Ворожба на карусель

- Пончик, ты очень хорошо придумал! – радостно захлопала лапками черепашка Лиза. - Но как попросить, Волшебный остров, чтобы он наколдовал нам карусель?

- Очень просто: остров, остров, ты добряк, сделай нам карусель, - влезла в разговор всезнайка Маркиза.

- Неправильно, надо просить в рифму, - поправил её Пончик. – Это когда слова похожи: пони – кони, трава – мурава, грива – красиво, – тряхнул жеребёнок своей коротенькой гривкой. - Лиза – Маркиза, Пончик… - он на секунду задумался.

- Вагончик, - подсказала Маркиза.

- Поняла! – снова радостно захлопала в ладоши Лиза. – Будем просить так: остров, остров, ты добряк, сделай карусель нам… шмяк… бряк… кряк… Мне на ум только такие глупости приходят, - огорчённо призналась она.

- Потому что твой ум очень глупый. Как ты не понимаешь - если просить у острова шмяк, то я шмякнусь с Пончика, - объяснила подруге, всё ещё сидящая верхом на лошадке, Маркиза. - А если просить бряк - ты сама брякнешься со скамейки. Кряк тоже нельзя – остров превратит нас в уток.

- Черепашки, не спорьте, - постарался помирить подружек Пончик. - Давайте попросим так: остров, остров, добрый очень, сделай карусель короче. Короче – в смысле быстро, без долгих разговоров, - уточнил он.

- Тоже глупость, – совсем рассердилась Маркиза. – Остров не разберётся, сделает нам коротенькую карусель, и мы свалимся с неё. И может быть снова на спину и не сможем встать.

- Остров, остров, добрый очень, с каруселью он хохочет… не то… - бормотала тем временем Лиза. - Остров, остров, добрый очень, поработай быстро почтой… снова не то… Остров, остров, добрый очень, спотыкается об кочку…

- Какая ерунда: почта, хохочет, о кочку спотыкается! – возмутилась её подруга. – Ты пораскинь своим глупым умом – как остров может спотыкаться, если у него ножек нет?

- Черепашки, не спорьте, давайте, позовём соловья, - предложил жеребёнок. – Он поэт, всё время что-то сочиняет и запросто придумает нужную рифму.

Оставив подруг на берегу, Пончик ускакал и вскоре вернулся с поэтом на спине.

- Всё ясно, - заявил соловей, выслушав задание. – Я сочиню поэму. Из двух частей. В первой попрошу Волшебный остров наколдовать для вас восхитительной красоты хрустальную карусель. А во второй - пусть он меня с моей возлюбленной соловушкой тоже покрутит на этой карусели, чтобы наши сердца соединились в одно.

- Крутитесь на здоровье, соединяйтесь, но поэма-то зачем? – не понял Пончик.

- Затем, что хрустальная карусель вскружит нам головы и наша с соловушкой любовь сделается безумной, у неё вырастут крылья, и она поднимется над обыденностью, - поэт мечтательно закатил глаза к небу. - Но для соединения двух сердец этого мало, - добавил он. - Во второй части поэмы я попрошу Волшебный остров, чтобы он устроил нам внезапные расставания, долгие разлуки, неожиданные встречи, преодоление непреодолимых трудностей, а может быть даже и неизлечимую болезнь. 

- Нет, так не пойдёт, - возразил Пончик. - Я не для этого тебя сюда привёз. Нам здесь твои болезни не нужны.

- Хорошо, не хотите болезнь, пусть будет иначе. Когда я взлечу над обыденностью, пусть грянет выстрел охотника, и я, раненый в крыло, упаду на хрустальную карусель. И соловушка будет лечить мою рану, рыдая и не отходя от меня день и ночь. Поэма станет ещё прекрасней – красивый охотник в шляпе с перьями, дорогое ружьё, горькие слёзы, белоснежные бинты, сверкающие в лучах солнца капельница и шприцы для уколов. И в конце – соединение двух сердец в одно. План поэмы у меня уже созрел, - заторопился поэт. – Завтра утром первая часть будет готова. Для сочинения мне понадобится алый закат, лунная ночь, звёзды и вдохновение.

- Какое ещё вдохновение? – удивился Пончик. - У нас здесь нет для тебя никаких вдохновений.

- Ах, Пончик, Пончик! Вдохновение - это чувство. Оно снисходит сверху, и только на избранных. И когда оно посетит поэта, он не видит вокруг себя ничего и бегает по гнезду туда-сюда, взъерошив перья. А в голове у него приятная кутерьма, – снова закатил глаза соловей. – Ах, ах, ах! Это чувство знакомо только нам, поэтам.

И он улетел в своё гнездо дожидаться заката, звёзд, луны и кутерьмы в голове.

- Как они потом с соловушкой будут вдвоём с одним сердцем? - ничего не поняла Лиза.

- Он поэт, как-нибудь выкрутится. Нам надо опередить его, - забеспокоился жеребёнок. – Надо срочно наколдовать простую, вовсе не хрустальную карусель. Соловей утром явится со своей поэмой, а карусель уже готова. И он не захочет раненый падать в неё и делать из неё больницу. Черепашки, у вас случайно нет приятной кутерьмы в голове? 

- У меня есть, - призналась Лиза.

- У тебя всегда одна сплошная кутерьма, - съязвила Маркиза.

- Остров, остров, добрый очень, - не слушая подружку, снова начала бормотать Лиза, - склей нам карусели скотчем…

- Что ты опять несёшь?! – возмутилась Маркиза. – Это очень плохая кутерьма - карусель на скотче развалится. И мы снова упадём. На полном ходу. И снова на спину.

- Тогда так: остров, остров, добрый очень, сделай карусели ночью…

- Надо к ночи, к ночи! – захлопала лапками Маркиза. – Это я, я сочинила! Нужно к ночи! Чтобы вечером уже можно было крутиться.

- Отлично! Правильно - мы опередим соловья! - поддержал её Пончик. – Будем просить так: остров, остров, добрый очень, сделай карусель нам к ночи. И будем добавлять: но только не хрустальную, а обычной, не восхитительной красоты.

Волшебный остров выполнил просьбу жеребёнка и черепашек. В сумерки около пляжа вначале появился деревянный круглый помост, затем на нём стали возникать фигурки и скамейки. Накрыл всё это остров, как и просил Пончик, вовсе не хрустальным, а обычной красоты, расписным, сказочным шатром.

Трое друзей долго в тот вечер крутились под луной, под звёздным небом, на освещённой светлячками карусели.

- Видишь, Лиза, - делилась своей радостью с подругой Маркиза, – если бы я вовремя не сообразила, что карусель нужна к ночи, утром здесь были бы уже рыдания, слёзы, бинты и уколы. Или остров из-за тебя склеил бы карусель скотчем, и она бы уже развалилась. И мы бы обе упали на спину.

Однако, в конце концов, изготовление карусели приписала себе обезьянка Сьюзи.

- Это я её наворожила, - обманывая жителей джунглей и саванны, бегала она на следующее утро по острову. – Трудилась вчера весь день напролёт. Так утомилась! Затемно только управилась.

Не все звери знали настоящую историю создания карусели. И многие поверили обезьянке. Тем более, что она нарисовала и прикрепила на баобабе около нового аттракциона табличку: «Карусель имени главной колдуньи Волшебного острова мартышки Сьюзи».