ДВОЕ

   
   Тук-ту-у-ук-тук. Сердце стучало неровно, с перебоями. Боль пронзила его жгучей волной после падения. Казалось, что разбито не только тело, но и душа.

  — Ох! — неожиданно вскрикнула женщина, напрягаясь всем телом.

  — Опять болит? — муж проснулся среди ночи, тут же поднялся. Сонный, с помятым лицом, наклонился к ней. — Давай намажу скорее.

   Семён включил ночник, чтобы не ослепить её ярким светом. Услышав шепот, понял, что жена молилась в темноте. Сам он не знал молитв, поэтому просто обращался к высшим силам: «Пусть моя Катюша останется жива! Даже если будет в инвалидной коляске, лишь бы жила!»

  — Потерпи, родная. Я сейчас.

  Его усталые глаза, покрасневшие от бессонницы, тепло смотрели на Катю. А она не могла отвести от него взгляда, несмотря на боль. Они вместе уже много лет, но муж всё также волновал её. Даже в полумраке его мускулистое тело притягивало.

  Катя кусала губы, чтобы не вскрикнуть. Чтобы не выдать, как ей больно.

  Он заметил капельки пота на её висках, видел, как плечи дрожат, а маленькие пальцы сжимаются в кулаки. Всё её тело покрывали кровоподтёки. Семён убрал все зеркала из спальни, чтобы жена не видела себя. Боялся, что она испугается.

  Она и так поняла, во что превратился её стан. Сплошной пугающий синяк.

  Катя следила за его лицом.
"Ох, Семён, вижу, как глаза твои округлились, а зрачки расширились. Видно, совсем страшная я сейчас? С огромными синяками. Ничего, время лечит".

  Муж взял тюбики с обезболивающими мазями и смешал их содержимое. Так надёжнее.

  Намазал почти всё её тело: спину, рёбра, ноги, руки.
  — Лучше? Полегче стало? — наклонился к ней.

  Улыбался через силу, чтобы Катюша не заметила его тревоги. Она была такой желанной, но сейчас неподвижной и покрытой большими кровоподтёками.

  Жена благодарно улыбнулась.

  — Спасибо, — прошептала еле слышно.

  — Спи теперь. Боль скоро утихнет.

  Катя кивнула и вдохнула запах любимого мужчины, прежде чем закрыть глаза и погрузиться в сон.

  Семён долго не спал, прислушиваясь к дыханию Катюши. Приподнявшись на локтях, он вгляделся в милое, такое родное лицо с ямочками на щеках, и заснул, понимая, что рассчитывать можно только на себя. Завтра его ждал трудный день.

***

  Катя, миловидная шатенка среднего возраста, вошла на веранду дома своей старой тётушки, держа в руках сумки с подарками и торт. На ней было длинное платье с матросским воротником и стильная широкополая шляпа в бело-синюю полоску. Морской образ всегда ей нравился.

  Она сделала шаг левой ногой — и мысли замедлились.

  «Тётя начала ремонт? Почему левая нога не достаёт до пола? Топчусь на месте!»
Мысли текли медленно, вызывая недоумение.
«Куда исчез пол?»

***

  Катя очнулась на полу в сыром и затхлом погребе. В первые мгновения она слышала только гул в ушах и ощущала, как сознание начинает плыть. Над головой виднелся узкий прямоугольник неба, а рядом лежали пакеты с подарками и остатки опрокинутого торта.

  Горе витало в воздухе. Её бедное, распластанное тело в нарядном платье лежало в тёмном чреве ямы, словно в темнице. Раскинутые в стороны руки казались безжизненными.
Тяжёлый воздух был пропитан запахом гнили и отчаяния.
  Сверху металась испуганная тётка Зоя:

  — Ой! Забыла вас предупредить — я же открыла люк, чтобы проветрить погреб!
 Ой, ой!
 
  Катя громко закричала, зовя мужа:

  — А-а-а-а-а-а-а-а!

  Подняла голову. Метра три до самого верха. Лестница из старых ржавых труб с широкими пролетами. Как она здесь оказалась? Удивительно, но память словно стерлась.

  Семён закрывал машину. Первой на веранду зашла Катя. В полу виднелся открытый люк в погреб. Тётка стояла у края, улыбалась и протягивала руки гостям.
Солнце светило прямо в глаза, и Катя видела только эти руки, протянутые к ней. Кто бы мог подумать, что под ногами скрывается глубокая пропасть?

  Муж наконец услышал её крик и сразу же примчался.
Увидев свою Катюшу в глубокой яме, пошатнулся. Ужас сковал его: что теперь будет с любимой? Спустился вниз, ошеломлённый. Жена лежала неподвижно в темноте рядом с тортом, шляпой и пакетами. Его руки дрожали, голос срывался от волнения.

  — Как ты? — прошептал, заикаясь.

  — Нормально. Жива, вроде.

  Он мягко подтолкнул Катю за бёдра, помогая ей подняться. Она, охваченная адреналином, с трудом взобралась по лестнице из старых труб. Удивительно, но, несмотря на падение с высоты и, вероятно, серьёзные травмы, она смогла самостоятельно дойти до машины.

  — Я тут приготовила для вас покушать. Вы, как съездите в больницу-то, так потом возвращайтесь, вместе поужинаем, — выпалила тётка. 
"Господи, что она говорит?"
  Оба удивились. Молча переглянулись. Решили, что у старой женщины, явно, начались проблемы со здоровьем.

  Муж гнал машину на бешеной скорости, стремясь доставить Катю в больницу. Боль уже терзала её, становясь всё невыносимее. Она пронзала каждую клеточку тела.
Такой боли Катя не испытывала за всю свою жизнь.
  Любое прикосновение врача причиняло мучительные страдания, а попытки сменить положение превращались в пытку. На рентген её привезли в инвалидном кресле.
Диагноз оказался ужасным: несколько рёбер были сломаны.
Семён смотрел на неё с потухшими глазами, охваченный страхом.
  Врач успокоил:
  — Ничего! Рёбра заживут! Хорошо, что позвоночник цел!

  Прописали обезболивающие.
Дома боль вернулась с новой силой. Дикая, жгучая, невыносимая! Семён ухаживал за Катей: готовил еду, смазывал огромные синяки.
Наклоняясь, целовал её ямочки на щеках и длинные ресницы.
Катя благодарно улыбалась.

  У Семёна проявился удивительный талант к юмору. Он без остановки шутил и делился забавными историями. Катя смеялась, несмотря на боль. Удивительно, но раньше он не был известен как шутник.

  Боль постепенно стихала, и оба ощутили прилив сил.
Она начала ходить.

  Потом Катя часами сидела в интернете, пытаясь узнать, почему время замедлилось, когда она падала.
  Ведь падение в подвал с высоты трёх метров — это всего секунда.
Но ей казалось, что прошло несколько часов.
Сознание будто выключили, а потом включили. Но откуда взялись долгие мысли и фантазии? Она всё помнила ясно!
Учёные пока не смогли найти ответ.

  Зато убедилась, что её любят! Любят беззаветно, по-настоящему. Даже такой, переломанной. Ведь она могла остаться инвалидом, слетев кубарем в глубокий подвал.

  На всю жизнь она запомнила его округлившиеся, потемневшие глаза с невысказанной болью. Его нежные касания, его веру, что всё будет хорошо.
И свои мысли на годы вперёд: "Спасибо тебе, мой любимый, мой родной".