Как я была балериной

 В нашей школе была традиция - каждый год проводился конкурс талантов.
 Кто пел. Кто плясал. Кто картины рисовал. Кто вышивки и вязанья свои демонстрировал. Некоторые стихи свои перед благодарной аудиторией читали. Некоторые стихи классиков озвучивали. Были такие, кто специально для конкурса какие-то растения выращивал. В нашем классе два фокусника было, а в параллельном - клоун.

 Короче, о ком ни заговоришь - талант.

 Одна я - не пришей кобыле хвост.

 И пою не с той ноты, и пляшу не с той ноги, и рисую, как дятел, и ... В общем, недодал Бог мне таланта.

 Ну, я и не переживала особо.

 Для меня этот конкурс, как дополнительные каникулы, был. Две недели в феврале все ученики школы только к конкурсу и готовились, репетировали свои выступления, картины и фотографии развешивали. Уроки не проводились нормально. Учителя же тоже переживают. Всем хочется, чтобы их ученики победили.
 А мне и готовиться незачем.

 И все было отлично до шестого класса.

 А в шестом классе наша классуха, Светлана Тимофеевна, как сейчас помню, хоть уже три года прошло, первого февраля, на своей географии, вдруг, такая, смотрит на меня и говорит: "Что-то я не помню, Смирнова, а ты с каким номером в конкурсе участие принимаешь?" Ну, я ей, спокойно так: "А я не принимаю в нем участия". А она такая: "Как? ты не выступаешь? Так нельзя! Ты должна выступить со своим оригинальным номером. Думай, что делать будешь".

 Тут я и ляпнула, не подумав, разумеется: "А чего там думать, буду Жизель танцевать". Я думала, все посмеются и на этом все закончится. А все, как их кто загипнотизировал, с таким уважением на меня стали смотреть! Они, оказывается, и слова такого не знали.

 А классуха так внимательно поверх очков посмотрела и говорит: "Интересно. Не знала я о твоем таланте. Ну, что ж, запишем твой номер первым".

 Ну, пришла я домой. И не знаю, то ли смеяться, то ли плакать, то ли репетировать. Думаю, дай хоть гляну, что за Жизель такая. Включила Ютюб. Смотрю.
Ну, там музыка какая-то древняя, потом какие-то мужики в колготках ходят по сцене. Думаю: "Ну, жесть! Вот влипла". Потом балерина, как сейчас помню, Наталья Огнева, стала по сцене бегать и прыгать.

 В общем, думаю: "Если это и есть Жизель, то мне повезло. Бегать и прыгать я тоже умею".

 Я и досматривать не стала тот балет. Ничего интересного. Но репетировать-то надо. Сделала я запись отдельно музыки, то место, где Жизель скачет одна по сцене. И начала репетировать.

 Как-то не пошло у меня сразу. Ладно, думаю, еще посмотрю на Огневу.

 А потом поняла, надо на нее смотреть и повторять с ходу.

 Через полчаса я уже вполне освоила ее движения. И успокоенная улеглась перед теликом. Ну, тут родители пришли с работы: "Ты чего валяешься, уроки не делаешь?"
А я им: "У меня отдельное поручение Светланы Тимофеевны. Я его уже сделала"
Мама спрашивает: "Что за поручение?"
- Жизель танцевать.
- Что делать?
- Жизель танцевать.
- И ты уже танцуешь эту партию?
- Зачем партию? Один танец. Пока она одна танцует.

Отец мне и говорит: "Ну, дочь, удивила, так удивила! Может покажешь?"

- А чего там показывать. Прыгаю и прыгаю себе. Вот на конкурс в школу приходи, там и увидишь.

В школе тоже. Светлана Тимофеевна спрашивает: "Ну, как репетируешь?"
- Да чего там репетировать?
- Может покажешь?
- А чего там показывать. Вот на конкурсе и покажу.

Две недели пролетели, как ласковый май. Я даже не заметила, как. Наступил первый день конкурса.

 А я и думать забыла. Меня никто не предупредил заранее, что завтра конкурс.

 Прихожу, как обычно в школу. С портфелем. В форме кадетской. (У нас класс кадетский) А по школе суматоха. Все в костюмах каких-то бегают. Суета, одним словом. И я в этой дурацкой форме. Одна на всю школу.

 Главное, почти никогда я эту форму не надеваю. Вечно мне в дневник за нее двойки лепят. А тут, на тебе, вырядилась!

 Ну, Светлана Тимофеевна, мне и говорит: "Ты почему не в костюме пришла, а в школьной форме? Как Жизель танцевать будешь?"

 И что мне делать? Домой бежать? Я и говорю: "А это новая трактовка. Современная"
 Классуха спрашивает : "В брюках?"
- Ну, да! Не в балетной же пачке современная девушка танцевать будет? Именно в брюках! Надо бы в джинсах, конечно. Но и эти нормально выглядят.

 Хотя, какое там, нормально! Убожество средневековое! Но для Жизели самое то. Она, ведь тоже из средних веков. Я там в инете почитала, в Википедии.

 Светлана Тимофеевна как-то напряглась, но что она сделает? Поздно уже что-либо делать! Пришли мы всем классом в актовый зал. А там уже жюри сидит на первом ряду. На сцене кулисы новые повесили. Музыка тихо играет.

 Выходит наш постоянный ведущий концертов, Аркадий Петрович, учитель музыки. Говорит о наших традициях, о талантах, о том, как это необходимо их раскрывать. А потом : "Вот и сейчас, прямо на наших глазах рождается новый талант, новая гордость нашей школы, юная балерина, Наташа Смирнова, солистка детской балетной студии (откуда он это взял? я не говорила ничего подобного)исполнит адажио (какое еще адажио?) из балета Адольфа Адана "Жизель" в постановке Мариуса Петипа с современной редакцией великого балета. Наташа, просим!", и сам захлопал, зааплодировал.

 Я и пошла. Выхожу на сцену. Он смотрит на меня и хлопает, хлопает... И не уходит. Пришлось мне ему сказать: "Аркадий Петрович, освободите сцену. Пожалуйста! А то мне не развернуться тут".

 Он как-то боком сполз вниз, в зал.

 Сашка рыжий, из девятого "Б", бессменный звукооператор и осветитель нашей школы, выключил свет в зале, направил прожектор на меня и включил музыку.

 Я эту музыку, конечно, узнала, но это не то, что я репетировала. Это тот кусок, где Огнева уже с мужиком, в колготках который, танцует. А там такая тягомотная музыка! Как под нее прыгать?

 "А!"- думаю,- "была не была! Где наша не пропадала?"

 И начала прыгать, как Огнева в начале балета. Только чувствую, не в такт что-то. Остановилась. Подождала, пока поймаю ритм. И стала ходить и прыгать с самым томным видом. Руками так взмахивать, как будто полететь хочу.

 В общем, музыка меня подвела. Пришлось не то скакать, что репетировала. А музыка то нудная-нудная, то вдруг сама, как для скачков. Ну, я, где нудная, стою, только ногу поднимаю. То одну, то другую. То вперед, то назад. Иногда еще кланяюсь. А как музыка дернется, и я прыгаю. Прыгаю, прыгаю, прыгаю. Понимаю, что сейчас со сцены свалюсь и назад прыгать начинаю. А чтобы по-балетному выглядело, еще и кланяюсь в это время. А музыка, зараза, не кончается. Я уж и прыгать устала. И ходить с поклонами надоело. Ну, я тогда села на одну ногу, вторую вперед вытянула, легла на нее (я видела по телевизору в каком-то балете так закончился танец какой-то балерины), думаю, догадается Сашка, что пора музыку выключать.

 А он не понял.

 Музыка дальше.

 И что мне теперь делать? Встала. Поклонилась, как балерина.

 Музыка дальше играет. И уже так быстренько, я бы сказала. Ну, опять я прыгаю. Попрыгала влево до конца сцены. Попрыгала вправо. Тоже до упора. А потом развернулась и до середины допрыгала. Села по-турецки и стала раскачиваться в такт музыке.

 Короче, танцевала я перед этим жюри полчаса или больше, не знаю. Мне уже умереть хотелось, когда Сашка наконец-то выключил музыку и включил свет.

 Лучше бы он этого не делал!

 Директор и завучи рыдали от хохота. Зрители в зале почти катались по полу от смеха.

 В общем, я одна была совершенно серьезна, а все просто с ума посходили.
 


 Между прочим, я за этот номер получила грамоту и первое место в номинации "Оригинальный жанр".

 Правда, больше меня никогда не просили танцевать балет.