Глава 2

  – Нет, не уходите! – по дому прокатился пронзительный детский голосок, который был слышен даже на улице.
  – Милая, мы обязательно вернемся, – успокаивала свою дочь мама. – Слушайся тетю Риту. Поверь, так будет лучше для тебя.
  Она обняла плачущую навзрыд  девочку и поцеловала в щечку.
  – Дорогая, нам нужно идти. Скорее… – отец, явно чем-то обеспокоенный, каждую минуту посматривал на часы, висящие над входной дверью. Он присел на корточки, заключил в объятия жену с дочерью и сам чуть не дал волю слезам.
  – У нас кое-что есть для тебя, Мира, – улыбнулась мама и положила в ладонь малышке кулон цвета морской волны. В ее руке он засветился ярче, тем самым украл внимание Миры у мамы.   Она зачарованно смотрела на таинственный предмет.
  – Используй его, если опасность будет рядом. Наш подарок осветит твой путь даже в самую темную ночь.
  Мама вытерла платком слезы дочери, взглянула в ее голубые глаза, в которых отражался огонек, и поцеловала в лоб.
  Рита взяла племянницу на руки и вместе с ней стала изучать подарок.
Печально улыбнувшись, родители попрощались.
  – Береги ее, – сказала женщина, обращаясь к Рите. – Она вырастет такой же мечтательницей, как папа.
  – Ну что ты, дорогая! Говоришь так, будто мы уходим в последний путь. Не надо, – отец посмотрел сначала на дочь, затем на сестру. – Постараемся не задерживаться, ты ведь знаешь всю ситуацию.
  – Знаю… Уж возвращайтесь поскорее… – вздохнула тетя. – Мы будем скучать.
  Было очень странно наблюдать, как золотистые волосы матери, и пепельно-серые волосы отца вдруг потемнели перед самым выходом на улицу, словно то была маскировка. В четыре года Мира вряд ли могла осознать, что такая метаморфоза невозможна, поэтому она никак не среагировала. А вот тетя, вместо того, чтобы удивиться, спокойно наблюдала за этой невероятной картиной.
  После того, как дверь захлопнулась, Мира, предчувствуя беду, заплакала пуще прежнего. Ощущение беспокойства терзало ее так сильно, что хотелось погнаться вслед за родителями, схватить их за руки и привести обратно в дом. Тетя удерживала племянницу, всячески успокаивала, говорила ласковые слова. Но та не слушала. В полном отчаянии размахивая маленькими ножками, стремилась выбежать на улицу к маме с папой.
  Растущая тревога быстро исчезла, стоило ей взглянуть на кулон в руке.
«Наш подарок осветит твой путь…» – она вновь услышала мамин голос; слова исходили, казалось, от самого кулона.
  Всё стало тускнеть и меркнуть.
Зеркало с отражением исчезло, и взору открылись старые, запыленные вещи. Вокруг тишина. Мира быстро сообразила, что лежит на полу чердака, не двигаясь, будто грезы вытянули из нее все силы. Вероятно, она упала с подоконника, когда во сне вырывалась из объятий Риты. Через некоторое время она вскочила и побежала вниз; влетела  в комнату тети, но не застала ее на месте. Ей хотелось рассказать об увиденном, но потом она передумала: «Всего лишь сон»,– заключила девушка и пошла на кухню.
Безумно хотелось есть. Она ела последний раз вчера утром, да и то, подкрепилась лишь одним пирожком с чаем.
По дороге на кухню она снова остановилась перед семейным фото в рамке, сняла его со стены и внимательно рассмотрела, точно в первый раз.
  Мозг будто залили свинцом. В голове один за другим рождались вопросы, на которых не было ответа.Что значат эти сны? Они связаны с прошлым? Если это было взаправду, то куда отправились мама с папой?
  Под гнетом тяжелых мыслей Мира вошла в кухню. На столе, рядом с приготовленным завтраком лежала записка. Она развернула аккуратно сложенный листок и прочла: «Прости, что поздно пришла. Много дел. Ухожу, едва завидев рассвет, не хочу будить тебя так рано. Завтрак на столе. Твоя тетя».
  Читая послание тети, девочка мерила шагами кухню и вдруг наступила на что-то мягкое и пушистое. Это «мягкое и пушистое» вскрикнуло так, что Мира дернулась и выронила записку. Наклонившись за листком, она лицом к лицу столкнулась с пухлым рыжим котом, который, жутко наморщив кошачью физиономию, видимо, был не очень-то рад встрече.
  – Фу ты нуты, Арти! Как же ты меня напугал! – воскликнула Мира. – Значит, тетя запустила тебя к нам в гости? Раз так, то тебе понравится ее фирменный мясной рулет. Ох и закормили тебя совсем… – она пошла в сторону холодильника и резко остановилась, услышав: «Я не ем мясо».
  Выпучив глаза от изумления, Мира медленно обернулась. Кот сидел на полу и заигрывал с собственным хвостом.
«Здесь кто-то есть?!» – громко окликнула она, не сводя с кота глаз. Арти в ответ замурлыкал.
  Наконец  девочка осмотрела зал и кухню, но никого дома не было, кроме нее и кота.
  – Вчера птицы, сегодня говорящий кот… – бормоча себе под нос, Мира достала из холодильника угощение. – Вот, держи, остатки мясного рулета. – Она положила сверток с едой перед лапами Арти, а тот даже нюхать не стал. Так что же получается, кот действительно отказался есть мясо? Нет, не может быть! Коты не разговаривают, к тому же он только что мяукнул. Раз он может говорить по-русски, чего тогда мяукает? Стало как-то не по себе. Девушка схватила телефон и набрала номер Эммы. Гудки...
«Алло» – послышалось на другом конце трубки.
«Привет, Эмма, это я».
«Ого! Как себя чувствуешь, уже лучше?»
«Я? Прекрасно! Ачто?..»
«Ты же не была в школе, а Виталий Вениаминович сказал, что ты заболела. Я собиралась через часик наведаться к тебе».
«Эмма, приходи скорее. Я не могу говорить по телефону долго. Такое ощущение, будто за мной следят» – она еле слышно говорила в трубку, изредка поглядывая на Арти. Кот так и не притронулся к мясному рулету; он гордо расхаживал по дому, обнюхивая каждый сантиметр зала, кухни и прихожей. Мира повесила трубку и стала наблюдать за животным. В дверь постучали. Она подошла, посмотрела в глазок и отворила ее. На пороге стоял Антон Кравцов, заражая своей сонной аурой тех, кто на него посмотрит. У Миры, кажется, был иммунитет, так как проспала она достаточно долго. Широко зевнув, мальчишка почесал затылок и воскликнул:
  – Ого! – он вошел в дом, разводя руками. – Да ты изменилась.
  – В каком смысле?
  – В прямом. Стала еще красивее... Точно! – Кравцов залился краской, он прежде никем из девчонок не восхищался, по крайней мере, не вслух, а тут прям, кто за язык тянул.
  – Ой, спасибо, конечно, но сейчас не время для комплиментов, – Мира подняла с пола сверток с мясным рулетом и убрала его на место. Закрывая холодильник, она вдруг вспомнила, что когда смотрелась в зеркало, заметила незначительные перемены во внешности.
  – Почему не время? А, ну да, ты же болеешь.
  – Да не болею я! Учитель сказал неправду. Жива, здорова. Если бы болела, то вряд ли выглядела привлекательно. А насчет красоты ты сам сказал, и не ты один…
  – Ну, это да, сказал, – Антон снова почесал затылок. – Если здорова, то почему не была в школе?
  – Проспала.
  – Не помнится мне, чтобы ты хоть раз опоздала, а тут и вовсе проспала все уроки. Это не похоже на Мирославу Сербину!
  – Есть с кого брать пример, – Мира высматривала на улице Эмму. – Я только проснулась. И сама многое понять не могу... А вот и Эмма.
  – Только проснулась?! – удивился Антон. – На часах пол пятого вечера! – Эти слова девочка пропустила мимо ушей, потому как ее лучшая подруга уже стояла на пороге и махала рукой.
  – Всем привет, – она поправила очки на носу и вошла в дом; тут же кот стал обнюхивать нового гостя, и Эмма почесала ему за ухом. – Вы приютили Артичку, здорово!
  – Он сам пришел, – сказала Мира. – Пойдемте-ка лучше в мою комнату, – она быстро взбежала по лестнице на второй этаж. – Я не хочу говорить при коте.
 Эмма и Антон изумленно глянули друг на друга украдкой, затем на кота, пожали плечами и поднялись в комнату. Кот остался в зале и улегся на диване, взяв на себя роль сторожила дома.
  – Присаживайтесь, – Мира подвинула друзьям два стула, а сама села на кровать. – Мне надо вам рассказать обо всем, что происходит, только не перебивайте. Готовы?
   Друзья кивнули.
  – В общем, – она посмотрела на дверь и стала говорить шепотом. – Я вижу по ночам непонятные сны, которые как-то связаны между собой. К примеру, сон о странниках из волшебного леса.
  – Везет же, – перебил Антон. – Мне такие страшилки снятся, что о волшебных лесах и мечтать не приходится.
  – Меньше смотри фильмов ужасов на ночь, – хмыкнула Эмма.
  – Да я и не смотрю особо, так, иногда…
 Мира терпеливо выждала, пока одноклассники умолкнут.
  – Так вот, – продолжила она, когда тишина восстановилась. – Вчера вечером я забралась на чердак и нашла красивый кулон в виде снежинки, прям произведение искусства. Видимо, тетя убрала его туда давным-давно, или спрятала... Кулон каким-то образом говорил со мной! – Мира встретила недоверчивые взгляды друзей. – Вчера вечером я услышала фразу, скорее даже просьбу: «Найди дорогу к Зеленому Дому» и мне показалось, что слова исходят от кулона.
  Антон нахмурился, а Эмма глубоко задумалась.
  – Да, так и было, но самое интересное дальше! В предыдущем сне о странниках так назывался волшебный лес  – Зеленый Дом. – Антон и Эмма обменялись взглядами. – А сегодня видела сон с мамой и папой. Они куда-то спешили, я не пускала их и ревела на весь дом. Они прощались. То был последний момент, когда семья собралась вместе. Перед уходом, мама подарила этот самый кулон. Мне было года четыре. А потом их волосы резко поменяли цвет, и кажется, мне не стоило говорить вам об этом…
  Молчание. Друзья ждали от Миры ее мнения насчет сказанного, но та, похоже, надеялась на их помощь.
  – Может быть это не сны, а видения. Вдруг твое подсознание показывает то, о чем ты забыла в реальности? – высказала свою версию Эмма.
  Антон вопросительно поглядел на Эмму.
  – Ой, не спрашивай. Я знаю, потому что читала. Да и моя мама психолог, – сказала Эмма. – Кулон связан со странниками. Из волшебной страны…– подруга взглянула на Миру. – Насколько я знаю, волшебных стран не существует.
  – Мира, покажи, что это за штука такая, – Антон явно заинтересовался необычным подарком.
  – Идем наверх.
***
  Они забрались на чердак, рассредоточились по периметру и принялись искать кулон.
  – Мне кажется, тебе приснилось, только и всего, – сквозь чих предположил Антон, передвигая коробки.
  – Я знаю, что мне снилось, а что нет. Он был в руке. Выходит, выпал, когда я пыталась бежать во сне за родителями. О, нашла!
  Эмма придвинулась ближе к подруге, Антон последовал ее примеру. Мира держала цепочку, и светящийся кулон медленно покачивался из стороны в сторону. Она передала его другу.
  – Ай! – резко отдернул руку мальчик.
  – Что, горячий? – вскинув брови, спросила Мира.
  – Нет. До жути ледяной! – друг предпочел больше не притрагиваться к странной вещице.
  – В смысле?! Так странно. А я чувствую тепло, – Мира погладила пальцем гладкую поверхность светящейся снежинки.
  Эмма тоже не смогла продержать кулон дольше секунды.
  – Удивительно, – в один голос сказали друзья. Эмма и Антон понять не могли, как подруге удается спокойно прикасаться к этой странной штуковине.
  Пока девчонки разглядывали необычное украшение, Антон подошел к маленькому окну, в углу которого паук сплел бледную паутину. Мальчик до смерти боялся пауков.
  Его внимание привлек человек на тротуаре стоящий спиной к дому.
  – Кажется, там наш историк, – заговорил Антон, не отрывая взгляда от окна.
  Девушки подошли к нему. Втроем друзья наблюдали за окаменелым посреди улицы человеком, выглядевшим весьма неряшливо: на серых брюках виднелись заплатки, а из-под пиджака торчала мятая рубашка.  Без сомнений – это был классный учитель.
  – Что он стоит, как вкопанный? – шепотом спросила Эмма у ребят. Учитель, будто услышав ее вопрос, медленно обернулся. Друзья разом пригнулись, точно оказались под прицелом смертоносного оружия.
  – Бросьте, это же наш классный. Я помашу ему, – приподнялся Антон. – Эй, куда он делся?
  Мира с Эммой встали и переглянулись.
  В дверь на первом этаже постучали. Друзья замерли так же, как несколько секунд назад их учитель на улице. Если это он стучит в дверь, каким образом смог так быстро до нее дойти?..
Мира спрятала кулон в карман, спустилась с чердака и, дождавшись ребят, едва слышно произнесла:
  – Вы ведь не думаете, что это…
«Тук-тук».
Кот Арти, выгнув спину дугой, спрыгнул с дивана и зашипел на входную дверь.
«Тук-тук-тук».
«Мирослава, Антон, Эмма, я знаю, вы дома. Откройте, мне нужно поговорить с вами. И с тетей Ритой, – доносился голос историка. – Кто это там шипит?»
 Шипение кота сменилось на грозное рычание.
«Теперь рычит?..»
  Затаив дыхание, друзья ждали, пока шаги учителя стихнут где-то вдали. Они спустились по лестнице на цыпочках. Каждому было немного страшно, и любопытно. Как обычный человек непонятным образом менее чем за секунду оказался возле двери?
   Собравшись за столом в кухне, Мира разлила чаю в три кружки, разогрела утренний завтрак, приготовленный Пегги, и заговорила первой:
  – Арти среагировал на учителя точно так же, как вчера твой попугай, Эмма, – она гладила кота по спине и тот приятно мурлыкал. – Я думаю, если бы не дверь, Арти точно набросился на учителя. Но зачем?
  – Кстати, когда на уроке объявили о твоем отсутствии, его глаза враждебно блеснули. Мне стало не по себе.– Вспомнил Антон. – Вон, даже сейчас мурашки забегали.
  Он посмотрел на кота и тот ему подмигнул: мол, не волнуйся, я прогнал недруга и все под контролем.
  – И я заметила что-то недоброе, – сказала Эмма. – А сейчас Вениаминыч будто услышал мой вопрос через всю улицу, а ведь говорила я шепотом. – Эмма сделала пару глотков горячего чая, но плохие мысли так и наводили мороз по коже.
  – Давайте лучше сменим тему, – предложила Мира, опустив в кружку пару кубиков сахара.
  – А где твоя тетя? – поинтересовалась Эмма. – И что историк хотел ей сказать? Ну, когда в дверь ломился.
  – Да не ломился он, – сказал Антон. – Просто стучался. Любите же вы все преувеличивать, женщины.
  – А чего ж тогда сам испугался? Видела я твою реакцию!
  Антон стал спорить с Эммой на тему своих страхов. Мира, тем временем, размышляла о том, куда делась тетя Рита. Она припомнила ее прошлогоднюю командировку в конце октября. И вот сейчас, в последние числа того же месяца, тетя снова куда-то уезжает. Почти в одно и то же время.   Неужели задания по работе важнее любимой племянницы?
  Словно ответ на вопрос, в замочной скважине входной двери что-то щелкнуло, и дверь приоткрылась. Вошла тетя, не заметив ребят в кухне. Рыжий кот подбежал к ней и стал тереться о ноги, мурлыкая на весь дом. Мира подошла к тете и первое, что ей бросилось в глаза – порез на щеке женщины.
  – Что у тебя с лицом?! – девушка впервые в жизни испугалась за единственного родного человека.  – Кто это сделал?
  – Привет-привет, Миррочка. Это ерунда. Поскользнулась и неудачно приземлилась. Быстро заживет, уж поверь, – ответила она и посмотрела на кухню. – Так у нас гости! Чего же ты молчишь? Надо бы приготовить ужин, да накормить друзей. Здравствуйте, Эмма и Антошка! – улыбнулась Рита.
  Дети ответили взаимностью.
  – Поехали в больницу, – нахмурив брови, Мира не выпускала из виду пореза на щеке.
  – Со мной все хорошо. Сейчас залеплю пластырем, врачи здесь не нужны.
  – Тетя. Рита. Поехали. В больницу! – твердо настаивала племянница, скрестив руки. Антон и Эмма с восторгом и удивлением уставились на Миру. Прежде они не слышали от нее командного тона.
  Рита поцеловала племянницу в лоб, обняла и сказала:
  – Спасибо, но ехать в больницу нет необходимости. Правда. Идем лучше что-нибудь состряпаем.
  Пока одноклассники допивали чай, Пегги вовсю хозяйничала на кухне. Она готовила блинчики, что-то запекала в духовке и напевала веселую песенку. По всему дому разнесся приятный запах её фирменных вкусностей.
  – Как в школе дела? – поинтересовалась тетя.
  – Ох, не очень. Меня от некоторых преподавателей в дрожь бросает. Вениаминыч этот, например, добрый учитель, но я не хочу больше сидеть на его уроках.
  – Не нравится мне ваша школа. Чувствую в ней что-то не то, – сказала тетя, и все замолчали, прислушиваясь к треску на плите.
 Поужинав, друзья поблагодарили за угощение, и разошлись по домам.
   Мира не решилась рассказать Рите про кулон. Также не сочла нужным поведать о вчерашних ощущениях, наблюдениях и чувствах, касающихся перемен в ее организме. Она не придавала этому особое значение, но понимала, что с ней происходит невероятное, необъяснимое. У тети было слишком много дел по работе, она приходила уставшей; не стоило грузить ее расспросами о снах, или, по версии Эммы, видениях.
  Поздним вечером у себя в комнате Мира достала из кармана кулон. Каждый раз после прикосновения ладони он вспыхивал светло-розовыми оттенками и медленно переливался в голубой цвет, который буквально гипнотизировал, вводил в некий транс.
 Вдруг перед глазами стали появляться картинки. Одна за другой. Они менялись с неимоверной скоростью.  Сложно было понять, что на них изображено. Часто встречались изображения деревьев. Постепенно вырисовывалась картина леса, будто кто-то запустил киноленту в проекторе. Дыхание перехватило от изумления. Мира увидела тех самых странников, которые в прошлом сне скрывались на дереве от зла, но были замечены им…

  – Он совсем близко! – разрезал тишину женский крик.
  Этот мелодичный голос был весьма необычен для человека, нисколько не проявляющий смятение и испуг, хотя сама обладательница голоса была очень встревожена. 
  Две фигуры в зеленых плащах бежали по деревьям с невероятной скоростью, ловко перепрыгивая с ветки на ветку.
  Тьма в лесу заметно усилилась, когда преследователь окутал своих жертв  непроницаемой, черной пеленой. Он хотел запутать странников, сбить с толку, напугать.
 Каждое существо поблизости, будь то кролик или хитрейшая лиса, затаились в своих скромных домиках, наблюдая за странными событиями. Без того темная ночь в лесу стала вдруг еще темнее, пожирая бледные лучи ночного светила.
  – Не оборачивайся! Смотри вперед, следи за луной, Алэйра! – кричал в ответ другой голос, немного грубее и громче. Со стороны их общение можно было принять за поединок двух вокалистов, которые соревновались в шоу за звание «Самый красивый голос».
  Девушка напрягла зрение. Впереди нее постепенно исчезал лес, погружаясь во мрак. Единственное спасение было лишь там, где мирно стояли сосны, погруженные в благостную дрему; однако спящие деревья старались помочь своим друзьям-беглецам, с каждой секундой терявшим реальность.
  Спрыгнув с дерева, странники из последних сил пытались вырваться из пленительных оков тьмы. Из-за спины послышался чей-то шепот… Голоса множества людей, говоривших на разных языках, постепенно усиливались. Странники знали, что более могущественная сущность пытается проникнуть к ним в сознание – шепот стоял в голове, а не в ушах.
  Алэйра сконцентрировалась, направив все свои мысли к растениям и вдруг легкая, медленная музыка, исходившая от их стволов, подхватила ее мысли и потянула к себе, придавая сил. То же почувствовал и Ноа. Их тела стали легкими, точно пушинки; ноги передвигались медленно, но сами странники перемещались очень быстро. И вот, спустя несколько минут невероятного «полета», мужчина и женщина вынырнули из озера тьмы, которое быстро отступило, возвращая ночи былой облик.
  Отдышавшись, странники беспокойно переглянулись и вышли на лесную поляну.
Луна выглядывала из-за небольшого облака, окрашивая все вокруг серебром.
  – Идем дальше, – заговорила Алэйра. – Нужно рассказать Совету про кулон, иначе, вся страна будет в большой опасности. Не говоря уже о Новом Мире…
  – Надо бы поблагодарить ИХ, – кивнул Ноа, указывая на деревья. – Если бы не…
  Позади путешественников, на другой стороне поляны, послышался шорох. 
  – Успеем поблагодарить, – тихо сказала Алэйра. – Пойдем. Он снова рядом.
  Вновь ступив в темень, путники продолжили поход по лесу. Столь привычная лесная тишь внушала доверие и невольно успокаивала. Трудно было поверить в самозванца здесь, в одном из самых безопасных мест волшебной страны. 
  – Это просто невероятно. Вокруг столько защиты. Ее можно было прорвать только…
  – Изнутри, верно. А это значит, что предатель рядом, среди своих.
  – Интересно, кто это?
  Алэйра не стала выдвигать свои версии на этот счет и предпочла сменить тему.
  – Зря мы оставили ее.
 Ноа вздохнул, опустив голову.
  – Мы уже столько раз это обсуждали, – нехотя напомнил он. – Здесь нет места чувствам, по крайней мере, не сейчас…
  – Понимаю. Но скажи это моему сердцу. Твоя сестра, правда, защитит ее? Она сможет?
  – Разумеется, – уверенно кивнул Ноа. – Илария с нами. Тем более, мы использовали столько Изначальной энергии, что даже силы Фантомов не смогут отыскать нашу дочь, а навредить и подавно.
  – Мне не нравится, что она будет выглядеть по-другому. Уж внешность у всех должна быть своя.
  – Она и будет собой. Просто более похожа на людей. Я позаботился об этом. К тому же, внешностью мы почти не отличаемся от них. Поверь, причин для волнения нет, хотя ты всегда находишь их. – Ноа улыбнулся и провел ладонью по щеке супруги.
  Алэйра ответила скромной улыбкой, и странники продолжили путь через лес.

Мира открыла глаза.
  – Мама, – вымолвила она, представляя образ Алэйры, а затем Ноа. – Папа…
  Теперь девушка с полной уверенностью могла сказать, кем на самом деле являлись эти странники. Они шли через лес. Что дальше? Неужели снова придется ждать продолжения... И с каких пор сны делятся на части и транслируются в определенное время, точно сериал? Если все это – правда, то многому можно найти объяснение. Например, тот потрясающий прыжок возле дома Антона. Видение показало, что родители с чрезвычайной легкостью передвигаются по деревьям. Их прыжкам могут позавидовать, наверное, даже самые умелые спортсмены. Допустим, что это возможно при долгих и упорных тренировках (хотя Мира не тренировалась), но как объяснить человека в черном одеянии? «Живая тень» – подумала она, съежившись от мысли, навевающей холод.
  Неожиданно лесные странники возникли прямо перед носом. Мира резко отскочила назад, перебираясь по кровати как можно дальше от них, и вжалась спиной в стену, не сводя глаз с двух прозрачных силуэтов. Несколько минут они парили в воздухе напротив изумленной. Кулон на ее шее ярко мерцал, освещая комнату розовым свечением. Казалось, энергия внутри украшения билась с необычайной силой, но лишь малая часть ее вырывалась наружу и наполняла призрачные фигуры; словно голографический проектор выявлял образ мамы и папы.
  Они улыбались. Недоверие и страх Миры сменилось чувством радости. Она понимала, что все это не по-настоящему, и все же восторг переполнял ее душу, как-никак предыдущие десять лет о подобном не приходилось и мечтать. Но вскоре радости пришел конец – «голограмма» исчезла. Мира потрясла кулон, вслух пожелала увидеть родителей еще раз, как бы обращаясь к одушевленному предмету; тот перестал ярко светиться и как прежде медленно переливался.
  – Я бы все отдала за то, чтобы вернуть прошлое…– сказала она и с тяжким бременем печали завалилась на кровать.
  Мира невольно заключила себя в нерушимые стены апатии и уставилась в потолок, затем повернулась в сторону, где недавно был образ родных. Мыслей было много, но их поток пришлось прервать.
  На первом этаже заорала сигнализация и тут же отключилась. Мира приоткрыла дверь и на цыпочках вышла в коридор…