Superstar

В кабинет Издателя вкатилось инвалидное кресло - старое, советское, с вышитой на матерчатой спинке звездой. Издатель опешил, вскинул брови к потолку, суетно раскашлялся.

-Прошу прощения... - выговорил он с натугой.

-Я воюю!! - возопило кресло. Колеса его жалобно всхлипнули - подвижна'я фурнитура подкатила к столу, вывалила на глянец столешницы ворох бумажин и замерла.

Издатель вгляделся в писульки, затем перебросил взгляд на странного визитера. Пялился Издатель, должно быть, целую вечность, потому как кресло начало нервически сотрясаться: дыханье псевдомебели походило на скрежет колес тормозящего поезда, и само кресло было похоже на локомотив, вернее на колесную пару без рессор, готовую рвануть с места в карьер.

-Вы по какому вопросу? - обратился Издатель, очнувшись от недобрых мыслей.

-Как это „по какому”? Давайте уже, публикуйте меня, пока живы. Я ведь воюю...

Издатель смятенно покосил рот, затем выдавил:

-Да за какие-такие заслуги? Вы кто такой?

-Я Суперстар! Вообще, у меня более девяти тысяч печатных публикаций! С восьмидесятого года внештатным
корреспондентом работаю!

-Это где это?

-Что значит „где?” В международных и галактических газетах и журналах. „Комсомольская правда”, там, или „Толока”, например. „Народный Доктор”... Еженедельная авторская „Колонка обывателя” у меня!

-Ах, так это вы на прошлой неделе в „доктор” свои письма слали? Дескать, вышлите пару банок отработки для смазки подшипников? Ничего себе, публикация. А „колонка обывателя” ваша, должно быть, про то, как удобнее размещать свой зад на сидушку перед телевизором?

-Да ведь я - автор сценария „Старый метод лоботомии” для тележурнала „Жгут” №895312!..

-Погодите, - оборвал кресло Издатель. - А драматургом вы, случаем, не были?

-Легко! В семидесятых являлся автором сценария четырёх программ Околосоюзного радио „Добрый день. Сидим. Слушаем. Помалкиваем.” с Борисом Феодосьевым и
Людкой Огурченко.

-Да вы уникум! Но... что ж мы вас доселе нигде не видели, уважаем...ое...

-Как же! Значился в качестве героя у Билла Гейтса в программе „Окна 95” (скрипт „Эти каверзные инвалидные коляски”), и у Елены Яковлевны в „Что хочет, то и ладно”. Да я сам, если хотите знать, телерадиожурналист! Трижды участвовал в качестве эксперта-консультанта на даче показаний с Малаховым! Опер мне тогда сообщил: "Вы наш самый любимый понятой, Володенька! Я поздравляю Вас с новогодними и Рождественскими праздниками! Желаю Вам, прежде всего, здоровья! Творческих успехов! Успехов на медицинской ниве! Пусть все задуманное Вами сбудется в новом году!!!! Ваши тексты уникальны и интересны. Вы талантливейший человек и доктор!!!!!!!!!!!1”

-Что, так и сообщил?

-Именно так! А еще сорок лет назад я вёл общественно-политический
блог Самого Известного Сенатора, делал Ему по шесть авторских листов за сутки; в том числе, вёл ленту новостей и дополнял ее умеренно-оппозиционными комментариями, лично. Не по собственной воле, а токмо по воле жены своего работодателя. Я с ней еще сексом в лифте занимался, н-да... За год моей работы по популяризации Личности Сенатора, Его заметили и назначили главой сверхсекретного отдела исключительно благодаря моей гениальной работе!

-Ладно, приму к сведенью... Но при чем тут наше издательство?

-Как, вы еще ничего не поняли? Я - автор нескольких Книг, среди Них даже методические рекомендации к практическим занятиям! Я лауреат, победитель и призёр многих
литературных конкурсов, в том числе был двадцать раз наминирован на „Букер”, „Нацбест” и „НОС”!!! Но уже лет восемьдесят мне мало что заказывают издатели, вроде вас. Приходится воевать!

-И где же ваши награды? Ну, грамота, или какая-нибудь „Анна” на шее, например, я не знаю...

-Вот, опять вам нужны эти пустые грамоты! Вы жмот, скупердяй и... Вы не издатель, вы - обдрисный мудак! Моя благороднейшая и святая Миссия на этой планете - беспощадно и безжалостно бороться с жадинами, жмотами и скупердяями, вроде вас, ведь вы являетесь позорнейшим пятном на лике общества! Все беды только от жадин. Берегись, жадина, лучше сдохни сам, потому что Я иду к тебе!

-Вот как, да?

-Именно! А если ты, жадина, сам придёшь ко мне и не покажешь, не продемонстрируешь мне твою щедрость в виде денежных купюр и ассигнаций в дар мне, не поделишься со мной твоей щедростью, то тебе мало не покажется! Мне терять нечего, на миру и смерть красна. За пятьдесят лет честной практики я спас ровно одну жизнь, зато здоровье улучшил миллионам Людей! А вознаграждения за это почти никакого, влачу нищенское существование, да ещё болен, как Чарли Мэнсон! Никто не желает помогать! Какие же плохие люди вокруг - жадные, подлые, нечестные!! Потому приходится из последних сил воевать!..

Издатель кинулся на спинку кресла, да не своего, - инвалидного. Развернул гостя к выходу и глухо пнул в дюралиевый каркас. Коляска не шелохнулась.

-Как вы можете так, с инвалидом? - жалостливо пискнуло кресло.

-Катись отсюда, коляска чертова! - закричал Издатель, сгребая в охапку привезенные креслом бумаги.

Коляска медленно обернулась.

-Каждый день все больше убеждаюсь, что хорошие, добрые, честные, совестливые, скромные, порядочные Люди живут мало, плохо, и всю свою недолгую жизнь мучаются и болеют.

Только теперь Издатель заметил в кресле маленького щуплого человечка, неуклюже свесившего на бок свою крохотную головку.

-А такие как вы, гады ползучие, - продолжал человечек, - живут долго, счастливо, беззаботно и во всём процветают. Это вопиющая несправедливость! Значит, нужно быть гадом ползучим, делать окружающим только гадости, зло и подлости! И тогда-то настанет счастье и здоровье!

-Из...звините, - сказал Издатель. - Я вас не заметил, за вашими этими... Вас как зовут?

-Вольдемар Стариков. И я не отработку, а новое кресло у мэра просил! Не заметили вы меня... Так ведь никто не замечает! Скоты! Принимают меня за это кресло! Когда говорю, что жизнь спас, думают, что кресло спасло! Ага, еще бы... Да я вот этими руками... пошевелить не могу. И что? Все равно спас! Как?! Не будем об этом.

На глазах Издателя навернулись скупые слезы. „А может и в самом деле, помочь?” - подумал он про себя, но вслух осведомился:

-Чего вам, денег?

-Был бы премного благодарен.

Издатель прошерстил взглядом беловики Старикова, несколько раз озадаченно причмокнул и, наконец, заговорил:

-Вы ведь инвалид? А чем именно болеете? Для писателя уж слишком однобокие, рефлексивные взгляды... У вас, судя по всему, есть время для самообразования, для поиска ответов в глубине своего разума, но в текстах вы сводите все к подростковой мизантропии, к аналогу непопулярной нынче „hate literature”. Что ж это вы, только о деньгах думаете, и все? Идея Ротшильда, и больше ничего?.. Сразу Манхэттен возьмем, потом Берлин? Как это вы... Хм, тца... Вам бы не помешали прогулки по свежему воздуху... Езжайте-ка, покуда я вас с лестницы не спустил! Нашелся мне, Шекспир безрукий...

Так Вольдемар Суперстар Стариков остался ни с чем. Ехал по мерзлому асфальту и скорбные думы рвали его темя:

„Вот уж я вас всех! Война! Засажу вам по самые гланды! Пидоры! Будете кровавым калом срать! Где мои деньги пидоры а?! Мне еще три года прожить я уверен я вам всем отомщу пидарасы! Пидоры вы у меня жмоты ебучие будете желчь свою жрать на завтрак обед ужин педики всех вас заплюю мудачье отдайте мне мои деньги! Деньги! Деньги!!!! Пидоры вы заплатите мне я за себя не ручаюсь пидоры вы еще узнаете кто такой Суперстар я вас уничтожу пидоры наждачные пидоры вологодские пидоры стоеросовые пидоры мудотрахие пидоры сопливые пидоры гниющие пидоры невротические пидоры вротические пидоры заднеприводные пидоры переднеприводные пидоры бесхребетные пидоры твоюматьбля пидоры э пидоры чо пидоры нах пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры пидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры помидоры интересно по чем щас помидоры...”