культ личности заурядного человека

   

                КУЛЬТ  ЛИЧНОСТИ ЗАУРЯДНОГО  ЧЕЛОВЕКА
             
   «  …В Германии всё обстоит иначе. Органы безопасности Германского  рейха не могут осуществлять  столь  масштабные по величине, как в советской России, репрессии по отношению к немецкому народу.  К тому же,  как правило, немецкие  рабочие, углубившиеся в коммунистическую мораль,  являются неплохими специалистами и хорошо работают.
     Я понимаю, что сотни миллионов граждан  Советского  Союза в настоящее время,   ни при каких условиях не приемлют идеологии  национал-социализма. Быть может     понадобится несколько десятилетий, пока советский народ  начнёт хотя бы  немного разбираться  вопросе:  кто есть кто». 
                Из письма  Гитлера  Сталину от  30 сентября 1940 года

      В СССР,  после снятия Никиты  Хрущёва со всех высоких должностей, широкое распространение получило изречение: «Если культ личности  Сталина был   великой трагедией, то культ Хрущёва  оказался  фарсом». С этим  утверждением можно согласиться только частично, да и то лишь  поставив себя  на место тех, кто  мнит себя,  по крайней мере, помощником режиссёра, кто реально проектирует и делает историю, для кого окружающий  мир – универсальный театр драмы и комедии. Что же касается простонародья, народных «мудрых толп», то для них  культ личности начальника  краевого и областного уровня   кажется  не фарсом,  а чаще всего   бедой  регионального значения. 
   Сегодня мы понимаем, что  любой культ личности в итоге весьма вреден  для любого общества, ибо обычно он  создаётся  в момент разрушения (слома)  старого мира и его правящего строя, строится  как бы на героизации смерти и  разрушения.
     Надо признать, что культ личности Ленина, Троцкого  и Сталина рос одновременно с культом лиц  их  окружавших.  Среди них, кроме толковых профессионалов, было много людей случайных и заурядных, но  при этом обладавших так называемым  «обострённым социальным интеллектом», волевым, беспринципным характером,  крепкой уголовно-криминальной хваткой.       Среди многих сотен    икон большевистского  «красного иконостаса» ничтожно мало внешне   благородных,  интеллигентных физиономий. Некоторые из них были увековечены ещё в начале их партийной карьеры, но многие посмертно  и тем самым пополнили  собой советские «жития святых», составленные пролетарскими мифологами    в духе марксистско-ленинского мистицизма. (Анатолий Апостолов. «Красный мистик» инфернальной реальности – ПРОЗА.РУ –Произведения) 
      Наше воображение до сих пор поражает тот размах и  та лихорадочная  поспешность большевистского Агитпропа, который   по  весьма завышенной  исторической  планке    стремился увековечить своих кумиров  из  ленинского СНК и  сталинского  Политбюро ЦК ВКП(б). Большевистская власть лихорадочно спешила их  обессмертить в мировой истории навечно. Увековеченных по политической выгоде  Свердлова, Урицкого, Усиевича, Володарского, Воровского, Менжинского,  Луначарского, Калинина,  Кирова  многие поколения советских людей начинали запоминать  с детства.   По ним мы изучали  географию малой родины.   Их  именами были названы десятки тысяч проспектов, бульваров,  улиц, переулков  и тупиков сотен  русских городов. Выросло и ушло в небытие несколько поколений советских и советско-буржуазных людей, так и не узнавших,  за какие именно заслуги перед народом и всем человечеством были прославлены эти имена и клички-псевдонимы. 
       Они ещё ничего существенного  и полезного для страны не  успели сделать, а их  именами    стали называть острова в Ледовитом океане, дворцы и парки культуры, театры оперы и балета,  пароходы,   фабрики и заводы.  При этом выясняется некая закономерность, присущая «Житиям святых» христианской церкви, когда  особо почитаемыми  считались те святые, кто мученически погиб за святую веру. Чтобы видному партийцу, секретарю обкома или крайкома, дипломату или  чекисту войти в  историю,  в список советских  «бессмертных героев» достаточно было быть убитым   по политическим  мотивам,  стать «жертвой контрреволюции». А порой надо было  просто   быть убитым, хотя бы…  на  почве банального адюльтера. Иногда причина «героической гибели» видного партийца вообще  не имела значения, главную роль здесь играло место и время трагического события,  политическая обстановка в стране. Не играл роли и масштаб убитой врагами личности,  и даже не уровень  её интеллекта  и профессионализма, определяющим фактором посмертной славы героя-коммуниста  являлась  политическая необходимость. При этом следует отметить, что  последствия от этой гибели заурядного сановника  для всего общества  могут быть  более кровавыми и   чудовищными, чем в результате  гибели исторически значимой личности. Так  убийство председателя Петроградской ЧК Урицкого, странно  «совпавшее» с покушением на Ленина стало поводом «красного террора» и унесло  десятки и сотни тысяч мирных граждан. Но до сих пор мало кто из наших  граждан знает, в чём заслуга Урицкого перед Россией и СССР, и почти никто о том, кто именно из видных большевиков  тайно организовал эти два  теракта. В том же  кровавом   ключе  была обставлена  и трагическая смерть  первого  секретаря Ленинградского  горкома и обкома Сергея Кирова, погибшего  от руки честолюбивого  неудачника и ревнивца, коммуниста  Николаева.
       При жизни ничем не примечательный партиец   Киров     активно и правоверно способствовал   созданию  культа личности Сталина, а после смерти стал своеобразным спусковым  крючком  Большого террора. Независимо от  показаний   террориста-одиночки Николаева, где  он   гордо заявлял: «Мой выстрел раздался на весь мир!», за участие  в подготовке теракта против Кирова  чекистами  известного оккультиста и мистика  Глеба Бокия   только за первые три дня    следствия  было  арестовано и расстреляно 103 человека.  Так стала воплощаться  в жизнь мысль Сталина  придать убийству  Кирова характер коллективного политического заговора под руководством Зиновьева  и Каменева. Смерть здорового упитанного молодого   партийного самца, чьи амурные похождения были хорошо известны НКВД, Сталин превратил в общесоюзную трагедию. А похороны Кирова по воле  сталинских режиссеров и манипуляторов общественным  сознанием  превратились  в своеобразную надрывную,  погребальную  мистерию, которая  по своему размаху превзошла  пышные похороны  Якова Свердлова. 
      Смерть Кирова   идейно  «вдохновила»      почти всех членов Политбюро на «Большой террор с чистой совестью» против  внутренней и внешней оппозиции. Она оправдывала их как авторов Сталинских расстрельных списков,  и просто как живых людей по своему  мстящих за смерть  своего  товарища и соратника по партии. Ведь   «после  смерти Ленина это было вторым по своей глубине горем для партии и страны» (Анастас Микоян). Но  плохо, когда большое горе и печаль завершаются  большим  пролитием  крови, когда посмертный культ заурядной личности  строится  на уничтожении  исторической  памяти целого народа.  Плохо, когда   посмертный культ личности равен  прижизненному культу,  и порой  превосходит  его  по  уровню  коллективного безумия. У культа личности  правителя всегда имеется обратная, тёмная  сторона.  Сакрализация власти благословляет насилие  верхов, десакрализация власти допускает и даже поощряет   насилие низов.   
      Память Сергея Кирова была увековечена  буквально в тысячах  названиях административных единиц, населённых пунктов, улиц, школ, заводов и даже географических объектов. В этом плане он третий после Ленина и Гагарина.  Имя Кирова носит группа островов Карском море. А в Одесской области на Украине  в декабре 1934 года  город Зиновьевск (сразу же после расстрела Зиновьева) был переименован в Кирово, а через пять лет  город стал  Кировоградом, центром одноимённой области. В Ленинграде был даже создан музей-квартира Кирова в доме  для работников Ленсовета на Каменноостровском  проспекте.   Никого из устроителей  музея не смутило то, что  Киров    в этой квартире никогда  не жил, ибо не успел её даже осмотреть.  И сегодня в России  из десятка тысяч станиц, деревень и райцентров нет ни одной   Вороньей слободки и  ни одного фабрично-заводского поселка, где   не было бы    улицы, переулка и тупика, названных в честь  самых обычных  партийных функционеров  большевистского режима – Володарского, Войкова, Воровского, Урицкого, Усиевича,  Кирова, Молотова …
      Взять хотя бы одного из  наиболее активных  организаторов массовых репрессий 1930 — начала 1950-х гг. Вячеслава Молотова. Того самого бывшего  подданного  Российской империи  Вячеслава Скрябина из  зажиточных мещан по кличке Молотов, усердного и  плодовитого автора Сталинских расстрельных списков. Того самого «выдающегося  дипломата», в связи с 50-летним юбилеем которого 8 марта 1940 года указом Президиума ВС СССР  г Пермь   был переименован в г. Молотов и Пермская область — в  Молотовскую область.  Его имя  советские граждане  помнят в основном потому, что этот  человек  22  июня 1941 года  объявил по радио о начале войны с Германией. В чём именно состоит  его заслуга  перед Родиной и народом до сих пор никто  из простонародья не знает.   (1)
      Его имя стоит в отдельном ряду в большевистских святцах  только потому,  что он из  тех немногих членов Политбюро,  кто чудом  избежал опалы вождя и прожил  долгую и благополучную жизнь.   
     Молотов, пожалуй, единственный из тех,  кто, не став  сакральной жертвой контрреволюции и  гнева вождя,  оказался  одной из главных  причин немыслимых страданий и гибели десятков миллионов  людей на территории нашей страны. В этом смысле, если верить аналитикам сталинских спецслужб, в деле пролития человеческой крови, Молотов,  прямо и косвенно, далеко обошел  иных политических  долгожителей –  Кагановича, Маленкова Микояна, Хрущёва.       
      У Молотова было за спиной много такого, о чём ему надо было молчать до самой могилы. Одной из главных  его тайн  была – тайна  об истинных причинах  внезапного нападения Германии на Советский  Союз.  Вторая тайна Молотова  касалась  «тайной дружбы»  и тайной дипломатии   двух диктаторов ХХ века – Сталина и Гитлера. И обе эти тайны были логически связаны с  блоком документальных материалов, подлинных, косвенных, частично рассекреченных и  якобы случайно обнаруженных в архивах спецслужб  иностранных государств и  в делах  отечественных ведомственных архивов. (2)
    В Молотове удивительным образом уживались два человека: один  из них   –  тайный непомерный  властолюбец, другой    –      бесконечно преданный, ревнивый  раб  и слуга. Молотов  у  Хозяина  был  не просто верным «рабом  у ног непобедимого владыки», не просто  героем  пушкинского «Анчара», а рабом особого, сталинского  свойства, в котором запредельная садомазохистская  преданность и любовь  сочеталась с Чёрной Троицей – ревностью, завистью и  жестокостью.
     Молотов ревновал Сталина ко всем без исключения. И делал всё от него зависящее, чтобы у Хозяина никогда  не  было любимцев и верных друзей   и тем более  преемников, достойных великому  Вождю. Молотов из  дня в день, из месяца в месяц, из  года в год доказывал Сталину и всему его окружению, что только он, единственный, способен на любые жертвы во благо своего всесильного  господина.       
      При этом следует признать, что партийная карьера Молотова начиналась в обстановке всеобщей ревности и зависти большевистской верхушки, обитавшей в Кремле с 1918 года. Тогда все ревновали всех к Ленину, тайно и явно ненавидя его любимчиков. Сталин ревновал к Ленину  и ненавидел «Бухарчика» (Бухарина),  «Зиночку» (Зиновьева) и «Маргошу» (Фофанову). Молотов ревновал к Ленину  и ненавидел Фофанову и Стасову. Крыж (Кржижановский) ревновал к Ленину и ненавидел Бонч-Бруевича и Фофанову. Когда умер Ленин, все кремлёвские жильцы  стали  ревновать  друг друга к Сталину. Молотов ревновал к Сталину Кирова  и Косарева. Те же, кто продолжал сохранять верность Ленину, его любимчики, при Сталине  попадали в опалу. Кто-то из прежних «верных ленинцев»   объявлялся «врагом народа» и попадал на  Лубянку, а кто-то с высшим агрономическим образованием (как Маргарита  Фофанова)   направлялся заведовать подмосковным  курятником.   
      Но тайная ревность Молотова  к Сталину была особой силы и накала, она распространялась не только на близкое окружение вождя и членов правительства, но и на  руководителей   ведущих держав   того времени. А это уже иной уровень ревности, это  ревность международного масштаба.
      Молотов страшно ревновал Сталина к Гитлеру, старался любой ценой разрушить их наметившееся в конце 30-х годов  «партнёрство и дружбу». Эта ревность крепла и развивалась в Молотове после каждой его встречи с Гитлером, который  по всем параметрам казался ему   почти ровней Сталину,  не производил на  Молотова (по его позднему  признанию) образ человека истеричного  и неадекватного, как потом  на все лады будет  трубить  советская пропаганда. «Из всех ведущих политиков ХХ века Гитлер не отличался от них неадекватностью, и в переговорах его бесноватость не проявлялась», – вспоминал  незадолго до смерти  Молотов.  Но тогда, в довоенные годы,   слепая ревность всё чаще  затмевала  холодный рассудок, и    Гитлер на фоне личных достижений Сталина начинал  выглядеть     недостаточно солидным и не совсем  обстоятельным политиком. Он считал, что для завоевания мира  Гитлер  Сталину   совсем  не   пара.      У Сталина были  под рукой  почти   неисчерпаемые  людские, материальные  и природные  ресурсы, а Гитлеру их предстояло ещё завоевать, победить ведущие колониальные державы, или полностью зависеть  от поставок стратегического сырья и продовольствия СССР.
      Но Сталин не мог один завоевать тогда весь мир, для этого  ему нужны были сильные и близкие по духу союзники. Из всех лидеров Большого  Запада ему ближе всех  был Гитлер. Ради  дальнейшей дружбы  с ним Сталин пошёл на многие уступки как личного, так и государственного уровня.  Он  не мешал  Гитлеру преследовать  немецких коммунистов, обязался выдать  немецким властям всех врагов Германии, проживающих на территории СССР. Сталин  утвердил  соглашение о сотрудничестве между НКВД и Гестапо,  в   области  производства спецсредств, отравляющих веществ, новых типов оружия, в науке и технике, антропологии и теозоологии. (3)
        Но  Молотов сделал всё возможное, чтобы все уступки и жертвы Сталина в пользу Гитлера  были  неубедительными и напрасными. Молотов изначально вёл   с Западом  двойную игру и в глубокой тайне  готовил  альтернативу Пакту трёх держав (Германии-Италии-Японии») свой Тройственный союз (Англия-США-СССР)
       Таким образом, если  причиной Большого террора явилась  смерть Кирова от пули  ревнивого  мужа, то причиной  войны между  Германией и СССР, в результате которой погибло свыше 25 млн. советских граждан,  явилось особое свойство ревнивой рабской  натуры  Молотова. Сегодня в это трудно поверить.  Но поверить всё-таки  придётся, ибо обнаружены документы, прямо говорящие о том, что главным виновником «резкого ухудшения советско-германских отношений» и так называемого  «вероломного» нападения Германии на СССР является, прежде всего,  сам Молотов, а потом уже  сам  Сталин и его внешняя  политическая разведка.
      На первый взгляд  такой вывод кажется несуразным и парадоксальным. Разве может один  человек даже высокого ранга спровоцировать мировую войну? Но не всё  в этом  мире  так  просто. Иногда ход  битвы меняет не армия, а всего лишь один боец. Но «когда  в плен сдаётся целое подразделение, мнение отдельных солдат  не спрашивают». (Александр Зиновьев) На этом, увы,  построена высшая политика и политическая психология.
      Лаврентий Берия был уверен, что взаимное недоверие между Сталиным и Гитлером возникло именно по вине Молотова.  А своей Записке от 30 июня 1941 года  на имя  Сталина  «О  причинах начала войны между Германией и Советским  Союзом он  главным виновником нападения  Германии на СССР» он   называет  Председателя Совнаркома  и Наркоминдел  товарища  В. Молотова: 
    «В ходе переговоров (с Гитлером –А.А. ) Молотов бросил ему реплику о советских политических  устремлениях в Турции, Болгарии и Румынии, о создании советских военных баз на турецких проливах в Босфоре и Дарданеллах, что  вызвало отрицательную реакцию Гитлера.  Негативное последствие  получила  и  болгаро-балканская тема, что   косвенно подтвердило информацию  вражеских агентов, работающих в нашем тылу, которые доводили до германского командования информацию  о политических  намерениях Советского Союза. (Слева на полях рукой Сталина: «Где факты?») Неудачный визит Молотова в Берлин послужил окончательному  охлаждению  отношений между СССР и  Германией. После приезда Молотова в Москву, переговоры  о присоединении  Советского Союза к Пакту трех держав (Германии –Италии-Японии) были возобновлены лишь  по дипломатическим каналам через германское посольство в Москве.(Слева на полях рукой Сталина: «Всё правильно!»)  Указанные инициативы были окончательно похоронены Молотовым, который потребовал   решающих уступок от Гитлера и выдвинул взамен  заключения Пакта о четырёх державах всё те же требования о «свободе рук» в Финляндии…» (л. 013/53)
      На страницах 14 и 15 своей аналитической  записки Лаврентий Берия делает вывод: «Основной причиной, послужившей  началу войны,    является никчёмная  молотовская дипломатия, похоронившая  германо-советские дружеские  отношения за год  до начала  военных действий Германии против СССР.  В разрез  подписанным  соглашением с Германией, Молотов  выстраивал  совместные планы  с английским  политическим деятелем, лейбористом  Ричардом Стаффордом Криппсом  - автором  европейской  идеи коллективной безопасности в ущерб германской экономике.  Стремление советских войск на Запад, переговоры, проводимые Молотовым с Англией и США за  спиной Гитлера, в ущерб  достигнутых соглашений  с Германией, вызвало у Гитлера, как стоит полагать, окончательное мнение о враждебности наших  намерений и советской военной угрозы для Германии» (л.015/53) 
            Аналитическая записка  Лаврентия Берии заканчивается вполне конкретными и радикальными    предложениями: судить наркома иностранных дел СССР Молотова как главного виновника начала войны открытым судом по законам военного времени, а после этого, «немедленно заключать перемирие  с немецким командованием и германским руководством   на любых условиях» (л. 016/50)
      Однако,  несмотря на множество одобрительных пометок Сталина на полях этой Справки, Молотов не подвергся по этому документу НКВД никаким  репрессиям,  его  персональное дело  даже не обсуждалось  в келейном кругу на заседании Политбюро и в ГКО. Почему? Сложно сказать, почему Сталин не стал менять Молотова на  худой, позорный  мир с Гитлером и предпочел вместо этого,   затяжную и страшную, изнурительную войну с ним.  Объяснений этому может быть несколько и каждое из них не следует  рассматривать отдельно. Вполне возможно, что ради сохранения личной власти, Сталин решил пожертвовать всем  русским народом,  как когда-то его враг Троцкий хотел сделать то же самое  ради   великой  победы  мировой революции.       Вполне возможно, что Сталин, как никто другой  из его окружения,  страстно  верил в свою  победу над Гитлером, и в отличие от многих  понимал особый характер этой войны,  увидел в ней войну социальную, т.е. войну между двумя социальными системами – между  капитализмом и социализмом. Вполне возможно он понял, что для  большинства советских  людей  социализм стал их образом жизни, а не политическим режимом, что  умирать они  будут не за Сталина и Ленина,  а за Родину и за советский социальный строй.   Ведь защита ими себя и своей страны означает  и защиту нового  социального строя.  Разгром коммунизма в России  был бы  равносилен  разгрому  самой  России. Победа России  означала  победу коммунизма в отдельно взятой стране. Отсюда и девиз: «НАШЕ ДЕЛО ПРАВОЕ – МЫ ПОБЕДИМ!» 
      Цена вопроса ( и проблема сбережения народа)  перед Сталиным тогда  не стояла, как не стояла она  и перед  Лаврентием Берии, автора  данной записки,  предложившего вождю   на восьмой день войны расстрелять Молотова и  заключить  с агрессором  мир на любых условиях.  Правда  и при таком варианте,  самом позорном и унизительном, вполне  пригодился бы  удобный на все случаи жизни лозунг большинства  политических самоубийц: «Мы за ценой не постоим!». Отзвуки этих судьбоносных решений можно найти отчасти в отдельных местах «Краткого курса истории ВККП(б) и в тосте Сталина «За русский народ!», который и по сей день интерпретируется  нами по своему усмотрению.  Однако   кроме этих объяснений  странного и неожиданного «милосердного  решения»  вождя-тирана, имеются и другие, не столь возвышенные, а житейские и прагматические. Сталин  понял, что вариант предложенный Лаврентием никуда не годится. Было ясно, что бронированная  колесница Судьбы стремительно  катится  уже не в сторону Индии и Китая,  как намечалось им  с геноссе Гитлером  в 1940 году,  а прямо на Москву,  на него самого.  И  Молотову, как жертвенному барану и «козлу отпущения»  при любом раскладе следовало  жить, что расстреливать Молотова   ещё рано, что жертвенный час его  ещё не наступил.   
      Прошло время,  и настал страшный момент Истины и Проклятия. И вдруг оказалось, что даже культ ничем не примечательного человека,   серого и  весьма заурядного  чиновника  в итоге  бывает,  куда опаснее и  нерентабельней культа великого  завоевателя и тирана. Прошло время, и вдруг выяснилось, что если бы не эта «каменная задница» Молотов, то войны с Гитлером  могло бы не быть.  Не случись война,   советский народ  не понёс бы такие  чудовищные невозвратные потери.
      Но и здесь возникают разного рода  досужие версии, которые не имеют никакой научной ценности, кроме как  гуманитарно-футурологической. Зная о «трогательной» заботе большевиков о широких народных массах» под лозунгом «мы за ценой не постоим», можно только представить,  в какую цену  обошлась бы  русскому народу совместная идея Сталина вместе с Гитлером покорить  мир.  Вполне возможно, что два тирана во время  окончательного передела мира,  уничтожили бы друг друга в порядке острой  психологической несовместимости в ходе двух мировых войн,  от  атомных   бомб      и от «лучей смерти» Николы Теслы  уже   к  концу  ХХ века  погибли бы  последние немцы и русские.  При таком варианте Молотов предстаёт перед историей в совершенно  ином свете, в образе мифического героя, спасшего  от полной погибели  всё человечество. Но это  всего лишь один из умозрительных вариантов, если  мировую историю рассматривать по-дилетантски   в сослагательном  наклонении. А посему никогда не надо спешить с культом личности даже и весьма одарённого человека. «Не прикасайтесь к идолам! На ваших пальцах останется  их позолота, а под ней  обнажится труха» (Стефан Цвейг) 

 Авторские примечания:

1. В  честь Молотова когда-то были названы несколько городов –Пермь, нынешний Северодвинск, его родной Нолинск. Имя Молотова носил и Горьковский автомобильный завод, и  пионерлагерь «Артек», и даже Никитинский ботанический сад. Но в 1957 году,  когда  Никита  Хрущёв повздорил с Молотовым, все эти объекты были переименованы, а  Дом-музей Молотова в Нолинске был закрыт, экспонаты выброшены на улицу. Такова культура исторической памяти  большевизма, с его философией жизни  пещерного антропофага.
2. По словам Молотова, Сталин был  «великим конспиратором»,  и многие документы после войны по этой теме  по его приказу были  уничтожены, а то, что осталось – это  якобы  умелые подделки, изготовленные в  специальных лабораториях НКВД (в НИИ КГБ СССР). Но это  если не ложь, то всего лишь полправды.   Наследники  Сталина  в лице Хрущева и Молотова тоже  весьма постарались на поприще уничтожения  секретных архивов, но их  тотальная  зачистка архивов  к счастью   оказалась неполной.  Сталину после окончания войны надо было уничтожить все документы, касающиеся его «странной дружбы» с Гитлером, Лаврентию Берии – документы, касающиеся тесного сотрудничества НКВД и Гестапо в области   общей борьбы с  врагами СССР и Третьего рейха, их поимкой и выдачей друг другу для  предания суду. Хрущев очищал государственные архивы от документов, касающихся его активного участия в массовых политических репрессиях. Молотов и Хрущёв  охотились за «черной папкой» Лаврентия  Берии,  содержащей    компромат      почти на всех  членов Политбюро.   И на них тоже. Молотова в частности волновали документы НКВД, касающиеся его   серьёзных и непоправимых  дипломатических ошибках и просчётах в пользу Англии накануне  войны с Германией.    Часть этих документов удалось обнаружить и уничтожить, но некоторая  часть  осталась  в других делах  ведомственных архивов.  После смерти Сталина  этим  самым и была вызвана спешная расправа Молотова и Хрущёва    над Лаврентием и по Москве  быстро поползли слухи, что Берия, как опасный свидетель,  был застрелен без суда и следствия маршалом Жуковым по приказу  Молотова и Хрущёва. (Александр Зиновьев, «Русская судьба или исповедь отщепенца»  с.314).Надо  учитывать, что  документы имеют странную особенность размножаться, их копии в хождении по инстанциям    в свою очередь обрастают и плодят  множество приложений, дополнений и пояснений,  аналитических справок, объяснительных записок, графиков, диаграмм, карт,  лоций и всякого рода косвенных документальных источников.  В этом отношении особо примечательны такие. Как    Справка «О некоторых причинах послуживших началу войны Германии с Советским  Союзом» и сопроводительное письмо к ней Лаврентия Берии на имя Сталина от 30 июня 19141 года,  или Дело №1. «Материалы к докладу по линии «А» народного комиссара госбезопасности тов. В.Н.Меркулова ЦК ВКП(б) 19 декабря 1945 года. Начато: 27 мая 1945 – Окончено: 19 декабря 1945 года» (Архив ЦК КПСС. Фонд 33, опись 188, д.733)
3. Теозоология  была обоснована и развита  немецким писателем-публицистом и оккультистом Йозефом Ланцем.  Его идея     легла  в основу всех  проектов по созданию нового и совершенного   Человека Будущего,  непобедимого и бессмертного.    Йорг Ланц фон Либенфельс ,настоящее имя — Адольф Йозеф Ланц, (1874-1954)   публицист и журналист, автор книги «Theozoologie» («Теозоология»), в которой оправдывает стерилизацию больных и представителей «низших рас», а также принудительный труд «кастрированных неприкасаемых» и своеобразно трактует Легенду о совершенном Человеке, Asinge, Heldinge,или о героях-арийцах Arioheroiker, восхваляет «белую, нордическую расу»  как «народ бога» («Gottmenschen»). Ланц оправдывал свою неогностическую расовую идеологию попыткой придать ей  библейское теологическое звучание. Согласно ему, Ева,  вступившая в связь с Демоном  дала рождение «низшим расам». Кроме того, он заявлял, что это привело к тому, что белокурых женщин привлекают в основном «тёмные люди», а это можно остановить только «расовым разделением», так что «ариохристианские владыки» «снова могли бы править темнокожими зверолюдьми» и достичь полной «божественности». Копию этой книги Йозеф Ланц отправил  шведскому писателю и драматургу Августу Стринбергу  от которого впоследствии получил полный энтузиазма ответ, называющий его «пророческим голосом». Среди тех, кто разделял его идеи и был  постоянным читателем его журнала  «Ostara, Briefb;cherei der Blonden und Mannesrechtler» в 1907 году был  18-летний  Адольф Шикльгрубер-Гитлер и Дитрих Эккарт.  Йозеф Ланц – основатель «Ордена Верфенштейн (1899) и  эзотерической организации – Ордена  Нового храма» (Ordo Novi Templi , 1907)  Эти движения должны были «развивать расовое самосознание составлением родословных и расовыми исследованиям, соревнованиями в красоте и устройством расовых поселений будущего в малоразвитых частях Земли» («das Rassebewusstsein durch Stammbaum- und Rassekundeforschung, Sch;nheitswettbewerbe und die Gr;ndung rassistischer Zukunftsst;tten in unterentwickelten Teilen der Erde zu f;rdern»). Последняя идея Йозефа Ланца привлекла внимание многих известных людей того времени, наиболее выдающимися из которых был поэт Фриц фон Херцмановски-Орландо, русские поэты Вячеслав Иванов, Валерий Брюсов,  Мережковский, писатель-мистик  Александр Барченко, а позднее,в начале 30-х годов  вдохновила германских нацистов   и советских мистиков-чекистов искать под  земной поверхностью  планеты легендарную страну Агарту и Шамбалу. (Энциклопедия Третьего рейха.. Москва, Локид-миф, 2000,, с.279-280)