И взошло солнце - 2

   
 Прежде, чем уйти.
 /Часть вторая /

 В метро, куда она сбежала от ночных тусовщиц, было душно и многолюдно. Все куда - то спешили по своим делам, не замечая ничего вокруг. Разношёрстная толпа с её первобытными навыками расталкивать всех локтями, чтобы быть первыми при посадке и стадным инстинктами сбиваться в кучу и топтать друг друга при входе и выходе из метро, с её изощрённым отборным матом и бесконечной болтовнёй по мобильникам, суетливо выписывала характер нового времени. И в этих пространствах бесконечной суеты сует закипало плотоядное нутро новой эпохи, обильно засеянное человекоподобными сущностями, заброшенными на землю откуда – то из других миров, с их неистребимой жаждой жизни, выползшей из дикого мира хищной первобытной природы на свет божий. Как в кипящем котле преисподней, густо заваленной ядовитым прахом философствующих Химер, политических оборотней, тушами элитных упырей у кормушки истории со всегда свежим пушечным мясом их жертв на алтаре побед, успеха и славы, после очередной охоты кровожадных вожаков стаи, готовилась сытная трапеза. В преддверии выборов нужно было утолить аппетиты элитного электората и на фоне этого плотоядного пиршества ошарашить и потрясти рядового избирателя невообразимой сытостью, роскошью и изысканностью правящей элиты и её вождей.

Лучшие имиджмейкеры, гримёры, парфюмеры и парикмахеры разрабатывали художественный образ выдающихся деятелей политического Олимпа. Непревзойдённый блеск их белоснежного оскала с голливудской улыбкой и арийским взглядом победителя за бешеные гонорары тщательно отшлифовывали в фешенебельных клиниках мира лучшие пластические хирурги, косметологи, стоматологи, визажисты и всевозможные маги глянцевого гламура. Не обошлось и без помощи психиаторов и психоаналитиков. За хорошее, конечно, вознаграждение, они кропотливо работали над неадекватным сознанием и нездоровым воображением своих высокопоставленных пациентов с неустойчивым рассудком, заражённым манией величия. От бесконечной конкурентной грызни и показательных боёв на трибунах и в закулисье, от алчных склок в междоусобных разборках за собственность, отобранную у страны и народа их разум заметно помутился и пришёл в негодность. Требовалась трансплантация и пересадка мозга здорового человека. А это повлекло за собой новые расходы и новые жертвы, что значительно повлияло на благосостояние всей страны. Великая когда – то держава превратилась теперь в обанкротившуюся звероферму. Из – за постоянных войн и издевательств, из - за алчности и жадности властьпридержащих, из - за колоссальных потерь и жертв во имя новоявленной элиты страна впала в глубокую депрессию. Рыночные нувориши затягивали её на самое дно болота своих амбиций и нездоровых фантазий. Их постоянно трясло и дёргало от вечных скандалов и драк с алчными папарацци, нагло просовывающими бесстыжие зрачки камер в самые укромные и заповедные места. Их круто бросало в дрожь от бесконечных стычек с дикими стадами голодных толп, вечно стоящих за подаянием на их триумфальном пути. Они дико бесились, заливаясь отборным матом и проклятиями при встрече с обнаглевшими следопытами из компетентных органов, шарящими по интимным тайникам их жизни. Взбешённые, с перекошенными оскалами, обильно залитыми кипящей слюной, с выпученными наизнанку пружинящими орбитами глаз, как бешеные псы, они, казалось вот – вот набросятся и растерзают в клочья несчастную жертву. Они дико рычали, громко щёлкали челюстями, брызгались смрадным потом и пеной, бурно плещущими как из фонтана изо всех их дыр. Измученные собственной агрессией и больным воображением, погрязшие в бесконечных потасовках с ленивой и неряшливой прислугой, вороватой и неблагодарной, они, наконец, сдавались и попадали в сумасшедший дом.

Всё это могло в скором будущем привести их обратно к своим зверообразным предкам, в первобытное состояние. Мир снова бы оказался в диких племенах туземцев с вождями – каннибалами. Опустившись до самого низкого уровня мышления, мир бы вновь превратился в стада первобытных гомосапиенс, но технический прогресс и высокие технологии компьютерного разума оказались сильней. Имидж сверхчеловека потребовал от новоявленной элиты немедленного хирургического вмешательства и глубокой коррекции съеденного перестройкой и коррупцией человеческого мозга. Работа с больными капризами и фантазиями элитных пациентов потребовала от врачей особого мастерства, ведь больные представляли себя уже не просто людьми, а избранными оракулами новой цивилизации, непобедимыми потомками Заратустры, истинными арийцами с нордическим характером. Это же каста элитных пород! Это же целые кланы с безупречной родословной! Это же избранная элита голубых кровей с древнейшими корнями!

Одним словом, отважным врачам пришлось нелегко в общении со всемогущими богами эпохи, от воли которых зависела судьба целых народов и государств. Сколько сил и труда было потрачено на то, чтобы бесстыдно выпирающие наружу оскалы, хищные повадки и инстинкты больных приобрели, мало – мальски, человеческий облик, чтобы эти кровожадные со звериными пастями морды стали похожи на человеческие лица, чтобы вместо рычания, воя и лая зазвучал простой человеческий смех, а вместо клыков и волчьих оскалов на их лицах засветилась простая человеческая улыбка. А сколько стараний и мастерства было вложено врачами в работу над достоверностью имиджа своих ценных пациентов, чтобы плотоядные их рассуждения на уровне звериных инстинктов заблистали светом обворожительной искренности и убедительностью их человекоподобия и добропорядочности.

С какими безумными звериными обличиями в клыках, рогах и копытах, дикими звероподобными хищниками с волчьими оскалами по уши в крови и мясе на клыках после общения с народом на митингах и стачках, они входили на приём к психиатору! Как грозно помахивали мохнатыми кулаками перед самым носом врача, триумфально выставляя на обозрение содержимое своих знаменитых кейсов, набитых золотом, бриллиантами и валютой, отвоёванной у доверчивого народа! Глянув на них в таких возбуждённых расположениях чувств и откровенных состояниях истощённых нервов, с кровавыми рылами дикобразов, триумфально вышедших из банков с богатой добычей в изголодавшейся пасти можно было надолго потерять дар речи. Узнав в пациентах, тяжело дышащих смрадом крематориев, испускающих на всю округу вонь и тошнотворный запах падали в роскошных меховых манто, замшевых кардиганах и кожаных смокингах, можно было надолго впасть в депрессию и потерять дееспособность . Эти кровожадные хищники наступали со всех сторон, наводя повсюду страх и порчу. С клочьями облезлой шерсти, беспорядочно разросшейся от болезненной жадности по всему телу и не сбритой вовремя колючей, как у новогодней ёлки, кабаньей щетиной, они были похожи на диких оборотней - людоедов.

Увидев их таких, одичавших и потрёпанных после нескончаемых совещаний в правительстве, изнурительных заседаний в государственной думе, пафосных выступлений с высоких трибун, измотанных всевозможными речами и фокусами лицедейств перед публикой и избирателями на сценах и экранах телевизоров, рядовому простаку из плебса хотелось от страха и ужаса безоглядно броситься в бегство. Хотелось куда – нибудь подальше от них - на баррикады, на войну, в окопы, в подвалы и укрытия, только не быть рядом с упырями и не заразиться их страшной болезнью. Учуяв рядом бьющий наповал трупный запах холёных тушек элитных самцов и самок, кровь стыла в жилах. Простому человеку, оказавшемуся рядом с этим диким легионом, дравшим с него душу и жилы в семь шкур, становилось не по себе. Хотелось выдавить весь этот трупный смрад из себя тут же прямо на них, но от бессилия справиться с этой стаей голодных упырей, навалившихся на несчастного и жадно тянущих кровь из всех жил бедной жертвы, оставалось просто повеситься. Увидев этих чудовищ в первый раз на улице, в супермаркете или в маленькой приёмной норке врача, неподготовленному человеку, выросшему на библейских заповедях и заветах Ильича, можно было тут же потерять сознание, а то и вовсе лишиться жизни. Хвала тем смельчакам, кто не побоялся ступить на путь борьбы с человекообразными оборотнями, кто очистил мир от всего этого ужаса и маразма алчности и агрессии, от грызни и ненависти к ближнему, от безумия и мании величия, от прогрессирующей эпидемии человеческих пороков и соблазнов. Какими же просветлёнными, с улыбками херувимов и ангелов, скрывающими ото всех свою подлинную сущность под белым сиянием жемчужных зубов, с почти что богоподобными ликами, эти пациенты выходили из кабинета своих заметно разбогатевших врачей.

Были там не только видные политики со всевозможными диагнозами, синдромами и манией величия, - были всякие. Вспомним хотя бы лидера коммунистов нового поколения, затеявшего перестройку с таким размахом и целеустремлённостью, что все, кто пошли за ним стройными уверенными рядами реформаторов, пришли прямо на самую что ни на есть свалку той самой коммунистической истории. С родимым пятном на всём лбу в виде трех шестерок, он и там с высокой трибуны убеждал всех в пользе своих реформ в борьбе с застоем, образовавшимся в мозгах общественности. Перестройка, по его мнению, и решила бы все эти проблемы с мозгами и застоем, тесно связанных с деятельностью ЦК КПСС и её выдающихся лидеров. Не вникая в подробности бессменного правления Генерального секретаря и его кабинета, он сделал ход конём к заветной цели и приблизился, наконец, к золоту партии. Не светлые идеи марксизма – ленинизма, а самые изощрённые фантазии вели его на высоты Олимпа. Страсть обладания несметными сокровищами ЦК КПСС поглотила его больное сознание, заражённое ядовитой радиацией капиталистического глянца. Цель оправдывала средства.

Выступая на очередном заседании Верховного Совета, в своей пафосной речи, формально составленной второпях после очередного банкета в кругу приближённой касты по поводу повышения в должности и продвижения по службе, с высокой трибуны он направил толпу совсем по другому руслу. Это был поворот совершенно в другом направлении, нужном только ему и его новоявленному клану в их жадном стремлении к власти и несметным богатствам страны. Это было восхождение по служебной лестнице самого заурядного карьериста, мошенника и авантюриста, партийного функционера и оборотня. Он направил одурманенные перестройкой стада не к светлому будущему человечества, не к прогрессу и всеобщему процветанию, не к свободе и равенству всех перед совестью и законом, он направил страну совершенно не в том направлении, куда указывала с памятника бескорыстная рука Вождя социалистической революции. Расчётливый функционер понял, как добиться успеха и усыпить сознание толпы. Перестройка открывала ему входы и доступы к сокровищам партии. План переворота удалось успешно осуществить, и в результате он со своим партийным кланом оборотней, выращенных в олигархических заповедниках Запада, оказался на вершине Олимпа у сытой кормушки, а все остальные - на самой что ни на есть, гнилой и смрадной свалке истории. Здесь она приняла экзотическую форму разверстого над головами избирателей испражняющегося зада того самого вождя. За это всё от мировой олигархической элиты ему и была торжественно вручена Нобелевская премия.

Выползший со всей своей сектой партийных нуворишей на высокую трибуну власти из вырубленных виноградников, мешавших его триумфальному шествию по головам, хребтам и горбам к одурманенной обещаниями толпе, он провозгласил себя Президентом. А что ещё можно было ожидать от алчного собственника, загоревшегося мечтой во что бы то ни стало дорваться до кормушки и разбогатеть за счёт страны и её рабов? Для этого он и придумал Перестройку, а для убедительности пообещал избирателям райские кущи на ниве реформ. В ход пошли всевозможные хитрости и уловки, ложь и фантазии, гламур и лицедейство. Нужно было избавляться от противников и конкурентов, от всех несогласных. Зачем нужна была теперь партия ЦК КПСС, которую хитрыми и жадными челюстями поглотила мировая коррупция. За пафосной ширмой с трибунами и пьедесталами вождей революции скрывалось обглоданное и растерзанное дикой стаей партийных хищников мёртвое тело страны. Для большей правдивости и убедительности у вождя, трезвенника и язвенника, твёрдого троешника коррумпированного юрфака столичного Университета, появился внушительный диплом, поспешно выданный коррумпированным ректоратом с брежневским застоем в мозгах. Так, у него появилось право продвигаться по службе на пути к заветной цели и открыто гоготать в лицо одураченного народа и вождей марксизма – ленинизма. Так, он получил возможность сметать всех со своего пути и бороться с врагами. Так, у него появились всевозможные идеи борьбы с недостатками в обществе вплоть до арестов и расстрелов, чтобы таким образом избавиться от честных партийцев, от противников его реформ, от мыслящей оппозиции. Для этого он и развернул компанию по борьбе с пьянством и алкоголизмом, обвинив своих конкурентов алкашами и наркоманами. Он насильно отправил их в эмиграцию, в тюрьму, на тяжёлые работы или на лечение в сумасшедший дом.

Став полновластным хозяином полуграмотной страны совков, он вырубил все виноградники, взорвал Чернобыль, расстрелял Белый Дом, сдал народ на растерзание рыночной мафии и получил за всё это Нобелевскую премию. Опираясь на помощь западных союзников по борьбе за баснословные капиталы, вместе с соратниками по партийному клану, он расстрелял СССР, получив за это внушительные гонорары от мировой олигархии, перечислил обманутый народ в меню на пушечное мясо своим соратникам нацистам и неофашистам и тихо залёг в сочной тени своей трофейной славы. Что посеяли, то и пожали. Расчётливый хищник добился своего! Соратники по трибуне, следуя его примеру, стали один за другим сдавать партбилеты и отрекаться от коммунизма в обмен на 30 сребреников зарождающегося в стране нового олигархата. Все победы и достижения социализма были сброшены в братские могилы и поспешно захоронены вместе со всем советским народом с его верой, правдой, трудом, с его беззаветным служением социалистической Родине и её идеалам, вместе с совестью и честью советского человека. Зверь фашизма в шоу звериных лицедейств новых Хозяев жизни предлагал человечеству свои услуги и выставлял свои звериные амбиции, инстинкты, свою алчность и неистребимую жадность в качестве начального капитала. А вождь «Великих перемен» триумфально возлежал на своей перине в президентской резиденции на берегу Чёрного моря и щедро осыпал экзотическими дарами свою хитроумную супругу. Как лиса, залезшая в курятник, она также приложила к реформам мужа свою жадную загребущую лапищу и с неистощимой энергией повадилась в богатый курятник за своей триумфальной добычей.

А тем временем, сгорая от алчности и жадности, другая лисица с ещё большими аппетитами и амбициями, подбивала своего муженька захватить трибуну и единолично завладеть политическим Олимпом. В стремлении к неограниченной власти и несметным богатствам страны, она помогла ему опередить конкурента, перехитрить его и скинуть, наконец, с престола, чтобы самому узурпировать власть и успешно добраться до сокровищницы, где хранилось золото партии. И вот ещё один хищник, так называемый «вождь перестройки», приемник меченого тремя шестёрками вождя из виноградников, седовласый и вечно пьяный лидер новой революции, стал вождём Бомонда. А хитроумная лисица добилась от него высокооплачиваемой должности Советника Президента и, получив беспрепятственный доступ в совдеповский курятник, истребила там всю живность для своих бесконечных банкетов и сытных застолий. Вот почему он превратился в вечно пьяного всемогущего Голема, слепленного её жадными лапами. С его помощью коварная лисица мечтала завоевать мировой рынок и наживаться на торговле курами из своего курятника. Это был её бизнес план по превращению всей страны в личный, приватизированный за гроши курятник, вместе со всеми её гражданами, гостями и туристами. Заколдованный с помощью цыганской магии, вечно пьяный муж стал одновременно и грозным оружием против инакомыслящих и надёжным инструментом в её коварных руках. После щедрых возлияний и застолий лисицы – жены, испивший приворотное зелье и отведавший роковые блюда, заговорённые коварной колдуньей - женой, он покорно выполнял её волю, удовлетворял все её больные капризы и безумные фантазии.

Таким, в вечно пьяном виде, не приходя в сознание, невменяемый, в окружении таких же ничего не соображающих соратников, с такими же алчными жёнами – оборотнями, он обычно и отправлялся на всевозможные встречи и переговоры. В голове лидера, в этот момент, кроме наставлений и приказов хитроумной жёнушки ничего уже не находилось. Его мозг, не принадлежащий уже ему самому, превратился в мощный мотор, управляемый коварной лисицей извне. Так, рухнула страна Советов, так, перестал существовать ЦК КПСС, так сгинула в небытие заветная мечта народа о счастье, равенстве и братстве. Лисица – оборотень с помощью афер и жульничества, овладев заветной должностью и пошатнувшимися умами современников, тут же придумала закон и переписала их всех в свою единовластную собственность. Затем она перевела всю эту живность из их насиженных мест во владения своего приватизированного курятника и наложила на всё свою роковую печать. По новому закону вся живность из её курятника лишалась всех человеческих прав и, в первую очередь, права голоса, свободы и демократии. Отныне их участь – ждать своего рокового часа! Гарантом этой сделки приватизации стал её влиятельный муж и его клан партийных нуворишей. Для дисциплины и устрашения всей своей живности и прочего рабского сброда, внушительный портрет мужа во весь его рост, она повесила в курятнике перед его ошарашенными обитателями, о которых, впрочем, тут же забыли. У клана рыночной олигархии стояли более значимые цели. Коварная лисица возмечтала из старухи у разбитого корыта превратиться во владычицу морскую и использовать своего мужа для диалогов с народом, ставшим для неё Золотой рыбкой, попавшейся ему на крючок.

Как внушительно преображался его облик по мере приближения к заветной цели. Начинавший свою карьеру как преданный общему делу коммунист, борец с коррупцией и партийной номенклатурой, он обещал народу быть его умом, честью и совестью, грозился расправиться с алчными чиновниками и партийным жульём, обещал отменить сытные пайки и сверхзарплаты паразитирующих на труде народа чиновников. Он обещал коммунизм для всех, а не только для партийной элиты. как окреп и возмужал он в страстных объятиях американских президентов, как безжалостно расправлялся он с оппозицией, благодаря помощи ЦРУ и НАТО. Как азартно и лихо дирижировал оркестром, после очередного банкета с олигархами, распуская советские войска на границах и выводя армию со всех концов земли прямо на ту самую свалку истории с испражняющейся задницей предшественника. И всё это с подсказки алчной лисицы, под сытый гогот и издёвки над зеваками с открытыми от удивления ртами, собравшимися поглазеть на своих вождей и лидеров, так ловко покоривших неприступные высоты политического Олимпе. Забывший о своём народе и стране, дорвавшись до власти, он уже не помнил о своих президентских обещаниях , о своих избирателях в предвыборной гонке, он уже не отвечал за всё происходящее вокруг,он даже не понимал, что происходит не только с ним, но и со всей страной.

Именно здесь воссияла новая звезда, самая яркая и кровавая во всей истории страны. Как Голем мести и ненависти высшей касты, слепленный заговорщиками из низменных чувств и звериных инстинктов на кровавых обрядах с жертвами из плебса и на ритуальных пиршествах и шабашах высших каст, она вошла в жизнь и пронзила своими ядовитыми лучами грудь нового лидера эпохи, отдавая ему все свои силы и умения. Испепелив его живое сердце, она вложила в него свой огонь и питала его своими невидимыми лучами. Она стала управлять им как пультом из своих тайных лабораторий. Как вселенское знамение Апокалипсиса она взошла над головами, умами и душами, властно сжигая и поглощая их содержимое. Вспыхнув из самого горнила вулкана, порождённого её волей и сознанием, она сеяла вокруг вражду и войны, болезни и смерть, горе и стадания одних, роскошь и процветание других, оставляя в головах тех и других своих жертв вместо мозга лишь горстку дымящегося пепла. Как висельный столб она воссияла над Мавзолеем и над всей некогда великой страной. Имя ей – Люцифер! Острыми иглами своих сатанинских лучей она пронзила смертное и податливое тело вождя. Этому вождю отводилась роль палача, бездумно выполняющему волю своего Хозяина. В убогом жалком теле проснулся космический монстр, отравляющий всё человеческое на своём пути. Подобно яду полония, он разошёлся по всему миру, внедрился в мозг человечества и угрожал его полному уничтожению. Избиратели с повреждённым от радиации его сияния умом уже едва могли осознать, какую опасность он представлял для них и зачарованно шли за ним на выборы и, как следствие, продолжались войны, погромы, расправы, грызня и резня в стране и мире.

Так, среди пациентов больниц и клиник появлялись и рядовые граждане страны с нерядовыми диагнозами и нетрадиционными ориентациями. Всё это они вероятно подхватили на церемониях награждений и инагураций, на шикарных пиршествах в четь получения дворянского или графского титула или присвоения очередного звания высокопоставленной особе за великий вклад в общее дело. А, может быть, те синдромы и диагнозы передались им по наследству или в страстных поцелуях и горячих объятиях во время балов и застолий с вождями перестройки и их многочисленной свиты? Какими разъярёнными, похожими на бесов и чертей из самой преисподней, готовыми растерзать и поглотить любого, кто попадётся им на пути входили они к врачу. Дикие, со следами крови своих жертв и их нежными филейными потрошками на клыках, по уши в крови и проклятиях они попадали на больничную койку фешенебельной клиники где – нибудь в Швеции, Израиле или Швейцарии. И какими отдохнувшими и полными сил, с огнём в сумасшедших глазах, пылающих как в морге концлагерные печи, они торжественно и триумфально выходили оттуда со своей охраной в сопровождении своих многочисленных жён, поклонников и фанатов.

Обо всём, что происходило с ними в клинике тщательно умалчивалось. Под страхом смерти запрещалось разглашать государственную тайну о том, сколько новых жертв после них оставалось в моргах, тюрьмах, казематах, в рабстве и в залах суда. Тут же забывалось, как будто и не было растерзанных в агрессивных атаках, избитых и зверски изнасилованных трупов некогда полноправных граждан страны, боровшихся за свои права. Уничтожались расстрельные списки приговорённых и растерзанных подпольным гестапо журналистов, писателей, художников, артистов. Хранилась в секрете правда о политзаключённых, отправленных по этапам на рабские труды в глубины сибирских руд и каменоломней. Изымались обвинения преступникам нынешней власти и приговоры преданных КПСС коммунистов, поспешно расстрелянных под шумок перестройки. Дегустировались и присваивались труды и урожаи ударников коммунистического труда, списанных на пушечное мясо и под бой новогодних курантов сброшенных в мясорубки рыночных торгашей. Не озвучивались зверства нацистов, фашистов, погромщиков черносотенцев, происходившие под грохот расстрелов, взрывов снарядов, гром «градов». Позорно скрывались факты о том, как уничтожались обвинения, улики, свидетельские показания в ярком пламени пожаров, на кладбищах и во всевозможных печах.

Громкими аплодисментами и овациями в Госдуме заглушался рёв разрывающихся снарядов нацистов на окраинах бывшего СССР, плач голодных сирот, жалобы безработных и бездомных людей, проклятия обворованных и выброшенных на помойку калек и пенсионеров. Яростно душились и забивались полицейскими дубинками протесты митингующих. Игнорировались требования обездоленных и обокраденных властями граждан, растерзанных и уничтоженных подкупленными полицаями генералами. Замалчивались преступления фашистских властей над народами с окраин и трущоб, задушенных и затравленных рыночными нуворишами насмерть в тюрьмах и казематах. Уничтожались и искажались показания свидетелей многочисленных преступлений. Отрицалась и истреблялась правда о честных офицерах, отравленных полонием оборотнями из ФСБ. Изымались факты о замученных и расстрелянных правоохранителях.

Триумфально вернувшиеся на трибуны, экраны и сцены, после кровавых расправ с оппозицией на Голгофе истории, « герои нового времени» потрясали мир бесчисленным количеством своих наград, звёзд, орденов и медалей всевозможных знаков отличия. В сказочном изобилии было золото, серебро, платина из коллекций наградных украшений масонов. Встречались награды с крестами рыцарей Ордена Тамплиеров, скупленных у монахов Святого Гроба Господня расчётливыми чиновниками за счёт средств из пенсионного фонда и заработной платы рядовых граждан. Были и алмазные подвески, украденные когда – то алчной роднёй знаменитости у самой Её Высочества Королевы. Всё это странным образом просторно умещалось на куцей грудке плотоядных хищников.

Пришлось попотеть и творческому цеху мастеров слова, работающему над чудесами ораторского искусства. Приглашённые властями за баснословные гонорары лицедеи и скоморохи трудились над сценарием приближающегося торжества. Сочинялись предвыборные речи для господ с высоких трибун, титулы для персон с манией величия и паранойей на последней стадии , назначались на должности чикатилы и маньяки, воры в законе и вне закона. Особое внимание уделялось обучению подрастающего поколения стоять на задних лапках перед хозяином в духе нового времени. Для этого привлекалась безработная и деклассированная молодёжь из самых низов, и даже бывшие уголовники после конкурсных испытаний на экзотические профессии для прислуги правящей элиты, как то: киллеры, хакеры, альфонсы, стриптизёры, наложницы, домработницы, няни, которые у хозяев назывались одним словом « быдло».
Придворные шуты и клоунессы придумывали хитроумные анекдоты в виде доносов, задиристые юморески в виде новых законов правительства, сатирические шаржи в виде приговоров Суда на оппозиционеров местного Бомонда.

Особенно потрудились телевизионщики и всевозможные ангажированные СМИ в придумывании для наивного обывателя всевозможных сценариев шоу и развлекательных представлений, репортажей и интервью с клоунадами новостей с Донбасса и Украины, сказками о повышении пенсий и зарплат за счёт повышения цен на товары первой необходимости. Особенно отличились легендами о небывалом росте народного благосостояния. Для этого создавались зрелищные программы в открытом эфире с правительственных банкетов, вечеринок, балов и корпоративов с потрясающими каскадами застольных речей, с восхвалительными тостами во славу царствующему режиму Вождя и его свиты. Как искры фейерверков сыпались острые цитаты, льстивые фразы, и всякие «вау» от ораторов и ведущих всевозможных постановок в адрес своих благодетелей. Танцам и пляскам знати в национальных костюмах купцов и купчих было где разгуляться и блеснуть в азарте своими сокровищами небывалых размеров перед гламурными красотками, стыдливо бросающими жадные взгляды на вожделенных мужчин, скачущих во всю свою жеребиную прыть перед сытыми столами, заваленными деликатесами и изысканными экзотическими блюдами. На просторах бескрайних поместий и усадьб за многокилометровыми высокими заборами рыночных нуворишей разворачивалось сногсшибательное действо, равных которому не было во всём свете. Отплясывали так, что земля трещала под ногами, а у соседей с Украины окончательно снесло крышу и от зависти они объявили экономическую войну своему вековому врагу и ненавистному конкуренту в лице Президента. Пусть только сунутся со своими плясками и угощениями! Отпробуют украинских галушек, москалюки проклятые! Не запляшут, а поскачут по минным полям с Крыма прямо на гиляку! Был бы только праздник, а повод всегда найдётся!

Не забыли про пословицы и поговорки на злободневные темы, например, « с кем поведёшься, того и наберёшься» или « хороша ложка к обеду», « не учи учёного». Придумывались сцены и мизансцены предстоящего спектакля, готовились аттракционы и трюки с использованием чудес новых технологий, чипы и клейма на лбу для требовательных клиентов на предстоящих выборах. Придворные писатели и поэты заливались соловьиными трелями, залихватским щебетом и свистопляской в честь правящих лидеров страны, во славу электоратов, депутатов, всевозможных лауреатов, меценатов, кандидатов, и прочих олигархов из всевозможных Штатов за щедрое, конечно, вознаграждение.

Все кропотливо трудились над обликом нового Вождя эпохи и его свиты и в порыве пафосного вдохновения благодарно принимали за это щедрые зарплаты, премии, взятки, оффшорные прибыли и баснословные гонорары. Выборы обещали пройти с грандиозным размахом. Главное было потрясти наивного избирателя грандиозным размахом зрелища, заставить его восхищённо пасть на колени перед потрясающим величием своего Хозяина и бесприкословно выполнять все его приказы, капризы, прихоти, похоти, желания и, конечно же, фантазии. Законы и Конституция отпадали сами собой. Зачем Вождю ярмо на шее? Всё можно решить самому без посредников, ведь есть оффшоры, коррупция, фальсификации, всевозможные банковские аферы и махинации с доверчивыми совками - клиентами! Есть, в конце концов, полиция, нацгвардия, ОМОН, а самое главное, есть непоколебимый и неоспоримый простым смертным государственный Суд! Для чего тогда весь этот грандиозный спектакль с выборами? Нужно заставить народ проголосовать за того, кто всё это время так щедро оплачивал всю эту предвыборную суету на фоне митингов, стачек, протестов и народных бунтов. Поэтому самое главное ядро всей этой дьяволиады заключалось в вооружённых до зубов полицейских войсках спецназа, ОМОНа и национальной гвардии с её дубинками, артиллерией и ракетной оптикой. Именно им отдавалась главная роль на арене выборов. Они должны были обеспечить победный исход события. Они являлись гарантом успеха.

А тем временем бурно закипал котёл для экзотического меню заказчиков. Правящие гурманы, отведавшие однажды кровавую начинку из пушечного мяса с ещё горячей свежей кровью, желали новых, ещё более экзотических блюд и не жалели на это никаких средств и расходов. Меню пришлось по вкусу избалованным гурманам и их аппетиты росли вместе с амбициями, капризами, пожеланиями и требованиями. На стол подавались такие блюда из экзотического меню элиты, как: суп из потрошков митингующий молодёжи, борщ из бомжей и инвалидов, покончивших жизнь самоубийством; на горячее -- тушёный мозг люстрированного коммуняки с самой УКРАИНЫ, или копчёная тушка голодного пенсионера, снятого из петли, рагу из младенцев, найденных в мусорных баках; из напитков обильно подавалась свежая кровь москалюк и детские слёзки из окопов и подвалов; на десерт в изобилии было матюгов и проклятий, ритуальной порчи Вуду и приворотных заклинаний ведьм и колдуний из партизанской секты бабы Мани. Всё это в лучших ресторанах, дворцах, замках и особняках мира щедро подавалось к столу проголодавшейся кремлёвской элиты после её бурной и плодотворной деятельности по преобразованиям на финансовой ниве и в сфере оффшорных прибылей. Столы ломились от изобилия изысканных экзотических блюд, приправленных нежнейшей свежей кровкой младенцев и девственниц. Над экзотическим меню с кропотливым старанием трудились лучшие мастера застолий, пиршеств и балов. Хитроумными и изобретательными поварами блюда создавались по последнему крику моды с трендовым уклоном на каннибализм. Прошедшие обучение и стажировку на лучших кухнях Европы, на американских ранчо, в мусульманских гаремах шейхов и в плотоядных племенах африканских туземцев, они отдали предпочтение людоедскому меню «а ля натюрель», согласно новым запросам своих требовательных хозяев.

А жизнь тем временем продолжалась, лишённая ума, чести и совести компартии и её преданных народу вождей. Уже по новому сценарию строились отношения между людьми. Совсем другие ценности занимали людей, теперь уже больше похожих на зверей с их неукротимым буйством инстинктов, желаний и фантазий. Рыночные отношения порождали рыночное сознание, втягивая в свои сети всё больше и больше жертв. Открывались новые горизонты и просторы для жизнедеятельности. Демократия и вседозволенность в стремлении обладать этими ценностями толкали людей на всевозможные поступки и преступления. Особенно везло аферистам и мошенникам, маньякам и жуликам. Множились богатства авантюрной элиты, доходившей в своих неукротимых амбициях и фантазиях до непристойностей и откровенного хамства, до мании величия и прочих экзотических извращений, до самых жутких душегубских безумств, классовых уродств и ипреступлений по отношению к простолюдинам. Мир поделился на господ и рабов, где каждому отводилось своё место и своя роль. Господам отводились сочные угодья и поместья в райских кущах мирового Эдема, а рабам - место в клетке на рыночной звероферме. Все несогласные попадали в расстрельные списки и со временем как – то подозрительно исчезали, или их просто публично убивали, чтобы запугать остальных и приучить к роли рабов на Олимпе новой реальности. Росли преступления, набирала обороты коррупция, подкупались судьи, покупались адвокаты, наглели и богатели господа, вымирал от голода и нищеты бесправный народ.

Где – то в замке олигарха заплакал ребёнок, беспомощно отбиваясь от огромных жёстких рук Хозяина. Это малолетний сын рабочей прислуги, соблазнённый вкусным ароматом еды, стащил сочный бутерброд со стола, заваленного в изобилии деликатесами и всевозможными яствами, оставшихся после бурного пиршества хозяев замка. Оттаскав ребёнка за уши, выдрав клочья волос с головки и наставив по всему телу синяков и шрамов своими огромными железными кулаками, Хозяин наказывал его за воровство, воспитывал и внушал своими хозяйскими методами не таскать еду с его стола и не бродить по замку, пока мать посудомойка трудилась на его кухне. Заваленная грудами посуды, остатками еды с отрыжкой и блевотиной, она не заметила как малыш сбежал от неё и забрёл в хозяйские хоромы к самому хозяйскому столу с яствами. Соблазнённый изобилием деликатесов, малыш не удержался, залез на стул и потянулся за сочным ароматным бутербродом. Но за это как щенка, его тут же схватили за шиворот, избили, поставили на колени и заставили тявкать по – собачьи, приучая малолетнего раба к его пожизненной роли в замке.

Всю эту сцену со смехом и животным визгом с большим интересом и удовольствием наблюдали избалованные детишки Хозяина, которые и пожаловались отцу на наглого раба, посмевшего сесть с ними за один стол. Раззадоренные плачем малыша они присоединились к экзекуции и все вместе со своим отцом избивали его, дико изощряясь в своих садистских амбициях и умениях. Вошедшая в азарт белокурая дочурка олигарха начала тыкать пальцами в залитые слезами глазки и царапать ему щечки своими острыми, как у молодой рыси, коготками, бить его ногами, даже схватила со стола ножик и начала чёркать им по лицу, рукам и всему телу малыша, как видела это в американских боевиках. Вырвав из окровавленных рук раба бутерброд, Хозяин стал запихивать его целиком в маленькое горлышко ребёнка, чтобы перебить плач и заткнуть, наконец, ему рот. На шум в гостиной из спальни выбежала сонная, не совсем протрезвевшая жена олигарха и машинально тут же присоединилась к семейной экзекуции. Она подумала, что это вор, который специально влез в замок, чтобы украсть все её драгоценности. Вдоволь поиздевавшись над рыдающим, истекающим кровью ребёнком, так, что он стал задыхаться, захлебнувшись от боли и крови, рассерженный Хозяин с чувством омерзения схватил его за уши и поволок как грязную тряпку по полу на кухню к матери. Пусть рабы знают своё место в этой жизни! А если вздумает жаловаться, то пожалеет и будет на паперти со своим инвалидом - сынком на жизнь зарабатывать. У него друг Президент!
Но до кухни дотащить ребёнка не удалось. Он умер от жестоких побоев, захлебнувшись от боли и плача, и висел на его руке как мёртвый котёнок, весь залитый кровью.

- Да он же не дышит. Мы, кажется, перестарались с этим воришкой. А ну – ка, проверь у него пульс, - растерянно проговорила жена.
- Да, он мёртв, - судорожно ощупывая ребёнка, сердито буркнул Олигарх, размышляя, что делать.
- Это же тюрьма. Ты соображаешь, чем нам всем это грозит? – испуганно завопила хозяйка. – Слушай, давай его спрячем, как – будто ничего не было и мы ничего о нём не знаем. Кто что – то докажет? Свидетелей же нет. Дети ничего не скажут. Я их увезу к сестре в Майами. Пусть у неё поживут, пока всё здесь уляжется.
- Его мать на кухне сейчас и ни о чём не догадывается. Но она спохватится и начнёт его искать. И, конечно же, спросит у нас, где ребёнок. Главное не расколоться и всё это скрыть. Мы ей скажем, что никого не видели и ничего не знаем. А потом выгоним её с работы под каким – нибудь предлогом. Зачем она нам? Угораздило тебя взять в прислуги одинокую нищебродку с ребёнком. Что, других кандидатур в том агенстве не было без детей?
- У неё хорошая рекомендация. Она универ закончила с отличием, училка по русскому языку и литературе. Беженка она, от войны сбежала. Я ведь не знала, что так получится. В другой раз буду осторожнее с этими беженцами, пусть хоть с золотым дипломом. Идиотка такая, она сама виновата. Надо было ребёнка в детсад отвести, так нет же, она его с собой на кухне оставила. Сама виновата.
- Ты, вот что: бери детей и уходите, как будто вас никого здесь не было и вы, вообще, ничего не знаете. Прямо сейчас уезжайте в Майами. А я сам с ней разберусь и уволю. Главное, чтобы у нас у всех было алиби. Ты поняла? Детей подучи, чтобы говорили, что ничего не знают и ничего не видели. Нечего их в это дело впутывать. Ты меня поняла? –
- Да, я поняла. Мы сейчас же уедем в Париж к сестре. Ты нам позвонишь туда. Номер у Тебя есть.
Я буду ждать твоего звонка. А с этим, что ты будешь делать? – и она брезгливо кивнула на изуродованный труп ребёнка.
- Заверну в пакет и утоплю в речке. Слава богу, это рядом отсюда. Незаметно протащу в машину и отвезу в лесополосу, а там с обрыва и выброшу. Только помоги мне здесь всё убрать и кровь отмыть отовсюду. Только детей уведи подальше. Нечего им здесь больше находиться и всё это видеть.
Она отвела детей в детскую, и они поспешно принялись заметать следы преступления. Ребёнка упаковали в целлофановый мешок и, пока жена отмывала кровь и убирала окровавленные предметы и нож, которым разозлённая дочка тыкала в малыша, муж с пакетом тайком направился в гараж к машине.
- Не забудь положить в пакет тяжелый камень, чтобы труп не всплыл. Слышишь меня. А то лишние проблемы появятся, - прохрипела она ему во след, смывая кровь с ножа.
- Точно. Я и не подумал впопыхах. Ну, пока. Ты только побыстрее всё это здесь убери, чтобы ни следа, ни пылинки от улик не осталось. А если появится нищебродка, зевни и скажи, что спала и только что проснулась, а меня нет. Я уехал по делам с самого утра.

Спустившись в гараж, он спрятал пакет в багажник и незаметно выехал из замка. Выбравшись на дорогу в лесополосу, он заехал в самую чащу, поближе к обрыву реки, отыскал булыжник потяжелее, вложил его в пакет и сбросил его с обрыва в реку. Груз тут же пошёл на дно, не заставляя себя долго ждать. Всё было совершено ловко в один момент без лишней суеты. Олигарх облегчённо вздохнул и стал думать, что делать и как вести себя дальше. По дороге обратно он решил заехать в какой – нибудь магазин и купить чего - нибудь под видом того, что ездил за покупками. И он отправился в ближайший супермаркет. Оставив машину на стоянке, он вошел во внутрь и слился с пёстрой толпой покупателей, суетливо снующих по прилавкам с товарами в огромном торговом зале, переполненном всякой всячиной местного и заморского производства. Погружённый в свои мысли он не заметил как споткнулся о случайную подножку одного из покупателей, упал и больно ударившись головой о перила прилавка, дико завыл от боли и как голодный зверь набросился на свою жертву. Сбитый с ног, от боли и злости в ярости он машинально сбросил в самый аквариум несчастного покупателя, оказавшегося у него на пути. Захваченный зрелищем подводной жизни, мирно высматривающий среди океанских хищников понравившуюся ему рыбину для вечеринки по поводу своего дня рождения, несчастный не ожидал такого исхода. Беспомощно барахтаясь в воде и отбиваясь от налетевших на него голодных хищников, разрывающих его на куски, он отчаянно звал на помощь.

Расталкивая друг друга к аквариуму тут же сбежалось множество зевак и ротозеев, собираясь в огромную толпу желающих поглазеть на несчастного, тонущего в крови и издыхающего в пасти молодых акул и пираний. Оказавшись в самой гуще возбуждённой, ничего не понимающей толпы, граф незаметно отделился от всех и выскользнул в нейтральную зону зала, торопливо удаляясь от места своего преступления. Захватив впопыхах для алиби какие – то товары, он быстро, не теряя самообладания, расчитался у кассы и торопливо вышел на улицу. Пытаясь скрыть волнение, он спокойно, без лишних движений, сел в машину и тронулся с места. Тем временем к супермаркету подъехало несколько полицейских машин и отряд из вооружённых копов бросился в зал. Тихо выехав со стоянки, граф облегчённо вздохнул и тут же плавно слился с бурным трафиком на загруженном шоссе.

Подъезжая к замку, граф заметил полицейскую машину и столпившуюся прислугу у входа. Все что – то бурно обсуждали, нервничали, ругались. Он заехал в гараж, поставил машину, достал пакеты с покупками и направился на кухню к прислуге. По дороге он обдумывал как будет с ней разговаривать и вести себя, чтобы со скандалом выгнать её вон, снимая тем самым с себя все обвинения в совершённом преступлении. Но откуда полицейская машина, ведь из супермаркета он благополучно вышел никем не остановленный и незамеченный? Что тут делает полиция? Неужели обнаружился нежелательный свидетель и вызвал полицию? Зачем оно только нужно? Позориться из – за какого – то нищего ублюдка, таскаться по судам, оправдываться, нанимать адвокатов, подкупать суд, чтобы, в конце концов, публично заслушать приговор и попасть в тюрьму? А там, страшно даже подумать, какой ад! А может сбежать незаметно прямо сейчас, пока ещё не поздно? – судорожно размышлял перепуганный до смерти преступник.
Голоса, переходящие в крики разъярённой жены и отчаянный плач прислуги становились громче и отчётливее. Он остановился и прислушался.

- Господин полицейский, это ожерелье подарил мне муж на день рождения. Я случайно нашла его в комнате прислуги, где я поселила эту воровку. Оно выпало из кармана её фартуха, который я случайно задела, когда её искала. Я и подумать не могла, что она воровка. Вот и кольцо, и серёжки мои бриллиантовые. У меня пропали ценные вещи, и мне пришлось обыскать её комнату. Я нашла и деньги, которые изчезли из моего сейфа. Понять не могу, как она смогла туда залезть? Она, наверное, профессиональная воровка, если даже в сейф ухитрилась залезть! А я, как дура, ей верила! Всегда за неё заступалась, когда муж её обижал. Арестуйте её, господин полицейский, иначе нам от неё жизни не будет. Привязалась ко мне, где её сын, где её сын? А я откуда знаю? Почему она не отвела его в детский сад? Это же здесь рядом. Кажется, я знаю почему она это делает! Это всё для того, чтобы скрыть своё преступление, и обворовав нас, потом терроризировать и шантажировать своим сыном! А ведь и вправду, куда она дела своего сына? Может быть, она сама его и убила, чтобы на нас всё свалить? Я, например, не знаю, где её сын. Я его, вообще, не видела. Надо спросить у прислуги, может быть они что – нибудь знают? – истерично распиналась перед полицейскими хитроумная жена графа.

- Фу, слава богу, пронесло! Надо вмешаться и засадить в тюрьму эту идиотку за воровство и убийство собственного сына. Это же она сама его убила! Да, она сама это сделала, чтобы шантажировать меня и всю мою семью, - притворно думал граф и, показушно набравшись наглости, смело направился на кухню выручать жену и свою титулованную честь.
- Это всё неправда. Я не знаю, как эти вещи попали ко мне. Я ничего не брала. Это ложь, всё, что она говорит, - заливаясь слезами, отчаянно оправдывалась бедная женщина. – Куда вы дели моего ребёнка? Я не могу его нигде найти. Верните мне сына!
- Чего тебе вернуть? – грубо вмешался внезапно появившийся на пороге граф. – Ты специально это всё придумала, чтобы нас шантажировать и свалить все свои преступления на меня и мою жену? Надо ещё разобраться, как наши драгоценности оказались у тебя и куда ты дела своего сына. Нам он ни к чему. У нас свои дети есть, чтобы о них заботиться и растить.

Граф становился всё более злой и резкий, хамил, переходил на крик и оскорбления. Он даже попытался ударить бедную женщину и, ухватившись за волосы, выдрал у неё копну волос, но вмешался полицейский и женщину в наручниках, под усиленным конвоем увезли в участок для дальнейшего разбирательства. При опросе прислуги никто ничего вразумительного не сказал, потому что никто ничего не видел и не слышал и куда делся ребёнок так и не смогли ответить.
После утомительных расследований, дознаний и допросов, после откровенного вранья и лицемерия графской четы и подкупленных свидетелей из их запуганной прислуги, давших показания против несчастной женщины, состоялся суд.

По сфабрикованным и не доказанным обвинениям, за крупную взятку графа, судьи обвинили женщину в совершении тяжких преступлений и приговорили её к 25 годам заключения за убийство собственного сына и воровство в крупных размерах. Бедной, ни в чём не повинной женщине в аппеляции было отказано и ей пришлось подчиниться. Позднее в столичных СМИ появилась статья о том, что в одной из тюрем для особо опасных преступников была найдена повешенной недавно поступившая заключённая. При ней была обнаружена записка со следующим содержанием: «Я очень скорблю по моему пропавшему сыну и проклинаю мерзацев, засадивших меня пожизненно в тюрьму за преступления, которых я не совершала. Жизнь без моего малыша потеряла всякий смысл, а воспоминания и пребывание в этом мерзком гадюшнике под постоянным конвоем и надзором подкупленной тюремной жандармерии просто невыносимы. Будьте вы все прокляты, звери! Пусть Бог накажет настоящих преступников и убийц! А я больше не могу всё это терпеть!»

Графа эта новость застала дома в уютном кресле у камина. В сочельник, накануне Рождества, когда он просматривал свежие новости столичных СМИ, это известие прозвучало для него особенно, как радостная весть об отпущении всех грехов и щедрое поздравление с праздником. Он, наконец – то, сбросил с себя гнёт вины и от души посмеялся над глупой неудачницей, приехавшей покорять столицу. «Сидела бы уж лучше дома, нищебродка прибитая, - подумал он.- Так ей и надо! Нечего лезть со свиным рылом в калашний ряд! Нищая, так и сиди дома на печи. Столица не для таких идиоток. Москва слезам не верит. Вот так – то!» Он подозвал жену и прочитал ей статью.

- Собаке собачья смерть, - язвительно прошипела та, триумфально выпуская из себя остатки яда. - Сколько денег пришлось заплатить адвокатам! А судья, свинья, сколько затребовала за приговор! 100 000 долларов! А прокурор, упырь, за обвинение сколько тысяч взял, да ещё и плантацию в Италии захапал, чтобы винодельню своей семейке подарить. И попробовали бы мы не заплатить, - тут же бы оправдали эту овцу и нас бы во всём обвинили. "Не виновата я. Они лгут. Это всё неправда. Ничего я у них не воровала. Где мой сын? Куда они дели моего сына?" А нечего было его с собой на работу таскать. Для этого детсады существуют. Сама же напросилась на такую работу. Вот и отвечай за свои проступки, если самовольничаешь, идиотка! Здесь мы за всех всё решаем! Нам лучше знать, где правда. А кто виноват решит суд! Зря, что ли, мы такие деньги платим тем судьям и прокурорам? На одних только адвокатов сколько уходит! Вон, твой партнёр - олигарх, Агранович, целое состояние потратил, чтобы своего конкурента убрать и на тот свет отправить. Сам Президент от него за это яхту в подарок получил. "Олимпия" - это же последнее слово науки и техники. Да за такие подарки чего только не сделаешь для бедного олигарха! Ты согласен, дорогой? - и, сладко вздохнув, она загадочно улыбнулась и ласково, как похотливая кошка, заглянула мужу в глаза, кокетливо проурчав ему в самое ухо:

- А у меня для тебя ещё одна хорошая новость. У нас скоро будет малыш и мы назовём его в твою честь. У графа должны быть наследники, иначе для кого все эти наши богатства? Не для нищебродов же!

- Быть по - твоему! Совершенно с тобой согласен. Пожалуй, я подарю тебе парочку новых рабов, вместо той идиотки, чтобы помогали тебе по твоим женским делам и по хозяйству. А когда подойдёт срок, я положу тебя в лучшую клинику мира. НЕчего тебе мучиться в этих местных крысятниках с тупыми акушерками, которые ничего не умеют, кроме как вытягивать из клиентов деньги не понятно за что. А за ещё одного сына я подарю тебе именной аэромобиль по моему собственному заказу. Ни у кого такого не будет! Только у тебя одной! Будешь меня с детьми к тёще в Швейцарию возить на обеды и обратно, - и страстно обнявшись, они весело рассмеялись и кубарем покатились по пушистой перине своего необъятного любовного ложа, похожего на цветущее поле, щедро усеянное дикими травами и цветами, с магически распустившимся в самом изголовье приворотным бутоном папоротника.

- Если бы ты знал, как я устала от всех этих концертов и корпоративов! Как же они меня изматывают! Эти настырные фанаты, эти маньяки - поклонники с их ядовитыми цветами и конфетами, от которых у меня аллергия и кариес. Как же мне надоело это любопытное стадо вокруг меня, эти идиоты папарацци, которые пялятся на меня отовсюду, изо всех углов и щелей, даже, кажется, из унитаза. Я так устаю от них всех. Давай отдохнём пару недель в нашей Голубой лагуне на островах. Это будет полезно для нашего будущего малыша. Хорошо, дорогой?

-Хорошо, дорогая. С тобой в бизнес - классе, хоть к Богу за пазуху! - прошептал разгорячённый олигарх и, страстно подмяв её под себя, погасил лампу.
   
         / конец второй части /