Замок на облаке

I know a place where no one's lost,
I know a place where no one cries,
Crying at all is not allowed,
Not in my castle on a cloud.
 “Les Miserables”- “Castle on a cloud”

Во все века люди старались избежать этого холодного мира, сокрыться от ветров в уютных закоулках воображения, поэтому они слагали истории. Но самой древней из них была сказка о небе и земле.
Земля лежала внизу и по большей части, терпеливо страдала. Она позволяла топтать себя, взрывать замёрзший грунт, она кормила, отдавала свои сокровища, ничего не прося взамен. Жизнь на земле была тяжёлой. Нужно было во что бы то ни стало найти своё место, оторвать свой клочок и тщательно беречь его. Животные метили территорию, люди строили заборы. А ещё они трудились, сильно уставали и тоже терпели.
В отличие от своей сводной сестры, небо было другим.  Высокое, гордое, неприступное. В большинстве своём оно сохраняло тишину. Однако временами, когда его сварливый характер подводил, небо могло устроить истерику. Оно насылало ураганы и грозы. Страдала, увы, опять земля. Но чаще всего небо оставалось равнодушным, его не волновали маленькие проблемы людей, что с высоты казались небу насекомыми.
 Помимо них был ещё и ветер, но он вечно скитался и влиял на события лишь поверхностно. Он проносится слишком быстро, чтобы оглядываться по сторонам. У него была лишь одна забава – мчаться по миру и гонять облака.
А вот облака уже созерцали. Им всё было интересно, и они могли часами разглядывать людей где-то внизу. Прыгая по небесам, как стадо овец или жеребят, облака меняли свои формы, резвились и гонялись наперегонки друг за другом.
Среди этих молодых облачков было одно единственное облако, отличавшееся от остальных. Оно было старым и мудрым. Успело наглядеться достаточно, чтобы понять, как несчастны люди на земле. Оно решило помочь им, и потому появился Замок на облаке.

Стены Замка были белыми, как и само облако. Фасад величественно возвышался над небом, устремляясь куда-то ввысь. Замок на облаке – мечта; место, куда стремился каждый в этом мире несчастных и обездоленных людей. Уже увидеть его было подарком судьбы. И все люди точно знали – там они, наконец, обретут счастье. Поэтому замок оставался несбыточной мечтой, желанным и вожделенным сном. Оплотом последней надежды. Сказочной химерой.
И увидеть его мог каждый, только мало кто видел его. Стены замка выросли слишком высоко. Если бы он был построен на утёсе или на скале, к нему, хотя бы можно было подобраться. Даже если хозяином его оказалось какое-то когтистое чудовище, или если бы его стерёг чешуйчатый дракон, всё равно отыскался бы рыцарь, осмелившийся сразиться со зверем и пустить в замок людей.
Но только замок располагался на мудром облаке, что плыло по небу и повиновалось одному лишь ветру.
О нём слагали истории, о нём мечтали и воспевали песни. Те, кто видели замок говорили, что узрели самое прекрасное в жизни, и после им уже не хотелось страдать. Они хотели любить, хотели писать о любви и счастье. Они становились художниками, композиторами, писателями, честными семьянинами. Они обретали покой на душе, и мир преобразовывался для них, становясь красочным и ярким. Замок на облаке нёс в себе счастье.
«Есть замок на облаке, – рассказывали матери своим чадам, – там всегда играет прекрасная волшебная музыка и сотни девушек-танцовщиц со свечами в их пышных высоких прическах, танцуют вальс. Стены замка белые и излучают тепло. Там всегда светит солнце, потому что замок находится на облаке, и тучи никогда не застилают золотой диск. Там всегда есть ёлка и жареный гусь на Рождество, и крашеные яйца на Пасху. В замке том если и живут люди, то самые достойные на земле, потому что попасть туда очень сложно. Но, если ты сейчас заснёшь, то сможешь прогуляться по коридорам замка, а возможно, даже и побывать на пышных балах, проходящих в нём. Засыпай поскорей».

Сафина, как и другие дети тоже слушала такие сказки, тоже мечтала о замке, до того момента, когда все её мечты не погибли вместе с её мамой. Она осталась совсем одна в целом мире. Отца своего Сафина не знала никогда, мать говорила, что он оставил их ещё до рождения девочки. Мать любила её очень сильно, она всегда говорила, что нет такой силы, которая могла бы их разлучить, говорила, что они останутся вместе навсегда и будут заботиться друг о друге. Но к несчастью, такая сила нашлась. Лихорадка оказалась гораздо сильнее любви, и Сафина осталась одна.
Девочка шла по улице, кутаясь в материнскую шаль, которая всё ещё хранила её запах. Она считала свои шаги, чтобы не думать о холоде, постепенно закрадывающимся в её нутро, и уперлась глазами в брусчатку, чтобы не смотреть на витрины магазинов, полные самой разной еды. Сафина хотела есть, ей было холодно и грустно. Она боялась увлечься своими мыслями, страшась опять подумать о тепле очага и о столе, полном блюд. Она боялась смотреть в окна домов, где дети сидели за столом и покачивали ногами в предвкушении подарков. Улица вся была озарена разноцветными огнями, искрясь и сверкая. Внутри домов играла весёлая музыка, а ещё там стояли новогодние ёлки, под которыми лежали подарки в разноцветных коробках.
Неожиданно, девочка остановилась. Её грустные глаза, устремленные под ноги, разглядели что-то ярко-синее и блестящее среди грязи и талого снега. Сафина опустилась на колени и подняла с дороги праздничную ленточку, оторвавшуюся от чьего-то подарка, ненужную и бессмысленную. Девочка бережно стерла с неё грязь красными от холода пальцами. Она повязала ленту вокруг запястья, и побрела дальше по улице, чуть приободренная неожиданному подарку.
Девочка искала хоть какого-то приюта, где хотя бы не дул резкий северный ветер, и вскоре замёрзшие ножки привели её к старому опустевшему зданию. Когда-то здесь находилась художественная галерея, но потом художник разорился, так что ему пришлось продать все свои холсты. В итоге он всё равно умер, а дом так и не дождался преемника и постепенно стал непригодным для жизни.
Сафина отодвинула тяжелую дубовую дверь и вошла внутрь. Стекла в окнах потрескались, помещение было пустым. Девочка зашла в самый его угол и села там, кутаясь с головой в материнскую шаль. Пустые стены молчали, взирая на неё свысока. Обои выцвели, краска облупилась. Более яркие прямоугольники на стенах очерчивали те места, где раньше висели рамы. Сафина разглядывала зал, представляя какие именно картины могли быть здесь раньше. Она никогда в жизни не была в музее, ещё она не видела ни морей, ни гор, но могла их представить по рассказам мамы.
Сафина не знала, как быть без неё. Она ещё не успела справиться с этим горем, как ей сразу же пришлось учиться выживать. Девочка, наверное, бы, заснула прямо здесь на месте, как вдруг услышала скрежет открывающейся двери. Она вздрогнула и поднялась с пола. Среди теней старого музея, она увидела высокого человека и, в испуге, забилась в угол, надеясь остаться незамеченной.
– Дитя? Что ты здесь делаешь? – спросил вошедший. Он был одет в чёрное пальто, и на его голове была шляпа, скрывавшая лицо.
– Я не хотела… – вдруг девочка поняла, что её щеки мокрые от слёз.
– Тише-тише, – утешил ее незнакомец. – Я увидел, как ты зашла сюда и решил пойти следом. Не бойся, я не обижу тебя.
Сафина встала на колени, продолжая плакать, и не смогла сдержаться, ей вдруг стало так нестерпимо больно внутри, что она бы и сама не смогла объяснить, как может быть настолько больно. Холодок зимы уже закрался в её душу, также, как это было с мамой. Сафина жила на улице три дня, и никто не обращал на неё внимания. Сил заплакать раньше у неё не было, и сейчас слёзы полились из глаз от какого-то дикого облегчения. Она не была больше невидимкой.
– Что с тобой, маленькая? У тебя есть дом? Родители? – ответом на вопрос стали лишь всхлипы девочки. Тогда незнакомец подошел к ней и сел рядом на грязный пол. – Что ты здесь делаешь?
Сафина больше не боялась его, но она продолжала плакать, громко всхлипывая и изнемогая от холода где-то глубоко внутри. Она увидела его лицо. В нём не было благородных черт, которые могли бы говорить о незнакомце, как о человеке добром и сострадательном. Он как будто нёс в себе такой же отпечаток несчастья, вот только лицо его было озарено каким-то неизведанным источником света. Оно было прекрасным и великодушным, мужчина излучал собой тепло и свет.
Он снял свое пальто и закутал малышку в него с головой.
– Не плачь, дитя. Скажи, как тебя зовут?
– Сафина, – выдохнула она, немного успокоившись.
– Как ты здесь оказалась?
– Я… я не знала, куда идти… мне было холодно…
– Ты хочешь есть? – спросил он, – подожди минуту.
Незнакомец достал из кармана своего пальто сдобного хлеба.
– Вот, это тебе, возьми.
Девочка, не мешкая, схватила хлеб и жадно набросилась на него.
– Я помогу тебе. Обязательно помогу. Я вернусь к тебе и возьму тебя с собой. Ты согласна пойти жить в мой дом?
Сафина не знала, что ей ответить. Она хотела заплакать снова, почувствовав неописуемую доброту этого человека. Он предлагал ей выход, но она боялась поверить своему счастью.
– Я совсем скоро вернусь. Ты как раз будешь готова к дороге. Скажи, ты хочешь пойти со мной?
Сафина нашла в себе сил кивнуть.
Мужчина поцеловал её в лоб и тихо прошептал:
– Поспи пока что, возможно тебе приснится замок на облаке. Он точно существует, поверь мне. Я знаю. Но пока тебе нужно подождать.
Она успокоилась окончательно, но боль, раздирающая её маленькое хрупкое сердечко, скребла, вызывая новые слёзы.
Мужчина ушел, оставив своё пальто девочке. Дверь снова закрылась и Сафина вновь осталась одна. Она не могла спать, продолжая есть сладкий хлеб, который казался ей самым прекрасным лакомством на свете. В окно влетел жаворонок и принялся клевать что-то на полу.
– Птичка, ты хочешь есть? – спросила девочка, бросив жаворонку несколько кусочков хлеба.
Сафина снова захотела заплакать. Уже не только из-за боли, скорее из-за бесконечной жалости к себе и своему благородному спасителю. Она сама понимала, что он не успеет прийти вовремя. Времени осталось совсем немного и уже ничто не могло остановить холод и кровожадные тени, что следили за ней из каждого угла.
«Если замок на облаке есть, я должна увидеть его сейчас…»
Девочка выбралась из теплого пальто своего спасителя и подошла к окну. Небо было мутным, звёзды и луна еле-еле просвечивали сквозь тёмные тучи.
– Я иду, – прошептала малышка на выдохе, и облачко пара сорвалось с её губ. Она встала на карниз и вылезла через окно. Сафина побрела куда-то в бескрайнюю пустоту ночи. Она снова шла по снегу и всё отчаяние, что скрывалось у неё в душе, изо всех сил рвалось наружу.
Она ступала по сухому колючему снегу. На ней по-прежнему была материнская шаль и синяя ленточка, повязанная вокруг запястья. Старое потрёпанное платье превратилось в лохмотья, и спасало от холода ровно так же, как и рваные прохудившиеся ботинки. Теперь она смотрела только вперед и вверх.
– Замок? Где ты? – шептала девочка в слепую пустоту.
Она продолжала идти, с трудом переставляя бессильные ножки. Сафина угасала, как уголёк. Последняя красноватая вспышка все ещё тлела. Вдруг Сафина споткнулась и легла в мягкий снег, словно в пушистое облако. Она неуклюже перевернулась на спину и пустым взглядом продолжала смотреть в небо.
Где-то высоко танцевали снежинки под волшебную музыку именитых композиторов. Где-то за облаками, как и каждую ночь, шёл пышный бал и там, в сказочном вальсе кружили по залу танцовщицы, в белоснежных нарядах. У них в высоких прическах горели свечи, чудом не трогали огоньки волос танцовщиц. Оркестр играл музыку, дирижёр взмахивал палочкой, заставляя волшебные звуки сливаться в мелодии вальса. Вдруг резкий ветер растворил все окна в зале и внутрь с громким криком влетели всевозможные пёстрые птицы. Павлины распахнули свои хвосты-вееры, соловьи и жаворонки запели во всё горло, перебивая вальс оркестра, голуби, заливаясь от восторга, закружили под потолком, вырисовывая причудливые формы в воздухе, малиновки и снегири, блистая алыми грудками, озарили помещение ярче всех свечей. Вместе с птицами внутрь ворвалась и вьюга, засвистев, завращавшись, она разрисовала сотню зеркал узорами зимы. Гости, собравшиеся на этом балу, поднялись из-за стола и, разбившись по парам принялись танцевать под сказочную музыку оркестра, вьюги и птиц. Такого торжества, не видел ещё никто на свете и все знатные земные вельможи, устраивающие балы, позавидовали бы пирам небожителей, даже если бы подглядели за этой феерией через замочную скважину. В золотом убранстве и разноцветном многообразии гостей и птиц, бал был бесподобен.
Сафина лежала в сугробе, снежинки, опускающиеся на землю, постепенно закрывали ее, пряча отмёрзшее тельце от посторонних глаз. Она уже не шевелилась, лишь ресницы немного подрагивали время от времени, не позволяя глазам закрыться окончательно.
– Замок… – бесшумно произнесла она, – где ты?
И последнее облачко белого пара поднялось в воздух, когда мышцы на её лице вздрогнули, и она приподнялась с земли, уже почти полностью заметённая снегом.
Прямо над ней выплыло облако, затмевая собой всё небо. Оно было густым, находилось в вечном движении, а прямо на облаке возвышался многоярусный замок с башнями и окошками. Во всём величестве белокаменные стены молча взирали на Сафину, а тяжелые ворота замка уже были открыты для неё. Тут маленькое облачко отделилось от большого и подплыло прямо к ней.
Сафина поднялась. Теперь она больше не чувствовала тяжести тела. Она сама стала легкая, как пушинка. Снег больше не колол её ноги, ветер уже не задувал под одежду. Девочка подошла к облаку и коснулась его рукой. Оно было мягким и пушистым, как перины королев. Сафина вскарабкалась по мягкой вате и облако плавно поплыло в воздухе, поднеся девочку к самым воротам. Чувство восторга озарило её сердце. Сафина улыбнулась, отбросив земное притяжение, и влетела внутрь замка, ощущая безграничное счастье и радость.

Сладкий сон сковал глаза, и потребовалось какое-то время, чтобы отогнать от себя его тёплые руки. Сафина не видела сновидений со дня смерти матери, впрочем, в этот раз ей тоже ничего не приснилось, если конечно последние её воспоминания были всё же реальными.
Сафина обнаружила себя в небольшой уютной комнате на мягкой кушетке. Поднявшись, девочка оглядела помещение, но не заметила ничего интересного кроме больших зеркал в позолоченных рамах. Она никогда не видела такой красоты и некоторое время с интересом рассматривала причудливые завитки, превращающиеся то в крошечные листики, то в изящные узоры, обрамляющие зеркала.
Тут на глаза ей попался крошечный ключик, лежавший на тумбе возле кушетки. Он был не больше ногтя её большого пальца. «Что же можно открыть таким маленьким ключом? Наверное, дверь должна быть тоже совсем крошечная. И ничего ценного туда не положишь». Она спрятала его в кармашек на платье. Странно, но то уже не выглядело таким старым и поношенным. Мамина шаль всё ещё лежала на плечах, а синяя лента по-прежнему украшала её запястье.
Поднявшись с пола, Сафина потянулась. Давно уже ей не было так хорошо и тепло.
Вдруг сильный порыв ветра снаружи распахнул окно, заставив Сафину испугаться от неожиданности. Внутрь комнаты влетела птица и забилась в поиске выхода. Ударившись о стену, птица упала на пол и застыла бездвижно. Девочка страшно перепугалась, не повредила ли та крыло, поэтому поспешила к ней.
Только приглядевшись поближе стало ясно, что птица была ненастоящей. Только самый искусный мастер мог бы создать такую чудесную поделку. Птица могла без труда поместиться в руках Сафины. Маленькие железные перья складывались в два изящных крыла. Лапки, клюв и тело состояли из тонких пластин, а внутри, под ними Сафина разглядела десятки шестерёнок, обеспечивающих работу этого сложного механизма.
Вот только птица больше не шевелилась – её чёрные глаза безжизненно смотрели в пустоту. Вдруг Сафина заметила маленькое отверстие на груди птицы. Это была замочная скважина, а ключик, заводящий механизм, лежал в кармане платья Сафины. Она достала его и аккуратно, чтобы не сломать и не выронить из рук, вставила в отверстие. Ключ вошёл внутрь как влитой, но был таким крошечным, что Сафине пришлось поворачивать его одними ногтями. Тут птица встрепенулась. Где-то внутри сложного механизма, там, где должно быть, располагалось сердце птицы – раздался щелчок, шестерёнки сдвинулись с места, и птица, вздрогнув, захлопала крылышками и взлетела.
– Привет, – Сафина даже сама удивилась, почувствовав, как её губы складываются в улыбку, – Ты прямо сказочная! А петь умеешь?
Заводная птица, описав круг под потолком залы, опустилась на плечо девочки. Она раскрыла клюв, но вместо весёлых заливаний до ушей Сафины донесся лишь глухой щелчок. Похоже, что пружина, позволяющая птице петь, сломалась, и механизм уже не срабатывал как надо. Птица закрыла клюв. Немая, но всё ещё безупречно красивая. Металлические перья отливали золотистой охрой от света, что падал из раскрытого окна.
– Я не знала, что бывают такие птицы, как ты. А здесь, в замке, есть ещё кто-нибудь?
Птица развернулась, и Сафина могла разобрать едва слышный звук шестерёнок у неё внутри. Она вспорхнула с плеча девочки и полетела в сторону двери. Сафина последовала за ней.
Она вошла в приоткрытую дверь и оказалась в коридоре, озарённом свечами в красивых канделябрах. Свет приумножался, отражаясь от многочисленных зеркал, развешанных по стенам. Сафина продолжала следовать за механической птицей, порхавшей под самым потолком.
Перед следующей дверью птица зависла ненадолго в воздухе, а затем опустилась на пол у самого входа. Неожиданно из тени выскочила толстая серая кошка с длинной пушистой шерстью и бросилась на желанную добычу, однако не успели когтистые лапы вцепиться в железные перья, как заводная птица снова захлопала крыльями, поднявшись на безопасную высоту.
– Ну что ты, – укорительно произнесла Сафина, протягивая руку к клубу шерсти, – сама не видишь, что она тебе не по зубам?
Кошка быстро сменила игривое настроение на дружелюбное и замурлыкав, стала тереться о ноги девочки. Сафина взяла кошку на руки, поглаживая её за ушами.
Та оказалась тяжёлой, с длинным мягким мехом, в который можно было зарыться лицом. Её шерсть была пепельной, исключая белую морду, которая словно побывала в банке сметаны.
– Почему у тебя нет усов? – спросила девочка, – Их кто-то отрезал…
Вместо ответа кошка подставила голову под пальцы своей новой хозяйки, требуя новых поглаживаний. Светло-зелёные глаза сузились от удовольствия, а мотор в её горле, не требующий завода, работал во всю мощь.
Сафина, с кошкой на руках, подошла к двери и повернула ручку. Дверь оказалась незапертой, и механическая птица влетела внутрь, за ней последовала и девочка. Перед её глазами вырос огромный белоснежный зал. Посередине зала стояла пышная ель, украшенная разноцветными шарами и гирляндами. Всё это помещение словно дремало, готовясь к большому и пышному празднику, что должен был скоро наступить.
– Надо же! – воскликнула девочка, которая никогда не видела такой роскоши и красоты.
Она пустила кошку на пол и побежала к дереву.
– Здесь подарки… Я могу взять один? – спросила она у механической птицы. Та опустилась на ветку ели, внимательно смотря на неё чёрными глазками-бусинками.
Сафина нерешительно взяла в руки подарок, и уже потянула за ленту, как услышала чьи-то поспешные шаги. Оглянувшись, однако, она никого не увидела, зато кошка насторожилась, а затем посеменила к двери, ведущей обратно в коридор.
– Мосси! Вот ты где! – услышала Сафина чей-то голос, и тотчас увидела мальчика с чёрными волосами. Казалось, он был помладше неё, невысокого роста, одет в белую рубашку, неопрятно торчавшую из-за пояса и коричневый жилет.
Кошка почти успела сбежать, но мальчик оказался проворнее. Он грубовато схватил её и стиснул в объятьях. На Сафину, что странно, он не обратил никакого внимания, полностью увлечённый своей живой игрушкой.
– Вечно убегаешь, но теперь-то я тебя поймал!
Сафина решила привлечь внимание и негромко спросила у мальчика:
– Это твои подарки?
Он нехотя отвлёкся, взглянув на неё, затем, кажется, вспомнил о чём-то более важном.
– Да, мои. А ты не смей их трогать!
В тот же миг кошка потеряла свою прежнюю ценность. Даже прежде, чем он ослабил хватку, та извернулась и поспешно сбежала прочь из зала. Мальчик же ринулся к ёлке и выхватил коробку из рук Сафины. Он быстро разорвал упаковку и достал из коробки куклу.
– Фу! Кукла… Ладно, можешь взять её, это всё равно для девчонок.
Он швырнул игрушку на пол перед Сафиной и принялся за следующий подарок. Девочка бережно подняла с пола куклу. У неё никогда не было такой красивой. Она была одета в синее платье и шляпу, с большими голубыми глазами и светлыми волнистыми волосами.
– Чудесная! – воскликнула Сафина, прижимая её к груди.
Мальчик, увлеченный подарками, напрочь забыл про Сафину, во второй коробке оказались солдатики и он, обрадованный ими, стал выстраивать легион на полу, полностью погрузившись в это занятие.
– Как тебя зовут? – спросила девочка, наблюдая за его игрой.
– Калеб, – ответил мальчик, не отрываясь от игрушек.
– А я – Сафина.
– Угу. – Равнодушно буркнул он, казалось, даже не слыша ответ.
– Ты живешь здесь?
– Да.
– Совсем один?
– Угу.
– Давно?
– Не знаю… всегда.
– Как это? – Удивилась Сафина. – У тебя есть мама или папа?
– Никто мне не нужен, – отрезал Калеб.
– Но так не может быть. – Возразила Сафина. – Кто-то же должен готовить тебе еду и ухаживать за тобой.
– Не знаю. Здесь всегда всё есть. Всё, что я захочу. Мне не нужны никакие родители.
– Но кто играет с тобой? – Не унималась Сафина. – Или рассказывает сказки на ночь?
Калеб отвлекся от своих солдатиков и с насмешкой посмотрел на Сафину.
– Сказки? Какая глупость! Это же для малышей.
Он снова погрузился в игру, но оторвался уже через несколько секунд.
– А тебя я не хотел! Откуда ты здесь взялась?
– Я не знаю… Я пришла сюда.
– Откуда? С земли?
– Да.
– И как там?
– Там холодно, – ответила девочка, больше она не нашла, что сказать.
– У-у-у. Понятно. Я так и знал.
– А ты здесь больше никого не видел? Вообще никого?
– Не знаю. Иногда я слышу музыку. А иногда вижу кого-то. Не знаю, кого именно.
– Кого?
– Ну… вроде бликов света… – Калеб даже задумался, стараясь лучше подобрать слова. – Они как будто проходят мимо, но слишком быстро, чтобы их можно было рассмотреть. Ну, вроде призраков… только они совсем не страшные. Даже скучные.
– Интересно, кто это…
– Не знаю. А почему ты решила, что здесь кто-то должен быть?
– Ну, мама раньше рассказывала сказки про замок на облаке. Она говорила, что здесь живут люди, которые танцуют на балах.
– Хм, какая глупость! Я здесь никого не видел. – Произнес Калеб, поморщившись.
– Тебе не скучно здесь одному?
– Нет! Здесь всё есть, что надо. Только всё ломается постоянно!
Он посмотрел на ветку ёлки, на которой сидела механическая птица.
– Например, вот это! Ты починила её?
– Её просто надо было завести. – Объяснила Сафина.
– А она поёт?
– Нет.
– Дурацкая игрушка! – Разозлился мальчик. – Я хотел искупать её в фонтанчике с водой, а она вся заскрипела, и я бросил её об стену. Больше она не пела.
– Так это ты сломал её! – Воскликнула Сафина.
– Я её не ломал, она сама сломалась! – закричал Калеб. При этом его глаза полыхнули настоящим гневом.
– Это ты! – Тут уже Сафина не могла остановиться. Всё, что она увидела за день встало на свои места. – И ты отрезал кошке усы! Зачем?
– Потому что она глупая и толстая! Вот почему!
– Какой ты злой и невоспитанный! – Не вытерпела Сафина. – Просто капризный мальчишка! Жаль, что у тебя нет родителей. Им надо было бы тебя как следует отлупить!
– Не говори так! – Калеб вскочил с пола, толкнув ногой свою новую армию, так что все солдатики попадали. – Я могу прогнать тебя! Здесь всё, как я захочу! Если я захочу, тебя здесь не будет!
– Но я всё еще тут! И никуда не уйду! И прогнать меня ты не сможешь!
– Смогу!
– А вот и нет!
– А вот и да!
И Калеб, разозлившись пнул коробку от подарка ногой, разметав солдатиков в разные стороны, после чего выбежал из зала.
– Уходи отсюда! Я не хочу тебя тут! – Крикнул он на прощанье.
– Ты просто глупый мальчишка. Никто тебя не полюбит никогда! Вот и всё! – Сафина сама разозлилась на Калеба. Оставшись одна, она обняла свою новую куклу и принялась баюкать её на руках.

Сафина не хотела покидать белый зал, но, в конце концов, желание понять, что происходит, взяло верх. Она понимала, что без помощи Калеба, каким бы вредным он ни был, исследовать замок в одиночку будет задачей непростой. В конце концов, мальчик был единственный, кто бы мог хоть что-то ей рассказать. Остальные обитатели замка – механическая птица и кошка, что пока попались ей на пути – могли стать надёжными друзьями, но уж точно не были способны рассказать о тайнах этого места.
Сафина поднялась с пола и направилась в ту сторону, куда убежал Калеб.
За очередной дверью с узорной ручкой крылась новая комната, похожая на гостиную. В глубине её горел камин, бросая уютный отсвет на большой красный диван напротив. Помимо его мягкого света, комната освещалась свечами в канделябрах на стенах. Танцующие язычки огня бродили вверх-вниз ко комнате, делая её то ярко-золотой, то матово-желтой или медно-красной. На диване лежал Калеб, и когда Сафина вошла в гостиную, мальчик поднял на неё своё заплаканное пунцовое лицо.
– Зачем ты пришла?
– Я… просто…
– Кто вы вообще такая?
– Сафина.
– Это я уже слышал. – Калеб утёр рукавом щеки и приподнялся на диване, пристыженный, что его застали в таком виде. – Зачем ты пришла в замок? Ты что, принцесса?
– Принцесса? – переспросила Сафина.
– Ну да. В тронном зале есть два трона – для принца и принцессы.
– А ты что, принц?
– Может быть. А почему нет? – Тут Калеб приосанился, кажется, разом забыв про слёзы.
– Потому что принцы не бывают такими, как ты. – Заявила Сафина, и подсела на край дивана к Калебу.
– А какими бывают? – мальчик немного склонил голову на бок, как озадаченный щенок.
– Они смелые и благородные. – Объяснила Сафина. – Они любят свой народ и заботятся о нём. А ты даже над кошкой издеваешься.
– Не говори так! Иначе я разозлюсь! – Калеб насупился и стукнул кулаком по мягкой обивке дивана. Толку от этого не было никакого, зато он разом покраснел ещё сильнее.
– И что тогда?
– И тогда прогоню тебя отсюда.
– Ну и как ты это сделаешь? Ты уже зол, а я всё ещё тут.
Девочка поняла, что ни в коем случае не должна поддаваться Калебу. Кажется, тот слишком привык, что всё идёт так, как он хочет. Замок подстраивался под него и его желания. Может, так он и был устроен? Несло ли запредельное счастье пользу каждому, на чью долю выпадало?
Калеб не нашел, что ответить.
– Я думаю, принцы и принцессы бывают только в сказках. В жизни я никогда их не встречала. – Сказала Сафина.
– Сказки? – Поморщился Калеб. – Это как в тех книгах в библиотеке?
– В каких книгах? – переспросила Сафина.
– Ну так, – Калеб перестал злиться и задумчиво махнул рукой в пустоту. – Там много таких больших толстых книжек без картинок. В библиотеке.
– Вот здорово! – Обрадовалась Сафина. – А ты отведешь меня туда?
– Если хочешь. Но что там делать? – он снова поморщился. – Говорю же, они совсем скучные и без картинок.
– Не все же книжки должны быть с картинками. – Улыбнулась Сафина.
– А зачем они тогда нужны?
– Ну как же! Ведь в них живут настоящие герои, путешественники и рыцари.
Калеб промолчал.
– Ты не умеешь читать? – догадалась девочка.
– Нет, а ты разве умеешь?
– Да, конечно.
– Это же так скучно! Фу! – Он вскочил с дивана и выхватил деревянный меч из ножен на поясе. – Зачем читать, когда есть много игрушек?
– Ты же никогда не читал. Откуда ты знаешь, что это скучно?
– Потому что знаю. – Калеб, казалось, перестал её слушать, с интересом размахивая мечом.
– А сказки ты когда-нибудь слушал? – Не отступала девочка.
– Нет. Это для малышей. – Буркнул он, не отрываясь от своего нового занятия.
– А вот и нет!
– Ну, – мальчик вдруг резко прервался и спрятал меч, – тогда расскажи сказку, а я подумаю, нравятся мне они или нет.
– Хорошо. – Согласилась девочка.
Калеб прыгнул обратно на диван и, подперев голову руками, уставился на неё.
– Ну, давай, рассказывай. Только чтобы там обязательно были принцы, рыцари и чудовища!
Сафина задумалась лишь на мгновение. Она сама никогда не рассказывала сказок, и не знала, умеет ли это делать. Только слушала мамины. Но уж очень сильно ей хотелось доказать Калебу, что сказки – это интересно.
– Когда-то давным-давно в огромном королевстве жила принцесса. – Начала Сафина. – Король отправился в далекие странствия, а королева умерла от злого заклятия колдуна, который хотел захватить власть в королевстве, поэтому принцессе не оставалось ничего, как отправится на поиски счастья, чтобы спасти весь свой народ.
– Про принцессу не интересно, – фыркнул Калеб. – Лучше про злого колдуна.
– Это моя сказка, ясно? – нахмурилась Сафина. – Когда придумаешь свою, расскажешь, про что захочешь сам.
– Ладно-ладно. А у принцессы было имя?
– Я не знаю, как её звали. – Пожала плечами девочка.
– Знаешь. Это же твоя сказка, ты всё должна знать. – Калеб показал ей язык.
– Хорошо. – Сдалась она. – Её звали Самфира.
– Почти как тебя. – Заметил Калеб.
– Да. Она была одета в красивое синее платье, и волшебную накидку, которая делала её невидимой от тёмных сил злого колдуна, а на руке у нее был браслет из незабудок – это вместо короны. А ещё у неё был золотой жаворонок, который пел самые удивительные на земле песни.
– Хм, – усмехнулся Калеб, – это ты про ту сломанную птицу?
– Нет, это же сказка. А ты не перебивай, а слушай. Очень долго принцесса Самфира странствовала по миру. Так как королевство теперь было под властью злого колдуна, никто не хотел пускать её в дом, она была совсем одна и скиталась, отринутая своим народом. И вот однажды, она встретила всадника на белом коне.
– Это был принц?
– Нет, не принц. Это был рыцарь. Единственный, кто не боялся гнева злого колдуна, и кто не устрашился помочь принцессе в её скитаниях. Он был добр к ней, как отец, которого Самфира никогда не знала. Он посадил её на своего коня и увёз в далекие страны, где всегда светит солнце, и роса умывает траву по утрам. Туда, где цветы распускаются, улыбаясь новому дню. В тех озёрах плещется рыба, сверкая разноцветной чешуей, а в поднебесье летают самые настоящие драконы. Но не те, которые собирают золото и крадут девушек, а такие, которые поют гимны старого мира и, сверкая агатами зрачков и хлопая огромными кожаными крыльями, танцуют в небе древнейшие танцы.
– Там рыцарь с принцессой и стали жить? – перебил её Калеб.
– Нет, не совсем. Рыцарь не мог остаться с ней. У него было много своих дел. И он знал, что принцесса должна исполнить свой долг. Спасти мир от злого колдуна. Сделать это она могла лишь в одиночку.
– Здорово, – буркнул Калеб. – И что она сделала?
– Она должна была найти счастье и принести его в свои родные земли. Она знала, что счастье есть только в одном месте. В замке на облаке…
– Не хочу замок! – проговорил Калеб вроде бы недовольно, но очень тихо. Голова уже лежала на подушке. Глаза были прикрыты. – Это скучно. Пусть лучше будет дворец.
– Ладно, дворец. – Согласилась Сафина. – Такой огромный, величественный, украшенный золотом, нефритом и мрамором. Она не была там очень давно, и совсем не помнила его. Раньше там было много-много слуг, вассалов и подданных, но, когда она пришла туда, дворец оказался пуст. Должно быть, все слуги покинули его, когда злой колдун стал там властвовать, и теперь Самфира была в том дворце совсем одна. Богатые комнаты стояли пустыми и некому было радоваться всей красоте, что царила внутри. Принцесса бы очень хотела впустить во дворец всех людей, которые мечтали о его просторных залах и холлах, но всем тем людям пришлось бы проделать свой собственный путь, чтобы найти вход во дворец. Самфира очень бы хотела снова встретиться с прекрасным благородным рыцарем, чтобы сказать ему хотя бы спасибо за то добро, которое он оказал ей. Она очень бы этого хотела…
Сафина вдруг прервалась, потому что услышала тихое сопение Калеба. Он уснул. Девочка улыбнулась и тихо встала с дивана. В соседней комнате она нашла маленькую уютную спальню. Внутри стояла кровать с балдахином. Такие она видела только на страницах книг, которые читала в детстве, и всегда мечтала о такой кровати. Очень кстати пришлась и ночная рубашка, которую она нашла в шкафу. Переодевшись, девочка задула свечи в гостиной, и легла в кровать с балдахином. Синяя лента всё ещё украшала её запястье. Прямо как браслет из незабудок в сказке про принцессу Самфиру.
Через какое-то время в её комнату на мягких лапах вошла Мосси и что-то промурлыкав, прыгнула на кровать, после чего устроилась в ногах Сафины. Под музыку кошачьего урчания и негромкого звона металлических перьев она и заснула. Сафина спала без сновидений, но уже давно она не спала так глубоко и мирно.

Разбудил девочку громкий стук в окно. Сон как рукой сняло с глаз. Сафина встала с кровати и подошла к окну, желая понять, что стало причиной шума. Снаружи никого не было, если не считать голубого неба и облаков. Она открыла окно и тут же от неожиданности отпрянула в сторону, потому что большое кудрявое облако влетело в комнату и принялось носиться кругами. Постепенно оно обрело очертание лошади с крыльями за спиной. Мама Сафины рассказывала ей о таких лошадях, их еще называли пегасами, и они были вестниками удачи. Только этот небесный конь был совсем небольшим и напоминал скорее крылатого пони.
– Калеб! Калеб! – позвала Сафина мальчика, надеясь, что он уже проснулся.
К её радости, тот вошёл в комнату почти сразу, держа несчастную кошку на руках.
– Ты чего так орёшь? Что случилось-то? – спросил мальчик, не выпуская свою жертву из рук.
– Калеб, что это? – спросила девочка испуганно и удивлённо.
В то время пони-пегас перестал летать по комнате и, сложив крылья за спиной, подошёл к Сафине, осматривая её, и подставляя гривастую голову под руки.
– А-а-а, это... – Отмахнулся Калеб со скучающим видом. – Это Клоди. Просто облако.
Клоди полностью состоял из белой пушистой ваты, лишь на морде можно было различить бледные голубоватые глаза. Больше всего Сафине понравились крылья – такие воздушные, большие и пушистые. Она нерешительно протянула руку и дотронулась до его мягкой, как пух головы. Рука слегка погружалась в облако, но не проваливалась. Пони был вполне осязаем и материален, если так можно сказать об облаке.
– Просто облако? А почему он выглядит как пони с крыльями? Я никогда раньше не видела таких облаков.
– Ну не знаю, – пожал плечами Калеб, пренебрежительно отвернувшись от Клоди и сев на незаправленную кровать Сафины. – Все облака – небесные, у них должны быть крылья. Было бы странно увидеть облако-змею или облако-крокодила. Если только это будет змея с крыльями. И вообще, что ты так о нём? Лучше расскажи сказку, а на Клоди не обращай внимания, он часто здесь мешается.
Мосси, воспользовавшись тем, что её маленький мучитель отвлекся, выскользнула у мальчика из рук и понеслась прочь из комнаты.
– Сейчас же утро, а сказки рассказывают по вечерам. – Возмутилась Сафина. – И вообще, не командуй мной, только и умеешь, что отдавать всем распоряжения. Лучше покажи, где библиотека – ты ведь обещал показать. Я уже второй день здесь, а ещё ничего совсем не видела.
Калеб хотел что-то ответить Сафине на её замечание, но промолчал, и согласился показать ей замок. Дети переоделись и вышли в гостиную, а затем и в белый зал, где стояла ёлка.
Клоди летел вслед за ними, и девочка время от времени поглаживала его по мягким бокам и холке.
– А на нём можно полетать? – спросила она у Калеба, когда они стояли в самом центре зала.
– Летать? Зачем?
– Ну, он же может покатать нас. Это было бы так здорово!
– Не знаю. Никогда не пробовал.
– Клоди, – обратилась девочка к волшебному пони, – ты покатаешь меня на спине?
Пегас встряхнул гривастой головой в знак согласия, да и всем своим видом он выражал желание поиграть. Сафина села ему на спину и только успела схватиться руками за гриву, когда конь проскакал несколько метров по полу и, вскочив на дыбы, взлетел к высокому потолку. Он совершил несколько кругов над залом и спикировал вниз. Сафина радостно закричала и засмеялась.
– Вот здорово!!! Никогда не думала, что буду летать на настоящем облаке!
– А где ты, по-твоему, сейчас находишься, – буркнул Калеб мрачно, – Вообще-то замок и сейчас плывёт над землей.
– Калеб, садись тоже! Тебе понравится!
– Вот ещё! И не собираюсь! – но Сафина видела, что мальчик на самом деле очень хочет полетать, просто он злился, что не придумал этого раньше сам.
Она направила пони-пегаса к Калебу и затащила того на спину облака позади себя.
– Давай, Клоди! Выше!
И тот взлетел к самой верхушке ёлки.
Сначала Калеб испугался и что-то ворчал, но потом ему понравилось, и он заулыбался. Клоди и сам был доволен, что доставил детям радость и залился восторженным ржанием.
После этого Калеб отвел Сафину в библиотеку. Когда девочка вошла внутрь, у неё рот открылся от восторга и удивления. Столько книг она не видела никогда в жизни.
Огромные пыльные стеллажи и полки, шкафы, тумбы, книги были повсюду. Корешки книг, повернутые к читателям, называли имена самых великих и безызвестных авторов и заголовки их книг. Казалось, книги тихо перешёптывались, рассказывая друг другу свои истории, читая вслух отрывки строк, но на самом деле в библиотеке царила звенящая тишина. Некоторые тома просто стояли горами на полу, возвышаясь до самого потолка, как башни замка. Сколько потребовалось бы времени, что изучить хотя бы четверть всего этого богатства. Сафина молча прошла мимо полок и провела рукой по переплетам. Здесь были древние манускрипты и свитки. Чуть дальше она нашла стихи романтических поэтов. Следующий стеллаж демонстрировал собрания сочинений иностранных авторов. Пальцы остановились на одной книге, и девочка достала её с полки, где та провела долгие годы без внимания. Сафина сдула пыль с верхнего торца и открыла её.
– Долго мы ещё тут будем торчать? – нарушил тишину Калеб, – здесь так скучно, пошли лучше ещё покатаемся на Клоди.
– Ты только погляди. Эту мне мама читала когда-то давно.
Калеб подошел к девочке и взглянул на обложку. На ней был изображен месяц и какая-то волшебная птица, летящая в его сторону.
– О чем она?
– Это «Тысяча и одна ночь», – пояснила девочка. – Там очень много сказок и все они удивительные: волшебные и интересные.
– По мне – так не очень, – поморщился Калеб.
– Как ты можешь так говорить, если не умеешь читать? – спросила девочка.
– Если не умею, значит и не надо.
– Хочешь, я научу тебя? – Предложила Сафина. Калеб тут же отстранился от книги.
– Нет, лучше расскажи историю! – Запротестовал он.
– Давай я почитаю тебе, а если захочешь, научу читать.
– Ты будешь читать эту книжку? Она ведь такая огромная и буквы совсем мелкие. Миллион лет уйдет на то, чтоб её закончить.
– А куда мы спешим?
Сафина опустилась на мягкий ворсистый ковер и положила книгу на колени.
– Садись и слушай, – приказала она, и Калеб покорно сел рядом.
Сафина начала читать. Поначалу Калеб явно скучал, но потом, когда речь пошла о жестоком Шахрияре, каждую ночь убивающим свою очередную жену, он заинтересовался и стал слушать внимательнее. В конце концов, он и вовсе заслушался, и начал перебивать Сафину, спрашивая, что случится дальше.
– Молчи и слушай, – приказала ему девочка, устав постоянно отвлекаться от чтения, – ты мне мешаешь.
– Ладно, так и быть. – Сдался Калеб. – Я тоже хочу научиться. Покажи, как ты это делаешь.
Тогда они прервались, и Сафина стала показывать ему буквы и называть их. Калеб постоянно путался и ошибался. Он никак не мог взять в толк, как буквы складываются в слова и звучат так непохоже.
 Наконец, он осилил эту сложную грамоту и сумел прочитать по буквам название книги. Тогда дети решили прерваться и, оставив книгу на одном из столиков, пошли пообедать.
Как объяснил Калеб, каждый день в столовой правого крыла появлялся сервированный стол с едой. Когда они вошли в столовую, этот раз тоже не стал исключением. Две миски супа стояли на столе, рядом ещё две тарелки тушёных овощей с мясом и в качестве десерта мороженое с фруктами и шоколадом.
 Такого Сафина не пробовала никогда в жизни. И хотя, попав в замок, она полностью забыла о чувстве голода, еда была такой вкусной, что девочка съела всё, что было в тарелках и осталась очень довольна.
– А кто готовит всё это? – спросила она у Калеба, по уши перепачканного в шоколаде. – И кто убирает? И моет посуду?
Мальчик пожал плечами.
– Не знаю. Замок.
Сафина задумалась. Странно было все это.
– Ты помнишь, как попал сюда? Сколько ты здесь живешь?
– Не знаю. Всегда.
– Ты здесь родился? У тебя была мама? Или отец? Кто-то ведь научил тебя говорить, воспитал тебя?
– Не знаю я, отстань. Ты своими расспросами меня утомляешь. Ей богу, пришла сюда и спрашиваешь всякую ерунду. Я здесь живу столько, сколько себя помню. Всё, что было раньше, уже меня не касается.
Весь оставшийся день дети провели, разговаривая и играя. Сафина была так счастлива. Никогда ей не было так уютно, хорошо и весело. Калеб провел её по всему замку, а тот был во истину огромен. За весь день они посетили десятки залов и комнат, одна красивей другой. Уже вечером Калеб показал ей тронный зал. Во всей роскоши сусального золота, на котором играл весёлый свет тысячи свеч, зал был ослепителен и бесподобен. На стенах располагались дивные картины, завитки орнамента, канделябры. Под потолком висела огромная люстра. Десятки зеркал приумножали свет, озаряющий весь зал красками солнечной охры, а в самой его глубине, на пьедестале высились два трона, покрытых сусальным золотом.
– Здесь должны сидеть король и королева. – Пояснил Калеб.
– А где они сейчас?
– По чем мне знать. Никогда их не видел.
Сафина подошла к тронам и поднялась по ступенькам на пьедестал. Она села в королевское кресло и представила, что она хозяйка и устраивает банкет для многочисленного количества гостей и знатных вельмож.
– Было бы здорово, если бы мы стали королём и королевой, – сказала она, – тогда мы пустили бы в замок всех людей, которые хотят сюда попасть.
– Вот глупость. – Угрюмо буркнул Калеб, – зачем здесь другие люди? Мы бы ведь просто могли жить в своё удовольствие и управлять ими свысока.
– Какой же ты глупый и злой, – раздраженно ответила девочка. – Если бы замок не открыл свои ворота для меня, я бы замёрзла в снегу и умерла. Ты бы хотел, чтобы я умерла?
– Нет, но я и не хотел пускать тебя. Я вообще тебя не знал. Как и всех остальных. Там на земле, должно быть, так скучно и сложно. И все люди оттуда скорее всего просто зануды.
– Я – зануда? – прямо спросила Сафина.
– Ты… да немного, но с тобой тоже бывает весело. – Признал Калеб. – Так и быть, оставайся.
– Можно подумать, ты бы смог меня прогнать, – рассмеялась девочка и, спрыгнув с трона, подбежала к Калебу и, толкнув его рукой, отбежала подальше. – Догоняй!
И они принялись играть в салочки, а затем выбежали из зала.

Вечер Сафина и Калеб провели в гостиной. Калеб повторял буквы и вырисовывал их в тетради. Детские неумелые каракули выглядели до смешного нелепыми, но Сафина проявляла сдержанность, обучая Калеба чтению и письму. Сама она никогда не ходила в школу. Они были слишком бедны, чтобы позволить себе это, но девочку всему обучила мать, которая трудилась изо всех сил в прачечной, стараясь прокормить дочь. Тогда она сильно уставала, но приходя домой, находила силы и занималась ею, читала сказки и рассказывала про устройство мира. Лишь когда та засыпала, мать без сил падала в кровать, и сама проваливалась в сон.
Вдруг до Сафины донеслась тихая музыка. Девочка сразу замолчала, Калеб тоже оторвал глаза от тетрадки. Дети прислушались. Звуки доносились откуда-то с нижнего яруса замка.
– Что это? – спросила Сафина полушепотом.
– Я же говорил. Здесь часто играет музыка. – отозвался Калеб. – Это из тронного зала. Сегодня они опять устроили праздник.
«Это загадочное они», – подумала девочка. Кто же в, конце концов, собирался там?
– Может, пойдем, посмотрим?
– Не получится. Я много раз пытался подглядеть, но там никого нет. А музыка играет. И такое чувство, что они там, просто прячутся от нас.
– Странно.
– Ничего странного. Если бы я устраивал бал, их бы тоже не позвал.
Дети скоро забыли о музыке и, так как дело близилось к ночи, они отправились в комнату Калеба. Мальчик лёг в кровати, а Сафина села рядом, после чего юный принц полностью обратился в слух. Весь день он ждал продолжения сказки. Сафина не хотела больше его мучить, поэтому начала следующую часть истории, которая складывалась сама собой.
– Итак, – начала она, – Самфира оказалась во дворце, который был совершенно пуст. Она долго бродила в нём, пока не нашла в одной из комнат принца. И звали его…
– Калеб? – спросил Калеб, который так желал стать принцем своего королевства.
– Нет, его звали Ланцелот.
– А я хочу, чтобы его звали Калебом! – возмутился мальчик.
– Ладно, так и быть. Принца звали Калеб. Но он был очень противный и невоспитанный. Он так долго издевался над своими слугами, что все они ушли, оставив его одного.
– Эй! Так нечестно! – Разозлился Калеб.
– С Калебом осталась лишь армия закаленных в битвах солдат. – Продолжила Сафина, не обращая внимание на его недовольство. – Только они и могли терпеть нрав злого принца. Ещё у него была ручная тигрица, но даже она опасалась Калеба, и избегала его.
– Это ты про Мосси? – спросил мальчик.
– Нет, ее звали Амассия. Когда Самфира пришла во дворец, она спасла тигрицу от грубого принца, и та снова стала храброй и отважной.
Мосси, словно в подтверждение её слов, прыгнула девочке на колени и заурчала, свернувшись клубком.
– Принц и принцесса ссорились по началу, но потом они смогли помириться.
– Как?
– Принцесса Самфира рассказывала принцу сказки каждую ночь, но останавливалась на самом интересном месте, и он не обижался на неё, потому что весь день хотел услышать продолжение.
– Ты что, Шахерезада? – засмеялся Калеб.
– Я тут ни при чем, это всё принцесса. Слушай дальше. Принц и принцесса ходили по дворцу, гуляли, а ещё у них был волшебный конь по имени Пегас, потому что у коня были крылья, и он умел летать. Они садились на него и отправлялись в дальние путешествия по королевству. Летали они над морями и океанами, поднимаясь в самые высокие и неприступные вершины гор, куда не ступала нога человека. Бывали они и в глухих деревнях, торговых городах и столицах разных стран. Где бы они не оказывались, их всегда встречали с радостью и приветствовали поклоном, потому что люди верили – они смогут принести мир в королевство и впустить всех обездоленных и отверженных людей внутрь дворца. Одно лишь огорчало Самфиру: она так и не встретила рыцаря, который помог ей в ту минуту, когда весь мир отвернулся от неё. Больше всего на свете принцесса хотела найти его, хотя бы затем, чтобы сказать, как она благодарна. Чтобы обнять его и поцеловать в щеку, чтобы взять его теплую большую руку в свою и не отпускать её. Ей просто нужен был человек, который позаботился бы о ней. Самфира была ещё такой глупой и слабой принцессой. Она нуждалась в опоре. Но того рыцаря она так и не встретила, сколько не искала его по миру. А всё потому, что злой колдун, правящий королевством вместо неё, заточил рыцаря в подземных пещерах и не выпускал наружу. Убить он его не мог, ведь рыцарь был очень сильным и отважным, а колдун был уже стар и немощен, а ещё ужасно труслив. Всё его былое могущество кануло в лету. Теперь уже скоро должен был наступить час, когда принц и принцесса сразятся со злым колдуном и восстановят справедливость в королевстве.
Калеб заснул. Девочка встала с кровати и вышла в гостиную тихо прикрыв за собой дверь. Мосси осталась спать на кровати мальчика, а механическая птица поджидала Сафину на камине. Клоди уплыл обратно в окно, когда настал вечер. Калеб сказал, что он приходит почти каждый день, а спит среди других облаков на небе. Сафина тоже хотела пойти спать, но вдруг снова услышала дивную музыку и, не выдержав, решила пойти посмотреть.
Ночью коридоры замка освещались сотнями свеч в канделябрах на стенах. Однако в самых тёмных углах затаились тени, которые враждебно шипя, словно змеи, поглядывали на девочку, злясь от своего бессилья. Ведь тени оставались тенями. Они были бесплотны и не осязаемы, как призраки. Они не могли ничего сделать, лишь сгущаться и пугать своим видом.
Приближаясь к тронному залу, Сафина слышала, как музыка всё усиливалась. Она лилась и струилась, звеня, порой сменялась, ноты перетекали в иные мелодии, но от этого не менялась всё магическое очарование музыки. Она была плавной, живой, больше всего похожей на игривый огонёк свечи.
Сафине было немного страшно идти по замку одной, но вскоре до её ушей донеслось тихое потрескивание шестерёнок и хлопот железных крылышек. Механическая птица села ей на плечо, и девочка мгновенно наполнилась уверенностью.
Она миновала все коридоры и оказалась у высокой золотой двери, ведущей в тронный зал. Тяжелая дубовая ручка красовалась с боку, но Сафина побоялась дотронуться до неё и войти внутрь. Она наклонилась пониже, к замочной скважине и заглянула в неё. Через узкую щель рассмотреть хоть что-то в приглушённых красках ночного замка было невозможно, но зато музыка отсюда звучала ещё громче. Сафина различила негромкие голоса, смутно долетающие до неё, и даже шорох пышных платьев. В зале точно собралось много народу и, судя по всему, их вечеринка была в самом разгаре.
Сафина всё-таки решила приоткрыть дверь и заглянуть внутрь. Хоть одним глазком, оставшись незамеченной. После этого она немедленно уйдёт спать.
Девочка погладила птицу по железной голове, словно прося у той храбрости, а затем положила ладонь на ручку двери и быстро потянула её на себя. Заглянув внутрь, она увидела, как все свечи вдруг вспыхнув, разом потухли, наполнив помещение запахом горячего воска и дыма, а музыка оборвалась на самой высокой ноте, погрузив весь замок в тишину.
Сафина сильно испугалась этому. Прикрыла дверь. Потом опять заглянула внутрь. Ничего не изменялось, зал был пуст. Она ещё постояла немного, а потом, закрыв дверь, вернулась к себе в комнату. Когда она переоделась, и легла в кровать, чтобы поскорей уснуть, до её ушей опять донеслась тихая музыка, нарастающая с каждой минутой.

Время шло, и дети проводили его вместе. Сильнее и сильнее привыкая к обществу друг друга. Калеб делал успехи в своих занятиях. Он читал всё лучше, пусть и по слогам, но уже не совершал ошибок. Он даже научился писать своё имя и имя Сафины. Девочка исследовала весь замок и теперь наизусть знала расположение всех комнат. По вечерам она рассказывала мальчику сказки. Странная перемена коснулась Калеба. Он становился спокойнее и добрее с каждым днём. В конце концов, дошло до того, что он перестал доводить несчастную кошку и та, осмелев, подходила к нему без страха и даже тёрлась о колени.
По вечерам из тронного зала порой опять доносилась музыка, но Сафина больше не спускалась туда и не пыталась застать врасплох невидимых танцоров.
Дни шли быстро, девочка не вела им счёт. Она не знала, сколько времени провела в замке, но сказка – длинная и запутанная история, что она рассказывала каждый вечер, уже близилась к завершению. Принцесса Самфира и принц Калеб оказались на побережье океана, где они искали алую жемчужину. Это было волшебное оружие, которое могло помочь им избавиться от злого колдуна. В те вечера Калеб долго не ложился, он всё просил, чтобы Сафина уже закончила свою историю. Вот только девочка и сама не знала, каким должен быть конец, потому герои попадали всё в новые и новые приключения.
Но у всех хороших историй должен быть конец. И однажды сказка о принцессе и принце добралась до своего.
Как всегда, Сафина лежала в своей кровати и наблюдала за фиолетовыми и голубыми облаками, плывущими за окном. Где-то среди них парил и Клоди. Он приходил к детям почти каждый день и разрешал покататься на себе верхом. Девочку усыпляли пушистые очертания облаков – молодых и резвых, и тех, что были постарше – медленные и задумчивые – полные тайн и глубоких мыслей.
Вскоре Сафина уснула, но впервые с того дня, как она потеряла маму, ночь перестала быть чёрной и беспросветной.
Сафине приснился сон.

Она оказалась в зловещем подземном гроте. Взглянув на купол, принцесса Самфира разглядела маленькие яркие разноцветные камешки, похожие на звёзды. Они пестрили всеми драгоценными цветами: аквамариновыми, пурпурными, бирюзовыми и коралловыми. На руке девочки красовался незабудковый браслет, на плечах лежала накидка мамы. Она знала, что произойдет в следующую минуту. Она сразится с колдуном. Настал час битвы и Самфира была готова к ней.
Она пошла навстречу сгущающимся теням, что выползали изо всех углов. Это и было воплощение злого колдуна, что захватил власть в королевстве. Самфира вдруг почувствовала что-то на своей талии и не сильно удивилась, обнаружив там клинок. Короткий обоюдоострый меч был украшен всевозможными волшебными камнями, что они собрали вместе с принцем Калебом. Девочка изъяла его из ножен и приготовилась сразиться с чёрной тенью, как вдруг, что-то переменилось в ней, заставив её опустить оружие.
– Я сильнее тебя, колдун, – сказала она вслух. – Ты и сам знаешь, что тебе не одержать верх. Но ты хочешь того же, что и все люди, что ты подчинил себе – ты хочешь войти в волшебный дворец. Освободи моих подданных и входи вместе с ними.
Она бросила клинок к ногам тени и ждала, будучи готова быть растерзанной исчадьем ночи. Только этого не произошло. С тихим шипением, тени расползлись прочь, а грот вдруг стал наполняться ярким светом, что лился от драгоценных камней. Разноцветные огоньки под потолком заискрились и разлетелись в разные стороны всполохами искр, потом начали хаотично кружить по помещению, стены которого расширялись.
Величественный замок. Вот, что увидела принцесса Самфира, когда смогла открыть глаза, не смотря на яркий поток света. Она стояла на клубе облака напротив белоснежного замка. Врата замка широко раскрылись. Огоньки, которые всё это время блуждали вокруг, поплыли внутрь. Замок открыл свои двери для них, как в своё время открыл и для Сафины.
Она обернулась и посмотрела за край облака. Внизу светились окна домов, пылали костры скитальцев.
«Что же теперь? – спросила Самфира саму себя, – Когда двери замка раскрыты, как же эти люди попадут в него? Нужна же ещё и лестница в небо. Люди не умеют летать, они не смогут попасть внутрь».
Но мысли принцессы заглушала сказочная музыка. Она вздымалась выше и выше, мелодия прекрасного голоса. Райские трели ангельских птиц.

Девочка очнулась ото сна. Механическая птица громко пела.

Сафина долго думала, но так и не смогла понять, что означал этот странный сон. Всё вокруг изменилось. Ожидание чего-то неизвестного повисло в воздухе. Казалось, замок утратил весь свой уют, готовясь к чему-то важному.
За завтраком Сафина рассказала Калебу про свой сон. К её удивлению, у мальчика тоже было сновидение, и он поделился им с Сафиной.
– Во сне я был настоящим принцем. Стоял на башне замка, хотя раньше никогда не знал, что туда можно выйти, – рассказывал он, – и тут все заискрилось, засветилось, я услышал чью-то песню. А потом прилетел Клоди. Ну, то есть настоящий Пегас, как в твоих сказках. Я сел на его спину, и он повёз меня в город, туда к людям. Никогда раньше я не бывал на земле. Я думал люди такие скучные и злые. Напротив, все они веселились и ликовали. Глаза их сверкали. Они рассказывали друг другу истории про замок на облаке. Будто теперь все смогут попасть внутрь, потому что настал конец правления злого колдуна. Странно, да?
– Всё это вообще очень странно, – согласилась девочка. – Я в своем сне тоже слышала музыку. Оказалось, это пела механическая птица.
– Та самая игрушка? А что, она умеет петь? Я думал, она сломана.
– Я тоже так думала. Тебе не кажется, что теперь всё вокруг выглядит, ощущается и даже пахнет как-то иначе? – спросила девочка задумчиво.
– Кажется. – Признался Калеб. – А ещё я как будто чувствую вокруг людей. Ну, то есть, я уже говорил тебе… они будто есть, хотя их нет. Так было всегда, но теперь их стало как-то слишком много. И ещё та музыка из тронного зала… Сегодня у них точно будет большой бал.
– А как ты думаешь, – спросила Сафина, – мы сможем пойти на него?
– Теперь не знаю, – протянул Калеб. – Что-то произошло. Никогда раньше я не видел снов. Как ты говорила, ты тоже не видела. Вдруг в своём сне ты победила колдуна и открыла ворота? Ну, то есть по правде?
– Колдуна? Но ведь это же сказка. Я сама её придумала. Это было не по-настоящему.
– Не по-настоящему! – возмутился Калеб. – Как ты можешь так думать, если уже находишься в замке на облаке?

Музыка играла целый день, не позволяя детям сосредоточиться ни на чтении, ни на играх. К вечеру же она стала ещё громче и торжественней.
– Они там сейчас будут веселиться, – сказал Калеб вслух.
– Я тоже хочу пойти, – ответила Сафина.
– Не знаю, разрешат ли они. – Засомневался мальчик. – Как всегда, спрячутся, когда откроешь дверь…
– Послушай, Калеб, – сказала девочка. – Всё, что сейчас происходит похоже скорее на сон. Сказки, реальность… всё размыто. Этот мир… вернее, этот замок живет своими законами, и чтобы понять их, мы должны пойти на бал. Сегодня. Сейчас.
Сафина подошла к шкафу и нашла там красивое фиолетовое платье. Самый подходящий наряд для такого события.
– Переоденься. Не забывай, что ты принц Калеб. Найди что-нибудь красивое, и мы идём, – скомандовала девочка. Калеб возражать не стал.

Через полчаса дети снова встретились в гостиной. Сафина убрала волосы в высокую прическу, а Калеб был одет в красивый синий костюм, похожий на наряды знатных вельмож.
– Готов?
– Готов.
Дети вышли в коридор. Музыка здесь играла ещё громче. Им стало немного не по себе. Сами не зная почему, они взялись за руки. Так стало гораздо надежнее и спокойнее. Вместе, рука в руке, они прошли через все коридоры и оказались возле двери в тронный зал.
– Не бойся, – прошептал Калеб. Ладонь Сафины стала влажной и холодной. – Я буду с тобой, чтобы не случилось.
– Спасибо, Калеб. Ты тоже не бойся. – Сказала она, потому что голос мальчика волнительно дрожал.
Они вместе взялись за ручку двери и открыли её.
Дверь отварилась. Внутри сотни гостей, одетые в сказочные наряды, кружили вальс. Под потолком танцевали перистые облака-драконы. Совсем маленькие и больше похожие на ящериц с крыльями. Возле длинного стола, заставленного дивными блюдами, стояли разные люди и вели беседы. Вьюнковые красные цветы облепили стены замка, создавая причудливую паутину. Всё вокруг дышало торжеством и роскошью. И тут, все гости пира, как один, внезапно остановились и устремили глаза на вошедших.
Дети неуверенно переступили порог. Их пальцы крепко переплелись. Они стояли друг за друга.
– Тебе страшно? – чуть слышно прошептал Калеб.
– Ничуть, а тебе? – спросила девочка, которой вдруг стало так холодно, потому, что по спине забегали мурашки.
– Нет, – отозвался Калеб, едва выдавив эту фразу из себя.
И вдруг, все люди захлопали в ладоши и опустились на колено.
– Принц и принцесса!!! – раздавались возгласы гостей, – Приветствуйте будущих Короля и Королеву!
Дети потеряли дар речи. К ним подбежали маленькие девочки в балетных пачках. Их волосы были украшены розовыми цветками, и они принялись кидать лепестки под ноги Калеба и Сафины.
В нерешительности, дети пошли по дорожке из цветов. Они были сильно удивлены, но испуг уже прошел, теперь в глазах стояли слёзы.
Зал рукоплескал им, присутствующие выкрикивали приветствия и радостно улыбались, глядя на них. Среди толпы Сафина увидела полосатую тигрицу с длинными усами и крылатого Пегаса, под потолком, летая, пел золотой жаворонок.
– Сафина, – услышала девочка голос, и тотчас обернулась на него, – Принцесса Самфира. Малышка с синей лентой на запястье.
Она замерла и даже отпустила руку Калеба. Перед ней стоял он – её спаситель. В горле застыли слезы, а внутри стало так легко.
– Я думал, что не смогу найти тебя. В тот раз, когда оставил в старом музее. Мне не следовало уходить. Один раз я имел глупость потерять тебя. Прости, вот всё, что я хотел сказать.
– Отец… – прошептала она и кинулась ему в объятья.
Он прижал Сафину к груди, и ласково поцеловал в голову.
– Я тогда не знал, что это ты. Я думал, что ты умерла, как и твоя мать. В прошлом я вёл неправильную жизнь. Я воровал, чтобы прокормить вас. За это очутился в тюрьме. Годы одиночества и надежд принесли свои плоды. Тогда я впервые увидел замок на облаке. Он был таким красивым, что я поклялся привести туда вас обоих.
Сафина плакала, уткнувшись в его плечо.
– Зато теперь мы будем вместе. Все мы теперь. И мама тоже вскоре сможет прийти к нам. Путь в замок на облаке лежит через сны. И во сне мы способны приходить сюда. Как и вы с Калебом. Только тот, кто мечтает и видит сны, тот, кто верит в сказки, найдёт сюда дорогу. Тот, кто надеется и любит – всегда обретёт счастье.
Сафина обернулась и увидела, что Калеб обнимает женщину и мужчину, похожих на него – своих родителей, которые тоже когда-то потеряли сына.
– Здесь все мы встречаемся: – Продолжал отец. – Мёртвые и живые. Свободные и заключенные. Бедные и богатые. Дети и взрослые. Ты сделала очень большое дело, позволив колдуну тоже войти сюда. Потому что в замке не существует ничего злого. Там, в городе началась весна и год будет солнечным и урожайным. Столько людей снова начнут видеть сны и прилетят сюда на крылатых пегасах. Главное верить – замок есть. И мы все можем осуществить свою мечту. Всё в наших силах. Теперь ты принцесса… Принцесса Самфира. Иди же на трон, и займи своё место.
Девочка обернулась к Калебу. Он тоже освободился от объятий родителей. Дети снова взялись за руки. На миг их взгляды столкнулись. Столько всего они хотели сказать друг другу в этот момент. Как сильно они любят друг друга, как много значат друг для друга, как будут вместе, в мире и любви править своим новым Королевством Снов. В их глазах дрожали слёзы. Они не сказали ни слова. Слова были излишни. Они вместе поднялись по ступеням и заняли место на своих тронах.
– Праздник!!! Праздник!!! – выкрикивали из зала. – Торжество в честь коронации!!! Да здравствуют новые Король Калеб и Королева Самфира! Да здравствует Королевство Снов!
И музыка в тот вечер играла бурно и торжественно, танцовщицы со свечами в волосах кружили вальс, но громче всех пела механическая птица, заливаясь песней от самого сердца.