолжали жить вдвоём, то встречая то провожая сыновей и внуков. Горбатились на десяти сотках приусадебного участка.  Не забывал их и повзрослевший племянник, приезжая помогать сажать или копать  картошку.  Лучшим другом у него был постаревший но верный пёс  Сигнал.  Иногда племянник отпускал его и наматывая на руку цепь , вёл его на прогулку.    Сигнал  обезумевший и пьяный от свободы ,рвал цепь  и тащил племянника волоком по траве за собой. Вырвавшись  Сигнал победно лая, скрывался где то за постройками.  А на следующий день  Люба ставила  в известность  племянника,- Сигнал бегая по дворам придушил  у  соседей уточку. Вот и пришлось отдать за неё деньги.
                Помогала  Люба и сестре, в частности купить машину мужу сестры.  Да и племяннику  одолжить деньги на однокомнатную квартиру.    Ну а Василий продолжая работать  управляющим , по вечерам  не забывал приложиться к стакану водки.  Что впоследствии и привело его к циррозу печени. Случилось это в середине восьмидесятых.  Умирал Василий долго. Полгода ему кололи морфий. Когда  Василия не стало, Люба спустя где то через полгода продала всё хозяйство.   И  уехала в Мордовию к старшему сыну, где ей приобрели  большую однокомнатную квартиру. Так и жила Люба одна, помогая приезжающим  к  ней внукам. Ладила она со всеми.    А  однажды в автобусе, к ней подсел незнакомый в возрасте мужчина.

 Решил познакомиться, разговорились.  Вышли  из автобуса они оба на её остановке. Вместе дошли до её дома.  Вскоре  в  квартире у неё появился он - Александр Иванович.  Так и зажили они вместе два пенсионера.                Александр  Иванович  быстро нашёл общий язык с родными Любы.   Любил сыграть  пару партий в  шахматы с её  внуком.  Вместе с Любой и приехавшим к ней племянником, пропускал пару-тройку  рюмочек водочки. И тёк по вечерам у них неторопливый разговор.            Но начал рушиться  Союз, - на пороге стояли  дурные девяностые.  Рушились привычные  устои жизни.    У власти встал тот, кому лучше бы пасти свиней.  Тот который довёл страну до дефолта.
  Как бы то ни было , нужно было приспосабливаться к новой жизни, новым условиям.  Александр Иванович стал разводить в сарае кроликов. А Люба торговала  на рынке тем, что уродилось на ихнем огороде.  Худо ли бедно но на жизнь им хватало.  Порой Любе удавалось ещё подкинуть внукам денег на карманные расходы.   Так по вечерам за рюмочкой  первача и бормотанием телевизора текла их неприхотливая  жизнь.               
 Протекали девяностые,  и вот грянули  двухтысячные . Наступил новый век.  Встречали они его втроём. Люба, Александр Иванович   да приехавший на праздники племянник.  Стол был уставлен нехитрой снедью.  Хорош был и холодец, только вот самогонка  домашнего разлива, была вонючей и термоядерной.         Тихонько бормотал телевизор. Тикали часы, до нового века  оставались минуты, когда  Ельцин отрёкся от престола.     Известие это восприняли спокойно с явным одобрением, в ожидании грядущих перемен.   Так прошёл год, а после встречи двухтысяча первого, вскоре произошло несчастье.
 В конце зимы  Люба вышла из дома  за хлебом.  А на обратном пути  переходя дорогу, подскользнулась и упала на бордюр.       Добрые люди помогли ей добраться до квартиры. Потом в больнице, держа в руках  рентгеновский снимок, врач   диагностировал  перелом шейки бедра.  В виду её преклонного возраста операцию ей делать отказались. Сказали что она  может не выдержать наркоз.  Дома  Люба лежала на кровати притихшая и осунувшаяся.               Ну а все заботы легли на  Александра  Ивановича.
 Сын с женой, внуки порой  заглядывая к ним  присаживаясь у кровати ободряли её, наигранно- весело балагурили.  Вот мол  заживёт, будешь ещё скакать.  Но Люба не прислушивалась к их ободряющим словам.  Она тихо лежала посматривая на них, вполголоса отвечала на вопросы.       И чем дальше текло время, тем слабее  становился её голос.  Один месяц сменял другой. Люба понимала что больше встать она никогда не сможет.  И она принимала это смиренно и с безисходностью.  Она мало ела и больше просила  пить.
 На исходе шестого месяца , заострившиеся  покойные черты лица её   как будто  просветлели.   Она попросила  Александра Ивановича  принести ей чего нибудь  вкусненького.  Он оделся и ушёл в магазин.  Когда он вернулся  и раздеваясь окликнул её, она не ответила.   Александр   Иванович  подошёл ближе  и увидел  её неподвижный взгляд  и  умиротворённую  застывшую улыбку.                На похоронах её были только родственники  и  то далеко не все