Сочинительтство -состояние души. Про меня

ПИСАТЕЛЬСТВО  СОСТОЯНИЕ ДУШИ

А слабо написать про себя? -спросил у меня старый друг, когда в очередной раз объясняла ему разницу между мной и литературной героиней, даже если это не  княгиня Елизавета, а моя любимая сказочница Алина.

Пишу для него, для Алекса, но может еще кому-то интересно


Сочинителем  чувствовала себя всегда. Но  вот осознание появилось в 1978 году, причем дважды –такой  год оказался. Сначала сосед дядя Ваня сообщил, что слышал мои  стихи по радио, что лично я восприняла как прикол, он любил шутить.
 Но через несколько дней пришел перевод, где было написано –гонорар.

 Подозреваю, что отправил их туда мой одноклассник, который  накануне заявил, что если я  стану писателем, а тем более поэтом, он подстрижется на лысо на вечере встречи выпускников… Подозреваю, что именно поэтому на наших встречах его не было ни разу. Кстати, он и сам писал и стихотворения и прозу, но как-то затих со временем. Но судя по гонорару первому в жизни – дядя Ваня не шутил,  и стихотворения все-таки звучали. Потом еще несколько раз получала переводы, тогда все было серьезно, они где-то хранятся в книжках.

И второй случай в том же самом году летом на Московской кухне   появилась в руках  гитара у моей единственной и любимой подруги Ольги, там собралось немало народу тогда, как обычно, и  я, ни о чем не подозревавшая, услышала свой текст в ее исполнении «Старый парки и пустые аллеи, ни о чем ни о чем не жалею» .

Сказать, что была удивлена – ничего не сказать, наверное, появление инопланетян удивило бы меньше в тот момент. То, что это можно читать вслух, да еще петь при избалованной столичной публике филологов – это невероятно, но факт. Кстати, в тот момент я и поняла насколько серьёзно надо относиться к слову, если еще где-нибудь вот так услышишь свое творение. чтобы не было мучительно стыдно..

А вот проза появилась раньше, когда стало жутко скучно на уроках математики и не только мне одной, я начала писать детективный роман «Черная кошка», как еще он мог называться. И тетрадки передавались  по цепочке всем, кто  тоже смертельно скучал, ведь давно было понятно, что математиками нам не быть.

 Слава по школе распространилась быстро, ничего не ведала почти до экзаменов только учительница математики  Нина Александровна, и была очень удивлена и разочарована, когда  ребеночек уже родился,  и не один за это время я стала прославленным романистом в нашей школе. Ничего более приятного, чем знать, что одноклассники читают, обсуждают, предлагают свои варианты развития сюжета, и требуют продолжения, никогда в жизни моей не было. Даже когда все уже стало очень серьезно, опубликовано, разобрано по косточкам… Мои главные, самые благодарные и любимые читатели остались там.

Потому что когда читали ученики в гимназии – страницу в сети всегда находили сами- у них было желание сорвать урок, увести в сторону, особенно не выучив домашнее задание, да мало ли причин, когда выручали разговоры о творчестве. Это тоже конечно, интересно, но  все подводные камни были ясны.

Если вернуться к поэзии, то могу сказать о себе и о своих друзьях, что все мы вышли из возращённой литературы – из поэзии серебряного века. У меня и диплом-то был о циклах Александра Блока «Снежная маска» и «Кармен» -  пыталась разгадать тайну самого загадочного и великолепного поэта той эпохи, и что-то удалось, под руководством самых лучших в мире преподавателей. А еще они же из народного поэта и писателя пытались меня сделать настоящим. Помню  знаменитую фразу, после публикаций в  студенческих газетах, и  во Всесоюзном  журнале «Студенческий меридиан», где было  даже  первое место и годовая подписка и гонорар больше чем стипендия за  все летние месяца, так вот мне так и сказал  Сергей Николаевич Поварцов

- Народным поэтом ты у нас стала, знаю, теперь пора серьезно этим делом заняться.

И вот эта разница четко  прописалась именно тогда. Первое стихотворение, которое он оценил с этой позиции, было стихотворение о Блоке, к которому он был  почти равнодушен, Мережковский – его стихия, и первая серьезная статья С.Н. была именно о нем. Но  ткнул пальцем и сказал – Вот это уже хорошо
   
Великолепный. Сон о Блоке

У него глаза такие, что влюбиться каждый должен.
А.Ахматова
 
Она исчезает, во мраке она растворится,
А он не окликнет. Останутся только стихи.
Лишь маски мелькают в метели, теряются лица.
За ним, как метель, незнакомка напрасно летит.

Смеется старик, в эту бездну его увлекая,
Молчит пианист, и хрипит обреченно рояль,
И только цыганка, из вьюги немой возникая,
Танцует, над бездною, сбросив одежды, он шаль

Протянет ей снова, укутает он обнимая,
О, жрица немая, с тобой откровенен поэт.
Тебе он поверит, актрисы притворно рыдают,
И громко смеются враги, и прощения нет

Игрушка судьбы, чародей запоздалой метели,
Куда он несется, и с кем проведет эту ночь
В пылу маскарада, куда его тройки летели,
И черная роза покорно лежала у ног.

Страшна его власть, а стихи его странно прекрасны,
И Демон безумный, впервые парит в небесах.
Молчит Пианист, все мольбы и усмешки напрасны.
Коснуться щеки, утонуть в этих синих глазах.

И после не жить, а писать и случайно встречаться,
И память хранить о растаявшей где-то вдали,
Отчаянной встрече, им было обещано счастье.
Безумное счастье, но им не дожить до любви

Но наступило время романов, потому что  благословляя нас  и выпуская из стен университета, наш любимый декан  Б.И.Осипов сказал:

- Я не разочаруюсь, если вы не станете хорошими учителями, а вот если не сможете написать объемный  роман по всем законам жанра, я буду очень разочарован.

Это совпало со всеми моими стремлениями, потому что работать в гимназии и не писать роман – большое произведение изо дня в день было смерти подобно, только он родимый заставлял отвлечься от того ада,  в котором мы жили, ну и потом это как-то выделяло из рядов учителей литературы. Шесть больших романов за 12 лет работы в школе, а еще сотня Сказок заповедного леса –спасли меня  в прямом и переносном смысле. Если умчаться в эпоху князя Святослава или Ярослава Мудрого, то уже и жизнь хороша, и жить хорошо, правда.

А еще  в то время писался роман о Булгакове и о Дьяволе, в память о романе века, который мы читали сначала в самиздате, а потом в серии «Библиотека студента-словесника» с комментариями и прекрасными статьями.

Потом из гимназии благополучно сбежала,  под руководством двух уникальных программистов освоила сеть, О, как долго они меня  убеждали  в том, насколько это удобно, и клево, и круто, особенно если писать романы, Олег не даст соврать.

Сдалась не сразу, только когда развалилась очередная печатная машинка и надо было покупать новую. Но тогда нашлись творческие сайты и были сделаны странички моими красавчиками, сама бы я ничего такого не сотворила…

И вот тут уж были и приятные знакомства, и поэты великолепные и публикации всякие разные, но главное - системная работа. Если на чашки весов бросить то, что было написано  прозу на одну, поэзию на другую, то  проза все-таки  значительно перевесит, потому что это  работа многодневная, для этого требуется усидчивость прежде всего. Но поэзия радует больше и чаще. Даже если просят что-то почитать вдруг неожиданно. Завидую Маргарите, которая знала роман Мастера наизусть, я  даже маленького рассказа воспроизвести бы не смогла, тогда спасают стихотворения. Дюжину все-таки помню наизусть, они как  блудные дети, радуют значительно больше, когда снова возвращаются
Ну вот хотя бы это, сразу с ходу

Я знаю, мы были волками  Книга Волоха

Я знаю, мы были волками когда-то,
И так не хотели людьми становиться.
И в блеске  луны за былое расплата-
Нам волчья свобода внезапно приснится.

И снова зовет меня серая стая.
Туда, в тишину заповедного леса,
Где Леший нас снова на дело сзывает.
Мы видим, мы слышим, мы знаем про это.

На темной поляне луна серебрится.
И дивные ели нависли над нами.
И странно кричат нам незримые птицы,
Которые к нам прилетают  в тумане.

Какие-то призраки будут метаться,
И песню затянет свою Берегиня.
Мы были волками, и в бешеном танце
При блеске луны мы собрались и ныне.

Какие-то тайны нам вечно  знакомы.
Какие -то песни похожи на вой.
Мы вольные волки, нет дела до дома,
И Леший ведет нас во мрак за собой.

И ведьмы летят, и незримые птицы
Во тьме нам расскажут о том, что бывало.
И в лунную ночь вдруг такое приснится-
Нагая русалка во мгле танцевала.

И в блеске  луны за былое расплата-
Нам волчья свобода внезапно приснится,
Я знаю, мы были волками когда-то,
И так не хотели людьми становиться

Кстати, о жанрах, кроме цикла  о русском средневековье  о князьях от Рюрика и до Дмитрия Донского, конечно,   славянский эпос – боги, герои, чудовища – любимая и полузапретная тема для издательств, она как была во времена Пушкина так и осталась до сегодняшнего дня, но разве запретный плод не всегда сладок?  Это плутовской роман, пока в единственном экземпляре, считаю, что этот жанр у нас незаслуженно забыт «Кто убил профессора?»
Это цикл романов  об античных богах и героях, тоже студенческое наследие. И роман о Дьяволе «Лунный лик Люцифера». И еще "Забавы демиургов" или филоложки - небольшие рассказы о приключениях двух духов в мире Литературии - они спасали, когда приходилось заменять  заболевших учителей, тогда и рассказывала эти  истории почти по школьной программе

Да и самое главное, на примере  стихотворения «Я волк одиночка, не стать мне послушным щенком», убедилась насколько можно быть популярной в нашей сети бескрайней. Посвящено оно  великолепному хоккейному тренеру Раймо Сумманену, самому любимому мужчине на свете, который давно стал легендой. Но  посмотрела, как оно живет без меня. Где и кому только не посвящено, часто без моего имени. Больше всего умилило, как юная девушка поздравляет своего парня и  рассказывает о том, как она написала стихотворение накануне, и звучит оно так «Ты волк одиночка, не будешь послушным щенком» - получается снова ушла в народ…Но это скорее забавно.

А жизнь продолжается, и теперь  мы все понимаем, какое это чудо –интернет, и как хорошо нам  всем на этом пространстве…