Школа СС в квадрате

Лёшка понёс бачки и ушла застава, почему же позже, не зайти в кафешку. Выпил он там сока и эклер тот в зубы, чуть не проглотил он, как бы тут с испугу. На пороге лыбясь, там сержант стоял так и так улыбаясь в туалет послал он. Лёшка вышел браво, будто чертыхаясь и доев пирожное, на сортир он курс взял. Так придя на место и бумажки в очки, сапогами сдвинул, поплевал немного. Потянув же время, чтоб не долго было, пошёл на заставу, чтоб не скучно было. Было тут не скучно, строится команда, сразу на питомник, тренировка как бы. Лёшке тут не дали, взять свою собаку, костюм дрессировочный, ты одень-ка сладкий. И эклер как будто, сладостью забавил, одел эту шубу, что костюмом звали. Весело так с тряпкой, вышел за питомник и тут вереница, за тобою прётся. Пятьдесят собак так, а нет сорок девять, мощные овчарки пастями глазели. И сержант сказал так, побежишь от сюда, тряпку в руках держишь, к-веху подымая. Ну так побежал же и команда сзади, стой кричит курсант тот, фас команду дал он. Ну представьте братцы, вам мешок с песком так, в спину за садили, кубарем летел так. И потом мешок тот, рвать как будто начал, мама, что творилось, вот же не задача. А сержант кричит же ты махай руками, да пошёл ты к чёрту, по махай тут сам уж. И тут на исходную, мать твою их сколько, сорок восемь будто, их осталось вроде. Стой и фас в ушах уж, гулом так стоял же и удары эти, в трёпку превращались. В глазах уж мутнело, пот залил всё тело, солнце припекало, жар стоял по телу. Строится команда, вдруг тут прозвучала, да поел эклер так, что аж тошно стало. Снял же капюшон тот, ох как тело ныло, хоть не прокусили, но давили сильно. Сколько атмосфер тут, челюсть та сжимает, будто же в тиски так, лихо зажимали, а потом трепали. За шеренгой псов тех, он так зацепился и так на питомник, будто возвратился. В бассейне умывшись, пошёл тут к каптёрке, а сержант смеялся, что умылся вроде. Коки же в трусах тут плавают смеёшься, но смолчал тут Лёшка, улыбнулся только. Да и трусов нету, уж давно в помине, там кальсоны будто, прописались мило. Снял костюм собачий и пошёл к вольеру, чтобы там убраться и собаку столбик. Тут один курсант наш, до того из-кусан, своим Бимом бравым, подошёл к сержанту. Что тут делать с Бимом, руки же опухли, привяжи в вольере, мы поучим малость. Двое из сержантов, так ремни тут сняли и зашли к собаке и дубасить стали. Да холерик Бим был, не давался лаял, били так по телу, чтоб смирней же стал он. Но устали как бы, Бим прокусил пряжку и кровавой пастью, слюной обхаркал всех. Потом тот Борисов, будто вывел столбик, Бим тут ломанулся, карабин сломал он. Полетел он быстро и сержант команду, собак всех в вольеры, ведь поймать же надо. Ремни по снимали, цепью вроде стали, чтобы не ушёл он, в угол так загнали. Бим пошёл на Лёшку, будто чуя слабость, вроде бы недавно, он его таранил. Лёшка через шею, ремень перекинул, за концы держал так, Бим шёл на прямую. При подходе Бима, Лёшка сделал выпад, ногу чуть вперёд так и ремень накинул. Бим тут извернулся, но ремень на шее, тут в кулак сошёлся и замком на шее. Бим куснуть пытался, и Лёшка свалился, и с испугу будто, Бима придушил так. Тут Борисов быстро, подбежал к собаке, карабин защёлкнул, но собака смякла. Взяв её на руки, он понёс к вольеру, что придавил пса же, ведь умрёт теперь же. Ничего не будет, с этою собакой, но себя кусать я, никому не дам же. Отряхнулся так чуть, в строй же становитесь и тут на заставу, шагом вышли тихим. Мимо проходили, у второй заставы, там тренировали, на тол же собак тех. И на наркоту там тоже же учили, мы же следовые и не та учёба. Вечер зорькой светит и тепло в панамах, мы уже ходили, ужинать ребята. В сопках просыпалась живность понемногу, черепахи строем, шли как будто поезд. Но собаки всё же, так не унимались и в машинах всё-таки, так с собой цеплялись. Сержант взял апорт тут, собаке по носу, Лёшка руку ставит, защищая пса тут. На варанов тоже, они отвлекались, да на всё живое, дикие бросались. Всё это конечно, мешало работе, следовой работе, что нужна в работе. Трудно отучать их, но вот как сержанты, черепахой по носу, может так и надо. Ведь они животные, меньше понимают, только боль бывает их и усмиряет. Люди то тупые, а уж про собак тут и не говори же, но учить то надо. Так и мы учили, так и нас учили, всё тут по не многу, двигалось по жизни. А приехав в часть мы, у вольеров будто, так уже стояли, полных бачков каша. Мы их покормили, отнесли бачки те, в строй тут сразу стали, у-собачей кухни. На спех там помывшись, на обед пошли же и поев не спешно, на заставу слились. После отдохнувши, снова в строй с собакой и уж автоматы, взяли тут ребята. Как бы тут на вшивость, собак проверяли, в верх стреляли браво, офицеры как-то. И одна струхнула, так тут сиганула, что не видно пяток, у неё как будто. Где нашли не знаю, но уже списали, не пригодна вроде, к службе на границе. Тут же бестолковый, офицер пальнул тут, Лёшка испугался, а Д,Грез тут дёрнул. Лёшку он так дёрнул, поводок чуть с рук тех, как бы не слетел же, он в ремень вцепился. Лёшка тянет в лево, офицер на право, ремень автомата, тяга для забавы. Отпустить собаку, порвет офицера, вместе с автоматом и тогда приехал. Подтянув ремнём же, этот паровозик, рукой захватил же, за шею собаку. И сдавив так сильно, горло у собаки, враз её заставил, отпустить те звёзды. Только и спасались, перекрыв дыхалку, у собак у этих им дышать то надо. Собак привязали вроде у деревьев и сапёрной этой мы лопаткой камни, начали копать тут, на берегу речки. Это что-то сказка, что собаки ржали, как мы тот булыжник, лихо ковыряли. Но же всё как будто, так же прекратилось, мы лежали в камнях, будто бы на камнях. Так задача выполнена, в строй же становитесь, а лопатка будто, так уж затупилась. А собаки гавкали, деревья качая, это им в новинку, что без них лопатят. Бегом вереницей на питомник сразу, строем на заставу, в комнату оружия, там его поставить. Перекур занятия, время тут летело, прямо не заметно так, ужинать хотелось. Ужин и кормёжка там, всё по распорядку, на заставе уже в раз, автоматы чистить. Автомат уж АКС и приклад складной так, да не то, что на учебке деревянный вроде. После чистки перекур, а потом отбой уж, да не служба просто бой, в жизни бой по жизни. Иногда, по плацу мы, лихо штурмовали, по квадратам там ходи, разворот на право. В город выезжали так, одевав подковы, на парад чтобы пойти, так звучали звонко. И парад лихо прошёл, прямо в эполетах, в пиджак и на груди, автоматы эти. Пиджак с галстуком ну прям, всю бы жизнь ходили, но вот редко одевать, нам то приходилось. Дни же шли, и служба шла, утром на физический же час так, брусья и турник пока, тяжело давались. Ведь в атлетике же то, вовсе и не нужно, камни покидаешь так, прыгаешь и бег же. И дневальным так ходил, мыл полы и тумба, чай на тумбе кипятил, с лезвий нагрев делал. А в наряды в школе той, в очередь ходили, подошла тащи тут фант, чтоб попасть где мило. Да на стрельбище порой, было всех милее, далеко от мира ты и гуляешь смело. И у флага так стоял, сватал офицер там, в Одинцовское пойти, на полит работу. Но нет тяги в офицеры и границ не видел, уж маленько потужу, чтоб узнать границу. На собачьей кухни в раз, узнал, что собаки, головы коней едят, без костей же правда. Пробовал он мясо то, мясо же как мясо, вкус отличен чем то, но вроде по масти. Разносили так бачки, у вольеров ставя, в интересных же котлах, там варилась каша. Был в столовой на кухне, где состав кормили, повар наглый дал тут в грудь, дедом возомнил же. Лёшка так ему в ответ, в солнышко заехал, его скорчило, присел, потом гадость сделал. Соды высыпал, песка, чтобы пол не жирный, был на кухне как асфальт, ну что делать вымыл. Чистили картошку там, в холодной водице и посуду во то дрянь, чистили песочком. Вадим прапорщику дал, что крутил там пальцем, так хотел он всех подмять, хоть не в его праве. По столовой все столы, убирали браво, вот тогда уж до отвала, нажирались как-то. Тут пришёл один связист, дедушка наверно, ты рабочий кухни в раз, стёр с стола быстренько. У вас есть дневальный так и его задача, вам же стол готовить в раз, а не нам в придачу. Кинул ложку он на стол, так мы дружно встали, он потрусил и ушёл, и пришёл дневальный. Понял Лёшка лишь одно, что даже боксёры, чтоб покушать хорошо, преклоняться будут. Дал он длинному в живот, а потом и мир уж, миску взял свою и к ним, вкусно там мутить же. Так вот как-то служба шла, офицер в курилку, подошёл и так спросил, не надумал будто. Нет я лучше послужу, а там видно будет, после службы так пойду, аль желание будет. Тут по плацу строй прошёл, бородатых ДЯДЕЙ, кто такие он спросил, да разведка рота. И ботинки на шнурках, и афганка права, бороды квадратом так, чёрные как сажа. Всё с нуля на них сидит, да они же редко, в этом ходят по горам, больше халат светит. Да по службе всё узнать, что ещё не видел, а пройти еще же так, надо бы по жизни.