Святки

Ещё совсем недавно, каких-нибудь сто лет назад, в каждой уважающей себя деревне имелась в наличии бабка-колдунья по ночам обращавшаяся в кошку, непременно чёрную или на худой конец в свинью. Привороты действовали безотказно, черти, в ночь перед Рождеством наперебой крали Месяц, а вурдалаки населяли целые уезды. Отсутствие борцов за экологию гарантировало свободное размножение русалкам, лешим и прочим кикиморам, хотя некоторые из них и до сих пор не вымерли. Пару кикимор знаю лично. В общем трава была зеленее, а кусты гуще, поэтому и чудеса случались чаще - было где разгуляться.

Именно тоска по чудесам и заставляет некоторых людей совершать беспечные поступки последствия от которых предугадать не может никто. Невинные, на первый взгляд, святочные гадания обернулись для Аси трагедией, если не сказать хуже. Когда они с девочками гадали на женихов, из зеркала на неё посмотрел суровый мужчина. Взгляды их встретились, окружающие замерли, а сильно близорукая Ася никак не могла рассмотреть на кого же он похож. Когда суровый потянулся к ней прямо из зеркала, очевидцы события ахнули и с визгом разбежались, а Ася упала в обморок и через девять месяцев родила прелестную девочку. Злые языки болтали, что дочка имеет сходство с Егором, местным лесничим, но языкам веры нет, ибо язык орган легкомысленный. Впрочем, кто бы что ни говорил, Ася свято верила, что дочка у неё от мужчины из зазеркалья.

Три года подряд во время святок Ася, усыпив дочь, в одиночестве торчала с зажжённой свечкой у зеркала и шептала: – «суженый-ряженый…». Никакого эффекта. Суровый ни разу не появлялся. Подружки, зная Асину любовь к мистическому мужику, наотрез отказывались принимать участие в этих посиделках, но Ася ничего не могла с собой поделать, ждала и надеялась. Слухи в деревне расходятся быстро, многие крутили у виска при виде Аси, но красивая девушка не обращала внимания и продолжала уповать.

На четвёртый год её ожиданий, кто-то мутный помаячил в зеркале и исчез, а вот на пятый случилось чудо. Девушка уже отчаялась, закрыла глаза, сидела и бормотала заклинание, как вдруг свеча погасла, в полной темноте кто-то взял её за руку и тихо заговорил:
- Слушай, ну сколько можно! Что ж ты мне покоя-то не даёшь! Пятый год одно и то же, - проникновенно ворчал мужской голос.
- Милый мой! Дождалась наконец-то! Ася кинулась на шею человеку из зеркала. – Зову, зову, а тебя всё нет и нет. А я даже имени твоего не знаю, - страстно шептала девушка, беспорядочно осыпая поцелуями лицо мужчины.
- Так Иван я, Иванов сын, - и продолжил цитатой из популярного фильма, - Рюриковичи мы.
- Это которые цари, что ли?
- Папаню моего Грозным в народе прозвали, а я значится сын евонный.
- Это посохом которого, - Ася замешкалась.
- Да врут люди, - перебил её Иван, - один дурак даже картину написал. Ходют, смотрют, головами качают…Неправда всё. Сам я умер, застудился по пьянке. Плюс плохие санитарные условия и отсутствие хороших лекарей.
- Ну теперь то-ты мой, никому не отдам, - продолжала ворковать счастливая Ася, - сама буду ухаживать, сама лечить. У меня мама в больнице работает, кого хочешь на ноги поставит.
- Нашла бы себе хорошего человека из своего времени, да и жила бы уже с ним, я-то тебе зачем? Какой с меня толк, - слабо возражал Иван, отвечая на поцелуи.
- Как зачем? Родной отец и дочку ни разу не видел.
- Да видел я, видел, чего там ещё смотреть-то, дитё оно и есть дитё.
- Где это ты её видел?
Гость на секунду замялся, но тут же ответил, дескать, нам оттуда всё видно, всё знаем.
- А к нам тебе никак нельзя? Зажили бы счастливо, все втроём. У нас сейчас хорошо, - мечтательно проговорила Ася, - прогресс, высокие технологии.
- А это ещё чего, - почесал голову Ваня.
- Это такие достижения в науке и технике. Хочешь – телевизор смотри, хочешь в интернете сиди. А захотел поговорить, берёшь телефон и звонишь.
- У нас тоже, как шибко захотят поговорить, так сразу звонаря на колокольню и ну набат учинять. Собирают народишко и разговаривают сколько душе угодно. А уж посмотреть можно куда хочешь, хоть направо, хоть налево, всюду простор. Вот только этого, как его там...
- Интернета?
- Да! Вот его нет, врать не буду. Даже не знаю, что это и где там сидеть.
- Ну, мужики там, в основном на голых девок пялятся или знакомства ищут.
- Тоже мне, достижение. У нас на речке или в бане такого добра на грош за пучок. А ежели надо с кем ближнее знакомство завести, иди в слободу на тырлочку. Там за околицей и музыка, и танцы с девками. Только с ними, - усмехнулся гость, - не сидеть надо, а заниматься более интересными делами.

Асе стало немного обидно за своё время и она, помня, через что лежит путь к сердцу мужчины, попыталась предъявить более весомые, на её женский взгляд, аргументы. – Зато, какая бытовая техника сейчас на кухнях, и тебе микроволновки, и тебе посудомойки с хлебопечками. А знаешь, какой борщ получается в мультиварке? Хочешь, накормлю? Ася кинулась к выключателю.
- Не надо, - испугался мужчина, - не то опять исчезну!
- Откуда ты знаешь, как свет включать, - удивлённо спросила Ася.
- Говорил же, что нам оттуда всё видно, - неуверенно оправдался Ваня, и тут же отвлёк внимание, - а самые вкусные щи готовила моя нянька в русской печке. Да и всё остальное тоже, - продолжил он, - так что этим меня не удивишь, еды в царских палатах хоть… - Ваня осёкся, но взял себя в руки, - много, в общем. С заморской баклажанной икрой вот только тяжело, - закончил Иван. Асе, на секунду показалось, что любимый над ней смеётся, но счастье было так близко, и она не обратила на это внимания.
- Остался бы, - твердила своё девушка, - помог бы хоть чем, одной-то тяжело детей поднимать.
- Детей? Так вроде одна у нас дочка-то.
- Ну не зря же ты пришёл, ночь-то какая, смотри, - начала заигрывать Ася, и расстегнула верхние пуговицы, - жарко что-то. А может всё-таки остался бы, Вань?
- Боюсь я, бесовское время у вас. Того и гляди впросак попадёшь или того хуже, в более глубокое отверстие.
- Так попал уже, Вань, - уверенно сказала Ася, и расстегнула последнюю надежду на блузке. В свете луны, Асины аргументы смотрелись так вызывающе, что Ваня не выдержал.

Изголодавшаяся по мужской ласке молодая мама, так истово любила его в эту ночь, что часть кожи с Ваниной спины осталась у неё под ногтями. Через пару часов радости и восторга, оба уже уставшие, но довольные, отдыхали в кровати.
- Нет, - вдруг твёрдо сказала девушка, - никуда я тебя не пущу, - и решительно встала.
-Ты чего это удумала, - напрягся Иван. Ася подошла к подоконнику, взяла цветочный горшок и направилась к зеркалу.
- Стой, нельзя! Иван рывком вскочил и грудью встал на защиту портала. Ася размахнулась, но не рассчитала траекторию и увесистым, глиняным горшком, что есть силы, залепила Ване прямо в лоб.
- Идиотка, - завопил ночной гость и резко оттолкнул Асю, которая падая, уронила на себя плотную гардину вместе с тяжёлым карнизом...

Проснулась девушка только утром, в измятой постели. Удивлённо обвела взглядом комнату, всё было на своих местах, и шторы, и зеркало, а из кухни вкусно пахло пирожками.
- Мам!? – позвала Ася. В комнату вошла Асина мама.
- Пришла? – зевая, спросила Ася, - как дежурство, больных много было?
- Пришла, как видишь, - мама улыбнулась, - даже успела пирогов напечь и прибрать твой бардак. Что это вы тут устроили?
- Гадали, - вставая, сказала Ася, - дочь спит?
- Наелась уже, мультики смотрит.
Зазвонил телефон, Асина мама взяла трубку, и, выслушав кого-то, ответила:
- Не знаю, не говорит он, я спрашивала!
- Кто там, - спросила Ася.
- Да участковый наш, второй раз звонит. Под утро сегодня лесничего привезли, Егора, с разбитой головой. Интересуюсь у него, мол, кто тебя так, - ни в какую не говорит. Начала зашивать, да осматривать, а у него, не поверишь, ещё и вся спина изодрана. Спрашиваю, а это что? Кошка поцарапала, отвечает. Красивая, говорю, кошка-то? Самая лучшая, говорит, и улыбается…