Новые приключения Маугли

Новые приключения Маугли, или в Поисках лунан
 
Роман-сказка в двух книгах


…Я хочу попросить Гермеса
даровать мне перстни, обладающие волшебной силой:
 …чтоб летать, высоко поднявшись над землей…
 …пусть без посланцев я сам полечу и захвачу всего вволю.
Грифона, крылатого зверя,
или Феникса-птицу, что живёт в Индии…
…их бы мне увидеть.
 Сверх того хочу… познать природу звёзд,
луны и самого солнца
и, наконец, что всего упоительнее,
в тот же день возвещать в Вавилоне,
кто победил в Олимпии,
а затем позавтракать, если случится, в Сирии,
отобедать в Италии…

Лукиан. «Корабль, или Пожелания»

«… И когда Маугли с тяжёлым сердцем взобрался по хорошо знакомым скалам на то место, где его когда-то приняли в Стаю, он застал там только свою четверку волков, Балу, почти совсем ослепшего от старости, и тяжеловесного, хладнокровного Каа, свернувшегося кольцом вокруг опустевшего места Акелы.
– Значит, твой путь кончается здесь? – сказал Каа, когда Маугли бросился на землю. – Ещё когда мы встретились в Холодных Берлогах, я это знал. Человек, в конце концов, уходит к человеку, хотя Джунгли его и не гонят.
Четверо волков поглядели друг на друга, потом на Маугли – удивленно, но покорно.
– Так джунгли не гонят меня? –  с трудом вымолвил Маугли.
Серый брат и остальные трое волков яростно заворчали, и начали было: «Пока мы живы, никто не посмеет…», но Балу остановил их.
– Я учил тебя Закону. Слово принадлежит мне, – сказал он, – и хотя я теперь не вижу скал перед собою, зато вижу дальше. Лягушонок, ступай своей собственной дорогой, живи там, где живет твоя кровь, твоя Стая и твой Народ. Но когда тебе понадобится коготь или зуб, глаз или слово, быстро переданное ночью, то помни, Хозяин Джунглей, что Джунгли – твои, стоит только позвать.
– И Средние Джунгли тоже твои, – сказал Каа. – Я не говорю о Маленьком Народе.
– О братья мои! – воскликнул Маугли, с рыданьем простирая к ним руки. – Я не хочу уходить, но меня словно тянет за обе ноги. Как я уйду от этих ночей?
– Нет, смотри сам, Маленький Брат, – повторил Балу. – Ничего постыдного нет в этой охоте. Когда мёд съеден, мы оставляем пустой улей.
– Сбросив кожу, уже не влезешь в неё снова. Такой Закон, – сказал Каа.
– Послушай, мое сокровище, – сказал Балу. – Никто здесь не будет удерживать тебя – ни словом, ни делом. Смотри сам! Кто станет спорить с Хозяином Джунглей? Я видел, как ты играл вон там белыми камешками, когда был маленьким Лягушонком. И Багира, которая отдала за тебя молодого, только что убитого буйвола, видела тебя тоже. Свидетелями того смотра остались только мы одни, ибо твоя приёмная мать умерла, умер и твой приемный отец. Старой Волчьей Стаи давно уже нет. Ты сам знаешь, чем кончил Шер-Хан, Акелу же убили Дикие Собаки; они погубили бы и всю Сионийскую Стаю, если бы не твои мудрость и сила. Остались только старики, и уже не детеныш просит позволения у Стаи, но Хозяин Джунглей избирает новый путь. Кто станет спорить с человеком и его обычаями?
– А как же Багира и буйвол, который выкупил меня? – сказал Маугли. – Мне не хотелось бы…
Его слова были прерваны рёвом и треском в чаще под горой, и появилась Багира, лёгкая, сильная и грозная, как всегда.
– Вот почему, – сказала пантера, вытягивая вперёд окровавленную правую лапу, – вот почему я не приходила. Охота была долгая, но теперь он лежит убитый в кустах – буйвол по второму году, тот буйвол, который освободит тебя, Маленький Брат. Все долги уплачены теперь сполна. Что же касается остального, то я скажу то же, что и Балу. – Она лизнула ногу Маугли. – Не забывай, что Багира любила тебя! – крикнула она и скачками понеслась прочь.
У подножия холма она снова крикнула громко и протяжно:
– Доброй охоты на новом пути, Хозяин Джунглей! Не забывай, что Багира любила тебя!
– Ты слышал? – сказал Балу. – Больше ничего не будет. Ступай теперь, но сначала подойди ко мне. О мудрый Маленький Лягушонок, подойди ко мне!
– Нелегко сбрасывать кожу, – сказал Каа.
А Маугли в это время рыдал и рыдал, уткнувшись головой в бок слепого медведя и обняв его за шею, а Балу все пытался лизнуть его ноги.
– Звёзды редеют, – сказал Серый Брат, нюхая предрассветный ветерок. – Где мы заляжем сегодня? Отныне мы пойдем по новому пути…»

Джозеф Редьярд КИПЛИНГ

(Перевод Н.Дарузес)

 
Разрешите, Джозеф Киплинг!
Дайте право, Редьярд Киплинг!
О, позвольте, мистер Киплинг,
Посвятить Вам Продолженье
Вашей Сказки – «Книги Джунглей»!
 
– Руки прочь! – я слышу крики
Всех потомков злых Табаки.
– Что за хамство! Что за наглость!
Дерзость и бесцеремонность! –
Взять написанную повесть
И продолжить как свою!..
Эй, ты, сказочник российский!
Ах, ты, вор литературный!
Плагиатор! Эпигон!
Сочини себе героя
И твори с ним всё, что хочешь!..
Только Киплинга не трожь!
Киплинг – «это наше всё»!.. – я слышу.

О, крикливые Табаки!
Я не стану с вами спорить.
Я бы мог вам привести
Тьму классических примеров – 
От Шекспира и до Шоу –
Как чужой сюжет известный
Вдруг становится своим.
 
Просто в Детстве мне хотелось
Знать, что дальше ждёт Героя –
Мной любимого Героя,
Однолетку моего!

И однажды в дни простуды,
В дни болезни, в дни безделья –
В мир Фантазии слетал я
И увидел продолженье
Вашей сказки, мистер Киплинг!

…Не детёныш Волчьей Стаи –
Юноша с отважным сердцем
 По Тропе спешил Звериной
В мир опасный – Мир Людей.
Ведь Просторы диких Джунглей
Стали Маугли тесны!

Билось сердце Вольной Птицей!
И трепал Весенний Ветер
Волосы его, одежду!
Мысли! Чувства будоражил!
Он бежал навстречу Жизни,
Чтоб найти свою Любовь!

Я гостил с ним в разных странах,
Видел чудные виденья,
Неподвластные уму!
Мудрецов в одеждах рваных…
Дураков в нарядах царских…
Мимо нас неслись Созвездья,
Волшебство Эпох Минувших…
 
…Жаль, что многое забылось
С  детских лет!
Лишь в волшебных сноведеньях,
По ночам, когда летал я,
(К счастью, я ещё летаю!)
Освещал моё сознанье
Яркой вспышкой Озаренья
Ненаписанный сюжет!

О, трусливые Табаки,
Если б знали вы, как тяжко
Было мне о нём НЕ ДУМАТЬ!
Как терзался я в сомненьях:
Написать-не написать?!..

…Много лет с тех пор промчалось.
У меня уже семь внуков.
Им я посвятил и детям
Все свои шестнадцать книг!..

Но однажды ранним утром,
Друг мой –  Маленький Лисёнок,
Разбудил меня и, сунув
В руку Вещее Перо
Райской птицы с Амзонки,
Мне шепнул: – Пришла пора!..
Джозеф Киплинг, разрешите!
Редьярд Киплинг, дайте право!
Мистер Киплинг, о, позвольте
Подарить свою Вам Книгу!
Словно на одном дыханьи
Написал её от Сердца – 
Сказку о Большой Любви!..
 
Думал я, что разделяют
Нас столетия, как пропасть!
 Оказалось: между нами –
Только шаг один навстречу!
Вечность, что подобна Мигу!..

Ваши я смешал чернила
С Выдумкой своей и Страстью,
с Дерзновенною Отвагой!
Нежность, Смех, Печаль и Счастье –
Всё, что Не Было и Было –
Пположил я на бумагу!

Чтобы в строчках Новой Сказки,
В главах Моего романа –
Было слышно, как смеются,
Как шумят, кричат и плачут
Ваши Джунгли, мистер Киплинг!

Не седлал коня Пегаса,
Не вдевал я ногу в стремя –
Подо мной спина Багиры,
Надо мной – Судьба и Время!

Я писал, не слыша город,
Я не спал в жару и холод,
Голод позабыв и жажду!
Я хотел, чтоб между строк
Всё же встретились однажды
В Книге Запад и Восток!

Игорь ФАРБАРЖЕВИЧ

 

КНИГА ПЕРВАЯ
Джунгли Центральной Индии, Средневековый город, Древняя Бухара, остров «Бескрылых», Бристоль, Лондон, Жерона, город Зверей, Былинные просторы, Балдория.

 
Приключение первое.
ПОДАРОК ДЛЯ НЕВЕСТЫ

– Лучше спрячь свой бесполезный язык,
Белый Клобук!!! – крикнул удав кобре.
– И найди Хозяину Джунглей
самые красивые ожерелья!
А ещё браслеты самой тонкой работы!
Самые звонкие серьги!
Самое изящное кольцо!


Вперёд! К друзьям! Им так нужна его помощь! Ведь он – Хозяин Джунглей!.. Кто, как не Маугли, должен научить новое поколение детёнышей соблюдать Закон!.. Кто, как не Хозяин Джунглей должен зорко следить за тем, чтобы никто его не нарушал! Конечно же, он – мудрый и справедливый юноша! 
…Маугли проснулся и прислушался к стуку своего сердца… Он лежал на деревянной кровати, в новом доме своей матери. В крошечном окне бледнели звёзды, вставало утро. Где-то рядом протяжно мычала корова.
Маугли вытер ладонью мокрые от слёз щеки и, словно сбрасывая с себя сон, который снился ему всё реже и реже, откинул камали – грубошерстное, шершавое, как тёрка, тёмно-бурое одеяло.
Он вскочил на земляной пол скромной хижины, распахнул во двор дверь, висящую на верёвочных петлях, и тут же застыл на пороге. Сон окончательно испарился. 
В хлеву, открытом с одной стороны, Мессуа – его мать – доила белую корову. Длинные рога священного животного были увиты свежим цветочным венком с колокольчиками, а через спину свисала с боков цветная попона с крупным рисунком.
«Теперь я хозяин другого дома», – подумал Маугли, и непреодолимая грусть сжала его сердце.
Да, теперь новый дом здесь – в Стае Маленького Народа, к которому он принадлежал по материнской крови. Он больше не вернётся в Джунгли. Он дал Слово и сдержит его.
«Сбросив кожу, уже не влезешь в неё снова», – вдруг вспомнил Маугли слова мудрого удава Каа и только теперь понял их по-настоящему.
Нужно научиться жить заново. Нужно полюбить эту размеренную, скучную жизнь, подчиниться Законам людей, которые порой так бессмысленны и непонятны.
Три месяца, проведённые в деревне, научили его всем этим глупых обычаям. Теперь он ходит за буйволом и пашет землю, носит воду, одевается в одежды, которые сковывают все движения, зачем-то втирает в волосы горчичное масло, чтобы они блестели, ест ложкой из миски. Да мало ли что напридумали люди!
«Самый умный из человеческих обычаев, – подумал Маугли, – это женитьба. Наверняка Маленький Народ взял его у Джунглей. Продолжение рода – вот главный Закон Жизни!..».
Увидев сына, Мессуа торопливо утерла уголком платка капельки пота на лбу и поднялась с корточек.
– Доброе утро, сынок!.. Выспался?.. Сегодня у тебя много работы!.. Хорошо, когда в доме есть мужчина!.. Нужно перестелить на веранде крышу, принести из колодца воду, а ещё починить ограду. Сама бы я ни за что не справилась!.. – И тихо добавила со счастливой улыбкой: – Ведь ты моя единственная опора…
Мессуа зачерпнула чашкой молоко из глиняного чана, стоящего под тучным коровьим выменем, и протянула её сыну.
– Выпей! Это полезное молоко – свящённой коровы!.. От него мужчины становятся сильнее.
– Что же  в ней такого священного? – удивился Маугли, беря полную чашку. – Обычная корова. Вдобавок, жирная и неповоротливая. И, наверняка, глупа. Смотрите, как важно она вертит головой и громко мычит!
Мать ахнула:
– Что ты, что ты! В Индии все коровы священны! Слышал бы тебя брахман!..
А Маугли подумал, попивая молоко:
«Попадись она на Тропе Багиры, – от ее «священного» вида осталось бы одни рожки да ножки».
– Я всё сделаю, матушка, – сказал вслух Маугли, ставя пустую чашку на землю. – Перестелю крышу, нанесу воду и починю ограду…
Он подошёл к деревянному чану с водой, которая пахла ночным дождём, и окунул в него голову, чтобы умыться.
Да, скоро он тоже женится. Ему уже семнадцать лет. Жена родит детёнышей, похожих на него, а уж он сумеет их вырастить ловкими и смелыми, как детёныши Джунглей.
Когда Маугли вытащил голову из воды, Мессуа что-то продолжала говорить вслух:
– … он интересовался, когда свадьба, – сказала женщина.
– Кто интересовался? – не понял Маугли.
– Новый брахман… Приятный человек, только хромает на одну ногу.
– Что же вы ему сказали?
– Я сказала: когда соберём деньги для выкупа и для подарков невесте.
– О подарках не волнуйтесь, – сказал Маугли. – Подарки будут богатыми.
Мессуа тяжёло вздохнула:
– Где же мы возьмем столько рупий, сынок?.. Твой отец после смерти оставил одни лишь долги.
– Долги я тоже выплачу, матушка! – Маугли обнял её за узкие плечи. – На всё хватит! И на свадьбу, и на подарки невесте! Не переживайте! Вечером я всё добуду.
– Откуда? – встревожилась вдруг Мессуа. – Не хватает ещё, чтобы мой сын занялся грабежом на дороге.
– Не займусь! – весело рассмеялся Маугли. – Ни грабежом, ни воровством, ни мошенничеством.
Всё утро он работал по дому – нанёс воду из колодца, перестелил листьями ореховой пальмы новый навес над верандой, что тянулась вдоль стены дома, бамбуковыми стеблями укрепил ограду.
А в полдень, отобедав рисовой похлебкой, Маугли надел новые дхоти – мужскую набедренную повязку – и отправился в Джунгли.

***

Дом, в котором они жили вдвоём с матерью, стоял на самом краю новой деревни. Их дом один остался цел, после того, как старую деревню вытоптали дикие слоны. А новую – из трёх десятков хижин – построили совсем недавно.
Выйдя из деревни, Маугли очутился на лугу, за которым простирались его Джунгли.
Стоял сухой жаркий май. Сильно припекало солнце. За деревенской околицей рос старый баньян, с виду напоминающий целую рощу, в ветвях которого, как утверждали деревенские старики, жили вперемешку разные Духи – и добрые, и злые.
«Нужно попросить у них помощи», – подумал Маугли и свернул к дереву.
Прохладная тень накрыла его.
– О, добрые Духи! – произнёс Маугли, прикасаясь к воздушным корням, которые достигнув земли, напоминали тонкие стволы деревьев. – Помогите мне добыть подарки!
Корни тихо покачивались на лёгком ветру, но в ответ – ни звука, ни шепота.
«Так и есть, – подумал Маугли. – Выдумка стариков! Если кто мне и поможет, так это только Джунгли».
Идти было недалеко, но, потрудившись с утра, Маугли решил немного отдохнуть в уютной тени баньяна. Он упал на траву и, прикрыв глаза, стал думать о Лу;нан. Они встретились в начале весны. Когда прикрываешь глаза – ничто не отвлекает от мечтаний.

***

Лунан поразила его как удар молнии. Чувство, которого Маугли ещё никогда не испытывал, вспыхнуло сразу. Оно заставляло его тело дрожать на солнцепеке, оно холодило сердце, которое было готово выпрыгнуть из груди вспугнутым лягушонком.
Лунан было шестнадцать лет – невестин возраст в деревенской округе. И жила она по соседству от их дома.
Девушка была маленькая и хрупкая, с длинной тонкой шеей – точь-в-точь как горлышко кувшина для благовоний, со смоляными волосами до пояса и глазами, словно плоды финика. Её голос напоминал журчанье ручья, а смех – звон колокольчиков над дверью храма.
Отец Лунан – маслодел Гуджа, узнал о Маугли от его сватов – деревенских простодушных парней, с которыми тот уже успел подружиться. По индийским обычаям, инициатива в сватовстве принадлежит стороне жениха. Вначале Гуджа был в ярости: иметь в зятьях парня, вышедшего из Джунглей, выросшего в Джунглях, когда есть такие завидные женихи – как сын купца! внук ростовщика! племянник брахмана!.. Сам Гуджа всегда мечтал стать богатым человеком. Всю жизнь – от звёзды до звезды – он занимался выжимкой растительного масла, кунжутного или горчичного, и торговал им, бродя по деревням. Но больших денег так и не заработал. Оттого своим зятем он желал видеть человека богатого, не то что этот крепкий оборвыш из диких Джунглей! Однако Гуджа был из касты тели – одной из самых низких индуистских каст, и его мечты породниться с более достойными семьями – так и остались мечтами… Жизнь была почти прожита, он стал стариком. Несколько раз в окно его дома заглядывал бог Яма – владыка Царства усопших. А Гуджи так хотелось ещё успеть дождаться рождения внука! И вот, скрипя сердце, по настоянию своей молодой жены Хиро – матери Лунан, – он дал согласие на брак своей дочери с Маугли. Старик и не догадывался, что молодые уже второй месяц тайком от всех встречаются в тени баньяна…

***

Слух о юноше, вернувшемся из Джунглей, разнёсся не только по их деревне, но и по всей округе. Девушки с явным любопытством глазели на него, а парни называли Маугли дикарём. Он не обижался. Лучший способ завоевать уважение – значит показать то, чего не умеют другие. Другие парни не умели, как он, лазать по деревьям, не умели, как он, прыгать со скалы в воду, бежать быстрее ветра, не умели, как он, понимать язык зверей и птиц. Может быть, кто-то втайне и завидовал ему, но большинство деревенских парней стали искать с ним дружбы и даже смирились с тем, что он ухаживает за самой красивой девушкой в деревне. А двое из них даже вызвались стать его сватами.

***

Маугли и Лунан познакомились на деревенском празднике. Когда она грациозно и без устали танцевала веселую пляску дон, бог любви Кама натянул тетиву из пчёл на своем луке из сахарного тростника и попал цветочной стрелой прямо в сердце Маугли. Второй же стрелой он попал точно в сердце Лунан.
Его рассказы о приключениях в Стае потрясли и тронули добрую девушку, и если бы её отец даже ответил отказом на сватовство Маугли, она без оглядки убежала бы с ним, куда глаза глядят. Даже в Джунгли.

***

…Маугли раскрыл веки. Усталости как не бывало. То ли на самом деле помогли Духи баньяна, то ли образ самой Лунан дал ему силы. Он вскочил на ноги и, едва касаясь земли подошвами сандалий, помчался через луг в Джунгли.
По верху высокой травы мелькнула чья-то крылатая тень. Он поднял голову. Высоко в небе завис коршун.
– Привет, Чиль! – обрадовался ему Маугли и приветственно махнул рукой.
– Привет, Хозяин Джунглей! – ответил коршун, опустившись над лугом. – Милости прошу в свои владения!
– Найди мне Каа! – попросил его Маугли. – У меня к нему важное дело.
– Найти найду, – ответил Чиль, кружа  над его головой. – Только сомневаюсь, чтобы этот старый ленивец не спит.
– Разбуди его, Чиль! Я буду ждать у Скалы Совета.
– Постараюсь, – ответил коршун и взмыл в небо.
– Полного тебе зоба и крепких крыльев! – крикнул ему вдогонку Маугли и вошел в Джунгли.

***

Знакомый и родной запах забился в ноздри. Пахло невидимыми звериными следами, плодами пальмы дхани, из которых люди, как теперь уже знал Маугли, делают пальмовое вино. Благоухали листья сандала, из которых люди мастерили веера.
Тут же из-за кустов выскочили два волчонка-подростка. Завидев Маугли, они, готовые набросится на незванного гостя. зарычали ломающимися голосами, подражая взрослым волкам,
– Мы с вами одной крови, вы и я! – поприветствовал их Маугли.
Но те, словно не расслышав его слов, уже, приготовились было, прыгнуть на человека.
– На место, глупыши! – строгим голосом прикрикнул Пхао, появившись из-за кустов. – Это же Маугли – Хозяин Джунглей!
Новый Вожак Стаи склонил перед Маугли голову.
Волчата недоумённо посмотрели на Пхао, который, как они знали, никогда и ни перед кем не имел привычки кланяться, затем перевели взгляд на Маугли – тот стоял спокойно, не сделал даже попытки бежать и, нехотя убрав свои когти в нежные подушечки на кончиках лап, повторили поклон Вожака.
– В гости? – спросил Пхао.
– По делу, – ответил Маугли.
– Если нужна помощь, – сказал Новый Вожак Стаи, – только позови. Мы всегда рядом. Успеха тебе, Хозяин Джунглей!
– Мы всегда рядом! – повторили его слова волчата.
– А вам – доброй охоты! – улыбнулся им Маугли и поспешил по Звериной Тропе к Скале Совета.

***

Легко взобравшись по крутому уступу, он очутился на каменистой площадке. Со всех сторон простирались густые леса.
– Эге-гей! – крикнул Маугли.
– Эге-ге-е-ей! – ответило ему Зелёное Эхо.
– Мы с вами одной крови – вы и я-а-а!..
– Вы и я-а-а!.. – донеслось со всех сторон.
Он огляднлся. Здесь, на вершине скалы, всё было так же, как и много лет назад, когда Совет Стаи решал судьбу человеческого детёныша.
Маугли сел на край скалы и вспомнил, как его – ещё годовалого малыша, едва научившегося ходить, спасли от клыков хромого тигра Шер-Хана не только Отец-Волк и Мать-Волчица, но и медведь Балу, учитель всех детенышей Стаи, и, конечно же, пантера Багира, заплатившая за  жизнь Маугли жирной тушей убитого ею буйвола.
 «Как давно это было! – подумал Маугли. – А кажется будто вчера…».
Вспоминая прожитое, он не услышал, как к подножью скалы неслышно подполз старый удав.
– Привет, Маленький Брат! – хриплым надтреснувшим голосом произнёс Каа.
Маугли одним прыжком слетел с отвесной скалы, бросился к удаву и крепко обнял его шершавую шею.
– Ну-ну, без нежжжностей!.. – напустил на себя строгий вид Каа. – Что случилось, Маленький Брат?
– Мне нужно попасть в Холодные Берлоги, о, мудрый Каа, к сокровищам Княжеского дворца, – сказал Маугли.
– К той старой белой кобре, что их охраняет?! – удивился удав. – Зачччем?!.. Вспомни княжеский анкус, взятый тобой оттуда. Рукоять этого жжжелезного крюка, которым люди погоняют слонов, была украшшшена драгоценнейшими камнями: рубином, бирюзой, изумрудом и нефритом. И чем всё закончилосссь?.. Из-за него погибли алчччные охотники. В этом я согласен с Гнилой Колодой, лишившейся своего яда: все драгоценности замешшшаны на крови!..
– Я помню об этом, Каа – сказал Маугли. – Мне не нужны драгоценности и золото. Всё дело в том, что я женюсь…
Удав высоко поднял голову и широко раскрыл пасть в нелепой улыбке:
– Неужжжели наш Лягушшшонок стал уже совсем взрослым?!..
– Растут деревья, вырастают и детёныши… – философски заметил Маугли.
– Поздравляю! Только какая связь между твоей свадьбой и Княжеским сокровищщщем?.. – не понял Каа.
– По обычаю Человеческой Стаи требуется выкуп за невесту.
Удав презрительно скривил пасть:
– Ох, уж эти люди! Выдумают всякую дребедень, а потом в неё же и верят! Как будто нельзя жжжениться без выкупа!..
– У каждой Стаи свои Законы, – ответил Маугли.
– Законы! Законы! – проскрипел зубами Каа и всей силой ударил хвостом по стволу молодого дерева, которое тут же с треском разломилась надвое. – Вот что всех разобщщщает! Законы!.. Был бы Один-Закон-для-Всех – в мире наступил бы Настоящщщий Порядок!.. Ну, да ладно! Что толку спорить с человеком!.. Иногда люди бывают так глупы и упрямы, что похожи на стадо карликовых кабанов! – Он замолчал и, положив голову на один из камней у подножья скалы, прикрыл глаза.
Маугли присел на соседний камень. Он знал, что в такие минуты Каа ищет решение, и ему нельзя мешать. Прошло четверть часа, затем прошла ещё четверть. Маугли терпеливо ждал ответа. Наконец, на исходе третьей четверти, старый удав открыл глаза и поднял голову.
– И большшшой выкуп тебе нужен, Маленький Брат? 
– Не знаю, – ответил Маугли. – Я ещё никогда в жизни не женился. Ну… наверное… сколько смогу унести.
– Никто не может унести оттуда ни одной монеты, ни одной жемчччужины… – проворчал Каа.
– Я помню, – сказал Маугли. – И все же мне не следует нарушать Человеческие Законы!..
– Хорошшшо… – вздохнул Каа. – Всегда следует уважать Чужой Закон, если хочешь, чтобы уважжжжали твой. За мной, мой Маленький Брат, не отставай!
Лишь мгновенье назад старый и неповоротливый удав не мог, как казалось Маугли, и головой повертеть, как вдруг его длинное пятнистое тело молнией скользнуло по траве, исчезая в кустах.
– Не отставай, Маленький Брат!.. 
Маугли бросился следом.
Чувствуя приближение удава, с веток деодара – гималайского кедра, с веток атласного дерева и железного дерева взлетели лесные птицы, врассыпную побежали из-под кустов зайцы, в страхе и панике закричали макаки, хоронясь в зелёных кронах. 
Тело удава струилось как лента горного потока. Маугли бежал что было силы, но догнать Каа он так и не мог. И он бежал за громким хрустом веток, доносившимся впереди.
– Мы ужжже совсем рядом! – шипел между тем Каа. – Я чччувствую запах сокровищщщ!..

***

Княжеский дворец стоял на холме. Вернее, на холме стояло то, что от него осталось. А то, что осталось, лучше бы назвать руинами. С того раза, как Маугли с Каа уже здесь побывали, вид дворца стал ещё более плачевным. Крыша давно рухнула, стены осыпались, сквозь оставшиеся оконные проемы свистел ветер.
– Как бы не засыпало вход в сокровищницу, – забеспокоился удав.
Вход в подземелье действительно был завален камнями от рухнувшей угловой башни. На них сидели Бандар-Логи. Завидев внезапное появление Ужасного Удава, испуганные обезьяны застыли, как камни, не в силах были даже шевельнуть хвостами.
Маугли бросился расчищать вход.
– Так и за неделю не управиться, – пробурчал Каа и поднял свои жёлтые глаза на обезьян.
Те и вовсе перестали дышать. Все знали, что значит для них его смертельный взгляд. Однако сегодня Ужасный Удав был настроен благожелательно. Кроме того, рядом с ним находился Маугли, которому не нужно было видеть то, что случилось в прошлый раз.
– Чччего сидите? – прошипел удав Бандер-Логам. – Чтобы через пол-чассса вход в подземелье был очищщщен!..
Те не поверили своему счастью.
– Мы всё сделаем, о великий Каа! – дрожащим голосом сказала самая большая из обезьян. – Только освободи наши руки и ноги!.. Мы приросли к камням…
– Вы сссвободны!.. Принимайтесь за работу!.. – И Каа отвел от них свои жёлтые зрачки.
Бандар-Логи тут же спрыгнули вниз и стали разгребать каменные завалы.
Не прошло и получаса, как засыпанный вход в подземелье был свободен.
– А теперь, – сказал обезьянам Каа, громко щёлкая челюстями, – убирайтесь прочччь, пока во мне не проснулся былой аппетит…
Дважды ему не пришлось повторять: Бандар-Логи, молниеносно исчезли за разрушенной стеной.
Маугли спустился в подземелье. Каа вполз за ним.
Сквозь трещины на потолке проникали тонкие лучи солнца. Пахло сыростью. Под ногами Маугли зазвенели монеты.
– Кто ззздесссь? – услыхали они рядом чей-то визгливый голос. – Стоять!.. Не двигаться!.. Укушшшуу!..
Перед ними появилась та самая кобра по имени Белый Клобук. От старости она побелела ещё больше Но её красные глаза по-молодому горели злым огнём. Увидев знакомых, кобра заговорила глухим свистящим шёпотом:
– А-а-а, ссстарые госссти!.. Милоссс-ти прошш-шу!..
– Почему ты до сих здесь?! – удивился Каа.
– Что?.. – переспросила кобра. – Говори погромче. Я уже почти ничего не ссслышу!..
– Какой смысл сторожить чужие сокровища, – поднял голос Каа, – после того, как из тебя вытек весь яд!!..
– Нет ник-кхакого смысла… – согласилась с ним кобра, кашляя и задыхаясь. – Много раз я пыталась уползти отсюда… Увидеть сссолнце и звёзды… И не могла это сссделать…
– Почему, о Мать Кобр? – спросил Маугли.
– Что?..
– Почему ты не удрала отсюда?!! – крикнул ей Маугли.
– Потому что здесь я – Ссстраж Кх-кхняжеских сокровищ! А там?.. Кхе-кхем я буду в Джунглях?.. Ещё одной кх-коброй? У Змеиного Народа их и та-кх… много… Им есть чем заняться… Ловить глупых зайцев… Кх-кхватать из птичьих гнёзд птенцов… Мне это не подобает по чину!.. Кроме того, я привыкла кх… кх… сссвоей работе…
– Но ведь ты не выполяешь её, как было велено!!! – громко сказал Каа.
Его слова развеселили кобру:
– Это только вы оба знаете, что пользы от меня никх-кхакой… – рассмеялась она. – Другие госссти, если сюда заявятся – будут бояться меня так же какх… какх и боялись… Наводить на всех ссстрах и ужассс… – вот единственное, что я умею!..
– Мне жаль тебя, Мать Кобр!!! – крикнул ей Маугли.
– Что?! Не сметь!!!.. – взвизгнула Белый Клобук, а её капюшон поднялся как парус. – Не сметь меня жалеть, человеческий детёныш!!!.. Я сама никх…никхого не жалела!!!.. – Хотя… – Она тут же успокоилась: – Спасссибо за сссочувствие!.. Тебя кх-кхажется зовут Маугли?..
– Да,  я Маугли – Хозяин Джунглей!!!
– Зачем ты пришшшёл на этот раз?..
– За драгоценностями!
– Что?..
– Ему нужен подарок для невесты!!! – заорал во всю глотку Каа.
– Значит у Хозяина Джунглей сссвадьба?.. – изумилась кобра. – Ах, как романтично!.. Я тоже была когда-то женой Большого Кобра… Мы прожили с ним всего три года… Мечтали, что когда-нибудь сссыграем золотую свадьбу… Так и не сссыграли… – Она спрятала кривую улыбку и зло посмотрела на Маугли. – Его убили охотники! Люди из твоей Стаи, мальчишка!.. 
– Лучше спрячь свой бесполезный язык, Белый Клобук!!! – крикнул удав кобре. – И найди Хозяину Джунглей самые красивые ожерелья!!! А ещё браслеты самой тонкой работы!!! Самые звонкие серьги!!! Самое изящное кольцо!!! И бриллиантовую диадему на голову!!! Словом, всё, что полагается юной невесте на свадьбу!!!
Кобра обвела взглядом сокровищницу.
– Подойди к золотому трону, Маугли… На нём ссстоит золотой ларец… Моих сссил не хватит, чтобы притащить его сссюда … В нём – драгоценности жены Князя…
Маугли прошёл вглубь подземелья и взял с резного трона изумрудную шкатулку. Когда он поднял крышку ларца, и узкий луч солнца в потолке высветил свадебные сокровища. Маугли даже вскрикнул от изумленья, – так он был красив, этот Княжий подарок!.
– Нравится? – усмехнулась кобра.
– Ещё как!!!.. – восторженно воскликнул Маугли.
– Может быть, следует взять ещё горсть-другую золотых монет, – посоветовал ему Каа. – Выкуп выкупом, подарок подарком, а жжжить на первых порах молодой семье на что-то придётся…
– Бери, что пожелаешь, Хозяин Джунглей! – щедро кивнула кобра своим белым капюшоном, и на её морде вновь появилась кривая улыбка.
– Спасибо тебе, о Мать Кобр!.. – Маугли набрал с пола горсть золотых монет и бросил их в ларец.
– Теперь прощайте… – сказала кобра. – Прощайте навсссегда…
Маугли направился к выходу, крепко держа в руках Княжеское сокровище. Каа пополз за ним. А кобра, собрав последние силы, набросилась на Маугли, вцепилась в руку с ларцом.
– Это мое сссокровище!.. – хрипела она. – Верни его назад, мальчишшшка!..
Удав открыл пасть и, с трудом оторвав кобру от тела юноши, перекусил её надвое. Две змеиные половинки, извиваясь в предсмертном танце, звонко шлёпнулись наземь.
Маугли с Каа вышли из пещеры.
– Никогда бы не подумал, – возмущался удав, – что эта Гнилая Колода так скупа. Сколько сокровищ без всякой пользы уходят в землю из-за таких!..
– Она верна своему Слову, – сказал Маугли. – Жаль, что её настиг такой конец!.. Ведь ты её мог чуть-чуть придушить!
– Я защщищщал тебя, Маленький Брат, – сурово насупился Каа.
– Спасибо тебе, – ответил Маугли.
Всю обратную дорогу они не проронили ни слова. Каа молча размышлял о превратностях судьбы, а Маугли представлял себе скорую встречу с Лунан в её доме.

***

У Скалы Совета его уже поджидали верные друзья.
Почти ослепший от старости, Балу держал в лапах колоду с диким мёдом, нестареющая Багира сидела на туше дикого буйвола, а  Пхао с двумя волчатами стояли у трёх убитых оленей.
– Это подарки тебе от нас, мое сокровище! – сказал медведь. – Ночью мы принесём их к твоей хижине.
– Как вы узнали о моей свадьбе?! – изумился Маугли.
– От Бандер-Логов, – ответила Багира. – Будь счастлив, Маленький Лягушонок!
Волчата рассмеялись: им стало смешно, что Хозяина Джунглей кличут Лягушонком. Балу цыкнул на них, а Пхао сказал:
– Не забывай нас, Хозяин Джунглей!.. Мы всегда рядом!
– Да, мы всегда рядом! – преданно повторили волчата.
– Помни о друзьях, Маленький Брат! – добавил Каа. – И забудь о всем Плохом…
– Я всегда буду помнить только Хорошее, – ответил им Маугли и, махнув рукой, поспешил в деревню.
 

Приключение второе.
ШЕР-ХАН ВОЗВРАЩАЕТСЯ

…– Лунан же, не говоря ни слова,
надела ожерелье на свою лилейную шею,
браслеты на тонкие запястья,
серьги вдела в уши,
похожие на перламутровые раковины,
а кольцо –
на крошечный мизинец левой руки….
 

Маугли вернулся домой к вечеру. Мессуа уже стала беспокоиться, вышла со двора и принялась поджидать сына за изгородью.
Проходящие мимо соседи, интересовались: на какой же день назначена свадьба – мужчины, чтобы знать, когда ставить свадебный шатёр, а женщины предлагали свою помощь в готовке угощений.
Завидев сына, Мессуа заспешила к нему навстречу.
– Где ты был так долго, сынок?
Маугли протянул ей княжеский ларец. Мать испуганно обернулась по сторонам и быстро накрыла его концом своего покрывала.
Они пошли к дому.
– Так я и знала… – с тихой дрожью в голосе шептала Мессуа, – мой сын связался с нехорошими людьми…
Маугли хотел было рассмеяться, но сказал серьёзно:
– Нужно верить друг другу, матушка! Не знаю, что говорит об этом Закон Человеческой Стаи, только в Законе Джунглей сказано: «Мы с тобой одной крови – ты и я». – И рассказал всё, что с ним приключилось на руинах Княжеского дворца.
После его рассказа Мессуа повеселела. Вернувшись домой, она заперла дверь хижины на щеколду и принялась рассматривать содержимое ларца.
– Какие дорогие украшения! – с восторгом воскликнула Мессуа.
Маугли высыпал на стол золотые монеты и драгоценные камни.
– А это деньги на свадьбу и на долги.
– Никогда не видела столько золота! – сказала мать. – Теперь можно идти с выкупом в дом Лунан. Надень новый тюрбан, что я тебе выкроила, и ступай за дружками!..

***

Маугли вошёл на невестин двор в сопровождении двух деревенских парней, что вызвались быть вначале его сватами, а теперь исполняли роль дружков жениха.
Лениво залаяла большая и сытая собака, забегала на цепи. Жирная шерсть блестела на солнце. Из дверей небольшого, но добротного дома вышли родители Лунан, за ними появилась сама невеста. Вспыхнула смущённая улыбка. Гуджи был хмур. Глаза Хиро, матери, были полны любопытства.
Маугли всем поклонился, за ним поклонились его дружки.
–  Я пришел к вам, уважаемый Гуджи, – обратился он к отцу Лунан, – чтобы отдать семь серебряных рупий, положенных при выкупе невесты. Но их у меня не оказалось…
Гуджи криво усмехнулся. На его лице написалось:
«Ещё бы!.. Откуда у вышедшего из Джунглей может водиться серебро?..».
– Зато вместо них, – продолжил Маугли, – я даю за вашу дочь семь золотых монет. – И он протянул деньги маслоделу.
Тот сначала изумлённо вытаращил глаза на золото, затем подставил ладонь и смотрел на монеты с удивлением и нежностью, даже прослезился перед тем, как небрежно сунуть семь жёлтых кружочков в свой сетчатый кошелёк.
«Вот тебе и бедняк! Вот тебе и дикарь! – озадаченно подумал Гуджи. – Истинно говорят, что и болотная утка годится для праздничного стола…».
И маслодел в один миг позабыл про всех других женихов – сына купца, внука ростовщика и племянника брахмана.
– Я согласен, сынок! – весело возгласил маслодел и бросился к Маугли с объятьем. – Будь моим зятем!.. Вот моё окончательное решение!
Дружки радостно переглянулись – дело было сделано. А Лунан с Маугли не отрывали друг от друга счастливых глаз.
– Свадьбу сыграем послезавтра!.. – решительно сказал маслодел.
– Как – послезавтра? – опешила мать Лунан.
– А чего ждать?.. – в свою очередь удивился Гуджи.
– Разве ты не пригласишь гадальщика для составления гороскопа жениха и невесты?.. – спросила Хиро. – Я хочу знать их судьбу!.. А ещё нужно, чтобы он определил благоприятный день и час свадьбы.
– Вот еще! – недовольно сказал отец Лунан, ощупывая через кошелёк золотые монеты. – Раз молодые любят друг друга – то и ждать нечего!
На самом деле Гуджи немного слукавил: он спешил выдать дочь замуж ещё и потому, что сегодня ночью к нему снова постучался в окно бог Яма.

***

На следующее утро, Маугли поднялся как всегда – в пять утра. Дел было невпроворот: нужно было помочь мужчинам поставить большой шатёр во дворе маслодела, сбить свадебные столы, украсить изгородь цветочными венками. Основной праздник отмечали в доме невесты.
Маугли вышел со двора и тут же наткнулся на подарки из Джунглей – убитого буйвола, трёх оленей и колоды с мёдом. Тёплая волна благодарности к старым друзьям омыла его сердце.

***

Днем во дворе маслодела расцвел свадебный шатёр из разноцветного шёлка. Вдоль изгороди стояли сбитые за одно утро столы. А по деревне разносился аппетитный запах риса с подливкой из гороха, бобов и чечевицы – главного блюда любого празднества. На кострах жарили буйвола, коз и овец, в специальных печах коптили оленье мясо. Местный пивовар прикатил две бочки пива – одно из просяного, другое из рисового солода, – без пива не обходился ни один праздничный стол.
– Эта свадьба, – шепнула Мессуа самая пожилая из женщин, – будет богаче и обильнее всех, которые я помню!.. Поверь мне, поверь!
Мессуа была счастлива.
Дом украсили цветами и старинными коврами. В центре двора поставили очаг – символ бога Агни.
Сельский портной принёс невестин наряд – свадебное платье из пятиметрового куска ткани, выкрашенного кукурузой в жёлтый цвет, и теперь Лунан примеряла его, запершись в доме с подружками.

***

И вот наступил радостный день для всей деревни. Ярко светило солнце, звонко пели птицы, и в каждом доме собирались гости на свадьбу.
В доме маслодела девушки-растиральщицы – подружки невесты – умастили тело Лунан кокосовым маслом и натерли порошком куркумы, чтобы к ней не прилипали плохие вести. Затем они помогли невесте надеть свадебное платье, на него алое покрывало, на темя надели диадему, а в тугие косы вплели серебряную проволоку.
Деревенские терпеливо ожидали у ворот дома свадебный поезд жениха, переговаривались о предстоящей свадьбе.
Приглашенные музыканты настраивали свои инструменты: барабанщики били в дол по кожаной мембране – деревянной колотушкой с шарообразной головкой, ударяли пальцами в бубен с названьем даф, пробовали двумя палочками звук нигары, инструмент, похожий на литавры; духовики дули в сурнай и алгозу, струнники настраивали джантар и водили смычком по банаму и саринде.
По двору слонялся без дела хромой брахман – с бритой головой и небольшим пучком на макушке, заплетённым в косичку: он должен был объявить новобрачных мужем и женой.
– Уже скоро полдень, а жениха всё нет, – недовольно говорил он родителям Лунан, то и дело, поглядывая в конец деревенской улицы. – Уж не передумал ли он?
– Вот ещё! – вспыхнул Гуджа. – Не мог же Маугли так вот просто отдать золотые монеты!
– При чём тут монеты! – заметила его жена и обратилась к брахману: – Уважаемый пандит! Дети любят друг друга. Наверное, какая-нибудь заминка в дороге…
– Что любят – это хорошо… – таинственно улыбнулся брахман.
– Едут! Едут!.. – загалдела деревенская ребятня, облепившая дворовую изгородь, и торжественный кортеж появился в конце улицы.
На повозке, запряжённой двумя белыми быками, сидел Маугли, в нарядном костюме: прилегающей куртке со стоячим воротником, надетой на длинную белоснежную рубаху без воротника, ноги облегали узкие белые штаны – чуридар; рядом с ним сидела Мессуа – в вышитом цветным шёлком сари и в кашмирской шали на голове; позади них примостились двое разнаряженных сватов, а третий парень сидел на облучке, управляя быками.
Быки въехали во двор маслодела. Маугли, держа в руках изумрудную шкатулку, накрытую красным платком, спрыгнул  с дружками на землю. Улыбающийся Гуджи, низко кланяясь, подбежал к свадебному кортежу.
– Милости прошу, уважаемая Мессуа! – сказал он вдове, протягивая руку и помогая выйти из повозки. – Какая радость породниться с вашей семьёй!
Мессуа была счастлива. Она обнялась с Хиро – матерью Лунан – и они втроём с Гуджи стали наблюдать за совершением свадебной церемонии.
Смущённая Лунан подошла к Маугли и подарила ему серебряный кинжал – фамильную драгоценность семьи маслодела.
Наступила очередь Маугли дарить свадебные подарки невесте.
Он сдёрнул с ларца платок и открыл крышку. Увидев драгоценности из княжеской сокровищницы, мать Лунан вскрикнула от изумления и, даже чтобы не упасть, схватилась за перила веранды. А Гуджи и вовсе обалдел от счастья.
«Неужели этот парень из Джунглей, – подумал он, – на самом деле только притворялся нищим?! Ай да Маугли!.. А ведь с виду не скажешь, что он богач. Вот счастье-то привалило!..».
Лунан же, не говоря ни слова, надела ожерелье на свою лилейную шею, браслеты на тонкие запястья, серьги вдела в уши, похожие на перламутровые раковины, а кольцо – на крошечный мизинец левой руки.
Подружки возложили на голову Лунан бриллиантовую диадему.
И началась свадьба.
Одна из подружек Лунан поднесла большую медную тарелку жениху, где по кругу горели четыре светильника и один в середине; в ней лежали цветы, рис и алая краска. Маугли одарил девушку золотой монеткой.
Другая принесла корзину кокосовых орехов, символ плодородия, и разложила кокосы на землю перед женихом и невестой. Маугли и её одарил золотой монеткой.
Гуджи недовольно подумал:
«Этак и разориться можно!..».
Но вслух ничего не сказал.
Хромой брахман взял за руки молодожёнов и подвёл их к очагу в центре двора под шатром, натянутым на колья хлопкового дерева, чтобы вложить правую руку невесты в правую руку жениха и, обойдя с ними три раза вокруг очага, призвать защиту богов на их брачный союз, а затем торжественно объявить Маугли и Лунан мужем и женой.
Но вместо этого он, – чистая правда! – на глазах у всех, внезапно превратился в огромного тигра. Шерсть на драной шкуре стояла дыбом, глаза пылали зелёным огнём.
Все, кто был во дворе, в ужасе отпрянули в сторону.
– Шива! Шива! Рам! Рам! – раздались испуганные голоса.  Их крики означали: «О Боже!»
–  Я вернулся! – ударяя лапой о землю, зарычал тигр нечеловеческим рёвом, – Вернулся, чтобы вновь стать хозяином Джунглей!
«Это Шер-Хан! – с изумленьем подумал Маугли, крепко обнимая Лунан. – Ведь я убил его!..».
Хромой тигр, раскрыв огромную пасть, окинул взглядом двор, где, застыв от ужаса, прижались к ограде перепуганные гости. И только Маугли бесстрашно стоял перед ним, крепко обняв Лунан.
– Это бхут! Злой дух! – запричитали жители деревни и бросились врассыпную вон со двора маслодела.
– Да! Я дух Шер-Хана! – рычал им вслед гигантский тигр. Тяжёлой лапой он отпихнул Маугли, а другой подхватил закричавшую Лунан.
– Кричи-не кричи, – рыкнул тигр Лунан. А Маугли рыкнул иное: – Обойди хоть три мира: Прошлое, Настоящее и Будущее, тебе ни за что не найти свою невесту! Как бы она не кричала! Ибо ты никогда её не узнаешь! Она будет в другом обличьи и под другим именем!.. – рычал бхут, глядя в побледневшее лицо Маугли.
Сказал и взлетел вместе с Лунан в ночное небо.
Вспыхнули звёзды и стали падать метеоритным дождём на землю. Казалось, что запылали Джунгли.
Это было красивое, воистину праздничное, свадебное зрелище. Но сегодня никому и в голову не пришло восторгаться – все жители деревни замерли в ужасе.
– Это не пандит… – тихо сказал жене Гуджи, трясясь от страха.
Напрасно Мессуа успокаивала Хиро – мать Лунан была в отчаяньи, она рыдала, ломала руки и взывала:
– Возьми меня вместо неё, о, дух Тигра!.. Верни мою единственную дочь!..
В ответ громыхнуло небо, словно бог Индру тревожно забил в свои барабаны.
Маугли подошел к Хиро.
– Я найду вашу дочь, – пообещал он ей. – Я пройду все пути, все дороги, и если не разыщу Лунан на этом свете, спущусь к богу Яме – в его тёмный мир теней.
От этих слов Хиро зарыдала ещё сильнее.
Гуджи стоял бледный растерянный, он всё ещё дрожал и, казалось, постарел в один миг.
Дружки Маугли помогли Мессуа сесть в повозку, белые быки выехали со двора, оставив вместо веселья – горе и одиночество вмиг осиротевших отца и мать.

***

Ночью в деревне никто не сомкнул глаз.
Маугли стоял на веранде и смотрел на тёмные кроны Джунглей.
«Сейчас и они не помогут мне…», – с горечью думал он.
«Тебе ни за что не найти свою невесту!», – вспомнил он слова злого духа.
Маугли никогда не общался с бхутами, но внезапно почувствовал как сердце его холодеет от того, что он даже не представляет, где и как искать Лунан. Горячие слёзы обожгли его. Он не стёр их с лица – ночью в своём дворе некого было стыдиться.
– Не переживай!.. – раздался рядом чей-то проникновенный голос.
Маугли обернулся и увидел у своих ног чёрную кошку.
– Я помогу найти Лунан! – уверенно сказала она.
– Кто ты? – спросил он, вытирая ладонью мокрые щёки.
– Я Мури – Кошка, Гулявшая Сама по Себе…
– Кажется, я что-то слышал про тебя в Джунглях… – растерянно пробормотал он.
– Меня знают везде, – спокойно ответила она, хотя его ответ доставил ей явное удовольствие. – Впрочем, отчего же меня не знать?.. – И Мури мягким прыжком вспрыгнула на перила веранды. – Я – смела, умна, свободна… – Она прошлась по перилам, как гимнаст по канату. – Я гуляю сама по себе, – ещё раз напомнила кошка и добавила: – Со мной не пропадёшь.
– С тобой? – переспросил Маугли. – Но я не приглашал тебя в мой дом.
– Мне не нужны ничьи приглашения! – фыркнула Мури. – Я сама иду, куда хочу, и появляюсь там, где мне нравится. На этот раз я хочу помочь тебе найти Лунан. Кстати, я дальняя родственница Багиры…
– Я хорошо её знаю! – встрепенулся Маугли. – И она знает меня.
– В таком случае, доверься нашей кошачьей интуиции. Повторяю: я помогу тебе найти твою невесту.
– Ты чересчур самонадеянна! – нахмурил брови Маугли.
– А разве плохо надеяться на саму себя, – спросила Мури, – если никто другой не в состоянии и пальцем пошевелить, чтобы чего-то добиться? Клятвы умеют давать все, а как доходит до дела…
– Эй, послушай! – недовольно произнес он. – Я дал клятву и сдержу её.
– Вот и отлично! – улыбнулась Мури. – Люблю людей, которые знают, на что идут!.. С моей же стороны я обещаю тебе в пути быть верным товарищем – то есть, помогать в трудную минуту. Идём?
– Прямо сейчас? – удивился Маугли.
– А чего ждать? – Она сузила свои зелёные глаза и глянула на восток – первые лучи солнца покрыли облака розовым сияньем, казалось, по небу летели с востока на запад розовоголовые утки. – Все герои начинают свои приключения ранним утром! Давай, собирайся! Если ты думаешь, что дух Шер-Хана унес её в Джунгли, то ошибаешься: нам предстоит пройти не одну милю, чтобы не раз убедиться, что мы шли не в ту сторону.
– Так ты тоже не знаешь куда идти?!.. – воскликнул Маугли.
– Земля круглая… – философски заметила Мури. – Главное – идти вперёд. А там уж разберёмся, что к чему. Давай же, поспеши! У меня ужасно чешутся кончики лап. Это верный признак, что пора совершать подвиги.
– Я только попрощаюсь с матерью… – сказал Маугли, взявшись за ручку двери.
– Не буди её! – громким шёпотом опередила его кошка. –  Материнское сердце так ранимо.
– Но если она меня не найдёт, будет волноваться ещё больше!
Мури задумалась.
– Оставь записку, – сказала она.
– Я… не умею писать… – смущённо ответил Маугли.
– Ещё научишься, – успокоила его Мури. – Умница Багира тоже не знает букв. Я сама напишу.
Кошка спрыгнула с перил, окунула свой хвост в ведёрко, стоящее на веранде с остатками краски, которыми Маугли красил навес над верандой, и размашистым почерком написала на стене дома:

«Ухожу искать Лунан. Не волнуйся. Вернемся вместе!»

Она обернулась посмотреть, что же у неё получилось.
– Идеальный почерк! – без нотки хвастовства сказала Мури. – Будто писал первый ученик в классе!.. – И добавила: – А вот лепёшек в дорогу взять стоит. А ещё камали, чтоб не промокнуть в дождь и укрыться от ветра. Поторопись, я подожду за оградой.
Одним прыжком она очутилась на улице, а Маугли на цыпочках вошёл в дом и, стараясь не разбудить Мессуа, собрал всё то, о чём говорила Кошка, Гулявшая Сама по Себе. И ещё в котомку он положил спичечный коробок.
«Пригодится», – решил Маугли.
Мури же, прохаживаясь взад-вперед у калитки, ждала его.

***

Стояло свежее утро. Воздух был прозрачен и чист, а трава напоена росой.
Они вышли на дорогу. Маугли с котомкой за спиной, Мури – налегке, гордо неся свой испачканный краской хвост.
– Куда держим путь? – спросил Маугли
– Только вперёд! – ответила Мури.
– Я думаю, нужно посоветоваться с Каа, – предложил Маугли. – Чувствую, он даст добрый совет.
– Эта древняя развалина? – насмешливо сказала Мури. – Говорят, он забывает даже свое имя.
– Сказки! – нахмурился Маугли. – Каа помнит всё, а знает больше некоторых, – добавил он многозначительно.
– Не спорю, – зевнула Кошка, недавно Гуляющая Сама по Себе. – Удав очень мудр, но вряд ли он знает, где найти дух Шер-Хана.
– Мы это скоро проверим, – сказал Маугли, и они свернули на еле заметную тропу в Джунглях.

***

Горный Удав дремал у подножья Скалы Совета. Но как только треснула сухая ветка под ногой Маугли, он открыл свои жёлтые зрачки.
– А-а-а, Маленький Брат! – промолвил Каа, кривя в жутком зевке свою огромную пасть. – Что привело тебя в Джунгли в столь ранний час? У людей не принято оставлять жён одних в Утро Первой Брачной Ночи!..
– У меня её не было... – тихо ответил Маугли.
Каа окончательно проснулся и высоко поднял голову:
– Как это – не было?! – удивился он. – Неужели твоя невеста сбежала?.. Или ты сбежал от неё?.. У людей так часто бывает. Сначала клянутся в Вечной любви, а потом разбегаются как вертлявые Бандар-Логи…
– Нет, Каа, у меня большое несчастье… – перебил его Маугли и рассказал мудрому удаву всё, что произошло на свадьбе.
Тот тяжело вздохнул:
– Этот мерзавец Шер-Хан не успокоится и в Царстве Яма!..
– Как же мне попасть в это Царство? – спросил Маугли.
– Глупый Лягушонок, – грустно усмехнулся Каа. – Тебе ещё рано отправляться к нему в гости, твоя жизнь только начинается…
– Без Лунан нет жизни… – покачал головой Маугли.
– Вот я и говорю, что ты глуп как самый умный Бандер-Лог!.. Именно теперь тебе нужно жить за двоих, чтобы её найти!..
– Как же я её найду?.. – тихо спросил Маугли.
– Не мешай! – сказал Каа и замер, прикрыв веками глаза.
Маугли отошел в сторонку и сел на большой валун, ожидая решения мудрого удава.
Прошло четверть часа, затем еще четверть, и наконец Каа поднял веки.
–  Все Духи мёртвых живут в Вечности. Так? – спросил он у Маугли.
– Так… – ответил Маугли, не понимая куда клонит Каа.
– И если дух Шер-Хана вернулся в Джунгли, – продолжил мудрый удав, – значит оттуда есть выход… Верно?
– Верно!..
– То есть, вход… Правильно?..
– Наверняка! – обрадовался Маугли. – Только где он?
– В Мёртвом городе, – уверенно сказал Каа.
– Бежим туда! – Маугли вскочил на ноги.
Но Каа не сдвинулся с места.
– Видишь ли, Лягушонок, – сокрушённо промолвил он – Дело в том, что я позабыл, где он находится… 
– Ах, как это некстати! – огорчился Маугли.
– Я же говорила, что он уже ничего не помнит… – раздался рядом тихий проникновенный голос. – Зато я знаю где находится этот Потайной Ход…
И перед Каа появилась Мури.
– Кто ты такая? – недовольно спросил удав, пристально глядя ей в зелёные глаза.
– Я – Кошка, Еще Совсем Недавно Гулявшая Сама по Себе, о, мудрый Каа!
Она не отвела глаза в сторону, и Каа это понравилось.
– Не тебя ли всё время ставит в пример Багира?
– Меня, – скромно опустила свой хвост Мури. – Кого же ей ещё ставить в пример?
– А ты не лишена скромности! – усмехнулся Каа.
– Ещё я не лишена ума и храбрости! – заметила Мури. – А также верности! – Последние её слова были обращены к Маугли.
– Мури обещала мне помогать в трудную минуту,  – объяснил он Каа.
– В таком случае, мне кажется, трудная минута уже наступила, – промолвил удав и повернул голову к Мури: – Веди же нас к Потайному Ходу, о Кошка, Еще Совсем Недавно Гулявшая Сама по Себе!..
– С удовольствием! – улыбнулась ему Мури. – Только не отставайте! – И она исчезла в зарослях непроходимой чащи.

***

Когда втроём они перебрались через развалины Северной Башни разрушенной городской стены, перед ними открылась плачевная картина: всего за одну зиму из-за долгих проливных дождей остатки городских жилищ и вовсе превратились в руины. Выстоял лишь один храм, вырубленный в скале. Скульптурный фриз в центре был высечен слонами и львами, которые как бы несли на себе здание храма.
– Потайной Ход здесь, – сказала Мури.
– Всё-то ты знаешь! – проворчал Каа. 
– Я – Кошка, Гулявшая Сама по Себе, и знаю больше разных тайн, чем те, кто гуляет не по своей воле.
– Вообще-то, – задумчиво сказал Каа, – тайны для того и существуют, чтобы их раскрывать… Но когда они раскрыты, интерес к ним, как правило, пропадает…
– Полное разочарование! – согласилась с ним Мури. – Хорошо, если Секрет тайны соответствует Ожиданию её раскрытия. А то бывает и так: ждёшь чуда, а находишь дохлую мышь.
– При чём тут мышь? – не понял Маугли.
– Совсем ни при чём, – успокоила его кошка. – Но этого не понимают те глупые фокусники, которые, раскрывают перед зрителями свои секреты…
Они вошли в створ ворот, которых давно не было, прошли большой зал, пол которого порос травой. Со всех сторон на них глядели пустые проёмы дверей.
– Куда теперь? – спросил Каа, глядя на Мури.
– Направо, – ответила кошка.
Они очутились в небольшом помещении, из него в подвал вели кривые каменные ступени.
– Осторожней! – предупредил откуда-то снизу голос Мури.
Было темно и сыро. Рядом слышался громкий шелест – это Каа резво полз вниз по винтовой лестнице.
Маугли достал из котомки масляный фонарь и коробок со спичками. Тёплый огонь осветил треснувшие каменные стены. 
Миновав несколько поворотов, гости подвала увидели перед собой медные чеканные двери.
– Это здесь? – спросил Маугли у Мури.
– Да, – ответил из темноты знакомый проникновенный голос. – Это и есть Подземный Ход-во-Времени…
Маугли перепрыгнул через последние ступени и подбежал к дверям. Он попробовал их толкнуть или сдвинуть, но они не поддавались.
– Как же их открыть? – растерянно спросил он у Каа.
– Позволь мне, – ответил удав.
Он подполз к дверям, поднял вверх половину туловища и прошипел:
– О, боги Ганга! Раскройте Врата Вечности!
Двери со скрежетом распахнулись, и за ними вспыхнуло звёздами ночное небо. Это было так удивительно: настоящие звёзды в подвале храма.
– Путь свободен! – сказал Каа Маугли и Мури. – Как только вы перешагнете порог – окажетесь в Ничейном Пространстве. Чтобы в нём не заблудится, следует все время идти по Млечному Пути. Он и выведет вас к Магистру. А уж тот расскажет, как действовать дальше…
– Кто такой Магистр? – спросил Маугли.
– Наверное, министр Магии, – решила Мури.
– Не совсем, – ответил удав. – Это – великий астролог, философ и аналитик. Мастер Всевозможных Знаний! Ну, и немножечко волшебник… – добавил он. – Вперёд, друзья!
Маугли и Мури подошли к дверному порогу, отделявшему два мира – Реальный и Неизвестный.
– Честно говоря, страшновато… – сказала себе кошка.
– Когда не знаешь, что ждёт впереди, всегда немного не по себе, – промолвил Каа. – Но другого пути нет.
– Да, другого пути нет! – повторил Маугли.
– Вас ждёт Фантастическое Путешествие! Ждут Необычайные Приключения! – продолжил Каа. – Я даже чуть-чуть вам завидую…
– Тогда пойдем с нами, – предложила Мури.
Каа покачал головой:
– Мне не велено покидать Джунгли… Кроме того, я буду вам помогать…
– Каким образом?! – удивилась кошка.
– Мысленно… – таинственно ответил удав.
– Хороша помощь! – хмыкнула Мури.
– Советы Издалека иногда помогают гораздо эффективней советов ближнего… – заметил Каа. – Ну, счастливого пути! – В его зрачках блеснули слёзы, он грустно махнул кончиком хвоста на прощанье.
Маугли обернулся:
– Спасибо тебе за всё!
– Поскорее возвращайтесь!..
Два силуэта – большой и маленький – вошли в звёздный проем, и тут же слились со звёздным небом. Врата Вечности со скрежетом захлопнулись за ними…
 

Приключение третье.
НАПУТСТВИЕ МАГИСТРА

…– Теперь Самое Главное! – сказал Магистр.
– Если перевернуть Звёздный Перстень камнем к ладони,
то появится Канис, он же – созвездие Большого Пса,
именно он и поведёт вас по следам Шер-Хана.
Кроме того, благодаря сжатой энергии альдерамина,
вы сможете переноситься
в любую точку Земли и Вселенной.
Для этого лишь достаточно загадать желание
и три раза перевернуть камень вокруг пальца…

Не станем описывать весь Звёздный путь Путешественников-во-Времени: он то казался им бесконечным, как Вечность, а то – коротким, словно миг. 
Вокруг горели созвездия. Тяжёлыми спелыми плодами висели в чёрном пространстве неизвестные планеты. Как молнии – с шипеньем и свистом – проносились мимо хвостатые кометы, напоминающие огни фейерверков.
«Как бы они не опалили мой хвост», – не на шутку обеспокоилась Мури. Она уже успела отмыть его от краски.
И когда небесный сияющий свод неба вдруг закружился, сначала небыстро, словно звёздная карусель, а потом стремительно, смерчеподобно, она и ухом не успела повести, как очутилась вместе с Маугли в маленьком средневековом городе…

***

…Путешественники-во-Времени стояли на узкой улочке, вымощеннной стёртым грубым булыжником, с похожими на шкатулки домами в два этажа. Почти на каждом доме висели узорчатые медные вывески. На них не было никакой надписи – только кованые из меди предметы, по которым издалека легко можно было легко определить профессию каждого ремесленника: там, где жил булочник – красовалась булка-плетёнка, где жил мясник – свиная голова, увитая гирляндой сосисок, на доме цирюльника висели огромные ножницы, на доме оружейника – кинжал и меч, а над дверью сапожника, соответственно, высокий сапог и женская туфля.
У каждого дома стояли торговые лавки.
– Прошу ко мне, молодой человек! – пригласил Маугли сапожник. – Если у вас оторвалась подмётка – в один миг пришью новую.
– Может быть, желаете модный плащ, сударь? – спросил портной. – Или шляпу?.. 
– Хотите заказать зеркало? – окликнул зеркальщик. – Могу сделать напольное или настенное, или ручное – для дамы вашего сердца!..
Маугли благоразумно отмалчивался.
– Куда это мы попали? – спросил он у Мури.
– В глубь веков, – ответила учёная кошка, с интересом глядя по сторонам. Когда же она остановила свой внимательный взгляд на Маугли, то в изумленьи воскликнула: – Так и есть! Погляди-ка на себя!..
Маугли обернулся к зеркальной лавке и увидел своё отражение в большом зеркале, прислонённом к стене.
На нём был старинный костюм: чёрный плащ с серебряной застёжкой; широкополая шляпа с голубиным пером; облегающие ноги штаны, жилетка и камзол; а также башмаки из мягкой кожи.
– Вероятно, ходить в такой одежде здесь принято, – заметила Мури. – Никто из горожан не бросил на тебя ни одного косого взгляда.
Но тут же на другой стороне улицы они вдруг заметили старика в костюме звездочёта, который пристально на них смотрел. На его седой голове сидел колпак с золотыми звёздами, а тщедушное тело покрывал широкий плащ, расшитый Луной и Солнцем. В руке странного старика был серебряный посох с ручкой, похожей на его крючковатый нос.
– Что это он за нами следит? – с тревогой поинтересовался Маугли. – Может быть, мы нарушили какие-нибудь правила этого города?..
– Наверняка городской сумасшедший, – без тени сомнения ответила Мури.
– Не хватало ещё ввязаться в какую-нибудь историю… – сказал Маугли. – Пойдём! – И он ускорил шаг.
Пройдя немного, он обернулся, желая проверить: не идёт ли за ними старик, но того уже нигде не было. Маугли облегченно вздохнул и тут же забыл про «звездочета».
Вокруг спешили по своим делам жители города, почему-то с опаской прижимаясь к стенам домов. Даже редкие уличные собаки не грелись на солнце, а старались как можно быстрее пробежать от угла до угла переулка. И тут Маугли понял, почему до него никому не было дела – по мостовой спокойно разгуливали большие серые крысы.
– Это ещё что такое?! – изумилась Мури, в негодовании шипя и выгнув спину. – Такого разгула серых тварей я не встречала даже в том городе, куда попал всем известный Нильс! Помнишь, как он извёл крыс, благодаря своей дудочке?.. Куда смотрят городские кошки?!.. 
Её негодующие возгласы услышало несколько хвостатых особей, и вскоре, собравшись в стаю, они медленно стали приближаться к непрошенным гостям.
– Кыш отсюда, кыш! – прикрикнул Маугли, но крысы лишь плотнее сдвигали свои серые ряды.
Мури испугалась. На всякий случай запрыгнула ему на плечо, продолжая, впрочем, шипеть.
– Как твои башмаки?.. – спросила она Маугли. – Не жмут?..
– Как будто сшиты на мою ногу, – ответил он, не понимая куда клонит кошка.
– Тогда чего стоишь?!.. – зашипела она ему прямо в ухо. – Бежим!..
Крысиная стая приближалась. Маугли сорвался с места.
Крысы понеслись за ним. Но разве можно было догнать того, кто родился в Джунглях?.. Он бежал быстрее ветра, сворачивая из переулка в переулок. К стае присоединялись всё новые и новые крысы. Они появлялись из окон подвалов, из мусорных ям, а то – и откуда ни возьмись. Но догнать Маугли не смогли.
Свернув в очередной переулок, Маугли обогнал богатую карету. В окне мелькнуло лицо юной девушки. Маугли чуть не вскрикнул от изумленья – так её лицо напоминало черты Лунан. Карета же между тем остановилась у кованых ворот высокой ограды. Как вкопанный Маугли застыл на противоположной стороне улицы.
– Кого ты там увидел? – спросила Мури, спрыгивая с его плеча на мостовую.
Он не ответил, с волнением глядя, как возница с почтением распахнул перед девушкой дверцу кареты, как она направилась к калитке, которую уже держал раскрытой настежь другой слуга, как незнакомка вошла во двор. Стук захлопнувшейся кованой двери привел Маугли в чувство.
– Эй, что с тобой? – окликнула его Мури.
– Я подумал, что это Лунан… – растерянно ответил он.
– Вот ещё! С какой стати?!
– Дух Шер-Хана сказал, что я никогда её не узнаю, так как она будет в другом облике… – вздохнул Маугли с грустью. – Вот я и подумал: может быть, это и была она…
– Вероятно, тебе показалось, – ответила кошка. – К тому же, какой смысл был начинать это Путешествие, если бы оно тут же закончилось! Поверь, Шер-Хан не такой глупец, как ты думаешь: уж если он спрятал твою невесту, найти её будет совсем непросто. Но переговорить с этой девушкой всё же не мешало бы…
Маугли направился к вознице:
– Кто эта девушка, сударь?
Тот недоумённо на него посмотрел с высоты облучка:
– Илирия, дочь нашего Бургомистра.
Возница огрел кнутом лошадей, и карета поехала дальше по переулку, вихляя и скрипя ободами больших колёс.
– Если бежать за каждой юбкой, – фыркнула Мури, – можно – либо вовсе свихнуться, либо превратиться в дон-Жуана!.. То и другое не для тебя! – И тут она вновь запрыгнула к нему на плечо. –  Бежим!..
Маугли обернулся: на углу переулка появилась крысиная стая. И он вновь понёсся, сломя, что называется, голову – налево, направо, бежал, не разбирая пути, пока, наконец, не очутился на городской площади.
Едва Маугли перевёл дух, как перед ними словно из-под земли появился странный старик в звёздном колпаке.
– Постойте, молодой человек!.. – крикнул «звездочёт», тяжело дыша. – Я едва успеваю за вами...
– Что вам от меня нужно? – недовольно спросил его Маугли запыхавшимся голосом. – Если вы сумасшедший, сударь, то вам следует сидеть взаперти.
– И в смирительной рубашке! – добавила Мури.
– Меня действительно многие так называют, – усмехнулся «звездочёт». – Впрочем, для тех, кто живет По-Привычному – чуждо Оригинальное… Если человек не так одет или мыслит по-своему, или ведёт себя не так как все, – ещё не значит, что он умалишённый… 
Маугли смутился:
– Простите, сударь… Наверное, ваш костюм заставил нас так подумать…
– Из этого я делаю вывод, что вы чужеземцы, – ответил старик. – Все в городе знают кто я такой. – Он снял колпак и поклонился: – Гениус. Магистр Всевозможных Наук!
– Как?! – воскликнул Маугли. – Вы тот самый знаменитый астролог, о котором мне говорил Мудрый Каа?.. 
В ответ глаза старика вспыхнули живым огнём:
– Вы знакомы с Великим Каа?!.. – воскликнул он. Звёзды на его колпаке плавно качнулись. – Ах, как славно!.. С Той Поры, как мы с ним расстались, больше никогда не виделись… Правда, иногда мысленно философствуем о тайнах Природы! Но разве может заочное общение подарить Время настоящей дружеской Беседы?!
– Как же вы с ним переговариваетесь, если он живёт в Будущем?
– У Времени нет Прошлого или Будущего, – снисходительно ответил Гениус. – Все мы существуем в одной и той же Реальной Материи…
Этот спорный вопрос явно относился к области Теории Относительности, о которой Маугли ещё и слыхом не слыхивал. Он почему-то вспомнил тяжёлый взгляд удава, когда тот наказал Бандар-Логов.
– А переговариваемся мы с ним, сударь, мысленно… – добавил астролог и вновь любезно улыбнулся: – Это Каа направил вас ко мне?
Маугли кивнул:
– Нам нужна ваша помощь, Магистр.
Мури, наконец, спрыгнула на землю.
– Разрешите представиться: Мури – Кошка, Гулявшая Сама по Себе!.. А это мой друг Маугли. Кстати, – добавила она, – каким это образом вы признали и во мне чужеземку?..
– Дело в том, сударыня, что в нашем городе уже год как запрещено жить кошкам…
– Что?! – возмущённо фыркнула Мури. – Вот оно что! Да без них скоро весь город превратится в крысиное гнездо! 
–  Тут вы правы, госпожа Мури!.. – беспомощно развёл руками Магистр. – Но этому факту есть своя причина. Я расскажу эту историю чуть позже, а пока же позвольте вас пригласить к себе в гости. Там нас никто не подслушает… 
Вдалеке появились стражники. Магистр с опаской глянул на кошку:
– А вас, сударыня, я попросил бы укрыться под моим плащом… Во избежание всяческих неприятностей…
– Какая бесцеремонность! – недовольно фыркнула Мури, но все же вынуждена была забраться под широкий плащ астролога.
Тем более, что с другой стороны площади вновь появилась крысиная стая.
По дороге к дому Магистра, Маугли поинтересовался: откуда тот знает мудрого Каа.
– Вы сказали: «…с Той Поры, когда мы с ним расстались…».
Астролог кивнул.
– Что это была за Пора?.. Расскажите, Магистр!  Я  ничего не знаю о его прошлой жизни.
– Я тоже! – подала голос Мури из-под плаща.
Астролог задумался.
– Или это тайна?.. – спросил Маугли.
– О, нет! – воскликнул Гениус. – Впрочем, «нераскрытая тайна всегда притягивает к себе. Когда она раскрыта, интерес к ней, как правило, пропадает».
Он повторил точь-в-точь слова мудрого удава. В ответ Мури тоже пришлось его процитировать:
– «Этого не понимают те глупые фокусники, которые, открывают перед зрителем свои секреты».
– Совершенно верно, сударыня! – радостно воскликнул Гениус, отчего звёзды на его колпаке даже зазвенели. – Отчего я делаю вывод, что вы тоже его ученица!..
– Я – Сама по Себе… – недовольно ответила Мури и появилась из-под плаща.
– Так где же вы с ним познакомились?.. – нетерпеливо спросил Маугли.
– У Хроноса – бога Времени, – сказал Магистр. – Каа тогда удостоился большой чести быть его ассистентом за то, что придумал Знак Вечности.
– Что за знак? – поинтересовалась Мури.
– Змея, кусающая себя за хвост. А до этого, давным-давно, он был тем Змеем-Искусителем, который сооблазнил Еву. Потом он служил Пифоном – чудовищной змеёй, сторожившей окрестности Дельф, за что и был убит Аполлоном. Затем он восстал из Небытия и стал охранять золотые яблоки в саду Гесперид – за это его и убил Геракл.
– Как же он ожил?! – удивилась Мури.
– А он и не погибал!.. Каа вечен!.. Змей-Горыныч – одно из его воплощений. Отрубишь голову – она вновь вырастет…
– И что же с ним было дальше? – спросил Маугли.
– Дальше?.. – задумался Магистр. – Когда-то мы познакомились у Птолемея на курсах астрологии… Тогда Каа был созвездием Змееносца!.. Позже встречались у Гиппократа. Помните змею, обвивающую чашу? Это всё он, мудрый Каа! А последний раз мы с ним виделись в доме у Нострадамуса. Тот до сих пор считает его самым лучшим Толкователем Прошлого и Предсказателем Будущего! После себя, конечно…
– Вы что-то уже говорили о Прошлом и Будущем, – вспомнил Маугли. – Что все мы живём в одной и той же Реальной Материи…
– Совершенно верно! – удивился Магистр. – А у вас неплохая память, юноша!
– Если это так, почему же вы живёте в таком тёмном Средневековье, где даже могут сжечь на костре? Между тем, вы могли бы переселиться на много лет вперед и так же общаться со всеми, кто живёт в разных эпохах.
– Хороший вопрос! – улыбнулся Магистр. – Да, я мог бы жить и в двадцать первом и даже в двадцать пятом веке! Но благодаря своим открытиям, я наладил связь Времён и покидать этот век не собираюсь.  Это мой век, юноша!  Я здесь родился… Каждый должен жить в своей эпохе и стараться сделать её лучше! А тот, кто бежит в Прошлое или опережает свой век – никогда не будет счастлив сам и понятен своим современникам. Да и не очень-то уютно жить в другом временном пространстве. Кроме того, я веду разговоры не только с реальными людьми из прошлого и Будущего, но и с литературными персонажами. Даже такими, как Великий Каа.
– Какой же он литературный персонаж! – недоуменно сказал Маугли. – Каа – это мудрый горный удав, который живет в Джунглях уже многие годы!
– Может быть, мы говорим о разных удавах? – спросила Мури.
Гениус рассмеялся:
– Вынужден вас разочаровать, мои милые, но Каа – это плод фантазии Джозефа Редьярда Киплинга! Однако, в отличие от самого писателя, сам он смертен как все люди: Киплинг умер в 1936 году.
– Что за бред! – воскликнула Кошка, Гулявшая Сама по Себе. – Я была твёрдо уверена, что жила всегда! 
– И будете жить дальше, – успокоил ее Магистр. – Потому что всё, что рождается в голове талантливого человека, материализуется и продолжает жить своей жизнью… Впрочем, и неталантливого тоже!.. В Космосе есть много планет, где живут выдуманные герои книг. Но в отличие от других литературных персонажей, вы, мои милые, будете жить вечно!..
– Надеюсь! – безоговорочно согласилась Мури.
– Кроме того, – добавил Магистр, – есть даже такие планеты, на которых любая мысль приобретает материальные очертания. Поэтому, чтобы во Вселенной воцарилась Гармония, необходимо множить добрые дела и поступки.
Так, в философских разговорах, они подошли к дому астролога.

***

Его дом почти ничем не выделялся от остальных домов в городе. Единственное отличие было лишь в том, что на самом верху двускатной крыши вместо обязательного флюгера в виде ангела, воина или трубочиста торчала настоящая телевизионная антенна из XXI века.
В кабинете же Гениуса тоже было много удивительного и необычного. Кроме реторт, колб и бутылей из толстого стекла, каждые из которых были наполнены цветной жидкостью, на длинном столе лежали огромные тома рукописных книг в кожанфых переплётах и с золотым тиснением.
– Такие книги называют инкунабулами, – со знанием дела заметила Мури.
– Совершенно верно! – подтвердил Гениус и добавил с гордостью: – Каждый том в единственном экземпляре!
– Неужели вы столько написали?! – удивился Маугли, продолжая разглядывать жилище Магистра.
– Это плод трудов знаменитых астрологов и алхимиков, – объяснил Гениус. – «Звездные таблицы» Птолемея и Коперника… Мысли Улугбека… Абу-ар-Рази… Авиценны…  Рукописи Раймонда Луллия «О всеобщем химическом искусстве» и Арнальдо де Вилановы «О ядах»,  книги Альберта Великого, Фра Бонавентуры, Роджера Бэкона и многих других замечательных умов!..  Мои же труды намного скромнее… – Он кивнул на стенную полку, прогнутую под тяжестью (всего-то с десятка) толстых рукописей.
Кроме астролябии, различных телескопов, земного и звездного глобусов, стоящих на других полках, Маугли увидел в комнате совершенно непонятные ему предметы: это были металлические блестящие ящики с круглыми ручками и со стеклянными окошками. Перед одним из них лежала небольшая доска со множеством кнопок, на которые были нанесены буквы, цифры и различные значки.
Заметив его недоуменный взгляд, Гениус нажал клавишу первого ящика. В окошке появились светящиеся живые картинки.
Зелёные зрачки Мури ярко вспыхнули от любопытства.
– Что это?! – изумлённо воскликнул Маугли, с опаской притронувшись к «живому стеклу».
– Это телевизор, – небрежно сказал Магистр. – Его изобретут в ХХ веке.  – Он показал на другой ящик: – А этот аппарат называется компьютером, или – мозгом человечества!.. Благодаря ему в Будущем каждый на земле сможет пересылать информцию за ничтожные доли секунд, находить ответы на любые вопросы, рисовать, писать музыку, стихи и пользоваться в рассчётах бесконечным количеством чисел!..
– Как эти предметы у вас очутились? – спросила Мури Магистра.
– Благодаря транспортациии во Времени!.. – ответил он.
На Маугли же компьютер не произвёл должного впечатления – он не отрывал потрясённого взгляда от живых картинок.
– Как смогли эти люди… эти машины… звери… птицы… как они в него попали?!.. 
– Да очень просто!.. –  начал было объяснять Гениус, но тут же прикусил язык. – Это долго рассказывать, сударь… Однако я постараюсь все знания многих веков вложить в вас другим способом. – И он выключил телевизор.
– А в меня? – спросила Мури. – Вы тоже вложите знания?
– Зачем это вам, сударыня? – скептически улыбнулся Гениус. – Кошкам, уж простите меня, не обязательно знать такие премудрости.
– Это глупым кошкам, Магистр! – обиделась Мури. – Я же – Кошка Премудрая и Любознательная.
– Ну, хорошо-хорошо! – примирительно сказал астролог. – Я рад, что вы так ревниво относитесь к знаниям. Надеюсь, мы найдем общий язык.
– Почему же тогда вы не нашли язык с теми несчастными кошками, которым уже целый год запрещено жить в городе?.. Может быть, всё же расскажете эту неприятную историю?
– Да, Магистр, вы обещали, – поддержал её Маугли.
– Я расскажу, – кивнул Гениус. – Садитесь в кресла!.. Кстати! Может быть, желаете перекусить?.. По пути во Времени вы, наверняка, проголодались…
Маугли хотел было вежливо отказаться от угощения, но Мури его опередила:
– Конечно, желаем! Приятно вести умную беседу за обильным столом.
Магистр вышел из кабинета, чтобы отдать распоряжение слугам.
– Не помешало бы вести себя поскромнее, – напомнил ей Маугли.
– Мы его гости, – возразила Мури. – А гостей положено угощать.
И вскоре они уже угощались разными вкусностями. А Гениус сел в своё резное высокое кресло и начал

РАССКАЗ О ТОМ,
ПОЧЕМУ ВСЕХ КОШЕК ВЫДВОРИЛИ ИЗ ГОРОДА…

– Три года тому назад, – начал учёный, взяв с тарелки горсть жареных орешков, – на наших улицах было столько же кошек, сколько в любом другом городе…
– Ну уж наверняка больше, чем собак! – заметила Мури, с аппетитом уплетая рыбные колбаски.
– Я не занимался подсчётами, – ответил Магистр и продолжил: – Домашние кошки жили с хозяевами, остальные же были бродячими…
– Простите, что вновь перебиваю, – подала голос Мури, глотая кусочки свиного копчёного сала, –  но бродячих кошек на свете не бывает! Есть кошки, Гуляющие Сами по Себе. Как я, например.
– Хорошо-хорошо! – согласился с ней Гениус. – Только из-за одной такой Кошки, вернее Кота, Который Гулял Сам по Себе, и произошли все неприятности… – И словно предвосхищая очередной вопрос Мури, продолжил: – А дело было так… У нашего Бургомистра есть дочь…
– Илирия? – вспомнила Мури.
– Вот уж, действительно, Премудрая Кошка!.. – усмехнулся в усы Гениус. – Всё-то вы знаете!..
Мури скромно потупила взор, а Маугли ничего не стал объяснять, лишь задал учёному мучавший его вопрос:
– Скажите, Магистр… Илирия… Это её настоящее имя?..
– Со дня рождения!
– Опять ты про своё! – недовольно фыркнула Мури. – Нас ждет столько приключений, а ты хочешь сразу же от них отказаться!..
– О своих планах вы мне ещё расскажете, – напомнил им Магистр, – а пока не перебивайте и слушайте эту поучительную историю… Так вот! – продолжил ученый. – Мать Илирии, которую очень любил господин Бургомистр, умерла в час рождения дочери. Это горе не давало ему спокойно жить долгие годы, пока, наконец, девушка не выросла и как две капли воды стала похожа на свою покойную родительницу. Их удивительное сходство немного успокоило больную душу Бургомистра, и с той поры он не просто любил свою дочь, а сдувал с неё каждую пылинку. Он ревниво следил за тем: чем её кормят, во что одевают, как она учится и с кем дружит. А уж когда Илирия стала невестой на выданье, отец и вовсе сошёл с ума.
Каждый раз, когда в наш город приезжал новый претендент на вакантное место жениха, меня приглашали в дом Бургомистра, чтобы я по звёздам определил: этот ли жених нужен Илирии, и будет ли она с ним счастлива. К сожаленью, расположение звёзд было не в пользу каждого очередного претендента… Женихи уезжали расстроенными и не солоно хлебавши, лишь один из них – Рыцарь-Острое-Копьё – не пожелал  быть отвергнутым: он направил Бургомистру ультиматум: если тот не отдаст ему Илирию в жены, то насильно увезет девушку. Зная его грубый и необузданный характер, Бургомистр не на шутку испугался. Он приказал поставить новые городские ворота – кованые, с дубовыми засовами и запретил Илирии лесные прогулки, которые она так любила с детства, а стражникам велел днём и ночью следить за всеми дорогами, которые проходят неподалёку от нашего города.
Но так как стражники могли днём выпить, а ночью поспать, в голову Бургомистра пришла мудрая мысль: укрепить стражу котами и кошками, которые благодаря своему зоркому зрению и тонкому слуху, могли а) – видеть в темноте, б) – слышать самые лёгкие шаги даже на расстоянии пущенной стрелы…
– Да, мы такие! – серьёзно заметила Мури, лакомясь бараньей печёнкой.
– …И тут же был создан кошачий «Крышевой Отряд», – продолжил Магистр. – На котов надели шёлковые ошейники с вышитым вензелем «КО», и четвероногие стражники стали дежурить круглые сутки на крышах домов, башен и на городской стене. 
Несколько раз Рыцарь-Острое-Копьё пытался незаметно пробраться в наш город, но «крышевые» заблаговременно давали об этом знать стражникам, которые тут же зажигали костры на сторожевых башнях и пускали стрелы из арбалетов поверх голов незванных гостей.
И всё было бы тихо и спокойно, если б однажды один из котов по прозвищу Рыжий не отправился поохотиться на мелких птиц в дальний лес. Этот лес принадлежал двум городам – нашему и соседнему. Охотясь среди чащи, кот наткнулся на трёх настоящих охотников на лошадях, среди которых был и Рыцарь-Острое-Копьё.
Завидев кота, гончие с лаем бросились на него, но Рыжий одним прыжком очутился на ветке старого дуба. Рыцарь подъехал к дереву и увидел в густой листве не только притаившегося кота, но и вышитый на его ошейнике вензель. И ему тут же на ум пришел хитрый и коварный план. Он отогнал собак от дуба и чинно поприветствовал Рыжего:
– Добрый день, сударь!..
Видя, что тот заговорил с ним вежливо и на равных, кот приосанился и так же важно ответил:
– Добрый день, господин Рыцарь!.. Охотитесь?
– Да какая сегодня охота?! – притворно огорчился Рыцарь-Острое-Копьё. – С раннего утра не подстрелил ни одной птицы. О зайцах уж и говорить нечего… А вы, господин кот? Наверняка, наловили уйму дичи.
– О, да! – важно ответил Рыжий, вытирая лапой свои пышные усы, искоса посматривая на охотничьих собак.
– Какая жалость! – воскликнул Рыцарь.
– В каком смысле? – недоумённо спросил кот.
– Сожалею о том, что у меня нет такого славного охотника как вы, сударь!..
– Ещё бы! – приосанился Рыжий и хвастливо добавил: – Нет в лесу такой дичи, которую я не смог бы поймать!..
– Ах! – вздохнул Рыцарь-Острое-Копьё и продолжил свою льстивую тираду: – Имей я такого охотника, как вы, не задумываясь назначил бы его Главным Егерем своего Замка и Всех Окрестностей!.. А уж платил бы ему за службу огромное жалованье!.. Само собой, разумеется, жил бы он в отдельном доме, а кормили бы его самыми вкусными яствами. Три раза в день!..
От таких слов Рыжий слегка ошалел.
– Но такого кота, как вы, сударь, – с фальшивой грустью добавил Рыцарь, – и днём с огнём не найти!.. Что ж, желаю вам дальнейшей удачи!.. – И, потянув коня за поводья, он сделал вид, что покидает лесную чащу.
– Постойте! – обеспокоенно окликнул его Рыжий. – Есть у меня на примете такой охотник!..
Рыцарь весело обернулся:
– Да что вы говорите!.. Познакомьте меня с ним! Я немедленно назначу его Главным Егерем!..
– Это я, сударь… – низко поклонился Рыжий. – Честно говоря, мне уже давно надоело бегать по крышам, когда чувствуешь в себе охотничий талант!..
– Какие верные и твёрдые слова! – воскликнул довольный Рыцарь-Острое-Копьё. –  Талант не должен пропадать впустую!.. Я рад, что вы не только отважный охотник, но и самый умный кот, которого я когда-либо встречал!.. Итак, вы согласны мне служить?
– С этой же минуты, сударь!.. – преданно ответил Рыжий, вне себя от радости.
– Тогда с этой же минуты, – торжественно произнёс Рыцарь, – я назначаю вас Главным Егерем!.. Прошу на моего коня!..
Рыжий кот тут же спрыгнул с ветки на лошадиный круп, и охотники отправились в замок.
– Кстати, – обернулся к нему Рыцарь с усмешкой, – вас не душит этот ошейник?..
Рыжий тут же сорвал его зубами…

***

…– Каков негодяй! – возмутилась Мури. – Это ж надо: попасться на лесть, словно глупый котёнок!.. Коты, Гуляющие Сами по Себе так не поступают!.. Наверняка, прожил всю жизнь в чьём-нибудь доме!.. Только у людей можно научиться верить всяким глупостям!.. Простите, Магистр, что перебила! Но я так возмущена, что даже есть расхотелось! – сказала кошка, без всякого аппетита догрызая последнее оставшееся на блюде куриное крылышко.
Гениус понятливо кивнул и продолжил рассказ…

***

– …Прошёл месяц. Рыжий Кот исправно служил Рыцарю, приносил тому в замок то куропатку, то зайца, получая за это три раза в день вкусное угощенье, а раз в неделю по одной золотой монете.
Как-то раз на охотничьем привале, Рыцарь-Острое-Копьё пожаловался своему Главному Егерю: дескать, живет он один, а так бы хотелось иметь рядом с собой Прекрасную Даму, ради которой он готов был совершить любой подвиг на свете!.. Так, слово за слово, Рыцарь раскрыл перед Рыжим свой план, ради которого всё это и затеял.
И вот, в одну из ночей, рыжий кот, по его замыслу, вернулся в город. Завидев месяц назад пропавшего кота, все «крышевые» стали интересоваться: где и почему он пропадал столько времени? И тогда Рыжий, собрав их всех в одном из подвалов, наврал с три короба: дескать, жил он у морских пиратов, пережил ужасную бурю и на куске корабельной обшивки чудом доплыл до родных берегов. Во время рассказа он напоил всех котов сонным зельем, и когда «крышевые» уснули, спокойно на глазах у стражников отпер засовы на городских воротах.
– Это гости бургомистра! – сказал он и впустил в город своего нового хозяина со слугами.
Что было дальше – и так понятно: Рыцарь-Острое-Копьё выкрал Илирию, исполнив свою угрозу. Но далеко её увезти не успел – посланные в погоню стражники сумели отбить девушку. Сам же Рыцарь был убит, а его слуги разбежались кто куда.
В ту же ночь, разозлившись на «крышевую охрану», Бургомистр приказал навсегда очистить город от всех котов и кошек – как домашних, так и бродячих… О, простите, сударыня! – извинился Магистр – …так и всех тех, кто Гуляет Сам по Себе!..
– Из-за одной паршивой овцы всё стадо страдает! – воскликнула Мури.
– И не только стадо – весь наш город! – качнул колпаком Гениус. – С каждым днём становится всё страшнее жить!.. Крысы размножаются с невообразимой быстротой!
– Что же делать? – спросил Маугли.
Астролог развёл руками:
– С одной стороны, весь кошачий род смертельно обиделся на Бургомистра и не желает вернуться, с другой же – сам Бургомистр не позволит (даже самому себе) нарушить своё же слово!..
– Данное слово – дело серьёзное! – понимающе произнёс Маугли и добавил с грустью: – Я тоже дал слово спасти свою невесту.
И он рассказал Магистру обо всём, что мы уже знаем. Тот, подумал и сказал:
– У всех тигриных злых духов семнадцать жизней. Когда они проживают последнюю, то пропадают навсегда, а, скорее всего, попадают в Ад. К сожаленью, у бхута Шер-Хана загробная жизнь пока первая. От этого в нём пока ещё много сил и хитрости.
– У нас тоже и сила, и хитрость! – успокоила его Мури. – Самое главное: узнать, где он!
– Этим мы и займемся, – ответил Магистр, – но вначале сделаем вот что… – И он достал с полки запечатанную воском фарфоровую банку. – Здесь волшебное Масло Познания. Если им намастить тело, человек впитает в себя все языки на свете, включая и «мёртвые», а также полную информацию о разных эпохах. Так что начнём, юноша!..
И пока Магистр намазывал волшебной мазью Маугли, Мури побежала к городской стене. Следовало осуществить план, который только что пришёл ей в голову.

***

Окольными путями, дабы не наткнуться на стражников или крыс, она пробралась к городской стене и, найдя в стене лаз, благополучно выбралась из города.
Три дороги вели от городских ворот.
«По какой же идти?.. – призадумалась она. – Следы сто раз засыпало снегом, размывало дождями… – Мури подняла голову и принюхалась к лёгкому дуновению ветерка. – Но ветер ещё приносит кое-какие запахи!..».
Откуда-то издалека пахнуло пастушьим костром, коровьим навозом, полевыми травами, болотной ряской.
И вдруг её ноздрей коснулся родной знакомый запах. Он доносился со стороны леса. И Мури, распушив хвост, помчалась по одной из дорог.
Вскоре дорога вывела её в лес и привела к старой заброшенной мельнице. Там и жил изгнанный Бургомистром кошачий народ. Проведя год в лесу, народ выглядел не очень-то хорошо – шерсть на исхудавших спинах котов и кошек повылезла, а глаза горели голодным блеском.
– Привет, о, мои сородичи! – миролюбиво сказала она им. – Я прибежала к вам с хорошей вестью!.. Господин Бургомистр просит вас вернуться в город.
– Никогда! – ответили изгнанники.
– Он раскаялся в своем поступке… – продолжила она, как ни в чём не бывало.
– Ни за что!..
– Он приготовил вам хорошее угощение…
Эти слова Мури поколебали самых голодных из её сородичей. Стойкие же стояли на своём:
– Еды нам и в лесу хватает!..
– Зато здесь нет жирных крыс, которых расплодилось в городе видимо-невидимо … – произнесла Мури главную фразу своей короткой речи.
Услышав про крыс в невиданном количестве, даже самые озлобленные, приутихли. Изголодавшиеся коты и кошки – те, что жили у хозяев, с нежностью вспомнили тёплые кухни, где ждали их на полу в уголке полные блюдца с молоком. Те же, которые Гуляли Сами по Себе, вспомнили уютные подвалы и мусорные ямы, наполненные вкусными объедками.
А Мури произнесла последнюю фразу:
– Ровно в семь часов вечера Бургомистр самолично будет встречать всех вас у ворот города!..
– Мы вернёмся! Мы вернёмся! Мы вернёмся!– пообещали Мури её сородичи, перебивая друг друга. – Как только башенные часы пробьют семь раз!.. шесть раз… пять раз!…
– Семь раз, – сказала она им. – Не опаздывайте! – И побежала обратно в город, чтобы успеть переговорить с Бургомистром.

***

Бургомистр был в Ратуше, когда Мури появилась пред его строгими очами.
– Добрый день, господин Бургомистр! – поприветствовала его кошка.
Тот удивлённо посмотрел на четвероногое создание, которое, игнорируя его Указ, осмелилось появиться в городе.
«Это ещё что такое?!» – хотел было возмутиться Бургомистр.
Но Мури вежливо заговорила первой:
– Не волнуйтесь, господин Бургомистр, я уже обо всём договорилась!..
«О чём?..» – хотел, было, спросить её, изумлённый ещё больше глава города.
Но Мури продолжила, не дав ему сказать и слова:
– Мои сородичи, которые год назад были изгнаны вашим Указом из города, очень опечалены тем, что творится на всех улицах! Они не в обиде на вашу милость и готовы хоть сегодня очистить город от полчищ крыс!.. Так же мои сородичи просили меня передать, что они уважают все Указы, которые издаете вы, господин Бургомистр, а поэтому после работы готовы вновь вернуться в лес.
Бургомистру понравились слова Мури и её сородичей – он был человеком неглупым, поэтому даже обрадовался такому компромиссному решению:
– Хорошо! Пусть временно возвращаются. А там посмотрим…
– Я передам, – улыбнулась Мури. – С вашей же стороны, господин Бургомистр, было бы хорошо встретить их лично у городских ворот…
– Вот ещё! – возмутился он. – За всю свою жизнь я встречал лично только одного королевского писаря!
– Если вы встретите моих сородичей, – поклонилась Мури, – они будут уверены, что их бескорыстная работа действительно вам необходима.
Бургомистр нахмурился:
– Время! – сказал он. – Точное время! Я не могу прождать их весь день! У меня много забот на благо города! Вы понимаете?
– Конечно же! – успокоила его Мури. – Вы должны выйти за ворота ровно тогда, когда часы на Ратуше пробьют семь раз.
На том и договорились.

***

Когда Мури вернулась в дом Магистра, Маугли уже был намащён волшебным Маслом Познания.
– Где ты бегаешь? – спросил он кошку.
– Были кой-какие дела… – ответила она скромно. – Ну, а ты? Многое ли теперь знаешь?..
– Все, что обещал господин Магистр.
– Да! – подтвердил Гениус. – Теперь этот юноша знает больше любого студента, закончившего Университет.
– И только?.. – скептически фыркнула Мури.
– Да, чуть не забыл! – хлопнул себя по лбу Магистр и достал из кармана плаща мобильный телефон. – Если у вас возникнут какие-либо трудности, – он протянул его Маугли, – позвоните, мы все обсудим. Вы помните, как им пользоваться?
– Конечно, – ответил Маугли. – Только вот где его заряжать?
Масло Познания быстро начало оказывать своё волшебное действие.
– Вопрос по существу, – сказал Магистр. – Зарядку будете производить от молний: как только начнётся гроза, положите мобильник под самое высокое дерево, а сами не стойте рядом, иначе вас…
– …убьет молния, – улыбнулся Маугли. – Магистр! Вы забыли, что подарили мне всяческие знания.
Гениус рассмеялся:
– Начисто забыл! Честное слово, коллега!.. Ну, что ж! Теперь можно и о главном! – торжественно произнес он и, осторожно достав с полки Звёздный Глобус, раскрыл две его полусферы и что-то вытащил изнутри. – Возьмите, юноша! Это Звёздный Перстень!..
Маугли взял его. Перстень был тяжёлым, – наверное, от крупного резного камня алого цвета.
– Альдерамин, – сказал Магистр. – Самый редкий и энергетический камень во всей Вселенной! Его трудно найти даже в Созвездии Цефея, откуда он родом, а уж на Земле альдерамина нет и вовсе. Все бриллианты, изумруды и сапфиры, вместе взятые, не стоят и сотой его доли! Надевайте!
– А он не будет мне велик?.. – засомневался Маугли, рассматривая Перстень.
– Как только вы наденете его на средний палец левой руки, он тут же станет вам впору.
Маугли надел, и окружность Перстня мгновенно сжалась до толщины пальца.
– Теперь Самое Главное! – сказал Магистр. – Если перевернуть Звёздный Перстень камнем к ладони, то появится Канис, он же – созвездие Большого Пса, который и поведёт вас по следам Шер-Хана. Кроме того, благодаря сжатой энергии альдерамина, вы сможете переноситься в любую точку Земли и Вселенной. Для этого лишь достаточно загадать желание и три раза перевернуть камень вокруг пальца.
– Здорово! – воскликнул Маугли.
– А как же я?! – спросила Мури. – Ведь мы вместе с ним отправились на поиски! Я обещала ему помогать! И что же теперь?.. – Она вопросительно посмотрела в глаза астрологу.
– Не волнуйтесь, сударыня, – ответил Гениус. – Для этого вам достаточно лишь пребывать на плече вашего друга. А если кто-то возьмёт его за руку – тоже окажется в том же месте, где и сам Маугли… Но запомните: воспользоваться помощью Перстня можно исключительно в самых безвыходных ситуациях. В остальном же, надейтесь только на самих себя!..
– Бомм!.. Бомм!.. Бомм!.. – это часы на городской Ратуше пробили семь раз.
Мури навострила уши.
И, спустя мгновенье, с улицы раздались душераздирающие кошачьи крики.
– Что такое?! – недоумённо спросил Магистр.
Они втроём подошли к окну.
– Кошки вернулись!.. – раздавались со всех улиц удивлённые голоса горожан.
– Кис-кис-кис!.. – звали своих любимцев радостные хозяйки.
– Смотрите, что творится! – крикнула Мури.
Магистр и Маугли увидели из окна, как во все стороны разбегались крысиные стаи, а голодные коты и кошки хватали их за жирные хвосты и тянули в подвалы. Самые нетерпеливые расправлялись с крысами прямо на мостовой.
– Ну, наконец-то! – удовлетворённо произнёс Магистр. – Наверняка, наш Бургомистр отменил свой глупый Указ!
Мури дипломатично промолчала.
Когда же к полуночи радостные крики, испуганные визги и торжествующее мяуканье утихли, Гениус сказал:
– Пора, мои судари!..
Втроем они покинули его дом. На всех улицах стражники и добровольцы убирали тушки задушенных крыс. Гениус вывел своих гостей за городские ворота. 

***

Они пошли по одной из ночных дорог и вскоре очутились на ромашковом лугу.
Астролог поднял голову к небу.
– Какая чудесная ночь!.. Любую звёздочку можно увидеть, даже не заглядывая в телескоп!.. Начинайте, юноша! И ничего не бойтесь!
– Кто боится, – заметила Мури, – тот не отправляется на подвиги и приключения!..
Маугли перевернул альдерамин к ладони. Где-то над Южным Полушарием, оторвались от неба десятки звёзд и, обогнув Землю, вскоре появились над ромашковым лугом, обретя зримое очертание огромного пса. Едва коснувшись лапами земли, он тут же стал живой плотью. Его курчавая шерсть ещё искрилась звёздной пылью и струилась Млечным туманом.
– Доброй ночи, хозяин! – зарычал Большой Пес, преданно глядя в глаза Магистру. 
– Здравствуй, Канис! – поздоровался с ним астролог. – Теперь твой хозяин не я, а тот, у кого Звёздный Перстень. – Он взял Маугли за руку и вывел его вперед. – Исполняй все его приказы и желания!..
Большой Пес покорно склонил голову перед новым хозяином.
– Маугли нужно найти дух Шер-Хана и спасти свою невесту. Помогай же ему во всём!..
– Клянусь! – ответил Канис. 
– А я его помощница! – добавила Мури.
– Тогда садитесь на меня! – сказал им Большой Пёс, вдыхая тишину звёздной ночи. – Я уже чувствую вдалеке дыхание Шер-Хана!..
Путешественники-во-Времени взобрались на спину Каниса. Маугли обхватил его шею, а Мури вцепилась когтями в шерсть.
– До скорой встречи, мои судари! – махнул им рукой Магистр. – И не забывайте, юноша, что мы с вами всегда на связи! Если нужно, то и Джунгли помогут вам!.. До скорой встречи, сударыня!
– Держитесь покрепче! – крикнул седокам Большой Пёс.
– Постой! – внезапно крикнул Канису Магистр и, лихорадочно ощупав карманы плаща, достал старый потёртый кошелек.
– Совсем забыл! – сказал он, протягивая его Маугли. – Необходимая мелочь, которая всегда пригодится.
Тот хотел было отказаться – Джунгли научили его никогда не брать подачек! Лишь шакал Табаки пренебрегал этим правилом. Но Магистр настойчиво вложил кошелёк в руку юноши.
– Возьмите! Это совсем не то, что вы думаете, сударь! Это Неистощимый Кошелек, обладающий волшебным свойством – никогда не бывать пустым! И самое полезное в нем то, что монеты будут соответствовать деньгам тех мест, которые в ходу. – Он в последний раз махнул им рукой на прощанье: – Теперь летите!..
И Большой Пёс взлетел над ромашковым лугом…

***

…Он нёсся по Дороге Времени, оставив в Прошлом далёкое Средневековье.
С обеих сторон Путешественников-во-Времени сопровождал экскорт Космических Байкеров. Грохот мотоциклов стоял на всю Вселенную. Из выхлопных труб вырывался огонь, словно из сопла ракет. Байкеры были в прозрачных шлемах, похожих на шлемы космонавтов. Когда же треск мотоциклов немного поутих, Канис сказал:
– Если кто думает, что Млечный Путь возник благодаря богини Гере, – сказал Канис, – когда та грудью кормила Геракла, то ошибается. Миф – он и есть миф! Легенда! Выдумка! На самом же деле всё было совершенно по-другому…
…Когда-то Млечный Путь назывался Звёздной Дорогой. Но однажды произошла история, довольно смешная, впрочем, и грустная одновременно. Наш Возничий, который доставлял в разные концы Вселенной не только инопланетян, но и перевозил разные продукты, которых нет на одних планетах, зато есть на других, – влюбился в одну Девушку. Проезжая мимо её дома, он замедлял ход лошадей, чтобы посмотреть: выглянет она из окошка или нет. Если девушка выглядывала из окна, Возничий снимал шляпу и слал ей воздушные поцелуи. Но она не улыбалась в ответ и совершенно не обращала внимания на его поклоны и другие знаки внимания. Однажды Возничий решил остановиться у её дома, чтобы наконец-то признаться ей. Спрыгнув с облучка, он подошёл к ней с букетом цветных комет и только их протянул Деве, как тут же из-за дома появился Малый Пёс – мой младший брат, который сторожил дом Девы. Со страшным лаем он кинулся на Возничего, и тому ничего не оставалось, как бежать. Вскочив на облучок, Возничий стегнул лошадей и помчался по Звёздной Дороге, улепётывая от Малого Пса и сверкая спицами всех четырёх колёс. Но вслед за Малым Псом из дома Девы выбежал Стрелец и в гневе послал Стрелу вслед убегающей повозке. Стрела попала в колесо. Оно треснуло, повозка перевернулась. А надо вам сказать, что в ту поездку он перевозил кувшины с молоком Звёздных Коров – с одной планеты на другую. Кувшины, естественно, разбились вдребезги, а молоко пролилось на Звёздную Дорогу… Так появился Млечный Путь, – закончил Большой Пёс.
А впереди только начинались Приключения…
 
 

Приключение четвертое.
ЗВЁЗДНЫЙ ХАН

…На палец мой надень кольцо Любви
и шёпотом меня любимым назови.
На том кольце рубин сочится алым цветом,
как будто бы испачканный в крови…

Улугбек. «Из Ненаписанного»

На берегу широкой реки, посреди зелёной равнины, за высокими стенами из разноцветного кирпича стоял большой и богатый город. Огромные пирамидальные тополя росли вдоль узких улочек и бесчисленных журчащих арыков. А в центре высился дворец Хана. И назывался этот город Бухарой.
Раз в год со всех сторон долины спешили ко дворцу старейшины ближних и дальних кишлаков с данью Правителю.
Так было и на этот раз. Перед дворцовыми воротами под чинарой стоял Первый Визирь, который отвечал за пополнение ханской казны.
Завидев одного из старейшин с небольшим мешком в руках, Визирь изумлённо поднял брови:
– А у тебя, старик, почему пустой мешок?.. Может быть, в этом году был неурожай?.. – спросил он с криворотой улыбкой на толстых губах.
Тот молчал, опустив глаза.
– Разве ты не знаешь, – тихим голосом говорил знатный вельможа, – что ни засуха, ни проливные дожди не могут быть причиной неуплаты подати?! Все успели её собрать, кроме тебя!
– У меня болела жена, уважаемый, и часть денег пошла на оплату лекарю, – ответил старик.
– Что?!.. Виданное ли дело?! – снова поднял брови Визирь. – Ты решился потратить чужие деньги, чтобы вылечить женщину! 
– Она умерла, уважаемый!.. – тихо сказал седобородый.
– К тому же ещё, и умерла! – Визирь укоризненно покачал головой. 
– Кто знал, что Аллах возьмет её на Небо?.. – старик тяжело вздохнул.
– Не кивай на Аллаха!.. Аллах всемогущ! Если взял, значит, так надо было!.. Ступай домой и если до первого луча солнца не принесёшь в сундуки Хана всё, что положено, боюсь, – сочувственно добавил Визирь, – не сносить тебе головы!
– У меня дом пуст, уважаемый, – ответил старик. – В нём только я да моя дочь Нази.
– А говоришь ничего нет! – оживился вельможа. – Её и приведешь во дворец! Вместо подати.
Седобородый упал на колени в серую песочную пыль:
– Помилуй, господин! Нази – моё единственное утешение!
– Гордись, старик, что твоя дочь будет самой ценной податью!..
– Не погуби! – молил несчастный отец, продолжая валяться в ногах Первого Визиря.
Но тот уже от него отошёл и принялся принимать дань от других старейшин.

***

…Канис нёсся в тёмном космическом пространстве. Вокруг сверкали звёздами Созвездия.
– Знакомьтесь! – кричал им Большой Пёс. – Это мой новый хозяин Маугли и его подруга Мури!..
– Привет, Маугли!.. – распустило свой яркий хвост созвездие Павлина.
– Привет, Мури! – громко зарычало созвездие Льва. – Рад, что кошачье семейство не одиноко во Вселенной!..
– Мы все рады знакомству! – приветствовали их другие созвездия.
Весело пыхтела Печь, мелодично звенели Часы, пронзительно курлыкал Журавль, радостно трепетали Паруса, хлопал крыльями Ворон, пела Райская Птица, бил в барабан Индеец.
– Если понадобится ваша помощь, – просил Канис каждое Созвездие, – помогите им чем сможете!
– Поможем! – И мигали в ответ звёзды.
– Кому-то рассказать, что я была с ними знакома – никто не поверит!.. – заметила Мури.
– Тебе поверят, – заверил её Маугли. – Ты не только Кошка, Гулявшая Сама по Себе, но и Самая Правдивая Кошка на Свете!..
Канис в беспокойстве повел ушами:
– Кажется, Шер-Хан где-то поблизости… – принюхался он и  повернул голову к седокам: – Держитесь! Садимся!..
Перепрыгнув сквозь Временное Пространство и оставив далеко позади экскорт Космических Байкеров, Большой Пёс очутился над Землёй и в один миг опустился на берег реки. Была ночь.
Путешественники-во-Времени огляделись.
– Куда это мы попали? – спросила Мури.
– Скорее всего, в древнюю Бухару, – ответил Маугли.
– Согласна, – сказала кошка. – Одежда, в которую ты теперь облачён, подтверждает твои слова… Интересно, а как называется плоская лепёшка на твоей голове?..
Маугли схватился за голову и снял с неё вышитую шёлком, тюбетейку. На нём был ещё ватный халат, а на ногах лёгкие сапоги.
– Сами разбирайтесь, – сказал им Канис. – А я полечу, иначе астрономы будут в растерянности, не найдя меня на звёздном небе. Когда ещё понадобится куда-нибудь слетать, не забудьте повернуть перстень, хозяин!..
И Большой Пёс исчез в тёмном небе.
Путешественники-во-Времени остались одни.
– Красивый, вероятно, город! – с видом знатока промолвила Мури.
– Ещё бы! – сказал Маугли. – Столица Бухарского ханства! Центр караванной торговли между Европой и Азией, – внезапно вспомнил он. – Кажется, мы попали в начало 16 века… – И сам удивился тому, что знал.
Мури сказала:
– Пойду-ка что-нибудь выяснить. Может быть, кто и слышал о Шер-Хане. К утру вернусь.
– Будь осторожна! – предупредил её Маугли. – И не ввязывайся ни в какие драки.
– Я – кошка воспитанная!.. – ответила Мури. – А ты немного отдохни. Скоро вернусь…
И она бесшумно побежала вдоль берега, и вскоре очутилась у городских ворот.
А Маугли прилёг на теплый береговой песок. Где-то вдали нежно плакала ночная птица, тихо плескалась река, а над ней низко висели звёзды.
Светлоликая Луна, которую Балу называл Матерью Неба, отражалась в реке, совсем рядом у берега. Маугли поднял глаза, но не увидел её на небосводе. Он удивленно повертел головой и вскочил на ноги: вот так номер! – отражение Луны плескалось в ночных водах, а её самой в небе не было!
Маугли сбросил халат, снял сапоги и, войдя в прохладную воду, поплыл к светящемуся кругу. Приблизившись к лунному отражению, он услышал рядом чей-то тихий и печальный голос:
– Спаси меня, Маугли!
Он обернулся – неужели его кто-то знает в этом городе?..
– Кто здесь? – спросил он.
– Я, Луна! – ответил голос из воды.
Маугли подплыл поближе. Кажется, голос его не обманул – в тёмных водах Зеравшана, запутавшись в рыбацкой сети, действительно лежала Луна, словно утопленница.
– Как ты попала сюда, о Мать Неба?!..
– Я скатилась на землю, когда играла со звёз¬дами, – печально сказала Луна, – и попала в сети… Отпусти меня!.. За это я подарю тебе звезду: она давно уже – лишь кусок небесного хрусталя…
И на край берега со звоном упала с неба звезда.
– Утром ты продашь её на базаре. Деньги всегда нужны в чужом городе…
– Я бы тебя и так спас… – ответил Маугли и осторожно распутал сети. Луна очу¬тилась в его ладонях. – Лети домой! – Он подбросил её к небу, как птицу. Через мгновенье Луна уже сверкала среди облаков…
Маугли вышел на берег и поднял подаренную звезду, которая так и искрилась небесным светом.

***

А во дворце, когда наступила ночь, на пороге спальни Хана появился Первый Визирь.
– Много ли собрал подати? – спросил его Правитель Бухары.
– Много, о Луноликий! – ответил министр. – Старейшины считают главным своим долгом и счастьем наполнить казну города, чтобы Бухара стала ещё сильней и могущественней.
– Ответственный у нас народ, – удовлетворённо ответил Хан, собираясь лечь в постель под балдахином.
Первый Визирь умолчал о красавице Нази, которую завтра обязательно приведёт во дворец её отец. Пусть же девушка станет для Хана сюрпризом.
– Спокойной ночи, о Луноликий! Пусть тебе приснятся благоуханные сады!
– Пусть снятся! – разрешил Хан и зевнул: – Про¬следи, чтобы всё золото было снесено завтра утром в мои ларцы и сундуки! О-о-о! – вдруг завопил он.
– Что с тобой, о великий?! – с лица Первого Ви¬зиря сошла улыбка.
Хан не ответил. Скорчившись, стоял он посреди спальни, держась за сердце…

***

Целую ночь провели у его постели лучшие лекари и знахари Бухары. Но все было тщетно: под атласным балдахи¬ном умирал их Правитель.
– Позовите астролога… – тихо попросил он.
– Астролога к Владыке мира! – приказал Первый Визирь.
В спальне появился напуганный Астролог. 
– Взгляни на мою звезду и скажи: что ждёт меня… – прошептал ему Хан.
Тот навёл  подзорную трубу на небо и в ужасе закрыл глаза.
– Ну, что там?.. – уже хрипел Хан. – Говори же!..
– Я… не смогу этого сделать, о м-м-мудрей¬ший!.. – пролепетал, заикаясь, Астролог.
– Почему?.. – одними губами пошевелил Хан.
– Потому что с неба-ба-ба... – сказал Астролог,  – …исчезла т-т-твоя звезда!..
Все ахнули, а Хан закрыл лицо руками.

***

Надев одежду, Маугли присел на береговой камень, чтобы согреться.
Внезапно откуда-то раздался мелодичный звонок.
Маугли вначале не понял – откуда, лишь потом догадался. Он стал шарить по закоулкам халата и вытащил из кармана мобильник.
– Алло!
– Привет, юноша! – раздался знакомый голос в трубке.
Маугли обрадовался:
– Магистр!
– Где вы, мои судари? – спросил далекий моложавый голос Гениуса.
– В Бухаре, – ответил Маугли. – В шестнадцатом веке.
– Как вы там? – поинтересовался Магистр.
– Только что прибыли.
– Что-нибудь узнали о Шер-Хане?
– Мури побежала в разведку.  Как разузнает – тут же начнём действовать.
– Желаю удачи! – пожелал ему астролог. – Если нужен будет мой совет – звоните!.. Номер вы знаете.
В трубке раздались частые гудки. Маугли спрятал мобильник в карман халата и улыбнулся. По телу сразу же разлилась теплота – было приятно знать, что очень далеко, на расстоянии нескольких веков, есть верный друг, который о них печётся.
Он вновь обратил свой взор на реку и вспомнил Лунан. Вспомнил, как однажды они купались в ночном Ганге, вспомнил её звонкий смех и нежные ладони на своих щеках…
«Где ты, любовь моя?..», – со светлой грустью подумал Маугли. – Найду ли тебя?.. Или все Прошлое – только давняя сказка моего воображения?..».
Всё ещё надрывно плакала ночная птица.
«Наверное, береговая майна, – подумал Маугли. – Или иволга… Их голоса так похожи на человеческий…».
Но тут, к своему удивленью, он разобрал в плаче отдельные слова:
– Бедный, бедный мой отец… Как не хочется покидать тебя!..
Маугли поднялся с камня и пошёл на нежный голос. Он раздвинул заросли осоки и увидел прекрасную девушку.
Шелест травы заставил её обернуться и громко вскрикнуть от неожиданности. Она вскочила на ноги, чтобы броситься бежать.
– Не бойся! – сказал ей Маугли. – Я ничего плохого не сделаю!..
Девушка в нерешительности замерла. В лунном свете стоял  перед ней стройный юноша, с ласковым голосом и хорошими манерами.
– Меня зовут Маугли, – сказал он. – А ты кто? 
– Я Нази, – ответила девушка и поспешно вытерла ладонями слёзы со щек.
– Что за причина, которая заставила тебя уйти из дому и провести ночь у реки? – спросил он.
– Эта ночь должна была быть последней в моей жизни, – тихо сказала девушка, – а дно реки должно стать моим домом… – И горькие слёзы вновь полились из её глаз.
– Ты хотела утопиться?! – изумлённо воскликнул Маугли.
Нази молча кивнула.
– Вот так ночка! – поразился он. – Только что спас одну утопленницу, а теперь вижу перед собой другую. Что случилось? Может быть, и тебе я смогу помочь?
Нази горестно покачала головой:
– Ничто меня не спасёт…
Они сели на край берега, и она рассказала ему о смерти матери, о несданной отцом подати, о том, что завтра утром её заберут во дворец.
– А я не хочу стать наложницей Хана! – воскликнула заплаканная Нази. – Но тогда казнят отца… А выкупить его нечем…
Маугли, прежде всего, вспомнил про подарок Луны.
– Успокойся, – сказал он девушке. – Завтра утром я спасу твоего отца!..
На лице Нази появилась благодарная улыбка:
– Ты его выкупишь?.. Но ведь мы с тобой совсем не знакомы…
– Ты очень напоминаешь мне мою невесту, – ответил Маугли. – Её зовут Лунан.
– А у меня ещё нет жениха, – грустно сказала она.
– У такой красавицы? – недоверчиво спросил Маугли.
Нази смущённо опустила глаза.
– Мы с отцом бедны. Кто захочет взять в жёны невесту без приданого?..
«Ох, уж эти люди! Выдумают всякую дребедень, а потом в неё же и верят!..», – вспомнились слова мудрого Каа.
– Тот, кто тебя полюбит, возьмет в жёны и так, – успокоил он Нази. – А приданое – это твоя красота и трудолюбие!..
– А свадебный наряд? – сказала Нази. – Мне часто снится моя свадьба… – Она улыбнулась. – Я вижу себя в богатом наряде: на голове бриллиантовая диадема, на шее красивое ожерелье. А ещё браслет самой тонкой работы. Изящное кольцо и звонкие серьги…
«Совсем как у Лунан! – подумал Маугли. – А может это она и есть?!..».
Он заглянул в её глаза, и на миг увидел вместо Нази свою невесту.
– Любимая! – воскликнул, не веря себе, Маугли. – Неужели я нашёл тебя?!..
– Меня зовут Нази, – ответила девушка, глядя на него с испугом.
– Прости… – тихо сказал Маугли. – Иногда и любящее сердце может ошибаться…

***

Мури прошла в городские ворота под ногами длинного стражника. Тот, хотел было, за ней погнаться, но толстый стражник его остановил:
– Брось! За всеми кошками не угонишься!.. Тем более, откуда у них динары, чтобы заплатить налог за вход?.. Лучше скажи: почему такая суета во Дворце?..
– Наверное, у нашего Хана бессонница. Когда он не может заснуть, всегда вызывает музыкантов или астрологов.
– А зачем тогда приехали лекари и знахари? – не унимался Толстый.
– Может, ему нужен эликсир любви, – ответил Длинный. 
И оба тихо рассмеялись, понимающе хлопнув друг друга по плечу.

***

…Ночной город был пуст и таинственен.
Мури бесшумно бежала по узким улочкам, пока, наконец, у ворот базара не столкнулась с драным котом.
– Привет! – махнула ему хвостом.
Тот, завидев незнакомую кошку, изящно выгнул спину и галантно шаркнул передней лапой по мостовой.
– Ах, какие гости прибыли в наш город! – сказал он дрожащим голосом. – Может, познакомимся? Меня зовут Тахир. А вас, надеюсь, Зухра?..
– И не надейтесь! – ответила кошка. – Меня зовут Мури.
– А кавалер у вас есть, о несравненная?! – браво спросил драный кот.
– Не люблю кавалеров, – поморщилась она. – Вечно от них одни неприятности! Тем более, что мое полное имя – Кошка, Гулявшая Сама по Себе.
– В нашем городе, – обескураженно ответил драный кот, – кошки сами по себе не гуляют…
– А я вот гуляю! Или вы слепы?..
Драный кот обиделся:
– Мои глаза видят не хуже ваших, о своенравная!
Видя, что она перегнула хвост, Мури спросила его совсем другим тоном:
– Тогда скажите, любезный, не видели ли вы по ночам что-нибудь подозрительное?
– Что значит «подозрительное»?.. – не понял кот Тахир.
– Ну, что-нибудь необыкновенное или необычное…
Он вновь выгнул спину и шаркнул лапой о булыжник:
– Самое необыкновенное, что я когда-либо видел, – это вы!.. А самое необычайное, это то, что я вас встретил!..
– Я не об этом! – фыркнула Мури. – И прекратите говорить комплименты!.. Я на них не падка!
– Жаль, – вздохнул драный кот. – Говорить комплименты – моя стихия!.. Когда-то я жил у одного Поэта!.. Он даже записывал мои мысли, а потом выдавал за свои. Пришлось уйти!.. Дарить свои стихи любимой или поэту – две совершенно разные вещи!
 – Ну, хватит! – сказала Мури. – Во-первых, я вам не любимая, а во-вторых, меня интересует один важный вопрос…
– Отвечу на любой! – воскликнул кот Тахир. 
– Тогда скажите: давно ли ваш Хан правит Бухарой?
– Давно… – озадаченно ответил драный кот, не понимая, куда клонит Мури. – Сколько я себя помню…
– А его никто не называл Шер-Ханом?.. 
Кот Тахир задумался:
– После захода солнца его называют Луноликим… На рассвете – Солнцеликим… Но чтобы Шер-Ханом?.. Нет, не слышал!..
– Многоликий же у вас Хан! – съязвила Мури. – Хотя для всех правителей в этом нет ничего необычного.
– Кстати! – вдруг вспомнил драный кот. – Что касается необычного!.. Как-то раз кто-то из наших котов видел в зарослях у реки огромного тигра!
– Кого?! – Мури даже подпрыгнула.
– Тигра, – повторил кот. – Хотя, думаю, ему померещилось… Во-первых, тигры у нас не водятся, а во-вторых, виданное ли дело! – наш кот видел, как этот его тигр растворился в воздухе!.. Думаю, мираж…
– Это он! – удовлетворённо произнесла Мури.
– Вы тоже верите в миражи? – удивился кот Тахир.
– Неважно: верю я в миражи или нет, – сказала она. – Я верю в то, что Шер-Хан здесь!.. Теперь нужно узнать: в чей же образ он воплотился. – И Мури, не попрощавшись, побежала обратно к реке.
– Куда же вы? – обиженно крикнул ей вслед драный кот. – Я еще не прочёл вам свои стихи!.. Ах, неужели и вы мне примерещились?
– Ещё увидимся! – успокоила его Мури и на прощанье многообещающе махнула кончиком хвоста.

***

…– Бегают тут бесплатно всякие! – недовольно сказал Длинный стражник, когда Мури выбежала из ворот города.
– Опять ты про своё! – ответил ему Толстый. – Разве выход из города облагается налогом?.. Не облагается.

***

Когда Мури вернулась к реке, она увидела рядом с Маугли юную девушку. Молодые люди сидели на берегу и любовались хрустальной звездой. Маугли перезнакомил их с Нази, и девушка поведала кошке свою печальную историю. А потом он рассказал кошке про спасённую в реке Луну и про звонок от Магистра. В ответ же Мури сообщила про тигра, которого видели в окрестностях города.
– Не сомневаюсь, что это был Шер-Хан! – подытожила свой рассказ кошка.
– Как же мы его найдём? – спросил Маугли.
– Ещё не знаю, – сказала Мури, – но пока нужно помочь Нази. Поспешим во Дворец.

***

Задолго до того, когда первый луч солнца должен был осветить городскую стену, Маугли и Мури постучались в ворота.
Тяжёлая калитка со скрипом отворилась, и кошка первой проскользнула в город.
– Держи её! – крикнул Длинный стражник.
– Да ну её! – добродушно ответил Толстый. – Это та самая кошка. Я узнал её!..
– Чего тебе? – спросил Длинный Маугли.
– Я принёс Хану подарок, – ответил Маугли.
– А-ну, покажи! – попросил Толстый.
Маугли сдёрнул узорчатый платок, который одолжила Нази. В его руках сверкнула хрустальными гранями упавшая звезда.
– Красивый подарок! – согласился толстый стражник.
– Боюсь только, – заметил Длинный, – что он уже ему не понадобится.
– Это почему же? – спросил Маугли.
– При смерти наш Хан. Так что поворачивай обратно!
– Пусть пройдёт, – возразил Толстый. – Авось, такой подарок облегчит его страданья.
Маугли пропустили.
– Теперь тебе нужно лишь найти Первого Визиря, – сказала Мури, поджидая его у входа во дворец. – Только не задерживайся. Как отдашь Хану звезду – сразу займёмся поисками Шер-Хана…

***

…Когда Маугли прошёл в богатые покои, вокруг было тихо.
Во всех галереях стояли вельможи и шёпотом переговаривались о том, кто же будет их новым Ханом.
Завидев юношу, один из вельмож окликнул его:
– Эй, оборванец! А ты что здесь делаешь?!
– Я принёс подать Хану, – ответил Маугли.
Вельможа кинул взгляд на большой предмет в его руках, скрытый под узорчатым платком.
– Рвение твое похвально, – сказал вельможа, – но сейчас Хану не до тебя. Приходи днём.
– Мне нужно принести подать до первого луча солнца, – ответил Маугли. – Иначе одной девушке грозит беда.
– Что за чушь! – воскликнул вельможа. – При чём тут какая-то девушка?
– Эта дань не моя, а одного из старейшин, – объяснил Маугли. – Иначе его дочь заберут в наложницы Хану.
– Не волнуйся, уже не заберут, – усмехнулся вельможа. – Хан при смерти. – Он чуть помедлил с ответом: – Хотя, иди! Пусть ему будет приятно узнать в такой скорбный час, что народ чтит его Указы.

***

…Хан неподвижно лежал под балдахином. Казалось, жизнь вот-вот покинет его.
Вокруг широкой постели стояли близкие царедворцы, лекари и астрологи, ближе всех Первый Визирь.
Увидев Маугли, он кинул на него изумлённый взгляд.
– Кто ты? Что у тебя в руках?
– Подарок хану! – ответил Маугли.
Вельможа, оставив юношу посреди спальни, неслышно подошёл к царственной ложе.
 – О Луноликий! – обратился он к умирающему. – Тебе принесли подарок…
Веки Хана слегка дёрнулись.
– Что ты ему принёс?!.. – свистящим шёпотом спросил вельможа у Маугли.
– Хрустальную звезду, – ответил тот.
– Звезду, о Луноликий! Хрустальную звезду!
Хан с трудом приоткрыл глаза.
Вельможа подал нетерпеливый знак Маугли. Тот подошёл к постели и сдёрнул узорчатый платок.
На его руке, сверкая всеми своими лучами и гранями, лежала звезда.
Царедворцы ахнули.
– Это твоя звезда, о Правитель! – вдруг громко воскликнул Главный Астролог. – О, чудо! Она нашлась!
– Моя звезда!.. – прошептал Хан и почувствовал, что смерть сразу же отпустила его.
К удивлению всех, он встал с постели и выхватил звезду у Маугли.
– Ты где её взял? – грубо спросил он.
– Мне подарила Луна!.. – признался тот.
– Луна?!.. – изумился Хан.
– Луна? – криво усмехнулся Первый Визирь, не отрывая тяжёлого взгляда от Маугли.
– Он врёт! Казнить его! – закричали придворные.
– Постой, о Всемогущий! – растерялся Маугли. – Я спас Луну, когда она упала с небес в реку. За это и получил от неё эту звезду…
– Мою звезду?!.. – возмущённо воскликнул Хан. – Да как она посмела кому-то дарить мою судьбу?! Мою жизнь! Предательница!.. С этой минуты никто не должен называть меня Луноликим.
– Но я решил вернуть её тебе, – сказал Маугли.
Хан благосклонно ему кивнул:
– И правильно сделал!.. Учитесь у этого юноши! – обратился он к придворным. – Если бы кто из вас получил мою звезду в подарок –  уверен! никто не вернул бы её мне!..
– О, Солнцеликий!.. О, Всемогущий!.. – раздались робкие протесты. – Что ты такое говоришь о своих верных…
– Молчать!.. Все вы воры и негодяи! И каждый из вас хочет моей смерти! – резюмировал Хан. – Вон отсюда!..
Все быстро ретировались.
– Только не я, мой Правитель! – сказал Первый Визирь, оставшись вдвоём с Маугли.
– Ты и есть самый первый из них! – усмехнулся Хан и обратился к юному спасителю: – Требуй от меня всё, чего пожелаешь! Только не трона, конечно! – рассмеялся он своей шутке.
– Я прошу не брать в наложницы дочь одного из старейшин, который вовремя не сумел заплатил подать, – попросил Маугли.
– При чем тут чья-то дочь?.. – не понял Хан.
– Ее имя Нази.
Первый Визирь тут же сообразил, о чем говорит Маугли:
– Да он хотел тебя шантажировать, о, брат Солнца! Ее отец не принёс дань, и этот молокосос решил заплатить твоей же звездой!
– Что?! – вне себя затопал ногами Хан. – Моей звездой?! – Его лицо вспыхнуло гневом, и он ткнул пальцем в Маугли: – Вор!
– Я не знал, что эта звезда твоя!.. – растерянно отве¬тил юноша.
– Теперь будешь помнить это до самой смерти, – сказал Правитель Бухары и удовлетворённо добавил: – Которая наступит сегодня вечером. Схватить вора и бросить в темницу! – Отдал он приказ Первому Визирю.
– Не торопись, о, Брат Солнца! – криворото улыбнулся тот. – Заставь этого бродягу попросить у Луны все звёзды с неба, и ты станешь не только Земным, но и Звёздным Ханом!
Хан открыл в удивленьи рот, а Первый Визирь продолжал:
– Тогда все судьбы будут в твоей власти. Жизнь любого человека – будь то мудрец, поэт или султан – задрожит в твоих ладонях. – И он низко поклонился Хану.
– Хорошая мысль! – кивнул Хан министру. – Иногда ты мыслишь масштабно!.. – И он обратился к Маугли: – Ты слышал, чего я хочу? Немедленно исполняй мою волю!
– Если я повинуюсь тебе, – произнес Маугли, – корабли разобьются о рифы, влюблённые не назначат встреч друг другу, поэты не напишут стихов, а бедняки не смогут обрабатывать свой  клочок земли – ведь они его вспахивают только по ночам, при свете звёзд, ибо днём работают на твоих полях!..
– Какое мне дело до их клочков! до стихов! и влюблённых?! – в раздраженьи крикнул Хан. – Сту¬пай к Луне и попроси её немедленно исполнить моё желание! Поспеши же. До утра осталось совсем не¬много. И если ты вернёшься ни с чем – тебя казнят!
– Тогда сделай это сейчас, – тихо, но твёрдо отве¬тил Маугли, смело глядя Хану в глаза. – Я не стану просить Луну об этом!
– Ты соображаешь, что говоришь?! – проскрипел зубами Первый Визирь.
– Да, – сказал Маугли. – Я не хочу, чтобы судьбами мира правил жестокий и вздорный человек!
– В темницу его! – вне себя от ярости закричал Хан. – И сегодня же казнить при всех! Чтобы такие же смельчаки-балагуры прикусили свои языки!!!
– Поэт! – льстиво сказал Хану Первый Ви¬зирь. – Властелин Поэтов!..
Когда стражники увели Маугли в тюремный подвал, что находился здесь же, под дворцом, Хан отдал приказ Первому министру:
– Прикрепить мою звезду к самому высо¬кому минарету! И пусть все видят, что звезда Земного Хана не закатилась!

***

Прождав Маугли у ворот дворца, но так и не дождавшись его возвращения, Мури поняла: с ним что-то случилось. И она побежала в город разыскивать драного кота Тахира.
Тот страшно обрадовался её появлению:
– О, несравненная Мури! Вы ли это?!.. Или мираж застилает мой взор?!.. А, может быть, эхо нашей недавней встречи всё ещё звенит в винограднике?..
– Ах, перестаньте фантазировать! – поморщилась она. – Ну, что за глупая привычка у поэтов выдавать желаемое за действительное?!.. – Хотя в глубине души ей было приятно слышать о себе такие слова. – «Ещё когда-нибудь попадёшься на их крючок! – подумала Мури. – Нет, нельзя верить поэтам: обязательно околдуют…». – А вслух она сказала: – Я ищу своего друга. И мне нужна ваша помощь…
– У вас есть друг?!.. – упавшим голосом спросил драный кот. И тут же клочки шерсти на его спине встали дыбом. – О, предательница! Ты разбила моё сердце и развеяла душу! Ты ослепила мне глаза и оглушила громом мой бедный слух! Ты…
– Придите в себя, глупец! – оборвала его Мури. – Мой друг – человек!
Кот Тахир зажмурился и замолчал. А Мури продолжила:
– Утром он зашёл во дворец по делам – и не вернулся. Может быть, вы или ваши коты знают что с ним случилось?..
Услышав эти слова, драный кот открыл глаза и улыбнулся до ушей:
– Как хорошо, что он человек! Вообще-то я людей недолюбливаю – то приласкают, то дадут пинка… Но ваш друг, несомненно, человек достойный!.. Я сейчас же всё о нём разузнаю. Только никуда не пропадайте, о, прекрасная Мури!..
И сам тут же исчез в узком переулке.

***

Когда Маугли привели в тюремный подвал, мрачный стражник снял с его пальца Звёздный Перстень и отобрал мобильник.
«Отнесу жене, – решил Стражник: перстень никак не налезал ни на один из его толстых пальцев, – пусть порадуется моей щедрости…». – И сунул перстень за голенище сапога.
Мобильник же стал вертеть в руках, не понимая, что это за штуковина. Нажал несколько кнопок, из серебристой коробочки внезапно раздался чей-то моложавый Голос:
– Магистр у аппарата!..
Стражник вздрогнул и выронил мобильник на пол.
– Привет, сударь! – продолжала вещать с полу коробочка.
– П-привет!.. – дрожа от страха, ответил бравый Стражник.
– Как у вас там дела с Шер-Ханом?.. 
– С кем?.. – переспросил Стражник. – С Ханом?! С ним всё в порядке!..
– Я рад за вас!.. – весело прозвучал Голос из коробочки. – Будет время, перезвоните, сударь!.. – и тут же с полу раздались частые и дёргающие звуки.
Стражник осторожно поднял мобильник и подумал:
«Шайтан!.. Говорил со мной!..». – И он выбросил опасную находку сквозь решётчатое окно подальше от греха.

***

 Вернувшись к воротам базара, где его ждала Мури, кот Тахир рассказал, что дворцовые коты видели, как дворцовые стражники вывели её друга через чёрный ход и бросили в темницу.
– Так я и знала! – огорчилась Мури. – Сделай доброе дело вельможе – и оно тут же обернется против тебя злом!.. Вместо того, чтобы искать Шер-Хана, придётся потратить порядочное время на спасение Маугли!.. – И она спросила у драного кота, как можно попасть в темницу.
– Легко! – ответил он. – Конечно же, в том случае, если вы преступник. Всем остальным – исключено! Через решётчатые окна даже мышь не пролезет!
– И всё же надо попробовать, – решила Мури. – Кстати, мне может понадобиться ваша помощь.
Кот Тахир был вне себя от радости:
– Располагайте мной, как вам вздумается, о, неописуемая Мури!
Дабы не наговорить лишнего, она решила не обращать внимания на его восторженные обороты поэтической речи.
Дворцовая стена была высокой, вскарабкаться по ней не представлялось возможным.
– Я проведу вас через лаз, о, несравненная!.. – величественно сказал драный кот.
Действительно, в стене была приличная дыра, прикрытая снаружи и изнутри кирпичами.
Очутившись за дворцовой стеной, они попали в благоухающий сад. Цветы неимоверной красоты украшали его. Кот Тахир провел Мури к подвальным окошкам тюрьмы. Судя по бесчисленному количеству вросших в землю окошек со всех четырёх сторон дворца, опасных преступников у Хана было предостаточно.
Она подбежала к первому окошку и тут же в траве наткнулась на мобильник.
– Ты здесь, Маугли?.. – тихо спросила она, заглянув сквозь решётку: внутри было темно и тихо.
– Здесь сидит Юсуф, – ответил ей чужой мужской голос. – А вы кто?
– О, простите!.. – извинилась она перед Юсуфом и подбежала к другому окну. – Маугли, ты здесь?.. Это я, Мури…
– А я Ахмат, – прозвучал смешок в ответ.
– Прошу прощенья!.. – И кошка побежала к новой решётке.
На этот раз откликнулся Маугли.
– Вот неудача! – донёсся из подвала его голос. – И самое печальное, что у меня забрали телефон и Перстень.
– Телефон  я нашла, – успокоила его Мури и просунула трубку сквозь решётку.
– А Перстень у Стражника, – сказал Маугли.
– Надеюсь, он здесь не живёт?.. – спросила Мури.
– Скоро его сменит другой стражник, – ответил Маугли.
– Тогда ещё не всё потеряно, – с облегчением сказала Мури. – Сиди и ни о чём не беспокойся. 
Она тут же отослала кота Тахира в город, чтобы тот всё подготовил по её плану, а сама, притаившись в кустах неподалёку, стала поджидать выходящего со службы Стражника.

***

В это время Первый Визирь трясся в дворцовой повозке к ближайшей деревне, где жила Нази. Приехав на место, он расспросил крестьян, как найти девушку, и постучал кольцом глухой калитки в глинобитной стене.
– Эй, есть здесь кто-нибудь?.. – спросил он.
Калитку открыл седобородый старик – отец Нази. Увидев Первого Визиря, он затрясся в страхе.
– Где твоя дочь? – строго спросил его вельможа. – Я надеюсь, ты её не прячешь, и она не удрала?.. Будь уверен, старик: её все равно разыщут, а что с тобой будет – сам знаешь.
Старейшина упал перед ним на колени:
– Не погуби!.. Ведь я заплатил дань Хану.
– Врёшь! – рассмеялся Визирь. – Мальчишка, который явился во дворец от твоего имени – вор! И сегодня же будет казнён! А ты попадешь в тюрьму, как соучастник вора. А твоя дочь отправится во дворец наложницей!.. Ну, и где же она?!
И тут во двор вышла Нази. Первый Визирь, глянув на неё, остолбенел – так она была хороша!..
– Так и быть! – сказал он старику. – Я не отправлю её во дворец, а возьму себе в жёны. Три моих жены уже стары и порядком мне надоели!.. Собирайся! – сказал он ей. – Свадьбу сыграем завтра.
Услышав эти слова, старик и вовсе потерял сознание.
– Вот, дурень! Так и помереть от счастья можно! – усмехнулся первый Визирь.
Он взял за руку Нази и, не обращая внимания на её плач и крики, отвёл в свою повозку.

***

Днём по шумным улочкам города раз¬неслись голоса Объявителей Воли Хана:
– Эй, жители Бухары! Спешите вечером на главную площадь!.. По Указу Светлейшего будет казнён вор Маугли, который пытался украсть звезду Правителя!..

***

…Дождавшись часа, когда мрачного Стражника сменил другой, не менее мрачный, а тот отправился отдыхать домой, Мури незаметно пошла за ним следом.
Оказалось, что вовсе он человек и не мрачный. Лишь только тот вышел из дворцовых ворот, на его одутловатом лице даже появилось благодушие, нечто наподобие улыбки.
По пути домой, стражник с пустой корзиной, которую он всегда прихватывал из дома, зашёл в несколько лавок, купил бараньего мяса и овощей и, предвкушая аппетитный запах и вкус плова, который должна была приготовить его жена, он, с полной корзиной, на своё несчастье, услышал на мостовой звон упавшей монеты.
Стражник остановился и, поискав глазами причину звона, увидел на земле золотой кружок динара. Он оглянулся по сторонам, но кроме сидящих вдоль пустынной улочки кошек, больше никого не было. Стражник поднял монету и спрятал её за голенище сапога.
«Везёт, так везёт! – радостно подумал он. – И драгоценный перстень, и золотая монета! Так бы каждый день!..».
Не успел человек дойти до середины улочки, как позади него снова раздался знакомый звон. Стражник обернулся, и снова его глаза нашли в пыли лежащий динар. Он окинул взглядом улицу – никого. Вторая монета так же, как и первая, была надёжно запрятана в сапог.
Через несколько шагов всё повторилось в третий раз.
«Какой-то золотой дождь!», – удивлённо подумал стражник и даже поднял голову к небу. Но там не было ни тучки.
Так, дойдя до конца улочки, он собрал десять монет и уже собрался было свернуть в свой переулок, как ему навстречу внезапно выбежало несколько разгневанных соседей. Завидев соседа-стражника, они бросились к нему:
– Стой, Хасан! – закричали они.
Стражник недоумённо остановился.
– Ты никого не видел на своем пути?
– А кого я должен был видеть? – спросил он. – Торговцев видел… Кошек видел… А что случилось?..
– Обворовали менялу Гафура!
– Какие-то воры украли у него десять золотых динаров!
– Это ж какие большие деньги!
На десять динаров можно было купить неплохой дом.
Услышав про золотые монеты, которые он только что собрал, как урожай, своими руками, стражник Хасан испугался не на шутку:
«А что, если их у меня найдут?.. – подумал он. – Вот будет шум! Стражник, который обязан стоять на страже Закона – выходит, сам вор!..».
– Никого я больше не видел, – честно признался Хасан, радуясь про себя, что хотя бы в ответе он оказался честен.
Разгневанные соседи побежали дальше.
А Стражник поспешил в свой двор, не очень-то печалясь о беде менялы. То, что Гафур был нечист на руку, знала вся Бухара.
Заперев калитку на щеколду, стражник Хасан, не входя в дом, присел у ограды, в зарослях конопли, отбросил в сторону корзину с бараньей ногой и овощами и стал поспешно снимать с себя сапоги.
В этот момент к нему через изгородь спрыгнуло более десятка уличных котов. Они ухватили баранью ногу и, не успел Хасан и глазом моргнуть, как его вечерний плов очутился за изгородью.
Стражник кинулся босиком к калитке, но пока он возился со щеколдой, котов в переулке уже не оказалось. Они исчезли вместе с бараньей ногой. Бранясь всеми словами, какие, наверное, не знал и шайтан, Хасан вернулся в свой двор, чтобы закопать золотые монеты на бахче.
Стражник взял сапоги и поспешно стал вытряхивать деньги, но ни одной динары оттуда не вывалилось. Он заглянул в один сапог, затем  в другой – они были пусты, как его желудок.
«Вот так денек!.. – ошеломленно подумал Хасан. – Ни монет, ни перстня!..».
Таким образом, Мури, провернув свой хитрый план, получила назад Звёздный Перстень, а коты – десять золотых монет, которые уже не вернулись назад в руки обманщика-менялы.

***

Нази покорно ехала в повозке Первого Визиря.
– Скоро ты увидишь казнь твоего любимого, – усмехнувшись, сказал он ей.
– Он не мой любимый, – ответила сквозь слёзы Нази. – Но если бы так и было, я была бы счастлива!..
– Этого никогда не будет! – громко рассмеялся Визирь.
Он привез её в свой богатый дом и запер в одной из комнат.


***

Наступил вечер. На главной площади зажгли факелы. У плахи собрался народ.
На площади появился правитель Бухары, чтобы выступить одновременно, как свидетель и потерпевший. Вместе с ним приехал Первый Визирь, он вёл перед собой Нази. Она была в парандже, а ноги были связаны цепочкой.
Горожане со страхом смотрели, как палач вытолкнул на помост Маугли, как достал топор…
– Последний раз подумай,  Маугли! – крикнул ему Первый Визирь. – Или ты просишь у Луны все звёзды для нашего Хана, или мы тебя казним!
– Я не стану этого делать! – повторил Маугли. – И передай своему «луноликому», что я приму смерть! Прощайте, люди!.. И ты прощай, о Мать Неба! – крикнул Маугли Луне. – Будь осторожна, купаясь по ночам в реке… Везде уже расставлены сети Хана!..
– Погоди прощаться! – шепнула ему Мури, незаметно пробравшись к плахе и протягивая Звёздный Перстень.
Маугли взял его и надел на палец.
Внезапно от Луны к плахе пролилась Лунная Дорожка.
– Бегите! – крикнула Луна.
Маугли и Мури ступили в её свет и побежали к облакам.
Все оцепенели в изумленьи.
– Стреляйте же в них!.. – закричал Хан.
Стражники суетливо вскинули луки. Стрелы взви¬лись, но ни одна не достала беглецов.
– Бездельники! – бесновался Первый Визирь. – Дармоеды!
Он вырвал из чьих-то рук стрелу с луком и сам натянул тетиву. Стрела свистнула, над площадью раздался хрустальный звон…
Это звезда Хана на минарете разлетелась в куски, а сам Правитель вновь схватился рукой за сердце…
– Моя звезда… – прохрипел он и рухнул безды¬ханным.
– О, Владыка Мира! – в ужасе затрепетала стража.
Визирь подошёл к мёртвому Хану, снял с его головы драгоценный тюрбан и водрузил себе на голову.
– О, Владыка Мира! – затрепетали царедворцы и пали ниц пред новым Властелином.
А хромоногий властелин достал меч и бросился по Лунной Дорожке за беглецом.
– Ау, созвездья! – раздался голос Луны. – Теперь ваш черёд!..
И сразу же зарычал Лев, закрутил рогами Козе¬рог, защёлкал клещами Скорпион. Бывший Визирь прыгнул в одну из чаш созвездия Весов. Маугли и Мури – в другую. Их чаша перевесила, и Визирь вылетел в небесное пространство. Стрелец натянул тетиву своего лука и выстрелил в нового правителя Бухары. Стрела попала ему в зад. Он кувырком полетел на землю, потеряв тюрбан Хана среди звёзд…
А Маугли вместе с Мури, как с горки, съехали по Лунной Дорожке на городскую площадь.
– Будь нашим Ханом! – вскричали горожане и упали Маугли в ноги.
– Зачем? – удивился он. – Каждый должен заниматься своим делом.
– Желающих получить власть хватит и без нас, – добавила Мури.
– О, несравненная! – пропел ей кот Тахир.
В тот же миг Первый Визирь достиг земли и шлёпнулся на гору дынь. Дзынь! – разлетелись разбитые вдребезги спелые плоды, а сам новый Правитель, к изумленью всех, превратился в тигра.
Горожане бросились наутек.
– Это Шер-Хан! – закричала Мури. – Стреляйте в него!
Но бхут Тигра уже подхватил Нази и свистящим болидом пропал среди звёзд.
– Это была она, – с грустью сказал Маугли.
– Кто? – не поняла Мури.
– Моя Лунан… В какой-то миг я узнал её, но ведь миг так мал!..
– Ты смог ошибиться, – Кошка, Гулявшая Сама по Себе и тут же его приободрила: – Приключения продолжаются!.. Поверни-ка Перстень!..

***

…И снова Большой Пес, сопровождаемый Эскортом Космических Байкеров, нёс на себе Путешественников-во-Времени среди безграничного звёздного пространства.
Маугли был в печали, Мури – в меланхолической грусти.
– Как это он сказал?.. – бормотала она про себя: – «То ли мираж застилает мой взор, то ли эхо нашей недавней встречи всё еще звенит в винограднике!..». – И громко вздохнула: – Что ни говори, а этих слов мне будет уже не хватать…

…– Однажды стрелка Компаса, – начал Канис, –  изменила своё направление.
«Какой ужас! – воскликнул Компас. – Вместо того, чтобы постоянно показывать на Север-Юг, моя стрелка стала показывать на Запад-Восток! Какая-то аномалия магнитного меридиана получается! Что обо мне подумают!.. Всю жизнь я придерживался точного направления, и вдруг такой сбой!..».
Компас был вне себя от негодования. Он подпрыгивал, бил себя по корпусу, крутился как колесо, но стрелка упрямо стояла на «Запад-Восток». Что это было? – Компас так и не сумел понять. То ли магнитная аномалия, то ли я испортился! Если испортился, называться Компасом уже не имеет смысла!.. – закончил Канис.
 


Приключение пятое.
ОСТРОВ «БЕСКРЫЛЫХ»

 – Это ещё что такое?! – негодующе воскликнул он. –
Как попала сюда кошка?!.. – И ткнул в неё пальцем.
– Смывайся! – крикнула Мури Изольде. –
То, есть, взмывайся! –
И цепко обхватила её за шею.
Та мгновенно снялась с окна и полетела к стене Замка.
Перстень на пальце Правителя был обычный, золотой.
А вот камень назывался «тигровым глазом».
 
 
– Прилетели! – хриплым голосом объявил Канис.
– Что это с вами? – спросила Мури, спрыгивая в шелковистую траву.
– Наверное, сквозняком продуло, – растроенно ответил Большой Пёс. – На Дорогах Времени, будь они неладны, всегда дули крепкие Ветры Прошлого и Будущего… – Он прокашлялся. 
– Ой! – вскрикнула Мури от неожиданности: над травой пролетела летучая ящерица. – Ну, и чудовище!
– Это дракон, – сказал Маугли. – Пресмыкающееся семейства агам.
– Всё-то ты знаешь! – съязвила она.
– Ещё не всё.
Маугли спрыгнул со спины Каниса. На нем была уже другая одежда – бархатный камзол, кожаные брюки с широким ремнем и медной пряжкой, на ногах остроносые сапоги.
Остров, куда попали Путешественники-во-Времени, с неба казался крошечным. На самом же деле это была большая часть суши с густыми лесами и нарядными деревнями. Правда, всего с  одним городом – столицей островитян.
– Вы уверены, что Шер-Хан здесь? – спросил Маугли Большого Пса.
– Еще как уверен! – просипел Канис. – Мой нюх чует заданную цель на расстоянии в 100.000 световых лет – как в Прошлом, так и в Будущем. А про Настоящее и говорить нечего!
Мури принюхалась, но к своему стыду ничего не учуяла. Об этом она умолчала, чтобы не позориться перед Большим Псом, пусть даже и Созвездием. Ведь кошки, как известно, острее собак чуют любые запахи.
Простуженный Канис улетел в свою часть Звёздного Неба – к Южному Полушарию, а Маугли с Мури направились вдоль моря по извилистой дороге в город. По одну сторону шелестел слабый прибой, с другой – зелёной стеной стоял смешанный лес, с дубами и елями.
Наступил летний вечер. Верхний край солнца тихо опускался в море, а над волнами парили летучие рыбы – долгопёры. В роще из дубовых дупел неслышно вылетали на предстоящую охоту крыланы – летучие мыши и летучие лисицы. А в небе целыми стаями носились птицы.
– Какой-то летающий остров! – в восторге воскликнула Мури и тут же изумлённо произнесла: – Или я ошибаюсь… или у меня что-то с мозгами после путешествия во Времени… Посмотри в небо! 
Маугли поднял голову. Среди облаков летали мужчины, женщины и даже дети. Их платья и плащи развевались по ветру, а за спиной были крылья.
– Летающие люди?! – поразился Маугли. – Или ангелы?!..
Прошедший навстречу им Охотник, внезапно обернулся, услышав его слова, побежал за ними следом и, поравнявшись, тихо произнёс:
– Вероятно, вы наши гости, что приплыли на Остров…
– Мы – прилетели! – уточнила Мури.
– Тсс!.. – Мужчина обернулся и со страхом посмотрел по сторонам. – Не говорите такие слова. Вы подвергаете себя и меня большой опасности…
– Какие такие?.. – не понял Маугли.
– Те, что связаны с полётом… – прошептал он. – На Острове полно шпионов рода Крылатых…
– Кто такие Крылатые? – поинтересовалась Мури.
Мужчина ещё раз повертел головой в разные стороны:
– Это не тема для разговоров… – хмуро ответил он сквозь зубы и, поспешно свернув к роще, скрылся в тени вековых деревьев.
– Не нравится мне уже этот остров!.. – разочарованно сказала Мури. – Почему нельзя говорить о полётах, если везде постоянно кто-то летает?!
И тут же на лугу они заметили издали какого-то человека, который пытался взлететь. Он долго взмахивал руками, с каждым разом подпрыгивая все выше и выше. Наконец,  на какой-то миг сумел-таки оторваться от земли. Неуклюже облетев стог сена, он тут же в него и шмякнулся.
– Получилось!.. – радостно выкрикнул человек самому себе, съезжая на луговую траву. – А завтра получится ещё лучше!..
Но в этот момент из-за облаков спустились крылатые люди в военной одежде. «Небесные стражники» схватили человека под руки и унесли в заоблачную высь.
– И чего они к нему привязались?! – недоумённо воскликнула Мури. – Вон их сколько в небе, но им почему-то не понравился именно этот!..
– Наверное, потому, что он не умеет летать, – решил Маугли.
– Я тоже не умею, и что?.. – резонно сказала она. – Выходит, и меня можно куда-то унести?.. Попробуйте!.. Конечно, жаль, что я не Летучая Лисица, но и у нелетающих должны быть свои права! Кстати о лисицах!..
Они увидели, как из дубового дупла вылетела одна из них и, зацепившись за толстую ветку ели, повисла вниз головой.
– Пойдём разузнаем, куда это мы попали!.. – предложила Мури.
– Я подожду здесь, – ответил Маугли, сел на траву и, морщась, снял сапоги. – Жмут, словно «испанские»! Прямо пытка какая-то!..
– Когда это ты успел побывать в Испании? – подозрительно спросила она.
– «Испанский сапог» – это приспособление для пыток во времена Инквизиции.
– Нам туда не надо? Не хотела бы туда попасть!.. – Она глянула на его стёртые сапогами мизинцы. – Натри пальцы сердечками ромашек. Вон их сколько!..
А сама со всех ног побежала к Летучей Лисице, чтобы пораспросить по поводу Шер-Хана.
Но та, завидев бегущую кошку, резво снялась с места.
– Эй, куда же вы?! – воскликнула Мури.
Летучая Лисица взлетела на самую верхушку ели и там точно так же повисла головой вниз.
– Если вы подумали, что я собираюсь на вас напасть, то это не так! – миролюбиво крикнула ей Мури снизу. – Мне нужно кое-что у вас спросить!..
Летучая Лисица молча раскачивалась из стороны в сторону, как игрушка на новогодней елке.
«Перевернутая какая-то!», – подумала Мури. 
И ей ничего не оставалось, как самой карабкаться по стволу и, перепрыгивая с ветки на ветку, подняться к верхушке. Чтобы поговорить.
Но Летучая Лисица не дремала. Как только Мури приблизилась, она взлетела с ели и опустилась на дуб.
Мури фыркнула от негодования:
– Эй, послушайте! Что за цирк?! Я ведь сказала, что хочу кое-что у вас разузнать!.. – И, словно единственная в мире Летучая Кошка, она дугой перепрыгнула с ели на дуб.
– Разрешите представиться, – поспешно сказала Мури, пока та снялась с места, – Кошка, Гулявшая Сама по Себе!..
– Изольда! – наконец, после паузы, словно сделав одолжение, кивнула головой вверх Летучая Лисица,.
Разговаривать с перевернутым существом было неудобно. Мури прыгнула на ветку повыше и, как бы заглядывая сверху, начала разговор…

***

Пока Мури знакомилась с Летучей Лисицей, Маугли тщательно проделал всё, что ему посоветовала кошка. Он сорвал охапку ромашек, и стал жёлтыми сердечками осторожно натирать разодранные в кровь мизинцы. 
Занятый процедурой, он не заметил, как рядом с ним появилась молоденькая девушка, совсем подросток, с большими синими глазами и белоснежными крыльями за спиной. Оглянулся – она стояла рядом и удивлённо смотрела.
Маугли поспешно вскочил на ноги и, несмотря на чуть стихшую боль, стал натягивать сапоги, но не удержал равновесия и упал на спину.
– Какой ты смешной! – звонко рассмеялась девушка, помогая ему подняться.
– Ты кто? – смущенно спросил её Маугли.
– Аэра. – И первая протянула руку.
– Красивое имя! – оценил Маугли. – Воздушное!..
– Ты прав. «Аэро» значит «воздух».
– А я Маугли, – он пожал в ответ крепкую тонкую ладонь.
– И что оно означает?
– Не знаю!.. – пожал он плечами. – Имя как имя.
– Похоже на фамилию. Кстати! Раньше я тебя здесь никогда не видела.
– Я прилетел издалека.
– Прилетел?!.. – девушка в удивленьи вскинула брови, но тут же вновь рассмеялась: – Ах, да, ведь ты ещё не знаешь про Запрет Крылатых.
У Маугли появился шанс узнать подробнее, кто же они такие.
– Ты имеешь ввиду запрет говорить о полётах? – спросил он.
– Уже знаешь?.. Тогда можешь не волноваться: на тебя они не распространяются. Ведь ты не из рода Бескрылых.
– Кто такие Бескрылые? – спросил он.
– Те, кто не имеет права летать.
– Не имеет права?! Или не может?..
– Не имеет права! – она властно топнула ногой.
– А ты?
Аэра снова рассмеялась:
– А у меня есть крылья! Ведь я дочь Правителя Острова. И живём мы в Воздушном Замке.
– Значит ты спустилась с небес на землю?
– Это наш Остров. Крылатые правят всеми, кто здесь живет. Кстати! – сообразила она. – Раз ты прилетел, выходит, ты тоже из нашего рода?!..
– Я прилетел верхом на Канисе. Это большой летающий Пёс.
На ее лице появилась тень разочарования:
– Откуда, если не секрет?..
– Из Индии.
– Никогда не слышала про такой Остров! –  призналась девушка.
– Это не остров, а большой материк.
– Ты прилетел один? – улыбнулась она.
– С Мури.
Улыбка бабочкой слетела с её уст.
– Она твоя девушка?..
Тут пришел черёд улыбнуться Маугли:
– Она мой товарищ. А вообще это Кошка, Гулявшая Сама по Себе.
– Кошка?! – изумилась Аэра. – Вот никогда не знала, что кошка может быть товарищем! Значит, у тебя нет любимой девушки?
– Есть, – признался Маугли. – Ее зовут Лунан, и она моя невеста.
– А она красива? – в её голосе появились нотки ревности.
– Очень!
– И ты её любишь?
– Люблю.
– Почему тогда оставил одну?
– Лунан похитил злой волшебник, и с тех пор я везде её ищу.
– Так можно искать до старости, – хмыкнула Аэра. – А если не найдёшь?..
– Найду! – уверенно сказал Маугли.
– А если нет?..
– Ну, тогда… Тогда я не знаю, что тогда…
– А я тебе нравлюсь? – улыбнулась она таинственной улыбкой.
Маугли смущённо отвел взгляд.
– Сказать «нет» значит сказать неправду…
– Ты мне тоже понравился. И я не совру, если скажу, что влюбилась в тебя с первого взгляда…
От этих слов Маугли и вовсе смутился.
– Если бы ты остался – смог бы меня полюбить?..
– Я… не останусь…
– А если я прикажу не выпускать тебя с Острова?
– Все равно улечу.
– Жаль!.. – вздохнула она тоном обиженного ребёнка и тут же с надеждой спросила: – Ты ведь завтра не улетишь?..
Он пожал плечами:
– Я улечу в любом случае: найду Лунан или нет.
– Тогда улетай сейчас же! – капризным голосом приказала она. – На Острове нет девушки с таким именем!
– Я знаю, – ответил Маугли. – Злой волшебник заколодовал её в другой образ.
– Значит, будешь искать? – помолчав, спросиал Аэра.
Маугли кивнул.
– Хочешь, помогу?
– Помоги.
– Но за это я потребую плату. Ты умеешь целоваться?.. – Она весело рассмеялась.
– Что?.. – спросил он удивлённо.
Аэра подошла к нему, встала на цыпочки, обняла за шею и крепко поцеловала. Маугли на мгновенье закрыл глаза – он вдруг почувствовал на своих губах нежный вкус поцелуя Лунан, который был полон сладкого сока спелого манго…

***

В это время Мури вела разговор с Летучей Лисицей, которая как висела, так и продолжала висеть вниз головой на верхушке дуба, притом раскачиваясь из стороны в сторону.
– Значит, хищники  у вас не водятся!.. – разочарованно сказала кошка.
– Мы даже не знаем, кто они такие… – лениво ответила Летучая Лисица. – Мир тих и спокоен, когда в нём живет однородная фауна. Все мы вегетарианцы. И островитяне тоже. Какой смысл убивать себе подобных, если на Острове полно вкусной и сочной пищи!..
– Но ведь вы Лисица!
– Я из рода крыланов, милочка! Лисицей меня прозвали люди. Как и Летучей Собакой. То я им Лисица, то Собака! А ведь я даже лаять не умею!
– Люди тоже из одного человеческого рода, а  убивают друг друга и никак не научатся жить в мире.
– За людей мы не в ответе, – ответила Летучая Лисица. – Вы спросили про какого-то там тигра, и я ответила, что таких зверей у нас нет…
– Жаль! – вздохнула Мури, сделав круговые движения головой – у неё уже затекла шея из-за неудобной позы.
– Что значит жаль?.. – лениво возмутилась Лисица. – Выходит, было бы лучше, если б он нас всех сожрал?!
– Я не об этом, – соврала Мури. – Просто я исследую острова, и мне нужно узнать места обитания всяких тигров.
– Так вы учёная кошка!.. – с некоторой долей уважения произнесла Летучая Лисица.
– Доктор тигроведения!
– Простите, что не смогла помочь, – ответила Летучая Лисица. – Мне пора на охоту за бабочками и мошками. Их так много в ночи! – облизнулась она.
– Выходит, вы тоже хищница, – усмехнулась Мури, спрыгнув на нижнюю ветку. – Ну, что ж, спасибо за беседу и прощайте!
Летучая Лисица на миг задумалась:
– Вопрос интересный! Я о нём обязательно подумаю на досуге!
Она снялась с дерева и бесшумно исчезла в ночи. А Мури побежала искать Маугли.

***

Найдя друга на том же месте, где оставила, она с удивленьем заметила на его лице глупую улыбку и растерянность.
– Что с тобой?..
Маугли не ответил.
– Как твои мизинцы?.. Пойдём, надо спешить! До города совсем недалеко. Нам ещё предстоит устроиться на ночлег… Что же касается Шер-Хана, то о тиграх, как я и предполагала, никто тут слыхом не слыхивал!
Маугли стоял, не шелохнувшись.
– Да что случилось?!.. – встревожилась кошка. – Тебя укусил овод, и поэтому на тебя напал столбняк?.. Или снова вспомнил Лунан?..
На этих словах он пришёл в себя и кинул грустный взгляд на вечерние облака.
– Говорила тебе – меньше о ней думай! Нельзя жить только воспоминаниями!.. – И сама тут же вспомнила кота Тахира.
– Завтра я снова её увижу… – бормотал Маугли.
– Кого? – не поняла Мури и принюхалась. – Э-э-э!.. Да тут была девушка!.. Кто она?!..
– Никто…
– Не хочешь говорить?
– Не хочу!
– Может быть, вы с ней даже целовались?.. 
– Может быть. Тебе-то что?!
– Кто она всё-таки?
– Дочь Правителя Острова, – ответил Маугли.
– Как будто дочери правителей не целуются!.. – фыркнула Мури. – Ну, конечно! Зачем вспоминать какую-то деревенскую девушку! 
– Мне на миг показалось, – крикнул он, – что это была сама Лунан, поняла?!.. Пойдем!..
И они вновь вышли на дорогу, что вилась вдоль моря, и уже до самого города не проронили ни слова.

***

Столица Острова была небольшим, но очень милым городком. Повсюду горели тёплым светом уличные фонари, прохожие улыбались.
Быстро найдя единственную гостиницу, Путешественники-во-Времени постучались в парадную дверь.
На порог вышел солидный мужчина и представился Гостинщиком. Узнав, что Маугли гость Острова, он приветливым жестом пригласил его в своё заведение. Но лишь только Мури прошла за ним следом, Гостинщик удивлённо спросил у будущего постояльца:
– Это ваша кошка?!
– Моя, – ответил Маугли. – Ее зовут Мури.
– Да мне всё равно как ее зовут! – сменив гостеприимный тон на недовольный, сказал Гостинщик. – В моё заведение не принято водить животных. Оставьте её спать под крыльцом, а сами проходите!..
Мури уже собралась хорошенько ему ответить, но Маугли её опередил:
– Я заплачу за двоих, – сказал он, – если дело упирается в плату.
– Нет-нет! – замахал руками Гостинщик. – Мне моё реноме гораздо важнее денег!.. Эта гостиница для людей, сударь. Если кто из постояльцев узнает, что в номере спит кошка, все тотчас же съедут!.. Так будете заходить?
– Я товарищей не бросаю, – твёрдо ответил Маугли. – Мы с Мури переночуем на улице.
Гостинщик удивлённо на него посмотрел и, перед тем как захлопнуть дверь, поспешно сказал:
– Примите моё глубокое огорчение!.. 
Уютные номера, которые манили долгожданным отдыхом и спокойным сном, остались за парадной дверью.
– Гостеприимный город, нечего сказать!.. – расстроилась Мури, когда они вновь очутились на улице. Свет фонарей не казался им уже таким тёплым.
Внезапно к ним приблизился высокий худощавый старик в длинном сюртуке и широкополой шляпе. Он шёл мимо, но увидев их растерянный вид у закрытого подъезда гостиницы, сразу же всё понял и участливо к ним обратился:
– Доброй ночи, господа!
–  «Доброй»?! – взвилась Мури.
– Как я понимаю, – сказал незнакомец, – вас не пустили переночевать.
– Вы правильно поняли, сударь, – кивнул Маугли.
– У вас нет денег? – спросил старик. – Вас обобрали злодеи?! 
– Нет, – ответила Мури. – Всё гораздо проще: меня не пустили в гостиницу. А ведь во многих странах, где я побывала, кошек пускают даже в церковь! – с возмущеньем сказала она. 
– Так вы гости! – догадался старик и кинул осуждающий взгляд на светящие окна гостиницы. – Какого  же мнения будут приезжие о нашем Острове!   
– Остров неплохой! – тут же вставила Мури, давая понять, что они не очень-то и обиделись. – Кроме того, над ним ещё и летают люди!.. Будь я мэром, сдирала бы с туристов за это в два раза больше!
Незнакомец тут же понизил голос и, напряжённо посмотрев по сторонам, сказал:
– Советую вам не говорить про полеты…
– Вы второй человек, – удивился Маугли, – который предупреждает нас об этом!.. В чём дело, сударь? Если существуют летающие люди, почему нельзя о них говорить?..
Старик пристально на него посмотрел:
– Если хотите узнать историю острова, приглашаю вас к себе… Я живу за углом… Кстати, зовут меня Наставник.
– Маугли, – поклонился Маугли.
– Мури, – представилась Мури.
И они направились в дом Наставника.

***

Дом оказался одноэтажным – в две комнаты, в которой стояло всё самое необходимое: кровать, стол, стулья и ещё кое-что из мебели.
После скромного ужина все расположились у камина, в котором едва тлели угли.
Наставник начал свой рассказ:
– Когда-то на Острове жили летающие люди. В старых книгах написано, что появились они очень давно, а родились от ангелов. Так это или нет, никто уже не помнит. Они построили и земные и воздушные замки, и жили как в небе, так и на земле.
Но однажды высокомерная и чванливая часть из них решила: не гоже, когда какой-нибудь нищий или слуга возносится над всеми. Летать имеют право только избранные, и не каждому дано видеть всё сверху и далеко вперёд!.. 
Им возражали остальные: каждый имеет право летать! И дело не в том, кто ты – поэт или нищий, если душа жаждет полёта!
Но воины и вельможи, в чью голову пришла эта жестокая идея, однажды ночью силой сломали и вырвали крылья тем, кто, по их мнению, недостоин был их носить. Сами же стали жить в воздушных замках, объявив себя для всех остальных Родом Крылатых!..
Это были злые и жестокие люди. Сверху они видели всё, что творится на Острове, и скрыться от их всевидящего взора было бессмысленно. Дошло до того, что такие слова, как: полет, летать, летящий – и многие другие – были изъяты из книг и стихов. Нельзя было сказать: пролетело лето, или улетели птицы, или полёт мысли, полёт души. Тех же, кто нарушал этот Запрет – ожидала смерть. А уж если кто-то хотел избавиться от соседа, достаточно было состряпать донос, что тот, якобы, летал во сне.
Так прошли долгие годы. Правители менялись, однако по-прежнему только Род Крылатых имел право на полёт. А рождённому на Острове младенцу тут же обрезали крылья. Но разве можно вырвать крылатую душу?! – скажете вы. Да, Бескрылые постепенно стали забывать, что это такое – сладкое чувство полёта, ведь крыльев у них за спиной уже давно не было. И всё, что когда-то было на самом деле, превратилось в легенды и мифы… Однако…
Наставник сделал краткую паузу и затем тихо сказал:
– …этого не случилось… Нашёлся человек, который решил исправить несправедливость и вернуть всем на Острове умение летать!..
– Это вы! – догадалась Мури.
– Я, сударыня… – скромно ответил Наставник.
– Здорово! – воскликнул Маугли. – Как же разозлятся Крылатые, когда узнают об этом!
– Боже упаси! – оборвал его Наставник. – Об этом никто не должен знать. Это великая тайна Острова…
– Как же вы учите летать тех, у кого нет крыльев?! – удивилась Мури.
– Главное – очень захотеть. И тогда любой взлетит над землёй!
– Даже я? – спросила она.
– Даже вы, сударыня, – усмехнулся Наставник.
– Было бы неплохо, – сказала Мури. – Если есть Летающие Собаки, почему не может быть Летающих Кошек?!
– Резонно! – кивнул ей старик и обратил свой взор к Маугли. – А вы, молодой человек?..
Маугли тут же вспомнил Аэру. Вот было бы хорошо самолично прилететь к ней в Воздушный Замок!..
– Пожалуй, я тоже согласился бы полететь, – ответил он. – Но ведь вы учите полёту только тех, чьи предки уже летали. В моих же Джунглях летают только птицы. – И он вспомнил коршуна Чиля.
– Главное – очень захотеть!.. – повторил Наставник.
Летняя ночь прошла быстро. Даже спать расхотелось. Настенные часы отбили шесть раз. Он поднялся с кресла.
– Сейчас начнутся занятия, – сказал Наставник и обратился к гостям: – Если хотите их увидеть – приглашаю вас в Подпольную Школу.
И он повёл гостей в подвал своего дома.

***

Подвал был как подвал: тёмный, захламлённый ненужными вещами, с низким потолком. Тускло светились редкие лампочки.  Впереди был тупик, у стены стоял высокий шкаф с треснувшим зеркалом. Наставник распахнул дверцы, достал ключ и, войдя внутрь шкафа, щёлкнул замком. Задняя стенка неслышно отошла в сторону. За ней была пугающая темнота. Старик исчез в ней, и тут же яркий сноп света осветил его самого и всё помещение.
– Прошу в мою Школу! – широким жестом пригласил их Наставник, стоя на пороге потайного хода и улыбаясь.
Гости вошли.
Школа представляла собой светлый просторный зал с высоченными потолками. Было непонятно: откуда же взялась такая высота – ведь дом Наставника был одноэтажным, а лестница, по которой они спустились в подвал, имела всего двенадцать ступенек…
На потолке… нет! даже не на потолке – в голубом небе! висели почти живые облака, в которых летали нарисованные птицы. Откуда-то светили сильные фонари… нет! не фонари, а десятки солнц освещали стены, расписанные яркими сочными фресками.
Вот – ангелы в библейском небе; улыбающийся Гагарин; Икар, несущийся к Солнцу; первые астронавты на Луне; юноша Ариэль, летящий над городом; скачущий по звездам конь Пегас; русский мужик с привязанными к рукам самодельными крыльями и сигающий вниз с колокольни…
Гости стояли, раскрыв рты. Откуда-то раздался условный стук.
– Это ученики, – предупредил Наставник и, подойдя к одной из фресок, открыл ещё одну потайную дверь.
В зал вошли его ученики. Их было немного, с десяток, людей разного возраста.
– Воздушного утра! – говорил Наставнику каждый из них, взмахнув руками и поклонившись. Это было традиционное приветствие Подпольной Школы.
Наставник запер потайные двери – одну и другую – и обратился к ученикам:
– Знакомьтесь! – сказал он. – Наши гости!.. Маугли!.. Мури!.. Они тоже изъявили желание заниматься в нашей Школе.
Ученики доброжелательно зааплодировали.
– Пока же я попрошу их посмотреть, чему мы уже научились.
Гости присели на одну из скамеек у стены – под скачущим Пегасом.
– Итак, – продолжил Наставник. – Начнем новый урок по воздухоплаванию. Кстати, сегодня ночью никому не снился полёт?..
– Мне, Наставник! – радостно ответил один юноша. – Я летал в облаках, опережая стрижей!
Ученики одобрительно зашумели.
– Хороший знак, Дирон! Это значит, что совсем скоро ты полетишь наяву!..
И Наставник начал свои занятия.
Вначале ученики занимались пластикой рук – как правильно их сгибать, как взмахнуть ими перед полётом или когда летишь уже над землей. Затем они занимались практическими упражнениями по управлению своим телом. Наставник сам показывал, взлетев над залом, как надо подняться ввысь, как сделать разворот в воздухе или плавно опуститься на землю. Каждый ученик старательно всё повторял, и у каждого были свои успехи: кто-то отрывался от пола сразу, кто-то несколько раз подпрыгивал, взмахивая руками.
Маугли тут же вспомнил человека на лугу, которого унесли «небесные стражники». Очевидно, тому не хватало занятий, и он решил ещё раз потренироваться, забыв про опасность, а может быть, ему не терпелось взлететь – не к нарисованным потолочным облакам, а в настоящее небо.
Потом Наставник занимался с каждым отдельно. Издали это было похоже на гипноз: он проделывал над ним пассы, отдавая энергию своей силы. Глаза учеников были закрыты, и каждый вслух говорил о своих ощущениях полёта, о том, что он видит с заоблачной высоты.
У Мури даже зачесались подушечки лап, и на какой-то миг у неё возникло желание… нет! уверенность, что и она легко смогла бы взлететь над залом – так сильна была энергетика Наставника.
Когда занятия закончились, и ученики разошлись, Наставник вытер полотенцем мокрое от пота лицо и подошёл к Маугли.
– Ну, что, молодой человек, надумали?..
– Может быть… – ответил Маугли. – Я всегда немного завидовал Чилю!
– Кто такой Чиль?
– Коршун.
Наставник уважительно кивнул:
– Люблю хищных птиц. Ведь что такое колибри? Или канарейка? Или даже соловей? Так, порхающая мелочь! А возьмите вашего Чиля! Или ястреба!.. Или грифа! Орлы-ребята! Личности, я вам доложу!.. Кстати, как и Правитель Крылатых! У него манеры короля, а сердце тигра!
– Что вы сказали?! – переспросил Маугли. – Тигра?..
Наставник пронзительно глянул в глаза Маугли, от его взгляда на миг ёкнуло сердце:
– Он очень опасный человек, этот Правитель Крылатых!.. – И тут же сменил тему: – Так вы согласны освоить мою науку?.. Всего-то несколько занятий…
«Теперь я готов согласиться, – подумал Маугли. – И не ради того, чтобы отправиться в Воздушный Замок, в гости к Аэре, хотя и поэтому тоже… Главная причина теперь в другом, – загорелся он. – Я смогу увидеть Правителя!.. Наставник человек осторожный и что-то недоговаривает… А вдруг это Шер-Хан?!.. Вот цель, ради которой  необходимо научиться летать!».
И ответил вслух:
– Я согласен, Наставник! Большое счастье быть вашим учеником!..
– Тогда приходите днём. Сейчас я должен отдохнуть. Пройдёте за домом в сад к потайной двери, на которой нарисована птица. Запоминайте условный знак… – И он ритмично постучал костяшками пальцев по деревянной скамье.

***

Столица Острова выглядела днём, как игрушечный город. На каждом углу били фонтаны, а все дома были выкрашены в разные цвета, правда, на многих фасадах сквозь краску пробивались изображения летающих людей.
– Полёты – это хорошо, но придётся подумать и о хлебе насущном! – рассуждала полуголодная Мури, когда они, позавтракав в вегетарианском кабачке, прогуливались по городу. Молочная каша никак не насытила её желудок и не доставила удовольствия. – Нет, я не против вегетарианцев! Но когда ты рождена хищником, пусть даже и цивилизованным, во мне возникает давно забытое чувство моих предков к не таким, как я! И вообще! Во всём должен быть разумный выбор. Кто-то любит овощи, а кто-то мясо…
Навстречу им шел Дирон – ученик Наставника, которому приснился полёт. Увидев гостей Острова, он дружески улыбнулся обоим и прошёл мимо. Маугли, хотел было, его догнать, чтобы поговорить об Острове, но тот, обернувшись, конспиративно приложил палец к губам и ускорил шаг.
– С ума сошёл! – зашипела Мури. – Ведь мы с ним как бы незнакомы… А если бы ты его разоблачил?!..
Тут за их спиной послышался странный шум и возня. Они оглянулись. «Небесные стражники» на глазах горожан уже схватили Дирона под руки и вместе с ним взлетели над крышами. Тот чудом сумел вырваться и стремительно стал улетать от них в сторону моря. Стражники помчались вдогонку и, так как летали быстрее, вскоре настигли его и скрылись с ним в облаках.
Маугли был ошарашен.
– Неужели из-за меня?.. – еле слышно спросил он Мури.
– Не думаю, – успокоила она его. – Вот если бы ты с ним стал громко болтать о том, чего не следует, тут я бы поверила…
– Но ведь они как-то о нём узнали!..
– Наверняка Остров полон шпионов, – ответила Мури. – Власть жестоких правителей всегда держится на предателях… Значит, так! – решительно сказала она. – Полёты полетами, но не стоит забывать и о деле. Каковы наши дальнейшие планы? 
Маугли приложил палец к губам, и они заспешили на берег моря, где под шум волн он поделился мыслью о том, что Правитель Острова, возможно, и есть дух Шер-Хана.
– Гм! Гипотеза то, что надо! – воскликнула Мури. – Только как это проверить?.. Все правители живут высоко и редко спускаются к народу. А ждать пока ты научишься летать… –  она на секунду задумалась. – Что, если я попробую слетать в Воздушный Замок?.. 
– Разве ты Летучая Кошка?!..  – усмехнулся Маугли.
– Верхом, конечно! – хмыкнула Мури. – Нужно уговорить Изольду.
– Кто это?
– Летучая Лисица.
И она побежала в лес по дороге вдоль моря, а Маугли вернулся в город искать встречи с Аэрой, которая пообещала ему помочь в поисках Лунан.

***

Был жаркий полдень, когда Маугли возвратился в город. Он купил бутылку сидра и теперь, сидя на парапете небольшого фонтана и попивая прохладный напиток, размышлял об увиденном.
Из головы не выходил Дирон, схваченный «небесной стражей». Совсем не прост оказался этот «вегетарианский» Остров! Совсем не прост! Во-первых, нужно научиться держать язык за зубами, во-вторых, обязательно предупредить Наставника! Если даже быть уверенным в Дироне, то ведь кто-то уже наверняка знает про Подпольную Школу и, может быть, даже следит за его учениками.
– Вот ты где! – раздался позади него знакомый голос.
К нему подошла Аэра. Он хотел вскочить с парапета, но она уселась рядом, сложив за спиной крылья.
– Прохлаждаешься? – насмешливо спросила девушка и отобрав у него бутылку, хлебнула прямо из горлышка. – Жарко сегодня!.. – Спросила как бы между прочим: – Может, отложим поиски?..
– Ни за что! – ответил Маугли, спрыгивая с парапета. – Вот только днём я должен быть… – И тут же прикусил язык. Вот оно как бывает, когда не умеешь врать!
– Где быть? – спросила Аэра. – У тебя какие-то дела?..
– Да… – замялся он, лихорадочно пытаясь придумать что-нибудь посущественнее. – У меня, э-э-э… сегодня одна встреча…
– С кем? – поинтересовалась она. – С какой-нибудь девушкой?
– С Мури! – наконец ответил Маугли и не соврал.
– Это та, которая кошка? – рассмеялась Аэра. – А может она вовсе и не кошка, а заколдованная подружка?.. Я бы тоже не прочь иметь заколдованного дружка – с виду пёс, а по ночам прекрасный юноша! Отец ни за что бы не догадался!.. Его можно было бы даже держать в Замке. Только на цепи. Знаю я вас, парней! – прыснула она.
– Мури настоящая кошка, – ответил Маугли и, протянув ей руку, сказал: – Пойдем!..
Они гуляли по улицам. Горожане узнавали Аэру по крыльям и бросали на девушку любопытные взгляды. Это доставляло ей немалое удовольствие – она любила быть в центре внимания. В отличие от отца, который всего два-три раза в году спускался на Остров, Аэра это делала почти ежедневно. Здесь было шумно и весело, не то, что в Воздушном Замке. Она посещала вечера танцев, иногда ходила на кружок по вышиванию, но самую большую радость доставляли ей прогулки по всевозможным торговым лавкам, и часто она так нагружалась покупками, что была не в состоянии взлететь. Приходилось посылать за ней «небесных стражников», чтобы те помогли доставить тяжёлые пакеты в Замок.
– Не возьму в голову, – сказала Аэра, – как это ты намерен искать свою невесту. Неужели будешь подходить к каждой девушке и задавать один и тот же вопрос? – Она вошла в роль: – «Скажите, сударыня, не вы ли моя Лунан?..» «А может быть, вы?!» «Ну, уж конечно вы, душечка!..» – Она не выдержала и вновь расхохоталась. – Да на тебя все будут смотреть, как на ненормального!
Маугли и сам не раз пытался понять: как же ему поступить в этом случае и не находил ответ. Единственным разумным решением было одно: найти Шер-Хана. Ах, если бы правитель оказался хромым Тигром!..
Они подошли к  Лавке Пирожника.
– Хочу пирожное! – капризно потребовала Аэра. – Воздушное, словно облако!

***

– Госпожа Изольда!
Мури находилась в лесу. Почти все дубы были похожи друг на друга, и найти, в каком же дупле живёт её вчерашняя знакомая, оказалось невозможно. Тогда Мури стала громко кричать на весь лес:
– Госпожа Изольда!..
Из всех дупел высунулись сонные мордочки крыланов. Поохотившись ночью на мотыльков и мошек, теперь они спали, переваривая во сне пищу.
– Госпожа Изольда, вы где?!..
– А нельзя ли потише?! – возмутились некоторые из них. – Наглость какая! Поспать не дают!..
– Простите, – извинилась кошка. – Не подскажете, где находится дупло госпожи Изольды?
– Налево от вас, через семь дубов и двенадцать елей!..
– Спасибо! – поблагодарила Мури кого-то с писклявым голосом и побежала по указанному адресу.
Добежав до знакомого дуба, она уже не стала звать Летучую Лисицу, а взобравшись на ствол, заглянула в большое дупло.
– Госпожа Изольда!.. – тихо позвала её кошка. – Это я, Мури!..
Та зашевелилась во сне.
– Кто вы?..
– Кошка, Гулявшая Сама по Себе. Мы с вами вчера познакомились. Вспомнили?..
Изольда с трудом раскрыла сонные глаза и вперилась в Мури.
– Припоминаю… И что вам от меня нужно, милочка?..
– Мне нужно лететь к Замку. Прямо сейчас!
– Да вы с ума сошли! – сердито нахмурилась Летучая Лисица. – Какой крылан согласится куда-нибудь лететь днём?!..
– Никто, – кивнула Мури. – Только вы! Самая умная и самая благородная среди всех крыланов! Недаром в лесу говорят, что госпожа Изольда никогда не отказывает в помощи!
– Кто это говорит?! – удивилась Изольда, окончательно просыпаясь. – Вот уж не думала, что обо мне такое мнение! Вообще-то у меня скверный характер!..
– Зато справедливый! – добавила Мури. – Если бы вы знали, как я польщена, имея честь быть с вами знакома!..
– Поэтому и собрались на мне ездить! То есть, лететь! – буркнула Летучая Лисица и  тут же спросила уже совсем другим тоном: – Вам это срочно, милочка?
– Очень.
– Ну, хорошо, – ответила Изольда после паузы. – Я только умою глаза и надену тёмные очки! Не люблю солнечный свет!..

***

В небольшой пирожной Лавке было чисто и уютно. В ней стояло всего три столика. За двумя было пусто, а за третьим сидели Маугли с Аэрой. Пирожник, за неимением других посетителей, старался выложить перед ними весь свой ассортимент.
Стол был заставлен разнообразными пирожными с кремом: заварным, воздушным, шоколадным, с фруктовой и ореховой начинкой, а также эклерами и суфле.
– Больше не могу! – призналась Аэра. – Боюсь не взлететь! – Она облизнула кончиком языка свои кремовые губы и улыбнулась лучистой улыбкой. – Сказочное угощение! Как в сладком сне!.. Кстати о снах!.. Сегодня ночью мне приснился необыкновенный лес! Даже не лес, а всего одно-единственное дерево! Но такое огромное!.. А корни его повисли в воздухе!.. Я даже помнила названия, но теперь забыла…
У Маугли ёкнуло в сердце.
– Баньян?.. – спросил он.
– Точно, баньян! – обрадовалась Аэра. – И в его тени мы с тобой целовались… Мне даже покойная матушка никогда не снится!.. А ты приснился!.. Вот как я тебя полюбила!
На миг в её синих глазах Маугли вновь увидел карие глаза Лунан.
– Лунан!  – прошептал он. – Я нашёл тебя!..
– Что это с тобой? – удивилась дочь Правителя. – Я Аэра!
– Да, ты Аэра! – грустно ответил он. – Но в тебе сидит её душа. Выпусти! Прошу тебя!..
– Ты ненормальный! – обиженно сказала она. – Девушка признаётся ему в любви, а он в ответ говорит ей о своей невесте!.. Вот и ищи её сам!..
Она выбежала на улицу и взлетела к небу.
– Постой, Аэра! – Маугли, кинулся было, за ней, но Пирожник схватил его за рукав.
– Вначале заплатите, сударь!
Маугли опомнился и достал из кармана Неистощимый Кошелек. Когда же он выскочил из пирожной Лавки, Аэра была уже далёкой точкой среди облаков…

***

Весь путь до Воздушного Замка на спине Изольды пролетел так быстро, что Мури даже не успела как следует разглядеть город с высоты лисициного полета. А уж когда та вошла в пелену облаков, то видеть стало совсем нечего.
«Словно в парном молоке! – подумала Мури. – Как на Млечном Пути!.. Не хватает только звёзд».
Но тут Летучая Лисица вынырнула из облаков, и Мури увидела перед собой Воздушный Замок.
На самом деле, Воздушным Замком он только так назывался – то есть, не висел в воздухе, а крепко стоял на вершине высокой горы, которую укутывали облака. С острова же, казалось, что он парит над землёй. А проверить это Бескрылым никак не возможно.
У дворцовых ворот не, как обычно, стояла стража. Зато в глубоких нишах толстой стены сидели нахохлившимися стражниками хищные птицы – зоркие соколы, быстрые ястребы, жестокие коршуны, хитроумные вороны, безжалостные грифы.
Они не ждали появления Летучей Лисицы. Наевшись кровавого мяса, дремали. Изольда незаметно перелетела через стену и опустилась в сад. Воздух был свеж и чист.  Вокруг Замка среди высокогорных деревьев и цветов стояли особняки, в которых жили Крылатые. 
– Куда дальше? – спросила Изольда.
– Облети вокруг замка, – попросила её Мури. – Хочу заглянуть в окна.
Они сделали несколько витков – разок вокруг первого этажа, разок вокруг второго и, не замкнув кольцо вокруг третьего, Мури в одном из окон вдруг увидела Правителя Острова. Не зная его в лицо, она сразу же поняла, что это он.
Коренастый крепыш с большой залысиной и перстнем на пальце сидел в высоком кресле Тронного Зала. Его роскошные крылья распластались за спиной. Вокруг него стояли крылатые придворные.
– Садись! – шепнула Изольде Мури.
Та присела на подоконник одного из раскрытых окон.
Среди придворных Мури узнала двоих – Охотника, которого они встретили с Маугли на дороге у моря, и Гостинщика. Было слышно, как они рассказывают Правителю последние события на Острове. У каждого за спиной тоже были крылья, только небольшие. Оба в своих докладах упомянули Мури и Маугли.
«Вот они, шпионы Правителя! – подумала кошка. – Нужно будет их разоблачить перед островитянами».
– Пора положить конец бескрылым мечтам! – сказал Правитель. – Сегодня же ночью разгромите Подпольную Школу. Эта игра, которую затеял Наставник, очень опасна для Острова… – И тут же приказал: – Ввести Дирона!..
В Тронный Зал вошёл юноша, закованный в цепи.
Правитель стал задавать ему вопросы. Тот отвечал на них смело и дерзко, но в его ответах Мури не услышала имени Наставника.
«Храбрый мальчик! – с грустью подумала она. – Такие юноши вырастают в настоящих граждан!..».
Внезапно Правитель глянул в зарешётчатое окно и увидел, сидящую там, Мури.
– Это ещё что такое?! – негодующе воскликнул он. – Как попала сюда кошка?!.. – И ткнул в неё пальцем.
– Смывайся! – крикнула Мури Изольде. – То, есть, взмывайся! – И цепко обхватила её за шею.
Та мгновенно снялась с окна и полетела к стене Замка.
Перстень на пальце Правителя был обычный, золотой. А вот камень назывался «тигровым глазом».
…На пол-пути встретилась летящая к Замку Аэра. Они только обернулись друг на друга с любопытством и разлетелись в разные стороны…

***

Расстроенный Маугли вошёл во двор Наставника, обогнул дом и, легко найдя дверцу с изображением птицы, постучался условным стуком.
 Спустя минуту-другую дверца открылась.
– А, это вы… – сказал Наставник бесцветным голосом. Он выглядел осунувшимся, а лицо его чуть пожелтело.
– Вы больны? – спросил Маугли.
– Немного, – ответил Наставник. Его зубы стучали, руки дрожали, а глаза отсвечивали лихорадочным блеском. – Прошу прощенья, юноша, но на сегодня наш урок отменяется. Как-нибудь в другой раз…
– Это вы из-за Дирона? – спросил Маугли напрямик.
Наставник вздрогнул.
– Значит, уже знаете…
– Это произошло на моих глазах, – сказал Маугли. – Я пришёл вас предупредить: кто-то узнал про Подпольную Школу.
– Спасибо… – ответил Наставник, пристально глядя в глаза Маугли. – Бедный-бедный Дирон!.. А ведь он уже был готов к полёту!.. – И тут же захлопнул дверцу перед носом Маугли.

***

Наступил тёплый летний вечер. Горожане гуляли семьями. Дети шумно плескались в фонтане.
Маугли присел на парапет.
«Что-то долго нет Мури… – забеспокоился он, высматривая её в небе. – И Наставник сломлен… Наверняка ждёт, что и его арестуют…».
– Я уже здесь, – раздался совсем близко такой родной голос. Рядом с ним на парапете сидела Мури.
Он не удержался и обнял её.
– Давай без нежностей!.. – напустила на себя строгий вид кошка.
– Ты словно сестра Каа.
– Лучше послушай, что я там узнала…
И она шёпотом рассказала Маугли про Дирона и ещё про перстень на руке Правителя. А он поведал ей, что видел Наставника.
– Ты был прав! – сказала она. – Правитель и есть Шер-Хан!.. Нам нужно вместе лететь в Замок и покончить с ним! 
– Как же я полечу? – расстерялся Маугли. – Наставник не успел обучить меня искусству полёта…
– Ты забыл о Звёздном Перстне! Помнишь, что сказал Магистр? «Чтобы очутиться там, где захочешь, нужно загадать желание и трижды повернуть камень вокруг пальца!..».
Маугли вытаращился на неё:
– Забыл… – признался он. – Умница, Мури!
Внезапно спокойный вечер прервался шумом  и звоном.
Горожане подняли головы, думая, что над Островом собирается гроза.
Но гроза началась на самом Острове. Несколько десятков небесных стражников спустились на площадь и разбежались по городу. Горожане, хватая детей на руки, тут же заспешили по домам. А на площади уже собрали учеников Наставника, на всех были наручники.
Маугли с Мури забежали в первую попавшуюся Лавку. Лавка оказалась Хлебной. Ее хозяин-Булочник гостеприимно улыбнулся посетителям и, как ни в чём не бывало, продолжил считать только что испечённые батоны, булки и ватрушки, выкладывая их на прилавок. Из окна было видно, как на площадь привели Наставника. Он шёл сам, без наручников.
Главный Стражник дал знак, и часть небесной стражи взлетела с арестованными в Воздушный Замок. 
– Нашли кошку и её хозяина? – спросил Главный у оставшихся стражников.
– Пока нет, – отвечали те.
– Что же вы стоите, как остолопы! Найти немедленно!.. Это приказ Правителя.
Маугли с Мури переглянулись.
Внезапно Булочник выскочил на площадь и крикнул стражникам:
– Они здесь! Хватайте их!
– Пусть мы немедленно очутимся в Воздушном Замке!.. – поторопила Мури Маугли и привычно прыгнула ему на плечо.
Он загадал желание про себя и трижды повернул камень вокруг пальца. Когда стражники вбежали в Лавку, в ней уже никого не было.
– Ну, и где они? – спросил у Булочника Главный стражник.
Тот недоумённо вертел головой.
– Прячешь преступников?! – рявкнул Главный.
– Помилуйте! – Булочник побледнел так, будто его лицо обсыпали мукой.
Главный взял с прилавка горячую ватрушку, с аппетитом отхватил крепкими зубами большой кусок и указал стражникам на хозяина Лавки:
– Этого тоже в Замок!..

***

Странное, наверно, чувство: находиться в одном месте и вдруг – раз! – оказаться в другом. Непонятно и весело. Правда, Маугли с Мури было совсем не до веселья. Очутившись на галерее, выходящей во внутренний дворик Замка, они увидели, как стражники заводили в подвал учеников Наставника, но его самого среди них не было.
– Где здесь Тронный Зал? – спросил Маугли.
– На третьем этаже, – ответила Мури.
Они поспешили по широкой парадной лестнице, то и дело прячась от мельтешащих по Замку слуг за мраморные статуи, изображающие крылатых персонажей из разных мифов. 
– Как же мы схватим Правителя?.. – шёпотом спросил он у Мури, притаившись на этот раз за статуей крылатого Амура.
– Еще не знаю, – ответила кошка. – Когда что-либо планируешь заранее – ничего не получается.
Поднявшись на третий этаж, они прошли ряд резных дверей, пока, наконец, Мури не остановилась у одной из них.
– Кажется, здесь… – принюхалась она.
Маугли осмотрелся – галерея была пуста. Он взялся за ручку (бронзовая в виде крыла), и открыл дверь.
Правитель стоял у окна и смотрел, как арестованных вводили в тюремный подвал. Его роскошные крылья, казалось, дрожали от удовольствия. Незванные гости неслышно подошли к Правителю. Мури прыгнула ему на голову и сильно укусила за ухо. Тот вскрикнул, пытаясь отодрать её от себя, но она крепко вцепилась в мясистую мочку. В это время Маугли принялся ломать его крылья.
Ужас отразился на лице Правителя.
– Кто вы?.. – он пытался заглянуть за спину, но Мури не давала ему этого сделать. – Не ломайте!.. Прошу вас!.. – испуганно стонал он. – Только не ломайте!..
И тут он с ужасом услышал громкий хруст, сильная боль пронзила его всего, и Правитель почувствовал, как его роскошные крылья безжизненно повисли вдоль тела. Всё закружилось перед его глазами, и он упал на пол без сознания.

…Когда Правитель очнулся, то понял, что лежит на полу связанным. Острая боль снова дала о себе знать, тут же напомнив, что произошло… Он открыл глаза и увидел на своей груди сидящую черную кошку, а рядом над ним незнакомого юношу.
– Привет, Шер-Хан! – сказал ему Маугли. – Вот я и достал тебя.
Правитель выпучил в изумленьи глаза.
– Я не Шер-Хан!.. – сказал он, кривясь от боли.
– Рассказывай сказки другим, – фыркнула Мури. – Тебя выдал твой перстень с «тигровым глазом».
– Этот перстень передается по Праву Трона… – прохрипел Правитель. – Я получил его от бывшего Правителя…
– А кто отдал приказ разгромить Подпольную Школу и арестовать всех учеников?.. – спросил Маугли.
Правитель молчал.
– Молчишь!.. – сказал Маугли. – Потому что это сделал ты – Шер-Хан!..
– Может быть, тот, кого вы ищете… – ответил через паузу Правитель, – живет на Острове…
– Как же его имя? – насмешливо спросила Мури.
– Не знаю… Он представился Наставником…
– Что?! – спросил Маугли, дивясь его наглости.
– Ну-ну, ври дальше!.. – сказала Мури.
– Я не вру! – крикнул Правитель, скрипнув от злости зубами. – Он появился здесь совсем недавно и предложил мне прочистить мозги тем, кто ещё не изжил в себе желание летать…
– Зачем это? – спросил Маугли.
– Чтобы потом их казнить… Зато у остальных навсегда пропадет охота мечтать о полётах…
– Провокатор! – с возмущеньем воскликнула Мури. 
– Да, и я поддержал его начинание… Потому что беспокоиться о безопасности Острова – прямое дело Правителя. Мне не раз докладывали…
– Доносили, – уточнила Мури.
– …Да, доносили!.. Что во многих семьях до сих пор ходят разговоры про Бескрылых и Крылатых… Что в молодых умах зреют опасные мысли… Вот я и помог ему открыть Подпольную Школу… Он нашёл смельчаков… Вернее, бескрылых глупцов, которые захотели летать… Это выглядело красиво и впечатляюще… Но это было опасно!.. Посади в землю зерно, которому несколько тысяч лет – и оно прорастёт!.. И однажды они смогут попасть в Воздушный Замок и устроить восстание… Мудрый правитель должен задушить в зародыше любую идею, направленную против власти!.. Так что эксперимент пришлось признать неудачным…– Он прикусил губу от боли.
– Видимо, и в этот раз мы ошиблись, – сказала Мури Маугли. – Был бы он Шер-Ханом – давно превратился бы в тигра.
– В кого?.. – не понял Правитель.
– Если ты говоришь правду, – сказал ему Маугли, – то этот Наставник злой дух!
– Час от часу не легче… – прошептал Правитель и вновь лишился чувств.
В Зал ворвалась Аэра. Увидев связанного на полу отца, она бросилась к нему:
– Отец!.. Я знала, что чёрные кошки всегда приносят несчастья!..
– Никогда! – воскликнула Мури. – Несчастья приходят к тем, кто их заслуживает!
В зале появился Наставник. Его лицо уже было покрыто рыжей шерстью.
– Мудро сказано!.. Вот и сейчас, – обратился он к Маугли, – несчастье пришло и за тобой! Ты его заслужил своим поведением, мальчишка!..  Мне ничего не стоит тебя убить, но что толку?.. Мы с тобой вечны, Маугли! Любой ребёнок откроет «Книгу Джунглей» – и вот мы опять живы!.. – Он рассмеялся сухим скрипучим смехом. – А вот доставить боль другому – навредить его любимым, – это я могу, это я понимаю!.. Ты правильно догадался, кто на самом деле Аэра. В ней душа Лунан, которую я на время укрыл в её теле. – Он схватил девушку за руку. – Ищи свою невесту под другим обличьем!.. Успехов тебе, Лягушонок!.. – И он тут же превратился в Тигра.
Аэра закричала от страха, но бхут Шер-Хана лёгким движением тяжелой лапы легко выбил решётку и вылетел с ней в окно.
– За ним! – крикнула Мури. – Загадай желание и поверни камень!
– Мы не пробьемся сквозь толщу Времён, – безнадежно ответил Маугли. – Нужно вызывать Каниса.

***

 … И вновь сквозь Временное Пространство летели седоки Большого Пса. Шея Каниса была замотана шарфом.
– Как твое горло?! – крикнула ему Мури.
– Нормально! – ответил Канис с хрипотцой в голосе. – Почти вылечился… Хорошо летим!.. Кстати, вспомнил одну историю… Однажды рыба-долгопёр, – начал Большой Звёздный Пёс, – у которой на спине были куцые крылышки, возомнила себя всерьёз крылатой.
«Чем я хуже птиц? – спросила она себя. – Да ничем! Только что петь не могу. Да и не все птицы поют. Курица, не поёт. Кукушка не поёт. Да и зачем мне петь? А вот летать в облаках совсем было бы не лишним!».
И с этого дня, назвав себя Летучей Рыбой, она стала учиться летать по-настоящему. 
Однажды осенью рыба-долгопёр узнала от лебедей, что летят они на юг, в тёплые края.
« – Никогда в жизни я не видела заморские страны, – сказала себе Летучая Рыба. – И не увижу, если так и буду сигать над волнами». – И она уже просит у лебедей разрешения лететь вместе с ними.
«Лети! – великодушно разрешили ей белые птицы. – Только путь у нас неблизкий. А улетаем мы завтра утром».
Прознав о том, что их морская подруга собирается лететь в заморские страны, все рыбы собрались у берега, чтобы проводить её в тёплые края.
«Будто у нас холодно!» – говорили одни.
«Дело не в климате», – отвечали другие. – Важен сам факт полёта!..
А рыба-долгопёр не спала всю ночь, думая лишь о том, как  же везёт ей: она увидит землю с небес!
И вот ранним утром, собравшись в стаю, лебеди взлетели над берегом, сделали прощальный круг и полетели в тёплые края.
«Лети за нами!» – услышала с небес Летучая Рыба.
Она тоже взлетела над волной, но пролетев немного тут же шлёпнулась в родную воду.
Рыба-шар так и покатилась по волне от хохота.
«Эй, погодите! – крикнула вслед лебедям рыба-долгопёр. – Остановитесь! Я сейчас! Первая попытка не считается!».
Но и вторая попытка была не лучше первой.
Летучая Рыба с болью смотрела на улетающую лебединую стаю. А затем нырнула на дно и просидела там весь день, так и не поняв: зачем она родилась  с крыльями, если не умеет летать? Уж лучше бы их совсем не было!..».

…– Ну, держитесь! – крикнул Канис Путешественникам-во-Времени! Совершаем посадку!..
Он развернулся боком и, оставив среди звёзд Космических Байкеров, понёсся в ту эпоху, когда в морях разбойничали жестокие пираты.   
 

Приключение шестое.
ТИГРОВЫЙ КЛЫК

…Маугли схватился за Звёздный Перстень,
чтобы исчезнуть вместе с Терезой.
Куда-нибудь! Хоть на край света!..
 

– Немного не рассчитал! – проворчал огорчённый Канис, потирая задние лапы. – Чёртов метеорит!..
Они приземлились не в Лондоне конца XIX века, как предполагал Большой Пёс, а в портовой судоверфи Бристоля, что на полуострове Корнуолл. Когда-то здесь, на юге Англии, была древняя земля кельтов. А четыре века тому назад Бристоль был вторым портом на Британских островах, после Лондонского.
Корабли под флагами многих стран мира швартовались у его причалов буквально среди улиц. Их мачты перемежались со шпилями множеств церквей.
– Чуть отлежусь, – сказал Канис, – а потом полечу домой. Уж простите…
– Тут мы и сами доберемся, – успокоил его Маугли. – У нас Звёздный Перстень!
В этот день по всему полуострову хозяйничали штормовые ветра и, несмотря на середину лета, весь город был в пелене  холодного затяжного дождя, что, впрочем, было привычным огорчением для его жителей – в Бристоле дожди шли по два-три раза в сутки.
Попрощавшись с Канисом, они решили немного прогуляться до причала порта, тем более, что неподалеку, с борта пассажирского корабля «Бристоль» боцман объявил в рупор посадку на рейс в Лондон.
На этот раз Маугли был одет как настоящий англичанин: клетчатый сюртук, белая манишка, узкие брюки и котелок на голове.
– Я сейчас… – вдруг произнесла Мури, потянув носом.
– Ты куда?
– М-м-м!.. Кажется, коптят свиные сосиски… – облизнулась кошка. – После вегетарианского острова мой аппетит разыгрался, как тысяча котят!.. Только не потеряйся! – крикнула она, исчезая в сутолоке чьих-то ног.
Маугли отошёл в сторонку и стал наблюдать за посадкой на пароход. Пассажиры с носильщиками поднимались по трапу, дежурные матросы проверяли проездные билеты.
Среди толпы он вдруг увидел очаровательную девушку под зонтом с тяжёлым баулом в руке. Не задумываясь, Маугли тут же подбежал к ней и предложил свою помощь.
– Прибежали бы ещё позже! – недовольно сказала девушка, передавая баул ему в руки, но её строгий тон совершенно не вязался с нежными чертами лица.
Маугли промолчал, не отрывая глаз от симпатичных ямочек на щёчках.
– Смотрите лучше под ноги, – сделала ему строгое замечание девушка, уловив его взгляд, – и не споткнитесь о сходни.
Они поднялись по трапу вслед за другими пассажирами.
Когда дошла её очередь показать билет, она достала из небольшого ридикюля, висевшего на тонком плече, несколько монет и протянула их Маугли.
– Надеюсь, хватит? – спросила она. – Здесь вам и «на чай».
Его лицо вспыхнуло:
– Я не носильщик, мисс!
– А кто же вы?! – изумилась девушка.
– Неважно, – успокоил её Маугли. – Я просто хотел вам помочь.
Она неловко улыбнулась в ответ:
– Спасибо…
Они стояли, мешая другим пассажирам пройти на палубу. Он вернул ей мелочь. 
– Вы весь промокли, – сказала она. – У вас есть зонт? – И тут же сама улыбнулась на свой нелепый вопрос, показав ещё раз ямочки на щеках.
– Сэр, вы проходите? – поинтересовался у Маугли один из матросов, проверяющих билеты.
– Нет, – ответил Маугли и глянул на девушку. На миг в её глазах мелькнуло разочарование. – То есть, конечно!.. Где можно приобрести билет?
– На берегу, мистер, в кассовой будке.
Маугли стремглав кинулся вниз по сходням.
Мури уже искала его в толпе провожающих.
– Ни на минуту тебя нельзя оставить! – сказала она, сияя сытой улыбкой.
– Ты украла сосиски? – спросил он, догадавшись.
– Каюсь, – ответила Мури. – Но грех не всегда сладок. Иногда он сочный и копчёный!..
– И это говорит воспитанная кошка! – с укором сказал он, ища глазами кассовую будку.
– Прости! Невозможно было пройти мимо… Ты что ищешь? Эй, куда же ты?!..
Но Маугли уже покупал билет на «Бристоль».
– Зачем он тебе?! – удивилась Мури. – Уж лучше воспользоваться Звёздным Перстнем!
– Если пользоваться им каждый раз по пустякам, никогда не увидишь все краски мира!
– Хорошенькие краски! – съязвила Мури. – Серое небо, серое море, серый город. 
Дождь припустил сильней. Они побежали к причалу.
– А разве не интересно увидеть морской простор?.. – спросил Маугли, выискивая глазами на палубе незнакомую девушку. – Мне, например, очень интересно!
Заметив его ищущий взгляд, брошенный на верхнюю палубу, Мури подумала:
«Скорее всего, здесь у него другой интерес…».
Маугли легко взбежал вверх по сходням. Мури не отставала.
– Быстрее, сэр, отплываем! – крикнул ему первый матрос.
– А эта кошка с вами? – спросил второй, постарше.
– Ну, начинается… – недовольно сказала Мури.
– Кошка моя, – решительным тоном ответил Маугли, протягивая билет. – И будет находиться в моей каюте. Так что другим пассажирам она не помешает!
– Прекрасно, мистер! – внезапно обрадовался второй матрос. – Главное, чтобы она помешала пакостить корабельным крысам. У нас на «Бристоле» этих безбилетников полный трюм. К сожаленью, – вздохнул он, – двух предыдущих кошек они уже сожрали…
– Спасибо, что предупредили! – фыркнула Мури. – Но мной они подавятся! – И, задрав хвост, гордо прошла на палубу.
– Как скоро мы будем в Лондоне? – поинтересовался Маугли у матросов.
– К завтрашнему полдню, сэр! – был ответ.

***

«Бристоль», выдыхая чёрный дым из трубы, неспеша плыл к столице. Река Эйвон, впадавшая в Бристольский залив Атлантического океана была спокойно, несмотря на дождь, который, как казалось, никогда не прекратится.
Устроившись в своей каюте, Маугли сказал Мури:
– Посиди здесь. Я скоро.
– Куда это ты?.. – спросила она.
– Прогуляюсь по палубе.
– В дождь?.. – ухмыльнулась Мури. – Ну-ну! Весёлой прогулки! Прогуляюсь и я тоже. – И добавила, чтобы его успокоить: – Спущусь в трюм.
– С ума сошла! – воскликнул Маугли. – Там же крысы! Хочешь быть третьей?..
– Я всегда буду Первой! – ответила Мури. – Кроме того, врага нужно знать в лицо!..
– У животных нет лиц.
– Значит, врага нужно знать по морде. И как можно больнее!.. – И тут же добавила, глянув на себя в настенное зеркало, висевшее над койкой: – Хотя у меня всё-таки лицо!..
Они вышли на мокрую палубу. Мури тут же стала искать ход в трюм, а Маугли осмотрелся: пассажиров было мало и все они были под зонтами. Посреди палубы важно прогуливался  пожилой господин. Завидев юношу, он кинул презрительный взгляд на его одежду – в таком костюме ходили лондонские клерки.
Заметив это, у Маугли немного испортилось настроение, и он спросил у пробегающего матроса:
– Это кто за индюк? – кивнул он на важного господина.
– Пэр Парламента, сэр! Мистер Кенингстон!.. Важная птица!
Маугли вспомнил Правителя с Острова и подумал:
«Только крыльев ему не хватает!..».
Он направился в конец палубы, обогнул её, но незнакомой девушки нигде не было.
«Видно, сидит в каюте… – с сожаленьем, подумал Маугли. – Не стану же я заглядывать во все окна!..».
Он прошёл к борту и, облокотившись о перила, стал смотреть вниз, на пробегающие волны.
– Простите ещё раз, мистер! – раздался рядом уже знакомый чарующий голос.
Маугли обернулся и – о чудо! – перед ним под зонтом стояла незнакомка.
– Не думала, что вы такой решительный!.. – сказала она, первой протягивая руку. – Тереза Холкрофт!..
– Маугли… – представился он.
– А как ваша фамилия?..
У Маугли её не было. Но он тут же вспомнил одну, которую с благоговением произносили между собой Багира, Балу и Каа. Кто был этот человек, скрывавшийся за этой фамилией, Маугли не знал.
– Киплинг, мисс!.. – ещё раз представился он. – Маугли Киплинг!..
– Красивая фамилия! – оценила она. – Я знакома с одним писателем, который носит точно такую же фамилию! Вы, случайно, не родственники?..
– Нет, мисс, – ответил Маугли, – однофамильцы… – И тут же почувствовал, что краснеет. – «Хорошо, что в сумраке это не видно…», – подумал он.
– Вы в Лондон или путешествуете?
– И в Лондон, и путешествую…
Она глянула на него с любопытством:
– Какие-то дела в столице?
– Да, мисс, дела…
– Называйте меня просто Тереза, а я вас Маугли. – И улыбнулась: – Редкое имя!..
Он смутился:
– Мне об этом никогда не говорили в индийских Джунглях…
– Так вы из Индии?! – воскликнула она. – Я оттуда недавно вернулась!.. Мой отец отправил меня познакомиться с жизнью индийцев. После окончания Оксфорда буду писать книгу о том, что видела. Думаю, что на путевые заметки сил хватит.
Мури, наконец, нашла то, что искала. Но перед тем, как прыгнуть в трюм, она увидела с Маугли очаровательную спутницу. Та протянула ему зонт, он взял его и прикрыл себя и её от дождя.
«Так я и думала!.. – фыркнула про себя Мури. – Мужчины не могут без флирта…». – После чего прыгнула в открытый люк.
А Тереза рассказала своему новому спутнику о своей семье, об отце – Ричарде Холкрофте, который недавно получил титул лорда и теперь заседает в  Парламенте. Правда, здоровье его желает лучшего: отец давно пристрастился к табаку, а от неумеренного курения бывают частые приступы грудной жабы.
– А вы не курите? – спросила она Маугли.
– Даже не пробовал, – ответил он Терезе и рассказал ей про Джунгли, про деревню, в которой жил, про свою невесту, которую потерял.
– Как вы сказали? Лунан?.. – переспросила она. – Я, кажется, её видела. Да-да, не смейтесь!.. Ведь я побывала во многих деревнях Центральной Индии. Лунан была маленькая и хрупкая… – стала вспоминать Тереза, – …с длинной тонкой шеей – точь-в-точь как горлышко кувшина для благовоний… Со смоляными волосами до пояса… Её глаза… были похожи на плоды финика… Голос напоминал журчанье ручья… А смех – звон колокольчиков над дверью храма…
Она замолчала, испуганно взяв его за руку:
– Что с вами, сэр?!..
Он смотрел в её глаза и видел в них Лунан.
– Очнитесь же, мистер Киплинг!..
Маугли очнулся. Перед ним стояла Тереза Холкрофт – очаровательная, нежная, милая! И всё же это была не его Лунан!.. Он наклонился к ней и, вдыхая аромат волос, поцеловал в висок, который жарко пульсировал. Тереза поспешно забрала свою руку.
– Не надо… – еле слышно сказала она, закрыв глаза. – У вас невеста…
Он и сам понял по двум предыдущим путешествиям, что все его чувства и признания к Лунан – выглядят в глазах других девушек, по меньшей мере, странно.
Он проводил Терезу к её каюте.
– Спокойной ночи!.. – сказала она ему.
– До завтра!.. – ответил он, сложил и  протянул ей зонт.
Когда он вернулся к себе, Мури ещё не было.
Маугли быстро разделся, нырнул под прохладное одеяло и сразу же заснул.
Ему снилась Скала Советов… Лунан… Их несостоявшаяся свадьба… Грозящий лапой Шер-Хан… Магистр… Аэра… Тереза… Маленькая Нази… Правитель… Все завертелось, словно карусель. А он всё куда-то мчался и мчался, держась за шею Большого Пса…

***

Мури прыгнула в люк, который и привел её в корабельный трюм.
– Кто идёт?! – раздался впереди чей-то скрипучий голос. – Пароль!
– Это я – Кошка, Гулявшая Сама по Себе!..
– Пароль! – повторил неприятный голос.
– Да пошла ты! – бросила она в темноту.
– Полундра! – закричал скрипучий голос.
И сразу же со всех сторон зашевелились хвостатые тени и силуэты. Мури прекрасно видела в темноте их длиннорылые усатые морды.
Вперед вышел Вожак.
– Как это мило со стороны капитана! – обратился он к своей Стае. – Он не захотел с нами ссориться и прислал на съеденье новую кошку!.. Ну-ка, ну-ка, посмотрим!.. – И окинул Мури оценивающим взглядом. – Тощая, правда… Те две были куда жирнее!..
Стая захихикала, загигикала, загоготала.
– Проходи, болезная!.. – сочувственно сказал Вожак. – Мы долго тебя мучить не будем. Ам! – и амба! Даже коготков не оставим!..
Мури ничего не ответила, только пристально и медленно обвела глазами крысиную стаю – так Каа усмирял Бандар-Логов.
И Стая притихла. Лишь в дальнем углу кто-то тонко и жалобно пищал. Вожак что-то хотел сказать, но вдруг почувствовал, что не может открыть пасть. Все крысы, не отрывая испуганного взгляда от Мури, замерли, не шелохнувшись, как в игре «замри». И та обратилась к ним тихим повелительным голосом:
– Сейчас вы все подниметесь на палубу… и одна за другой… выброситесь за борт!..
Серые твари задрожали как в лихорадке и, послушно выстроившись в длинную цепочку, безропотно двинулись к винтовой лестнице, ведущей из люка, но внезапно остановились. Это Мури, на миг, сняла с них свой гипнотический взгляд и обратилась к Вожаку:
– Так произойдет со всеми, если будете говорить со мной в таком тоне!
– Я п-понял… – пролепетал он.
– Пошли вон! – приказала Мури крысам. – А ты останься.
Крысы разбежались кто куда, лишь бы не попасться больше ей на глаза. 
И только в дальнем углу трюма продолжал надрывно пищать чей-то тонкий голосок.
– Кто там? – спросила Мури у Вожака.
– Мой сын… – ответил он и опустил голову.
– Что с ним?
– Его отравили, – тихо сказал Вожак. – Кто-то из матросов бросил в трюм несколько кусков сала, вымоченных в ядовитом растворе… – И дрогнувшим голосом добавил: – Мой сын умирает…
Мури в три прыжка очутилась возле лежащего на полу крошечного крысёнка. Его чёрные глаза-бусинки испуганно смотрела на кошку, а сам он часто-часто дышал, оглашая трюм прощальным писком.
Она села рядом и посмотрела на малыша долгим неотрывным взглядом. Внезапно от её глаз к его глазам пробежала яркая молния, осветив вспышкой полтрюма. Крысенок мгновенно замолчал, потом затрясся почти безжизненным тельцем, и его вырвало – разок, другой.
Вся Стая, не высовываясь, наблюдала за ними из всех щелей.
Кошка, не мигая, продолжала смотреть на малыша. Внезапно он затих, дыхание его выровнялось, и он заснул.
Мури, на ватных лапах, отошла от спящего крысёнка. Уткнувшись в стоящую на пути бочку, она закрыла веки. Сильно кружилась голова. Прошла минута-другая. В трюме была тишина, только слышалось, как за обшивкой судна плещут о борт волны. Наконец, кошка поднялась на лапы, отряхнулась и, как ни в чём не бывало, высоко подняла голову перед Вожаком.
Тот продолжал ошеломлённо смотреть на неё. Изумлённый шёпот доносился из всех щелей – это Стая обсуждала увиденное.
А кошка весело обратилась к Вожаку:
– Меня зовут Мури. Как твое имя?
– Моё?.. Имя?.. – Он глянул на спящего сына: – Значит, он будет жить?.. – спросил Вожак, ещё не веря в чудо.
– Будет, – подтвердила кошка. – Так как же тебя зовут?
– Раттус Двадцать Третий, – ответил он.
– Цифрам я не доверяю, – фыркнула кошка. – Цифры всегда врут. А «раттус», если я не ошибаюсь, переводится с латыни, как «крыса»…
– Так точно-с… – услужливо ответил Вожак, прислушиваясь к ровному дыханию малыша. – Мне дала его дальняя родственница, Архивная Мышь. Очень образованная особа! Она живет в Королевском Дворце! Правда, там её не очень жалуют. Оттого и не получает жалованья. Но на жизнь не жалуется…
– Чем же она там занимается? – спросила Мури.
– Грызет Науку, – объяснил Вожак. – Переплёты фолиантов… Некоторым по многу веков! А всё равно вкусно!.. Кстати, зовут Архивную мышь Фолли…
– А как тебя звали в детстве? – спросила Мури.
Вожак замялся:
– Мать звала Крысёночком… Отец Крысёнышем… Бабка Крыстофером.
– Обойдемся без нежностей, – сказала кошка, – но и без длиннот. Я буду звать тебя Крысом. – Вожак согласно кивнул. – Даже Огромным Крысом. – Тот довольно оскалил зубы в улыбке. – Итак, Огромный Крыс, я пришла не для того, чтобы быть съеденной или погубить твою Стаю. Любой народ, в том числе и крысиный, заслуживает жизни. 
– Спасибо тебе! – благодарно сказал он.
– Я не могла не сделать этого, – ответила Мури. – «Ты и я – одной крови!» – говорят у нас в Джунглях.
При слове «кровь», глаза у Крыса хищно заблестели, но тут же погасли.
– И лишь когда одна Стая, – продолжила Мури, – хочет нанести вред другой, – только тогда нужно обнажать свои клыки. Недавно, а может быть, давным-давно одна из таких крысиных Стай поплатилась за это. Так вот, Огромный Крыс, – вернулась Мури к началу своего разговора. – Я пришла, чтобы предложить тебе мир от имени Человеческой Стаи. На палубе много её детенышей, которые для людей любимы так же, как был любим и ты в детстве… – Она осмотрелась вокруг. – Запасов еды у вас хватает. А твое брюхо – не то, что мой тощий живот!..
– Прости… – ответил Вожак. – Я не знал Закона Джунглей…
– Жаль, что твоя учёная родственнница из Королевского Архива до сих не объяснила его тебе!.. Кстати, – она принюхалась, – в этой бочке кажется солонина…
– И очень вкусная! –  похвалил Огромный Крыс. – Правда, немного пересолена… Разреши тебя угостить?.. – с готовностью предложил он.
Мури хотела, уж было, согласиться, как вдруг где-то над ними раздался громкий шум, крики и выстрелы…
– Что там происходит? – недоумённо спросила она. – Гром или фейерверк? Но в честь чего такой салют?.. Пойдём посмотрим.
И они вместе заспешили к винтовой лестнице. Когда же выглянули из трюма, то увидели перед собой ужасное зрелище.
Несколько десятков пиратов в страшных масках напали на «Бристоль». По приказу Атамана они согнали на верхнюю палубу всех пассажиров и грабили их тут же, выворачивая карманы у мужчин и снимая украшения с женщин. В это время другие уже рыскали по каютам среди багажа. Вся команда во главе с капитаном были заперты в одном из трюмов.
– Быстрее, лодыри! – кричал своим подельникам Атаман. – Солнце поднимается!..
– Стараемся, Джек!.. – отвечали пираты.
– Плохо стараетесь!.. – орал он на них, складывая в баулы деньги и драгоценности.
Мури увидела среди пленников Маугли.
Тот проснулся от взрыва летящей на него кометы.
«Ну, и сон же привидится!..» – подумал он, потянувшись в постели, и тут же услышал крики и пальбу. Он откинул штору и выглянул: по палубе бежали какие-то странные люди в масках, громко бранясь и стреляя.
Рядом с ним, Мури увидела и его новую спутницу и какого-то высокопоставленного джентельмена – это был пэр Кенингстон – член Парламента, с груди которого снимали Почетный Орден.
– Девчонку не трогать! – хриплым голосом крикнул Атаман, указывая на Терезу. – Самому пригодится! – захохотал он.
Плач детей заглушала старая пиратская песня, которую орали хриплые глотки.
Мури видела, как кто-то из пиратов вытащил у Маугли мобильник и снял с его Пальца Звёздный Перстень.
– Чертовы преступники! – тихо выругалась она.
– Там твои друзья? – догадался Огромный Крыс.
Мури кивнула, не отрывая взгляда от Маугли.
«Только продержись!.. – молча посылала она ему в помощь надежду и стойкость. – Я что-нибудь придумаю…».
– Может, применим на деле Закон Джунглей? – спросил Вожак.
– В каком смысле? – не поняла Мури.
– Если одна Стая наносит вред другой – пора обнажать клыки! И резцы тоже!
Мури одобряюще на него посмотрела:
– А ты хороший ученик, Огромный Крыс! «Ты и я…».
– «…одной крови!..» – сказал он и кинулся в трюм за своей Стаей.
Разве можно описать тот бой, что учинили крысы пиратам? Покусанные корсары улепётывали на свой корабль вместе со своим Атаманом, побросав всё награбленное.
Несколько мужчин помогали крысиной Стае – они самооотверженно дубасили пиратов, и Маугли сбросил за борт нескольких из них. А когда кто-то из морских бандитов стал сдирать с руки пэра Кенигстона бриллиантовое кольцо, Маугли вывернул пирату руки и тоже отправил за борт, вслед за остальными.
И тут же он заметил на расхристанной шее Атамана болтающийся на золотой цепи тигровый клык. Маугли хотел было броситься за ним следом, но Дик уже исчез за бортом парохода.
Вскоре пиратская шхуна исчезла из виду. Воцарилась предрассветная тишина.
Крысиная армия возвратилась в трюм.
Судовая команда была полностью освобождена. Капитан тут же сообщил по телеграфу о морском происшествии в Английское Судоходство. Всем пассажирам оказали помощь: детей развеселили клубничным мороженым, женщин напоили успокоительными каплями, мужчин настоящим морским ромом. Мури перевязали порванное в драке ухо. Все обсуждали происшедшее.
Пэр Кенингстон подошел к Маугли и протянул ему руку:
– Благодарю вас, сэр…
– Киплинг… – ответил Маугли.
– Мистер Киплинг! – высокопарным тоном сказал член Парламента. –  Вы поступили как истинный джентельмен!.. Мой долг – отблагодарить вас за это!..
– Пустяки! – ответил Маугли, искоса глянув через плечо на Терезу, стоящую рядом с Мури.
– Такие молодые люди, как вы, – добавил Кенигстон, – и есть будущее Англии!.. А вас, мисс Холкрофт, – обратился он к девушке, – я прошу позже подтвердить мои слова! А уж мы с вашим отцом приложим все силы, чтобы нашего героя наградили по заслугам!.. 
– Я подтвержу, – ответила Тереза и улыбнулась Маугли, сверкнув ямочками на щеках.
– Я тоже, – пообещала Мури члену Парламента. – Как вы знаете, сэр: слово Кошки дорогого стоит!.. 

***

«Бристоль» прибыл в Лондон с большим опозданием.
Встречающие уже знали о случившемся, и встречали пассажиров, захваченных пиратами и освобождённых Проведением, с удвоенной радостью.
Огромный Крыс поджидал Мури внизу на сходнях. Он держал конверт с письмом.
– Благодарю тебя ещё раз, – сказал он ей. – Если бы не ты…
– Если бы не твоя армия, – оборвала его Мури, – худо бы всем пришлось!.. Это что? – спросила она, кивнув на конверт.
– Письмо для Архивной Мыши. Если сможешь, передай.
– С удовольствием передам, – ответила Мури. – Как сын?..
– С утра играет с другими малышами…
– И пусть играет, – сказала Мури. – Малыши должны наиграться в детстве!

***

Спустившись по трапу, Тереза села в подъехавший к причалу кэб.
– Разве вас не встречают? – удивился Маугли, ставя баул на повозку.
– Я не сообщала домашним. Сюрприз! – улыбнулась она, протягивая руку в перчатке. – А вы где остановитесь?..
– Ещё не знаю… – ответил Маугли, пожав кончики её пальцев.
– Тогда поезжайте в гостиницу Клуба Парламентариев. Это в Сити, недалеко от нашего дома. Скажете, что вы от лорда Ричарда Холкрофта. Вас пустят! Ну, до встречи, герой!..
Тереза продиктовала кучеру адрес.

***

Дождавшись нового кэба, они с Мури отправились в поездку по вечернему Лондону.
– А ведь Атаман пиратов, скорее всего: и есть, дух Шер-Хана… – размышлял вслух Маугли.
– Да мало ли кто из моряков носит такие амулеты! – перебила его Мури. – Лучше взгляни на башню!.. Ну, и часы!..
– Это Биг-Бен – часовая башня Вестминстера, – рассеянно ответил Маугли и заученно произнес: – Вестминстер, или «западный монастырь», был выстроен заново в начале века, на месте сгоревшего средневекового дворца. Две башни, которые завершают его здание, называются: башня Виктории – там же королевский вход в Парламент и часовая башня Большой Бен – с огромным колоколом… И всё-таки я чувствую, что атаман Дик – вовсе не Атаман пиратов!..
– Да чёрт с ним, с Диком!.. Не в Вестминстерском ли дворце заседает Парламент?
– Именно здесь, – ответил Маугли и вновь погрузился в свои размышления.
– Все-таки приятно знать, – воскликнула Мури, – что один из парламентариев – лорд Холкрофт, отец Терезы! И пэр Кенингстон, с которым говорили – тоже член Парламента!
Приехали в Сити, в самый центр Лондона. Кучер остановил кэб у гостиницы Клуба.
Поднялись на крыльцо, освещённое двумя фонарями. Швейцар, завидев Маугли в костюме клерка, который никак не соответствовал консервативным традициям этого заведения, удивлённо у него спросил:
– Вы куда, мистер?!
– Мы от лорда Ричарда Холкрофта, сэр!.. – ответил Маугли.
Услышав имя высокопоставленного лица, швейцар тут же пригласил его войти в гостиницу. Мури направилась, было, следом, но страж в ливрее поспешно прикрыл перед ним дверь.
– И тут кошек не пускают! – воскликнула Мури.
– Дело не в кошках, – ответил швейцар. – В наш Клуб категорически запрещён вход леди! 
– Какая дискриминация! – возмутилась кошка. – Пора организовывать Матриархальную Партию!
– Это кот, сэр! – сказал вернувшийся за ней Маугли.
Мури закрутила усы и браво приосанилась.
– Какой же это кот?! – изумился швейцар. – Будто котов я в своей жизни не видел!.. Самая настоящая кошка!..
– Я кот! –  с достоинством произнесла Мури низким голосом. – Не будете же вы, как истинный джентельмен, заглядывать мне под хвост, сэр?.. А зовут меня – полковой кот Мур!.. Я только что вернулся из Индии, где принимал участие в военной операции! И даже был ранен вражеской пулей! Кроме того, я дальний родственник поэта Томаса Мура. Или не слыхали о таком?.. – И тут же поинтересовалась у обалдевшего швейцара: – Сегодня в буфет привезли антрекоты?..

***

На следующее утро, пока Маугли отсыпался, Мури решила посетить Королевский Архив, чтобы передать письмо родственнице Огромного Крыса.
– Не подскажете, сэр, как пройти в Королевский Архив? – спросила она у швейцара, который, по-видимому, ещё не отошел от вчерашней встречи.
Тот сухо объяснил дорогу.

***

Мури быстро нашла то, что искала. Но к её разочарованию, именно сегодня Королевский Архив был закрыт.
Она обежала всё здание, пока, наконец, в одном из подвальных окон не увидела разбитое стекло. 
Очутившись в подвале, Мури решила искать старую Мышь именно здесь, что было логичнее всего. Однако, обойдя все закоулки и не найдя дальнюю родственницу Огромного Крыса, Мури поднялась на  первый этаж. Но и там мышиных следов не учуяла. Тогда она взбежала на этаж выше, и очутилась в большом зале со множеством столов, за которыми в будние дни сидели учёные люди, что-то писали, читали, перелистывали. Все стены зала были в высоких шкафах. За стёклами стояли старинные документы и фолианты.
– Мисс Фолли! – позвала старую Мышь Мури. – Не бойтесь, выходите!.. Вам письмо!..
На её слова никто не отозвался.
«А может она уже того: тю-тю! – подумала Мури. – Всё-таки – возраст!..».
Но решила ещё немного поиграть в «кошки-мышки».
– Госпожа Фолли… – произнесла она как можно мягче. – Не бойтесь, я вас не съем… В конверте – привет от вашего дальнего родственника Огромного Крыса…
И вновь никто не откликнулся.
Наконец, за одним из шкафов, она увидела небольшое отверстие мышиного размера. Мури села рядом, заглянула носом в прогрызенную дыру и сразу же почуяла близость Архивной Мыши. Тут Мури сообразила, что Огромным Крысом его называла только она.
– Простите, госпожа Фолли, – вновь сказала Мури, – его зовут не Огромный Крыс, а Крыстиан. Это имя вам о чём-нибудь говорит?
Скорей всего, старой Мыши это имя тоже ни о чём не говорило. И Мури, наконец, вспомнила, что именно Архивная Мышь дала ему при рождении латинское имя.
– Ах, дорогая госпожа Фолли! Простите меня ещё раз! Вам письмо от вашего дальнего родственника с парохода «Бристоль» – Раттуса Двадцать Третьего.
Лишь только она произнесла его полное имя с цифрами, из отверстия донёсся слабый старушечий голосок:
– Просуньте письмо в щель, миссис…
– Мисс! – уточнила Мури, с трудом протискивая конверт – так мала была эта мышиная нора.
Прошло ещё некоторое время, пока старая Мышь снова не подала голос. Теперь он был уже крепче и бодрее!..
– Что ж вы сразу не сказали, что являетесь другом моего Раттуса!..  – И в отверстии книжного шкафа показалась мисс Фолли.
Это была не старая Мышь, а старая-престарая! Она еле ковыляла на своих коротких кривых лапках.
«Будь я тысячу раз голодна, – подумала Мури, – никогда бы не польстилась на такое сокровище!».
– Раттус пишет, что вы помогли вылечить его сына!.. – сказала Фолли. – Мальчик просит, чтобы я наградила вас за это.
Глаза у Архивной Мыши были умные и живые.
– Что бы вы хотели получить, дорогая?
Мури смутилась:
– Ну, что вы! Это была искренняя помощь!
– Такая помощь вдвое ценней! – назидательно сказала ей старая-престарая Мышь. – Спасение других – далеко не ерунда, как думают некоторые. Ведь это в драке с пиратами вам разодрали ухо?
Мури поморщилась:
– Неужели Раттус написал и об этом?!..
А про себя возмутилась: «Вот дурак-то!..» Ей не хотелось, чтобы другие, особенно дамы, обращали внимание на её подпорченную внешность.
– Вы – храброе создание! – с улыбкой произнесла Фолли. – Так что же вы хотите?
– Я хочу, – вдруг сообразила Мури, – найти документы, которые помогут пролить свет на одно важное дело. Здесь есть архивы по пиратству?
– Найдём! – бодро сказала старая-престарая Мышь. – Кажется, я где-то их уже пробовала… Сейчас вспомню… Ах, да! – она подняла голову к шкафам. – Кажется, во-он, в том!..
Они подошли к противоположной стене.
– Точно, вот они!
За стеклом стояли обкусанные корешки кожаных переплётов.
– Как же мы их оттуда достанем? – спросила Мури.
– Я знаю, где ключи, – ответила мисс Фолли.
И вскоре Мури, просматривая страницу за страницей, наткнулась на любопытный документ. Это был Секретный Указ Тайной Канцелярии. Прочла его. Шерсть встала дыбом. Она вырвала документ из переплетённой папки, поблагодарила старую-престарую Мышь за бесценный подарок и побежала в гостиницу, чтобы поделиться с Маугли сногшибательной новостью.

***

Маугли проснулся поздно – в 9 утра. Он не прочь был поспать ещё, однако, его разбудили деликатным стуком в дверь. Маугли встал, запахнулся в махровый халат и впустил коридорного. Тот, извинившись, внёс в номер большой пакет – в рост Маугли, завёрнутый в шелковистую бумагу тёмно-синего цвета, аккуратно положил его на спинку кресла и сказал, что мистера Киплинга ожидает внизу молодой господин от пэра Кенигстона.
В пакете оказался дорогой, как говорят, с иголочки сшитый фрак, белая манишка, чёрные брюки, чёрный цилиндр и туфли, блестевшие чёрным лаком, словно чёрное солнце. И еще чёрный зонт.
Умывшись, он надел на себя новый костюм и, понравившись самому себе, спустился в вестибюль гостиницы.
Швейцар, который ещё вчера смотрел на него, как на клерка, теперь низко поклонился:
– Доброе утро, мистер…э-э-э…
– Киплинг! – помог ему Маугли.
Услышав эту фамилию, с кресла под пальмой поднялся энергичный молодой человек и протянул Маугли длинный конверт с личной эмблемой пэра Кенигстона.
– Я за вами, сэр! – бодро кивнул он Маугли. – Пэр ждет с вами встречи в Вестминстерском Дворце. Через час заседание Парламента. Карета у подъезда.

***

Когда Мури вернулась в гостиницу, Маугли уже давно не было. У швейцара она выяснила, что за ним приехал секретарь пэра и увёз мистера…
– Киплинга, – помогла ему Мури.
– Совершенно верно! – хмуро согласился с ней швейцар. – В Вестминстерский Дворец.
Мури поблагодарила старика.
– Вчера я специально выяснял по поводу вас… – сказал он вполголоса.
– Опять вы за своё! – взвилась Мури.
– Нет-нет, я не о том!.. В «Литературной Энциклопедии» действительно есть статья о Томасе Муре. Правда, о вас я не нашёл ни строчки. Но все равно простите за вчерашнее… сэр!..
Мури была наслышана об английском юморе и английском отношении к действительности, но никак не могла понять: какое отношение, в действительности, имеет поэт Мур к тому, что Мури – кот…
Припустившись бегом по улицам, она быстро нашла Вестминстер. Часы на Биг-Бене пробили 12 раз. В это время перед парламентариями заканчивал своё выступление пэр Кенигстон.

***

Он начал о происшествии на судне «Бристоль», сказал много нелицеприятных слов по поводу службы береговой охраны, которая допустила и допускает нападение пиратов на морские суда и, наконец, велеречиво и торжественно рассказал про молодого англичанина – почти героя! – который своими энергичными действиями и патриотизмом спас от пиратов не только пассажиров и команду всего корабля, но и его, Чарльза Кенингсона, слугу Отечества и пэра Парламента. Затем, обратившись лично к Королю, попросил у Его Величества наградить юного героя, который в эти минуты ждёт за дверью Парламента королевской благодарности.
Парламентарии были воодушевлены его выступлением. Несмотря на консервативные традиции, которым было уже много веков, лорды и пэры дружно их нарушили. Поднявшись со своих мест, они долго рукоплескали в честь Маугли. Среди них был и лорд Ричард Холкрофт. Его левая рука была перевязана жгутом и висела на шёлковой повязке. Он пристально смотрел на героя, а на лице лорда фальшиво светилась искусственная улыбка.
Пэр Кенигстон покинул своё место и поспешил за Маугли, чтобы привести в Зал будущего героя. Король велел принести особый Тайный Орден, который присуждался выдающимся деятелям Англии – Орден Патриотизма. О нём мало кто знал, награжденные носили его тайно – за лацканом, в основном же, хранили Орден дома в шкатулке. Королю понравился подвиг молодого джентельмена, ибо сам он был жёстким монархом и всегда приветствовал решительные действия своих поданных, как в колониях, так и в других странах.

***

Мури поджидала Маугли у Дворца. К сожаленью, Вестминстер охраняли куда как строго, и пробраться в Зал Заседаний было невозможно. Наконец, заметив, появившегося на лестнице, Маугли, она побежала к нему. Но в этот момент ко Дворцу подъехала богатая карета, из которой вышла Тереза. Увидев её, Маугли бросился девушке навстречу. Мури с досадой фыркнула и присела на ступеньку: она поняла, что сейчас ему не до неё, а ведь его нужно было кое о чём предупредить.
Молодые люди радостно поздоровались.
Маугли был польщён тем, что она приехала за ним. В его ушах ещё пели медные трубы. Однако, он выговорил Терезе, что не стоило было этого делать, что не такой уж он герой, как представил его пэр Кенингстон, что он чувствует себя неловко.
Тереза рассмеялась:
– Опустите нос, мистер Киплинг!.. Я приехала не за вами. – И помахала кому-то рукой в сторону Дворца.
Маугли недоуменно оглянулся, улыбка сползла с его лица и шлепнулась в лужу. По лестнице спускался лорд Холкрофт. Заметив Терезу, он махнул ей в ответ дымящейся курительной трубкой.
Маугли был явно обескуражен: выходит, Тереза приехала вовсе не за ним. Медные трубы смолкли.
– Знакомьтесь, Маугли, – представила она ему господина с трубкой. – Мой отец – лорд Холкрофт!
Мужчины пожали друг другу руки.
– А вы вблизи смотритесь еще юнее! – усмехнулся лорд Холкрофт, выпуская дым из одутловатых щёк нездорового цвета. Внезапно он приоткрыл рот и схватился правой рукой за сердце. Если бы не Маугли, лорд свалился бы прямо на мостовую. В бессознательном состоянии кучер с Маугли перенесли его в карету.
На удивленье, Тереза не была напугана.
– Очередной приступ, – сказала она, бодро снимая с его шеи бабочку и расстёгивая отцу воротник. – Сейчас пройдет.
И тут Маугли увидел на обнаженной груди лорда тот самый клык Тигра, который болтался на шее Атамана пиратов. Маугли готов был поклясться всем, чем угодно, даже Лунан! – что это был именно тот амулет!.. Значит, пират и член Парламента – одно и то же лицо?! Быть того не может! А перебинтованная рука?.. Маугли вдруг ясно увидел тот миг, когда три крысы набросились на Атамана, как тот сжимал от боли левую руку и хрипло кричал.
Маугли был в шоке. Особенно оттого, что под пиратской маской скрывался отец Терезы, а дочь, что была рядом, даже не догадывалась об этом. И он вспомнил окрик Атамана: «Девчонку не трогать!..».
Пока Тереза приводила отца в чувство, Маугли ошарашенно отошел от кареты. Наступил черед Мури. Она подбежала к нему и протянула Тайный документ из Архива.
– Прочти сейчас же, – настойчиво сказала она.
– Потом… – рассеянно ответил Маугли.
– Это про Холкфорда!
Маугли взял архивный листок и пробежал его глазами, потом изумлённо присвистнул и, спрятав документ во внутренний карман фрака, подошёл к раскрытой дверце кареты.
Лорд уже пришёл в чувство и сейчас, полулежа на шёлковых подушках, тяжело дышал.
– Простите, мистер Киплинг, за доставленные заботы… – тихо произнёс он. 
Маугли дипломатично кивнул.
– Красивый амулет! – сказал он лорду.
Тот шутливо ответил: 
– Он всегда защищал меня в любых ситуациях. Но на сей раз, увы, не помог.
– А что случилось с вашей рукой, сэр? – спросил напрямик Маугли.
– Сорвался с гимнастической стенки… – равнодушно улыбнулся Холкфорд и обратился к дочери: – Пора домой, дорогая! До встречи, мистер Киплинг!..
Тереза на минутку вышла из кареты.
– Мне нужно сказать вам что-то очень важное… – шепнул ей Маугли.
Его слова она восприняла по-своему:
– Я думаю, что ни к чему…
– Это не то, что вы подумали, – сказал Маугли. – Это касается вашего отца.
Она недоверчиво на него посмотрела, на мгновенье задумалась и произнесла:
– Хорошо. Давайте встретимся сегодня вечером в «Косых Парусах». В семь часов.
– Где подняты эти паруса? – спросил Маугли. 
– Это небольшое кафе в Сити, – шепнула Тереза и, заметив неотпускающий её из виду отцовский взгляд, быстро села в карету.
– Садитесь, герой! – весело крикнул пэр Кенигстон из окна фиакра. – Я отвезу вас в гостиницу!.. Не знал, что вы знакомы с лордом. Вернее, с его дочерью. Очаровательная девушка!

***

Прибыв в гостиницу, Маугли ещё раз, но уже внимательно, перечёл Секретный Документ из Королевского Архива.
В нём говорилось, что для пополнения золотого запаса страны необходимо вывозить не только золото и драгоценные камни из Индии, Египта и Африки, но и экспроприировать грузы торговых судов, которые заходят в Королевские воды или ведут войну против Англии. Для этого Тайная Канцелярия назначает ответственным лицом данной перспективной акции капитана Дика (Ричарда Холкрофта) и разрешает ему применять любые средства и способы для исполнения этого плана.
Маугли был поражён прочитанным. Какой цинизм! Какая алчность!
– Ну, как тебе?.. – с торжеством в голосе спросила его Мури.
– Этот документ полностью обличает Лорда Холкрофта! – ответил он. – Теперь я окончательно уверен, что отец Терезы не только депутат Парламента и пират, но и дух Шер-Хана.

***

Вечером, в «Косых парусах» Маугли встретился с Терезой.  Терезу интересовало всё, что касается быта и свадебных обрядов индийцев. Маугли вспомнил много забавных случаев, и те, что он узнал сам, и те, о которых ему рассказали в деревне. Наконец, поведал свою историю, не забыв упомянуть тигра Шер-Хана. Девушка восприняла её как Сказку Джунглей и тут же загорелась заняться собиранием легенд и мифов Индии. Только тогда Маугли перешёл к главному.
В историю жизни Маугли поверила сразу – о ней рассказывал в небольшой индийской гостинице писатель Редьярд Киплинг. Но то, что её отец мог быть злым духом убитого тигра – в это она категорически не поверила и особенно в то, что касается второй и тайной жизни её отца и немедленно потребовавла доказательств. Тут-то их он и предъявил.
На Терезу было больно смотреть. Она не могла себе представить: что её любимый родитель, который с детства возился с ней лучше любой няньки, кормил и катал на карусели, а укладывая спать, пел колыбельную, её отец! – был там, на «Бристоле» – Атаманом морских злодеев и разбойников. Нет! Это не укладывалось в её голове!.. Но доказательства были настоящие, с печатью Тайной Канцелярии.
– Зачем вы мне это показали?.. – побледневшими губами спросила она Маугли. – Что мне теперь делать? – Девушка горько зарыдала, чем привлекла внимание остальных посетителей кафе.
К ним уже спешил обеспокоенный официант.
– Я лишь хотел выяснить, – растерянно пробормотал Маугли, – не было ли чего-нибудь странного в поведении вашего отца за эти годы…
Она только покачала головой.
Подошедший официант поинтересовался плохим самочувствием мисс, и Маугли попросил его нанять экипаж.
Всю дорогу Тереза не могла успокоиться. У её дома он помог ей выйти из кэба, провёл к парадной двери и дёрнул за косичку звонка и сунул в её руку сложенный вчетверо Секретный Документ из Архива. Появившийся на пороге камердинер молча впустил Терезу и, перед тем, как захлопнуть за ней дверь, вежливо сказал оставшимуся на крыльце Маугли:
– Спасибо за заботу, сэр!..
Маугли спустился по ступеням и посмотрел на дом Лорда за витиеватой оградой. На втором этаже в нескольких окнах вспыхнул за розовыми гардинами свет.
– Вы едете, мистер?! – нетерпеливо крикнул ему кучер.
Маугли пошёл к кэбу. Стал накрапывать мелкий лондонский дождь…

***

 По приезде домой, Тереза задала прямой вопрос отцу: ради чего он занимается пиратством. Вначале лорд Холкрофт изумлённо на неё посмотрел, затем стал отнекиваться, но когда она представила ему доказательство, он нахмурился, зажёг курительную трубку и сказал:
– Ради тебя, дорогая!
– Что?! – воскликнула Тереза. – Ради меня ты грабил суда и убивал людей?!..
– Успокойся! – спокойно ответил отец. – Ты хочешь знать всю правду – изволь!.. Да! Ради тебя, Тереза! Твои родители не были презентабельными людьми, а я мечтал, чтобы ты училась в престижном заведении, была лучше меня! Я это понял давно, когда тебе исполнилось три года. Как только умерла твоя мать, я пошел на этот шаг. До этого я был обычным шкипером – Диком Холкрофтом из Ливерпуля! А мечтал стать богатым человеком… Хотел иметь собственный дом и даже дворянский титул! Кто делает быстро большие деньги? Да, милая, преступники, вроде меня! Я нанял команду из таких же отщепенцев, каким был когда-то. Мы успешно провели первое дельце и – пошло-поехало!.. Грабили всё подряд – шхуны, барки, баржи… Днем мы были портовыми людьми, грузили на суда товары, а ночью их отбирали! Так сказть, «экспроприировали!».. Нас стали бояться не только владельцы мелких судов, но и хозяева больших пароходов… А прикрывали нас полисмены из береговой охраны… – Он запалил погасшую трубку. – Вскоре в банке у меня появился крупный счёт. Так прошло много лет. Ты выросла, и я уже видел тебя красавицей среди молодых людей Высшего Света! Тогда я решил легализовать свой бизнес. Через близких мне людей вышел на высоких чиновников Королевского Двора. Мне устроили встречу с Начальником Тайной Канцелярии, где я ему выложил свой план, который должен был принести доход целому королевству! А уж крохи, подумал я, сумею урвать и себе… Так оно всё и вышло!.. Бумага, что в твоих руках, самая настоящая! Мне дали картбланш!.. И я со своей командой, которая выросла в десятки раз, стал трудиться ещё больше, не покладая сил!.. Видя моё усердие, меня наградили тем же Тайным Орденом, который получил этот мальчишка Маугли – Орденом Патриотизма! А вскоре Король подарил мне дворянский титул! Сбылась мечта шкипера Дика!.. Ты стала дочерью лорда Ричарда Холкрофта, моя дорогая, получив вместе с этим все привилегии детей привилегированного Общества, дружбу в Высших кругах, богатого и знатного жениха в будущем!.. Да, я грабил морские суда! И граблю их до сих пор, принося в казну нашему «туманному Альбиону» миллионы золотых в год!.. Ты бы никогда не узнала про это, не будь тебя на той проклятой посудине –  на… «Бристоле»! Но теперь ты знаешь всё… Ничего. Ты уже взрослая.
Тереза ужаснулась признанием отца:
– Как же так можно, чтобы член Парламента, призванный стоять на страже законности, был преступником?!
На что лорд Холкрофт холодно поморщился:
– Только без высоких фраз, моя милая!.. Это есть самый выгодный альянс! Быть у власти и безнаказано грабить – не мечта ли всех политиков и бизнесменов?.. Повторяю, ты уже взрослая, Тереза, и должна понять: каждый, кто на время входит во власть, старается успеть подумать о своем капитале, о карьере детей! Унавозить свое генеалогическое дерево!
– Я… я отказываюсь от тебя! – презрительно выкрикнула ему в лицо Тереза. – Отказываюсь от твоих грязных денег! Испачканного титула! С этой минуты я сирота! Я – никто!..
– Не говори глупости! – Он попытался её обнять.
Она оттолкнула отца:
– От вас… лорд Холкрофт… и в самом деле несёт навозом! – И бросилась из дому.
– Постой, Тереза!.. – Холкрофт побежал за ней. – Куда же ты?!..

***

Она и сама не знала куда бежать. Выскочив из дому на глазах испуганного камердинера, девушка стрелой слетела по лестнице, огляделась и понеслась, сломя голову по вечерней улице. За ней двинулся кэб, который всё это время стоял у подъезда.
– Тереза!  – крикнул ей Маугли, приоткрывая дверцу. – Садитесь! Я здесь!
Она в нерешительности остановилась. Из дому уже выбежал Холкрофт.
– Стой, дочка! Стой!
И тогда она решилась: когда кэб поравнялся с девушкой, Тереза вскочила на подножку.
– Гони, гони! – крикнул кучеру Маугли, и лошади дробно застучали копытами по мостовой.
Обернувшись, она увидела в заднем окне, как из ворот её дома уже выезжала карета лорда.

***

Это были настоящие гонки! Два экипажа, не останавливаясь ни перед чем, мчались по улицам, сворачивали в переулки, проносились по площадям. Несколько раз карета уже почти догоняла кэб, но опытный кучер, хорошо зная город, вовремя сворачивал в нужную сторону.
Маугли схватился за Звёздный Перстень, чтобы исчезнуть вместе с Терезой. Куда-нибудь! Хоть на край света!.. Но вспомнил о Мури. Что будет с ней в этом сером и дождливом городе?.. Да и Тереза всё-таки не Лунан!..
И он, выскочив на ходу из кэба, с решимостью бросился наперез Холкрофту.
– Выходи, Шер-Хан! – крикнул Маугли, хватая коней за уздцы.
Карета остановилась. Лорд холодно рассмеялся, спрыгнул на мостовую и тут же превратился в злого духа тигра. Одним легким ударом он оттолкнул Маугли и несколькими прыжками догнал кэб. Лошади громко заржали. Кучер свалился наземь. А Шер-Хан вытащил из кэба, насмерть напуганную, Терезу и взлетел с ней в дождливое небо Лондона.

***

…Приключение было закончено. Отлежавшись на дне Бристольского Залива и сняв боль с ушибленных метеоритом лап, Канис вновь летел по Безвременному Пространству. Маугли с Мури уже привычно устроились на его звёздной спине.
Бесшумно летел за ними Эскорт Космических Байкеров.
Маугли горевал о Терезе, в глазах которой была Лунан, а Мури цитировала про себя стихи Томаса Мура:

«Теперь свободна ты, диво созданья, –
Скорее тяжелый свой сон разгоняй;
Смотри, – и луны уж прошло обаянье,
И тучи минуют, – Тереза, прощай!..»
(Перевод А.Фета)

– Часы спешат и отстают,
часы стоят, часы бегут!.. –

напевал себе под нос Канис.

– Кстати! – сказал он. – Заспорили между собой разные часы: Солнечные, Водяные, Песочные, Механические, Электрические, Электронные и даже Кварцевые – кто из них важнее.
«Без нас Время остановится!» – шуршали Песочные.
«Это без нас оно не течёт!» – журчали Водяные.
«Без нас оно точно заснёт на месте!» – лучились улыбкой Солнечные.
Спорили они, спорили, всё доказывали друг другу, что Время идёт благодаря Особым часам – Песочным, Солнечным, Электрическим, – потому что только они – Водяные, Электронные и Кварцевые – отмеряют каждый его шаг, каждый миг.
Спорили они, спорили…
…– Пока, наконец, – продолжил Канис, – Песочные часы не…
– Не подрались? – спросил Маугли.
– Не рассыпались! – рассмеялся Звёздный Пёс. – А Водяные не пересохли. А когда солнце заслонило тучами, то и Солнечные часы оказались никому не нужны. А ещё забыли завести Куранты на башне. И кто-то случайно отключил из сети часы Электрические… И что же случилось со Временем, знаете?.. – спросил Канис и сам же ответил: – А ничего! Время идёт и без них…
 
 
Приключение седьмое.
БАБОЧКА ИЗ ЖЕРОНЫ

…Барбадилья с помощниками
заняли места
за покрытым красной скатертью
длинным столом.
Позади них встали могильщики, они же палачи.
На столе лежали
«доказательства» колдовства Маугли:
мобильник и Звёздный Перстень…


Жерона – крошечный городок на месте слияния двух рек – Оньяр и Тер, был похож на другие городки Северной Каталонии конца XVI века. Та же архитектура, такая же Рыночная площадь, те же небольшие среди обильной зелени садов и виноградников, двухэтажные домики – двухскатые, под красной черепичной крышей.
Правда, в отличие от других городков провинции, в нем находился Кафедральный собор св. Марии. Его купол считался и считается до сих пор самым большим в мире, – конечно же, после римского собора св. Петра.
В этом солнечном месте и жил художник Гарсия де Флорес, один из лучших живописцев Каталонии – ведь недаром он учился у великого Доменико Теотокопули, известного под именем Эль-Греко.
Но имя Флореса сейчас забыто. Правда, говорят, что все его полотна осели в частных коллекциях. Их владельцы не выставляют картины на выставках и на аукционах, поэтому они неизвестны как искусствоведам, так и антикварам, не говоря уже о широкой публике. И никто не знает, кроме нас, конечно, что кроме сюжетов на библейские темы, пейзажей и натюрмортов – художник писал блистательные портреты. Портреты духовных отцов из числа доминиканцев и францисканцев, наверняка хранятся в Ватикане, в запасниках Папы.
Была у Флореса дочь Луисия – шестнадцатилетная красавица. На неё засматривались все парни и даже мужчины старше тридцати пяти. Однако, замуж она не спешила, а считала своим долгом помогать отцу тем, что вела хозяйство, не отвлекая живописца от многочасовой работы. Отец ценил трудолюбие дочери, собирался написать её портрет, но всё было как-то недосуг из-за многочисленных заказов.
Как-то будучи на ярмарке в дальнем городке, чтобы закупить для хозяйства несколько десятков гусей и кур, Луисия вернулась домой вся не в себе, ночью у неё начался жар, несколько дней девушка была в помрачненном сознании, её тряс озноб, сильно болела голова, а спустя неделю она умерла.
После её похорон от проезжавших мимо кочующих цыган услышали, будто в Европе объявилась чума, хотя до Испании ещё не дошла. Вот кто-то и пустил слух, будто бы дочь живописца стала её первой жертвой. Несколько образованных горожан, зная о чуме в 14 веке, когда та сожрала десятки миллионов людей, обратились к властям города с настойчивой просьбой, чтобы тело девушки было вырыто и сожжено. Но сеньор Флорес категорически этому воспротивился. Авось, подумали тогда власти, не дойдёт чума до Жероны, пройдет стороной, как цыганский табор.
Смерть любимой дочери был для художника сильнейшим ударом Судьбы. Похоронив Луисию, он три ночи провел на её могиле, рыдал о краткости жизни, не испытавшей ни восторга любви, ни счастья замужества, ни гордости материнства, кричал о Божьей несправедливости, потом долго молился и едва не сошёл с ума, пока, наконец, падре из Кафедрального собора не уговорил его вернуться домой.
Гарсия де Флорес прекратил брать заказы. Те холсты, которые уже начал, отставил в угол мастерской, накрыл чёрным покрывалом.
Так прошёл месяц-другой. Однажды летним утром живописец сколотил подрамник, натянул на него новый холст, тщательно его загрунтовал рыбьим клеем, достал краски, кисти и принялся писать по памяти портрет дочери в полный рост. От трудился день и ночь, вспоминая блеск её глаз, её улыбку, спадающие на нежные плечи, волосы, её тонкие запястья, осиную талию, и вскоре на холсте стояла Луисия – такой же весёлой и гордой, какой была при жизни.
Флорес вставил картину в раму, которую заказал у лучшего резчика в Жероне и поставил портрет в своей спальне. Ложась на ночь спать, он смотрел на дочь, вспоминал её голос и смех – и ночью ему снились спокойные сны, а просыпаясь, он глядел на неё ранним утром, и она дарила ему покой на весь день.
Он вновь стал брать заказы.
Как-то раз в открытое окно его мастерской влетела цветастая бабочка – такая прекрасная, будто сорвавашийся со стебля райский цветок. Но тут же за ней в комнате появился взлохмаченный воробей и стал гоняться за воздушным чудом.
Художник прогнал воробья и плотно закрыл окно. Немного полетав по мастерской, словно приходя в себя, бабочка внезапно села на пол и превратилась в хорошенькую миниатюрную девушку. За её спиной Флорес увидел две пары прозрачных крыльев. Вначале он подумал, что спятил, даже прочёл про себя молитву, но девушка не думала пропадать, а продолжала стоять перед ним.
– Спасибо вам, сеньор! – сказала она. – Вы спасли меня от злого колдуна Каркуса. А зовут меня Сивилла. Я – фея, которая живет в дупле каштана. В благодарность за моё спасение я готова выполнить любое ваше желание. Конечно, в пределах разумного, – улыбнулась она.
У живописца отнялся язык, он даже выронил кисть от её слов.
– Единственное мое желание, – сказал Флорес, – оживить портрет дочери. Она умерла такой юной!.. Хотя понимаю, что такое желание за пределами разумного…
Смех вернулся в дом Флореса, это Сивилла звонко расхохоталась.
– Нет ничего проще, сеньор! – сказала она. – Только будьте готовы к встрече. Ибо то, что случилось и случится сейчас, никак нельзя ни объяснить, ни понять людям. Будьте же спокойны и счастливы, потому как она вернётся к вам живой и невредимой.
Флорес провел фею в спальню, где стояла драгоценная картина.
Он присел на край кровати, а Сивилла оторвавшись от пола, облетела картину несколько раз и, обернувшись на живописца, взмахнула рукой. Флорес увидел, что вся комната вдруг закружилась, он почувствовал, что куда-то летит, потом куда-то проваливается, в ушах послышался гул и звон, словно бил колокол Кафедрального собора. Потом наступила тишина, и он уснул.
– Вставай, отец! – раздался рядом такой знакомый голос.
Флорес открыл глаза и увидел подле себя свою дочь, живую и невредимую. Он поднял голову и бросил взгляд на картину – холст был пуст.
Подумав, что он спит и всё это ему снится, Флорес уронил голову на подушку и вновь прикрыл глаза.
Но тут же раздался тихий смех Луисии:
– Ну и спать ты горазд!..
На этот раз художник вскочил одним рывком с постели и, поражённый, бросился обнимать свою любимую дочь. Он никак не мог поверить, что она жива, а выглядела ещё лучше, чем была: щеки горели здоровым румянцем, глаза искрились счастьем – недаром он вложил в её портрет не только цвета самых ярких красок, но и свою любовь. На его вопрос, где она была, Луисия ответила, что ездила на ярмарку и вернулась только что. Когда он спустился в мастерскую, створки окна, закрытые им за засов, были настежь распахнуты…
Они стали жить лучше прежнего, только теперь Флорес часто отрывался от работы, чтобы лишний раз убедиться, что его дочь жива. Он не оставлял её одну в доме, запретил выходить со двора, боясь, что Луисия может исчезнуть. Но она не исчезала, а всё, что с ней случилось, казалось страшным сном, который когда-то ему приснился…

***

…Канис сел на пыльную дорогу. Проезжающие по ней цыгане, увидев спустившего с вечерних небес Большого Пса, хлестнули коней, и те в ужасе понеслись прочь, оставляя за собой серые клубы густой жаркой пыли.
– Где это мы? – спросила Мури.
– В XVI веке, – ответил Канис. – В Испании.
Мури тут же вспомнила про «испанский сапог».
– Когда чего-то боишься, непременно сбудется, – недовольно фыркнула она, спрыгивая со спины Большого Пса. – Не хватало ещё попасть в лапы Инквизиции. – Ну и пылища!..
– Пыль веков… – философски ответил Маугли и спрыгнул следом.
Теперь он был одет как настоящий испанец: в укороченных до колен, облегающих штанах, в гетрах, в рубашке и жилете. На голове Маугли была шляпа.
Мури ничего не сказала вслух о его одежде, просто подумала про себя, что парню – какой костюм ни одень, всё к лицу.
Через дорогу за небольшой рощицей просвечивали редкие огоньки в крошечных окнах домов.
Закатное солнце уже скрылось за лесом, но его отражённый в облаках свет всё ещё освещал землю. Вдали виднелся огромный купол какого-то собора.
– Кажется, город, – сказал Маугли. 
– Скорее всего, деревня… – ответила Мури.
– Нет, все-таки, город, – не согласился с ней Маугли.
– В таком случае, городок, – уточнила Мури.
– Ну, я полечу?.. – спросил Канис, которому надоело слушать их пререкания. – Если что – вызывайте…
– Лети! – разрешила ему Мури.
Большой Пёс подпрыгнул над дорогой и мигом очутился среди звёзд.
Путешественники-во-Времени пересекли рощу и сразу же вышли к первому дому на околице. Дом – в два этажа, построенный из глины, камня и дерева. Стены с небольшими окнами покрыты штукатуркой и покрашены, а двускатная крыша горела красной черепицей.
Это и был дом Гарсиа Флореса, о чём они еще пока не знали.
Подойдя к широкому фасаду, Маугли постучался в бревенчатые ворота.
Калитку им открыл мужчина в берете, высоченный, широкоплечий: с густой чёрной бородой.
Маугли с Мури представились и попросились на постой, и он впустил их в дом.
На выбеленных стенах большой светлой комнаты с высокими потолками висели картины живописца, написанные им в молодые годы, в основном, пейзажи и натюрморты. В центре мастерской на нескольких мольбертах стояли начатые и незаконченные полотна. На стеллажах цветасто пестрели банки с красками и кувшины с кистями. Пахло лаком и скипидаром, свежевыструганным деревом.
Когда художник познакомился с гостями, он крикнул в сени:
– Луисия! Неси ужин! У нас гости!..
Маугли подумал, что мастер зовёт служанку, но когда с полным подносом вошла в мастерскую прекрасная девушка, Флорес сказал гостям:
– Знакомьтесь, моя дочь!..
На ней была широкая юбка в виде колокола, кофта с рукавами, передник, шаль, повязанная на груди, на голове – цветная косынка, на ногах альпаргатас – парусиновые тапочки на подошве из переплетённых тонких кожаных полосок. Прядь волос упала на её раскрасневшееся лицо.
Маугли с восторгом смотрел на Луисию – так она была хороша собой.
– А это сеньор Маугли и его подружка Мури, – представил он ей гостей.
Маугли привстал и поклонился. А кошка приветственно махнула хвостом. В ответ Луисия широко улыбнулась и грациозно поставила поднос с угощеньями на грубосколоченный дубовый стол, стоявший у окна. Лишь после этого она забрала упавшую с лица прядь.
На подносе стояли два кувшина – с вином и сидром, головка сыра, свежие овощи и несколько больших жареных кусков рыбы, которые остались с обеда. А ещё – печёные груши с мёдом – на десерт. 
Художник разлил вино по высоким стаканам.
– Малага, – сообщил он Маугли.
– Вообще-то я не пью… – ответил тот, смущённо бросая короткие взгляды на Луисию.
– Тогда пейте сидр, сеньор. – Хозяин дома вылил малагу обратно в винный кувшин и тут же налил в пустой стакан яблочного сидра.
– А вас, сеньора, – обратилась Луисия к кошке, – я угощу гусиной печенкой.
– Сеньорита! – уточнила Мури.
Девушка заспешила на кухню и вскоре принесла полную миску жареной печени. Поставив её перед носом Мури, девушка села напротив Маугли.
Гости разговорились. Они рассказали про то, как  путешествуют по свету.
– А скажите, сеньор, – обратился Маугли к художнику, –  в ваших краях водятся тигры?
Тот удивлённо на него посмотрел:
– У нас и волков-то нет!.. А зачем они вам?
– Видите ли, сеньор Флорес… – перехватила Мури ответ Маугли. – Мой друг – лекарь, а тигриная шерсть, если её хорошенько перетереть и добавить в пищу, избавляет человека практически от любых болезней, во всяком случае, от многих.
Маугли с любопытством на неё посмотрел: что она там ещё напридумала?..
– Вот ведь не знал!.. – воскликнул хозяин дома и тут же добавил с сожаленьем: – В Испании вообще не водятся тигры…
– Выродились, – сказала Мури. – Хотя, может быть, скоро и появятся. Каждая кошка мечтает стать тигром.
Художник рассмеялся:
–  И вы, сеньорита?
– Нет, я Сама по Себе! – ответила она.
– Это хорошо, когда кто-то ни на кого не похож, – согласился с ней сеньор Флорес. – Особенно в Искусстве. Здесь нельзя быть эпигоном. Вы согласны?
– И не только в Искусстве! – добавила кошка. – Вы со мной не согласны?..
Художник взглянул на неё совсем по-другому.
– С вами интересно вести разговор, сеньорита!
– Мне тоже, – благосклонно кивнула ему Мури. – А вот молодым людям, я вижу, он неинтересен. – Она уже давно заприметила, что Маугли и Луисия бросают тайные взгляды друг на друга. – Может, отпустим их прогуляться, а сами продолжим тему?..
Сеньор Флорес глянул на дочь и гостя:
– Если вам и в самом деле хочется пройтись, – сказал он молодым людям, – то я не против. Только у дома, – кивнул он Луисии.
Маугли был готов расцеловать Мури за её предложение. Он решительно встал, чтобы немедленно отправиться, не то что за ворота, а даже на край света. Луисия тоже поднялась из-за стола. Она была немного смущена таким внезапным предложением кошки, но, зная отца, склонного к долгим философским разговорам, в которых ничего не понимала, тут же согласилась пройтись с молодым человеком, который показался ей весьма симпатичным. В своей комнате она даже сменила парусиновые тапочки на деревянные мадреньяс – туфли на трех каблуках, которые всегда надевала на гулянье.
Когда их шаги затихли во дворе, Мури с художником продолжили беседу, подробности которой мы опустим, так как спешим за Луисией и Маугли. Они уже вышли за ворота.

***

Был тёплый вечер. Солнце давно скрылось за лесом. А теперь ярко светила луна, и россыпи звёзд облепили небо.
– А вы, Луисия, – обратился он к ней, – не знаете ли случайно девушек, которые проявляют интерес к Индии? 
Луисия улыбнулась:
– Они и в Мадриде-то не были… А зачем вам это знать, сеньор Маугли?..
– Всегда приятно послушать другого человека о своих родных местах.
– Так вы родом из Индии?! – поразилась она. – Говорят, это сказочная страна!
– Правду говорят, – согласился Маугли.
Луисия за миг задумалась:
– Таких подруг у меня нет, – сказала она. – И сама я этим никогда не интересовалась…
– Жаль! – ответил он и рассказал девушке несколько историй о Багире, о Каа, о Балу.
Луисия была так увлечена его рассказами, что не заметила стоящего в воротах соседского дома сеньора Педро Хименеса. Он был гробовщиком при соборе. Увидев, умершую весной Луисию, для которой самолично выстругал гроб, сеньор Педро так и остался стоять с выпученными глазами.
А молодые люди продолжали прогуливаться по околице городка.
– …Правда, однажды, – вдруг вспомнила Луисия, – мне захотелось надеть на себя сари…
У Маугли дрогнуло сердце.
– …Сама не знаю, откуда взялось такое желание, а про сари я узнала потом от цыган – они мне сказали, что тоже родом из Индии.
– Сущая правда! – подтвердил Маугли.
– А ещё, – продолжила Луисия, – когда они разбили свой табор, угостили меня рисом с подливкой из гороха, бобами и чечевицей. Ничего вкуснее я не пробовала!..
Он заглянул в глаза чужой девушки и снова, как и в прошлые разы, увидел лицо Лунан, и тихо сказал:
– Как я рад, что встретил вас, сеньорита…
Луисия восприняла его слова, как  первое признание. Лицо её вспыхнуло так, что даже в темноте он это увидел. Маугли хотел её обнять, прижать к своему сердцу, но не осмелился.
– Становится прохладно. Не вернуться ли нам домой? – предложил он.
– Ну, если вы такой домосед… – Луисия первая направилась к дому.
Девушка была разочарована. Как истинная испанка, она ждала слов признаний, страстных и очень романтичных. А, может быть, даже и поцелуев…
Маугли ничего не оставалось, как поспешить за ней.
Сияла полная Луна.

***

Сеньор Педро Хименес был человеком верующим. Сам он служил в храме, и с детства считал себя истинным доминиканцем. Правда, вера не мешала ему быть завистливым во всем. Он завидовал птицам, у которых не было других забот, как летать в небе; завидовал влюблённым, на которых случайно натыкался в лесу; завидовал даже покойникам, которые, по его мнению, не стоили после жизни таких богатых почестей; но большую зависть или даже тихую ярость, вызывали у него соседи, рядом с которыми он жил и о которых знал почти всё. Его раздражали их дворовые собаки, лающие за забором; соседские кудахчущие куры, которые были крупней и жирней его собственных; раздражали соседские дети, что весь день носились по улицам и звонко смеялись – не над ним ли?.. Он завидовал состоятельным горожанам, их жёнам, их добротным домам, хорошо поставленному делу. Словом, с годами зависть стала причиной того, что гробовщик Педро Хименес превратился в тайного доносчика. То есть, днём он мог с кем-то поздороваться, даже поговорить о погоде, а уже ночью предавал этого человека. Его тайная работа была не только правильной для Чистоты Веры, но ещё и выгодной – ибо за каждого арестованного, доносчик получал до четверти от его конфискованного имущества. Для гробовщика же это было вдвойне выгодно – заказы на гробы росли.
Сеньор Хименес к тому же был человеком злопамятным, поэтому доносил на каждого, кто его когда-то обидел. Потом стал доносить на всех остальных – ведь рано или поздно, кто-то из них обязательно его обидит. Уж в этом он не сомневался.
Завидев Луисию живой и невредимой, Хименес тут же побежал к падре Барбадилья, который был членом Инквизиционного Трибунала и Главным Инквизитором в городе.
Инквизиция в те века, о которых идёт речь, была единственным и неоспоримым Властителем всей Европы. О страшных пытках в её застенках, приговорах без суда и следствия было много написано, поэтому ещё раз воссоздавать жуткие картины прошлого бесмысленно, а, главное, самому противно.
– Что случилось, сын мой? – спросил у гробовщика Барбадилья. – Услышал новую ересь?
И тот рассказал ему про покойную дочь художника Флореса, которую он только что видел, прогуливающейся, как ни в чём не бывало, по улице. Несомненно, она была ведьмой. Несомненно, она ожила, чтобы привести к сатанинской вере благонравных горожан. А очень может быть, и сам отец её оживил. Несомненно, все художники колдуны. Иной раз страшно бросить взгляд на его холсты – кажется, что портреты смотрят на тебя живыми глазами. И Хименес перекрестился.
Барбадилья вначале подумал, что гробовщик напился и несёт несусветную чушь. Ибо накануне был казнён владелец винной лавки – горький пьяница. Он имел неосторожность поделиться однажды с Хименесом о своей тайне: будто по ночам к нему являются черти. И, как и положено, часть бочек с приорато и мадерой перепали доносчику, в счёт вознаграждения за донос. Но, зная гробовщика как радивого помощника Инквизиции, падре Барбадилья велел ему немедленно сопроводить его на кладбище. 
Гробовщик был немного обижен, что падре ему не верит на слово, и даже в голове Хименеса мелькнула еретическая мысль: а не донести ли на самого Барбадилью. Но тот, словно угадав ход его мыслей, добавил:
– Я хорошо  знаю сеньора Гарсиа Флореса как художника. Когда-то он расписал фресками стены в нашем соборе. Будь кто другой на его месте – тут же отправил бы на аутодафе! Поэтому, прежде чем выносить приговор, на всякий случай, не мешало бы это перепроверить. И если всё так, как говоришь ты, то добьюсь смертного приговора – как ей, так и её отцу!..
Спустя полчаса, они уже ехали в карете падре на городское кладбище, прихватив с собой двух могильщиков – приятелей Хименеса.

***

Вернувшись домой, молодые люди разошлись: Луисия тут же поднялась в свою комнату, а Маугли в мастерскую, где громко спорили Мури с сеньором Флоресом.
Художник утверждал, что людям можно прожить и без Искусства, Мури возражала: если Господь наградил кого-то талантом, то он должен честно нести этот тяжкий крест.
Спорили о том, что такое Красота. Сеньор Флорес говорил, что она украшает жизнь, делает её добрее, а Мури была уверена, что Красота – понятие относительное: для бегемота, к примеру, его бегемотиха самое тонкое и грациозное создание на свете – куда красивей любой львицы или самки фламинго.
Они говорили и том, что цены на Творчество не существует; что живописные картины всегда дороже литературной рукописи или нотных значков, потому что рукопись и ноты можно переписать, а оригинал холста всегда в единственном экземпляре; и, наконец, о том говорили, что зачастую только после смерти Мастер становится знаменитым.
Завидев вернувшегося Маугли, сеньор Флорес оборвал спор:
– Уже погуляли?.. – удивился он. – Так мало?..
– У Луисии заболела голова… – неуверенно сказал Маугли, сам не зная: соврал или сказал правду. – Она у себя…
– Тяжёлый выдался у неё денёк, – оправдывая дочь, произнёс художник. – Вести большое хозяйство не для девушки шестнадцати лет.
– А где её мать? – спросил Маугли.
– Не знаю, – ответил сеньор Флорес.
Гости удивлённо на него посмотрели. Художник объяснил:
– Луисию я купил в цыганском таборе, ещё младенцем. Она не родная мне дочь, но о другой дочери я и не мыслю.
Напольные часы пробили полночь. Сеньор Флорес поднялся из-за стола:
– Пойдемте, покажу вам вашу комнату.
Спустя полчаса весь дом уже спал.
Мури снилась тёплая кухня, где у горячей печки стояло полное блюдечко с парным молоком; Маугли видел своё детство, когда он малышом играл с детьми Отца Волка; художнику – фея Сивилла, кружащая в листве каштана; а Луисии снился Маугли, поющий под гитару у её балкона:
 
Ты прекрасна без наряда
Под задумчивой луной!
Я ночную серенаду
Для тебя пою одной.

Вся душа огнем пылает.
Ах, как хочется любить!
Для чего? Никто не знает.
Только б душу не спалить!

В Сад Любви
Утром ранним,
В Сад Любви
Днём прозрачным,
В Сад Любви
Ночью лунной –
Позови!
Позови
В шелест Сада,
Позови
В час разлада.
Позови!
Мне отрада –
Лишь с тобой
В том Саду Любви!..


***

Карета  Барбадилья подъехала к воротам кладбища.
Могильщики, с лопатами наперевес, шли впереди, освещая дорогу зажёнными фонарями падре с гробовщиком.
Подойдя к могиле Луисии, на камне которой была выбита надпись: «Пусть Господь навечно примет твою краткую жизнь!» – могильщики поставили фонари на землю и принялись выкапывать гроб.
Барбадилья, будучи человеком жестоким, осудивший на смерть сотни людей, обвинённых в колдовстве – мужчин и женщин, и даже детей – не мог до конца поверить в рассказ Хименеса. Но Падре был человеком неглупым и верил в волшебство лишь теоретически, то есть, тому, что оно должно существовать. Иначе против чего тогдабороться Церкви и выгрызать ересь? Но никогда в жизни он с ним, с колдовством, не сталкивался. Все россказни про духов и привидений, про колдунов и ведьм – были для него лишь поводом очистить от плевел Истинную Веру.
А Хименес уже подсчитывал, сколько он заработает за этот донос. Кусок выходил жирный. Картины не в счёт. Гробовщик в живописи не разбирался, даже считал его сатанинским искусством, а вот сам дом, хозяйство, три коровы, птица – это было куда серьёзней и существенней какой-то мазни.
Его мечты прервал глухой стук лопат из разворочённой могилы, и вскоре наружу был вытащен гроб Луисии. Внешне он выглядел нетронутым, как и в тот день, когда её хоронили.
Остриём лопат могильщики сорвали крышку. Барбадилья с Хеменесом подошли поближе. В гробу никого не было.
– Что я вам говорил! – радостно зашептал гробовщик изумлённому падре, который не переставал креститься. – Колдовская семья! Ведьмино семя!..
Вскоре карета члена Инвизиционного Трибунала уже подъезжала к спящему дому Гарсиа Флореса.

***

Громкий стук в ворота разбудил не только художника, но и всех соседей. Во дворах надрывно залаяли собаки и злобно загоготали гуси.
Могильщики с лопатами выполняли роль стражников.
– Кто там?! – раздался из дома голос художника.
– Именем святой Инквизиции! – отозвался Барбадилья.
Художник отпер ворота. Приехавшие вошли во двор. Могильщики тут же схватили его за руки. Он попытался вырваться, но крепкие мужчины держали его будто в стальных оковах.
– Где твоя дочь? – крикнул ему Хеменес, убедившись, что Флорес не вырвется. – Где эта юная ведьма?!..
– Приведи её! – сурово приказал гробовщику Барбадилья.
Тот с радостью бросился выполнять приказ.
Проснувшись от громких окриков и лая собак на улице, Луисия выглянула в окно – в дом уже вбегал их мрачный сосед. Она заметалась по комнате – внизу по лестнице слышался топот его сапог.
В этот момент в раскрытое окно влетела бабочка-фея. Она коснулась крыльями лица Луисии, и та внезапно превратилась в живописный портрет, появившийся на стене.
Дверь распахнулась, и в комнату вошёл Педро Хеменес. Он оглядел все углы, но никого не увидел.
– Эй! Ты где прячешься, ведьма?! – крикнул он и замер, прислушиваясь…
Послышался тихий шелест. Гробовщик обернулся по сторонам, пытаясь определить: откуда он доносится.
– Ну, ведьма, погоди! Я найду тебя!..
Хеменес подошел к ночному окну, распахнул створки пошире и не обратил никакого внимания на бабочку, вылетающую наружу.
– Ну, что, нашёл?! – крикнул ему снизу Барбадилья.
– Здесь её нет, падре! – ответил обескураженный  гробовщик.
– Так обшарь весь дом, дубина!
Гробовщик кинулся по другим комнатам, прикарманивая на ходу золотые украшения Луисии и вынашивая планы, как отомстить этому толстому падре, который при всех обозвал его дубиной. Он вбежал в спальню к Флоресу – там тоже никого не было, даже и под кроватью. Спустившись на первый этаж, гробовщик очутился в мастерской, но и здесь было пусто. Зато в гостевой комнате он застал какого-то сонного парня да чёрную кошку, которая, увидев Хеменеса, выгнула спину и громко зашипела. Схватив юношу за шиворот, гробовщик выволок его из постели и потащил во двор.
– Вот! – торжествующе крикнул он. – Я узнал его! Её дружок! Я видел их вместе!.. Небось, тоже вылез из могилы. Где твоя подружка, колдун? – свирепо зарычал он на Маугли.
– Где Луисия? – строго спросил его Барбадилья. – И кто ты такой?
– Я Маугли – лекарь из Индии, – ответил тот. – Что же касается Луисии, то не понимаю, о ком вы говорите.
– Так ты лекарь? – Барбадилья, внезапно поменял тон – боль в подвернувшейся третьего дня ноге вновь дала о себе знать. – Поедешь со мной!
– А я в чём виноват, святой отец? – спросил художник.
– Будто не понимаете, сеньор Флорес! – усмехнулся Барбадилья. – За то, что не донесли на свою дочь!
Художник догадался: раз Луисию не нашли в доме – она где-то спряталась.
– Моя дочь умерла… – скорбным голосом сказал он. – Вы это знаете, падре. И сеньор Хеменес тоже знает – это он привёз гроб для тела дочери.
– Да, привёз! – подтвердил гробовщик. – Но ведь я не знал, что она ведьма!
– Что?! – возмутился художник. – Моя дочь была ангелом во плоти!
– Ведьмой! – крикнул Хеменес.
– Это ещё нужно доказать! – сказал Флорес.
– Поглядите-ка на него! – развеселился гробовщик. – Ишь, умник! Мы со святым отцом уже всё доказали! Её могила пуста!
– Как – пуста?! – воскликнул Флорес, изображая негодующее изумление.
– Так и пуста, – подтвердил Барбадилья. – Потому как ваша дочь обладала бесовской силой, о которой вы, сеньор Флорес, знали, но не донесли! За это и будете отправлены в Трибунал! –  Он обернулся к могильщикам. – Обоих в карету!.. А ты, Хеменес, ступай домой. Тебя вызовут для свидетельских показаний.
– Рад стараться во имя святой Инквизиции! – с готовностью ответил гробовщик и вполголоса спросил: – А как насчет оплаты?..
– После аутодафе, – ответил Барбадилья. – Получишь свою четверть!..
Двери дома художника заперли, наложив на неё восковую печать. Карета уехала. Педро Хеменес отправился домой в хорошем настроении, перебирая в карманах украденные украшения Луисии. Планы же по поводу доноса на падре он решил пока на время отложить.
Оставшись одна во дворе, Мури возвратилась в пустой дом через окно и, не найдя Луисию, вернулась на крыльцо.
«Куда же она могла деваться?.. – подумала кошка. – Ну, не ведьма же, в самом деле!..».
Над её головой закружила цветастая бабочка. Она присела на перила и превратилась в фею.
– Привет! – сказала Сивилла, спрыгивая с перил. – Конечно же, Луисия не ведьма!
– Тогда где она?! – недоумённо спросила Мури, нисколько не удивясь её появлению.
– В безопасности, – ответила фея.
Они познакомились, и Сивилла рассказала Мури как спасла Луисию.
– Хорошо быть волшебницей! – мечтательно сказала кошка, у которой сразу поправилось настроение. – Конечно же, доброй! – уточнила она. – Надеюсь, ты поможешь спасти и её отца?.. Да и Маугли вернуть не мешало бы!.. Он назвался лекарем, а понимает в лекарствах столько, сколько я в разведении кур.
– Я справлюсь, – ответила Сивилла. – Но только с твоей помощью.

***

Вначале карета Барбадильи сделала остановку у здания Инквизиционного Трибунала, чтобы могильщики, они же по совместительству стражники, смогли препроводить художника в тюрьму. Как только его увели, карета двинулась к дому падре.
Осмотрев его припухшую стопу, Маугли решил присоветовать больному смазывать ногу раствором ромашки, но внезапно ему в голову пришла простая мысль: проконсультироваться с Гениусом! Тот был дока в травах, и его совет помог бы не только Барбадилье, но и ему самому. Маугли достал мобильник и набрал номер Магистра.

***

В это время, на расстоянии пяти веков, Гениус занимался своим привычным делом – рассчётами Прошлого и Будущего человечества. В его голове мелькали числа, формулы, названия звёзд, он то пользовался счётами, то компьютером, скрупулёзно проверяя достоверность полученных результатов со всех сторон и разными способами, пока, наконец, не услышал среди какофонии магнитных, электрических и энергетических волн чей-то настойчивый внутренний голос:
«Отзовись, Магистр!..».
Гениус отложил рассчёты. Внутренний голос стал громче и чётче. Узнав его, он улыбнулся в усы:
«Привет, о, Великий Каа!..», – сказал Магистр. Вернее, ответил мысленно.
«Как дела?..» – спросил его Каа.
«Работаю, – сказал Гениус. – Передаю информацию будущим векам».
«Для тебя это не сложно», – мысленно заметил Каа.
«Сложность в другом, – ответил Магистр. – Чтобы в неё поверили и приняли срочные меры».
«Неужели все так плохо?», – спросил Каа.
«Не очень хорошо. Техника и оружие будут совершенствоваться в геометрической прогрессии. Их возможности неограничены. Чем выше техническая мысль, тем ближе катастрофа. В ХХII веке уже создан Искусственный Интеллект, который и завершит путь человечества».
«Неужели нет никакой надежды?» – спросил внутренний голос Каа после паузы.
«Чтобы этого не случилось, – ответил Магистр, – нужно создать Нравственный Климат над всей Землей, чтобы у Зла не было охоты её разрушить. Над этим я и работаю».
«Доброй охоты! – грустно пошутил Каа. – Уверен, ты сможешь это сделать!..».
«Постараюсь», – мысленно вздохнул Гениус.
«Как там мой Лягушонок?» – спросил внутренний голос горного удава.
«Всё еще в поисках».
«Пусть ищет, – ответил Каа. – Кто не сидит на месте, всегда доберётся к цели. Успехов тебе, Магистр!».
Голос Каа пропал. Но тут же заиграла мелодия мобильника. Это было несколько тактов из «Ночной серенады» Моцарта. Магистр включил трубку:
– Привет, Маугли!
– Доброй ночи, Магистр!
– У меня день, – ответил Гениус. – Ну, да неважно. Какие новости? Нашли Шер-Хана? Освободили Лунан?.. Кстати, тебе огромный привет от Каа!
– Спасибо, – сказал Маугли. – Передайте ему и от меня.  И ещё скажите, что я очень скучаю по Джунглям.
– Передам. Что-то случилось?.. – с тревогой спросил Магистр.
– Мне нужен рецепт самой эффективной травяной примочки, чтобы быстро снять опухоль на ноге.
– Ты поранил ногу?!
– Не я.
– Тогда запоминай, – успокоился Гениус. – Две части винного раствора горчичного масла, одна часть куриного помета, пять частей свежей гусиной печенки и две части протёртых желудей… Запомнил?..
– Спасибо, профессор!.. Я все сделаю, как вы велели!
– Тогда до связи! – ответил Гениус. В его голове вновь зашумела чехарда чисел и формул. Поиски пути спасения человечества продолжились…
…Увидев, как лекарь разговаривает с кем-то, приложив непонятную шкатулку к уху, Барбадилья дал знак своим слугам, и, когда Маугли закончил разговор, те схватили его и связали по рукам и ногам. Шкатулка была присовокуплена к делу, как вещественное доказательство его вины.
Теперь и падре поверил в то, что дружок ожившей Луисии тоже колдун.
«Надо же! – подумал Барбадилья. – Нацепить на себя личину лекаря, чтобы меня отравить!». И он решил увеличить вознаграждение гробовщику.

***

Мури бежала к тюрьме. Сивилла, вновь превратившись в бабочку, летя впереди неё, подсказывала ей дорогу.
Было раннее утро. Город просыпался. Заскрипели повозки, жеронцы спешили по своим делам.
Очутившись на месте, Мури увидела, как к воротам тюрьмы привели связанного Маугли.
«Вот она, плата за лечение!.. – с досадой подумала кошка. – Хотя сама виновата. Дёрнуло же меня за язык сказать про его лекарские способности!..».
Да и Маугли переволновался не на шутку. Инквизиция! Хотя, согласно Теории Временной Логики, его не могли сжечь! Ибо он должен родиться лишь в XIX веке! Но на практике, при Инквизиции, всё могло случиться непредсказуемо иначе!.. Он увидел Мури, которая приветственно махнула ему хвостом, и чуть успокоился – уж она что-нибудь да придумает.

***

Ранним утром к зданию Инквизиционного Трибунала приехал Барбадилья – в торжественной чёрной мантии, отороченной тигровым мехом. Он не стал проводить допрос арестованных каждого по отдельности, а приказал привести обоих в камеру пыток. 
Это была тёмная большая комната под каменными сводами с кирпичной кладкой стен, в метр толщиной. Пол был застлан соломой – её часто меняли, когда она пропитывалась кровью приговорённых к пыткам. Наверху, у потолка, мутно светилось крошечное зарешёченное окошко, которое почти не пропускало свет. На столе горели свечи. На центральной стене висел большой портрет основателя Ордена Инквизиции Доменико Гусмана. У его ног был изображён хищный пёс, держащий в пасти горящий факел. В центре комнаты находилась жаровня, в пылающих углях которой лежали раскалённые добела ножи и шпаги. А вдоль стен стояли приспособления для изощрённых пыток – колесо, к которому привязывали несчастных вниз головой; специальные щипцы для вырывания языка; зажимы с винтами, которыми проламывали череп и ломали конечности; ножи с тонким лезвием для протыкания ушных раковин, выкалывания глаз и отрезания носов – и другие ужасные вещи, о которых и говорить-то непедагогично и омерзительно.
Барбадилья с помощниками заняли места за длинным столом, покрытым красной скатертью. Позади них встали могильщики, они же палачи. На столе лежали «доказательства» колдовства Маугли: мобильник и Звёздный Перстень.
– Введите еретиков! – приказал он страже.
В комнате появились арестованные – оба со связанными за спиной руками. Увидев на Барбадильи тигровый мех, Маугли насторожился.
– Когда и где вы познакомились? – спросил Барбадилья, ткнув пальцем в Маугли. – Говори ты!
– Вчера вечером, – сказал он.
Помощники заскрипели перьями.
– А вы что на это скажете, сеньор Флорес? – спросил главный в городе Инквизитор.
– То же самое, падре, – ответил художник. – Лекарь не врёт…
– Он такой же лекарь, как я молочница! – прервал его Барбадилья. – Успели сговориться?!.. А я уверен, что вы давно занимаетесь с ним сатанинскими делами!
– Какими делами?! – воскликнул художник. – Этот проклятый шпион Хеменес, который, как я понимаю, на меня донёс – так и не нашёл мою дочь в доме. Да и как можно найти того, кого похоронили?!
– Но ведь в гробу её тоже нет! – парировал Барбадилья.
– Почему же я должен отвечать за осквернителя могилы моей несчастной дочери?!
– Сеньор Хеменес видел её с этим лжелекарем вчера вечером, – Инквизитор вновь ткнул пальцем на Маугли.
– Доносчик мог ошибиться, – ответил художник. – Мало ли девушек гуляет с парнями по околице!
– У сеньора Педро намётанный глаз и хорошая память! Советую вам, сеньор Флорес, признаться во всем. Иначе я прикажу пытать вас обоих. Уж тогда вы нам расскажете даже  то, чего не было! Даю вам минуту на размышление. Потом пеняйте на себя!.. – Он поставил перед собой песочные часы и перевернул их.
Тонкая струйка алого песка стала быстро просачиваться сквозь крошечное отверстие, заполняя дно.
Маугли отвёл глаза, чтобы не видеть как сочится Время, словно кровь, и в надежде поднял голову на небольшое окно под потолком. Нет! Мури так и не явилась на помощь!.. Зато с улицы, сквозь решетку, влетели две цветастые бабочки.
«Счастливые! – горько подумал он. – Жених и невеста! Летают себе, где хотят… Полетают-полетают и вылетят на волю. А я останусь здесь навсегда… Интересно, как же действует Теория Временной Логики?.. Сейчас и проверим…».
– Ну, что ж, – зловеще сказал Барбадилья, отодвигая песочные часы, когда последняя крупинка упала. – Придётся развязать вам языки, а потом вырвать, чтобы яд лжи не лился в мои уши!.. – И он дал знак палачам начинать пытки.
Те, достав из огня раскалённые шпаги, приблизились к арестованным с двух сторон.
Тут бабочки внезапно сели на пол и превратились – одна в девушку, с двумя парами крыльев за спиной, другая в чёрную кошку.
Барбадилья с помощниками вытаращили глаза.
«Мури! – обрадовался Маугли. – Ну, надо же придумать такое!..».
– Ты кто?!.. – изумлённо спросил падре у девушки. На кошку почти никто не обратил внимания.
– Волшебница, – улыбнулась ему Сивилла, беззастенчиво садясь прямо на стол и кладя обнажённую ножку на ножку.
– Срамная девка! – заорал вне себя Барбадилья и крикнул палачам: – Схватить её! 
Те, бросив мечи в жаровню, подбежали к фее, но она тут же взлетела под потолок, звонко смеясь над их неуклюжестью.
– Достать её оттуда!..
Палачи стали подпрыгивать, хватаясь руками за воздух. Сивилла расхохоталась ещё громче.
А в это время Мури, выгнув спину, прыгнула на плечо Маугли и, зашипев на всех, сказала ужасным голосом:
– Бойтессь меня, чёрную кошшку!.. Уж я перейду вам дорогу! Уж я перетопчу вашшу ссудьбу!.. – Из её глаз посыпались алые искры. Несколько искринок упали на бумаги помощников, те задымились, вспыхнули и загорелись.
– Ведьма! – испуганно закричали помощники, беспрерывно крестясь.
– Ведьма! – вторили им палачи.
Хочу заметить, пока не забыл, что именно с этого часа и родилась примета про чёрную кошку, которая, если перебежит кому-то дорогу – жди неприятностей.
– В-ведьма… – шептали напуганные стражники у дверей.
На полу занялась огнём солома, и вскоре густой дым и жаркое пламя охватили камеру пыток. У инквизиторов заслезились глаза, они стали чихать и кашлять. Все, чертыхаясь и толкая друг друга, выбежали из комнаты. А огонь уже вырвался за ними наружу, и вскоре всё здание Трибунала пылало со всех сторон.
В этой панике никто и не заметил, куда девались арестованные.

***

А сеньор Флорес и Маугли были уже далеко от тюрьмы.
Мури вернула Маугли мобильник и Перстень, которые успела выхватить из огня, и рассказала художнику, где прячется Луисия. Прихватив её портрет и ещё несколько своих любимых работ, сеньор Флорес забросил в мешок палитру, краски и кисти, и вместе с новыми друзьями бежал из Жероны. За ними летела Сивилла.
– Думаю, он сгорел в огне! – сказал кошке Маугли.
– Кто?
– Барбадилья. Столько людей послать на костер! Вот и получил по заслугам!.. А, может быть, он и есть бхут Шер-Хана? –  с надеждой спросил Маугли. – Ты видела его мантию?
– У каждого своё аутодафе… – кратко ответила Мури и добавила: – Не строй иллюзий! Если бы всё так случилось, к тебе вернулась бы Лунан…
По дороге их нагнал цыганский табор из трёх кибиток. Когда беглецы сели в повозки, фея вновь оживила Луисию и улетела к своему каштану. Радости сеньора Флореса не было предела.
Цыганские кони бежали по бесконечной дороге.
– Их бег, – рассуждала Мури, – похож на наше с тобой Путешествие: где его конец, где начало – кто знает!
А Маугли сразу же нашёл общий язык с цыганами – рассказал им про Джунгли, про их деревню, про Лунан. Они цокали в восторге языками и протяжно пели старинные песни.
Луисия спала на коленях отца.
Внезапно позади, раздался топот копыт. Одинокий всадник, не жалея вороного коня, безжалостно гнал его вперёд.
– Барбадилья! – крикнул Маугли, обернувшись. – Он жив!..
Вороной приближался. Цыганские кони, почуяв его дыханье, испуганно заржали и остановились на полном скаку, едва не перевернув кибитки.
Приблизившись к кочующему табору, Инквизитор спрыгнул с коня и заглянул в первую повозку. Вскрикнули от испуга женщины, заплакали дети. Мужчины вытащили цыганские кнуты. Но спешившийся всадник, не обращая на них внимания, уже заглядывал в другую кибитку. Увидев Луисию, он ухмыльнулся и, к ужасу сеньора Флореса, вытащил девушку из повозки, словно пушинку. Хмурые цыгане окружили его, но – поздно! Барбадилья превратился в огромного тигра и вместе с Луисией, потерявшей дар речи, взмыл в вечернее небо.

***

…Верный Канис мчался к новым приключениям. Фары мотоциклов Космических Байкеров освещали ему путь.
  – Быть художником, – начал своё рассуждение Канис, – значит видеть мир широко – от Космоса до… ну, скажем… до бабочки!.. О, эти удивительные существа! Легки, полупрозрачны! Словно эльфы! Даже в голове не укладывается, как это в один прекрасный миг происходит волшебная метаморфоза! Их какого-то там червя – в летающий цветок!..
Канис вздохнул, промолчал, затем продолжил:
– Знал я одну пару… Это были мотыльки флёренс. Её звали Су-су, а его Шу-шу. Летали они всегда вместе: куда он – туда и она. Вот ведь какая была верность друг другу!.. Но однажды попала Су-су в сачок натуралиста, а оттуда в тесную коробку, где уже томились несколько жуков, стрекоза и три кузнечика.
– Вы не знаете, сударь, куда мы попали? – спросила Су-су старого жука.
– В темницу, сударыня! – ворчливо ответил броненосец. 
Испуганно затрепетали её крылышки:
– Как в темницу?! За что, сударь?!
– Ни за; что, ни про; что! Так что предлагаю достойно умереть!
А в это время Шу-шу в отчаяньи носился над головой натуралиста, рассчитывая попасть в сачок.
«О, милая! – думал он. – Как я несчастен без тебя!».
– Безжалостный! Жуткая история! Возмутилась Мури. – Я только что… – Она не договорила. Она только что думала о бедном Маугли. – Чем же всё закончилось? Они оба попали в коробочку?
– Вовсе нет, – возразил ей Канис. – Ведь всегда найдётся верный пёс, который и поможет, и спасёт, не так ли?.. Щенок, – продолжил он, – юный фокстерьер бегал вокруг пенька за своим хвостом, а на этом пеньке лежала коробка натуралиста, и в ней что-то жужжало. Щенок остановился, прислушался, принюхался, с бросил коробку в траву, коробка раскрылась, и все разлетелись.
– Они встретились? – спросила Мури.
– Само собой разумеется! – закончил Канис.

…Путешественники-во-Времени спали на его широкой спине. Мури снилась фея Сивилла – она учила кошку летать. «Вот я и Первая Летающая кошка!..», – с гордостью говорила себе во сне Мури, с удивленьем обнаружив у себя за спиной две пары легких прозрачных крыльев. 
Маугли снилась Луисия, а он, стоя внизу под балконом, пел ей романс, который она так и не успела услышать:

…В Сад Любви
Утром зимним,
В Сад Любви
Днём весенним,
В Сад Любви
Ночью летней –
Позови!
Позови
В шёпот Сада,
Позови
В час разлада.
Позови!
Мне отрада –
Лишь с тобой
В том Саду Любви!..

 
 
Приключение восьмое.
ГОРОД ЗВЕРЕЙ 

…Сумерки опустились в душу Маугли.
Он ничего не видел, не слышал, не говорил…
Он вновь упустил счастье.
 Ах, поверни чуть раньше вокруг пальца
Звёздный Перстень –
и они бы втроём давно были дома!..

Когда Большой звёздный Пёс высадил Путешественников-во-Времени на новое место, а сам улетел, они с удивленьем увидели, что попали в какой-то странный город.
На первый взгляд, город был как город – с домами и улицами, скверами и Набережной, с магазинами и фонарями. Странность была в другом: несмотря на солнечный день, фонари ярко горели, магазины стояли запертыми, зато двери домов были раскрыты настежь, а на улицах и скверах – никого. Хотя по всему городу прогуливались… животные... А над городом, на карнизах домов и на ветках деревьев сидели птицы.
– Искать Лунан среди этих хвостатых?! – изумился Маугли.
Кошка на миг задумалась:
– Раз Большой Пёс высадил нас именно сюда – значит, искать следует именно здесь!
– Как же мы её найдём? – почти безнадёжно спросил он, садясь на скамейку в сквере. – Взгляни, сколько их! Либо они сбежали из зоопарка, либо с Ноева Ковчега. А, может быть, этот город – просто заповедник!..
– Ни то, ни другое, ни третье! – сказала Мури. – Присмотрись внимательно: каждого животного по одной особи…
Маугли присмотрелся и тоже увидел, что обезлюдевший город населяли четвероногие и крылатые одиночки.
– Что бы это значило?! – озадачился он. 
– Даже не догадываюсь! – ответила Мури. – Здесь определённо что-то случилось… А ты не предполагаешь ещё один вариант? Самый простой.
– Какой?
– Звери сожрали людей и теперь живут в их домах.
– Думаешь?! А что? Вполне возможно… – Но, заметив улыбку на лице Мури, Маугли понял, что она шутит. – Да ну тебя! Шутишь по-чёрному!..
– Думаю, будет лучше спросить у них самих!.. – предложила кошка.
Первую, кого они увидели близко, была хромая ворона под соседним деревом. Она недовольно вышагивала туда и обратно, искоса поглядывая на незванных гостей.
– Добрый день, сударыня! – как можно вежливее обратилась к ней Мури. 
На её приветствие хромая Ворона распластала крылья и хрипло прокричала:
– Летели бы куда подальше!.. И пусть ваш путь будет усеян костями!..
Кошка опешила:
– Вот, дура!.. Ну, я ей сейчас оборву крылья!.. – и неожиданно для вороны совершила чемпионский прыжок к дереву.
Не ожидая внезапного нападения, Ворона едва успела взлететь на сук. Мури бесславно шлепнулась в траву. Ворона злобно закаркала с ветки.
Маугли сказал:
– А тебе не кажется, что эта злобная хромоножка может оказаться Духом Тигра?..
– С какого такого рожна?.. – с досадой фыркнула Мури, вставая и отряхиваясь. – Эх! Каких-то несколько сантиметров!..
– Шер-Хан всегда имел привычку слать проклятья. А ну, кыш отсюда!.. – прикрикнул он.
Ворона каркнула в ответ, но послушно улетела прочь.
– В таком случае, – сказала Мури, вылизывая лапы, –  поймать его, то есть, её… не составит большого труда. – Она аппетитно облизнулась: – Давно не ловила птиц!..
– Ещё чего! – отдернул её Маугли. – Ты же образованная кошка!
– Думаешь, образованные грызут только науку?.. Ладно! Давай спросим у этих…
По бульвару прогуливались Носорог, Лев и Волк, о чём-то обеспокоенно беседуя между собой.
Маугли немного занервничал: всё же звери были серьёзные и ему совсем незнакомы.
– Оставайся здесь, – сказала Мури, почувствовав его колебание. Распушив хвост, она направилась им навстречу.
– Добрый день, господа!..
Троица переглянулась.
– Вы, случайно, не жена настройщика роялей? – спросил её Лев.
– О, нет! – улыбнулась Мури. – Я вообще никогда не была замужем!.. Мы с моим другом Маугли, – она кивнула в его сторону, – гости вашего города и  хотели бы узнать, что здесь произошло и куда девались люди…
– Люди никуда не девались, – хмуро ответил Носорог. – Бывшие люди это мы!.. А то, что произошло в нашем городе – ужасное!.. катастрофическое!.. событие!..
– Зовите вашего друга, – добавил Волк. – Мы рады живому человеку.
– Хищники всегда рады живому… – дипломатично произнесла Мури.
– Нет-нет! – махнул кисточкой хвоста Лев. – Мы не людоеды и не сделаем ему ничего плохого!.. И вообще, после всего, что случилось, ни у кого из нас нет аппетита!..
Носорог и Волк дружно кивнули, подтверждая слова Льва.
Когда Маугли к ним подошёл, все расселись на траве, и горожане принялись рассказывать приезжим о невероятном событии, которое произошло в их городе.

***

Это случилось позавчера.
Днём, на городскую площадь въехал странный экипаж – нечто среднее между автомобилем, самолетом и катером. Со всех сторон висели пропеллеры, а с боков торчали небольшие крылья. В этой машине-амфибии сидел улыбающийся пожилой мужчина с седыми усами и бородкой, одетый весьма прилично. Когда вокруг него, а точнее – вокруг его открытого экипажа собрались зеваки, он вышел на площадь и сказал с весёлой улыбкой:
– Привет! Я – Самый Справедливый Волшебник на Свете!
Горожане тут же решили, что это приехал на гастроли какой-то знаменитый фокусник и дружно ему зааплодировали.
Переждав аплодисменты, он продолжил свою речь:
– За долгие годы многие из вас перестали жить по человеческим законам – стали коварными, злыми, алчными и жестокими. Поэтому я решил наказать всех!
Горожане развеселились: угроза фокусника никак не вязалась с его весёлым обликом.
– В каждом из вас, – говорил он, – уже давно сидит какой-нибудь зверь. В ком-то злой пёс, в ком-то гиена, кто-то ведёт себя как свинья или как осёл!.. Так будьте же ими!.. – И фокусник взмахнул руками.
Горожане перестали смеяться – им явно не понравились такие слова, а некоторые мужчины даже собрались его побить. Но тут внезапно на город налетела песчаная буря, залетела в каждый дом, и все люди превратились – кто в птиц, кто в зверей.
Грубый стал тигром, кривляка обезьяной, не имевший своего мнения, – превратился в попугая, чванливый – в индюка, неряшливый стал свиньёй, скандальный – гусем, упрямый – ослом, толстокожий – носорогом, драчливый – козлом, подлый и льстивый – гиеной. Словом, каждый превратился в кого-то, согласно своему пороку.
Выслушав этот невероятный рассказ, Маугли с Мури были поражены случившимся.
– Неужели он превратил вас навсегда? – спросила кошка.
– Этого никто не знает, – мрачно произнёс Носорог. – Но прежде, чем мы стали такими, с каждым произошла своя история. Если позволите, я расскажу о себе…
– Потом я, – сказал Волк.
– И я, – добавил Лев.
– Так вот, – начал Носорог. – Моя история такова… Ещё вчера утром я был врачом. Много лет с успехом занимался частной практикой. Я брал небольшие деньги, а иногда и бескорыстно лечил тех больных, у кого денег не было. Но однажды подумал: а почему, собственно, дипломированный специалист должен лечить за гроши?! Ведь моя работа приносит всем облегчение от страданий! С этого момента я стал брать за лечение большие деньги. И перестал стыдиться того, что порой сдираю последние гроши с бедняка. Даже мои консультации стали платными. За глаза меня стали называть «носорогом» и «толстокожим», но мне уже было всё равно: есть деньги – буду лечить, нет – загибайтесь!.. – Носорог тяжело вздохнул. – И вот после того, как на город налетела песчаная буря, я стал самым настоящим Носорогом…
– Ужасная история! – согласилась с ним Мури.
– А что произошло с вами? – спросил Маугли Льва. – Вы тоже что-то пережили подобное?
 Лев кивнул:
– Вначале несколько слов о моей человеческой жизни, – сказал он. – Я был мэром этого города…
– Вполне приличным мэром! – бодро подтвердил Волк.
– Отвратительным! – Лев грозно на него глянул. – Только сейчас я понял, как несправедливо правил!.. Ведь там, где Власть, там и Сила. А Сила Власти приносит Безнаказанность, иллюзию того, что только ты, стоящий на Вершине Закона и легкомысленно при этом его нарушая, – самый стоящий Властитель всех судеб!.. Какая Опасная Иллюзия!.. Я наполнил души горожан Страхом!.. А Страх как нельзя лучше поддерживает Власть! Вот круг и замкнулся!.. Я самолично решал все вопросы, увольнял неугодных, брал на службу льстивых, ненавидел мыслящих! Всё в городе подчинялось только моей воле и, как часто бывает с правителями, я чувствовал себя Солнцем, вокруг которого вертится небосвод!.. Ведь уже и в глаза меня иногда называли «царем» города!.. И я – глупец! верил этому и думал, что буду царствовать вечно!.. – Лев положил свою тяжёлую голову на лапы. – Когда в раскрытое окно моего кабинета влетел песчаный поток, я на миг прищурился, а когда открыл глаза, то увидел себя Львом…
– Вашу бы силу и отвагу, – сказал ему Маугли, – применить к добрым делам!
– Это я только сейчас понял… – горько ответил Лев. – И если когда-нибудь я вновь стану человеком, постараюсь жить по-другому!..
– Стать человеком труднее, чем обернуться львом, – заметила Мури и обратилась к Волку: – А что у вас за история?..
– Моя история так же страшна, как и те, что мы только что выслушали, – сказал он. – И очутился я в этой шкуре по заслугам… – И Волк начал свой рассказ… – Всю человеческую жизнь я работал палачом. Видел муки, слёзы и страдания приговорённых, слышал их молящие крики и стоны… За долгие годы службы сердце моё ожесточилось, но я знал, что расправляюсь с преступниками, поэтому легко и спокойно приводил приговоры в действие!.. И начальство, и пригворённые к смерти называоли меня «Бешеным Волком». Ведь я не знал жалости ни к кому… И когда песчаная буря, что налетела на город стихла, я превратился в стоящего Волка…
Выслушав его рассказ, Лев сказал:
– Такие истории есть у каждого горожанина… И как теперь жить дальше – не знает никто…
– Думаю, это знает Самый Справедливый Волшебник на Свете, – сказала Мури.
– Лучше его не искать, – хмуро пробурчал Носорог. – А то ещё превратит в кого-нибудь!..
– Да уж! – заметил Волк. – Хорошо, что вы пришли к нам не позавчера.
– Меня уже ни в кого не превратишь… – таинственно ответила Мури. – Если только в человека. Но, выслушав ваши истории, я лишний раз убедилась в том, что быть человеком совсем непросто!
– Зато меня Волшебник превратил бы в обезьяну, – пошутил Маугли. – Ведь я хорошо лазаю по деревьям.
– Тогда уж лучше в гепарда, – заметила кошка. – Представляешь – несёшься быстрее ветра!
Поинтересовавшись у троих зверей – не слышали ли они чего про Лунан и Шер-Хана, и, оставив их со своими грустными мыслями, Маугли с Мури пошли дальше по безлюдному городу.
– А все-таки молодец этот Справедливый Волшебник! – сказала она. – Наказать человека за его пороки, уж прости меня, пора давно!
– Но ведь поплатился весь город! – возразил Маугли. – Даже дети! Я не думаю, что он поступил правильно! Разве дело волшебников, даже во имя справедливости, так наказывать людей?..
– Каждый остаётся при своем мнении, – миролюбиво промолвила Мури. А про себя подумала, что спорить с человеком глупо и бесполезно. – Мы забыли зачем прилетели, – напомнила она Маугли. – Лучше направь свои мозги на то, как разыскать Лунан. Лично мои – даже не шевелятся.
– Погоди! – он тут же воскликнул. – У меня возник план!
– Ну-ну! – скептически хмыкнула кошка.
– Лунан – красавица!..
– С этим я не спорю…
– У неё веселый и спокойный характер…
– Про это тебе лучше знать…И что с того?
– Как что?! – удивился Маугли. – Значит её нужно искать среди таких же зверей или птиц! Разве Лань или Голубка – не могут быть заколдованной Лунан?!..
Мури на миг задумалась.
– В этом что-то есть… – мурлыкнула она. – Хотя такое решение было бы слишком простым!..
– Ну, откуда знать Волшебнику кто она такая?! – стоял на своём Маугли. – Для него Лунан была такой же горожанкой, как и все остальные!..
– Ладно!.. – нехотя согласилась кошка. – Пошли искать твою Лань.
Они нашли её в парке и задали вопрос.
– Нет, я не Лунан, – ответила Лань. – Когда я была женщиной, меня звали Ланой…
На перилах Набережной они встретили Голубку.
– Нет, про Лунан я ничего не слышала, – сказала она. –  А звали меня Глорией…
– Вас-то за что?.. – спросила Мури.
– Много ворковала над своим мужем, – призналась сизая птица. – А он этого не стоил!.. Был груб и несправедлив. Ведь я – арфистка, а он – простой работяга. Где уж тут понять мою тонкую душу?!.. – Она вытерла крылом слезинки и сказала с вызовом: – Да, он не был голубем в жизни!.. Но я все равно его люблю!.. А теперь даже близко не могу к нему подлететь!..
– Кем же он стал? – поинтересовалась кошка.
– Тигром.
– Тигром?! – воскликнул Маугли. – Он, случаем, не хромал на одну ногу?
– Да он был здоров как бык!
– Почему же тогда его не превратили в быка? – с легкой иронией спросила Мури.
– Тигр ему больше подходит, – ответила Голубка и снова всхлипнула.
Друзья отправились дальше.
– Ну, разве можно понять людей?! – возмущалась Мури. – Особенно женщин!..
Третьей, кого они нашли – была рыжая красавица-лисица.
– Меня зовут Лиза, – кокетливо ответила она. – Я была слишком хитра с мужчинами, за что и поплатилась!.. А про Лунан я ничего не могу сказать. Вам бы обратиться в Полицию, так ведь теперь не найти среди зверей ни одного полицейского!.. Не будете же вы подходить к каждому с глупым вопросом: «Вы, случайно, не полицейский?!..». Я-то и прежде их за квартал обходила!.. Уж сколько от них натерпелась, страшно сказать! – И она убежала, махнув на прощанье своим роскошным хвостом.
– Так я и думала! – удовлетворённо сказала Мури. – Твой план не сработал!..
– Что же делать? – в отчаяньи произнёс Маугли. – Может быть, позвонить Магистру?
– У него своих дел хватает!.. Чем слоняться по городу, лучше найти Самого Справедливого Волшебника на Свете. Уж он-то знает в кого превратил каждого!.. И про Лунан, и про Шер-Хана, думаю, тоже в курсе…
С дерева вновь закаркала хромая Ворона:
– Вы еще не убррались?.. А ну, бррысь отсюда!..
– На ловца и зверь бежит, – вскипела Мури от негодования и тихо произнесла: – Ну, сейчас я тебя поймаю, проклятый бхут… Отвлеки его, пожалуйста…
– Может, знаете, уважаемая, – обратился Маугли к Вороне, – как нам найти Самого Справедливого Волшебника на Свете?
Та громко расхохоталась:
– Ой, как смешно! Ой, помрру со смеху!.. Хотите, чтобы он и вас в кого-то преврратил?! Дурраки! Дуррашки!..
– Сейчас я тебе покажу дурашку, каракатица! – не выдержала Мури её наглости и, громко мяукнув, вскочила на дерево.
Ворона едва успела увернуться. В зубах кошки осталось несколько атласно-чёрных перьев.
– Ничего! – сказала она, спрыгивая с дерева и плюясь ими. – Надеюсь, третья попытка будет удачной…
И тут они увидели печального Тигра, бродящего по Набережной.
– Неужели Шер-Хан?!.. – насторожился Маугли.
– Добрый день, уважаемый! – крикнула тому издалека Мури. – Вы что-то ищете?..
– Не что-то, а кого-то!.. – грустно ответил он. – Свою жену…
– Случайно, она не была арфисткой? – догадалась Мури.
– Была!!! – обрадовался Тигр. – Вы её нашли?!
– Мы с ней только что разговаривали, – ответил Маугли. – Но в кого её превратил Справедливый Волшебник, вам не скажем!
– Почему?! – заревел в изумленьи Тигр.
– Потому что вы с ней обращались грубо, – строго сказала Мури. – А теперь и вовсе сожрёте!
– Я люблю Глорию! – заплакал Тигр. – Я не могу без неё жить!.. Да пусть она хоть превратилась в мышь или в лягушку, я всё равно буду с ней рядом! – И он зарыдал навзрыд.
– Ещё бы! – хмыкнула Мури. – Лягушки в сказках всегда становятся царевнами.
– Может быть, скажем ему правду?.. – пожалел его Маугли.
Мури немного помолчала:
– Пожалуй, скажем… Кажется, его слёзы искренние.
И они рассказали Тигру про встречу с Голубкой. Он тут же побежал её искать.

***

А наши герои пошли дальше и свернули к мосту, что вёл на другую сторону реки. Где-то вдали, в сосновом бору, блестели на солнце крыши дачных домиков.
И тут они вновь увидели Тигра, который, озираясь по сторонам, шел по Набережной.
– Нашли Глорию?! – окликнула его Мури.
Тот удивлённо посмотрел на них, потом осклабился в улыбке:
– Да, спасибо!.. – и побежал по мосту на другую сторону реки.
– Странно! – внезапно сообразила Мури. – Если всех животных – по одной особи, откуда же здесь взялся второй тигр?
– А как ты поняла, что это второй? – удивился Маугли.
– У первого были усы рыжие, а у этого седые.
– Значит, это Шер-Хан!
Они обернулись к мосту, но второго Тигра уже и след простыл.
– За ним! – крикнула Мури.
Над ними, каркая, летела хромая Ворона:
– Вперед, за Тигрром! Урра!.. – боевым кличем орала она. – Уж он рразоррвет вас на части!.. Уж он не пожалеет!..
Не обращая на неё внимания, друзья перебежали мост и вошли в сосновый бор.
Пройдя по тропинке, они  оказались на единственной дачной улочке, всего несколько десятков домов. Каждая дача была обнесена плетёной оградой.
– Хоть и неприлично подсматривать в щёлку, но ничего другого не остаётся, – и Мури заглянула во двор первого дома через дыру в прутьях. – А ты чего стоишь? – спросила она Маугли. – Твои дома на другой стороне улицы.
Они стали обходить дачные домики, пока, наконец, Маугли не крикнул:
– Она здесь!
– Кто? – обрадовалась Мури. – Твоя Лунан?!..
– Машина Волшебника!..
Мури перебежала через улочку, а Маугли нажал кнопку звонка у ворот.
Калитку им открыл большой весёлый человек с лукавыми глазами и в футболке навыпуск. Спортивная шапочка прикрывала седину, а под большим носом топорщились белые усы. Он тяжело и часто дышал.
– Ну, наконец-то!.. Милости прошу!.. – сказал им Волшебник, словно весь день ожидал гостей. – Простите за мой вид… Занимался на тренажёре…В мои годы это особенно полезно!..
Гости вошли во двор.
Под навесом стояла чудо-машина – точь-в-точь, как её описали Лев, Носорог и Волк: днище походило на катер, только на колесах, с боков торчали небольшие крылья, а со всех сторон висели пропеллеры.
– Прошу на веранду! – певучим голосом пригласил он гостей. – Уже и чайник вскипел!.. И пирог поспел!.. С земляникой!.. – похвалился Волшебник.
–  И никакой он не страшный, – шепнул Маугли Мури, когда они сели за стол. – Зря каркала, хромая!
– Я же говорила, что он молодца! – согласилась с ним кошка.
Хозяин налил Маугли чай в большую чашку, а Мури в блюдечко. Когда же они разговорились, Маугли спросил у Волшебника о судьбе горожан.
– Это не насовсем, – успокоил он их, широко улыбаясь. – Так… немного припугнуть. Признать свои ошибки!.. Главное, чтобы они поняли, как это ответственно быть людьми.
– Я тоже так думаю! – согласилась с ним Мури. – Вы очень мудрый человек!.. А скажите, пожалуйста, вы, случайно не заколдовали девушку по имени Лунан и еще одного… знакомого Тигра?..
– Второго Тигра быть не может! – ответил Волшебник. –  Искусство не терпит копий. Я за штучный товар! И моё правило: всё делать в одном экземпляре… Кстати, – улыбнулся он, хотя его глаза уже не улыбались. – Из вас, юноша, получился бы прекрасный экземпляр Серого Волка. Хотите, превращу?.. Ради шутки!..
– Хороша шутка! – фыркнула Мури, допивая чай из блюдечка.
– Один Волк у вас уже есть… – сказал ему Маугли.
– Бывают случаи, когда и второй необходим… – туманно ответил Волшебник.
– Кому необходим? – спросила кошка.
– Мне, – сказал Волшебник.
– Но почему именно в Волка? – удивился Маугли.
– Потому что вы, юноша, были воспитаны в семье Отца Волка, если я не ошибаюсь?.. А я ошибаюсь редко.
– Откуда вы знаете?.. – опешил тот.
–  Я всё-таки Волшебник!.. – похвастался он.
– Нет уж, спасибо… – пробормотал Маугли, глядя ему в глаза. Из голубых они, почему-то, стали жёлтыми.
– Не за что! – зло рассмеялся Волшебник. – От тебя, Маугли, я никогда не дождусь благодарности! Так что придётся действовать без страха на свой риск.
Он взмахнул рукой – и Маугли тут же превратился в Серого Волка.
Мури поспешно выпрыгнула из-за стола и в три прыжка очутилась далеко за забором. Лишь мгновенье спустя, обругав себя за трусость, она неслышно приблизилась и прильнула одним глазком к уже знакомой щёлке и увидела, как Волшебник запер в подвал новоиспеченного Волка. Мури неслышно спрыгнула во двор и затаилась в кустах крыжовника, а хозяин дома, распахнув калитку на улицу, поглядел по сторонам и сказал  самому себе:
– Ну, погоди, хвостатая! И до тебя доберусь!.. – и отправился в дом.
Подбежав к окну, Мури видела, как он положил ключ от подвала на прикроватный столик, затем улегся в постель и вскоре захрапел. Она уже поняла, кем он был, этот добрый и Справедивый Волшебник! Его храп напомнил ей тигриный рык Шер-Хана!.. Теперь ей стало ясно, зачем он превратил горожан в животных!.. Конечно же, для того, чтобы под маской справедливости спрятать Лунан и не вызвать подозрений у Маугли, который, как он знал, обязательно здесь появится!..
Нужно было срочно что-то предпринимать. 
«Думай, думай! – подстёгивала она себя. – Прежде всего, спасти Маугли!.. Это – раз!.. Ключ – это два…». 
Кошка бесшумно прыгнула через окно в комнату.
«Так и есть, на столике! Что же дальше?..».
А дальше ничего… Она не сумеет открыть своими лапами дверь подвала, и Серый Волк тоже… Вот ведь Танталовы муки! Стоять по горло в воде и не напиться! Держать в зубах ключ – и не открыть им дверь!.. Мури схватила его и так же бесшумно выпрыгнула во двор.
Подойдя к подвалу, она тихонько постучала в дверь.
Серый Волк тихо завыл.
– Тшшш!.. – прошипела кошка заколдованному другу. – Ключ у меня! Сейчас придумаю, как тебя вызволить…
Она думала минуту-другую, а когда пошла третья, над забором раздался знакомый треск вороньих крыльев. Так и есть! Хромая каракатица нашла их и здесь. Мури уже не верила в то, что она – заколдованный Шер-Хан. Просто глупая и крикливая Ворона, которая начнёт сейчас противно каркать, разбудит Волшебника и тогда… Что будет тогда – об этом Мури даже не хотела думать. И когда та перелетела через забор и села на ель – мудрая Кошка, Кошка, Гулявшая Сама по Себе, впервые почувствовала, как её душа ушла в пятку. Она прислушалась… Кажется, в левую… заднюю…
Но на её удивленье, хромая Ворона с выдранными перьями не каркнула, а тихо сказала приятным голосом:
– Я знаю, где спрятан Волшебный Порошок «расколдуй».
Изумленной Мури только и осталось спросить шёпотом:
– Где?..
Так и не поняв, что же случилось с хромой Вороной, и почему она вдруг из злобной превратилась в добрую, – Мури доверилась ей полностью. Вероятно, та уже была в доме Волшебника, и хорошо знала, о чём говорит, – потому что, взлетев на крышу, та сразу же важно прошествовала в слуховое окно на чердаке. Мури вскарабкалась за ней вслед.
– Только, чур, не драться! – предупредила её Ворона.
Сразу зачесалось в носу от старых вещей и чердачной пыли. Мури едва не чихнула.
– Здесь! – Ворона села на большой сундук и стукнула по нему клювом.
Замка на сундуке, к счастью, не было, поэтому они вместе, хотя и с большим трудом, открыли тяжёлую крышку. На дне лежала небольшая коробочка, перевязанная шёлковой лентой и запечатанная сургучом. Ворона ухватилась клювом за ленту и вылетела во двор.
У двери подвала Мури сломала сургучную печать. В коробке была песчаная пыль. Они насыпали её тонкой серой лентой на земле, вдоль дверной щели, затем Мури сказала заколдованному Маугли, чтобы тот прилёг у двери на пол. И они обе вдунули пыль через дверную щель.
– Я на ногах! – услышала Мури его голос.
– Тогда держи! – обрадовалась она и просунула Маугли ключ тем же манером.
Спустя мгновенье, он уже вышел на свободу. Завидев хромую Ворону, Маугли тут же захотелось схватить её за хвост, но Мури его остановила:
– Это не Шер-Хан! – сказал она. – Тигр спит в доме!..
Из окна доносился громкий рык.
– Волшебник?! – Маугли подтянулся к окну и заглянул в комнату.
– А разве ты не помнишь, как он тебя превратил в волка? – спросила Мури. – Пока он спит, с ним нужно расправиться! Ты готов к поединку?..
– Не спеши, – сказал Маугли. – Шер-Хан может проспать целые сутки… – Его взгляд устремился на чудо-машину. – Это то, что нам сейчас нужно!
– А что нам сейчас нужно?
– Вначале спасти горожан.
– Что ж, неплохая мысль! – кивнула Мури. – Ты как думаешь? – обратилась она к Вороне.
– Желание кого-то спасти – есть одна из черт Благородства, – ответила та.
– Смотри-ка!.. Ещё и философствует!..
Они сели в машину. Завести её было совсем несложно: всего несколько педалей, на которых были нарисованы четыре стрелки: – вверх, вниз, направо, налево, и еще две кнопки – зелёная и красная.
Маугли правильно всё понял. Он нажал на зелёный кружок, и машина завелась. Когда же он потянул на себя рычаг со стрелкой вверх, та легко оторвалась от земли, перелетела через забор и взмыла в небо по направлению к городу.
Долетев до площади, Мури раскрыла коробочку и высыпала всю волшебную пыль на город.
То, что случилось внизу – трудно описать. Звери и птицы один за другим вновь превращались в людей. И каждый из них был готов исполнить свою клятву.
Мэр, с этого часа стал не царить, а служить людям; врач перестал быть рвачом и по-прежнему тех, у кого не было денег, лечил бесплатно; а палач даже сказал целую речь:
– Больше никого казнить я не буду! И вообще, ухожу на пенсию!.. Хотя даже пенсию за мою работу получать стыдно…
А вечером в городе был праздник. И все его жители поклялись друг перед другом навсегда оставаться людьми.
Но это будет вечером. Сейчас же, израсходовав всю коробочку с Волшебной Пылью, Маугли с изумленьем увидел, что она опять полна до краёв.
– Пригодится! – обрадовался он и сунул в карман куртки. – Впереди ещё много приключений!..
И тут подала голос Ворона:
– А про меня забыл, Маугли?!
Голос был знакомым и нежным, как звон колокольчиков над храмом.
– Лунан! – воскликнул Маугли, чуть не вывалившись из летающей машины.
– Я, – ответила Лунан, превращенная Шер-Ханом в хромую Ворону.
Он поспешно достал щёпоть порошка и дунул им на птицу. И рядом – да! – с ним очутилась его любимая.
Мури тоже была за них счастлива. Путешествие по векам закончилось. Они вернутся домой. Жаль только, что больше не будет Приключений. А без них жизнь так скучна. Более того, думала Мури, прожить без Приключений вообще уже никак нельзя!.. Но всему, видно, приходит когда-нибудь конец. Пришел конец и последней истории про Новые Приключения Маугли, думала Мури. Думала-то думала, но в который раз ошиблась!
В воздухе появился Шер-Хан. Его грозный вид был полон злобы.
– Берегитесь! – крикнула Мури.
Но тигровая уже лапа выхватила Лунан из объятий Маугли, и бхут Шер-Хана исчез вместе с ней в вечернем небе…

***

…Сумерки опустились в душу Маугли. Он ничего не видел, не слышал, не говорил. Он вновь упустил своё счастье. Ах, поверни чуть раньше вокруг пальца Звёздный Перстень – и они бы втроём давно были дома! Сладкий поцелуй расслабил бедного-бедного Маугли, и он не заметил проклятого бхута!..
– Не переживай ты так! – успокаивала его Мури, понимая, что нет успокоения в её словах.

…Вновь Канис летел во Вневременном Пространстве… Что их ждёт впереди? Что будет дальше? Этого не знал никто. Даже Большой Пес. 

– Учёный Ворон…
– начал Канис, –
…Четверть века
Бок-о-бок прожил с человеком.
За эти годы выучился он
(Единственный в семье ворон!)
Не только огород стеречь,
Но также понимать
И человеческую речь.


Мури перебила:
– Какую именно речь? Человеческую немецкую или человеческую английскую? Или всяческую человеческую речь?
– Не мешай! – урезонил её Маугли. – Ты не понимаешь, что импровизатору нельзя мешать?!
– Молчу!
А Канис продолжал:

– …Однажды он, прищурив веко,
Подумал: «Вот бы человеком
Мне стать! За эти годы
Я понял: кто есть Царь Природы!
Но как же в человека превратиться?..»
Тут вспомнил Ворон Феникс-Птицу,
Что у болот в лесу жила.
Она волшебницей была.
Её искал он день и ночь.
Найдя же, попросил помочь.
Услышав просьбу полиглота…

– Ты довольна, Мури? – обратился он к ней. – Полиглот понимает всяческую человеческую речь. Продолжаю…

…Итак, услышав просьбу полиглота,
Та чуть не шлёпнулась в болото:

– Ты сколько лет живёшь на свете?
– Полсотни, – важно Ворон ей ответил. –
Осталось двести пятьдесят!
Недаром люди говорят:
Что род наш – долгожитель из пернатых!
Умней нас нет среди крылатых!

– А знаешь ли, что человек
Живёт всего один лишь век? –
В ответ спросила Феникс-птица. –
Советую не торопиться.
 
Был Ворон изумлён: – Как век?!
Всего лишь век?!
– И то неполный.
– За что ж его, – презренья полный,
Воскликнул он, теряя речь, –
Прозвали все царём Природы?! –
И важно полетел стеречь,
Гордясь трёхвековой породой,
Пустые грядки огорода.
 
Маугли воскликнул:
– Браво, Канис! Браво!
А Мури заметила:
– Я, между прочим, где-то слышала, что триста лет вороны живут только в сказках…
 
 
Приключение девятое.
НА БЫЛИННЫХ ПРОСТОРАХ

…Когда второй отряд
только подъезжал к Гремячей Горе,
а третий к Соловьиной Роще,
настоящие Маугли, Мури и Пугало –
благодаря Звёздному Перстню –
очутились на Алатырь-Острове.
Как вы помните, здесь жил-проживал
Кощей Бессмертный…

Прислушайтесь!.. Слышите? Ветер шумит… Птицы кричат… Видите? Утро предрассветное… Ковыль-трава скатертью стелется… А над степью последние звёзды тают…

…Ехали по Ковыльной Степи три витязя на богатырских конях: Илья-Муромец, Добрыня-Никитич и Алёша Попович.
– Далече ещё? – спросил Добрыня. – Может не в ту степь заехали?..
– Вот потеха-то будет! – гоготнул Попович.
Муромец степенно достал из-под седла бересту, на которой острием стрелы процарапан был путь дорожный, да сажей в царапы втёртый.
– Значит та-ак!.. – крякнул он, водя булавой по бересте. – Дремучий Лес вечор проехали…  Речку Плотвянку ночью… Вот она Степь Ковыльная! А уж за ней Роща Соловьиная – земля Соловья-Разбойника. Аккурат, за полдень доберемся!..
Вдалеке пасся одинокий конёк.
– Небось, от табуна отбился, – подметил Муромец.
Внезапно среди ясного неба ударил гром, блеснула молния, и прямо из рассветных облаков появился над Ковыльной Степью не дождь, а Большой Пёс, весь усыпанный звёздами. Богатыри так и ахнули. А кони их заржали от страха.
Соскочил на ковыль-траву добрый молодец, кушаком подпоясанный, за ним чёрная кошка.
Выгрузив Путешественников-во-Времени, Канис тут же взлетел к облакам и исчез.
Богатырские кони лишь тихо били копытами, обалдело вертели головами и глядели на гостей бешеными очами.
Поклонился богатырям добрый молодец и приветливо крикнул:
– Утро доброе, витязи бесстрашные! Как земля ваша зовётся?
– Русь Святая!.. – оторопело ответил Илья Муромец. – А ты кто будешь? Не Перунов ли вестник?
– Я сам по себе. А зовут меня Маугли.
Богатыри переглянулись:
– Бусурманин, что ли? – подозрительно спросил Добрыня. 
– Индиец я, – ответил парень.
Алеша Попович даже присвистнул:
– Эва откуда залетел! – сказал он тоном знатока, будто знал, где находится неоткрытая в те времена Индия.
– Как горшок на голову, – мрачно заметил Муромец.
– Негостепримные вы какие-то!.. – покачала головой Мури.
– А мы вас в гости не звали, – ответил Илья. – Может вы лазутчики иноземные!..
– Я невесту свою ищу, – как можно любезнее сказал Маугли. – Лунан зовут.  А вас как звать-величать? 
Те представились.
– Уж не родственники ли мы с вами? – обратилась Мури к Муромцу.
– Это ещё с какой балды?! – изумился богатырь.
– Меня зовут Мури, вас – Мур-ромцем. Один корень!
– Да меня потому так прозвали, возмутился Илья, – что родом я из города Мурома! Ишь, иноземка!.. А тоже в кореши набивается!..
– Между прочим, – напомнил Добрыня, – у нас на Руси чёрные кошки завсегда к беде!
– Что ж за выдумка такая?! – удивилась Мури.
– А все ведьмы по ночам в кошек оборачиваются!.. – объяснил ей Попович.
– Так ведь ночь давно прошла, а она всё та же кошка! – заступился за Мури Маугли, видя, что вот-вот может вспыхнуть нечаянная ссора. – А всё потому, что она – кошка настоящая! К тому ж, учёная!
– Уж, прям, учёная! – хмыкнул Муромец. – Кошка как кошка: четыре лапы да хвост.
– А коли она учёная, может, подскажет, где княжну Марфу искать? – ухмыльнулся Попович.
– Кто такая Марфа? – поинтересовался Маугли.
– Дочь князя Златослава. Жила в своём терему да однажды пропала.
– Как так?!
– Спёрли, небось. Красоты, говорят, была неописуемой! – прицокнул языком Алёша.
– Так-то говорят! – возразил ему Муромец. – Мало я на Руси княжон красивых видал! Или толсты как бочки, или сухи как хворостинки.
– Это оттого, Илюха, что ты тридцать три годка сиднем сидел! – усмехнулся Добрыня. – Совсем, поди, одичал!..
– Я своё наверстаю! – пообещал Илья-богатырь.
– А по мне все девки гладки! – мечтательно сказал Попович. – И уста у них – сладки!..
– А давно ли исчезла княгиня Марфа? – спросила богатырей Мури.
– Да уж три года с тех пор минуло, три месяца и три дня, – ответил Муромец. – Может, Кащей Бессмертный постарался али руку приложил Соловей-разбойник! А то и сам Змей-Горыныч позлодействовал. Никто не знает!
– Вот и позвал нас князь Златослав её разыскать, – сказал Попович. 
– Из-за этого границу пришлось без присмотра оставить! – недовольно промолвил Добрыня. – А вдруг ворог нападёт? Кто защищать землю русскую будет?!
– Да, – согласилась с ним Мури расхожей фразой: – граница должна быть на замке!.. А что, если мы вместо вас на поиски отправимся?.. – переглянулась она с Маугли. 
– А и правда! – согласился он с ней и подумал: «Молодец, Мури! Может, что про Лунан узнаем… Да и кто-то из тех злодеев может оказаться духом Шер-Хана…». И обратился вслух к витязям: – Разрешите нам, богатыри былинные, вместо вас отправиться на поиски. А вы возвращайтесь себе на границу. Русь сторожите!
– Дело говорит парень! – сказал Добрыня. – Прям, глядит в корень!
– Да как же он один-то справится?! – удивился Попович.
– Почему один?! – удивился Маугли.
– А я кошку твою учёную в счёт не беру, – ответил молодой витязь.
– И зря! – фыркнула Мури. – На нашем с ним счету много всяких тайн распутано.  В таких делах не силой, а умом брать нужно!
– Выходит, мы без мозгов, что ли?! – насупился Муромец.
– Прости ты её, Илья Иванович! – поспешно сказал Маугли. – Мури не то хотела сказать. Она имела в виду, что одним умом границу не отстоять! Как и для приключений одной силы мало.
– Да пускай себе, Илюха, едут! – натянул поводья Добрыня. – А не найдут – сами перед Златославом слово держать будут. А мы, други, вертаться должны!.. Русь охранять! Покуда Степь Ковыльную перейдём, речку Плотвянку переплывём, Лес Дремучий проедем – глядь! к ночи как раз и воротимся!
– Погодь! – оборвал его Муромец. – Разве я своё богатырство на других перекладывал?! Тут дело сурьёзное!.. Ну, допустим, поедут они… И чего? Без коня и доспехов?! Да на них Соловей-разбойник только дунет – в небеса улетят.
– Твоя правда! – согласился Добрыня. – Без коня и доспехов отправляться на подвиги негоже.
– А про того, что в степи пасётся, забыли?! – воскликнул Попович. – И с доспехами поможем! – Он снял с себя щит и протянул его Маугли. – Держи, братец! А ещё кольчугу тебе подарю!.. У меня на пограничной заставе есть про запас вторая.
– Эх! – крякнул Муромец. – В таком разе бери и от меня палицу!
– Ну, тогда от меня прими щит и меч-кладенец! – сказал Добрыня. 
– Спасибо вам, витязи храбрые! – поклонился им Маугли, принимая дорогие подарки.
Поскакал Попович в степь и привёл одинокого конька:
– Держи! Словно тебя поджидал!
– Ну, успехов тебе, Маугли! – протянул ему берестовую карту Муромец. – Жаль, что имя у тебя бусурманское! А так, с виду, настоящий витязь бы получился!.. И тебе удачи, учёная кошка!.. Жаль, что не земляки мы с тобой! – усмехнулся он в бороду.
Уехали богатыри границу охранять.
Надел на себя Маугли богатырские доспехи, сел на конька – тот под ним выстоял.
– Не бойся, не споткнусь! – сказал конёк. – Я крепкий. А зовут меня Сивко Бурко-Вещий Каурко!.. Ну, держись, витязь!
И едва успела Мури запрыгнуть коньку на шею, как понёссся тот по степи – искры из-под копыт засверкали да пыль столбом завилась.

***

Долго ли, коротко ли они скакали, а очутились у небольшой деревеньки.
– За ней, – сказал Сивко, – начинается земля Соловья-Разбойника. 
В ближнем огороде стояло Пугало – соломенный мужичок в посконной рубахе и шапке, а ребятишки в него бросали камни.
– А ну, постой! – сказал Маугли Сивке. Тот остановился. – Эй, ребятня! И не совестно вам?! – крикнул им Маугли. – Будь он на двух ногах, догнал бы вас и отдубасил!
Ребятишки рассмеялись:
– Да он не живой! Соломой набитый!
– А вот я вам! – бросилась к ним Мури. – Я ведь не кошка, а ведьма!..
Разбежались детишки с визгом и криком по своим дворам.
– Спасибо тебе, добрый витязь! – сказал соломенный мужичок Маугли. – И тебе, кошка, низкий поклон!.. В одном вы неправы: имей я две ноги – не стал бы догонять обидчиков. А называюсь Пугалом оттого, что должон всех пугать. Особливо воробьев. А я не хочу. Сам-то я добрый… – И робко добавил, глядя на спасителей: – Вот если б вы приделали мне вторую ногу… смог бы я ходить… А так стою как истукан.
Взялись Маугли с Мури за работу, и вскоре у Пугала появилась вторая нога из слеги и коряги, ничуть не хуже первой. Ступил соломенный мужичок шажок-другой – и пошёл себе, чуть прихрамывая.
– Ещё побегу, не догоните! – сказал – как утешил.
– В таком случае, успехов тебе! – ответила ему Мури. – А нам пора!
– Куда, ежли не секрет?
– К Соловью-Разбойнику. Княжну Марфу искать.
– А можно мне с вами?
– Не боишься, что по ветру развеет?.. – спросил Маугли.
– А вы меня опять соберёте! – хитро улыбнулся мужичок и первым уселся на коня, ближе к хвосту.

***

Ехали они, ехали и встретили на дороге двух коробейников – оба на одно лицо.
– День добрый! – поприветствовали их коробейники. – Не желаете ли чего купить?
И, перебивая друг друга, стали предлагать свои товары:
– Много вещей разных для девиц красных! 
– Бусы, гребёнки!
– Обручи зво;нки!
– Нитки, иголки!
– Шпильки да заколки! 
– А еще берёзовые дудки!.. – сказал им первый коробецник.
– Только никому они не надобны: перестали их покупать! – сказал второй.
– Некому на них играть! Некому свирестеть! Некому сердцем петь! – сказал первый.
– А ведь когда-то эти края самыми певческими на Руси были, – напомнил второй. 
– Даже деревни так и назывались: одна – Певцовка! – сказал первый.
– Другая – Большие Гусли! – молвил второй.
– Третья – Распеваловка!.. – сказал первый и спросил: – А вы далеко ли путь держите?
– К Соловью-Разбойнику, братья-близнецы! – ответил им Маугли.
– Не братья мы! И не близнецы! – рассмеялись они.
– Есть у нас зеркальце волшебное, – сказал первый. – Кто заглянет в него – такой же второй появится, точь-в-точь, как и первый – не различить!
– Зачем это вам? – не понял Маугли.
– А чтоб больше товара успеть продать, – сказал второй коробейник. – Пока я в одном селе торгую, двойник Офеня продает товары в другом. А можем ещё и тройника сделать, и пяте;рничка! Да хошь целое войско! И все на одно лицо!.. Может, купите зеркальце?..
– К чему нам второй Маугли?.. – засомневался Маугли.
– А, что, идея хорошая! – воскликнула Мури. – Чем время попусту терять, пошлём-ка наших двойников к Кощею да к Горынычу.
– Тогда и Сивку-Бурку нужно раздвоить! – добавил Маугли. – Даже растроить!..
– И Пугало расстроить тоже, – сказала Мури.
– А меня-то зачем?! – испугался соломенный мужичок. – Мне и одному хорошо!..
– С нами идти хочешь? – спросил его Маугли.
– Хочу… Только двойника не желаю.
– Не трусь! – сказал ему Маугли и достал из Неистощимого Кошелька гривну серебряную, а коробейники из короба волшебное зеркальце.
Глянул в него Маугли: зеркало как зеркало, и вдруг дыхнул из серебряной глади голубой дым, а когда рассеялся, то рядом с ним стоял уже второй Маугли, точно такой же, как и он сам.
– Ну, ни за что не различить! – сказали коробейники.
А Маугли вновь посмотрел в зеркальце, и оттуда уже появился третий.
– Позволь теперь и мне, – сказала Мури и дважды глянула в серебряный овал.
И точно так же рядом с ней очутились две одинаковые кошки.
– Красота! – сказала она. – Чем больше умных кошек в Природе, тем лучше для самой Природы!
Потом и Сивок-Бурок стало трое, запрыгали по лужайке.
– А как же так сделать, чтобы вновь одному оказаться? – спросил Маугли у коробейников.
– Нам это не надобно, – ответили два Офени, – а вообще-то, стоит лишь каждому посмотреть в зеркальце, и тот, кто из него вышел, войдёт обратно.
– Ну, давай теперь ты, – обратилась Мури к Пугалу. – Солнце высоко – пора в путь отправляться.
– Боюсь я к Соловью-Разбойнику идти, – сказал вдруг соломенный мужичок. – Правы вы оказались! Ещё развеет меня на соломинки… И к Змею-Горынычу идти стрёмно – спалит, не моргнёт… А вот к Кощею пойду. Так что незачем мне двойников плодить!..
– Ну, раз так, – сказал Маугли, – поедешь с нами, а остальные отправятся по разным дорогам…
– Может быть, и Звёздный Перстень растроить? – предложила Мури.
– Перстень не растроишь!.. – ответил ей Маугли. – Своим ходом пойдём! Когда ещё увидишь Былинные Просторы?..
Сказано – сделано. Попрощались коробейники с тремя Маугли, тремя Мури, тремя Сивками да с одним Пугалом, и пошли дальше товар продавать.
А Путешественники-во-Времени, договорившись встретиться на этом же месте,   разделились на три отряда. Сивко Второй понёс на своей спине Вторую Мури и Второго Маугли к Гремячей Горе, где жил Змей-Горыныч. Сивко Третий, соответственно, Третью Мури и Третьего Маугли – в Соловьиную Рощу, где обитал Соловей-Разбойник. А уж настоящие герои отправились вчетвером с Пугалом на Алатырь-Остров, где жил Кощей Бессмертный…

***

Чтобы не утомлять читателя цифрами, будем называть героев привычными для нас именами.
Итак, ехал к Гремучей Горе первый отряд двойников. Долго ехал Сивко – мимо выжженных полей, иссушенных колодцев в деревнях, по берегу высохшей реки Стремянки, некогда быстрой и прохладной.
– Словно огненный смерч пронёсся, – сказал Маугли.
Наконец, за сосновым бором показалась Гремучая Гора. У её подножья был виден просторный вход, дёрном заросший. Из горного нутра раздавался дикий храп, а сама гора то поднималась, то опускалась, словно живая.
Подъехал Сивко к самому входу.
– Эй, Змей Горыныч! Выходи! – крикнул Маугли.
Храп умолк, и тут же наружу появился Змей о трёх головах. И каждая голова была в десятки раз больше головы Каа. Из всех ушей валил серый дым, из трёх пастей вырывался жаркий огонь, а с боков огромного чудища торчали перепончатые крылья.
Сивко назад чуть попятился – да не от страха, а от жара.
– Ну, кто нас разбудил в такую рань?!..– капризно сказала Первая голова. По темпераменту она была меланхоликом, то есть, всегда в плохом настроении и в подавленной грусти. – И так плохие сны снятся, а тут ещё незванные гости!.. – Она зарыдала, испустила большие слёзы, а крылья её задрожали.
– А? Что? Где?.. Привет, ребята! – радостно гаркнула Вторая голова. Она была холериком: с горячностью, вспыльчивостью и порывистыми поступками. – За три года первые гости пришли! Вот радость-то привалила!.. – Крылья поднялись и шумно захлопали.
– Ну какая же это га-а-адость?.. А-а-а! Кх!.. – зевая, подала голос третья голова Горыныча – вместо «р» она вальяжно говорила «г». Кролме того, лна была флегматиком, без каких-либо чувств: – Ну, пгишли и пгишли…
Крылья тут же опустились, словно завяли.
Из-за разных темпераментов Головы всегда ссорились друг с другом: когда флегматичная голова хотела спать, – а спать она хотела постоянно, – холерическая голова не давала ей покоя, так как у неё была хроническая бессонница, что раздражало до слёз меланхолическую голову.
– Далеко путь держите?! – весело спросила Вторая голова. – А? Что? Где?
– Ну какой у них путь, если сейчас мы их сожрём?! – рыдала Первая. – О, бе-едные, бе-едные п-уутники!
– А может, и не бе-а-адные!.. – вновь зевнула Третья голова. – А-а-а! Кх!.. Может у них золото и сеебго есть…
– Эй, вы, «умные головы»! – крикнула им Мури. – Не встречалась ли вам княжна Марфа?..
– Мы всех встречаем с распростёртой пастью!.. – рассмеялась Вторая голова. – Может, и встречалась! А? Что? Где?.. Разве всех упомнишь?!..
– Бедные-бедные путники!.. – продолжала рыдать голова-меланхолик.
– Ну, почему же бедные?.. Счастливые! Долго мучиться не будут!.. – безчувственно произнесла голова-флегматик. – Не то, что несчастные кгестьяне – те уже тгидцать лет от жажды умигают!..
– Так это ты, Горыныч, всю землю в сушь превратил?! – крикнул Змею Маугли.
– Я! – произнесли все три Головы одновременно. – Заложил камнем источник. А будь моя сила поболе – иссушил бы все моря и океаны! Вода и огонь – не брат с сестрой!..
– А вернуть воду людям не собираешься?
– Как заплатят оброк, может и выпущу!
– И сколько заплатить нужно?
– За тридцать лет – тридцать сундуков золота и самоцветов!
– Да-а!.. – поражённо произнес Маугли. – Неподъемный оброк!..
– Так у меня же три головы. Каждой сестре по серьге!..
– И зачем тебе их столько?
– Одна голова хорошо! Две лучше! А уж три – совсем прекрасно! Кстати, у моих старших братьев голов куда больше: у одного девять, у другого двенадцать!
– Что будем делать? – спросил Маугли у Мури. – Может быть, Каа поможет?
– Как это он поможет? – кошка недоумённо раскрыла глаза.
– Перешлёт драгоценности из Княжеской Пещеры. Методом нуль-транспортации.
– М-м-м!.. Дорогущая выйдет посылочка… Хотя другого шанса у нас нет. Не драться ведь с ним? Насколько я знаю, на место срубленной головы появится новая!..
Услышав их разговор, Змей Горыныч шумно захлопал крыльями: 
– Как ты сказал: Каа?!.. Мудрый и великий Каа?!.. Ты его знаешь, витязь?
– Это мой друг, – ответил Маугли.
– Мой тоже, – примазалась Мури.
– Мой родственник! – с гордостью добавил Змей Горыныч. – Когда-то он подарил мне Вечность. Ты права, кошка: на месте срубленной головы появится новая! И так до бесконечности!.. Эхе-хе! Сколько я за время всего-то перевидел!..
– Может быть, и дух тигра видел? – спросил Змея Маугли.
– А? Что? Где? – спросила голова-холерик. – Нет! На Древней Руси тигры не водятся…
– Не хватает нам еще тиггов! – ответила голова-флегматик.
А голова-меланхолик скривилась, чуть не плача:
– Ещё разорвут на части!..
И все три головы, пошептавшись между собой, вновь заговорили вместе:
– В знак уважения к Мудрому Каа, – сказал Змей Горыныч, – я выпускаю воду на Былинные Просторы без оброка!.. Ну-ка, витязь, отойди в сторону, чтоб не утопнуть!
– Бежим, Сивко! – потянул Маугли за уздцы, и Сивко рысью помчался в обратный путь.
Мури, сидя позади Маугли, оглянулась: она видела, как Змей Горыныч взмахнул крыльями и взлетел над горой. И тут же мощный водяной поток вырвался на волю из пещеры и понёсся по равнине.
– Быстрее, Бурко! – кричал Маугли, и конь, чувствуя, что вода уже касается его копыт, взлетел над землёй.
А свободная ключевая вода уже поила собой иссушённую солнцем землю, заливала дно высохшей речки Стремянки, наполняла колодцы…

***

…В это же время доскакал Третий Сивко-Бурко до Соловьиной Рощи. Въехал в чащу – светло в ней, птицы летают, вокруг дубы да берёзы, даже не верилось, что живёт здесь один из самых страшных разбойников. А на поляне – избушка. Спешились наши герои, подошли к дому, Маугли постучался в дверь.
– Эй! Есть тут кто или нет?!..
На его окрик дверь открыл мужик – голова бритая, только косичка на затылке.
– Ну, я живу! – весело сказал он, оглядывая всю честную компанию. – Чего надобно?
– Нам бы к Соловью-Разбойнику проехать, – сказал Маугли. – Не подскажите, где его искать?
– А искать не надобно. Тут он и живёт! – рассмеялся мужик с косичкой. – Я и есть Соловей! А Разбойником меня завистливые люди кличут. Голос у меня как у соловья, и лучше его нет на всём свете!
И тут же продемонстрировал свое искусство: спел и басом, и тенором, и баритоном, и бельканто.
Наши герои так и зааплодировали в восхищеньи.
– Спасибочки!.. – кланялся им Соловей-Разбойник, приложив руку к сердцу, как настоящий артист. – А – ты? Петь умеешь? – спросил он у Маугли.
– Нет… – ответил тот.
– Так все говорят! – рассмеялся лесной певец. – А сам, небось, соловьём заливаешься!.. Ну-ка, спой!
– Да не знаю я песен! – растерялся Маугли.
– Что, ни одной?! – не поверил Соловей-Разбойник.
– Не певец он! – вступилась за друга Мури. – И слуха у него нет!..
– Чего ж тогда пришёл? – разочарованно спросил Соловей-Разбойник.
– Княжну ищу, – ответил Маугли. – Марфой зовут. Может, видели где? Или слышали?
 Тот задумался:
– А петь она умела?
– Откуда ж мы знаем!
– Значит, не умела! – сказал Соловей-Разбойник. – А то б уже позлодействовал.
– Это как же?! – спросила Мури.
– Так ведь граблю я людишек-то! – весело ответил Соловей. 
– Зачем?! – изумился Маугли.
– А чтоб не пели лучше меня! – расхохотался он. – Как услышу хороший голос – тут же и забираю его себе! Оттого и пою на разные голоса!..
– Так это из-за вас люди петь перестали?! – возмутилась Мури.
– Из-за меня! – хвастливо произнёс злодей. – Им-то зачем напрягать глотки?.. Настоящий певец должон быть один!..
– Неправильно это! – сказала Мури. – Все петь хотят! Так что голоса нужно вернуть!
– Чего?! – опешил разбойничий певец, даже косичка на затылке затряслась от возмущения. – А если не верну?!..
– Заставим! – ответил Маугли и обнажил меч-кладенец.
– Это как понимать?! Убить меня хочешь?! Меня?! Лучшего певца на Руси!
– Отдашь голоса – оставлю в живых, – ответил Маугли.
– Как это отдать?!.. – взвизгнул Соловей-Разбойник. – У меня, можно сказать, уникальный голос! На четыре октавы! И репертуар неплохой!!
– У каждого свой голос неповторимый, – сказал Маугли. – Так отдашь?!..
– Ох, и худо же вам сейчас будет! – отскочил тот в сторону. – Берегись! – И Соловей-Разбойник шаром надул щёки.
Маугли прикрылся щитом. Сивко с Мури схоронились за высокими кустами.
«Неужто это Шер-Хан»? – подумала кошка, испугавшись за Маугли.
Соловей-Разбойник из всей силы принялся на них дуть, но вместо разбойничего свиста из его губ, сложенных дудочкой, раздалось жалкое шипенье.
– Выходит, люди зря тебя боялись! – усмехнулся Маугли и, подойдя к нему, схватил за косичку.
– Очередной миф! – подала голос Мури, появляясь из-за калинова куста. – Так вот сказки и рождаются!.. И не Шер-Хан это, а лесной неудачник!..
– Ну-ка, певец хренов, возвращай голоса! – приказал ему Маугли, грозно подняв над ним меч.
Испугался Соловей-Разбойник:
– Пусть меня кто-нибудь по спине похлопает… Только по-дружески… – произнёс он жалким голосом, раскрывая рот.
– Давай-ка я, – сказал Сивко-Бурко и, подбежав к певцу, стал долбасить его по спине копытом.
Закашлялся Соловей-Разбойник и чуть не поперхнулся, когда из глотки стали вылетать чужие голоса.
– Вот так-то будет лучше! – сказал Маугли, садясь на Сивку. – А если еще раз отберёшь хоть один певческий голос – отрублю голову!.. Вместе с косичкой!
Соловьиная Роща уже огласилась птичьими трелями. А в соседних деревнях – хоть наши друзья и не знали об этом – впервые за много лет раздались песни. И весь мир стал звонче и веселей.

…Ехали они обратным путём, чтобы встретиться с двумя другими отрядами.
– Хоть Марфу и не нашли и Шер-Хана не встретили, – сказал Маугли Мури, – зато людям песни вернули. Ведь без них – как жить?.. – И он запел Песню Джунглей, которую запомнил до конца жизни.
– Выходит, обманул ты Соловья-Разбойника? Умеешь петь! – усмехнулась Мури. – Или, может быть, тебе он тоже голос вернул?
– Скорее всего, чужой подарил, – ответил Маугли, прервав свою песню. – Знаешь, я думаю, за столько веков много голосов не найдут своих хозяев… Многие превратятся в лесное эхо…

***

…Когда первый отряд двойников только подъезжал к Гремячей Горе, а второй к Соловьиной Роще, настоящие Маугли, Мури и Пугало – благодаря Звёздному Перстню, конечно, – очутились на Алатырь-Острове. Как вы помните, здесь жил-проживал Кощей Бессмертный.
Это был очень старый человек – травник и чернокнижник. Посвятил он себя одной идее – сварить Варево Вечности. И только в конце жизни его изобрёл. Запрятал свою смерть на конце иглы, иглу поместил в яйцо, яйцо в утку, утку в зайца, зайца посадил в сундук, обвязал его толстыми цепями, закрыл на двенадцать замков и повесил сундук на крепкую ветку дуба, что рос на Алатырь-Острове, а потом и сам сюда перебрался.
Была у него с детства одна мечта – царствовать на Земле Русской. Но властвовать старцем ему не хотелось – всё же и царица должна быть, и царевич с царевной… Словом, с тех пор стал он корпеть над Варевом Молодости. Варил его на костях птиц и зверей, но иногда бросал в котёл и человеческие кости, убивая каждого, кто осмелился ступить на его Остров. Отсюда и прозвали его Кощеем, от слова «кощь», или «кость».
Дело продвигалось медленно, сварить волшебное Варево никак не удавалось: то подопытные зайцы и утки превращались в улиток и червей, а то и в страшных чудищ, от которых Кощей с трудом избавлялся. Он нервничал и спешил помолодеть, хотя понимал, что, будучи Бессмертным, торопиться не стоит. Но очень уж ему хотелось владеть Землёй Русской!
Очутившись на Алатырь-Острове, Путешественники-во-Времени застали Кощея во дворе своего дома, похожего на небольшую крепость. Сам изобретатель колдовал у большого котла, стоящего на жарком огне. Был Кощей небольшого роста, худой-худой и совершенно лысый.
Завидев незванных гостей, он чуть не свалился в котёл от удивленья.
– Это откуда ж вы взялись?!.. – спросил Кощей скрипучим голосом. 
– А откуда ни возьмись! – весело ответил Маугли и представил своих друзей.
– Люблю, когда кости сами ко мне жалуют… В смысле, гости… – усмехнулся Кощей Бессмертный. Ему как раз не хватало для волшебного Варева человеческих костей. – По делу, али как?..
– По делу, – сказал Маугли. – Пришли спросить: не была ли здесь княжна Марфа?
– Княжна?! – искренне удивился Кощей. – Ко мне простой-то люд редко заглядывает, а уж княжна-а!.. Нет, не была.
– Жаль! – сказал Маугли.
– А уж как мне жаль! – расстроился Кощей. – Да вы проходите в дом… Я вас хлебом-солью угощу!..
– Хлеб с солью – это хорошо! – обрадовался Сивко.
– А что это вы кашеварите? – принюхалась Мури. – Тоже угощенье?..
– Волшебное Варево… – таинственно ответил Кощей.
– В чем же его волшебство? – спросил Маугли.
– Секрет! – рассмеялся хозяин Острова.
– Может оно поможет из меня живого мужичка сделать? – с надеждой спросило Пугало.
– Никак не поможет! – ответил изобретатель и сам пожалел об этом: ведь костей сразу бы было вдвое больше, если б живой мужичок вышел.
– Жаль!.. – вздохнуло Пугало.
– А уж как мне жаль! – еще больше расстроился Кощей, а про себя подумал, что после изобретения Варева Молодости срочно займется изготовлением такого Варева, которое любой предмет – будь то вещь или зверь – может в человека обратить.
Оставив Сивку во дворе, вошёл Маугли в дом с Мури и Пугалом. В большой горнице, вокруг стола стояли резные кресла.
– Садитесь! – любезно кивнул Кощей гостям.
Поставил Маугли у стены щит, меч да булаву и только присел на одно из кресел, как тут же сработали механические подлокотники – стиснули бедного парня так, что он почти не смог дышать.
– Попался! – расхохотался Кощей. – Вот теперь-то я и доварю своё Варево!
Мури так и остолбенела:
– Ну и гостеприимство!..
А Пугало стоит и трясётся от страха.
– Не трясись! – сказал ему Кощей. – Будешь у меня заместо дров мой котёл согревать.
Упало Пугало перед ним на колени:
– Пощади! – говорит. – Нельзя меня в огонь!
– Это почему же?..
Приползло к нему Пугало и что-то на ухо зашептало.
– Во, как!.. – с уважением сказал Кощей. – «Свой свояка видит издалека»!.. Ну, живи, как знаешь!
– Предатель! – презрительно фыркнула Мури Пугалу. – Знала бы раньше, что ты трус – никогда бы вторую ногу тебе не смастерила!
– Брысь отсюда! – шикнул на нее Кощей. – Вот завоюю Землю Русскую – со всех вас шкуру сдеру!
– Землю Русскую вовек не завоевать… – шёпотом произнёс Маугли.
– А у меня много веков впереди! Я ведь Бессмертный!..
– Как же вы стали Бессмертным? – спросила Мури. – Небось, сказки рассказываете!..
– «Ска-а-зки!» – презрительно ответил Кощей. – Я волшебное Варево сварил. А теперь другое варю, чтоб помолодеть да силищу заиметь! Вот тогда огнём да мечом Русь завоюю.
– А можно ведь и по-другому завоевать, – сказала Мури, с беспокойством глядя на Маугли: не худо ли ему стало. – И не обязательно огнём да мечом.
– А как иначе?.. – спросил Кощей.
– Коли вы зоветесь Бессмертным, значит, уже давно завоевали Землю Русскую. Имя в веках да в умах людей – разве не бессмертно?..
– Скажите! – удивился Кащей.  – Вот уж никогда про это не подумал бы!..
– А потом, – продолжила мысль Мури, – чтоб завоевать землю, нужно войско, а чтоб нанять войско, нужны деньги, а у вас, как я погляжу, дом небогатый, да и сам вы человек бедный, в одних заплатах. А на коленях их и вовсе нет. Куда же в таком «наряде» землю завоёвывать? Засмеют ведь!.. Хотите заплаты пришью?
– А ты, как я погляжу, кошка практичная!
– Да уж, не дура, – ответила Мури. – У вас иголка есть?..
– Иголка?.. Где-то была… Одна-единственная!..
– Ну и давайте!..
Это в далекие времена никто не знал тайну жизни Кощея. Но Мури-то родилась горазде позже и все сказки про него знала наизусть.
Отпер он замки, снял с сундука цепи и крышку открыл. Выскочил из сундука заяц, схватил его Кощей, разорвал на ходу, а из зайца утка вылетела – он и её успел поймать и шею свернуть. Выпало из утки яйцо и разбилось на полу. А в нем иголка…
– Держи! – сказал Кощей Мури, не догадываясь, что она знает тайну его смерти.
Ну, Мури, не будь дурой, взяла иголку:
– Конец тебе будет, Кощей Бессмертный, если Маугли живёхоньким не выпустишь, а свое Варево на землю не выплеснешь!.. – И сама кончик иглы зубами стиснула.
Худо сталу Кощею, схватился он за сердце, а Мури все сильнее иголку в зубах стискивает.
Делать нечего – освободил он Маугли, а Сивко копытом котёл перевернул. Ушло варево в землю, и сразу же на этом месте черви да змеи из земли повылазили, и  столько их было, что весь Остров собой заполонили.
– Простите, братцы! – встало Пугало на колени перед Маугли и Мури. – Как всякого доброго, и меня бес попутал!..
– Свояк со свояком вместе жить должны, – жёстко ответила ему Мури.
– Возьмите! – зарыдал соломенный мужичок.
– Предателей не празднуем!
– Ладно, – сказал ему Маугли к неудовольствию Мури. – Садись на коня. Потом поговорим!
Сели Путешественники-во-Времени на Сивку, и взлетел он над облаком стоячим.
– Иголку верните! – крикнул им вслед Кощей.
– У меня будет!! – ответила ему из-под небес Мури. – А коли, где услышу про твоё новое злодейство, тут же её обломаю!!!..

***

Возвратились все три отряда на одно и то же место, откуда на подвиги отправились.
– Пора двойников в зеркальце вернуть, – сказала Мури, хотя самой было жалко с двумя другими расставаться: словно саму себя должна была уничтожить. 
Но делать нечего. Поднес Маугли волшебное зеркальце к каждому двойнику, и тут же они в нём и пропали.
– А Пугало, – сказала Мури, – следует вновь на одной ноге оставить и на огород поставить. Пусть его мальчишки камнями бьют. Не поеду дальше с предателем!
– Не оставляйте меня! – испугалось Пугало. – Я ведь ничего плохого еще не успел сделать!
– Ну, спасибо, что не успел! – презрительно фыркнула Мури. – А что Кощею сказал?
– Сказал, что… что знаю тайну его смерти…
– Правда, знал?..
– Наврал, конечно!.. – улыбнулся хитроватый мужичок.
– Некогда нам суды судить! – разнял их Маугли. – Пора дальше ехать, княжну Марфу искать.
Ехали весь день, а к вечеру захромал вдруг Сивко-Бурко.
– Что случилось? – спросил его Маугли.
– Все подковки с копыт отлетели, – ответил верный конь. – Подковать бы меня не помешало.
– Где ж мы кузнеца-то найдем? – задумалась Мури и вдруг увидела вдалеке – сизый дымок к небу вьётся. – Никак, сельцо какое. Подъедем, спросим.
На их счастье, сельцом оказался маленький хутор, где жил кузнец Василий с семьёй.
Узнал он про Сивкино несчастье и тут же выковал ему четыре новых подковы. А потом и подковал коня.
Как последний гвоздик забил, вышла на крылечко молодая женщина, а рядом с ней трое деток: два сына и дочь. Старший бежит, второй за сарафан материнский держится, а девчонка на руках сидит.
– Добрый день, – говорит она гостям.
– Знакомьтесь, – сказал им кузнец. – Жена моя Марфа. А это детки наши: Иван, Селифан и Марьюшка.
– Не вы та самая княжна?! – изумился Маугли.
У кузнеца даже молот из рук выпал, прямо на ногу уронил.
– А ты откуда знаешь?!
– Так ведь ищем её повсюду! – воскликнула Мури.
– Нечего было искать, – ответила Марфа. – Меня ведь никто не похищал. Сама я из терема сбежала. Сватал меня батюшка за разных женихов. А сердце моё лишь одному жениху принадлежало… – добавила она, нежно глядя на кузнеца.
Заглянул Маугли в её серые глаза, а в них облака отражаются, и нет там никакой Лунан.
– Чего засмотрелся? – спросила Марфа.
А кузнец Василий поднял с земли молот и крепко сжал его в руке.
– Не ревнуй, – сказала ему Мури. – У него своя невеста имеется…
И рассказала всю историю про Лунан и Шер-Хана.
– Может выковать тебе оберег на счастье? – спросил кузнец у Маугли. – Я ведь не только подковы кую. 
И пока он ковал ему оберег, Марфа для гостей стол накрыла.
– Как там батюшка? – спросила она. – Небось, простить меня не может.
– Да он тут же простит, если узнает, что жива! – сказала Мури. – Может, поедем к отцу?.. Он ведь и про внуков ничего не знает! Вот обрадуется!..
И спустя час запряг кузнец лошадь в повозку, и поехали все вместе в княжеский дворец.

***

Увидев живую дочь, Златослав долго не мог прийти в себя. А увидал внучат и вовсе расплакался как ребёнок.
– Хотел тебя казнить, – сказал он Василию, – но теперь передумал. Славных внучат вы мне подарили. Как их растить без отца-то?.. Живите! Любите друг друга! А я златом-серебром помогу – как-никак, князь!
– Спасибо, батюшка, – ответила Марфа. – Только позволь нам самим жить-поживать. Мой муж не даст семье пропасть.
Делать нечего. Одарил их Златослав на дорогу подарками княжескими и отпустил домой.
– А тебе, князь, – сказал Маугли, – подарю я зеркальце волшебное. Из него можешь целое войско собрать.
Достал он его, и видит в серебряном отражении всех, кто за спиной стоит. Всех да не всех. Странное дело, но нет в нём Пугала! Обернулся Маугли, а соломенный мужичок тут как тут. Глянул Маугли снова в зеркало – и опять его не увидел!..– Что бы это значило?.. – озадаченно спросил он у Мури.
Та сразу же все поняла:
– Злые духи не отражаются в зеркалах, – тихо сказала Кошка, Гулявшая Сама по Себе.
Понял и соломенный мужичок, что его раскусили, и сразу же превратился в тигра.
– Глупец! – рассмеялся дух Шер-Хана. – Сказал ведь, что не найдешь свою невесту, а ведь она рядом была.
– Где?! – спохватился Маугли.
Взмахнул бхут хвостом, и тут же Сивко-Бурко обернулся в Лунан. Подхватил её злой дух поперёк талии и унёс в облака.

***

…И вновь Звёздный Пёс Канис, словно пассажирский лайнер, нёс на себе Путешественников-во-Времени.
…– Смешной этот Соловей-Разбойник! – рассмеялся Большой Пёс, услышав про него историю. – Среди наших Созвездий тоже есть одна история, похожая на эту…
Космические Байкеры, словно подтвердая его слова, мигнули фарами мотоциклов.
– Расскажи, – попросила Каниса Мури.

…– Однажды Жаворонок, – начал Большой Пёс, – встретил птицу необыкновенной красоты…
«Кто ты?!» – восторженно спросил он у нее.
«Райская Птица», – важно ответила та.
«Оно и видно! – восхищённо сказал Жаворонок. – Какие перья! Какие цвета! Такая птица, как ты, должна жить только в Раю».
«Я и живу там! – ответила Райская Птица. – Где же ещё?.. С твоим же сереньким опереньем тебя даже близко к Раю не пустят!..».
«Оно и верно!.. – вздохнул Жаворонок и сказал: – Наверное, и голос у тебя чудесный!». 
«Естественно! – ответила Райская Птица. – Как же можно, живя в Раю, не петь райским голосом! А ты тоже поёшь?», – поинтересовалась она.
«Немного», – смутился Жаворонок и спел одну из своих песен.
«Неплохо», – снисходительно похлопала ему крыльями Райская Птица.
«Но я бы хотел лучше! – воскликнул он. – Можно ли у тебя взять урок пения?».
«Я никому не даю уроки, – сказала Райская Птица. – Даже Павлину. А уж тебе и подавно! Большая честь!». 
Жаворонок загрустил.
«Ну, так и быть! – пожалела его Райская Птица. – Слушай и учись!».
Села она на ветку и запела таким противным, скрипучим и хриплым голосом, не попадая ни в одну из нот, что все листья тут же засохли от скуки.
«И это называется райское пение?!», – изумился Жаворонок, затыкая свои уши крыльями.
«Не нравится – не слушай», – ответила ему Райская певица, распушив свой прекрасный хвост.
А он взлетел в небо. Он носился под облаками. Он пел чистым и звонким голосом песню за песней, думая при этом: «как в мире всё справедливо – кому красивые перья, а кому песни…».

…Под звёздным брюхом Каниса, как на ладони, простиралась вся Земля Русская – города, деревеньки, леса и реки. А вдоль её границы, на богатырских конях разъезжали три храбрых витязя – один на коне белом, другой – на вороном, а третий на кауром.
И доносилась с земли песня Добрыни:

– Не огонь горит, не смола кипит,
А горит-кипит ретивое сердце
По красной девице…

Защемило от этих слов сердце и у Маугли:

– – Где ж ты, любовь моя прячешься?
За какой звездой, каким деревом?
Неужто ж никогда не свидимся?
Уж ли не обниму тебя, милую?
Уж ли не поцелую в уста сахарны?..

 

Приключение десятое.
ОСКОЛКИ РАДОСТИ

…Звёздный Перстень
сеньор Туччини тоже увидел сквозь дверную щёлку.
Блеск граней альдерамина
так потряс и ослепил его воображение,
что он быстрехонько побежал в жандармейский участок
донести на Маугли…


Такого города они еще не видели: обветшалые дома, чахлая зелень, грязь и мусор на улицах – все напоминало не просто помойку, даже не городскую свалку, а мусорку, величиной с город. А точнее, с городок на юге Италии, каким и был Балдория.
Всё это, однако, совершенно не беспокоило балдорианцев, которые тоже были одеты не в модную одежду и даже не в вышедшую из моды, а в жалкие обноски. Их счастливые лица с торчащими на глазах очками радостно улыбались. Оправы очков были чёрные, стёкла не затемнённые, а обыкновенные.
 – Интересно! – удивилась Мури. – Неужели в очках им не видно того, что творится вокруг?!..
Они прошли с Маугли мимо двух беседующих горожанок:
– А вы прекрасно выглядите, дорогая! – сказала одна синьора другой. – И цвет лица такой свежий! Вы где отдыхали?..
– В своем саду, – кивнула вторая синьора на полуразвалившуюся лачугу и кривой забор. – Видите, – с гордостью в голосе сказала она, – какой у меня цветник?! Самые лучшие сорта в Балдории!.. – Вокруг лачуги стояли поникшие деревья и пустые клумбы с увядшими цветами: с трудом можно было представить, что когда-то здесь цвёл сад. – А вы где купили такое прекрасное платье? Неужели в Париже?
– Буду трястись в такую даль! – усмехнулась первая синьора. – Сама сшила!.. По французским выкройкам!
Маугли и Мури продолжали с изумленьем смотреть на них, потому что слова двух синьор никак не вязались с их внешним видом: у одной – лицо было похоже на высохшую репу, а на другой – висела рваная тряпка, отдалённо напоминавшая платье.
– Чудесный наряд! – с завистью произнесла вторая синьора, поправляя очки на носу. – Что ни говорите, а из Балдории я бы никуда не выезжала всю жизнь!..
– Совершенно с вами согласна, дорогая! – ответила первая сеньора. – Рай, да и только!..
И, мило улыбнувшись друг другу, они разошлись по своим делам.
– Ничего не понимаю! – озадачилась Мури, глядя им вслед. – То ли мы попали в город слепцов, то ли в город дураков!
– Скорее всего, в два города тех и других одновременно, – согласился с ней Маугли.
– Кстати, на тебе тоже не фрак, – заметила кошка.
Маугли оглядел свой костюм, который блистал во всей красе засаленными пятнами на рукавах и большими дырами на коленях.
– Какой-то городишко нищих! – с обидой в голосе произнёс он за свой вынужденный гардероб.
– Да, не Париж!.. – фыркнула Мури, хотя в Париже никогда не была.
Пройдя еще немного, их остановил полицейский, тоже в очках.
– Приезжие? – подозрительно поинтересовался он. – Или карбонарии?
– Кто-кто? – переспросил Маугли.
– Члены тайного общества, целью которого является свержение существующей власти в Бандории! – рявкнул полицейский.
– О, нет, синьор! – ответила Мури. – В нашем с Маугли обществе нет никаких тайн. Мы туристы.
Полицейский еще раз окинул их тяжёлым взглядом и достал из кармана две пары очков.
– Туристы? Прошу! – сказал он. – Без очков вы не насладитесь в полной мере всеми красотами нашего города!
Маугли и Мури пришлось их нацепить. То, что они увидели –потрясло обоих.
Перед ними стоял сказочный город, словно возникший из прекрасных снов. Как по мановению волшебной палочки исчез с мостовых и тротуаров весь мусор, улицы засверкали чистотой и роскошью дорогих магазинов; вместо лачуг высились старинные палаццо; вместо чахлых деревьев – вечнозеленые пинии, а горожане прогуливались в модных одеждах, парижанам такие даже и не снились!..
Полицейский давно ушёл, а изумлённые Маугли с Мури всё ещё стояли как вкопанные.
– Вот это фокус! – наконец-то смогла произнести кошка. – Ты только взгляни на свой костюм!
Маугли кинул взгляд на витрину ближайшего магазина и увидел в ней своё отражение – на нём был фрак, цилиндр, трость, лаковые штиблеты и белые перчатки. На левом лацкане – цветок белой розы.
 – В таких очках можно прожить всю жизнь! – восхищённо сказал он.
– И не увидеть настоящей жизни! – фыркнула Мури и сняла очки. Блестящий мир тут же померк в её глазах.
Но Маугли продолжал вертеться перед витриной:
– Я выгляжу так, словно какой-нибудь богатый синьор!
Ей стало ужасно смешно, и она расхохоталась – ведь Мури видела реальную картину: Маугли в разорванном костюме изображал из себя важного и надутого господина из высшего общества.
– Ты чего? – обернулся он к ней.
– Поигрались и хватит! – убрала улыбку кошка. – Нельзя терять чувство реальности, иначе мы никогда не найдём Лунан.
Одного её имени было достаточно, чтобы Маугли снял очки.
Они ещё немного прошлись по вечернему городку, перешагивая через кучи мусора на тротуаре и выбитые булыжники на мостовой, перепрыгивая через омерзительные лужи выплеснутых из окон помоев, пока, наконец, на городской площади среди руин высохшего фонтана не увидели крошечного мальчишку. На его лице не было очков, зато на голове сидел красный колпак, а сам он был одет в белый костюм Пьеро. Впрочем, белым его трудно было назвать. Мальчишка сидел на камнях парапета и тихо скулил.
Путешественники-во-Времени подошли к нему.
– Что случилось, малыш? – спросила его Мури.
– Что с тобой, мальчик? – спросил его Маугли.
Тот поднял голову:
– Я не мальчик, я кукла…
Только сейчас они увидели, что его руки были сшиты из материи телесного цвета.
– Пульчинелла! – представился мальчишка.
В ответ Мури представила себя и Маугли.
– Так что же стряслось? – поинтересовалась она.
– Мою хозяйку забрали в тюрьму, – он шмыгнул носом.
– За что? – спросил Маугли.
И Пульчинелла рассказал им не только про свою беду, но и историю всего городка…

***

Когда-то в Балдории – от итальянского «веселье» – жизнь текла весело и радостно. Балдорианцы жили счастливо, пока на выборах мэра не победил Чезаре Муссорини. Он не заботился о городе и его жителях, а думал только о себе и своем окружении. Коррупция, взяточничество, разграбление казны – превратили когда-то шумный приморский городок в развалины и помойку. Балдория потускнела – стены домов потрескались, зачахла зелень, умолкли весёлые песни, даже птицы куда-то пропали. И, что самое существенное, – к ним перестали приезжать туристы. Горожане стали роптать и поговаривать о перевыборах мэра.
И тут синьор Муссорини внезапно издал Указ, где говорилось, что все горожане обязаны носить Очки Радости и никогда их не снимать, а тех, кто носить очки не захочет – ожидает тюрьма.
Мэр даже сам нацепил необыкновенные очки на нос, в пример другим, и то, что он сквозь них увидел, ему чрезвычайно понравилось. Когда на короткое время он их снимал, чтобы умыться или побриться, то поскорее надевал обратно:
– К хорошему быстро привыкаешь! – говорил Мэр своим приближённым. И те с ним все до одного соглашались.
Чем хуже становилось в городе, – тем радостнее всё выглядело благодаря волшебным стёклам. Даже самые страшные преступления смотрелись как милые шутки.
Постепенно горожане привыкли жить в очках, перестали роптать и даже предложили переизбрать Мэра на новый срок.
Лишь одна кукольница Беатриса не захотела жить как все: она не стала носить очки.
– Снимите их! – говорила девушка в её маленьком кукольном театре. – Взгляните вокруг! Настоящая жизнь совсем другая!.. Пусть она страшна и жестока, но не нужно бояться трудностей! Чтобы хорошо жить, трудности следует преодолевать самим, а не прятаться за волшебными стёклами!
Некоторые попытались её послушать, снимали очки, но тут же снова их надевали, ибо то, что они видели – пугало до смерти! Особенно пугались пожилые синьоры, они даже падали в обморок. И, бывало, что прямо в лужи! Зато в очках всё было спокойно, уютно и красиво!
В конце концов, власти посчитали Беатрису чокнутой и отправили в тюрьму, чтобы она не очерняла радостную жизнь Балдории.

***

…Вот такую историю рассказал гостям Пульчинелла.
– Теперь я один… – с грустью сказал он и пригласил их переночевать к себе в комнату, которую они снимали с Беатрисой.

***

Гости шли по тёмному городу. И хоть был уже поздний вечер, разбитые фонари не освещали грязные от мусора улицы, поэтому приходилось быть особенно осторожным, чтобы не попасть в какую-нибудь очередную помойную лужу. Но Пульчинелла, казалось, не замечал ничего вокруг и тихонько напевал свою песенку:


Пульчинелла, Пульчинелла! –
От земли вершок.
Пульчинелла, Пульчинелла! –
Бедноты божок!
Полумаска, полусказка,
Красный колпачок!
Пульчинелла, Пульчинелла,
Рассмеши, дружок!..

Комната, в которую он привел гостей, была крохотной, даже не комната – комнатёнка. Кровать, ширма, трюмо да две табуретки – вот, пожалуй, и вся мебель, среди которой жила кукольница в доме хозяина синьора Туччини.
Первое, что увидел Маугли, – висящее на вешалке сари.
Увидев его изумленный взгляд, Мури спросила:
– Думаешь, Лунан?..
Он сдёрнул шаль и вдохнул невыветрившийся знакомый запах.
– Пахнет Джунглями… – ответил Маугли.
– Тогда, может быть, и Мэр – тот, кого мы ищем?.. – многозначительно спросила Мури. – Его Указ смахивает на тупость и пакостливость бхута…
– Может быть, – задумался Маугли. – Но вначале нужно вызволить Беатрису.
– Это почти невозможно… – грустно произнёс Пульчинелла. – В тюрьму попасть легко, а вот выйти из неё… Только если поведут на казнь.
– Неплохой выход! – фыркнула Мури.
– А мы воспользуемся Волшебным Перстнем, – сказал Маугли.

***

Хозяин дома синьор Туччини с детства не любил просто смотреть или слушать – он любил подслушивать и подсматривать. Любознательность, доведённая до глупого и грубого любопытства – была его страстью. Он подслушивал взрослые разговоры, подсматривал в щёлки, и от этого сердце его замирало в какой-то невыразимой сладости. Он мог спрятаться в шкафу, что стоял в комнате старшей сестры и часами, сидя в темноте и вдыхая запах нафталина, выслушивать её разговоры с подругами. А уж что он высматривал, когда она приводила в дом очередного жениха – даже неловко говорить!.. И не педагогично.
Звёздный Перстень сеньор Туччини тоже увидел сквозь дверную щёлку. Блеск граней альдерамина так потряс и ослепил его воображение, что он быстрёхонько побежал в жандармейский участок донести на Маугли.
– Помогите! – противным басом заныл он. –  В мой дом проник вор и украл наш фамильный перстень!..
– И чем я могу помочь? – громко зевнул офицер карабинеров.
– Как чем?! – удивился сеньор Туччини. – Послать со мной жандармов!
– Все на дежурстве, – равнодушно ответил офицер. – Когда вернутся, тогда и пошлю. Оставьте адрес!
– Это невозможно! – разволновался сеньор Туччини. – Если вор сбежит, его уже не найти!
– Найдём! – успокоил главный карабинер. – А если и не найдём, ничего страшного для нашего города не случится!.. Так будете называть адрес?
Сеньор Туччини наконец-то понял, куда клонит начальник жандармов. Он достал из кошелька несколько лир и положил их на край стола.
«Не обеднею, – успокаивал он себя. – Перстень стоит куда дороже».
Монеты тут же исчезли в руке офицера, словно тот служил не в жандармейском участке, а фокусником в цирке. Зато вместо них в комнате сразу же появились два карабинера, которые тут же были посланы с сеньором Туччини арестовать вора по имени Маугли.

***

Маугли собрался, уж было, воспользоваться космической энергией альдерамина, как вдруг в комнату ворвались карабинеры и скрутили ему руки за спину. Хозяин дома снял Перстень с пальца Маугли и нацепил на свой.
Один из жандармов заметил Неистощимый Кошелёк, который торчал из кармана арестованного, достал оттуда одну лиру и, убедившись, что больше поживиться нечем, кошелёк отбросил. Ни на Мури, ни на Пульчинеллу никто не обратил никакого внимания. А Маугли отвели в тюрьму.
Как только затихли шаги на лестнице, синьор Туччини на всякий случай ещё раз заглянул в кошелёк и, найдя в нём новую лиру, очень обрадовался, решив, что полицейский её не заметил. Положив монету в карман, он выбросил старый кошелёк в окно. И только тогда увидел перед собой Мури и мальчишку-куклу.
– А-ну, пшли отсюда! – сказал он им грубым голосом и даже замахнулся ногой.
Пульчинелла был знаком с крутым нравом хозяина дома и, не дожидаясь второго изысканного предложения «пойти вон», молниеносно выбежал из комнаты. Мури же замешкалась, поэтому вылетела в коридор вслед за Пульчинеллой, как футбольный мяч. Перевернувшись несколько раз в воздухе, она благополучно встала на все четыре лапы.
– Клянусь наказать вас, сеньор! – крикнула она ему со двора. – Кошка, Гулявшая Сама по Себе, слово держать умеет!
Затем, распушив хвост, словно ничего не произошло, обратилась к Пульчинелле:
– Где будем ночевать, малыш?
Тот растерянно стоял, переминаясь с ноги на ногу.
– Ладно! – сказала Мури, заметив в траве Неистощимый Кошелёк. – Всяко бывает в жизни!.. После известных событий, как я понимаю, нам всё равно будет не до сна. Так что веди в таверну! Я угощаю! Там же и обмозгуем, что делать дальше…
Она подняла кошелёк, внутри которого уже болталась новая лира, и повесила его себе на шею.

***

А Маугли отвели в тюрьму и бросили в камеру. Она была маленькой, с низким потолком и крошечным зарешёченным окошком. На каменном полу лежала груда соломы, покрытая рваной тряпкой. Он прилег на спину и заложил руки под голову.
Все эти аресты ему уже, честно говоря, поднадоели. Сначала в Бухаре, потом в Жероне. И вот теперь в этом грязном неубранном городишке. Как звать-то его? Балдория, кажется?.. Маугли вдруг представил себе: что значила бы клетка для кого-нибудь из его друзей. Ну, скажем, для Багиры… Всего один день неволи для чёрной пантеры обернулся бы невыносимой мукой. Все эти зверинцы, зоопарки – собрание зверей, содержимых напоказ – та же тюрьма… Уж лучше умереть, чем всю жизнь просидеть за решёткой. Разве смогла бы Багира прожить без своего стремительного бега, молниеносных прыжков, когда в ноздри бьёт ветер, а над головой палит солнце или вызревают звёзды?.. Разве смогла бы она обойтись без Охоты, получая взамен куски гнилого мяса из ржавых мисок?.. Нет, не смогла бы. Но разве человеку легче?..
Потеря Звёздного Перстня была большой утратой. Хорошо ещё, что мобильник не отобрали. Нужно непременно дозвониться до Магистра. И хоть сейчас он далеко – какой-нибудь совет даст обязательно…
Маугли достал телефонную трубку и набрал знакомую комбинацию цифр. Раздались гудки, но соединения не произошло…
«Не слышит, что ли? –  с досадой подумал Маугли и перенабрал ещё раз. Ответа не последовало и на этот раз. – Позвоню утром…», – решил он и спрятал телефон в карман куртки, затем повернулся к стене и закрыл глаза.
Внезапно за толщей стены он услышал далёкий женский голос, который пел уже знакомую ему песню:

– Пульчинелла, Пульчинелла!
От земли – вершок.
Пульчинелла, Пульчинелла!
Бедноты божок!..

«Беатриса! – чуть не вскрикнул Маугли и вскочил на ноги. – Кукольница!.. Она тоже здесь! Как же я забыл-то о ней?!.. Кто же ты? Беатриса или Лунан?..».
Найдя на полу небольшой камешек, он постучался в стену.
Пение смолкло. Он стукнул ещё раз. Через мгновенье раздался отзыв. Благодаря волшебному Маслу Познания, Маугли знал телеграфный код, но знала ли его кукольница? Он даже не понял, в каком очутился веке. Ведь свою телеграфную Азбуку Сэмюэль Морзе изобрёл в 1838 году. На всякий случай, Маугли выстучал Беатрисе несколько слов: «Точка. Тире. Тире. Точка… Точка. Тире. Точка… Точка. Точка…», –  «Привет, синьорина Беатриса! Я Маугли…». И, к своей радости, получил ответ: «Привет, синьор Маугли! Кто вы?..». Это значило, что они с Мури попали, очевидно, в середину XIX века. И, самое главное: кукольница знала телеграфный код.
«Вы придёте на наше представление?..».
«Придём, – ответил Маугли. – А о чём оно?».
«О Джунглх, – написала девушка. Ведь я работала в «Телеграфной Компании Вест-Индии».
«Вот почему она знает Азбуку Морзе! – догадался Маугли. – И вот откуда в её комнате взялось сари!.. А может не поэтому?.. Может, потому, что никакая она не Беатриса, а моя невеста?..».
 
***

Таверна, куда заглянули Мури и Пульчинелла, была таким же грязным местом, как и любое другое в городе. Но посетители, глядя на всё сквозь Очки Радости, не замечали невымытых приборов, ни тараканов, снующих по столам. В углу таверны отмечали с шумом и весельем чей-то день рождения.
– Хрустальный бокал имениннику! – потребовал кто-то из гостей.
Официант принёс глиняную чашку и поставил её перед носом виновника торжества.
– Чудесный хрусталь! – в восторге сказала одна синьора своему мужу. – Нам нужно купить точно такой же !.. Взгляни на рисунок! Какое изящество резца!
– Он дорого стоит, дорогая… – тихо заметил её супруг, не видя, что разбитая когда-то чашка была грубо склеена.
– Но ведь ты знаешь, дорогой, что я люблю предметы роскоши! Чем дороже – тем больше люблю!
Мури уже ничему не удивлялась.
– Итак! – сказала она, уплетая жареные тартинки и запивая их апельсиновым соком. – Перед нами стоят две первоочередные задачи, которые необходимо решить: первая – спасти Маугли и Беатрису и вторая – раскрыть глаза всему городу!..
– Как же мы заставим горожан снять очки? – спросил Пульчинелла, с некоторым удивлением поглядывая на зверский аппетит Мури: сам он, будучи куклой, никогда в жизни не ел и не пил. – Все боятся нарушить Указ Мэра.
– В том-то и дело! – Кошка задумалась. – Даже если кто-то его и нарушит, захочет ли увидеть жизнь такой, какая она на самом деле?!.. Так что начнём с женщин, к которым и я некоторым образом отношусь! А с ними придется действовать хитростью… Я хорошо знаю женскую природу и решиться на такое можно лишь в одном случае…
– В каком? – поинтересовался Пульчинелла.
И Мури посвятила кукольного мальчишку в некоторые тонкости женской логики. Он почти ничего не понял, но зато сразу взялся исполнить всё, что придумала кошка.
И вы не поймёте, поэтому – без подробностей.

***

Было раннее утро, когда Пульчинелла очутился на маковом поле. Капли росы промочили его полосатые гетры.  Звонко пели птицы, покинувшие город, а в прозрачном воздухе порхали бабочки, то и дело садясь и взлетая с цветка на цветок.
– Доброе утро! – крикнул им Пульчинелла, приветственно размахивая красным колпаком.
Они же разлетелись врассыпную, приняв колпак за сачок.
– Куда же вы?! – испугался Пульчинелла, надевая колпак на голову. – У меня к вам серьёзное дело!..
– Что за дело? – спросила, наконец, бабочка-Капустница. – Ты собираешься угостить меня капустой?
– Наверное, он принес шелковицу, – сказала бабочка-Шелкопряд.
А бабочка Павлиний Глаз так и не знала, какой же вопрос ему задать.
Наконец, появилась их начальница –  бабочка-Адмирал.
– Полундра!.. – крикнула она.
Все бабочки, казалось, застыли в воздухе, и даже сам Пульчинелла вытянулся во весь рост.
– Вира! – отдала команду Адмирал.
Бабочки послушно присели на цветы.
– Что тебе нужно, юнга? – обратилась она к Пульчинелле.
И тот объяснил ей свою просьбу.
– Все слышали?! – спросила у бабочек их начальница.
Те в ответ замахали крыльями.
– Тогда чего сидим?! – крикнула бабочка-Адмирал. – За работу! Майна!..
И все бабочки взлетели над полем.

***

В это же время, Мури направилась в городскую газету и дала следующее объявление:

«Для тех женщин, у кого есть вкус!
Модная тушь для ресниц!
Прямо из Парижа!
Первые десять упаковок – бесплатно!
Раздача – у городского фонтана».

Пока бабочки собирали цветочную пыльцу, а Пульчинелла ссыпал её в выпотрошенные от зерен «коробочки» снотворного мака, гусеницы шелопряда выгрызали на них надпись: «Paris».

***

Мальчишки-газетчики бежали по городку и зазывно выкрикивали:
– Свежая новость! Объявление для женщин, у кого есть вкус!
Купив номера газет, сотни модниц, сломя голову бросились к городскому фонтану, вернее, к тому, что от него осталось,  чтобы приобрести косметическую новинку. Любая из них была уверена, что именно она имеет самый лучший и тонкий вкус на свете. По этой же причине каждая надеялась попасть в первую десятку. Синьоры и синьорины еще не знали, что их ожидает приятный сюрприз от Пульчинеллы – всем, без исключения, бесплатный подарок.

***

В это же время Мури, подхватив под мышку колпак Пульчинеллы, полный белых семян снотворного мака, пробралась на кухню Мэрии и высыпала семена во все блюда, которые там готовились. И вскоре служащие, включая и самого Мэра, уже крепко спали на своих присутственных местах, что со стороны выглядело довольно-таки странно. Но, если учесть, что власть в городе и так полностью бездействовала уже много лет, этого, представьте,  никто не заметил.
И вдруг страшный грохот, раздавшийся неподалёку от площади, поднял на ноги всю Балдорию. На том месте, где ещё только что непоколебимо высилась тюрьма, лежала большая груда развалин, возле которой ведичаво и молчаливо пребывал Звёздный Пес Канис.
А случилось вот что.

***

Когда в руках сеньора Туччини оказался Звёздный Перстень, из-за которого и упекли в тюрьму Маугли, хозяин дома решил, что продаст драгоценный камень и заработает на нём кучу золотых.
Завернув Перстень в шёлковый платок, он уже собрался было отправиться к ювелиру, как тут на пороге появилась Мури. Увидев кошку, которую он этой ночью собственноножно вышвырнул из дому, сеньор Туччини был поражён её наглостью. Только он занёс над ней ногу вторично, как услышал самую благовоспитанную речь, на которую была способна Мури:
– Многоуважаемый сеньор! – сказала она. – В ваших руках находится Волшебный Перстень, за которого самые богатые люди мира, включая царей, королей, шахов и прочих князей и баронов, отдали бы все свои дворцы и земли!..
– Не понял! – изумился хозяин дома, застыв с поднятой ногой.
– Стоит лишь загадать желание, – продолжила мурлыкать Мури, – и повернуть Перстень три раза вокруг среднего пальца левой руки, как оно тут же сбудется!.. Если у вас есть сокровенная мечта – осуществите ее сию же минуту!
Сеньор Туччини осторожно опустил ногу, вытащил из платка Перстень и, с любопытством повертев его перед своим носом, вновь надел на палец.
– Хочу быть Папой… – прошептал он.
Только он произнёс своё желание и три раза повернул Перстень, как за окном во дворе появился Большой и мохнатый Пёс, высотой с дом. Увидев, что вместо его законного хозяина стоит какой-то толстый сеньор с выпученными от изумленья глазами, Канис грозно его спросил:
– Кто ты?!..
– Ту-ту-ту… – заикаясь, ответил насмерть перепуганный хозяин дома. – Сеньор Ту-ту-ту…Туччини!..
– Где Маугли?! – прорычал грозный пёс.
– В тю-тю-тю… – попытался ответить сеньор Туччини. – В тю-тю-тюрьме…
– Где?! – воскликнул Канис и выгнул широченную, с крышу дома, спину.
– Ах, сеньор Пёс! Бедного парня ни за что арестовали карабинеры! – зарыдал хозяин дома. – И теперь он мается в тю-тю-тюрьме!..
– Врёт! – крикнула Мури, выглянув из окошка. – Привет, Канис! На Маугли донёс именно он!..  А ещё украл у него Звёздный Перстень!
– Ничего я крал! – испугался ещё больше сеньор Туччини. – Маугли оставил мне его на хранение!..
– Давайте его сюда! – приказала ему Мури, надевая перстень себе на лапу. – А теперь…
– Только не наказывайте меня, пожалуйста! – и хозяин дома бухнулся перед ней на колени.
– А теперь!.. – строго повторила Мури.
– Умоляю вас!.. – сеньор Туччини стал биться головой об пол.
– А теперь, – крикнула она Канису, – нужно освободить Маугли! – И спрыгнула из окна на спину Большому Псу.
Канис взлетел над домом.
Спустя минуту, с городской тюрьмой было покончено: неприступные стены, которые простояли не один век, рассыпались, словно карточный домик, когда Канис задел их своим звёздным хвостом.
Этот грохот и услышали все горожане.
Когда же пыль рассеялась, на площади показались бывшие  арестанты. Многих посадили за то, что они не хотели носить Очки Радости. Среди них были Маугли и Беатриса.
Пульчинелла кинулся к своей хозяйке.
– Я здесь, сеньорина!
Она подхватила его на руки и крепко обняла. А Мури запрыгнула на плечо Маугли:
– С освобождением! Держи Перстень!
– Спасибо! – и он надел его на средний палец левой руки.
– Поблагодари Каниса, – ответила Мури.
– Не за что! – с грубоватой нежностью ответил Большой Пёс.
Маугли посмотрел на Беатрису, которую увидел впервые.
– Так это были вы… – сказал он девушке. – Как я был рад в заточении нашему заочному знакомству!
– А я рада очному, – улыбнулась Беатриса. Она не была красавицей, но сколько же в ней было обаяния!
– И как только можно прожить всю жизнь в очках! – удивился Маугли, глядя в её глаза – большие и синие, как незабудки.
Беатриса чуть смутилась:
– Так вы придете на наше представление?..
В глазах-незабудках, в который раз! он увидел Лунан всего на миг! Один только миг!..
«Я помню о тебе, помню!.. – думал Маугли. – Я найду тебя и спасу, где бы ты ни была!..».
– Хватит нежностей!.. – шепнула ему на ухо Мури и спрыгнула с плеча. – Нужно брать Шер-Хана еще тёпленького, пока он спит…
– Ты его нашла?! – обрадовался Маугли.
– Если это тот, кто выдает себя за Мэра, то он в твоих руках.
– Мы обязательно придём на представление! – сказал Маугли Беатрисе.
И они заспешили к Мэрии.
По пути он ещё раз попытался дозвониться Магистру, но вновь выслушал длинные гудки.
«То ли плохая связь, – подумал Маугли, – то ли что-то случилось…».

***

А на городской площади творилось нечто невообразимое. После того, как Пульчинелла раздарил женщинам коробочки с «парижской тушью», модницы, – а ими оказались все горожанки поголовно, и все, как одна, конечно же, с хорошим вкусом! – девушки и дамы, сняв очки, стали красить ресницы прямо тут, у фонтана. Предварительно, сами понимаете. И увидели, наконец, настоящую жизнь. И оказалось, что все годы они жили в разрухе и нищете. И оказалось, что такая жизнь считалась нормальной, была, так сказать, в порядке вещей. И женщины, разойдясь по домам, заставили всех мужчин последовать их примеру. Нет, не красить ресницы, но снять очки. Всех заставили. Почти всех.
Только немногие не захотели расстаться с иллюзией.
Город был в шоке. Балдорианцы наконец-то поняли, кто виновен в гибельном запустении в их городе. Волшебные Очки так и крошились под каблуками на мелкие осколки. Это разбивалось фиктивное счастье, иллюзорная радость, надуманное веселье…
– Долой Мэра! Даёшь новые выборы! – кричали горожане, окружив Мэрию.
Шум и крики наконец-то разбудили хозяина города.
Чезаре Муссорини вышел на балкон узнать, что же случилось, отчего шум и гам. Зачем бунтуют. Когда он услышал ругань и проклятья в свой адрес и увидел, что горожане сняли очки, – приказал немедленно посадить всех бунтовщиков в тюрьму. Но когда ему сообщили, что тюрьмы больше нет – принял всё это стоически, как исторический знак, вспомнил взятие Бастилии и прочее.

***

Маугли с Мури поднялись по лестнице на второй этаж, где находился кабинет бывшего Мэра. Войдя к нему, Маугли без помех связал синьора Муссорини.
– Тебе конец, Шер-Хан, – сказал ему Маугли. – И верни мою Лунан!
– Я не Шер-Хан! – недоумённо вертел головой бывший мэр. – Я Чезаре Муссорини!..
– Будет врать! – сказала Мури.
– Он не врёт, – раздался в дверях чей-то грубый голос.
Все обернулись. На пороге стоял невысокого роста коренастый человек с жёлтыми глазами.
– Спасибо, синьор Очкиали! – крикнул ему Муссорини. – Вы во второй раз спасли мне жизнь!..
Человек с жёлтыми глазами усмехнулся:
– Мне наплевать на твою жизнь! – и направился к Маугли. – Шер-Хан это я!.. – сказал он, хищно улыбаясь.

***

Что же произошло в городе до того, когда здесь появились Маугли с Мури?
Вспомним ещё разок, но внимательно, рассказ Пульчинеллы.
«… Когда-то в Балдории, что по-итальянски значит «веселье»,  жизнь текла легко и радостно. Балдорианцы жили счастливо, пока на выборах мэра не победил Чезаре Муссорини. Он не заботился о городе и его жителях, а думал только о себе и своем окружении. И Балдория потускнела. Коррупция, взяточничество, разграбление казны – превратили когда-то шумный приморский городок в развалины и помойку. Стены домов потрескались, зачахла зелень, умолкли весёлые песни, даже птицы куда-то пропали. И, что самое существенное, – к ним перестали приезжать туристы. Горожане стали роптать и поговаривать о новых выборах мэра…».
Чезаре Муссорини порядком перетрусил, даже собрался сдаться без боя, то есть, незаметно покинуть пост Мэра и стал уже собирать свои вещички, как однажды, на его счастье, в Мэрию пришел некто Карло Очкиали и, представившись известным мастером оптических дел, предложил Мэру выход из создавшегося положения. Он-де изобрёл «мagico vetro» – «волшебные стёкла», в которых всё плохое видится прекрасным.
– Зачем смотреть на мир таким, каков он есть? – сказал Мэру оптик.
И Мэр тотчас же с этим согласился:
– Незачем!
– К чему людям портить нервы?
– Ни к чему! – с готовностью ответил Мэр, сразу расположившись к сеньору Очкиали.
– Зачем селить в сердца людей страх и неуверенность? – вопрошал оптик. – Мир и так несовершенен!..
– Совершенно согласен с таким несовершенством! – согласно кивал Муссорини.
– Зато в очках всё будет выглядеть удивительно красивым! – расцвел в хищной улыбке загадочный мастер. –  Сквозь Волшебные Очки все женщины будут казаться обаятельными красотками, а мужчины – учтивыми рыцарями…
– Ах! – воскликнул Мэр. – Вас прислал ко мне Святой Антоний!
– Скорее всего, не святой… – загадочно ответил синьор Очкиали.
Но Мэр пропустил его слова мимо ушей и согласился исполнить всё, что ему посоветовал оптических дел мастер.

***

…Человек с жёлтыми глазами, которого назвали сеньором Очкиали, направился к Маугли.
– Шер-Хан это я!.. – повторил он, хищно улыбаясь. – А твою Лунан, мальчишка, я действительно спрятал в образ Беатрисы!.. – Он подошёл к окну, выходящему на площадь, и широко распахнул створки. – Жаль, что ты уже никогда не увидишь её представление. – Он обернулся к Маугли: – Зато увидишь другое…
Тут на глазах у всех синьор Очкиали превратился в Тигра и прыгнул вниз.
Подбежав к раскрытому окну, Маугли и Мури увидели, как бхут Шер-Хана уже уносит в небесную высь кукольницу Беатрису.
Они бросились из Мэрии.
– А как же я?! – завопил им вслед бывший мэр, катаясь связанным по полу. – Развяжите меня!..

***

У разрушенного фонтана сидел Пульчинелла. Он запросто мог сойти за фонтанного мраморного мальчишку – такими струями из его глаз лились горючие слёзы.
– Опять я один! – рыдал он. 
Мури не знала, как его успокоить, но тут увидела, что к нему уже подбегали дети.
– Смотрите, Пульчинелла! Рассмеши, Пульчинелла!  Покажи забавную рожицу!..
– Видишь: ты не один, – сказала ему кошка. – Каждый год у тебя будут появляться всё новые и новые друзья. И вместо того, чтобы рыдать, займись-ка делом! В каждом уважающем себя городе должен быть хоть один кукольный театр!
И Пульчинелла, сняв колпак и вытерев слёзы, улыбнулся детям и скорчил такую гримасу, от которой все чуть не надорвали животики.

…А спустя четверть часа Канис уже спешил по звёздным просторам.
Внезапно Маугли услышал в голове шум и одни и те же слова:
«Это я, Маугли, – Каа!.. Ты слышишь меня?».
«Слышу…», – насторожился Маугли. – Это ты, Каа, говоришь со мной?».
«Я, Лягушонок!.. Так же мысленно мы общаемся и с Магистром…».
«Что с ним? Где он? – с тревогой спросил Маугли. – Я не могу до него дозвониться!».
«Его схватили Чёрные Всадники».
«Кто они?».
«Сам не знаю, – мысленно ответил Каа. – Вам нужно, как можно быстрее, вернуться в его город…».

…Большой Пёс тяжело дыша, преодолевал расстояние между Прошлым и Будущим, он спешил на помощь Магистру… На пределе выжимал скорость Эскорт Космических Байкеров. Сколько ещё ждет всех их этих Галактических и Временных перелётов? Сколько Приключений уже расставили свои силки на Бесконечном Пути? Какой следующий Сюжет приготовил им Автор?..
Закроем же Последнюю Страницу Первой Книги, а когда откроем Первую Страницу Книги Второй, всё продолжится: зазвучат чьи-то голоса, оживут новые герои и поведут вас, мои Читатели, пусть не по прямой, но обязательно до конца «Новых Приключений Маугли».
 
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ
 
 
КНИГА ВТОРАЯ
Фивы, Карпаты, Фемискир, Вайсфельд, Гамбург, Киото, Ницца, Москва, Чёрная Дыра, Джунгли Центральной Индии
 
 
 
Приключение одиннадцатое.
СВЯЩЕННАЯ КОШКА

…– Я спасу тебя! –
пылко ответил ей Маугли
и повернул Звёздный Перстень вокруг пальца,
но тут же вспомнил о Мури.
Ведь тогда она останется в Фивах навсегда. –
Я обязательно тебя спасу! –
повторил он, вращая Перстень в обратную сторону. –
И выясню всё о твоём женихе, –
пообещал он вилонской царевне…
 
На берегу Нила, по мутным водам которого сновали большие ладьи и утлые лодочки, стоял город Фивы – столица Древнего Египта. Правил страной в те времена фараон Рамсес II, а верховным божеством Фив был бог Солнца – Амон-Ра.   
И всё-таки каждое утро жрецы читали молитву Великой Реке:
– Привет тебе, о Нил, святая река, явившаяся с миром на землю, чтобы дать жизнь Египту! Ты – путь, текущий с небес и поящий землю, ты – покровитель хлебов, приносящий радость в хижины! Ты – повелитель рыб! Ты – творец пшеницы, родитель ячменя! Ты даёшь отдых рукам миллионов несчастных и вечную нерушимость храмам!..
На левом берегу Нила располагалась «долина царей» со скальными гробницами фараонов. От них прямо к Нилу шли две аллеи сфинксов – львов с лицом человека. На голове сфинксов царский полосатый платок, на лбу высечен урей, священная змея, которая охраняла фараонов и богов.
В восточной части города высились два храма – Карнакский и Луксорский. Фасадами они были обращены к Великой Реке. Стены их украшали высеченные изображения битв и имена фараонов, правивших Египтом. 
Карнакский храм считался самым большим местом поклонения богам. Колоссальный колонный зал этого храма был построен именно при Рамсесе II. Он состоял из ста тридцати четырёх массивных колонн, расположенных в шестнадцать рядов. Двенадцать центральных колонн большого зала имели высоту двадцать один метр, а сама площадь зала равна была пяти тысячам квадратных метров.
Роскошь Карнакского храма поражала воображение.
Фараону принадлежали золотые и медные рудники, каменоломни, огромные скотные и птичьи дворы.
Власть его была безгранична.
Как только Рамсес II взошёл на трон, начались строительные работы по воздвижению пирамиды, в которой его должны были захоронить после смерти. Пирамиду должны были строить таким образом, чтобы между камнями нельзя было просунуть даже человеческий волос. Все пирамиды имели форму лестницы, по которой фараоны всходили на небо.
Одновременно воздвигалась статуя фараона – «его двойник», которую ставили при входе в заупокойный храм, который строили при гробницах.
Фараон содержал огромную армию. Она не столько защищала границы Египта, сколько предназначалась для захвата новых земель.
Главной целью военных кампаний была богатая добыча. Серебро, свинец, медь и лес из Сирии и Палестины, золото и слоновая кость из Куша, благовония и ценные породы чёрного дерева из Пунта (что на берегу Красного моря). А ещё драгоценные камни, перья страусов, леопардовые и жирафьи шкуры, посуда, вина, пряности, скот и, конечно же, рабы. Все эти богатства пополняли и без того огромные запасы государства.
Каждый солдат мог пригнать из завоёванной страны до пяти пленных и распорядиться ими по-своему: либо использовать в своём хозяйстве, либо выгодно продать. Среди рабов были светлокожие азиатские воины, рабыни с севера, чёрные воины и рабы с юга.

В начале месоре (в начале июля) все жители Фив вышли встречать своих воинов. Очередная война с Вилонией закончилась победой фивян.
Впереди несли знамя – шест с фигурой Амона-Ра, украшенный страусиными перьями и длинными развивающимися лентами. За знаменосцем в колеснице возглавлял шествие победителей Рамсес II. Голову его венчала клаффа – шапка фараона – с изображением змеи, символом власти. Змея защищала фараона от злых сил.
За ним шли непобедимые солдаты – «Стадо Бога» – как называли их жрецы. Воины шли, прикрывшись щитами. У одних они были из высушенных до твёрдости дерева шкур пустынной рыси, у других – из коровьих шкур, натянутых на раму. Голову каждого воина защищал шлем-парик из шерсти и волоса. В руках звенели булавы, копья, дротики, металлические дубинки, секиры и кинжалы, за спиной виднелись луки, вырезанные из одного куска дерева, на поясе пестрели стрелы.
Завоевав Вилонское Царство, фараон Рамсес II сделал себе отличный подарок к десятилетию царствования. Ни его отец Рамсес I, ни его дед не смогли добиться этой победы.
Он привёз в Фивы много вельможных рабов, среди которых была и дочь бывшего царя Вилонии Барраха по имени Ахитилли. Её несли на царских носилках, как самый ценный военный трофей.
Ахитилли было шестнадцать лет. Она была хрупка, как камышинка. Её тонкое лицо с огромными печальными глазами, обрамляли густые волосы, волнами спадающие на узкие  плечи.
Её отца Рамсес II не хотел казнить. Барраха проще было оставить на троне, так как управлять чужой страной издалека было трудно и хлопотно. Однако Вилонский царь не пожелал такого позора – стать вельможным рабом Египта – и приказал своим охранникам убить себя. Его закололи кинжалами.
Встречать победителей вышли все Фивы. Берег Нила был заполнен восторженными толпами горожан:
– Победа! Победа!
– Да будет славен наш фараон!
Девушки дарили воинам переплетённые цветными лентами венки из свежих роз, и каждая надеялась найти среди них богатого жениха.
За воинами шла вереница пленников в железных кандалах. Десятки тысяч несчастных, которые ещё недавно были свободными людьми, теперь назывались рабами, а всё, что было раньше: свой дом, своя земля, своя семья – всё это осталось в прошлом, и никто из них не знал своего будущего.
Когда-то и они, жители свободной Вилонии, покупали пленных у своих воинов, которые покоряли соседние земли. 
В древние времена войны были бесконечными и казались неотъемлемой частью жизни. Захватить чужой город, разрушить чужой священный храм и вывезти на верблюдах всё богатство, нажитое чужим народом, было привычным делом. Потом приходили более сильные воины на их землю, покоряли победителей, а тех другие – и так, казалось, будет вечно, вовеки веков.
Слёзы, стоны и проклятия были уже позади. Толпы пленников шли в полном молчании, и каждый мог назвать себя счастливцем, что остался в живых. О, счастливые пленники!.. Счастливые рабы!.. Вас уже не убьют в бешеной злобе, не сдерут кожу с живых, не забьют булавами и не зарежут ножами, как скот. Слышался только свист бичей и пальмовых веток, которыми стражники подгоняли отстающих. Сквозь прорехи грязных лохмотьев виднелись рубцы и кровоподтёки, покрывающие их измождённые тела.
Воинов встречали и жрецы во главе с Верховным Жрецом Нишширашанном. Ему было около пятидесяти (почтенный возраст в древних Фивах), но выглядел он гораздо моложе.
Под шкурой пантеры, переброшенной через плечо, на нём была короткая юбка и передник в две полосы – белой и синей. На шее висела тройная золотая цепь.
Нишширашанн был человеком весьма неглупым. Отдавая ему должное, никто не сомневался, что он обладает всеми необходимыми знаниями, чтобы обеспечить людям после их смерти вечную жизнь. Верховный Жрец хранил в своей памяти длинные тексты заклинаний и молитв, которые помогали людям преодолеть все тяготы жизни. Кроме того, он был архитектором и строителем, умел следить за движениями светил на небосклоне, то есть был астрономом; вычислял площади земельных участков и даже занимался врачеванием.
Отношения его с Рамсесом II складывались просто: Верховный Жрец прославлял царя, а фараон освобождал храмовые хозяйства от налогов.
Нишширашанн видел повозки, съезжающие по сходням больших ладей, они были полны захваченных в Вилонии богатств, и его алчное сердце радовалось – ведь половина всей добычи будет принадлежать священным храмам, а значит, и ему. 
– О, бог Амон-Ра! – поднял свой жезл Нишширашанн. – Спасибо тебе за то, что ты защищаешь и приумножаешь власть священных Фив!
От его цепкого взгляда не укрылись и царские носилки с Ахитилли. Глаза Верховного Жреца загорелись – он ещё не знал, кто это, но уже знал, что прекрасная пленница должна принадлежать и служить только ему.

***

На следующий день Верховный Жрец посетил фараона во дворце.
– Живи вечно, государь наш! – приветствовал Рамсеса Нишширашанн.
– Привет тебе, святой отец, и да здравствуешь ты долгие лета!
– Облеки тело своё в тончайшие одежды, – продолжил свое приветствие Верховный Жрец, – и умастись дарами богов. Надень на себя пышные уборы и не дай унынию овладеть тобой. Пока ты на земле, живи для наслаждения, не омрачай сердца, доколе не наступил для тебя день печали!
После столь высокопарных слов, Нишширашанн завёл разговор о добыче.
Разговор повернулся для него неожиданным образом: Рамсес II решительно отказался в этот раз делиться со жрецами награбленным добром.
– Военачальники недовольны, – объяснил фараон Верховному Жрецу. – Говорят, что несправедливо отдавать большую часть добытых в бою богатств жрецам, которые и не нюхали запаха крови!..
– Но ведь так было всегда… – растерянно промолвил Нишширашанн.
– А теперь будет иначе, – твёрдо сказал фараон. – Я не желаю ссориться ни с «Божьим Стадом», ни с тобой, святой отец, – примирительно добавил он. – Поэтому лично тебе я согласен отдать всё, что пожелаешь.
Верховный Жрец немного успокоился: закрома храмов и так ломились от богатств.
Вскоре Ахитилли оказалась в его доме. Фараон сдержал своё слово.

***

Знатную рабыню поселили в богатой половине дома, отдав бывшей царевне несколько комнат с десятком слуг.
Поселившись в доме Нишширашанна, Ахитилли, чтобы забыться, принялась ткать ковры. Надо сказать, что красавица пленница не была белоручкой – она умела растирать зёрна пшеницы и  даже печь хлеб, но лучше всего царевна ткала ковры. Её искусство было известно за пределами Вилонии, о нём знал и Нишширашанн, и теперь он был счастлив, заполучив в подарок столь прекрасный и трудолюбивый живой товар.
На каждый ковёр уходило несколько месяцев, и спустя год несколько ковров уже продавались на главном рынке Фив. Купить их мог далеко не каждый – так дорого они стоили.
Совсем недолго Ахитилли жилось у своего господина. Однажды Верховный Жрец увидел гостью купающейся в каменном водоёме. Сердце его чуть не выпрыгнуло из груди. И хоть жрецы не имели право иметь семью, никто не запрещал им любить женщину, конечно же, втайне от всех.
В доме у Верховного Жреца жила чёрная Священная Кошка по имени Таби. Будучи интриганткой и авантюристкой, она давала Нишширашанну всякие коварные советы.
– О, мой господин! – сказала она ему как-то. – Богиня Баст и богиня Хатор шепнули мне ночью, что тебе совсем неплохо было бы познакомиться поближе с царевной Ахитилли… – Баст была богиней веселья и радости, а богиня Хатор, богиней любви.
– Ты так думаешь? – вздрогнул Нишширашанн, в который раз подивившись умению Таби читать его мысли.
– Желания часто бывают сильнее любых запретов, – ответила кошка, – тем более, что снятие запретов в твоей власти…
Не откладывая, Верховный Жрец отправился в покои Ахитилли…
…Заметив Верховного Жреца, Ахитилли сделала вид, что занята работой.
– Не устали ли маленькие пальчики перебирать нитки? – сладким голосом спросил Нишширашанн.
– Мир вам, святой отец, – сказала она, не обернувшись, и добавила: – Нет, не устали…
– Не проголодалась ли ты? – спросил её Верховный Жрец. – Сегодня я решил отдохнуть. Вся неделя прошла в молитвах, и вот я подумал: не отобедать ли нам вместе?.. Я приказал приготовить жаркое из молодого козлёнка… – с этими словами старый сладострастник положил морщинистую руку на нежные плечи девушки.
Ахитилли молниеносно выхватила из-за пояса нож и острием прикоснулась к своей  груди.
– Если вы дотронетесь до меня, святой отец, – сказала она твёрдо, – я убью себя!.. 
Нишширашанн вынужден был покинуть покои царевны. Но с этого дня его желание стало ещё сильней и превратилось в навязчивую идею – во что бы то ни стало овладеть Ахитилли. Даже силой! Она его рабыня, и нечего с ней церемониться!..

***

Вначале месяца паопи, что соответствовал июлю-августу, на берегу Нила появился Большой Пёс Канис. Он высадил наших героев, а сам умчался в мир созвездий.
На Маугли была одежда, соответствующая месту и времени – на ногах сандалии, вокруг бёдер короткая юбка и передник в синюю и белую полоску.
– Жаль, что я не могу так приодеться, – сказала Мури. – Невыносимая жара! Хоть сдёргивай шкуру!
Прежде всего, они отправились на рынок – Маугли страшно проголодался в пути. После «былинных просторов» их ожидало настоящее пиршество: торговые лавки ломились от всякой снеди: лепёшки, жареное мясо, овощи, сочные фрукты. Финики, виноград, сахарные дыни лежали горой на огромных глиняных блюдах, и в каждом плоде отражалась частичка бога Ра.
В лавках ювелиров сверкали, играя на солнце, изделия из серебра и золота, малахита, бирюзы и сердолика: диадемы в виде венков, ожерелья, подвески, перстни; в лавках мастеров-каменорезов продавалась посуда и различные сосуды из алебастра, гранита, яшмы; а в глиняных кувшинах пивоваров и виноделов плескались пьянящие голову напитки.
Здесь же можно было купить и заказать мебель из ценных пород дерева – кресла, носилки, палатки, инкрустированные золотом или обитые листовым золотом, деревянные ложа с костяными ножками для вельмож; в рядах ковроделов ласкали взгляд прохожих пальмовые циновки и цветные узорчатые ковры.
Доедая на ходу купленную лепешку, Маугли внезапно остановился. Один ковёр напоминал ему узорами индийский.
– Кто его мастер? – спросил он у продавца.
– Проходи мимо и не задавай глупых вопросов! – усмехнулся бородатый торговец. – Этот ковёр не про твою честь, оборванец!.. У тебя и за всю жизнь не наберётся десятой части его стоимости!
Маугли молча достал из-за пояса Неистощимый Кошелёк и вытащил один дебен в 91 грамм.
Торговец удивлённо посмотрел на оборванца, затем взял серебряный брусок и, прищурив правый глаз, принялся его тщательно разглядывать. Оценив дебен, он не спешил отдать его обратно.
– Такой ковёр стоит не меньше десяти дебенов.
– Я куплю его, – ответил Маугли, – только сначала назови имя ткача.
– Её зовут Ахитилли, – тут же разговорился продавец. – Она бывшая царевна Вилонии, а теперь рабыня в доме Верховного Жреца Нишширашанна.
– Где его дом? – подала голос Мури.
– На городской площади, – ответил торговец, только сейчас заметив чёрную кошку. – Но сам Нишширашанн находится в Луксоре… – Он не сводил с кошки удивлённых глаз. – Утром я видел, как его повозка направлялась к Главному Храму… Ах, как же ты похожа на Таби! – воскликнул он, обращаясь к Мури. – Ну просто две родные сестры!
– Кто такая Таби? – спросила она.
– Священная кошка Нишширашанна. Его советница. Он не расстаётся с ней ни на минуту.
– Отлично! – сказала Мури Маугли. – Давай разделимся. Я побегу в Луксор – может, что и разузнаю о Шер-Хане… Ты же поспеши в дом Верховного Жреца. Может быть, узоры на ковре раскроют нам тайну Лунан…
И они отправились в разные стороны.
Торговец хотел крикнуть им вслед о сорвавшейся покупке ковра и о забытом в его руке дебене, но… промолчал.

***

Тот, кто не видел дворец фараона, наверняка принял бы за него покои Верховного Жреца. Дом Нишширашанна был его малой копией. 
По вековой традиции жрецы, в том числе и Верховный Жрец жили в храмах. Но Нишширашанн пожелал выделиться среди всех когда-то живших жрецов.
Его дом, а вернее сказать дворец, выложен был из кирпича и имел около ста помещений, с высокими расписными потолками и стенами.
В центре дома находился большой зал с четырьмя колоннами, все внутренние покои располагались вокруг него.
Кроме того, дворец имел просторный двор с многочисленными хозяйственными строениями, деревянными хижинами для слуг и рабов, а также огромный сад, не меньше фараоновского.
Царская стража охраняла, как дворец Рамсеса II, так и дом Нишширашанна.
«Как же мне войти внутрь? – подумал Маугли. – Придётся сыграть роль заморского купца…».
Переодевшись в купленные на рынке одежды, нацепив парик и привязав к подбородку кудрявую бороду, он накупил кучу дешёвых рыночных украшений, и, наняв богатую повозку, отправился к дому Верховного Жреца.
– Эй, проезжай! – крикнули вознице стражники, когда лошади остановились у ворот Нишширашанна. – Здесь нельзя задерживаться!
– Дома ли Ахитилли? – спросил у них Маугли грубым голосом.
– Где же ей ещё быть? – усмехнулся один.
– Тебе-то она зачем? – подозрительно спросил второй.
– Я Илгуам, заморский ювелир, – ответил Маугли, перевернув своё имя шиворот-навыворот. – Святой отец купил для знатной рабыни новые украшения и попросил их завезти.
– Где же они? – спросил первый стражник.
– В шкатулке, – ответил Маугли и приподнял крышку.
Стражники подошли к повозке и зацокали языками.
– Красота… – прошептал в восхищении второй.
– Возьмите! – предложил ему Маугли две серёжки из голубого стекла. – Сирийский хрусталь! – соврал он.
– Будто сам не вижу! – обрадовался стражник.
– Умеют же делать в Сирии! –  воскликнул второй.
– Берите и вы! – расщедрился «ювелир», протягивая ему бронзовую цепочку. – Африканское золото!
– Будто не знаю! – важно ответил тот.
– Так я пройду? – спросил их Маугли.
– Проходи, – разрешил первый стражник и крикнул, стоящему у ворот, рабу: – Эй! Проведи его к Ахитилли!
Маугли вслед за рабом вошёл в дом Верховного Жреца.
Его провели через анфиладу небольших залов на ту половину дома, где жила вилонская царевна. 
Ахитилли удивлённо глянула на появившегося в её комнате бородатого незнакомца со шкатулкой в руках.
– Кто ты? – спросила она у него, и тут же чуть не вскрикнула от неожиданности, когда тот снял бороду.
– Не бойся, – ответил Маугли. – Я не сделаю тебе ничего дурного.
Он подошёл к ней, заглянул в её глаза, и увидел в них Лунан!
***

В это время Мури уже очутилась в Луксоре. Никем не замеченная, она проникла в Храм.
Внутри было тихо и прохладно. В полумраке, освещая статуи богов, таинственно горели факелы.
Внезапно из дальней молельни до кошки донеслись чьи-то осторожные голоса. И хоть они звучали приглушённо, благодаря прекрасной акустике и кошачьему слуху, Мури слышала каждое слово.
– Ты думаешь, игра стоит затраченного времени? – спросил мужской голос.
– О да, мой господин! – ответил женский или даже детский. – Власть фараона должна считаться с властью Верховного Жреца… Вчера он сократил положенную часть богатств для храмов, а завтра ему взбредёт в голову отделить жрецов от самой власти в государстве…
– Тшш!.. – громко зашептал мужской голос. – Иногда мне кажется, что ты заходишь слишком далеко. Фараон не любит такие игры.
– Это не игра, мой господин! Боюсь, что и меня он скоро признает самым обыкновенным животным на свете… А ведь я любимица богини Баст!
Мури выглянула из-за колонны, где спряталась, и увидела, как по залу прогуливается Верховный Жрец, а рядом у его ног семенит чёрная кошка. На её длинной изящной шее торчал серебряный воротник, а на каждой лапе по золотому браслету. Мури поняла, что это и есть Таби – Священная Кошка Луксора.
 – Я подумаю над твоими словами, – сказал Верховный Жрец. – Для этого мне нужно посоветоваться с тенями богов… Ступай! Я позову тебя…
Таби выбежала из храма и прилегла на ступени лестницы погреться на солнышке. Мури вышла вслед за ней.
– Привет, Таби! – холодно сказала она Священной Кошке.
Та в изумлении уствилась на Мури:
– Кто ты?!..
– Богиня Баст, – ответила Мури.
Таби вскочила, как ужаленная:
– О, богиня! Ты снизошла на землю!
– Чтобы увидеть тебя, Священная Таби!
– Ты знаешь моё имя! – радостно забилось сердце у Священной Кошки.
– Я пристально слежу за тобой, – строго сказала Мури, – и не довольна твоим поведением.
– Чем же я провинилась? – испуганно спросила та.
– Главная твоя вина в том, – ответила Мури, – что ты игнорируешь посещение моего храма в городе Бубастисе, который прозвали «Храмом кошачьей богини»! Сотни тысяч людей прибывают туда каждый год на праздник в мою честь, и все желают видеть в нём Священную Кошку! Это в твою честь устраивают представления с пением, музыкой и плясками! Но ты никогда там не появляешься! Поэтому я вынуждена лишить тебя звания Священной!
– Смилуйся, богиня! – умоляюще воскликнула Таби. – Не лишай меня этого звания! Скажи, как попасть в город Бубастис, и я тут же туда побегу.
Мури знала о кошках всё, но где находится этот город с «кошачьим храмом», понятия не имела.
– В наказание тебе, – сказала Мури, – я приказываю самой найти туда дорогу! И если к вечеру ты там не окажешься – на одну Священную Кошку в Египте станет меньше!
– Уже бегу, богиня! – сорвалась с места Таби.
– Вернись! – крикнула ей Мури.
Священная Кошка послушно возвратилась.
– Сними украшения.
– Зачем, богиня? – испугалась Таби.
– Когда выполнишь мой приказ – получишь их обратно.
Священная Кошка с неохотой рассталась с серебряным воротником и четырьмя обручами.
– А теперь беги! – сказала ей Мури, и та со всех лап понеслась из храмового двора.
А Мури, надев украшения на себя, вернулась в Храм и молча села у ног Верховного Жреца. Нишширашанн обернулся:
– Я поговорил с тенями богов, – сказал он Мури. – Меня благославили на самые решительные действия! Ещё вчера я хотел собрать всех жрецов в Фивах, чтобы написать ультиматум Рамсесу II: либо он возместит храмам все убытки, либо будет проклят и попадёт на Суд Осириса. Но сегодня я понял, фараон не примет никаких условий, и наши отношения, как в лабиринте, зайдут в тупик. Поэтому я решил пойти на крайние меры…
– Какова же цена ваших отношений, мой господин?
– Я отравлю фараона…
– Мой господин!.. – изумилась его коварству Мури.
– Наши отношения ничего не будут стоить, если Рамсес отравит меня. Нужно его опередить. Как раз завтра во дворце праздник. А фараон очень любит вино… – усмехнулся Нишширашанн и направился в библиотеку.

***

Маугли раскрылся перед Ахитилли. Затаив дыхание, она слушала его горькую историю. Когда же он закончил, её глаза были полны слёз.
– У меня тоже был суженый… – сказала вилонская царевна. – Он был сыном военного министра, и когда египтяне окружили нашу столицу, Бестан один из первых встал на её защиту. С того дня мы с ним больше не виделись. От одних пленных я слышала, что они видели его живым, другие же утверждали, что он убит…
– Надо было обратиться за помощью к Верховному Жрецу. Уж он бы тебе помог!
– Нишширашанн сам желает меня, – горько ответила Ахитилли. – А я живу, словно птица в клетке! Видно, до конца дней придется сидеть под замком…
– Я спасу тебя! – пылко ответил ей Маугли и повернул Звёздный Перстень вокруг пальца, но тут же подумал о Мури, ведь тогда она останется в Фивах навсегда. – Я обязательно тебя спасу! – повторил он, вращая Перстень в обратную сторону. – И выясню всё о твоём женихе, – пообещал он вилонской царевне.
– Да благославит тебя Марук! – прошептала Ахитилли.
– Кто?.. – не понял Маугли.
– Главный бог Вилонии! – ответила царевна.

***

С Мури они встретились на том же рынке у ковровой лавки. Увидев её в серебряном воротнике и золотых обручах на лапах, Маугли был поражён не меньше, чем все торговцы и покупатели. Каждый из них почтительно кланялся со Священной Кошкой Верховного Жреца.
Мури рассказала Маугли всё, что услышала в Храме и что произошло после.
– Готовится заговор, – закончила она свой рассказ.
– Готовится убийство, – сказал Маугли. – Нужно предупредить фараона.
– Тебе его жалко? – спросила Мури.
– Что значит жалко?! – возмутился Маугли. – Ни за что, ни про что произойдёт убийство человека!
– Во-первых, фараон не человек, а полубог. Во-вторых, как это «ни за что, ни про что»?! Один захват Вилонии чего стоит!.. Если уж и поступить благородно, то лишь для того, чтобы наказать Нишширашанна! Вот кого мне ни капли не жалко!.. Из двух зол выбирают худшее. И в-третьих… – она глянула по сторонам и тихо произнесла: – У меня такое предчувствие, что в нём сидит дух Шер-Хана…
– Ты думаешь?! – воскликнул Маугли.
– А почему бы и нет? – сказала Мури. – Его хитрость безмерна. Вот только как предупредить фараона?
– На завтрашнем празднике!
– А разве ты приглашен? – фыркнула Мури. – Это я могу спокойно пройти за Священную Кошку.
– Тогда придётся воспользоваться Перстнем, – сказал Маугли. – И вопрос будет решён.
– До утра нам нужно решить ещё один вопрос.
– Какой? – не понял юноша.
– Найти ночлег.
– Тогда чего мы стоим?! Вперёд!
И они пошли по рынку разузнать у торговцев, где можно переночевать.
Продавец ковров перевёл дух: дебен серебра остался у него.
«Эти богатые бродяги и не вспомнили обо мне», – радовался он, провожая странную парочку глазами.

***

На следующий день во дворце фараона торжественные голоса позолоченных труб открыли праздник в честь бога Ра.
Верховный Жрец, одетый в соответствующую этому дню пурпурную одежду, возвал к богу Ра:
– Ты тот, кто сотворил небо и землю и населил их живыми существами! Ты тот, кто создал воду и большой разлив её! Ты тот, кто сотворил небо и тайну его высот и вложил в них души богов! Ты тот, кто открывая глаза, повсюду разливает свет, а закрывая их, всё окутывает тьмой. Воды Нила текут по твоему велению… О, отец всего сущего! Великий Амон-Ра! Благославенный Амон-Ра!

***

Праздник был уже в самом разгаре, когда во дворце появился Маугли. На нём была жёлтая накидка с изображением сокола. Что значила такая одежда, узнаете позже.
В Тронном Зале, перед Рамсесом II танцевали рабыни-танцовщицы, играли рабы-музыканты, рабы-слуги разносили на серебряных подносах жареное мясо, фаршированную орехами дичь, спелые фрукты, а в кувшинах вино и пиво. Прекрасные девушки-рабыни обмахивали фараона огромными опахалами из павлиньих и страусиных перьев, а рабы-певцы пели фараону хоровые гимны и песнопения.
Тонкими переливами звучали флейты уффата, тростниковые свирели, лютни, лиры, дуговые арфы, гремели трубы и гобои, били барабаны, трещали трещотки, нежно звенели бубенчики. Танцы и песни перемежались драматическими эпизодами из мирной и военной жизни.
Рядом с Рамсесом II стоял Верховный Жрец. На его плече сидела Священная Кошка. А Маугли следил за жрецом и не пропустил момента, когда Нишширашанн незаметно для всех дал знак одному из рабов. Тот налил из кувшина вина в чашу и направился к фараону.
Расталкивая танцовщиц, Маугли рванулся ему навстречу и кулаком выбил чашу из рук раба. Алая влага обрызгала танцовщиц и гостей, а чаша звонко запрыгала по узорчатому мрамору.
Музыка смолкла. Все повернули головы в сторону скандала. Фараон тоже.
– Наказать раба! – гневно приказал он страже.
Весь дрожа от злости, Верховный Жрец указал жезлом на Маугли.
– Вот кто толкнул виночерпия!
Рамсес II перевёл на Маугли свой стальной взгляд.
– Кто такой?! – спросил он у него.
– Разве не видишь?.. – спокойно сказал ему Маугли. – Голова сокола на моём плаще говорит о том, что я посланник бога Гора, призванного защищать твою жизнь.
– Моя жизнь вне опасности, – ответил фараон.
– Ошибаешься! – ответил Маугли. – В чаше был яд.
По залу прокатилась волна ужаса.
Нишширашанн в изумлении замер.
– Кто же подговорил раба на это преступление?! – спросил он у Маугли.
 – Верховный Жрец, как ясновидец, должен знать его имя, – ответил тот. – Иначе он не может зваться Верховным Жрецом.
Нишширашанн смутился:
– Да, я знаю, чей это заговор…
– Знаешь?! – сузил глаза Рамсес II. – Почему же тогда не предупредил?..
– Хотел схватить его на месте преступления, – сказал Верховный Жрец. – Священная Кошка может подтвердить мои слова.
И тут наступила очередь Мури.
– Ты не Верховный Жрец, – сказала она Нишширашанну, спрыгивая с его плеча на пол, – а Верховный Лжец!.. Это ты решил погубить фараона!..
На этот раз зал взорвался возмущением.
– Она лжёт! – закричал Нишширашанн.
– Священные Кошки не лгут! – холодно заметила Мури. – Пусть стражники отправятся в Луксор – в одной из молелень они найдут все доказательства этого преступления.
– Взять его! – приказал фараон страже, кивнув на Верховного Жреца.
– Предательница! – крикнул Нишшарашанн Мури. – Изменщица!..
– Это ты предатель, – ответила ему кошка, – и заслуживаешь самого сурового наказания.
– Завтра же его казнят! – сурово изрёк фараон.
– Верховный Жрец – лицо неприкасаемое! – возмутился Нишширашанн.
Но его уже схватили под руки и вывели из Тронного Зала.
– Это не дух Шер-Хана, – шепнула Мури Маугли. – Тот бы так просто не сдался…
– А может быть, это сам фараон?..
– Посмотрим… – ответила Мури.
Рамсес II обратился к Маугли:
– Благодарю тебя, посланник бога Гора! С этой минуты я у тебя в долгу. Говори, чем отблагодарить тебя!
Маугли улыбнулся:
– О, справедливый правитель Фив, прикажи найти среди рабов Бестана – жениха царевны Ахитилли и подари им обоим свободу!.. Это будет для меня самым лучшим подарком!
– Да будет так! – кивнул фараон и отдал приказ дежурному офицеру, чтобы тот немедленно исполнил желание «посланника бога».
– Нет, не фараон… – разочарованно фыркнула Мури…
…Ахитилли обрела своё счастье очень быстро. Её жених Бестан оказался жив, и теперь они вместе предстали пред очами Рамсеса II.
– Я дарую вам свободу, – сказал им фараон. – Это мой свадебный подарок.
Все гости принялись поздравлять молодых.
И в это время в Тронном Зале появилась Таби. Увидев Мури, она подбежала к ней.
– О, богиня Баст! Я исполнила твой приказ – нашла город Бубастис, но праздник в мою честь состоялся ещё весной!.. Верни мои украшения.
– Зачем они тебе? – спросила её Мури. – Священные Кошки не играют в опасные игры и не дают кровавые советы Верховным Жрецам. Это она, о, фараон, дала совет Нишширашанну убить тебя. На твоём месте, я бы отправила её разделить с ним его участь.
– Но кошки в нашей стране священны… – растерянно произнёс Рамсес II.
– В том-то и дело! – усмехнулась Таби. – Люди везде уступают нам дорогу, а при пожаре в первую очередь выносят из дома кошку и только потом свой скарб. О нашей смерти в семьях скорбят больше, чем о смерти близкого родственника. В знак траура мужчины обрезают себе волосы, а женщины выщипывают брови! Даже за наше нечаянное убийство полагается смерть! Так что забудь о казни, фараон!
– И всё же любая кошка в Египте должна быть достойна называться Священной! – ответил он ей. – Казнить её! – приказал Рамсес II.
Стражники бросились к Таби, но в этот момент она превратилась в хромого тигра.
Что было потом, вы, конечно же, знаете!..  Уже в который раз бхут Шер-Хана, подхватив на ходу Лунан, запрятанную в чужое тело, исчез с ней в небесах.
В руках Бестана осталась лишь лёгкая накидка вилонской царевны.
– Не переживай, – сказала ему Мури. – Как только мы победим бхута – твоя невеста вернётся к тебе живой и невредимой. И не только она. Все, кого похитил злой дух, возвратятся в свои эпохи и в свои страны.
Понял ли её слова Бестан – не могу сказать…

***
…Знаю лишь то, что спустя короткое время, Маугли с Мури вновь неслись по просторам Вечности.
Космические Байкеры заглушили свои моторы, а Канис и вовсе не проронил ни слова.
Чьи голоса слышались им на Млечном Пути?
Илирии? Терезы? Аэры? Нази? А, может быть, Беатрисы? Или Луисии?..
Они кричали, звали, умоляли!.. Просили Любви!.. Таяли в звёздной пыли…
И пел среди них голос Ахитилли:

Дикий гусь кричит
Жалобно в силках.
Бьюсь в плену любовном,
Словно в западне.
Я сетей не ставила сегодня:
Я сама в сетях его любви…

– А вот басенка про Треугольник, – начал Канис: –

Однажды Треугольник
Подумал о реформе:
Решил он измениться
По сути, и по форме.

– Хочу пятиугольником
Я непременно стать,
Чтобы пятью углами,
Словно звезда, сверкать!
 
Каким-то Треугольником
Мне надоело быть.
В себе я грани новые
Всегда мечтал открыть!
 
 Он начал стороны менять,
Их так и сяк переставлять,
Туда-сюда! Вовсю старался!
Но Треугольником как был,
Так им, по сути, и остался!

Мораль додумаете сами
Для тех, кто родился с «тремя углами».
 
Маугли зааплодировал:
– Браво, Канис!
– Безупречно! – воскликнула Мури. – Придраться не к чему!
– Само собой, разумеется, – смущённо сказал Канис.
 

Приключение двенадцатое.
ЗАМОК ГРАФА СТЕФАНА

…Маугли схватился за волшебный альдерамин,
но в этот момент
Иванна со злобным воплем
перелетела через толпу нечисти
и схватила его за правую руку,
чтобы он не смог повернуть Звёздный Перстень…

– Какое красивое место! – не удержавшись, воскликнул Маугли, когда Канис осторожно опустил Путешественников-во-Времени на лесную дорогу, у подножия Карпат.
– Где это мы очутились? – спросила Мури.
– На Буковине, – ответил Большой звёздный Пёс. 
Лесистые горы окружали небольшое село. На фоне первых звёзд, за висячим мостиком над быстрой речкой высился мрачный силуэт древнего замка. Пахло грибами и ягодами.
На Маугли была одежда зажиточного гуцула: поверх холщёвой рубахи вышитая безрукавка из овчины, белые шерстяные штаны, вокруг талии широкий кожаный пояс, лаковые сапоги, на голове фетровая шляпа с пером.
– Куда нам идти? – спросил он у Каниса.
Тот принюхался:
– К замку… А мне пора возвращаться на место. – И он бесшумно взлетел к небу, мерцая холодными звёздами.
Казалось, до замка рукой подать, на самом же деле, идти было неблизко.
Внезапно затрещали ветки, из чащи на дорогу вышел старый гуцул. Завидев Маугли, он поспешно сдёрнул с головы островерхую войлочную шапку.
– Добрый вэчир, вельможный панэ! – сказал крестьянин.
– Какой же я пан?! – смутился Маугли. – Мы с Мури путешественники…
Старик пожевал губу, пытаясь понять, что же означает последнее слово молодого паныча, но видно, так и не понял.
– Нэ бачилы мого пивня?
– Нет, не видели… То есть, нэ бачилы…
– Кудысь збиг зранку, – сказал крестьянин. – Господарка моя сыльно лютуе, ось я и шукаю ёхо вэсь дэнь…
– Может, петух побежал к замку? – спросил старика Маугли. – Мы как раз туда направляемся.
При слове «замок» на лице гуцула появился неподдельный испуг:
– Не ходыть туда, паннэчку. Щоб лыха не було. – И он спешно стал спускаться по лесной дороге в долину.
– Что будем делать? – спросил Маугли у Мури.
– Идти вперёд! – ответила кошка. – Нюх Большого Пса ещё никогда не подводил.
И наши герои подошли к висячему мостику. Со стороны замка раздался бой часов.
– Полночь! – торжественно объявила Мури.
Вдруг поднялся сильный ветер, мосток зашатался, словно желая сбросить обоих в воду.
– Держись! – крикнула Мури, а сама со всех ног понеслась на другой конец.
Мосток уже со свистом рассекал ночной воздух, словно гигантские качели. С Маугли слетела в реку шляпа, потом и он сам не удержался и полетел в холодную горную реку. Тотчас же из воды появились злобные рыбы невиданных размеров, они разевали зубастые пасти и шипели:
– Хватай его! Сожрём его!
– Плыви сюда! – раздался голос Мури.
Гигантские рыбы хватали уже Маугли за штаны. Маугли кулаками и ногами отбивался от них, пока, наконец, не выплыл на крутой берег.
 – Вот тебе и спокойное место! – сказал он Мури, тяжело отдуваясь. Он отжал на себе мокрую одежду, вылил воду из сапог.
Над ними, громко хлопая крыльями, шуршали летучие мыши, с веток деревьев каркали вороны.
– Теперь нам просто необходимо попасть в замок, – сказала Мури. – Тебе нужно высушиться.
Они двинулись дальше. 
Вдруг, на заросшей чертополохом дороге, возник силуэт мужчины в полковничьем мундире. Его безумные глаза с ненавистью смотрели по сторонам, на шее зияла огромная рана с запекшейся чёрной кровью, а с губ слетали свистящие слова:
– Где моя невесста?! Верните мою Иванну!
– Бежим! – не выдержали нервы у Мури, они со всех ног помчались к воротам замка.
Маугли заколотил в них что есть силы. Одна створка ворот тут же приоткрылась, и Путешественники-во-Времени очутились в тёмном пространстве двора.
Молодой слуга с видом идиота, не говоря ни слова, запер за ними ворота на засов и повёл нежданых гостей в замок, освещая путь масляным фонарём и тихо хихикая себе под нос.

***

Большой мрачный зал был пуст. На стенах между портретами всех бывших владельцев замка горели факелы. На центральной стене пылал огромный камин, у которого стояло несколько кресел.
Хихикающий слуга пригласил их к камину, а сам, не проронив ни слова, исчез за одной из многочисленных дверей.
– Давай сушиться, – сказала Мури. – Раздевайся.
– Как-то неудобно…
– Если хочешь заболеть, то это глупо, – фыркнула Мури. – У нас полно дел. Давай, раздевайся, я отвернусь!..
Маугли послушно разделся и развесил мокрую одежду на спинки кресел, пододвинув их к огню.
– Замок как замок, – говорила Мури расхаживая по залу.
– Кто в нём живёт?
– Сейчас узнаем… – ответила кошка, разглядывая портреты. 
В этот же миг в зале появилась молодая женщина необыкновенной красоты.
– Добрый вечер! – произнесла она ослепительно улыбаясь.
Маугли ящерицей юркнул за кресла.
Женщина всё поняла, вышла из зала и через некоторое время появилась с шёлковым халатом. Подойдя к камину, она перебросила его через спинку кресла, а сама отвернулась к огню. Маугли схватил халат и поспешно набросил его на себя.
– Спасибо! – сказал он незнакомке. В голосе его звучало смущение.
Та обернулась.
– Я – Иванна, хозяйка замка! А вы кто?
– Маугли! А это Мури – моя подруга.
– Проголодались? – этот вопрос Ивана задала таким тоном, как будто она ждала именно Маугли и Мури к себе в гости, и вот наконец-то они пришли.
– Немного… – Маугли благодарно улыбнулся хозяйке дома.
– А я очень! – откровенно призналась Мури.
Иванна хлопнула в ладоши, и в зале появился тот самый слуга, что отпер им ворота. О катил перед собой столик на колёсиках. На большом подносе красовалось большое блюдо с горячей мамалыгой, кружок брынзы, кувшин с вином и чарки. Слуга подкатил неприхотливый ужин к огню и, опять хихикая, покинул зал.
– Говорят, мамалыгу едят с чесноком, – сказала Мури, демонстрируя свои познания в кулинарии.
– В нашем замке о чесноке говорить не принято, – поморщилась Иванна.
– Но это весьма полезно! – заметила Мури.
– Что полезно одним – опасно для других… – ответила хозяйка замка. – Кроме того, граф Стефан не выносит его на дух!
В этот же момнт в зал вошёл худощавый мужчина лет тридцати с горящим взглядом, чёрными усами, орлиным носом и изящными длинными пальцами музыканта.
– Вечер добрый! Граф Стефан это я… Прошу вас, угощайтесь!
Иванна разрезала мамалыгу, а граф наполнил вином серебряные чарки.
– За встречу! – сказал он ночным гостям, чокнулся с Маугли и выпил до дна.
Его примеру последовала Иванна, также чокнулась с гостем и многозначительно на него посмотрела. 
Затем хозяин замка поинтересовался у гостей целью их приезда на Буковину, внимательно выслушал рассказ Мури о приключениях Маугли и вновь разлил вино по чаркам.
– Пью за то, чтобы все ваши мечты сбылись! – произнёс граф Стефан.
– А вы симпатичный юноша… – шепнула вдруг Иванна Маугли. – Плесни ещё! – сказала она Стефану и рассмеялась громким вульгарным смехом.
Мури быстро оценила обстановку:
– Спасибо, господа! Всё было очень вкусно! Однако, уже далеко за полночь!
– Спать нужно днём! – обиженным тоном ответила Иванна.
Но граф позвонил в колокольчик. В зал тут же вошла служанка – хрупкая девушка с мертвенно-бледной маской на лице.
– Проводи гостей в их спальни, – приказал он ей.
Увидев Маугли, девушка внезапно вскрикнула и упала без чувств. Маска слетела с её лица. Это была Лунан.
Маугли сорвался с места.
– Да не переживайте вы так! – ревниво воскликнула Иванна. – Обычный обморок.
Но Маугли, казалось, ничего не слышал, он гладил Лунан по волосам и нежно шептал:
– Вставай, любимая! Я нашёл тебя!
– Вы её знаете?! – удивился граф Стефан.
– Она моя невеста, – ответил Маугли, не сводя глаз с девушки.
– Та, о которой я вам о ней рассказала… – подтвердила Мури.
– Этого не может быть! – резко сказал граф, внезапно отбросив маску гостеприимного хозяина. – Она моя служанка! – Он обернулся к Иванне: – А ты чего сидишь?! Приведи девчонку в чувство и выпроводи отсюда!
Та нехотя поднялась с кресла.
– Не подходите! – сказал ей Маугли. – Она такая же гостья в вашем замке, как и мы.
– Она моя прислуга! – повторил Стефан тоном, не терпящим возражений.
– Сейчас Лунан очнётся, и мы уйдём.
– Никуда вы отсюда не уйдёте, милейший! – отрезал граф. – Вокруг замка собрались волкодлаки. Один ваш шаг за ворота –  и они разорвут вас на части!..
– Так вот вы какой гостеприимный хозяин! – усмехнулся гость.
– Такой, каким стал! – холодно парировал Стефан и щёлкнул пальцами.
Тотчас же из нарисованных картин выпрыгнули все его предки.
– Смерть ему! Смерть! – вскричали ожившие вдруг люди и, обнажив шпаги, сабли и мечи, застыли вокруг Маугли с Лунан, чтобы по первому же приказу графа наброситься на них.
Словно сквозняком, распахнулись все двери, и в зале появились слуги замка. Это были чудища и уроды – с вытянутыми вверх черепами, с кривыми ногами, поставленными задом наперёд, двуротые, трёхглазые, шестиухие, десятипалые, касающиеся носом пола, особи мужские и женские с головами птиц и зверей. С визгом и хрюканьем, воем и собачьим лаем, с карканьем и мычаньем – они со всех сторон приближались к бедным влюблённым.
Лунан пришла было в себя, но, увидав полчище нечистой силы, вновь потеряла сознание.
– Спасайтесь Перстнем! – крикнула Мури.
Маугли схватился за волшебный альдерамин, но в этот момент Иванна со злобным воплем перелетела через толпу нечисти и схватила его за правую руку, чтобы он не смог повернуть Звёздный Перстень.
– В подземелье его! – крикнул граф Стефан.
В это мгновение Маугли  увидел у графа желтые клыки.
Чудища и уроды набросились на Маугли, завязали ему глаза повязкой и поднялись с ним в воздух. Сделав три круга над залом, они со свистом влетели в камин и – пропали!
Предки графа вновь очутились в своих бронзовых рамах. 
А Мури, спрятавшись в суете за камин, наблюдала, что же будет дальше.
– Пора превратить её в вампиршу, – сказала Иванна, с ненавистью глянув на Лунан.
– Она нужна мне живой, – ответил Стефан.
– Догадываюсь для чего! – зло расхохоталась Иванна.
– Не вмешивайся в мои дела! – прикрикнул граф и щёлкнул пальцами – она тут же превратилась в летучую мышь и с возмущённым писком исчезла на галерее.
Видя такой оборот дела, Мури, незаметно пробравшись к ряду кресел, достала из кармана Маугли Космический телефон и Неистощимый Кошелёк и повесила их себе на шею.
Граф Стефан подошёл к лежащей на полу Лунан. Черты его лица разгладились, клыки исчезли – он смотрел на девушку с грустью и сожалением. От его взгляда она тихо застонала. Граф провёл ладонью по своему лицу и тут же превратился в Маугли.
Веки Лунан дрогнули, она открыла глаза. Увидев своего «жениха», улыбнулась:
– Унеси меня отсюда, любимый. Я хочу домой, в нашу деревню.
– Немного погостим здесь, – сказал он ей и добавил: – Скажи, как ты меня любишь!
– Как цветок пчелу! Как земля дождь! Как невеста жениха! Вот как я люблю тебя, мой желанный!
Граф Стефан счастливо рассмеялся: ему говорили слова любви! На него любяще смотрели! Его любили!
В зал заглянул хихикающий слуга.
– Чего тебе? – спросил его граф.
Вместо ответа тот протянул ему Звёздный Перстень, отнятый у Маугли.
Стефан надел его на средний палец левой руки.
– Красивый камень. Правда, любимая? – спросил он у Лунан и тут же сам себе ответил: – Жаль только, что бесполезен! К сожалению, не я его хозяин!..

***

Маугли сидел в подземелье. Стены источали мертвящий холод, но откуда-то проникал слабый свет, и Маугли огляделся. Картина явилась устрашающая.
Вокруг столи пустые гробы: большие, маленькие, широкие, узкие; одни былисколочены из простых досок, другие – резные, обитые истлевшим шёлком, третьи – высеченые из мрамора. Их было так много, что он подумал, что попал в мастерскую гробовщика. На каждом гробе наискось лежала крышка. Внезапно до него донёсся то ли шорох, то ли клёкот. Маугли замер. Звуки прекратились.
Он был подавлен. Лунан осталась в руках нечистой силы, и что её ожидает – он мог только догадываться. Кровь стучала в висках, клокотала в сердце, которое готово было разорваться от горя.
В довершение всех бед, у него отобрали Перстень, а Космический телефон он оставил в одежде у камина.
«Ненастоящий я какой-то… – думал Маугли. – Настоящие герои в жизни совсем другие. Им не на кого надеяться, как только на самих себя. А тут тебе в помощь – и волшебство Перстня, и мудрость Магистра, и советы Каа… Сам-то я что могу?.. Разве смогу один победить Шер-Хана? Вот и сейчас, когда он в образе вампира… Думает, не узнал. Ну что я за неудачник такой! – размышлял он, прислушиваясь: не раздадутся ли вновь странные звуки. – А ещё поклялся вернуться домой с Лунан. Вот и вернусь один. И не на белом слоне, а на белом осле! Вечно же я попадаю в дурацкие переплёты! Надеюсь, что Мури не попалась – уж она что-нибудь придумает! – Он усмехнулся: – Привычное дело: придумывают другие, а герою всегда воздаётся честь и хвала! Хотя какой из меня герой?..».

***

Наконец Мури осталась в зале одна. Пришедшую в себя Лунан,  преображенный в Маугли граф Стефан унёс на руках.
Дверей было много. Мури ткнулась в первую – она была заперта. Ткнулась в другую, третью… Все были закрыты.
«Совсем плохо! – подумала она. – Мало того, что я понятия не имею где искать Маугли, не знаю, как отобрать у графа Звёздный Перстень и спасти Лунан, так ещё и выбраться отсюда не могу. Вот ведь незадача».
И тут Мури вспомнила, как нечистая сила, подхватив Маугли, исчезла с ним в камине. Может быть, выход там?.. Как же она сразу не догадалась!..
Мури подошла к едва тлеющему огню, осторожно прыгнула в камин и огляделась. Прямо к крыше уходил колодец дымохода. Высоко, сквозь трубу, светили яркие звёзды. Ход в подземелье должен был находиться где-то рядом, но его не было… А если подняться по дымоходу? Мури вскарабкалась по чёрным от копоти кирпичам. Так и есть! Сбоку она увидела зияющую дыру и нырнула в неё. И тут же кубарем полетела вниз, едва успевая хвататься лапами за поручни невидимой в темноте лестницы. Что-то чиркнуло её по носу.
Наконец беспорядочный полёт завершился, и она почувствовала под лапами твердь. Как все кошки, Мури прекрасно видела в темноте. То, что она увидела на этот раз, подняло её шерсть дыбом: вокруг стояли пустые гробы, а на одном из них сидел Маугли. 
– Привет затворнику! – сказала Мури.
Маугли испуганно отскочил в сторону.
– Фу, чёрт! – Переведя дух, он широко улыбнулся. – Я знал, что ты меня найдёшь.
Они обнялись.
– Вся команда в сборе, – сказала Мури. – Теперь надо действовать и как можно быстрее.
И она рассказала ему то, что увидела в зале.
– Шер-Хан  неспроста превратился в меня, – занервничал Маугли. – Он что-то задумал…
– Во-первых, успокойся, – ответила Мури. – Во-вторых, откуда ты взял, что граф – дух тигра? Тот не стал бы играть в дурацкие игры с превращением. Как я понимаю, Лунан в замке уже не один день. Стало быть, он мог давно унести её куда угодно.
– Он ждал меня, – сказал Маугли. – Этот бхут любит спектакли на публику.
– Что бы там ни было, – промолвила Мури, – теперь мы знаем, как отсюда выйти.
– А потом? – спросил он. – Был бы у меня Космический телефон, я бы посоветовался с Магистром. Тот наверняка знает, как победить вампиров.
– Держи! – сказала Мури, собираясь ему протянуть телефон, но его у неё не оказалось. – Посиди минутку! – И она бросилась назад к лестнице.
Так и есть! Космический телефон лежал на полу, без крышки и батарейки. Поискав под лестницей, Мури так их и не нашла. Теперь на её шее болтался лишь ненужный пластмассовый корпус.
– Разговор отменяется, – расстроенно сообщила она Маугли. – Попробуй выйти с Магистром на телепатический разговор. Вдруг получится, – сказала она. – Сосредоточься! Для этого здесь идеальное место. Гробовая тишина!
Маугли сосредоточился. А Мури стала гадать: куда же могла пропасть батарейка. И вдруг она вспомнила один момент своего безрассудного полёта – что-то чиркнуло её по носу. Что это могло быть? Или – кто? И тут до неё дошло, что это была Иванна, превращённая в летучую мышь.
«Точно, она! – уверенно решила Мури. – У неё с графом почему-то две разные точки зрения на судьбу Лунан».
Телепатическая связь тем и хороша, что безопасна, а к тому же, её никто не слышит, кроме того, с кем говоришь. Так было и на этот раз…
«Привет, Магистр! Это я, Маугли!».
«Привет, юноша! – обрадовался Гениус. – Давненько не общались!.. Как ваши дела?».
Маугли вкратце рассказал ему про «былинные просторы», про древнеегипетские Фивы и про то, где они теперь.
«Победить вампиров – очень просто! – сказал Магистр. – Во-первых, надо знать, чего они боятся…».
И он быстренько прочёл ему небольшую оккультическую лекцию.
«Вампир или упырь – что одно и то же – это мертвец, встающий по ночам из могилы, чтобы насылать на людей кошмары. Ещё он бывает в облике летучей мыши, чтобы сосать у них кровь. Вампирами становились «нечистые» покойники».
«Невымытые, что ли?..», – не понял Маугли.
«Нечистые» – значит, самоубийцы, то есть, умершие неестественной смертью,  или погибшие от укусов вампиров. Их тела не разлагаются в могилах и прекратить их злодеяния можно, если вбить в могилу осиновый кол».
«Откуда же они берутся?», – спросил Маугли.
«По позднейшим повериям, – ответил Гениус, – вампиром становится человек, рождённый от нечистой силы, либо умерший, через гроб которого перескочила чёрная кошка… Гм-гм!.. Не говори об этом Мури… Впрочем, к ней это не относится… – добавил он. – Так вот… По ночам вампир встаёт из могилы и убивает людей и животных… Что же касается Волкодлаков, так это люди-оборотни, чаще всего обернувшиеся в волков. Такие колдуны могли превратить в волков целые свадебные поезда. Их приметой служит волчья шерсть на голове». 
«Как же обезопасить себя от них? – спросил Маугли.
«Оберегами, – ответил Магистр. – Это и чеснок, и железо, и колокольный звон, и серебряная пуля. Но больше всего нечистая сила боится очерченного круга, крестного знамения, пения петуха и солнечного света».
Понабравшись оккультических знаний, Маугли попрощался с Гениусом, передал привет Каа и открыл глаза.
– Поговорили? – спросила Мури, всё это время молча сидевшая на крышке.
– Тебе привет, – передал ей Маугли.
– Спасибо!.. Соскучилась я по Магистру. Очень воспитанный человек, и рыбные колбаски у него вкусные!.. – вспомнила она.
– Когда-нибудь увидимся… – грустно подтвердил он.
– Теперь всё завистит только от нас, – вздохнула Мури. –  Выяснил, как с ними бороться?
– Выяснил, – ответил Маугли. – Только что толку? Чеснока в замке нет, серебряной пули тоже, звона колоколов нигде не слышал. Петухи здесь не живут. И до утра ещё далеко. Что же касается крестного знамения, то я индус… 
– Ничего, – сказала Мури. – Что-нибудь придумаем. Сейчас важно вернуть Звёздный Перстень и попробовать спасти Лунан.
И тут они уже оба услышали подозрительный шорох и хлопанье крыльев.
«Неужели летучая мышь? – подумала Мури. – Ну, погоди! Сейчас я тебя поймаю!..».
Пружинистым прыжком она перелетела через несколько гробов и вцепилась когтями в невидимку.
– Ко-ко-ко! – испуганно вскрикнул невидимка.
И тут Мури увидела старого петуха.
– Привет! – изумлённо сказала она, пряча когти в подушечки лап. – Ты как здесь очутился?..
Петух несколько раз взмахнул крыльями, отряхнулся и встал в оборонительную стойку.
– Заблудился… – ответил он настороженно.
– Тот самый?.. – спросил Маугли у Мури. 
– Наверняка тот. – И она обратилась к петуху: – Ты зачем удрал из дому?
– Любой бы удрал, – ответил петух, вертя головой в темноте, – если бы узнал, что его хотят зарезать на холодец.
– Ну, тогда правильно сделал, – согласилась с ним Мури. – И, главное, во время… – многозначительно добавила она. – Пропеть три раза сможешь?
– Зачем? – спросил петух и важно добавил: – Я пою только тогда, когда должно взойти солнце.
– Какая скромность! – сказала она. – Неужели ты не знал, что солнце встаёт только после твоего пения?!..
– После того, как я спою?! – удивился петух.
– Конечно! – заверила его Мури самым льстивым тоном, на который была способна. – Твой прекрасный звонкий голос каждое утро будит солнце! Поэтому оно и встаёт над землёй. Это всем известно!
– Правда?! – Он радостно захлопал крыльями.
– В том-то и дело, – продолжала сочинять Мури. – Только от тебя зависит: наступит сегодня утро или нет! Спой, и сам убедишься в этом!
Петух вскочил на крышку гроба и громко пропел один раз.
И сразу же со стороны лестницы послышались испуганные голоса и топот. Это нечисть спешила в подземелье, расталкивая друг друга. Как только все улеглись в пустые гробы, крышки за ними сами собой захлопнулись. Наступила тишина.
– Молодец! – похвалил Маугли петуха. – Кажется, все в сборе.
– Кроме Иванны и графа Стефана, – ответила Мури. – Нужно спешить наверх. Ты с нами или останешься здесь?
– С вами, – ответил петух, гордый своей неземной силой. – Никогда не знал, что могу управлять солнцем!
Они поднялись по невидимой лестнице и выбрались из потухшего камина.
В зале никого не было.
– Попробуем открыть хотя бы одну дверь, – сказала Мури.
Тот поднатужился, но ни одна из них так и не подалась.
– Как же отсюда выйти?.. – прошептал он.
Мури не ответила. Она обошла зал по периметру и вдруг остановилась у одного из портретов на стене.
– Кажется, выход найден! Ну-ка, разверни раму!
Маугли взялся за бронзовый багет, и картина повернулась. За ней был выход в коридор. Пройдя по нему, они очутились у парадной лестницы, ведущей на верхние этажи.
И там, наверху, дверей было много. Надо было выяснить, за какой из них находилась Лунан. Мури, как заправская охотничья собака, стала обнюхивать дверь за дверью. Наконец, у одной она остановилась.
– Здесь… – прошептала кошка.
Маугли взялся за ручку двери и тихо приоткрыл её.

***

В мрачной комнате на большой кровати под балдахином лежала Лунан. Казалось, она спала, но дышала часто и беспокойно, а с запекшихся губ срывались отрывочные фразы:
– …Забери меня отсюда!.. Нет, не надо!.. Хочу в Джунгли!..
Подойдя к постели, Маугли увидел Лунан. Но что это? Она была прикована цепями к высокой спинке кровати.
– Любимая! – он присел на край постели и взял её за руку. Рука была холодна. Маугли обернулся к Мури: – Она умирает!.. – воскликнул он в отчаяньи. – Нужно немедленно вывести её из замка!..
– У ворот волкодлаки, – напомнила ему кошка. – Сейчас, главное, освободить её от пут!.. А когда взойдёт солнце, у нас будет больше времени.
– Солнце взошло! – сказал петух. – Ведь я уже пропел один раз! – Он выглянул в окно – стояла глубокая ночь. – Ничего не понимаю, – растерянно произнёс повелитель солнца. – Оно должно было уже взойти!
– Ещё взойдёт, – успокоила его Мури. – Наверняка зацепилось за вершину Карпат. – И обратилась к Маугли: – Ну, давай же, не медли!
Он взялся за одну из цепей, чтобы потянуть её на себя, но цепь тут же превратилась в змею. Змея зашипела, из пасти показался длинный раздвоенный язык. Маугли отдёрнул руку. И в этот момент в комнате появился его двойник.
Маугли-второй был в точности похож на настоящего. Только у настоящего Маугли на пальце не было Звёздного Перстня.
– Уходи! – сказал двойник Маугли. – Я не трону тебя.
– Мне нужна Лунан, – ответил ему настоящий Маугли.
– Она нужна и мне, – возразил граф Стефан.
– Зачем она вам?
– Это уж моё дело!
– Но я её жених! – воскликнул настоящий Маугли.
– Я тоже, – усмехнулся преображённый граф. – Давай её разбудим, и пусть она сама выберет одного из нас.
– Будите! – решился Маугли. – И посмотрим, как вы проиграете!
Граф Стефан громко расхохотался. Из-под его усов вновь появились жёлтые клыки. Он укротил змею, которая опять превратилась в звенящую цепь и, подойдя к постели, громко произнёс:
– Просыпайся!..
Лунан открыла глаза на какое-то мгновенье, не понимая, видимо, что с ней и где она находится. Наконец, её взгляд успокоился, но, увидев двух Маугли, она вскрикнула от изумления.
– Не волнуйся! – сказал ей граф Стефан. – Ты должна решить: кто из нас двоих твой настоящий жених.
– Спроси что-нибудь, любимая! – обратился к ней Маугли. – Спроси то, о чём знаем только мы с тобой!
Граф Стефан усмехнулся.
Лунан сразу же поняла, что от неё требуется.
– Где мы впервые с тобой встретились? – спросила она дрожащим голосом у Маугли.
– На деревенском празднике. Я пригласил тебя на танец, – сказал он.
– Верно, – улыбнулась Лунан и задала второй вопрос графу. – Где мы встречались с тобой тайком?..
– Под ветвями баньяна, – ответил тот. – Почти два месяца. – И довольный глянул на Маугли.
В глазах Лунан появилась растерянность: она так и не поняла – кто же из них настоящий.
– Как зовут мою мать? – задала она вопрос Маугли.
– Госпожа Хиро, – ответил он.
– А как имя моего отца? – девушка перевела взгляд на графа.
– Господин Гуджа. Он маслодел.
– Что подарил ты мне в день свадьбы?
– Ожерелье на твою стройную шею, – ответил Маугли. – Браслет на тонкое запястье, серьги для изящных мочек ушей, кольцо для крошечного мизинца левой руки. А на голову…
– Погоди! – опередила его Лунан и обратилась к графу. – Что ты возложил мне на голову?
– Бриллиантовую диадему, моя любимая! – ответил граф Стефан. – Только не я, а твои подружки.
Спор ни к чему не привёл. Каждый из двух Маугли знал все тайны Лунан.
– Итак, что будем делать? – спросил двойник, издевательски улыбаясь.
Наступила пауза. Все были в полной растерянности. За окном рассветало. И тогда, подвластный своей природе, петух вскочил на подоконник и запел второй раз восторженную песню Утру. Услышав её, граф Стефан затрясся мелкой дрожью и кинулся было из комнаты. Мури бросилась ему в ноги, он споткнулся и упал. Цепи слетели с Лунан. Маугли подхватил их и набросил на графа, который вновь принял свой облик. Не прошло и минуты, как тот лежал на полу, связанный цепями.
– Убейте меня, – сказал вампир, с каждым мгновением терявший силы. – Отрубите голову или пронзите осиновым колом! Мне надоело такое существование! Надоела эта страшная вечная жизнь! Я давно насытился кровью своих жертв! Я хочу вернуться в живой мир людей, где я был графом и добропорядочным человеком. О, Господь, Господь! Прости меня за мои грехи!
Его глаза наполнились слезами.
Маугли подошёл к нему и снял с его пальца свой Звёздный Перстень.

***

Что же произошло когда-то в этих стенах? А вот что…
Сто лет тому назад жил граф Стефан – тогда приятный молодой человек, который в свои двадцать восемь лет стал полновластным владельцем огромного родового поместья. Его отец воевал с турками и погиб на войне, оставив единственному сыну не только замок с его богатыми угодьями и лесами, но ещё и несметные сокровища, которые лежали в подземелье в тяжёлых сундуках.
Похоронив отца с сыновними почестями и побыв год в трауре, молодой граф стал подумывать о женитьбе. Но равных его положению невест в округе почти не было, а те, кто был, не зажигали огнём его молодое сердце. Он был человеком романтичным от природы, невесты же казались почти сплошь капризными или дурами, поэтому Стефан ежедневно фантазировал себе образ той девушки, которую хотел бы назвать своей женой. Он мечтал о каждом часе, проведённом с ней, слышал её голос, чувствовал её объятия и поцелуи.
Он уже собрался отправиться по свету в поисках невесты, как вдруг однажды, это было зимой, у его замка остановилась богатая карета на полозьях.
Из неё выпрыгнул полковник в парадном мундире, с позументами и аксельбантами, в коротком плаще с собольим воротником, при усах и бакенбардах и подал руку своей юной попутчице. Как только Стефан увидел её – девушку необыкновенной красоты, – та сразу напомнила ему его сны и мечты. Девушка была в вышитом бисером дубленном полушубке и в сафьяновых сапожках, расшитых цветным шёлком.
Стефан бросился навстречу, едва не теряя головы, с надеждой в сердце, что этот господин, скорее всего, её отец или дядя. Но когда молодой граф выбежал за ворота и представился хозяином замка, а полковник в ответ назвался князем Беркешем и тут же представил ему свою невесту Иванну, – зимнее солнце померкло в глазах Стефана.
Спустя короткое время гости уже сидели в зале у камина, и князь, остроумно ведя беседу, рассказал ему о том, что они с Иванной недавно обручены и сейчас отправляются в имение его матушки, дабы получить её благословение. А ещё поведал о том, что он никогда не был женат и что, наконец, совершенно счастлив.
Стефану порадоваться бы за князя, но его сердце рвалось от ревности и зависти –  ведь он почувствовал, что влюблён!
Иванне, между тем, тоже понравился молодой человек. Она всё чаще бросала на него стыдливо-пылкий взгляд и с испугом поглядывала на своего немолодого жениха: не видит ли тот, как краснеют её щеки и блестят глаза.
Но полковник, выпив вина более, чем достаточно, сам уже с красными щеками и блестящими глазами ни на что не обращал внимания, лишь говорил о своих военных подвигах, о недавней холостой жизни и о прекрасной невесте, которую подарила ему Судьба. Не прошло и часу предкаминного застолья, как полковник Беркеш уже храпел, запрокинул голову на спинку кресла.
Иванна извинилась за его грубое поведение, произнесла несколько слов в защиту жениха – дескать, путь был неблизким, и князя растрясло на горных дорогах.
Стефан тут же простил знатного гостя и, кликнув слуг, приказал перенести полковника в отведённые ему покои. И когда того уложили в тёплую пуховую постель, молодой граф взбодрился, стал разговорчивей и даже пододвинул своё кресло поближе к Иванне. Она же рассказала ему про свою сиротскую жизнь, про смерть родителей, про родственников, которые от неё отказались, о том, что только один дядя пообещал её любить и заботиться о ней, но при одном условии: если Иванна выйдет за него замуж. Она согласилась, в противном случае, осталась бы одна, без средств к существованию.
Стефан негодующе высказал своё отношение к полковнику Беркешу, а спустя четверть часа он уже целовал кончики её пальцев, затем локоток, и вот уже их губы сблизились в страстном поцелуе…
…Ранним утром в графской спальне Стефан и Иванна договорились всегда быть вместе. Один лишь пустяк мешал им это осуществить – таким пустяком был сам князь.
Случилось то, что не должно было случиться – пылкие любовники решили убить Беркеша.
Как только позднее зимнее солнце осветило стены древнего замка, в гостевых покоях уже остывало тело князя.
Его вывезли в лес, и вскоре голодные волки не оставили и косточки от полковника. А мундир с позументами и аксельбантами  был сожжён в камине.
В ту же ночь Иванна и Стефан превратились в вампиров. Ведь как мы уже знаем из лекции Магистра – вампирами становятся и убийцы…
С тех пор прошёл целый век. Иванна оказалась очень ревнивой. Она измучила графа. Кто бы ни приезжал в их замок – будь то женщина в возрасте или молоденькая девушка – она ревновала Стефана со звериной страстью. Если только замечала, что гостья проявляет повышенный интерес к хозяину замка, той же ночью прокусывала ей шею, превращая тем самым в вампиршу, а после делала её своей служанкой.
Граф Стефан знал об этом, но сделать ничего не мог. Вампиры не в силах убить себе подобных. Вскоре его стали мучить кошмары. В них он видел себя живым человеком, каким был до убийства полковника Беркеша. Ему виделось безмятежное детство, романтическая юность, весёлая молодость, и всё чаще и чаще граф Стефан хотел вернуть Прошлое…
Однажды, на торжественном приёме у Князя Тьмы, он разговорился с одним начитанным упырём, который поведал ему, что вернуть прошлую жизнь может только живая чистая душа, которая полюбит графа такого, какой он есть, то есть, вампира.
Много женщин с тех пор побывало в его замке, но из-за ревности Иванны, он так и не довёл дело до конца.
Но вот в замке появилась Лунан. Откуда она взялась – было тайной…
Стефан пробовал влюбить её в себя, но ничего из этого не вышло – девушка страшилась его.
 И вот – о, счастье! В замок пришёл Маугли, который мог бы помочь ему в этом. Граф даже принял его облик, ну, а про остальное вы уже знаете.
Иванна понимала, зачем её дружку нужна была Лунан. И в эту ночь она собралась уничтожить соперницу.

***

Первые лучи солнца пронзили оконное стекло.
Граф Стефан уже задыхался.
Если вампир вовремя не вернётся на ночлег в свою гробовую обитель, он может и не ожить. А тут ещё солнечный свет…
– Задёрните шторы! – прохрипел граф. – И уходите!.. Уходите!.. Если ночью я вновь поднимусь, вам не сдобровать!..
– Не поднимется! Доигрался! – сказал Маугли. – Конец Шер-Хану! – Он обнял Лунан. – Мы возвращаемся домой!..
Она счастливо рассмеялась. Её жених – храбрый и смелый Маугли – вернёт её родителям и вечнозелёным Джунглям! Ах, как же она его любит! И свадьбу, которую прервал этот умирающий бхут, они сыграют заново! Вот будет веселье!
Так думала Лунан и ошиблась.
В комнату влетела летучая мышь и напала на Лунан.
– Берегись, любимая! – крикнул ей Маугли.
Но в этот момент уродливое крылатое существо превратилось в Шер-Хана. Страшный бхут схватил Лунан в охапку и прыгнул в окно. Звон разбитого стекла… Сердце Маугли облилось кровью...
В комнате Иванны Мури нашла недостающие части к Космическому телефону. А в комнате Лунан – засохшую ветку баньяна…

***

…И вновь Путешественники-во-Времени мчались неизвестно куда. Хорошо вам, читателю, уютно устроившись на диване или в кресле, читать чужие Приключения – развлечение на час. А каково Маугли? Сколько раз он уже мечтал вернуться с любимой домой! Сколько раз ему снился миг возвращения, когда вся деревня выйдет их встречать!
Но как только читатель перелистнёт страницу, сразу же поймёт, куда попали Маугли с Мури. А попали они в страну… Впрочем, о новых приключениях уже в следующей главе.
 

Приключение тринадцатое.
ДОЧЬ АМАЗОНКИ

…Волшебница отмахнулась от них рукой,
Звёздный Перстень
слетел с её кривого мизинца на ступеньку трибуны,
но из-за сильного шума на стадионе
она этого и не услышала.
Зато это увидепа Мури и тут же Перстень подхватила…

Мури с удовольствием щурила глаза, подставляя себя тёплому утреннему солнцу. После мрачной зимней ночи в Карпатах перед Путешественниками-во-Времени открылась сказочная земля: лазурное небо без единого облачка, зелёная долина с оливковой рощей, слева и справа – фруктовые сады, позади виноградники, вдоль берега – бухта залива с бирюзовой водой Эгейского моря. Словно мираж в серебристой дымке – подковой стояли горы. Крикливые голоса чаек и пронзительное пение цикад только украшали поистине райский уголок.
Улетая в Космос, Канис сказал, что доставил их в Малую Азию времён Древней Греции.
– Волшебная картина! – не выдержав, произнесла Мури и, не сводя взгляда с моря, спросила: – Ну что, починил?..
– Думаю, разрядилась батарейка, – ответил расстроеный Маугли, возясь с разбитым мобильным телефоном.
Мури перевела взгляд на небо.
– Жаль, но грозы сегодня не будет, – вспомнила она слова Магистра о подзарядке Космического телефона.
– В том-то и дело! – проворчал Маугли. – Экстренная связь с Гениусом прервана на неопредёленное время.
– Лучше бы она больше не понадобилась, – ответила Мури, вспомнив все напасти во время их Путешествия. – Хотя… поди знай, что может ещё случиться.
Она вновь глянула на морской простор.
– Гляди-ка! – воскликнула она. – Кажется, кто-то сюда плывёт!
Западный ветер надувал паруса, отчего лёгкое судно стремительно приближалось к берегу.
Маугли поднял голову.
– Триера, – уточнил он.
На корабле уже чётко обозначилось три ряда вёсел – один над другим. В каждом ряду сидело, приблизительно, до ста гребцов. Длина триеры составляла сорок-пятьдесят метров, ширина – пять-семь. Пониже носа стоял таран. Выглядел он прочной балкой, с тремя острыми выступами, обшитыми медью.
– Неужели мы станем свидетелями военной кампании?.. – с любопытством спросила Мури и оглянулась по сторонам, в надежде обнаружить спрятавшегося в оливковой роще противника, но кроме безмятежной природы ничего не увидела.
С корабля доносились ритмичные звуки флейты.
– Гм! Весёлая компания, или Музыкальное вступление завоевателей на чужой берег, – вновь прокомментировала она.
Маугли объяснил ей, что келевсты – те, кто руководит гребцами, всегда берут себе в помощники искусного флейтиста, чтобы тот задавал темп и ритм тем, кто сидит на вёслах.
Не прошло и четверти часа, как на носу судна было уже различимо резное деревянное изображение богини Афины – покровительницы аргонавтов, а на боку, вдоль кормы чётко читалась надпись: «Спарта».
Вскоре корабль приблизился к берегу. Паруса из кожи были убраны, а вёсла подняты над кормой. В воду бросили деревянные сходни, по которым одни гребцы, надев военное снаряжение, стали спускаться на берег, другие же спустили таран на колёсах.
На всякий случай наши герои укрылись за большим валуном.
После того, как корабль опустел, на нём осталось всего несколько человек – сам капитан, его помощники, штурман и маневровый, стоящий на носу корабля, а ещё кибернет – рулевой судна.
К воинам, собравшимся шумной толпой на берегу, присоединился одним из последних коренастый мужчина в одежде полководца.
Едва военочальник ступил на берег, воины бесприкословно выстроились в шеренги, приветствуя его энергичными взмахами длинных копий. Он отдал приказ, и отряд двинулся к дороге, проходившей между скалами и морем. Позади отряда несколько десятков воинов катили тяжёлый таран.
– Пойдём за ними, – предложила Мури. – Думаю, что они выведут нас к тому месту, о котором говорил Большой Пёс.
Отряд, ведомый полководцем, шёл энергично. Стало припекать солнце, но мокрая одежда на воинах бодрила их, как нельзя кстати.
На Маугли был короткий белый хитон, скреплённый на плечах застёжками, с красивым золотым поясом и переброшенный через плечо длинный плащ – гиматион, из лёгкого египетского полотна. Несмотря на лёгкую одежду он изнывал от жары. От быстро нагревающегося песка сандалии спасали плохо.
Море осталось в стороне, дорога свернула в прохладную долину. Потом на берегу небольшой реки появились каменные стены какого-то города.
– Ты оказалась права, – сказал Маугли. – Мы действительно станем свидетелями осады или штурма.
Вскоре военный отряд подошёл к городской стене. Таран вплотную подкатили к железным воротам, а войско ощетинилось луками и стрелами.
Стражники, стоявшие наверху стены, уже давно заприметили чужеземцев. В их руках сверкали мечи и копья.
– Там женщины! – изумлённо воскликнула Мури.
Маугли присмотрелся: вооружённая стража действительно состояла из одних женщин.
– Неужели амазонки?! – догадался Маугли.
– Кто это? – спросила Мури.
– Женщины-воительницы. Интересно, – добавил он, – чья возьмёт?!
И они укрылись в кустах.
– Эй, вы! – зычно крикнул полководец стражницам. – Скажите вашей царице, что я вернулся, как и обещал!.. Если Ипполита вернёт мне ту, которая по праву принадлежит мне, – клянусь словом Деркиллида! – ни один волос не упадёт с ваших голов! Видят боги: я не сражаюсь с женщинами! Но если царица будет продолжать упрямиться, воины Спарты выполнят мой приказ!
Наступила пауза – видимо, стражницы отправились передать царице его ультиматум, сами же воины-чужеземцы, так и остались стоять внизу с поднятыми вверх луками.
За высокой стеной донеслось тихое ржание коней.
Не успел полководец, который назвал себя Деркиллидом, сделать и глотка вина из серебряного кувшина, как одна молодая стражница крикнула ему:
– Ипполита просила передать тебе, что слово её нерушимо! И если ты будешь продолжать упорствовать или начнёшь осаду Фемискира, то бой закончится не в вашу пользу!
Деркиллид в ярости швырнул кувшин на землю.
– Я хотел мира! – крикнул парламентёрше полководец. – Но, как видно, лучший мир – это война!
Он взмахнул рукой, и таран на колёсах грохоча понёсся прямо на ворота. От его удара затрещали толстые дубовые створки. Его вновь откатили назад и снова покатили вперёд. Но, когда пробивное орудие в третий раз поставили на исходную позицию, ворота раскрылись настежь, и оттуда вылетели на конях женщины-воительницы во главе с царицей Ипполитой.
Их внезапное появление повергло в шок воинов-чужеземцев. Табун мощных жеребцов в один миг разбросал триста вооружённых мужчин, подминая под копытами тех, кто не успел отскочить в сторону.
Воины, едва опомнившись, выпустили в панике сотни стрел, но воительницы ответили тем же. Преимущество конников стало ещё ощутимей, когда на головы спартанцев обрушились боевые топоры. У городской стены сразу же пали несколько десятков поверженных воинов, так и не успевшие воспользоваться своими мечами. Остальные завоеватели бросились бежать – кто в долину, кто к морю.
Однако, рассеяв чужеземцев, амазонки не стали их догонять, а вернулись, закатив в город таран и оставив у запертых ворот стонущих от смертельных ран крепких мужчин.
– Вот это атака! – изумлённо произнесла Мури.
Деркиллид тщетно пытался собрать свой отряд.
– Стойте! – кричал им прославленный полководец. – Остановитесь, дети трусливых зайцев! Клянусь богом Ареем, я повешу каждого, кто не выполнит мой приказ!..
Его угроза сразу же охладила бегство спартанцев – воины знали, что полководец держит своё слово. Они вернулись к городской стене, однако остановились поодаль, на безопасном от стрел расстоянии.
Собрав всех в оливковой роще, Деркаллид отдал приказ похоронить убитых, а сам стал обдумывать, как ему поступить дальше. Такого искромётного поражения он ещё никогда не испытывал. И от кого? От женщин! Это был позор. Для его воинов. Для него самого.
– Нужно поддержать полководца, – сказал Маугли.
– Ты прав, – ответила Мури. – Победить можно не только силой. Легендарный Одиссей брал хитростью…
И выйдя из-за кустов, они направились к лагерю спартанцев.
– Приветствую тебя, о Деркиллид! – обратился к нему Маугли.
– Кто таков? – спросил его полководец.
– Меня зовут Маугли, а это Мури – моя верная попутчица! Мы путешествуем по Греции.
– Значит, вы видели всё, что здесь произошло… – мрачно произнёс Деркиллид. – Придётся вас убить.
– За что?! – воскликнул Маугли.
– Чтобы никто не узнал о моём позоре. 
– В жизни всё может быть, – примирительно сказала Мури.
– Но только не со мной! – резко возразил Деркиллид. – Вся Греция знает о непобедимом полководце!
– И ты бы кичился этой победой?! – фыркнула Мури. – Настоящим воинам не пристало драться с женщинами!
– Не твое дело, – ответил Деркиллид.
–  Умный совет никогда ещё никому не помешал, – сказала Мури.
 – Это от тебя-то умный совет?.. – усмехнулся полководец.
– Мури – большая умница, – возразил ему Маугли. – К её советам прислушивались многие сильные мира сего.
Деркиллид расхохотался:
– Интересно послушать! – сказал он.
– Вначале выслушаем тебя… – как можно вежливее произнесла кошка. – Что за необходимость была драться с амазонками?..
Полководец протёр мокрый лоб углом хитона:
– Ну, хорошо! Я расскажу вам, что произошло со мной когда-то… Всё равно вы никуда не денетесь. Но если потом я не услышу от вас разумного совета – берегитесь!..
И Деркиллид начал свой рассказ…

***

Семнадцать лет тому назад, отправившись на очередную войну с персами, спартанская армия проплывала мимо этих берегов. Десять триар, на которых находилось более трёх тысяч воинов, плыли уже несколько недель и, несмотря на то что войско было неплохо снаряжено, запасы продуктов и воды почти кончились.
Один из капитанов предложил пополнить провизию в городе Фемискире, что на реке Фердомонт. 
Так они попали в этот проклятый город, где спартанских воинов приняли необычайно гостеприимно.
Но более всего поразило Деркиллида – тогда ещё начальника отряда тяжёлой пехоты гоплитов – то, что в городе жили одни лишь женщины.
Они были разных возрастов, сильные, стройные, по виду напоминающие, скорее всего, спартанских юношей. Даже их царица Ипполита – женщина почтенного возраста – выглядела спортивно и моложаво. Обычно они гуляли верхом, с луками и колчанами стрел за спиной, с боевыми топорами на поясе. Вот так – всю свою жизнь в седле с малых лет и до смерти.
Спартанских воинов амазонки приняли с радостью. В их честь с утра до ночи устраивались застолья, с песнями и танцами, а молодое виноградное вино лилось, как воды Фермодонта. Каждый воин – будь то юноша с нежным пушком над губой или зрелый мужчина со шрамами на лице были любимы и опьянены любовью.
Сам же Деркиллид, тогда ещё двадцатипятилетний молодой человек влюбился в одну из девушек по имени Евстолия.
На вид она была стройна и худощава, невысокого роста, с нежным лицом и певучим голосом. Они вместе провели ночь…
…А утром, пополнив съестные запасы и мешки с пресной водой, спартанское войско отправилось дальше в поход.
Победив персов, спартанцы вернулись домой с богатой добычей. После повышения в чине, Деркиллид тут же получил новый приказ – отправиться на войну с фессалийцами, а спустя год, он уже вёл целую армию в новый военный поход на Крит. Потом были Фивы, Коринф… Долгие годы он провёл среди звона мечей, свиста стрел, предсмертных стонов поверженных, восторженных криков и барабанной дроби побед, а когда, наконец, возвратился в Спарту знаменитым полководцем, то вспомнил про Евстолию.
Ему уже было за сорок, а он всё ещё не был женат. В Спарте это считалось нарушением государственного устава. Холостяки, даже его уровня, лишались почёта. И хоть он был прославленным полководцем, его каждый молодой мог оскорбить. Однажды один юноша не уступил ему место в театре, и на возмущение Деркиллида ответил оскорблением: «Ты не родил сына, который со временем уступил бы место мне».
Деркиллид вспомнил про Евстолию. А вдруг она родила ему сына? Эта мысль не давала ему покоя ни днём ни ночью.
И вскоре он, в сопровождении воинов, уже плыл к земле амазонок. И вновь пришёл в город женщин. И увидел Евстолию.
Она встретила его холодно. А когда он спросил о сыне, уже немолодая, но такая же прекрасная, как и некогда, маленькая крепкая женщина ответила ему, что он действительно имеет ребёнка. Только не сына, а дочь Ко;ру.
Его пригласили на спортивный праздник, где он впервые увидел девушку. Она была похожа и на свою мать и на него. Деркиллид видел в ней своё упрямство, волю к победе, ловкость и силу.
В тот день его дочь обогнала остальных на скачках, лучше всех стреляла из лука и, к его восторгу, завоевала первое место.
Деркиллид был поражён её красотой и умом. Все эти качества он приписал в заслугу себе: дескать, кем же ещё может стать дочь прославленного военоначальника? И он попросил Евстолию ехать с ним в Спарту вместе с Корой. Там он – состоятельный гражданин. Что ещё нужно женщине? Она будет вести богатый и размеренный образ жизни. Евстолия отказала.
– Тогда отдай мне дочь, – сказал Деркиллид. – Я воспитаю её, и она станет первой невестой в Спарте.
– Она не моя дочь, – ответила Евстолия. – По нашим законам Кора – дочь амазонок.
И он впервые узнал об их обычаях и был поражён тем образом жизни, который вели амазонки.
Женщины-воительницы были противницами мужчин. Они заманивали их к себе, играли перед ними в любовь, но что это такое, амазонки не знали и не хотели ничего знать. Влюблённость и страсть на час была для них частью игры, в которой спустя время рождались дети. Мальчиков они убивали, или отдавали для продолжения рода соседним племенам, а девочек оставляли себе.
Их с детства обучали военному искусству, умению держаться в седле, стрелять из лука (для этого девочкам выжигали левую грудь, чтобы она не мешала им владеть оружием).
– Зачем это вам? – изумлялся Деркиллид. – Вы, женщины, должны быть слабыми!
– Наша сила в силе! – отвечала ему Евстолия. – Кто за нас постоит? У нас много женщин – бывших рабынь, сбежавших от своих владельцев. И каждая амазонка – госпожа самой себе! А покровительница у нас богиня Афродита.
Услышав это, Деркиллид был согласен заплатить за девушку большой выкуп – не только драгоценностями, которые он привёз с войн, но и юными рабынями.
Однако, Ипполита отвергла его предложение. Кора была любимицей старой царицы и главной претенденткой на царский трон после её смерти.
Деркиллид был взбешён. Он пообещал вернуться и забрать свою дочь силой. Возвратясь в Спарту, полководец собрал войско и отправился на штурм этого проклятого города женщин!
Чем всё закончилось, мы уже знаем…
Таков был рассказ Деркиллида.

***

– Итак, – спросил он у Путешественников-во-Времени, – каков ваш совет?..
Мури тут же его дала.
– Осталось только закупить товары в каком-нибудь другом городе.
Деркиллид был доволен.
– Если плыть дальше вдоль морского побережья, – ответил он, – то можно попасть на остров Эллос.
И полководец отдал приказ нескольким спартанцам сопровождать путешественников.

***

На Эллосе Маугли накупил целый сундук всего, что выбрала Мури. Воины погрузили его на «Спарту», и все благополучно вернулись на берег амазонок.
Наступал вечер.
Сундук поставили на колёсики, и Маугли легко повёз его к воротам Фемискира. Мури для красоты улеглась на сундуке и ехала в позе сфинкса.
Подъехав к городским воротам, они остановились. Юные стражницы, стоявшие на стенах, окликнули их:
– Стой! Кто идёт?
– Торговцы косметикой, – ответил девушкам Маугли. – Хна цвет осенних листьев! Басма, словно тёмная ночь с любимым! Краска для щёк, век и ресниц! Различные парики! Щипцы для завивки волос! Благовонные масла!..
– Хватит! – не выдержали юные стражницы, отпирая ворота.
Спустя полчаса на городской площади шла бойкая торговля. Молва о «торговцах косметики» тут же облетела весь город. К Маугли выстроилась огромная очередь нетерпеливых девиц и женщин.
У каждой из них Мури спрашивала имя, пока наконец не дошла очередь до Коры. Как только девушка купила краску для бровей и розовое масло, Мури незаметно пошла за ней следом, чтобы узнать, где та живёт.
Вернувшись вскоре назад, она подмигнула Маугли, что «всё в порядке» и стала помогать продавать товары.
Когда же наступила ночь, Мури захватила с собой одну вещь, из-за которой и был предпринят весь этот хитроумный план, и поспешила в дом Коры. А Маугли отправился ждать у ворот.

***

Дверь девушки была уже заперта, но кошка легко запрыгнула прямо в окно и остановилась на подоконнике в позе ожидающей приглашения войти.
Неожиданно увидев чёрную кошку, Кора вначале испугалась, но Мури заговорила с ней ласковым голосом:
– Добрый вечер!..
– Здравствуй!.. – удивлённо ответила девушка. – Не заблудилась ли ты, приняв мой дом, по ошибке, за свой?
– Нет, о, победительница всех поединков! – ответила Мури. – Я прилетела прямо с Олимпа, чтобы пригласить тебя на Олимпийские Игры!..
Кора была и смущена и польщена:
– Неужели обо мне слышали на Олимпе?!
– Боги не только слышали, но и видели, как ты умеешь побеждать. Собирайся! Мы должны быть там немедленно!
– Каким образом? – удивилась Кора.
– Очень просто, – ответила Мури и сняла с шеи шёлковую тесёмку, на которой висел бронзовый пузырёк. – В нём – волшебный эликсир, – объяснила кошка, – благодаря которому твоё тело превратится в лёгкую пушинку, и тогда крылатый Зефир – бог самого стремительного и тёплого ветра – доставит тебя туда в одно мгновение!..
– Мне нужно намазать всё тело? – с любопытством спросила девушка.
– Нет-нет! – остановила ее Мури. – Бальзам нужно выпить.
– Только и всего?! – удивилась Кора.
– Только и всего, – улыбнулась кошка.
Девушка взяла пузырёк и открыла деревянную пробку, ощутив необыкновенный запах, от которого слегка закружилась голова.
– Пей, – ласково сказала Мури. – Всё до последней капли. Иначе волшебство не подействует.
Кора послушно опрокинула пузырёк и выпила его до дна.
И тут же она увидела перед собой не одну кошку, а целых три. Кошки закружились перед ней вместе с комнатой, сознание померкло, и наступила темнота.
Увидев, что Кора рухнула на постель, Мури выбежала из дома, открыла засов калитки и громко прошептала в ночь:
– Поспеши! Она спит.
Маугли, который всё это время стоял у ворот дома, вкатил сундук во двор, погрузил в него спящую девушку и Путешественники-во-Времени направились к городским воротам.
– Здорово всё вышло! – похвалил кошку Маугли. – Деркиллид будет доволен.
– Ещё бы! – ответила Мури, толкая сундук сзади. – Вот пример того, когда хитроумный план эффективней любой силы!.. Напролом идут одни дураки. Умные же действуют тонко и неприметно. Согласен?
– А я всё никак не мог понять, – рассмеялся Маугли, – зачем тебе сонное зелье. «Бессонница!», – отвечала ты. Могла бы и меня посвятить в свои планы, – с укором добавил он .
– Чем меньше посвящённых, – ответила Мури, – тем больше вероятность того, что всё получится. Ты же знаешь: чёрные кошки сами суеверны.
– А она… действительно спит? – спросил Маугли. –  Может быть, это не сонное зелье?
– Сам проверь, – ответила Мури.
Они остановились посреди тёмной улицы. Маугли приподнял крышку – в сундуке безмятежно спала Кора. Её дыхание было тихим и нежным, как дуновение Зефира. Внезапно она пробормотала сквозь сон:
– Любимый!.. Жду тебя под сенью баньяна…
– Это она, Лунан! – изумлённо воскликнул Маугли.
– Тшш! – зашипела на него кошка. – Захлопни крышку! Конечно же, она! Большой звёздный Пёс знал, куда нас доставить… Лучше прибавь шаг. Деркиллид уже заждался…
Маугли взялся за лямку сундука и покатил его по каменной мостовой.
Никто из них не заметил, как чья-то осторожная тень неслышно следовала за ними, потом вдруг пропала…

***

У городских ворот путь «торговцам» преградили стражницы с пиками.
– Прощайте, девушки! – ослепительно улыбнулась им Мури. – Распахните ворота, ибо мы спешим за новым товаром!
– Ворота не отпирать! – раздался из темноты разгневанный голос.
Они оглянулись – перед ними стояла царица амазонок. Рядом с ней, потирая ручонки, ядовито хихикала какая-то древняя старушонка.
– Откройте сундук! – приказала Ипполита стражницам.
– Он пуст, царица! – попробовал воспрепятствовать этому Маугли, но те уже подняли крышку.
Увидев Кору, Ипполита сузила глаза в гневе:
– Что это значит?!
Маугли не знал что ответить. Он посмотрел на Мури, но та внезапно чёрной молнией взметнулась на стену. Пущенная ей вслед стрела, просвистела мимо её уха.
– В тюрьму его! – отдала приказ Ипполита, и Маугли схватили четыре пары крепких девичьих рук. – Утром казнить!
И Маугли увели в темницу.
– А ты, Хиония, – кивнула царица старушонке, – заслужила большой пирог с земляникой.
Та вновь захихикала и радостно потёрла свои костлявые ладошки.
– Лучше подари мне его перстень, – произнесла она.
– Он твой, – ответила Ипполита.

***

Разозлёный Деркиллид прождал всю ночь.
«Одна шайка!..» – так и не дождавшись возвращения Маугли и Мури, подумал он и решил с утра предпринять новый штурм города амазонок.
Спартанские воины не стали его отговаривать – они сами рвались в бой, чтобы не выглядеть посмешищем даже друг перед другом.

***

В то время, пока Маугли томился в темнице, а Деркиллид обдумывал стратегию и тактику завтрашнего штурма, Мури пробралась в покои царицы.
Ипполита сидела за туалетным столиком. На нём стояли коробочки с басмой и другими красками. Глядя на себя в освещённое масляным светильником посеребрённое зеркало, Ипполита одним рывком сдернула с головы роскошный чёрный парик. Под ним торчали седые редкие клочки волос. Она взяла расчёску и с ненавистью принялась расчёсывать то, что осталось от её былой красоты. И вдруг, швырнув расчёску на пол, тихо завыла.
Мури прислушалась: нет, это был не вой и не пение, а истошный стон старой седой женщины:

Лей мне миро на грудь,
Лей, благовонное!

Позовите мне, други,
Приятного сердцу, Менона!
Без него же невесело мне
На попойке весёлой!..
               
Она встала из-за туалетного столика и, подняв с пола кувшин с вином, налила полную чашу.
– О, Сафо, Сафо-о-о! – выдохнула Ипполита долгим стоном. – Как тяжело быть одной! Как ненавистно мне царство, которым правлю! Уж не вернуть те часы, когда слабой была я в объятиях милого друга! К чему мне свобода, зачем эта власть без любви?.. Кого ты прогнало – жестокое, гордое, глупое сердце?!.. – И выпила вино до дна.
– Можно? – проникновенно сказала Мури и появилась перед глазами царицы.
Увидев в своих покоях кошку, Ипполита схватила с туалетного столика парик и нацепила его на голову задом наперёд.
– Кто ты?! Что тебе здесь надо?! – строго спросила она.
– Поговорить с тобой, о, свободная женщина! – ответила Мури.
– О чём это я буду разговаривать с кошкой? – презрительно сказала царица, утерев мимоходом ладонью мокрые щёки.
– О любви, – ответила кошка.
– О любви?! – изумилась Ипполита. – Откровенничать о любви с кошкой?!
– О любви моего друга Маугли, за которую он сидит сейчас в темнице, а утром будет казнён!
– Он вор! – холодно молвила царица. – И казнён будет только за воровство!
– Ах, Ипполита! – с мукой в голосе произнесла Мури. – Кому, как не тебе понять влюблённых! Вспомни себя девушкой, когда ты любила и была любима.
– Воспоминания – это эхо, – сказала царица, и голос её дрогнул. – Разве можно вернуть эхо?..
– Можно, – не согласилась с ней кошка. – Услышь голоса новых влюблённых, и твои воспоминания тотчас же оживут! У всех кто любит – одни и те же слова и чувства. Они оживут так же, как вещий сон, который приснился моему другу.
– Что за сон? – спросила царица. – Расскажи.
И Мури начала его придумывать:
– Несколько лет назад Маугли приснилась незнакомая девушка, которая дала обещание стать его женой. С той поры он всё искал её по белу свету – объездил множество стран, проплыл много рек и морей. И вот сегодня, увидев Кору, Маугли узнал в ней ту самую девушку и признался ей в любви! И она ответила ему тем же.
– Слова это пух! – возразила Ипполита. – Разлетятся – не соберёшь…
– Но ведь Кора согласилась, – принялась доказывать ей Мури, – чтобы Маугли тайком вывез её из Фемискира! Ибо ваши законы запрещают играть свадьбы, а это жестоко, о, премудрая царица! Случайно я услышала твои печальные речи и поняла, что лишь ты одна можешь помочь влюблённым обрести счастье, ибо сама любила.
Выслушав кошку, Ипполита рассмеялась, и сердце её смягчилось:
– Откуда ты взялось, четвероногое создание, своим красноречием затмившая речь иного оратора?!
– Из Индии, о справедливая царица!
– Ты хитра, как тысяча кошек и умна, как тысяча женщин!.. Твой друг Маугли должен гордиться твоей дружбой.
– Он гордится, – кивнула Мури. – Но тотчас же перестанет, если я не оправдаю её. Отпусти его, о царица!..
Ипполита на мгновение задумалась:
– Отпустить твоего друга просто так я не смогу. Нет-нет, и не проси! Вор должен быть наказан! – добавила она поспешно, видя, что Мури вновь собралась ораторствовать. – Я предлагаю другое… Если завтра твой Маугли победит Кору в нескольких спортивных состязаниях, так и быть, отпущу обоих! Но если он проиграет, не обессудь, хитроумная кошка! А теперь оставь меня одну. Я хочу спать. Утром посплетничаем. Надеюсь, мы найдём ещё много женских тем для беседы, – улыбнулась она Мури.

***

После разговора с царицей, воодушевлённая кошка побежала в дом Коры.
Та уже почти проснулась, несмотря на глубокую ночь.
Увидев теперь уже знакомую кошку, девушка спросила о полёте на Олимп.
– Ты там была! – с жаром принялась сочинять Мури. – Афродита познакомила тебя с чудесным юношей, в которого ты сразу же влюбилась! Звали его Маугли. Помнишь?
– Маугли… – эхом повторила Кора.
– И ты дала слово стать его женой.
– Женой... – зачарованно ответила она. – Но я ничего не помню! – тут же растерянно воскликнула девушка.
– Это бывает, – снисходительно махнула хвостом Мури. – Любовная страсть, которая хороша сама по себе, плоха тем, что начисто вышибает мозги. Иногда влюблённые сотворят такое, что потом ничего не помнят!
– Где же он теперь, этот Маугли? – испуганным голосом спросила Кора.
– Завтра ты его увидишь. Приказом Ипполиты будешь с ним соперничать в нескольких спортивных состязаниях.
– Ах, неужели?! – обрадовалась девушка.
– Но если ты у него выиграешь, его казнят, – печально вздохнула Мури. – А твоя любовь обратится в печаль…
– Я ему непременно проиграю! – искренне воскликнула Кора. 
– Умница! – довольно ответила кошка. – Проиграв, ты от этого только выиграешь!

***

Царица уже дремала, когда в дверь её опочивальни постучалась Хиония.
– Чего тебе? – недовольно спросила Ипполита.
И старушонка, которая служила волшебницей в городе амазонок, рассказала царице о только что подслушанном ею разговоре между Мури и Корой.
На этот раз Ипполита сдержала свой гнев.
«Какая же хитроумная кошка! – подумала она. – Но и тебя, четвероногое создание, я накажу...».
И она приказала Хионии сделать всё так, и не иначе…
А Мури, хотя и устала от разных переговоров, со всех ног помчалась в спартанский лагерь.
Она рассказала Деркиллиду всё, что с ними приключилось и, узнав о его намерении начать утром новый штурм города, закляла этого не делать, пообещав, что завтра днём его дочь Кора будет в отцовских объятиях.

***

Ранним утром пожилые женщины города принялись готовить большую спортивную арену к состязаниям: разравняли на ней дорожку для бега, поодаль врыли в землю две пики с кольцами для метания копья, привязали к веткам дуба пеньковые канаты для лазанья.
Маугли вывели из темницы и дали ему выпить нектар из апельсинового сока.
Вокруг арены стояли трибуны, которые уже с утра были заполнены гражданками Фемискира. Все готовились болеть за Кору. Неподалёку от стадиона на конной площадке стояли лошади амазонок.
Когда тень на солнечных часах остановилась на десяти, к арене подошли соперники. Кора не сводила взгляда с Маугли:
«Вот он какой! И это он сделал мне предложение, – думала она. – Смуглый, стройный, сильный! Такому и проиграть не стыдно...».
На невысокую трибуну поднялась женщина-глашатай и ударила в литавры. Торжественный звон разнёсся по стадиону.
– О Зевс-громовержец! О боги Олимпа! И вы, гражданки свободного Фемискира! – громко прокричала она, воздевая руки к небу. – Мы начинаем спортивные игры меж иноземцем по имени Маугли и гордостью нашего города – юной амазонкой Корой!
Трибуны восторженно захлопали в ладоши.
– По регламенту сегодняшних игр, состязание состоит из следующих поединков... – Она сделала паузу. – Бег в десять стадий вокруг арены! Метание копья с растояния в сорок локтей! Лазание по канату на высоту восемьдесят локтей! Да победит сильнейший!
– Желаю успеха, – прошептала Маугли кошка.
Довольная Мури, беспечно мурлыча, прилегла на ступеньку трибуны.
Соперники собрались уж было выйти в центр арены, как с царской трибуны раздался голос Ипполиты:
– Остановитесь!
Маугли с Корой застыли на месте. Взоры всех амазонок были обращены к царице.
– Вместо Коры я вызываю на состязание Тэю! – объявила она.
По трибунам шелестом ветра пронёсся удивлённый шёпот.
Маугли и Кора недоумённо переглянулись, а тем временем на арену вышла спортивного вида девушка. С улыбкой превосходства на лице поклонилась зрителям.
Мури чуть не свалилась со ступеньки, когда услышала слова Ипполиты. Она посмотрела по сторонам и увидела у входа на арену старуху Хионию. Та не сводила глаз с Маугли.
«Вот оно что! – подумала Мури. – Эта старушонка что-то задумала и на этот раз. А не волшебница ли она? Ишь, как выпучилась! Придётся и мне взять на вооружение экстрасенсорный метод, который придумал Магистр…».
И она пристально посмотрела на Тэю.
Кора же, расстроенная, заняла место на трибуне, не отвечая ни на какие вопросы подруг.
– Как же так, царица?! – крикнул ей Маугли. – Я должен был состязаться с Корой!
– Моё слово неизменно, чужеземец! – ответила ему Ипполита. – Оно остаётся в силе! Разве тебе не всё равно кому проиграть?
Трибуны покатились со смеху.
Маугли обиженно развернулся и вышел на арену вслед за Тэей.
Женщина-глашатай ударила в литавры и объявила:
– Состязание первое – бег на двадцать стадий!
Каждый стадий был чуть больше ста девяносто двух метров. Круг арены был равен двум стадиям.
Соперники сняли сандалии и встали рядом на одной черте, прочерченной на песке.
Ипполита взмахнула рукой. Соперники побежали.
Словно две стрелы, две выпущенные на волю птицы, летели они рядом, не отставая ни на шаг друг от друга. Трибуны подбадривали Тэю. И вот уже один круг был пройден.
В начале второго, пробегая мимо Хионии, Маугли вдруг почувствовал, как ноги его перестали слушаться, вернее, он их перестал ощущать, они словно задеревенели. Тэя сразу же вырвалась вперёд. Трибуны радостно завизжали от восторга и заулюлюкали.
Мури с тревогой наблюдала, как Маугли стал резко отставать. Она приказала себе напрячь всю свою волю, и скопившаяся в ней энергия выплеснулась наружу, только не на Тэю, а на Хионию.
Старая волшебница с беспокойством завертела сухой головёнкой, не понимая, откуда исходит опасность. Как только она отвела на мгновение свой пронзительный взгляд от Маугли, он вырвался вперёд. Трибуны разочарованно загудели.
Хиония вновь сосредоточилась, применив самый древний способ своего волшебства. Оно шло от земли, от самой Геи, было напоено эликсиром самих Титанов, и тут уж Мури ничего не смогла поделать.
Под звонкие крики трибун Тэя добежала до финиша первой,  в то время как Маугли с трудом пробегал только седьмой круг.
Первое состязание было им проиграно.
Кора в отчаянии прикусила губу. Она так хотела, чтобы победил этот смуглый атлет! Она мысленно желала ему победы и уже представляла его своим женихом.
Мури тоже была расстроена: видно она недостаточно точно осуществила метод Магистра.
Как только соперники отдышались, женщина-глашатай вновь ударила в литавры:
– Второе состязание – метание копья! – объявила она.
Метали по очереди. Победит тот, кто добьется успеха, если же успех придёт к обоим, метать будут по второму разу, и так до тех пор, пока кто-то не промахнётся.
Первой взяла копьё Тэя. Стадион замер.
Ипполита взмахнула платком.
Сделав сильный замах, Тэя резко, что есть силы, выбросила копьё вперёд. Оно со свистом пролетело сорок локтей и влетело в кольцо, словно нитка в иголку.
Трибуны восторженно закричали.
Наступила очередь Маугли. Он никогда не метал копий, лишь надеялся на свою силу и глазомер.
Мури глянула на Хионию – та сразу же вперилась в Маугли своими маленькими глазками-буравчиками.
Как только он метнул копьё к цели, волшебница дунула на пики – те тут же прокрутились на оси, развернув кольца.
А копьё уже приближалось к цели.
Мури мгновенно напряглась, едва успев применить Метод Гениуса: в самый последний миг кольца вновь повернулись.
Трибуны молчали, только одна Кора громко захлопала в ладоши:
– Молодец, Маугли! Не промахнись во второй раз!
Он с благодарностью кивнул девушке и обратился к царице:
– Предлагаю усложнить состязание, – сказал он. – Пусть поставят кольца одно за другим, на расстоянии в четыре локтя!
Тэя пробовала было возразить, но Ипполите эта идея пришлась по вкусу.
– Переставьте кольца! – приказала она женщинам, которые готовили арену к состязанию.
Пока те переставляли пики, пока вкапывали их в землю, Хиония внимательно разглядывала трибуны, желая понять – кто же мешает её волшебству. На Мури она глянула мельком, даже не беря в голову, что именно от кошки идёт опасность. И хоть Мури называла свою кошачью мордочку лицом, для старой колдуньи её лицо было просто кошачьей мордой. Так и не выяснив, кто же ей мешает колдовать, Хиония страшно разозлилась.
Наконец пики с кольцами были установлены, и состязание продолжилось.
Теперь первым начал Маугли. Он долго смотрел на дальнее кольцо, которое просматривалось в окружности первого, замахнулся и метнул.
Хиония попыталась сбить его в воздухе, но вдруг почувствовала, что её мозги стали жидкими, словно кисель. Она так и присела на каменную скамью.
А копьё, достигнув цели, пронзило два кольца, не задев ни одного.
Такого фокуса амазонки ещё не видели и, забыв про то, что они болеют за свою подругу, громкими восторженными криками огласили стадион.
Ипполита сдержанно улыбнулась: ей тоже уже был симпатичен этот юноша. Она кинула взгляд на Кору: та вскочив на ноги, прыгала от радости, словно ребёнок.
«Позовите мне, други, приятного сердцу, Менона! Без него же невесело мне на попойке весёлой!..», – вновь вспомнила царица строки из Сафо.
Настала очередь Тэи. Она была одной из самых способных девушек-амазонок в спортивных состязаниях, но пронзить копьём два кольца одновременно не могла, вернее, не пробовала. Девушка чувствовала, что смогла бы это сделать, если бы тренировалась раньше.
Тэя замерла, зорко высматривая две окружности, замахнулась и метнула… Копьё застряло в первом же кольце и издевательски болталось, как булавка в непричёсанных буклях. Трибуны безмолствовали.
Второй поединок, по праву, выиграл Маугли. Теперь всё решалось в последнем поединке.
Два высоченных дуба росли вплотную к стадиону. Лазать по лианам для Маугли было привычным делом в Джунглях. Он не боялся ни высоты, ни прыжков с дерева на дерево – этому ещё с детства он выучился у Бандер-Логов. 
Женщина-глашатай, ударив в третий раз в литавры, объявила зрителям:
– Последнее состязание – лазание по канату!
Соперники вышли за стену стадиона, и каждый встал под своим деревом. Старые дубы были высоченные, локтей по восемьдесят.
Царица в третий раз взмахнула платком. Прозвучал мелодичный удар литавр.
Маугли и Тэя пружинисто подпрыгнули, хватаясь за концы канатов, и, подтянувшись, стали быстро по нему взбираться. Несколько мгновений они были на одном уровне, но вот постепенно Маугли стал опережать соперницу.
Хиония пронзительно уставилась на канат Маугли.
Мури вдруг увидела, что канат начинает рваться под тяжестью тела, и услышала треск лопавшихся пеньковых волокон.
 «Снова эта колдунья! – со злостью подумала Мури и одним прыжком очутилась на дубовой ветке. Она вцепилась зубами в нижнюю часть каната, что висел почти что на одной нити, а лапами схватилась за верхнюю его часть, пытаясь удержать обе половинки. – Только бы не обломать зубы!..».
Маугли был уже рядом. Не понимая, почему Мури на канате и, стараясь её не задеть, он ловко перепрыгнул через неё и, схватившись за верхнюю половинку каната, стал взбираться дальше. Мури с облегчением разжала зубы. Нижняя половинка, извиваясь змеёй в воздухе, упала  на землю.
Тэя всё больше отставала. Хиония в ярости заскрипела четырьмя оставшимися во рту зубами и тут же сломала два из них.
– Тьфу ты, напасть! – воскликнула она, со злостью их выплёвывая.
– Ты чего расплевалась?! – напустились на неё амазонки.
Волшебница отмахнулась от них,как от мух, Звёздный Перстень слетел с её кривого мизинца на ступеньку трибуны, но из-за сильного шума на стадионе она этого и не услышала. Зато это увидепа Мури и тут же Перстень подхватила.
Взбешённая Хиония покинула стадион. Схватка с невидимым колдуном была ею проиграна. Но больше всего злило то, что она так и не обнаружила всемогущего соперника. Просто Метод Магистра был куда современнее древнего волшебства.
Победа досталась Маугли. Сидя на верхушке дуба, он приветствовал всех амазонок на трибунах. И, конечно же, Кору.
А когда спустился на землю, царица надела на него венок из оливковых ветвей, а Мури вернула ему Перстень.
– По нашим правилам, – сказала Ипполита, – победитель может просить всё, что захочет. Кроме трона, конечно… – добавила она, улыбнувшись.
– Я прошу в награду эту девушку, – ответил он, показав на Кору. Та была вне себя от радости. – И ещё Евстолию, – добавил он. – Кажется, она мать Коры.
– Я вижу ты хорошо разбираешься в семейных узах, – удивилась царица. – Так и быть! Негоже разлучать дочь с матерью. Бери обеих, победитель!..

***

Амазонки во главе с царицей с почётом провожали Маугли за ворота города. Ипполита подарила ему белого коня, Кора ехала рядом на вороном, Евстолия на гнедом. Мури сидела позади Маугли.
Процессия остановилась у ворот. Царица пожелала молодым счастья и отпустила с миром. Долго ещё она у открытых ворот, и смотрела вслед удаляющимся путникам, удивляясь собственному поступку…

…Скрывшись от глаз стражниц на городской стене, Маугли повернул коня в оливковую рощу, где разбили лагерь спартанцы.
– Едут! Едут! – разбудили дозорные Деркиллида, который впервые за эти сутки задремал.
Полководец вскочил на ноги и увидел трёх всадников.
– Неужели всё получилось?! – поразился он, быстро надевая шлем и беря в руки боевое оружие.
Маугли спешился и помог спрыгнуть Коре. Деркиллид поспешил к Евстолии и с нежностью взял её на руки, прижимая к груди, как самый ценный подарок.
– Теперь ни один мальчишка в Спарте, – радовался Деркиллид, – не посмеет меня упрекнуть в том, что я бездетен! У меня есть жена и дочь! Спасибо вам, чужестранцы! – обратился он к Маугли и Мури. – Приглашаю вас в Спарту. Будете желанными гостями в моём доме столько, сколько пожелаете! В обратный путь, друзья! И пусть четыре ветра дуют в наши паруса!
Воины принялись разбирать палатки.
– Нужно торопиться, – сказала Маугли кошка. – Чует моё сердце, что Шер-Хан затаился где-то рядом…
А тем временем к лагерю неслышно подкралась Хиония.
– Не будет тебе радости! – крикнула она Деркиллиду своим беззубым ртом. – И тебе, мальчишка, тоже не видать своей Лунан!
– Неужели она? – изумлённо вскрикнула Мури.
Не успел Маугли заслонить собой Кору, как волшебница обернулась злым духом Шер-Хана. Подхватив девушку, он унёс её за облака.
– Проклятый бхут! – фыркнула Мури. – Как я сразу не догадалась! Вот дура-то!

***

…Прошёл месяц. Триера приближалась к родным берегам.
На носу стоял мрачный Деркиллид и смотрел на море.
К нему подошла Евстолия.
– Никто не посмеет сказать, что ты бездетен. Весной у тебя родится сын…
Деркиллид повернулся к ней лицом. До него не сразу дошёл смысл её слов.
– У меня будет сын?.. – недоверчиво спросил он.
–  Такой же красивый и сильный, как и мой супруг… – И она крепко прижалась к нему плечом.
Улыбка согрела некрасивое лицо Деркиллида, обветренное и опалённое, израненное мечами и побитое стрелами.
– У меня будет сын! – твёрдо сказал он и обнял Евстолию.

***

А в это время наши герои мчались по другим просторам. По просторам Вечности.
 
 

Приключение четырнадцатое.
СОБИРАТЕЛЬ РЕДКОСТЕЙ

…– Как же нам освободить Карла? – задумался Маугли. –
 Самый лёгкий способ – с помощью Звёздного Перстня! 
– Сколько раз мы пользовались его услугами? –
спросила кошка.
– Не помню… – честно признался он.
– Давай считать.
И они сосчитали все разы,
когда Волшебный Перстень
помог им очутиться там, где они желали.
Оказалось, что осталось всего две
неиспользованные возможности.
– Может, не стоит рисковать? – сказала Мури. –
Его помощь может понадобиться
в самую трудную минуту…

В немецком городке Вайсфельде, что неподалёку от Гамбурга и в переводе означает Белое Поле или Белополье, – жили несчастливые люди. Никто из них не знал, что такое Первая Любовь или Упавшая Звезда, по которой можно загадать любое желание. Что говорить про Миг Удачи: об этом никто из жителей Вайсфельда даже не слышал.
Скажете: подумаешь! Ну, не было Первой Любви – и что с того? Потом придёт настоящая – взрослая и зрелая. В том-то и дело, что не придёт! Потому что в отсутствии той первой юношеской, взрослая любовь всё равно не будет считаться первой! Горожане женились и выходили замуж просто по необходимости – для продолжения рода. И только старики вспоминали её, Первую, а куда она подевалась – не знал никто!..
Или Упавшая Звезда! По ней можно было загадать всё, что хочешь! И хоть что-нибудь из того всего непременно бы сбылось! Но почему-то звёзды над этим городом очень давно не падали.
А Миг Удачи! Всего лишь один миг, чтобы ухватить за хвост Птицу Счастья! Но в этом городе ни у кого никогда не было ни одной возможности, чтобы ощутить себя удачливым или успешным. Ну, не летали над Вайсфельдом такие чудесные птицы! Ах, что за город был такой?!
Некоторые пытались переехать поближе к Гамбургу, но и там им ничего не светило – видно, такова была судьба каждого вайсфельдца.
Даже бургомистр, господин Хейкель, был неудачником. Он искренне желал счастья своим жителям и старался всё для этого делать: построил новые дома, две церкви и даже театр. Но стены новых домов вскоре после строительства треснули, и его обвинили в том, что он пригласил непрофессиональных каменщиков-иммигрантов. Иммигрантам платили меньше, чем немцам, и жители обвинили бургомистра в том, что разницу в деньгах он кладёт в свой карман. Хотя это было совсем не так. Господин Хейкель был человеком порядочным и действительно думал съэкономить деньги, а разницу использовать при другом строительстве, но, видимо, несчастливый воздух города отравлял умы граждан и ничего нельзя было доказать.
Что же касается театра, то его спектакли собирали зал всего на четверть. И не потому, что были скучными, нет. Просто жителей в Вайсфельде было совсем немного. Выгоды от городского театра не было никакой. И в скором времени он прогорел – в полном смысле этого слова. Однажды ночью здание театра вспыхнуло синем пламенем, и пожарная команда, состоящая из трёх человек, не смогла погасить пожар. Кто совершил поджог – до сих пор неизвестно, хотя поговаривали, что это дело рук самих актёров, которые получали мизерные деньги.
То же самое можно было сказать и о двух церквах. Их настоятели с таким усердием боролись за прихожан, что, в конце концов, так разругались, что заперли оба храма на замок, а сами уехали куда глаза глядят.
Лишь один человек в городе был счастливым. Звали его Карл Гольц, и было ему лет двадцать или чуть больше, а служил он в замке барона Гамбургского, что находился неподалёку от Вайсфельда.
Может быть, потому Карл чувствовал себя счастливее других, что родился в Баварии. Впрочем, и его жизнь безоблачной не назовёшь. Оставшись сиротой, юношу забрал к себе в Вайсфельд их дальний родственник – дядюшка Макс, служивший у барона поваром. Он-то и устроил его в замок садовником.
Гамбург поразил Карла. Он обошёл его вдоль и поперёк, знакомясь с большими площадями и узкими готическими улочками. 
С раннего утра до позднего вечера Карл работал в огромном парке, окружавшем замок. Он сажал цветы, обрезал деревья, придавая им форму то пирамиды, то кубов или шаров. Построил несколько беседок, выложил цветным камнем дорожкм и придумал декоративный водопад, в котором искрилась на солнце вода из Эльбы.
А ещё он верил в любовь с первого взгляда, считая при этом, что каждая женщина – существо небесное, не от мира сего, словом, богиня. Но так как в городе о любви никто не слыхивал и поговорить было не с кем, можно себе представить, как было одиноко нашему счастливчику, такому романтичному и возвышенному.
Поэтому по выходным дням он занимал себя тем, что отправлялся в Вайсфельд поиграть с детьми на берегу Эльбы. Он запускал с ними под облака воздушных змеев.
Жизнь его текла размеренно, пока в родительский дом не приехала дочь барона. Это было юное семнадцатилетнее создание. Она закончила учёбу в гимназии и вернулась домой.
Вела она себя довольно странно для своего возраста: никогда не улыбалась, не шутила и вообще, всё больше молчала. На людях баронесса Генриетта Гамбургская хвалила дочь за столь строгое поведение, но наедине с супругом высказывала опасение за её здоровье: не повредилась ли та умом, проучившись в лучшей гимназии Гамбурга. Барон только усмехался, говоря, что всё это пройдёт, как только дочь выйдет замуж.
Так вот, увидев дочку барона, Карл понял, что влюбился, сразу и бесповоротно. С первого взгляда.
Клара действительно была очень милой. Невысокого роста, стройная, словно статуэтка Мейсенского фарфора, она унаследовала от матери волнистые волосы, большие чёрные глаза, маленький ротик, а от отца прямой греческий нос.
Несколько раз Карл пытался заговорить с ней, но Клара равнодушно проходила мимо, будто не замечая его. Не из-за того, что была плохо воспитана или молодой человек был ей неприятен, нет. Она настолько замкнулась в себе, что даже не догадывалась о чувствах юного садовника.
А он всё-таки лелеял слабую надежду когда-нибудь растопить холодное сердце юной особы.
 
***

Как-то раз в выходной день молодой садовник спешил по улицам Вайсфельда со склеенным воздушным змеем в руках. На берегу Рейна его уже давно поджидала ватага ебятишек, поэтому он решил сократить путь и свернул в узкую улочку, чтобы напрямки выйти к набережной. Вдруг у дверей неказистого на вид дома, в котором жила вдова фрау Шмидт, Карл увидел самого барона с саквояжем и чёрным зонтом, который тот держал, как трость. Барон разговаривал с фрау Шмидт.
Карлу это показалось странным. О чём может вести разговор барон с многодетной вдовой? Садовник замедлил шаг у кареты барона, которая поджидала его тут же, присел на одно колено, делая вид, будто завязывает шнурок на ботинке и весь обратился в слух...
…– Итак, фрау Шмидт, назовите вашу цену. Сколько?
– Право, не знаю, ваша милость… – замялась вдова. – Продавать то, что нельзя взять в руки… Даже как-то странно об этом вести речь...
– Моё дело – забрать вещицу, ваше – назначить цену. – В голосе барона звучали нотки, не терпящие возражения.
Вдова молчала, уткнувшись взглядом в косяк двери, но было видно, что она борется с собой. Барон нетерпеливо постукивал зонтом о мостовую. Наконец, фрау Шмидт подняла на него потухшие глаза:
– Дело не в деньгах, господин барон! Но отобрать её у ребёнка… Не кощунственно ли это с моей стороны?!
– Оставьте! – небрежно ответил он. – Я предложу вам хорошую сумму! Соглашайтесь же! Лишь я один в состоянии её купить!
Услышав про то, что барон собирается приобрести какую-то непонятную вещицу, которая принадлежала ребёнку вдовы и которую нельзя было даже взять в руки, Карл так и застыл на корточках. Любопытство раздирало его на части.
Он знал, что господин барон был собирателем предметов древности и одним из самых известных коллекционеров не только Гамбурга, но и всей Германии. Но чтобы купить нечто такое, что можно было только увидеть?! И что это было, если только барон может это купить?!.. 
Прошла долгая минута, прежде чем фрау Шмидт выдохнула извиняющимся голосом:
– Может быть, господин барон сам назначит цену?
– Ну, наконец-то! – улыбнулся барон своей обаятельной улыбкой и достал из внутреннего кармана сюртука толстый кошель. – Я даю вам сто марок, фрау Шмидт! Этих денег хватит вам и вашим детям на целый год! Берите же!
Вдова робко взяла ассигнации, а барон без приглашения, вошёл в её дом.
Карлу страсть как хотелось разгадать тайну барона. Он подошёл к окну и привстал на цыпочки в надежде увидеть то, что собрался купить барон, но окно было плотно задёрнуто.
Спустя несколько минут дверь распахнулась, барон вышел из дома вдовы, не оглядываясь, сел в карету, и уехал.
В тот день Карл уже не пошёл к причалу, где его ждали дети. Он вернулся в замок, а точнее, в небольшой домик, скрытый от глаз в глубине парка, где он мог жить до тех пор, пока работает садовником. Единственная мысль, которая не давала ему сейчас покоя, – это как пробраться в кабинет барона. Наверняка разгадка его тайны – там!
В апартаментах хозяина замка он был всего один раз, когда устраивался на работу. Карл вспомнил огромный кабинет с высокими окнами. На открытые антресоли с двух сторон вели лестницы. Антресоли протянулись вдоль стен всего кабинета и были огорожены балюстрадой. Там, наверху, высились шкафы с антикварными предметами и старинными книгами.
Внизу, в самом кабинете, вдоль стен тоже стояли стеклянные витрины, в которых хранилась коллекция барона. Карл видел бронзовые часы, отбивающие французский гимн, древнегреческие монеты, глиняные таблички ассирийцев, маски индейских колдунов, перо Пушкина, бант Андерсена, щит Спартака, лампу Алладдина, жабо Шекспира, парик Мольера, тогу Платона, ковёр царя Шахрияра и множество других предметов, которых не было ни у кого.

***

Поужинав на кухне с работниками замка, Карл узнал от кучера Герхарда радостную новость: завтра утром барон уезжает в Бремен, чтобы приобрести несколько новых экспонатов для своей коллекции.
Балкон из кабинета барона выходил в уединённую часть парка, где днём-то никого не было – барон не выносил ничьё присутствие, когда работал, – а уж ночью! Всё складывалось прекрасно. Карл даже попросил добавку жаркого, чем приятно удивил дядюшку Макса – толстяк всегда подтрунивал над худобой своего племянника.
Итак, завтра ночью!
Было жаркое дождливое лето. Барон не любил духоты, поэтому дверь балкона на ночь не запиралась.
Карл представил себе, как влезет в кабинет по виноградной лозе, а уж там постарается найти то, что его так заинтересовало.

***

На следующий день он с двойным усердием поработал в парке, облагородив его аллеи несколькими изящными скамьями, накануне привезёнными из Парижа, а также помог рабочим определить место для установки нескольких мраморных скульптур, сделанных на заказ в Италии у известного скульптора Серджио ди Степпо.
Карл с нетерпением ждал ночи.
Издали он видел изящную фигурку Клары, но не подошёл к ней поздороваться, как делал всегда. Его мысли были заняты предстоящим планом.
Даже поздним вечером, лёжа в постели, он решил не читать очередной приключенческий роман, как делал всегда перед сном, а, заложив руки за голову, детально, шаг за шагом прокручивал предстоящее проникновение в кабинет барона. Это была рискованная затея! Сделай он что-то не так – не видать ему места садовника. А в худшем случае, он может очутиться в тюрьме. Крутой нрав барона с его обаятельной улыбкой был хорошо известен не только в замке, но и во всём Гамбурге.
Внезапно окно приоткрылось. Карл замер. Лёгкая штора шевельнулась, раздвинулась, и с подоконника на пол ныслышно спрыгнула Клара. 
– Добрый вечер! – тихо произнесла она и на цыпочках подошла к его кровати.
Карл от неожиданности сел на постели.
– Доброй ночи, фройляйн… – шёпотом сказал он. – Чем обязан?
Она сняла с себя накидку и бросила её в кресло.
– Я пришла, чтобы признаться вам в любви!
– Что?! – вскрикнул Карл.
– Тсс! Разбудите кого-нибудь… – улыбнулась Клара. – Я знаю, что и вы меня любите. Что же нам мешает стать женихом и невестой?
–  А как же благословение ваших родителей?! – задал он ей нелепый вопрос. – Ведь я для них простой садовник!
– Вы не простой садовник, милый Карл, – ответила Клара. – Вы волшебник. Гляньте в окно! – И она распахнула шторы.
То, что увидел за окном Карл, изумило его куда больше, чем ночной приход девушки.
Весь парк был озарён ярким светом, на всех аллеях горели разноцветные фонари, которых доселе никогда не было: листья на деревьях не шелестели, а звенели, словно были вырезаны из серебряной и золотой фольги.
– Это всё работа ваших рук! – сказала Клара. – Отец так доволен вами, что теперь получить его благословение будет возможно. – И она снова улыбнулась. – Вы не простой садовник!
На глазах Карла выступили слёзы радости.
– Ах, как вы на него похожи! – прошептал он и ощутил горячий прилив симпатии к грозному барону.
И тут Клара громко расхохоталась:
– Так ведь я и есть барон! – воскликнула девушка басом.
Перед изумлённым садовником предстал барон Гамбургский.
– Жениться задумал, Карл Гольц?! – крикнул тот грозным голосом. – Так я тебя поженю! Но не с Кларой, а с тюрьмой!
Тяжёлыми шагами командора он направился к постели Карла и протянул к нему свои большие волосатые руки.
– Поднимайся, негодяй! – глаза барона сверкали холодным огнём.
Карл вскрикнул, и… проснулся весь в поту…
Это был только сон. Страшный и непонятный.
«Плохой знак! – подумал Карл. – Может быть, отказаться от своих планов? Пожалуй, откажусь…».
Он встал с постели и, дрожа от страха подошёл к окну. Оно было заперто им ещё вечером. Немного успокоившись, Карл напился воды из кувшина, зажёг свечу на столе и опять лёг в постель. Все его попытки вновь уснуть были тщетными.
Вдруг пламя свечи дрогнуло, будто невидимая струя воздуха всколыхнуло его. Сердце Кардла заколотилось. Нет, он не был трусом, но сейчас испугался, потому что почувствовал приближение чего-то ужасного. Замерев, он лежал, не в силах отвести глаз от свечи.
Какое-то время свеча горела, потом раздался неприятный треск, и плаямя погасло. Наступившую было тишину прервал скрип открывающихся дверей. В комнату вновь вошёл барон. В его руках было ружьё.
– Я знаю, ты хочешь увидеть мою главную коллекцию, – сказал он, хищно улыбаясь своей обаятельной улыбкой. – Её ещё никто не видел, и ты не увидишь, потому что я убью тебя, Карл Гольц!
Барон поднял ружьё и прицелился в садовника.
Бедный Карл нырнул под одеяло. В следующую секунду прогремел выстрел!..
…Карл проснулся.
В комнате никого не было; на столе мирно догорал огарок свечи. Это был ещё один сон, страшнее первого. Чтобы хоть как-то прийти в себя, юноша встал с постели и раздвинул шторы. Бледный рассвет окрасил небо над парком.
«Какую тайну прячет ото всех барон Гамбургский?.. – подумал Карл. – Теперь я непременно хочу её разгадать!».
Этим решением он внезапно успокоился, лёг в смятую постель и уже через минуту крепко спал. Больше ему ничего не снилось.

***

Проснулся Карл поздно. От дядюшки Макса он узнал, что барон уехал ещё ранним утром. Выпив большую чашку горячего кофе с куском штруцеля, Карл отправился в парк. Обойдя замок, юноша остановился перед балконом. Так и есть! Двери были чуть приоткрыты. Деревья в парке стояли стеной, и это вселило в Карла уверенность, что ночью его никто не увидит.
Весь день Карл старался не думать о том, что его ждёт ночью. Даже два страшных сна куда-то улетучились, и о них он больше не вспоминал.
Наконец наступил долгожданный вечер. Неслышно ступая, молодой садовник вышел из своего домика.
Накрапывал мелкий дождь. Дул холодный ветер. Тяжёлые тучи ещё больше сгустили краски вокруг. Подойдя к балкону, Карл огляделся и стал осторожно подниматься по виноградной лозе. Уже через минуту он очутился наверху и с замиранием сердца приоткрыл двери в кабинет.
Там было темно и тихо. Карл ступил на паркет и первым делом зажёг свечу, которую взял с собой. Свет её, хоть и слабый, придал храбрости.
Молодой человек обошёл все витрины, за стёклами которых лежала драгоценная коллекция. Но это были осязаемые и видимые предметы, а он должен был найти нечто другое. Но что – Карл понятия не имел! Он заметил в углу кабинета сундук – большой старинный, кованный медью, с навесным замком.
«Не здесь ли хранится тайна барона?..», – подумал Карл и, поставив свечу на крышку, стал ломать голову: как же ему открыть замок.
Замок был необычный: от прикосновений он тут же, как хамелеон, менял не только цвет, но и форму. Из обычного замка он вдруг превратился в кубышку, которая тут же, на его глазах, приняла вид пушечного ядра. Даже замочная скважина как-то виляла, меняя свои размеры и очертания. Теперь Карл уже не сомневался, что в сундуке хранится именно то, что он ищет.
«Непростой человек, этот барон! Неужели колдун?..», – подумал садовник.
На душе стало тревожно, и даже его тень, которая рядом с ним присела на корточки, забилась куда-то в угол. Не было ничего проще: сорвать с сундука крышку. А потом? Всё надо было сделать аккуратно и незаметно. Он отдёрнул руку от замка – тот вновь принял обычный вид – и стал думать, что делать дальше.
Обследовав сундук со всех сторон, его вдруг осенило, и он развернул сундук. По периметру задней стенки виднелись вбитые шляпки гвоздей. Если гвозди аккуратно вытащить, а потом вбить обратно, то никто не заметит, что сундук вскрывали. Вот только где сейчас достать клещи? В его садовом домике, конечно, были все инструменты, но бежать за ними было рискованно.
Карл встал, взял свечу и ещё раз обошёл кабинет: что-то отпечаталось в его памяти. Так и есть! В одной из витрин он видел инквизиторские клещи. Достать их было куда проще, нежели отпереть сундук, и вскоре, открыв дверцу, он уже держал в руках инструмент испанских инквизиторов, на одной из ручек которого была высечена фамилия: «Барбадилья».
Вернувшись к сундуку, Карл поставил на этот раз свечу на пол. Немного провозившись, он осторожно отодвинул заднюю стенку, освобождённую от гвоздей, и вскрикнул от неожиданности. Из сундука вылетели два лёгких и ослепительных облачка. Другой на его месте принял бы их за самые обычные облака, но наш романтический и  вдохновенный садовник безошибочно разглядел в них Первую Любовь и Первый Поцелуй! 
Странные редкости, которые нельзя было взять в руки, к которым нельзя было прикоснуться, немного покружив по комнате, вылетели через балконную дверь. А в сундуке оставалось ещё целое богатство: и Миг Удачи, и Детский Восторг, и Нечаянная Радость, и Лунный Зайчик...
Испугавшись, как бы всё это не исчезло, Карл поспешно приладил заднюю стенку на место, перевернув сундук замком вниз, и принялся, как можно тише вбивать гвозди. 
Вскоре сундук занял своё место в углу комнаты, а Карл покинул кабинет тем же путём, как и попал в него.
В эту ночь дождь имел намерение идти до утра, так что никем не замечанный, Карл вернулся в своё жилище, развесил мокрую одежду и лёг спать. В эту ночь ему ничего не снилось.

***

Утром Карл занялся своими повседневными делами – сажал цветы и окапывал деревья. Прошедший ночью дождь чуть облегчил ему работу: их не нужно было поливать.
– Доброе утро, господин садовник! – раздался рядом девичий голос.
Карл вздрогнул от неожиданности и поднял голову. На дорожке стояла Клара. Впервые на её лице играла улыбка.
– Доброе утро, фройляйн! – вежливо поклонился ей Карл.
В ответ Клара сделал ему книксен, сошла с дорожки и ступила на лужайку, в центре которой была разбита большая цветочная клумба.
– Здесь мокрая трава, фройляйн! – предупредил её Карл.
– Ничего, не промокну.
«Какая симпатичная и воспитанная девушка!  – подумал он. – Вот что значит родиться в баронской семье!..».
– Знаете, Карл… – сказала Клара, опустив глаза, – сегодня ночью… – Она вдруг замолчала и кивнула на клумбу. – А это что за цветы?
– Ночные фиалки… – ответил Карл и тут же напомнил: – Что «сегодня ночью»?
– Ночью? – подняла на него свои большие глаза Клара. – Ах, ночью... – И уже не опуская их, тихо произнесла: – Вы мне приснились…
– Я? – с замиранием сердца воскликнул Карл.
– Вы! – ответила она серьёзно. – Я вдруг поняла, что… А это какой цветок? – указала Клара своим маленьким пальчиком на синий ирис.
– Ирис… – ответил Карл, всё еще не веря своему счастью. – Что вы «вдруг поняли»? – спросил он нетерпеливо.
– Что я поняла? – переспросила Клара и растерянно улыбнулась: – Я поняла, что влюбилась!
– В кого?.. – спросил он еле слышно.
– В вас… – так же тихо ответила Клара.
– В меня?! – вскрикнул садовник.
Он пытался себя ущипнуть: не сон ли это? Ведь Клара говорила ему те же слова, что прозвучали той страшной ночью. Но сейчас было утро, светило солнце, и перед ним наяву стояла прелестная девушка.
– Я давно вас люблю, – повторила она, – но почему-то ещё вчера не могла вам об этом сказать…
– Почему?! – воскликнул Карл.
Клара растерянно пожала плечами:
– Вчера днём я ещё не знала, что такое Первая Любовь…
«Первая Любовь!  – вдруг дошло до Карла. – Вчера ночью я выпустил её из сундука!.. Всё сходится!.. Ах, какое счастье, что я её выпустил!».
Он уже не думал о последствиях, связанных с его проникновением в кабинет барона – он не сводил глаз с девушки.
– Я тоже люблю вас! – признался Карл. – Уже целый месяц! В тот день, когда вы вернулись из Пансиона, я сразу и влюбился!
– И весь месяц молчали?! – спросила Клара, потрясённая его признанием.
Он счастливо улыбнулся, взял её за руку и нежно поцеловал в щёку.
– Не так, – сказала Клара. – Давайте по-настоящему. Как целуются взрослые!..
Их раскрасневшиеся лица приблизились друг к другу, и над влюблёнными неслышно пролетело блистающее облако Первого Поцелуя…
Влюблённые были так увлечены своими чувствами, что не заметили, как на дорожке появилась рассерженная баронесса.
– Какое беспутство! Немедленно в замок! – вскричала она.
– И не подумаю! – ответила Клара.
Баронессу чуть не хватил удар: её дочь впервые показала свой характер. И баронесса вынуждена была схватить Клару за руку и насильно увести с лужайки.
– А вы, молодой человек, – гневно сказала она Карлу, – с этой минуты больше у нас не служите!
– Его на службу брал отец, вот пусть он приедет и сам распорядится! – сказала Клара.
– Уж он распорядится! Не сомневайся! – отрезала баронесса.
В этот день Кларе было запрещено выходить из своей комнаты.
А Карл с болью в душе стал собирать вещи, понимая, что если барон узнает ещё и про сундук – ему точно не сдобровать…

***

Барон Гамбургский вернулся, спустя несколько дней, в прекрасном настроении: ему удалось приобрести много интересного: несколько музыкальных инструментов, принадлежавших «бременским музыкантам»; подкову коня князя Олега; колпак Карлика-Носа и несколько расписок старика Трента из диккенсовской «Лавки древностей».
Кроме того, барон привёз Прощальный Жест и Весёлую Минутку.
Сразу же по приезде, не заходя к баронессе, чтобы поздороваться, он направился в свой кабинет. Отперев волшебными словами замок-хамелеон, барон приоткрыл крышку сундука, чтобы положить в него новые волшебные вещи и вдруг заметил, что две редкости, которые лежали сверху, куда-то исчезли. Он просунул руку под крышку и, переворошив всё в сундуке, с изумлением понял, что в нём кто-то копался. Этот кто-то открыть замок без волшебных слов не мог, тогда как этот кто-то туда проник? – озадачился он.
Барон осмотрел сундук со всех сторон, вновь его запер и внезапно заметил на крышке капли застывшего воска. Эти капли были и на паркетном полу, они же вели к открытой балконной двери. В довершение он заметил грязные следы, ведущие, от балкона к сундуку.
Это были следы мужской обуви большого размера, у которой, вероятно, был стёсан каблук, потому что он почти не отпечатался на паркете.
Измерив линейкой длину следа, мрачный барон вызвал Управляющего и приказал ему немедленно собрать у парадного входа всех слуг мужского пола. И вскоре все работники толпились на мраморной лестнице.
У каждого, включая Управляющего, барон измерил длину стопы и осмотрел подошву обуви, и вскоре обнаружил виновного. Карла посадили в подвал замка, а затем, вызвав полицию, отправили в городскую тюрьму.
Узнав про это, Клара устроила истерику, разбила фаянсовый сервиз XVII века и объявила голодовку. Не долго думая, барон запер дочь в комнате, а сам отправил письмо в Вайсфельд, к доктору Леопольду Штерну, которого он не знал лично, но который, по слухам, считался лучшим специалистом по женским истерикам.
Прошёл день, другой, но доктор никак не приезжал. Тогда раздражённый барон послал за ним свою карету.

***

Кучер Герхард проехал полпути от Гамбурга до Вайсфельда. Внезапно поднялся ветер, чистое небо на глазах затянуло тучами, и на землю обрушился страшный ливень. Громовые раскаты оглушили бедолагу. Зигзаги молний разрезали небо, и вдруг одна попала в высокую сосну, стоящую у обочины дороги. Кучер так испугался, что кубарем скатился с облучка и спрятался под каретой. Пролежать ему там пришлось недолго – летний дождь так же быстро прекратился, как и начался. Вновь засияло солнце. Герхард вылез из своего укрытия, отряхнул сюртук и собрался было ехать дальше, как вдруг у сосны, в которую попала молния, увидел чёрную кошку и молодого человека. Тот вертел в руках какую-то коробочку.
– Да не переживай ты так! – донёсся до его ушей голос кошки. – Время лечит…
Кучер прислушался.
– Ты хочешь сказать, что я забуду Кору? – спросил её молодой человек.
– Конечно же, нет! Но время успокаивает сердце и вселяет надежду. Иначе можно свихнуться и попасть в лечебницу.
«Неужели повезло?! – радостно подумал глуповатый кучер. – Несомненно, этот парень и есть доктор Штерн! Очень молод и так знаменит! О да, сейчас молодёжь куда работоспособней нас, стариков!»
Но это, конечно же, был Маугли, который безуспешно пытался зарядить батарейку мобильного телефона от грозового разряда. Тот оказался сломанным окончательно.
– Добрый день! – поздоровался с ними подъехавший кучер. – А я уж было перепугался: не попала ли в вас молния?
– О нет! – ответила кошка. – Мы прятались в кустах.
– Вот и славно! – любезно улыбнулся Герхард, чуть не проговорившись, что сам всё это время пролежал под каретой. – Прошу в экипаж! – Он спрыгнул с облучка и распахнул перед ними дверцу. – Барон Гамбургский уже заждался вас в своём замке и послал за вами экипаж!
– Как это он узнал, что именно туда нам и нужно?! – спросил Маугли Мури, помня слова Большого Пса Каниса, что дух Шер-Хана находится именно там.
– Разберёмся на месте, – ответила ему кошка, первая запрыгивая на мягкий шёлковый диван. – Спасибо! – поблагодарила она кучера. – Очень любезно со стороны барона пригласить нас в замок.
Маугли недоумённо переглянулся с Мури и сел рядом с ней. Карета тронулась.
– Кажется, – сказал Маугли, – он принимает меня за другого человека.
– Не беда, – махнула хвостом кошка. – Главное, мы едем в замок.
– Господин Леопольд, – вновь обратился к гостю кучер. – Наверняка вы очень опытный лекарь, если вас пригласил сам господин барон.
Мури фыркнула, вспомнив, как Маугли лечил инквизитора из Жероны.
– А что с ним? – спросила она у кучера.
– С самим бароном всё в порядке, – ответил словоохотливый Герхард, запалив трубку. – Помощь нужна его дочери. Юношеский возраст, герр Штерн! Нервические припадки, истерика.
– Подростковый период, ей сколько лет? – спросила Мури.
– Семнадцать.
– Это она, – шепнула Мури, – Лунан…
– Ты думаешь? – разволновался Маугли.
– Канис  не ошибается. Раз  он сказал искать здесь, значит, так оно и есть. Да и возраст подходит. А вот в ком сидит дух Шер-Хана придётся выяснить…

***

Спустя час путники прибыли на место.
Кучер соскочил с облучка и распахнул дверцу перед Маугли.
– Милости просим! – важно поприветствовал его толстый дворецкий, раскрывая настежь чугунные ворота.
– Ну, наконец-то! – недовольно произнёс барон. – Так можно и помереть, не дождавшись врачебной помощи! Вы ведь два дня назад получили моё письмо, господин Штерн? Не так ли?
– Получил, господин барон, – ответил Маугли.
– Почему же не приехали сразу?
Маугли замялся и обернулся за помощью к Мури.
– Психическая эпидемия в Вайсфельде, – как всегда выручила кошка. – Горожане поголовно сошли с ума!
– Совершенно верно! – подхватил Маугли. – Пришлось срочно всем делать прививки.
Барон глянул на Мури.
– А вы, фрау, кто такая?
– Я фройляйн, – ответила кошка, – а ещё сестра милосердия.
– Плохи же дела в нашей медицине, – усмехнулся барон, – если сёстрами милосердия работают кошки!
– Не все кошки, ваша милость! – заметила Мури. – Только исключительные!
– Ну, хватит философствовать! – сказал барон. 

***

Клару представили «доктору», но она отказалась с ним разговаривать, затопала ногами и попросила выйти вон. Тогда «лекарей» пригласили в зал.
– Это у неё давно? – задал Маугли вопрос родителям, когда все уселись в кресла у камина.
Мури расположилась у его ног в позе «само внимание».
– Совсем недавно, доктор, – ответила баронесса, промокая батистовым платком влажные уголки глаз.
– Даже в детстве, когда ей давали рыбий жир или манную кашу, она так не брыкалась, – сказал барон.
– Она была послушной и воспитанной девочкой! – добавила баронесса. – Что с ней случилось – непонятно!.. Не ест, не пьёт! Сохнет прямо на глазах!
– А по ночам разговаривает сама собой! – сказал барон. 
Маугли поднял на них глаза:
– У неё есть молодой человек?
– Что вы! – воскликнул барон. – Мы часто вывозим её на светские балы, где много приятных молодых людей, но наша дочь ими не интересуется! Боюсь, останется старой девой!
– Уверена, что не останется! – возразила баронесса и рассказала про то, что видела в парке на лужайке.
Барон, как ужаленный, вскочил с кресла:
– Опять этот Карл!!! Он не только совершил кражу из моего кабинета, так ещё захотел сорвать самый ароматный цветок в моём замке! Или уже сорвал?! 
– Постойте! – сказал Маугли. – Я всё понял! Да ведь она влюблена!
– В кого?! – барон в недоумении поднял брови.
– В Карла!
– Вы в своём уме, доктор?! – в гневе барон не выбирал выражения. – Какая может быть любовь между моей дочерью и каким-то садовником?!
– На свете много примеров, – произнесла Мури, – когда благосостояние или титул родителей не имели для влюблённых никакого значения.
– Увы! – поднялся с кресла Маугли. – Здесь медицина бессильна!
– Пойдёмте, доктор! Что-то нужно делать! – Барон уже ходил по кабинету туда-сюда.
– Но Клара отказалась со мной даже разговаривать! – ответил Маугли, вставая.
– Так примените к ней гипноз! Или вас не учили гипнотизировать?!
– Гипнозом занимаюсь я, – спокойно сказала Мури.
– Отлично! Взгляд кошек бывает очень тяжёлым. Прошу! – и барон распахнул дверь в коридор.
Родители, Маугли и Мури, все вчетвером подошли к комнате Клары. Барон щёлкнул  большим ключом, но дверь не открылась – Клара заперлась ещё и изнутри. Тогда решилась Мури.
– Откройте, фройляйн! Меня зовут Мури. Я принесла вам привет от Карла.
Дверь тут же отворилась.
Мури обратилась к барону с баронессой:
– А вас я попрошу подождать здесь… Пойдёмте, господин доктор!
Оставив изумлённую чету в коридоре, Маугли с кошкой вошли в комнату девушки.
– Мы всё знаем, – сходу сказал Маугли, закрывая за собой дверь на засов.
– Не бойтесь нас. Мы не лекари, – заговорщицки добавила Мури.
– А кто?! – удивилась Клара.
– Ваши друзья, – ответил Маугли.
– Мы не сделаем вам ничего плохого, – успокоила её Мури.
– Мы хотим вам помочь… – шёпотом сказал Маугли. – Я сам в разлуке со своей любимой…
И, рассказав Кларе о причине их путешествия, поклялся спасти Карла. А в её глазах он увидел взгляд Лунан. В нём была нездешняя тоска и затаённая мука…
Обговорив с Кларой, как нужно себя вести, Маугли впустил к ней родителей девушки.
Войдя в комнату, они увидели спящую в кресле дочь.
– Неужели она уже загипнотизи… – хотел спросить барон, но Мури шикнула:
– Тссс... Не разбудите!..
Родители Клары на цыпочках подошли к креслу и встали по обе стороны от него. Мури произнесла магическим голосом:
– Расскажите, что произошло в парке! Одну только правду!
Родители замерли.
Не раскрывая глаз, Клара сонно промолвила:
– Карл объяснял мне значение каждого цветка... Это было так интересно! А потом он сделал мне необычный подарок – подарил Первый Поцелуй!.. Сладкий-пресладкий!
– Каков наглец! – пробурчал барон.
– …Я спросила его, – «вспоминала» Клара, – откуда он у него? Карл ответил: «из сундука твоего отца»…
– Что?! – не поняла баронесса.
А Клара продолжала:
– …В нём он хранил Первый Поцелуй и Любовь с Первого Взгляда...
Баронесса недоумённо посмотрела на супруга:
Барон нервно закашлялся.
– Теперь я понимаю, почему вы так часто отлучаетесь из замка! – баронесса говорила тихим дрожащим голосом. – Кому же мой супруг дарил Любовь с Первого взгляда и Первый Поцелуй?! Не герцогине ли Баварской?! – С этими словами баронесса вышла из комнаты.
Барон тут же последовал за ней. На его сконфуженном лице ничего нельзя было прочитать.
Клара открыла глаза.
– Я всё правильно сделала? – спросила она у Мури.
– Лучше не бывает, – ласково ответила кошка. – Теперь им долго будет не до вас, фройляйн, и не до вашего возлюбленного.
– Но ведь Карл сидит взаперти! – горько промолвила Клара.
– На каждый замок есть свой ключ… – ответила Мури.

***

Они выехали из замка в карете барона.
– Странное дело! – сказал Маугли Мури. – Вместо того, чтобы увезти с собой Клару и тем самым спасти Лунан, мы спешим спасти Карла, в которого она влюблена!
– Во-первых, будь милостив, – ответила Мури. – Доброе дело зачтётся. А во-вторых, дело не в ней, а в духе Шер-Хана! Нам ещё ни разу не удалось его пленить, а Лунан будет спасена только тогда, когда злой бхут будет побеждён. Честно говоря, я думала, что на этот раз задача проста: злой дух сидит в самом бароне!
– Глядя на его грозный вид, я тоже так думал, – ответил Маугли. – Собиратель таинственных редкостей!  Волшебные заклинания!.. Ну разве всемогущий дух может находиться «под каблуком» баронессы?
– В жизни всё бывает, – сказала Мури. 
– А вдруг это она?..
– Кто? Баронесса?! – фыркнула Мури. 
– Как же нам освободить Карла? – задумался Маугли. – Самый лёгкий способ – с помощью Звёздного Перстня! 
– Сколько раз мы пользовались его услугами? – спросила кошка.
– Не помню… – честно признался он.
– Давай считать.
И они ещё и ещё сосчитали все разы, когда Волшебный Перстень помог им очутиться там, где они хотели. Оказалось, что осталось всего две неиспользованные возможности.
– Может, не стоит рисковать? – сказала Мури. – Ведь мы не знаем, какие испытания ещё выпадут на нашу долю.
– Согласен, – ответил Маугли. – В наших приключениях может случится что угодно… – И тут же воскликнул: – У меня возник план…
– Смотри-ка! – усмехнулась Мури. – Вот что значит дружить с Самой Умной Кошкой на Свете!.. Так посвяти меня в него!
– Вначале поговорю с Магистром.
Мури кивнула и из деликатности отошла в сторону, чтобы не мешать Маугли настроиться на мысленный разговор…
…«Доброй день, Магистр! – начал Маугли. – Или у вас утро?».
«Вечер! – обрадовался Гениус. – Как успехи?».
«Как маятник: то вверх, то вниз».
«Отлично! – ответил Магистр. – Не бывает маятников в спокойном состоянии. Когда он недвижим – это уже не маятник, а памятник Времени. Нужна моя помощь?».
Маугли рассказал ему всё то, о чём вы уже знаете. 
«Вам нужен Воздух Свободы!» – сказал Магистр. 
«И где же его найти? – спросил Маугли. – А вдруг он тоже покоится на дне сундука барона!»
«Исключено! – ответил Гениус. – Его невозможно запрятать не только в сундук, но даже в Чёрную Дыру! Воздух Свободы витает в Космосе! На то он и Воздух Свободы! Итак, подумаем как его добыть… Во Вселенной – Абсолютная Свобода, но там нет воздуха. На Земле же полно воздуха, но нет свободы. Воздух же Свободы – лишь в мечтах, потому что они не подчиняются никому!».
«Но как ни мечтай, – этим не спасёшь влюблённого», – сказал Маугли.
«Бесплодное занятие только на первый взгляд!».
«Это как?!» – воскликнул Маугли.
«Любая мечта сбывается, – ответил Магистр. – Для этого лишь нужно хорошенько помечтать! Возьмите пустую бутылку и, глядя на неё, представьте, что в ней находится Воздух Свободы! Затем передайте бутылку Карлу, и как только он её откупорит, сами увидите, что произойдёт. Ну, прощайте! Я очень занят…».
Мысленная связь прервалась.
– Выяснил? – спросила Мури.
Маугли радостно кивнул.
Карета остановилась у ворот гамбургской тюрьмы.
– Подождите нас, – попросил Маугли Герхарда. – Мы быстро.
– А потом вернёмся в замок, – ответила Мури, выпрыгивая из кареты вслед за Маугли.
Они направились к воротам, как вдруг Маугли побежал обратно к карете. Мури в недоумении остановилась.
– Я сейчас! – крикнул он ей.
Герхард, открыв бутылку с домашней наливкой, приготовился по всем правилам кучерской профессии ждать возвращения пассажиров.
– Вы быстро её опустошите? – спросил подбежавший Маугли.
– Как сказать…– ответил кучер. – Могу опустошить сразу, а могу и по одному глотку… – Он покосился на Маугли. – А что? Желаете попробовать? Советую! Чистая сливянка.
– Мне нужна пустая бутылка, – объяснил Маугли.
– Вот оно что! – облегчённо выдохнул Герхард. – Так бы сразу и сказали. Вам одну?
Он наклонился и достал из-под сиденья пустую бутылку.
– А то могу угостить…
– Спасибо, я не пью, – ответил Маугли, беря бутылку из рук кучера. Радостный, он побежал к Мури.
«Хорошая нынче молодёжь пошла! – с теплотой подумал Герхард. – Не пьёт, не курит… Не то, что мы… Пропащее поколение!..».
Плотно закрыв бутылку пробкой, он закинул её под сиденье. Затем достал трубку, набил табаком, запалил и затянулся, но почему-то на этот раз без всякого удовольствия.

***

– Ну, начинай! – сказала Мури. – Жаль, что не спросил у Магистра можно ли и мне помечтать?
– Мечтай! – разрешил Маугли. – Вдвоём быстрее её наполним!
И они вместе размечтались о том, что внутри пустой бутылки, заткнутой пробкой, находится Воздух Свободы.
– Ну, всё! – сказал Маугли, встряхивая бутылку. – Кажется, она стала тяжелей.
– А на вид пустая, – ответила Мури.
– Воздух Свободы чист и прозрачен, – догадался Маугли.
– Наверное! – согласилась с ним Мури. – Что делать дальше Магистр не сказал?
– Передать её Карлу. – С этими словами Маугли постучался в ворота тюрьмы.
Через какое-то время калитка с грохотом отворилась.
– Чего надо? – сурово спросил Главный Стражник, с подозрением глядя на Маугли.
– Господин барон попросил передать это узнику Карлу, – сказал Маугли и протянул ему бутылку с Воздухом Свободы.
– Что в ней? – спросил Главный Стражник, разглядывая её на свет.
– Ничего, – сказал Маугли. – Пустая бутылка.
– И зачем она ему? – не понял Главный Стражник.
– Этого он не сказал.
– Странная передача! – с недоверием в голосе промолвил Главный Страж порядка и ухватился за пробку, чтобы унюхать, что там внутри.
– Её нельзя открывать! – спохватился Маугли, но было поздно
Главный Стражник выдернул пробку.
Стоило ему только поднести бутылку к своему носу, как он тут же зашатался, лицо его просветлело, и он воскликнул:
– Да здравствует Свобода!..
Маугли попробовал отобрать у него бутылку, но тот продолжал вдыхать необыкновенно чистый и здоровый воздух. Глаза его заблестели, голос помолодел. И тут произошло то, чего никак не ожидали ни Маугли, ни Мури, ни сам Магистр.
– Освободить всех заключённых! – отдал приказ Главный Стражник остальным стражникам.
По всем этажам слышался топот сапог, гремели связки ключей, и вскоре все узники гамбургской тюрьмы вышли на свободу. Среди них был и Карл. Главный Стражник тепло приветствовал каждого:
– Желаю счастья! И больше не попадайтесь!..
Маугли схватил Карла за руку и потянул к карете. Мури побежала следом.
Не успел Герхард обдумать свои новые ощущения, как пассажиры уже сидели на своих местах.

***

Когда карета въехала во двор замка, Клара увидела Карла из окна своей комнаты. Не чувствуя ног от радости, она выскочила в парк.
– Милый!
– Милая!
Они обнялись и закружились в объятиях.
– Бедные дети! Они не выдержат расставания… – задумчиво сказала Мури.
–  Может, взять их с собой? – спросил Маугли.
– Если бхут Шер-Хана не будет повержен, дух Лунан никогда не освободится из телесного плена.
– Знать бы, где он прячется! – воскликнул Маугли.
Из замка вышли барон с баронессой. Баронесса шла под руку с супругом.
Карл замер, ожидая нового гнева титулованной четы, Клара, почувствовав это, с вызовом взяла его за руку.
Но, к её удивлению, баронесса заговорила миролюбивым тоном:
– Мы решили больше не ссориться! Глупо не доверять друг другу, если любишь. Правда, дорогой? – Она смотрела на супруга влюблёнными глазами.
– Правда, дорогая! – ответил барон. – Тем более, если это Любовь с Первого Взгляда! Помнишь наш Первый Поцелуй?
– А ты его не забыл?! – смущённо спросила баронесса.
– Разве можно забыть всё то, что впервые? – ответил он, с трепетом целуя ей руку.
– Тогда порадуйтесь и за меня! – вымолвила Клара.
– Мы рады! – разом воскликнули они.
– И объявляем вашу помолвку! – торжественно произнёс барон.
– Так что приглашаем всех в Большой Зал! – объявила баронесса.
– Кстати, сынок, – любезно обратился барон к Карлу, – ты правильно сделал, что выпустил из сундука эти драгоценные сокровища! Разве это красиво – Первый Поцелуй в сундуке? Фи! Или, запертая на замок Любовь с Первого Взгляда?! Фу!
– Но сундук ещё полон, – возразил юный садовник.
– Мы сегодня же опустошим его!
– Воздух Свободы продолжает действовать! – удовлетворённо заметила Мури.
Новость о помолвке быстро разнеслась по замку, и вскоре все его работники поздравляли Карла и Клару.

***

А вечером барон в присутствии домочадцев, Маугли и Мури, без сожаления выпустил из сундука все удивительные редкости, которые собирал долгие годы.
Облака большие и маленькие блистающим вихрем вылетели из его кабинета на волю. Столпившись на балконе, все наблюдали, как по небу летят Солнечный Зайчик и Старое Эхо, Любовь с Первого Взгляда и Первый Поцелуй, и Улыбка Ребёнка, и Радость матери, и Лунный Зайчик, и Миг Удачи и ещё много-много разного.
Проводив в путь освободившихся пленников, все спустились в каминную и, усевшись полукругом у огня, слушали рассказ барона, в котором он раскрыл Главную Тайну своего коллекционирования.

***

– …Это случилось много лет назад, – начал свой рассказ барон Гамбургский, – когда я только начинал собирать всякую древность. Помнишь, дорогая, каким я был заядлым коллекционером?.. – мечтательно спросил он.
– Ещё бы не помнить! – ответила баронесса. – Это было как болезнь. Ты забыл обо мне, о маленькой Кларе, о замке! Каждую неделю привозил откуда-то разную всячину.
– Зато благодаря этому стал самым известным коллекционером в Германии! – хвастливо заметил барон. – Так вот, господа, однажды в придорожной пивной ко мне подсел невзрачный человек с тусклыми глазами и тихим голосом.
«– Я предлагаю вам, – сказал он мне, – собирать необычные редкости».
Я, естественно, заинтересовался.
«– Это будут не антикварные вещи и не предметы старины, а совершенно удивительные сокровища, которыми обладает каждый человек на земле. В вашей коллекции будет Первый Поцелуй… А ещё Солнечный Зайчик… Будет и Лунный… Старое Эхо… Улыбка Ребёнка… Любовь с Первого Взгляда!.. Их очень много, этих сокровищ. Они неосязаемы, порой невидимы, но этим и ценны, особенно для такого собирателя, как вы!..».
Я подумал, что имею дело с сумасшедшим.
«– Я не сумасшедший! – сказал он, словно читая мои мысли. – Просто у меня нет времени этим заниматься, а вы – настоящий профессионал, вам и карты в руки!».
– Как же я смогу всё это получить?! – ошеломлённо спросил я незнакомца.
На что он рассмеялся трескучим смехом:
«– Я научу вас этому. Научу где искать, как покупать, каким образом хранить. Всего несколько волшебных слов – и редкости, которых не будет ни у кого на свете, неизъяснимым образом окажутся только у вас!..».
Это предложение было, как фантастическим, так и заманчивым. И я согласился…

***

… Все выслушали рассказ барона в полной тишине. Лишь было слышно, как весело трещат в камине поленья.
– Вам не кажется, – наконец подал голос Карл, – что этим незнакомцем был некий колдун или волшебник… Или даже сам…
– Сатана?! – расхохотался барон. – Брось, сынок! Он ничего не потребовал взамен. Никакой крови! Никаких расписок!.. Ведь он же ясно объяснил, почему обратился именно ко мне! – В голосе вновь проскользнула нотка хвастовства. – Тоже скажешь: Сатана!..
В зале появился слуга:
– К вам гость!
– Кто?! – почему-то вздрогнул барон, в его голосе слышался испуг.
Все повернули голову к дверям.
В каминную вошёл пожилой человек с небольшим чемоданчиком в руке.
– Леопольд Штерн! – важно представился он. – Профессор неврологии. Меня пригласили, чтобы вылечить дочь барона.
Все облегчённо вздохнули, а барон улыбнулся своей обаятельной улыбкой.
– Опоздали, доктор! Она уже выздоровела. Да и все мы как будто здоровы!.. Присаживайтесь к огню!.. А гонорар оставьте себе!.. – И налил в чистый бокал белого вина.
Обескураженный доктор сел в кресло и растерянно произнёс:
– А белое я не пью…
– Нальём красного! – ответил барон и выплеснул белое вино из бокала прямо в камин.
Поленья зашипели, раздался громкий треск, на пол посыпались искры. И прямо из огня вылетел монстр – высотой с жирафа. У него было туловище носорога, голова дикого кабана, слоновий хобот, на котором торчал железный рог, с клыкастая пасть, язык муравьеда, уши осла. При этом копыта на ногах, а на человеческих руках было по шесть пальцев!
Все в каминной замерли в ужасе, никто не ахнул, не вскрикнул. А монстр, с глазами хамелеона, вперился в барона.
– Ты зачем раскрыл сундук?!  – спросил он его. – Зачем всё выпустил?!.. Ты разрушил мои планы! Я решил повелевать людьми! Я решил уничтожить все человеческие желания, устремления, мечты, надежды – всё, без чего можно прожить и так. Кому нужна Упавшая Звезда? Только астрономам. А Тень Прошлого? Наверняка, историкам. Старое Эхо по душе только сентиментальным старикам! Улыбка Ребёнка? Только его матери! Так думают многие!.. И ошибаются!.. На самом же деле, это нужно всем и каждому в отдельности! Без этих драгоценностей нет человека! Это только кажется, что можно прожить без Упавшей Звезды! Но тогда как быть с желаниями?! Не видеть Тень Прошлого, значит, не увидеть Истины, или не усвоить урок Истории! А разве Старое Эхо не звучит в душе каждого из вас?.. В нём – воспоминание Детства, голоса отца и матери! А Улыбка Ребёнка? С ней даже пасмурный день кажется радостным! – Он смахнул «крокодилову слезу» с хамелеоньих глаз. – Всё это я хотел навсегда  запереть в сундук!.. Превратить в музейные экспонаты! Я добился того, что люди, не замечая, чего лишились, продолжали жить. Нет, не жить! Выживать. За то время, пока Первая Любовь была под замком, её никто не встретил и никто о ней не вспомнил! А Миг Удачи?.. Я оборвал крылья многим, сделав их неудачниками!.. Потому что повелевать полулюдьми намного проще!.. Зачем ты это сделал?!
– Я сделал счастливой свою дочь и жену! – бесстрашно ответил барон. – Осчастливил всех влюблённых на земле!
– Свою дочь?! – расхохотался монстр громовым смехом и на глазах у всех превратился в Шер-Хана. Схватив Клару, тигр в один миг исчез с ней в огне камина.
Огонь тут же погас, и из камина, словно из пропасти повеяло ледянящим холодом.
…На долгое время воцарилась в замке Печаль. Безнадёжная тишина, словно пылью, покрыла прекрасный парк. На клумбах торчали засохшие цветы Горя.

***

…Путешественники-во-Времени летели среди холодных звёзд. Они знали, что в это время вернулись к людям все драгоценные редкости, а к сыну вдовы Шмидт Детская Улыбка.
– И в замок придёт радость, – сказала Мури. – Как только мы победим дух Шер-Хана!..
– Когда? – безучастно спросил её Маугли. – И победим ли?..
Он нащупал в кармане сломанный Космический телефон и швырнул его в безвоздушное пространство. Тот полетел по своей траектории, став первым искусственным предметом в Космосе.
– Не нравится мне твоё настроение, – покачав головой, сказала кошка. – Конечно же, мы победим! В конце концов, дух Шер-Хана не вечен!.. В нём всего-то несколько жизней осталось.
…Канис взмахнул мохнатыми лапами, усыпанными звёздной пылью и, подняв хвост, словно космический парус, прибавил скорость, чтобы начать Новое Приключение Маугли.
 

Приключение пятнадцатое.
ПРИНЦЕССА О-ХАНА

… – Считаю, что здесь нам больше делать нечего,
сказала Мури. – 
Все главные события развернутся в столице.
Так что советую отправиться туда.
В этом Маугли с ней согласился.
И даже воспользовался энергией
Звёздного Перстня.
Через мгновенье
они уже были на Дворцовой площади…

На острове Хонсю, прямо на берегу реки Ити, стоял небольшой город Игус, названный так благодаря особой траве, что в изобилии росла в его окрестностях, и из которой плели циновки.
Живописные субтропические леса вокруг Игуса поражали воображение. Японские сосны с причудливо изогнутыми корявыми стволами и плоскими кронами, которые японцы так любят изображать на своих акварелях, ширмах, кимоно и посуде, уживались с гордыми кипарисами; дубовые рощи соседствовали с непроходимыми бамбуковыми зарослями; величественная магнолия с блестящими глянцевыми листьями как будто напоказ выставляла свои огромные белые цветы, источающие неповторимый сладковатый одурманивающий аромат; то тут то там пышными шапками цвели азалия, гардения, аралия, своей праздничной нарядностью восхищающие глаз. Вся эта диковинная красота охраняла реку, на берега которой попали наши Путешественники.
– Самое красивое место на земле! – в восхищении воскликнула Мури.
– Само собой, разумеется! – добавил Канис.
Маугли, хоть и преданно любил родные Джунгли, вынужден был с ними согласиться.
Даже здешний небосвод был словно написан акварелью: с нежными переходами – от пронзительно голубого цвета неба и серебристых облаков к розовому закату, окунувшемуся в реку.
Не успели Путешественники-во-Времени насладиться красотами природы, как их внимание привлекло нечто такое, что заставило всех забыть обо всём на свете.
На крутом берегу реки стоял юноша лет шестнадцати. Он наматывал вокруг своей шеи верёвку. 
– Топиться, когда вокруг такая красота! Это неуважение к Природе! – воскликнула Мури, и они с Маугли помчались к незнакомцу.
– Эй! Остановитесь! Не смейте!.. – крикнул ему на ходу Маугли, когда увидел, что юноша с трудом поднимает камень, обмотанный верёвкой.
Юноша обернулся на его крик, а в следующее мгновение уже бросился с обрыва. Когда наши герои подбежали к месту трагедии, они услышали лишь громкий всплеск воды и увидели брызги, фонтаном взметнувшиеся над водой.
Недолго думая, Маугли прыгнул в реку. Юноша уже с головой ушёл под воду. Маугли нырнул, на ходу доставая из-за пояса нож.
А Мури, застыв над обрывом,  подумала:
«Что за дурацкая манера: чуть что – топиться?..». 
Открыв глаза под водой, Маугли увидел расслабленное тело юноши неподалёку от себя и быстро поплыл к нему. Одним взмахом руки он перерезал верёвку, подхватил несчастного и, отталкиваясь ногами, выплыл на поверхность.
Положив юношу на берег, Маугли стал приводить его в чувство, с благодарностью вспоминая  Балу. Это он научил Маугли оказывать первую помощь. Не прошло и четверть минуты, как спасённый закашлялся.
– Зачем… вы… меня… спасли?!.. – были его первые слова.
– Потому что самоубийство – большой грех, – ответила Мури, одним прыжком очутившись рядом с ними. – Если вы считаете, что жизнь целиком и полностью принадлежит вам, то ошибаетесь! Она принадлежит тем Высшим Силам, которые подарили вашему телу Вечный Дух. Им и решать: когда его забрать обратно!..
Юноша испуганно посмотрел на неё:
– Так вы из буддийской секты… 
– Мы – из жителей Земли, – ответила Мури. – Каждый человек, в какого бы Бога он не верил, должен знать, что самоубийством: а – ничего не поправишь, бэ – принесёшь горе близким и вэ – навредишь своей душе. Выход всегда можно найти и без этого смертельного исхода!
– У меня нет выхода! – воскликнул юноша.
– Что же произошло, что вы решились на такое? – спросил его Маугли.
Несчастный прислонился к стене обрыва и, всё ещё прерывисто дыша, поведал им свою историю…
– …Это случилось недавно. Сам я рыбак, как и мой отец. Зовут меня Таро… – представился он спасителям.
Маугли представился в ответ.
– Во время рыбной ловли, – продолжал юноша, – я случайно спас одну девушку, попавшую в воду…
– Она тоже решила утопиться?! – возмущённо воскликнула Мури. – У вас здесь мода такая?! 
– Нет-нет! – успокоил её Таро. – Она просто каталась на лодке и случайно выпала за борт.

***

Да, тот день Таро запомнит на всю жизнь! Улов вышел наславу! – его лодка была полна иваси. Втягивая сеть, чтобы возвращаться домой, молодой рыбак заметил плывущую по речной глади Ити богатую прогулочную лодку, полную людей.
У самого борта стояла, держа над головой разноцветный зонт от солнца, юная девушка.
Лодки сблизились, Таро загляделся на девушку.
Заметив застывшего в изумлении парня, она улыбнулась и махнула ему зонтом. Он растерялся, но тоже помахал в ответ. И в этот же момент большая бабочка, покружившись над её головой, села на ручку зонта. Девушка попыталась поймать бабочку, но та, взмахнув крыльями, присела на край борта. Девушка сделала шаг вперёд и уже прикоснулась было к её крыльям, как вдруг бабочка снова взлетела. Девушка потянулась за ней и, не удержавшись, упала в воду.
Никто в лодке этого не заметил – ни матросы, ни рулевой, ни знатная дама, кормившая птиц .
Таро, не долго думая, бросил сеть на дно своей лодки и прыгнул в реку. Девушка не тонула, она хорошо умела плавать, но, увидев приближающегося к ней юного спасателя, демонстративно перевернулась на спину и закрыла глаза.
«Неужели в обмороке?» – в отчании подумал юноша и несколькими взмахами рук очутился возле неё.
Услышав рядом его громкое дыхание, девушка медленно пошла под воду. Таро нырнул и, подхватив красавицу за талию, тут же выплыл с ней наружу.
С борта роскошной лодки наконец-то послышался истошный крик важной дамы:
– Спасите! О-Хана тонет!
Несколько моряков выпрыгнули за борт, но жизни девушки в крепких объятиях рыбака уже ничего не угрожало.
Они влюбились друг в друга сразу.
Словно весенним дождём была укрощена засуха.
Словно в одно мгновение сильный ветер раздул тлеющий костёр.
Словно вышедшее из-за тучи солнце в один миг осветило остров.
– О-Хана! – только и успел вдохнуть рыбак. – Меня зовут Таро!..
– Таро! – только и успела выдохнуть евушка.
– Где мне искать тебя?! – крикнул он ей.
– В Киото! – прозвучало в ответ. – Во Дворце Императора!..

Когда увидел я теченье той реки,
Что унесла навек тебя,
Прекрасное дитя,
Такой ещё тоски
Не знала никогда душа моя!
(Из японской поэзии)
Богатая лодка ушла дальше по реке.
Рыбацкая лодка вернулась к берегу.

Когда будешь уходить,
Любимый мой,
Помаши мне белотканным рукавом!
Не спуская глаз, я буду вдаль смотреть,
Думая с любовью о тебе!
(Из японской поэзии)

«Кто она? – думал Таро, просушивая на берегу сеть. – Откуда? Наверное, дочь той важной дамы… Увидимся ли мы ещё когда-нибудь?..».
«Нет мне без него сна, – думала О-Хана, ложась ночью в постель. – И утра без него не будет!..».
Распросив подробно рыбаков, Таро с изумлением узнал, что О-Хана – дочь Императора.

Пусть ты из райских птиц,
Любовь моя,
Мне дела нет до оперенья твоего.
Ведь песни о любви у райских птиц
И воробьёв – одни и те же.
(Из японской поэзии)
 
Счастливый от любви, Таро вбежал в дом отца.
– Что за радость такая у тебя на сердце? – спросил сына Ёдзико. – Признавайся! Наверняка, был неплохой улов, а?..
– Я выловил самую дорогую жемчужину, отец! – рассмеялся Таро.
И рассказал про встречу с принцессой О-Ханой.
Услышав имя девушки, Ёдзико изменился в лице:
– Забудь о ней навсегда!..
– Как?! – опешил Таро. – Я не могу этого сделать! Ведь я люблю её!..
– Она принцесса, а ты сын рыбака!.. Мало ли что взбрело в голову такой важной девчонке!
– Нет, отец, нет! – горячо воскликнул юноша. – Взгляд влюблённых глаз нельзя спутать ни с чем!
– Моё слово – как стянутый невод, – невозмутимо и твёрдо ответил Ёдзико. – Проследи, чтобы рыба до завтра не протухла. Рано утром мы едем на рынок.

***

Когда весь товар был продан, на площади рынка появились глашатаи.
– Император Курата выдаёт замуж принцессу О-Хану!
– Через три дня состоится Турнир женихов!
– В Киото приедут женихи со всего света!
– Желающие увидеть это несравненное зрелище приглашаются в столицу!
– Турнир пройдёт на площади перед Императорским Дворцом!
– Видишь, – сказал рыбак Ёдзико сыну. – Женихи со всего света собираются бороться за её руку и сердце! Среди них наверняка не будет ни одного рыбака! – усмехнулся он. – Так что выбрось из головы эту блажь!

***

А принцесса О-Хана топнула ногой:
– Я не собираюсь замуж! Мне только шестнадцать!
– Я женился на твоей матери, – сказал дочери отец-Император, – когда ей было столько же, сколько и тебе! Так что перестань капризничать! Японскому трону нужен будущий монарх!

***

«Это не блажь! – говорил себе Таро, возвращаясь домой с рынка. – Это любовь! И мне стоит за неё побороться!..».
Тем же вечером он взобрался на чердак и стал рыться в старом сундуке. В нём лежала старинная одежда его предков: расшитые драконами шёлковые кимоно, гофрированные юбки-штаны хакамы, бамбуковые шляпы, гэты – сандалии-скамеечки на двух брусочках. А, главное, в сундуке хранился боевой меч, принадлежавший одному из его пращуров – отважному воину-самураю времён изгнания португальцев в начале XVII века.
Ещё Таро нашёл на дне необычайной красоты веер – деревянный, с шёлковыми складками. Он хранил аромат сандалового дерева. Таро раскрыл его и увидел надпись:

Если меня раскроешь, то получишь ответ на любой вопрос; если мной помашешь – взлетишь над землёй быстрее птицы; если перевернёшь меня тыльной стороной – станешь невидимкой.

«Чей это веер? Никогда в доме о нём не говорили…».
В недоумении Таро сложил изящную вещицу, повертел ею, вновь раскрыл и вдруг увидел новую надпись, как ответ на свой вопрос:

Этот веер твоей прабабки Ири, которая была волшебницей.
 
«Вот так прабабка! – изумился Таро. – Веер срочно нужно испытать!..».
Он спустился с чердака и отправился к берегу Ити, где рыбаки сушили сети и смолили лодки для утреннего лова.
Таро раскрыл веер, перевернул его тыльной стороной, затем огляделся по сторонам – вокруг ничего не изменилось.
«Так я и знал», – сказал про себя Таро и пошёл к рыбакам. Но, к его удивлению, на него никто не обратил никакого внимания.
– Добрый вечер! – поприветствовал он самого старшего из них.
Старик Гэмбэй повертел головой.
– Говорят, утром будет дождь, – сказал Таро.
Глаза старого рыбака из двух щёлок превратились в две круглые монеты.
– Кто здесь? – дрожащим голосом спросил он, безуспешно пытась разглядеть перед собой хозяина голоса.
– Это я, Таро! – отозвался тот, но этим ещё больше напугал старика.
– Спасайтесь! Здесь злой дух! – закричал старый рыбак и бросился прочь с берега.
Рыбаки покачали головой ему вслед:
– Совсем свихнулся старый Гэмбэй!..
Таро же подумал о другом: «Выходит, веер действительно волшебный!..».
Сложив его, он взмахнул им в воздухе, и вдруг сам того не желая, взлетел над озером, распугав стаю ласточек.
– Смотрите, смотрите! – неслось снизу. – Какая большая птица!
Все рыбаки задрали головы и с интересом смотрели на Таро, который, распластав в воздухе руки, нёсся среди облаков.
«Знали бы вы как прекрасно летать!», – думал он, глядя вниз на рыбаков.
Наконец Таро устал носиться над землёй, взмахнул веером и плавно опустился на задворки отцовского дома.
«Ну и дела! – думал он, направляясь к отцу, чтобы разузнать всё подробнее. – Прабабка и вправду была волшебницей, почему же тогда она не сделала так, чтобы мы не бедствовали?»...
– Да она была сумасшедшей! – усмехнулся рыбак Ёдзико, на вопрос сына. – Ходила с этим веером по соседям и гадала. Правда, всё что предсказывала, сбывалось! Как это у неё получалось – ума не приложу! Говорила, что веер достался ей по наследству. Только в нашей семье никого из волшебников не было! Эх, сынок! Были б мы волшебниками, наверняка Бимбога;ми с нами бы не жил!
«Ладно-ладно! – подумал юноша, ложась спать. – Может быть, этот веер и поможет мне поменять лачугу бога Бедности на дворец! Хотя…».
И он вспомнил стихи:

Зачем мне дом, где жемчуг дорогой
Рассыпан всюду, что мне жемчуга?
Пусть дом – лачуга, вся поросшая травой,
Лишь были б вместе мы, любимая моя!
(Из японской поэзии)
 
***

Спустя три дня Таро прикинулся больным, и Ёдзико сам отправился с соседями на рыбную ловлю. Те живо обсуждали полёт неведомой птицы над берегом и удивительный рассказ старика Гэмбэя про голос невидимки. 
Оставшись один дома, Таро нарядился в старинный костюм с драконом, взмахнул над головой веером и полетел в сторону Киото. Уже в воздухе, он раскрыл веер и перевернул его тыльной стороной. Невидимый с земли, Таро благополучно достиг столицы и опустился перед Императорским Дворцом.
На дворцовой площади яблоку негде было упасть. Любопытные зеваки приехали из ближайших городов, чтобы стать свидетелями турнира и приветствовать победителя, достойного стать мужем принцессы О-Ханы.
Молодых людей понаехало видимо-невидимо. 
Таро был внесён в длинный список двенадцатым, как сын неизвестного японского князя.
Турнир женихов проходил в несколько туров: вначале был бой на мечах, чтобы определить самого ловкого претендента, затем шла спортивная борьба, чтобы выявить самого сильного и, наконец, оставшимся в финале, предлагалось ответить на три заковыристых вопроса, дабы выявить самого умного, среди ловких и сильных.
Молодые люди выстроились перед парадной трибуной Императора. Там же сидел весь его Двор, и, конечно же, сама принцесса. О-Хана то и дело пыталась покинуть трибуну, но строгая придворная дама, призванная следить за каждым её шагом, возвращала её на место.
Все претенденты на звание жениха высокомерно и презрительно смотрели друг на друга – ведь каждый из них был уверен в своей победе. Рядом с Таро стоял статный молодой человек – принц одной небольшой азиатской страны, в рыцарских латах и в сапогах из тигровой шкуры.

***
 
Организатор турнира разбил всех претендентов на пары. Таро достался сын китайского мандарина – маленький и юркий.
Первый тур начался ровно в полдень.
Зрители громко подбадривали соперников, успевая при этом делать ставки на понравившегося претендента.
Юркий юноша оказался сильным фехтовальщиком. К сожалению, умение владеть мечом не переходит по наследству, и Таро понял, что скоро, очень скоро, удар чужого меча сразит дракона на его красивом кимоно.  Улучив момент, Таро достал из-за пояса волшебный веер. Когда сын мандарина набросился на княжеского сына со смертельным ударом, тот быстрым и незаметным жестом взмахнул веером и, сделав кульбит над головой соперника, очутился за его спиной. Сын мандарина со свистом рассёк мечом пустой воздух. Вначале он ничего не понял, затем оглянулся, но было уже поздно. 
После небольшого перерыва, убрав с поля брани раненых и убитых, организатор Турнира объявил второй тур. Победившие в первом туре, были разбиты на новые пары. Таро достался сын лаосского царька – большой толстый парень с бритой головой.
Таро был крепкого телосложения, но он никогда в жизни не занимался борьбой. Сняв верхнюю одежду, юноши встали друг против друга. Зрители сделали новые ставки.
Борьба закончилась быстро, как только Таро незаметно перевернул веер тыльной стороной. Пока сын царька в недоумении вертел головой: кого это он держит за талию, если никого не видит – Таро подставил ему подножку. Бритый увалень со всего размаху грохнулся на землю. Когда он поднял голову, чтобы понять, что же произошло, на нём уже сидел видимый Таро с поднятой рукой победителя.
Оставшиеся немногочисленные претенденты были воодушевлены и уже видели себя рядом с принцессой. Зрители громко спорили о победителе и делали рискованные ставки.
Третий, он же последний тур, был самым трудным. Здесь побеждала не сила, не умение владеть мечом, а знания и мудрость.
Каждому из финалистов были розданы дощечки с их именем. Каверзные вопросы в виде загадок задавал сам Император.
– Кто правильно ответит на все три вопроса, – прокричал организатор Турнира, – тот и будет объявлен победителем!
– А если нас останется несколько? – спросил сын Первого министра Императора.
– Останется один! – уверенно ответил ему рыцарь в тигровых сапогах.
Император поднялся с места. На площади наступила тишина. Только слышно было, как в роще поёт рури-какесу – родственница нашей сойки.
– Первый мой вопрос такой! – объявил Император. – Не стоит, не бежит, но идёт! Что это? – спросил он у претендентов.
Молодые люди задумались, затем каждый из них обмакнул тонкую кисть в бутылочку с тушью и написал свой ответ.
Они были разными. Кто-то, конечно, ответил, что это Время. И оказался неправ. Другой написал, что это лодка – и тоже ошибся. Третий и вовсе высказал полную чушь, написав слово Возраст. Неправильные ответы дали почти все участники финала.
И только трое – сын японского министра, рыцарь в тигровых сапогах и Таро – написали правильный ответ. Это был дождь.
Первый министр радостно глянул на О-Хану, которая всё это время не проявляла никакого интереса к турниру, а играла сама с собой в го (одна из разновидностей игры в шашки).
– Второй вопрос Императора! – прокричал Организатор Турнира, требуя тишины.
– Мой вопрос такой! – объявил Император. – Не стоит, не идёт, но бежит!  Что это?..
Сын японского министра торопливо написал: колесо, но ответ был неверен, на остальных же двух дощечках появились правильные ответы: река.
Первый министр огорчённо нахмурился и покинул трибуну.
Зрители шумно приветствовали двух оставшихся претендентов, для которых последний вопрос и должен был выявить победителя. Самые азартные игроки делали несусветные ставки. Публика разделилась на две части.
Организатор Турнира с трудом успокоил зрителей и прокричал:
– Последний вопрос Императора!
Наступила мёртвая тишина – было слышно, как в лесу падают в траву орехи.
– Мой третий вопрос! – объявил Император и, сделав паузу, сказал: – Всё про себя знает, а никогда в глаза не видел.
Таро и рыцарь задумались. Вопрос был трудным, не то что про дождь или реку.

– Дождь идёт! Вода кругом!
Спрячь нас, дождик, под зонтом! –

пели рыбацкие мальчишки, прыгая по лужам.

– Бежит весёлая река,
А в ней не мокнут облака! – 

пели рыбацкие девчонки, прыгая с крутого берега в Ити.
«Всё про себя знает, а никогда в глаза не видел», – в который раз повторил про себя Таро, но ответа так и не нашёл.
 «Может быть, это министр? – подумал он. – Министры люди умные, всё про всех знают, а уж про себя тем более! Но почему тогда он не знает, как сам выглядит? Несуразица какая-то!».
И тут Таро вспомнил про волшебный веер за поясом. Он тут же раскрыл его и прочёл нужное слово: человек. А ведь правда! Каждый из нас всё про себя знает, но себя увидеть не может. Зеркала не в счёт!.. Других-то мы видим и без зеркал! Вот веер так веер! И Таро, заткнув его обратно за пояс, написал кисточкой на дощечке правильный ответ.
Рыцарь в тигровых сапогах не долго сомневался. Он тут же написал свой ответ и теперь гордо стоял, насмешливо глядя на своего главного соперника.
Его дощечку передали Императору. Тот прочёл и покачал головой.
– Ответ неправильный! – громко объявил он.
– Как неправильный?! – воскликнул рыцарь. – Разве это не Мудрость?!
– Это – человек, – ответил Император и сверил правильный ответ с надписью на дощечке Таро. – А это – победитель!.. – Императорским жестом он указал рукой на Таро. – И жених моей дочери!
Вся площадь перед Дворцом загудела! зашумела! Восторженно закричала, прославляя мудрость Императора, красоту принцессы и победу её жениха!
О-Хана же горько рыдала. Она не хотела выходить замуж за какого-то незнакомца в кимоно с драконом. В уголках её губ ещё осталась сладость речного поцелуя.
Но когда к ней подвели Таро, она не поверила своим глазам. Перед ней стоял он, её возлюбленный.

Пусть велика земля, но даже и она
Имеет свой предел,
И в мире есть одно,
Чему конца не будет никогда,
И это бесконечное – любовь!
(Из японской поэзии)
 
Все веселились в тот день. Сотни глашатаев было послано Императором по всей Японии: объявить народу, что жених для принцессы выбран.
Не веселился один лишь рыцарь. Под его латами тяжело стучало злое сердце бхута. Да, это был он – дух Шер-Хана. Проиграв Турнир, бхут затаил на Таро злобу и уже придумал способ, как иначе заставить принцессу пойти с ним. 

***

– …Поздравляем! – сказал Маугли Таро, когда тот рассказал свою историю.
– Только не понимаю, – недоумённо произнесла Мури, –  почему после такой радостной новости нужно топиться? Или это выражение бурного восторга?
 – То, что я узнал от отца после, – ответил сын рыбака, – повергло меня в безнадёжное уныние и лишило смысла мою жизнь…
– А что сказал отец? – спросил Маугли.
И Таро продолжил свой рассказ.

***

…Казалось бы, его отцу нужно было радоваться, что сын станет мужем принцессы. Но тот, узнав от глашатаев эту новость, с великим нетерпением дождался возвращения сына и поведал ему историю, которая произошла с ним шестнадцать лет тому назад…
…Тогда, молодой ещё рыбак Ёдзико жил с женой О-Такэ на берегу Японского моря.
Однажды он ушёл в море на неделю, а когда вернулся, его ждала великая радость. Жена родила двойню!
– Какой щедрый улов! – пошутил Ёдзико, обнимая О-Такэ.
Чудесные младенцы – мальчик и девочка – спали в сети, словно в гамаке. Колыбели в хозяйстве не было.
В ту же ночь на море поднялся ужасный шторм. Ветром разбросало сети по берегу, снёсло лёгкие крыши рыбацких домов.
А когда утром выйдя на мокрый пустынный берег, Ёдзико увидел разбросанные вокруг части разбитого Императорского судна – брёвна, мачты, куски бортовой обшивки, личные вещи команды и пассажиров, которых поглотила разъярённая пучина. Рыбак стал собирать всё, что могло пригодиться в хозяйстве.
Среди выброшенных морем предметов, он увидел плетёную корзину с изящным Императорским вензелем. Корзина была настолько просторной, что счастливые родители уложили в неё новорождённых, и в ней несколько дней и ночей сын и дочь Ёдзико и О-Такэ видели свои первые земные сны.
Глашатаи разнесли весть о том, что во время шторма Инмператорское судно, совершавшее рейс из Китая в Японию разбилось, и любимая народом императрица О-Тиё, которая должна была вот-вот родить, погибла.
– Вот бедняга-то! – сказал Ёдзико своей жене. – Погибла, так и не став матерью.
– А Император! – подхватила О-Такэ. – Представляю, как он сейчас горюет!.. У нас двое детей, а у него ни одного!.. А что, если мы его осчастливим? – вдруг предложила она.
– Отдать Императору наше дитя?! – изумлённо спросил рыбак.
О-Такэ кивнула.
– Ты в своём уме?! Наверняка, с твоей головой не всё в порядке! Не в наследство ли это от сумасшедшей родни?!
– Ты же сам говорил, что тебе не под силу прокормить и одного ребёнка. А уж двоих!..
– Мало ли что я говорил! Чтобы отдать своего ребёнка даже во Дворец Императора – да никогда!
– Зато сделаем доброе дело, – настаивала на своём О-Такэ. – А за это Император нас наверняка щедро наградит. Уж денег отвалит полный мешок!
О-Такэ знала, что именно может Ёдзико заставить изменить своё решение.
– Мешок денег?! – переспросил рыбак и уже не так категорически произнёс: – Мешок денег! Даже за три мешка я не согласился бы!.. Гм… Мешок денег! Нет! Ни за что!
О-Такэ не стала больше вступать с ним в спор – она ждала, когда её муж сам решит, что делать.
Ждать пришлось недолго: через три дня Ёдзико согласился с доводами жены и отправился в столицу, чтобы передать девочку в руки Императору.
С того корабля никого не осталось в живых, поэтому рыбак сказал, что нашёл девочку в корзине на берегу. Её целую и невредимую выбросило на берег волной. Правду Император так никогда и не узнал.

***

Радость Императора была безмерной. Хотя он ждал сына, но после гибели императрицы был счастлив, что спаслась дочь. Она жива, его О-Хана! И так похожа на погибшую О-Тиё!
«Хвала тебе, Солнечная богиня – Аматэрасу, от которой ведут своё начало все Императорские династии! – плакал от счастья Император. – Ты возвратила мне радость жизни!».
Он выплатил Ёдзико десять мешков золотых и серебряных монет и проводил его с торжественными почестями, в запряженном арабскими скакунами, экипаже.
Получив вознаграждение, рыбак вернулся домой, продал лачугу со всем хозяйством и переехал с женой и сыном поближе к столице – в город Игус, что стоял на берегу реки Ити.
Купил просторный дом и несколько лодок с рыболовными снастями, нанял на работу бедняков-соседей и вскоре стал вполне состоятельным человеком.

***

… – И вот теперь, – закончил свою историю Таро, – я вдруг узнаю от отца, что О-Хана – моя сестра… Зачем вы меня спасли?! – обратился он к Пушественникам-во-Времени. – Зачем жить, если мы никогда не сможем быть вместе?! – горько воскликнул он.
Маугли потрясённо молчал.
Мури же задумчиво сказала:
– Один момент в твоём рассказе вызывает у меня сомнение…
– Ты не веришь моим словам?! – обиделся Таро.
– Тебе я верю, – ответила Кошка, Когда-то Гулявшая Сама по Себе. – Но на один вопрос я пока не могу найти ответ… Почему с такой лёгкостью матушка отдала твою сестру Императору?
– Она была очень добра! – сказал Таро.
– Но это не повод отдавать в чужие руки собственного ребёнка! – возразила Мури. – Нет, здесь что-то не так! – И она обратилась к Маугли: – Ты можешь переговорить с Каа?
Тот удивился:
– А чем он-то поможет?!
– У Каа всегда есть ответ на любой вопрос, – сказала Мури. – Главное, его задать.
– Хорошо, – согласился Маугли. – Я задам ему этот вопрос.
И вскоре, отойдя в сторонку, он представил себе Каа, лежащего под Скалой Совета.
«– Привет, Лягушонок! – обрадовался горный удав. – Давненько мы с тобой не разговаривали!.. О ваших делах я знаю только из разговоров с Магистром».
« – Дела стоят на месте. Каждый раз мы возвращаемся к началу. А теперь вот новое…».
И он вкратце рассказал о юном рыбаке и его возлюбленной.
« – Я подумаю, чем могу вам помочь… – пообещал горный удав».
На этом телепатический сеанс был закончен.

***

Попрощавшись на краткое время со своим женихом, принцесса днём и ночью думала о Таро.
«Какой же он выдумщик! – улыбалась она своим мыслям, лёжа на перине из лебяжьего пуха. – Назваться сыном князя, не боясь, что обман будет раскрыт! Хотя, с другой стороны, не будучи потомственным дворянином, он выиграл Турнир, и сам отец отдал ему мою руку! А своё сердце я отдала ему сама!..».

Милый мой,
Моя любовь к тебе,
Словно эта летняя трава, –
Сколько ты ни косишь и ни рвёшь,
Вырастает снова на полях!
(Из японской поэзии)
 
Она закрыла глаза и ясно представила Таро, плывущего по шёлковой глади реки.
Внезапно дверь её спальни тихо скрипнула. О-Хана открыла глаза и увидела входящую женщину в белом. На её лице была прозрачная накидка.
Принцесса замерла.
– Дочь моя! – певучим голосом сказала женщина. – Как тебе в дворцовых покоях? Не обижают ли тебя?
– Матушка! – шёпотом произнесла О-Хана. – Вы ли это?
– Я, дитя моё, твоя мать!
Женщина в белом подошла к её постели.
– Вставай! Пойдём со мной!
– Куда?.. – испугалась о-Хана.
– В ту страну, где всегда светит солнце, играет музыка, где люди добры и нежны друг к другу…
– Мне и здесь хорошо, – ответила принцесса. – Здесь моя любовь.
– Любовь и в той стране остаётся любовью. Но только там она достигает таких высот, которых нет на земле… Пойдём, моя девочка! – Женщина в накидке дотронулась до её плеча.
И О-Хана проснулась.
В комнате никого не было. Только в раскрытом окне колыхалась прозрачная занавеска из шёлка.
«Зачем мать зовёт меня к себе?.. – думала принцесса. – Неужели там мир лучше и красивее, чем здесь?! Но земной мир так прекрасен! А земная любовь лучше любой во всей Вселенной! Хотя родная мать врать не будет! Мать всегда хочет счастья для своего дитя! Только мне почему-то туда не хочется!..».
Принцесса долго не могла уснуть. Она представляла себе лицо матери, которое видела лишь на акварельном портрете придворного художника. Этот портрет висел в токономе – специальной нише в гостиной. Под картиной стояла ваза с засушенными пионами – любимыми цветами покойной императрицы.

***

Утром невыспавшаяся принцесса всё рассказала отцу.
Император был поражён.
– Как она выглядела? – спросил он у дочери. – Так же прекрасны были её глаза и улыбка?
– Я не видела её лица, отец, – сказала о-Хана. – Оно было спрятано под накидкой.
– Ах, милая моя О-Тиё! – воскликнул Император. – Как же страдает её душа!.. Наверное, её голос был так печален!..
– Она звала меня с собой…
– Нет! – отец переменился в лице. – Если мать ещё раз к тебе придёт – ни за что не соглашайся идти с ней!
– Я никуда не пойду, отец, – ответила принцесса. – Я так решила. Пусть лучше она сама приходит ко мне по ночам!..
– Сегодня ночью я спрячусь в твоей спальне, – сказал дочери Император. – И если придёт О-Тиё снова – я сам поговорю с ней.
В эту же ночь во сне к Таро пришёл дух его матери.
– Не бойся, сынок! – сказала О-Такэ. – Не слушай отца! Женись на принцессе. Я благославляю вас обоих…

***

Утром, переночевав на Гостином дворе, наши герои встретились с Таро вновь. Он рассказал им свой сон.
– Не понимаю, – растерянно говорил юноша. – Отец говорит одно, дух матери другое. Кому верить?
– Духу матери, – ответила Мури. 
– Выходит, отец говорит неправду?! – вконец растерялся Таро.
– Не знаю… Не думаю… – уклончиво ответила Мури. – Здесь, определённо, какая-то тайна…
– Что же мне делать? – спросил их Таро.
– Ждать ответа от Каа, – ответил Маугли. – В этом деле он большой мастер!
– Большой и длинный! – съязвила Мури. Она уважала горного удава, но немного завидовала его умению отвечать на любые вопросы.

***

На следующую ночь, спрятавшись в спальне дочери, Император увидел женщину в белом. Она подошла к постели его дочери и сказала те же слова, что и прошлой ночью:
– Вставай, доченька! Пора в путь!
О-Хана притворилась спящей, хотя и дрожала от страха.
– О-Тиё! – воскликнул Император и вышел из-за ширмы. Он подошёл к женщине и сдёрнул с её лица накидку. Под ней оказалось лицо чужой женщины. – Кто ты?! 
–  Настоящая мать О-Ханы! – сказала женщина.
– Что значит «настоящая»?! – недоумённо спросил Император.
Женщина тут же исчезла.
– Рыбак Ёдзико! – вдруг вспомнил Император. – Это он вернул тебя во Дворец! Нужно срочно его разыскать! – И бросился из спальни дочери к начальнику стражи.
«Как же так?.. Отец не узнал свою жену – императрицу О-Тиё!.. Это же была она – моя мать!.. Как можно забыть любимую?!.. А если и Таро меня забудет?!.. – думала принцесса. От пережитого сердце её билось, сон пропал.
И ей вспомнились стихи:

Когда б ты с самого начала
Не уверял,
Что это – навсегда,
То разве тосковала б я
Так безутешно, как тоскую ныне?!
(Из японской поэзии)

А начальник стражи с отрядом конных стражников отправился на берег Японского моря за рыбаком Ёдзико. Но местные рыбаки ему объяснили, что тот с женой и двумя детьми – сыном и дочерью – уехали из этих мест ещё шестнадцать лет тому назад, а куда – не знает никто. И только старый рыбак Гэмбэй, окончательно свихнувшийся к старости, вспомнил, что рыбак Ёдзико переехал с семьёй в город Игус, что на берегу реки Ити.
Добравшись до Игуса, стражники, в конце концов, нашли дом рыбака.
– Собирайся! – приказал Начальник стражи насмерть перепуганному Ёдзико.
– Куда? – спросил тот.
– Император ждёт тебя.
– Зачем?
– А уж этого я не знаю. Я только выполняю приказ.
Из дома вышел Таро.
– Что случилось, отец? – спросил он.
– Меня забирают во Дворец, сынок, – ответил трясущийся от страха Ёдзико.
– Как?! – изумился Начальник стражи, увидав во дворе рыбака жениха принцессы. – Этот простолюдин – ваш отец?! – спросил он у Таро.
– Да, мой отец, – сказал юноша. – Князь Ёдзико.
– О, князь! – голос Начальника стражи стал сладким, как жжёный сахар. – Простите, что не узнал! Соизвольте отправиться с нами! Император с нетерпением ждёт вас!
– Могли бы и прислать за ним императорский возок! – недовольно произнёс Таро и добавил: – Поедем вместе.
И, сев с отцом на пристяжных коней, они вместе со стражниками поскакали в столицу.
Маугли с Мури всё это видели.
– Долго же мудрствует наш «мудрец»! – насмешливо сказала она. 
– Скоро узнаем, – сказал Маугли. – Если Каа не даёт о себе знать, значит, он думает.
– Или просто уснул! – съязвила Мури и, не дав Маугли ещё раз встать на его защиту, предложила: – Считаю, что здесь нам больше делать нечего. Все главные события развернутся в столице. Так что советую отправиться туда.
В этом Маугли с ней согласился и даже воспользовался энергией Звёздного Перстня.
Через мгновение они уже были на Дворцовой площади, поджидая стражников с Таро и его отцом.
Только к вечеру у ворот Императорского Дворца появились взмыленные лошади.
Увидев наших героев, Таро обрадовался и провёл во дворец.

***

Император был просто поражён, увидев рядом с женихом дочери – рыбака Ёдзико, которого начальник стражи представил как князя.
Император строго посмотрел на Таро:
– Так ты не княжеский отпрыск?!
Юноша виновато опустил голову:
– Я обманул вас, ваше Величество, присвоив себе дворянский титул… Мой отец и я – простые люди.
– Как же ты мог, наглец, совершить такой поступок?! – гневно спросил Император. – В Турнире женихов имели право участвовать только дети знати!
–  Моя любовь к О-Хане заставила меня это сделать!
– Не повторяй имя моей дочери! – закричал Император. – Она – принцесса, а ты – простолюдин! Ты обманул меня, принцессу и всю Японию!
– О-Хану я не обманул! – воскликнул Таро. – Она знает, кто я на самом деле.
– Знает?! – ещё больше возмутился Император. – Выходит, что и она обманула меня! Я разрываю между вами все отношения! А тебя, обманщик, прикажу завтра же повесить!
Ёдзико тут же упал перед ним на колени:
– Помилуйте, ваше Величество! Я предупреждал моего неразумного сына не думать о принцессе. Ведь они всё равно не смогли бы пожениться!
– Естественно, не смогли бы! – ответил Император.
– Не потому, Император… Дело в том, что О-Хана… она… она моя дочь! – с трудом вымолвил рыбак.
У Императора побагровел:
– Да ты сам понимаешь, что сказал?! Ты знаешь, что теперь за оскорбление высочайшей особы разделишь виселицу вместе с твоим сыном?!
– Я знаю, что говорю, – смело ответил Ёдзико. – Это всё моя покойная жена – их мать! Она склонила меня подарить нашу дочь вам! Она была доброй женщиной и очень переживала из-за гибели императрицы, очень сочувствовала нашему Императору.
И он рассказал о шторме, о выброшенной на берег плетёной корзине с Императорским вензелем, о том, как его жена родила двойню, и как ей пришло в голову отдать девочку во Дворец.
Император молча выслушал признание рыбака, затем долго думал, и, наконец, принял решение:
– Я оценил поступок твой и твоей покойной жены, рыбак Ёдзико!.. – сказал он уже другим тоном. – Я очень любил императрицу О-Тиё… Как ни странно, но ваш обман осчастливил мою жизнь и скрасил старость. О-Хана стала мне самым близким человеком на свете!.. И, честно говоря, если бы Таро не был её родным братом, я бы, не колеблясь, дал согласие на их брак. Теперь же, как ты понимаешь, это уже невозможно. Но и отпустить вас без благодарности я не могу. С этой минуты ты и твой сын будут зваться князьями.
Узнав, что во Дворец привезли Таро с его отцом, в Тронный зал вбежала принцесса. О-Хана поняла, что обман раскрылся.
– Отец! Мы любим друг друга! Если хочешь наказать его, то накажи и меня!
Император обнял её:
– Мужайся, дочка… Таро не может стать твоим женихом. Потому что он… он… твой родной брат…
– Как… брат?! – воскликнула О-Хана.
Тут в зале появился дух О-Такэ – матери Таро.
– Я вызвана из Небытия Великим Каа! – сказала она.
– Ну, наконец-то! – облегчённо вздохнула Мури.
– Не слушайте моего мужа, – произнёс дух рыбачки. – О-Хана не наша дочь!
После этих слов в Тронном зале воцарилась тишина. Все замерли, чтобы выслушать историю, о которой не знал даже рыбак Ёдзико…

***

…Итак, Ёдзико, как вы помните, отправился на неделю ловить рыбу, зная, что его жена вот-вот родит. Молодой рыбак не знал, что двоюродная сестра жены – Сати, живущая в столице, тоже ждёт ребёнка. А на том злополучном Императорском корабле служил лоцманом её муж, и он погиб, как все. Узнав об этом во время родов, Сати умерла от горя. А так как родственников, кроме двоюродной сестры  у Сати не было, то новорожденную племянницу привезли к О-Такэ на воспитание.
Вернувшись с рыбной ловли домой, Ёдзико с удивлением узнал, что жена родила мальчика и девочку, хотя сумасшедшая родственница жены предсказала ему по надписи на веере только одного сына. Узнай он, что случилось на самом деле, рыбак отказал бы в приюте племяннице – в те времена в его доме царил бог Бедности Бимбогами. Так вот и стала О-Хана для него родной дочерью. Это осталось тайной О-Такэ. Оттого так легко она отдала чужую девочку Императору.
Покаявшись таким образом, дух О-Такэ растворился в воздухе.
В Тронном зале наступила тишина. Все были под впечатлением раскрытой тайны.
Первым пришёл в себя Император. Он подвёл Таро к О-Хане, чтобы соединить их руки.
– Я даю своё согласие на брак! – торжественно произнёс Император.
– Браво! – воскликнула Мури.
Император повернул к ней голову:
– Кто впустил во Дворец кошку?! – удивлённо спросил он у Начальника стражи.
Тот не успел ответить, как в Тронном зале появилась женщина в белых одеждах, с накидкой на лице. Это был дух Сати.
– Свадьбе не бывать! – объявила всем незнакомка.
– Я выхожу замуж, мама! – обратилась к ней принцесса. – Я нашла здесь то, что ты обещала мне в своей стране: радость, счастье и  любовь!..
– Нет! Ты пойдёшь со мной! – перебил её дух Сати и сдёрнул с лица накидку – под ним оказалась злобная тигриная морда.
Все вскрикнули от неожиданности!
– Шер-Хан! – воскликнул Маугли и бросился к О-Хане, чтобы защитить её вместе с Таро.
Но бхут, легко оттолкнул обоих, подхватил принцессу и вылетел в окно.

***

…Мириады бессонных звёзд мерцали во Вселенной. Не зная усталости, Большой звёздный Пёс Канис летел к новому Приключению.
Из Созвездия Девы звучала протяжная мелодия флейты сикабуэ, и чей-то тонкий женский голос печально пел:

Неужели и моё лицо забудешь?
И в памяти твоей оно сотрётся.
Ты столько женских лиц на свете видел!
Запомнишь разве среди них моё?..
(Из японской поэзии)
 
Приключение шестнадцатое.
ПОБЕРЕЖЬЕ ЛЮБВИ

…И я, бредя по высохшему руслу
реки Любви, ещё возьму своё!
И коль Любовь есть высшее Искусство –
 то в Небесах я сотворю её!..

Лион ГРИЙОН, 1905 г.

10 сентября 1905 года на Лазурном Берегу Французской Ривьеры ровно в 9 часов утра объявились Путешественники-во-Времени.
Над заливом высились покрытые бархатной зеленью горы, у их подножия раскинулись богатые виноградники и сады. На все эти красоты Звёздный Пёс глянул, зевая, и, опустив на берег наших героев, исчез в розовом небе.
– Удивительное зрелище! – сказал прохожий, заметив на Набережной Каниса, словно облачившегося в одежды, сотканные из звёздной пыли. – Звёзды на утреннем небе!.. Надо же!..
Несмотря на столь ранний для курортного городка час, по набережной Ниццы, и пешком, и в каретах, и в открытых экипажах, прогуливались беспечные путешественники со всего света.
Часть гостей называли себя «больными» ещё задолго до приезда к целебным источникам. Однако на их лицах не было ни болезненного румянца, ни бледности, не говоря уже о худобе, – все они были свежи, радостны и полны жизненных сил. Скорее всего, у приезжих просто шалили нервы. Основной причиной нервических припадков считалось стремительное развитие цивилизации в начале двадцатого века. Паровозы, автомобили, дирижабли, телефонная связь, электричество – все эти открытия приносили много вреда. Человеческий рассудок не мог воспринимать столь разнообразные плоды цивилизации.
Окинув мимолётным взглядом прохожих, гуляющих по Набережной, весьма трудно было определить: кто и зачем сюда приехал – кто лечиться, кто просто отдохнуть, пофлиртовать с миловидными барышнями, выиграть, если повезёт, целое состояние в казино, а кто подлечить нервы. Кроме того, и путешественники, и нервические больные, украсив головы – кто цилиндром, кто котелком, а кто шляпкой с перьями, были одеты в нарядные платья и костюмы. Со всех сторон то и дело раздавался женский смех, сопровождавший пикантные шутки мужчин.
Коренных жителей городка легко можно было распознать среди шумных и весёлых компаний – для них само существование в Ницце было не отдыхом, а повседневной работой. Прачки, сапожники, парикмахеры, портные, буфетчики и официанты спешили по разным делам, в основном, чтобы обслужить приезжих.
Это, конечно же, не касалось обеспеченных горожан, которые жили здесь же, на берегу Средиземного моря в своих виллах.
– С чего начнём? – спросил Маугли.
– Не с чего, а с кого… – кивнула Мури на весьма пожилого господина с седыми усами, одиноко сидевшего на скамье под раскидистым каштаном. И уточнила: – Его отрешённый вид на контрасте с другими притягивает к себе внимание, ты не находишь?..
– Возможно, – согласился с ней Маугли и, поправив галстук, направился к старику, который, казалось, никого не замечал вокруг.
– Доброе утро, месье! – приподнял котелок Маугли.
– Что?! – вздрогнул старик. – Вы нашли её?.. – На его лице был мучительный вопрос.
– Кого?! – не понял Маугли.
– Анжель! – выдохнул тот и горько добавил: – Простите, я думал вы из полиции…
Маугли присел рядом, Мури запрыгнула на скамью.
– Мы можем вам помочь, – сказала она. – Любое расследование нам по плечу!
– Правда?! – конечно, старик не поверил ей. Однако сразу после её слов приподнял цилиндр и представился: – Лион Грийон. Поэт-декадент!..
– Декадент? – Маугли вопросительно глянул на Мури.
– Ну, это… от слова «декада»… «Десять»… – стала объяснять она ему вслух. – Это такой поэт, который пишет стихотворение из десяти строк!.. Я права, месье? – обратилась Мури к старику.
Наивное объяснение кошки заставило поэта улыбнуться.
– Не совсем, мадам!
– Мадемуазель! – твёрдо поправила его Мури.
– Пардон, мадемуазель! – тактично извинился Грийон и сказал: – Декаданс – это такое упадническое течение в поэзии. В чём-то формализм… В чём-то крайний индивидуализм… Уход от действительности.
Маугли с Мури бестолково смотрели на старого поэта.
– Не понятно? – растерянно спросил тот.
– Не-а! – ответили они в один голос.
– Ну, и неважно! Словом, это искусство ради Искусства.
– А разве «Искусство не для народа»?! – наивно поинтересовалась Мури. Она уже где-то слышала подобное изречение, но не помнила точно где.
– О, нет, мадемуазель, – рассмеялся Грийон. – По крайней мере, не для всего народа! Искусство – это не товар первой необходимости. К примеру, я уверен, что некоторые из моих друзей-импрессионистов работают на Будущее. Их картины сегодня никто не понимает, не покупает, художники нищенствуют! Я знаю, что Искусство не может нравиться всем. Но, в то же время, верю, что каждая их работа – это настоящее произведение Искусства! Оно должно лишь попасть в Своё Время. Кроме того, в отличие от техники, Искусство всегда, чем старше – тем ценнее. – Глаза старого Поэта вновь поблекли. – Простите за пустословие… Но за эти дни сердце моё опустело, словно крона осеннего дуба…
– А что произошло в эти дни, господин Грийон? – спросил его Маугли.
Тот ответил не сразу, долго не отводя туманного взора с морского залива.
– Пропала одна девушка… Моя новая служанка… Нет! Не служанка!.. – воскликнул он с чувством. – Моя Муза! Мой ангел! Моя любовь! Она явилась ко мне в конце лета – лёгкая, воздушная, как одуванчик! Её глаза излучали свет и улыбку. Это было 16 августа… Да! Именно в этот день она вошла в мой кабинет и сказала: «Добрый день, месье! Меня зовут Анжель».

***

– Меня зовут Анжель! – сказала девушка, широко улыбнувшись.  – Я по объявлению в газете… Ваша дверь была не заперта…
Лион Грийон – известный в своих кругах поэт, декадент и друг импрессионистов – поднялся из-за большого письменного стола и вышел ей навстречу.
Её красота и юность поразили его сразу – в сердце и наповал!..
Рыженькая, всё лицо усыпано весёлыми веснушками, глаза серые, носик вздёрнутый. В общем – ангел! А – одета!..
На Анжель была длинополая юбка с бантиками по диагонали, из-под полы выглядывали чёрные лаковые туфельки с круглыми медными пряжками. Сверху на ней была кофта в обтяжку с длинными рукавами и бутоньеркой из живых цветов. На рыжих кудряшках сидела небольшая шляпка, тоже с бутоньеркой, а в руках она держала крошечный парчёвый ридикюль.
– Грийон! – хриплым от волнения голосом представился старый поэт. – Лион Грийон! Прошу садиться.
И тут же растерянно взглянул на небольшую кушетку-канапе, занятую кипами газет и журналов, несколькими мятыми рубашками и брошенным – ужас! – на спинку домашним халатом.
– О, простите... – произнёс он, не зная как поступить.
– Я уберу! – опередила его девушка и, ловко взяв в руки не только инициативу, но и охапку одежды, решительно направилась к двери. – Ванная комната налево или направо, месье?
– Налево, – ответил Грийон, уже не стыдясь своего творческого беспорядка и просто беспорядка в квартире, твёрдо зная, что именно она – Анжель – тот человек, который сможет привести в порядок не только его жилище, но и обеспечит порядок в самой его душе. Только бы она согласилась!..
Вскоре Анжель вернулась.
– Хорошая ванная! С большим окном, – прокомментировала девушка, присев на край кушетки. – А я думала: эта вилла целиком ваша…
– Была моей… – смутился Грийон. – Недавно продал первый этаж… Зачем, подумал, старику столько помещений. Кабинет и спальня с балконом – больше мне ничего не нужно! И вход на второй этаж отдельный…
Анжель не стала поддерживать разговор по поводу лишних комнат, а сказала внезапно совсем другое простодушно с удивлённо-доброжелательной улыбкой, от которой сердце поэта забилось как старая птица, забывшая о полётах:
– Какой же вы старик, мсье?! 
– Мне почти семьдесят… – стыдясь своего возраста, произнёс он.
– Моему деду восемьдесят пять, а выглядит он ещё таким крепким! И за женщинами бегает, как петух за курами! – Анжель рассмеялась звонким смехом, словно задела рукой дверной колокольчик. – Он живёт в Нормандии. Вы же, мсье, по сравнению с ним, совсем молодой человек!
Её заявление смутило его ещё больше.
– Так уж, молодой… – пробормотал Грийон и машинально пригладил седые усы. – Давайте поговорим о деле.
«Ах, только бы она не отказала!», – ещё раз подумал старый поэт.
И в ответ на его тревогу, Анжель сказала:
– Если вы не против, то я согласна у вас работать! Прямо с сегодняшнего дня!
Сердце Грийона бешено колотилось. Он даже прижал левую грудь ладонью.
– Вам плохо?! – участливо спросила она.
– Нет-нет! Мне хорошо! – горячо сказал поэт.
Они быстро договорились о её заработке, поговорили о чистоте и порядке в квартире, о закупках продуктов и готовке еды, о стирке и чистке одежды, словом, говорили обо всём, что входило в обязанности служанки.
Старую служанку Грийон называл «мадам Сижу» или «мадам Лежу», что было одно и то же – она была ленива, болтлива и неаккуратна, с кучей родственников, с тюками проблем, а терпел он её только по привычке: «мадам Сижу» работала у него более двадцати лет, и, если бы не её сын, который увёз мать в Прованс сидеть с внуками, жил бы он с ней бок о бок до конца жизни…
В квартире Грийона, на втором этаже виллы, кроме кабинета и спальни, было ещё несколько помещений: холл, гостиная, кухня, ванная с туалетом и комната для прислуги – на тот случай, если служанка захочет остаться переночевать, хотя Грийон терпеть не мог никого рядом с собой. Даже в часы уборки квартиры он уходил на Набережную или на берег Лазурного залива. Все годы поэт жил один, никогда не был женат, детей не имел, словом, посвятил себя полностью одной лишь даме – госпоже Музе, которая теперь уже редко заглядывала к нему в гости. Впрочем, может быть, её и отвадила «мадам Лежу», кто знает!..
Не откладывая на завтра начало своей работы, Анжель в то же утро съездила за небольшим чемоданчиком и, переодевшись, занялась генеральной уборкой.
– Это все ваши вещи?! – удивился старый поэт.
– О, нет, мсье, – рассмеялась Анжель. – Здесь только старая одежда для работы. Остальной гардероб я не привезла.
– Жаль, – произнёс он разочарованно. – А я думал, вы будете жить здесь… в комнате прислуги…
– Я снимаю комнату недалеко от Собора…
– Моя бывшая служанка жила в одном доме со мной… – соврал он.
– В своём объявлении вы написали о приходящей работнице, месье…
– Да-да, вы правы! Все так пишут… Чтобы было время присмотреться обоим…
Анжель молча глянула на него с улыбкой, от которой Грийон и вовсе не знал куда деться.
– Словом, если вам так удобно, то я не против… – торопливо промолвил он и, к своему удивлению, не отправился гулять по Набережной.
А новая служанка принялась наводить порядок в доме. Она вымыла окна, двери, натёрла полы воском, убрала ванную и туалет, начистила до блеска кухонную плиту, протёрла всю посуду в буфете, постирала гору белья и гардины с окон, подрезала виноград на балконе, и к концу дня «берлога» старого поэта засияла домашним уютом. Кроме того, Анжель ещё успела приготовить на скорую руку ужин: мясные шарики из говяжьего фарша с чесноком и луком в томатно-сливовом соусе и салат из омара, особых водорослей и двух сортов сыра в майонезе.
«Ангел! Истинный ангел! – восторгался про себя Лион Грийон, запивая ужин бокалом «Марло». – Её имя полностью совпадает с самим образом!».
За ужином Анжель рассказала ему о своей жизни. Ей было всего двадцать, но повидала она многое. Без отца и матери выросла у деда в Нормандии – там, где любят жизнь такую, какая она есть, без украшательства – грубую, скабрезную, порой скотскую, но зато без вранья.
«Бедная ты, бедная! – думал старый поэт, глядя на её вздёрнутый носик, на веснушки и серые глаза с загнутыми вверх рыжими ресницами. – Сколько же тебе всего выпало в жизни!..».
Ему вдруг захотелось прижать её к себе, но не по-отцовски, а так, как он обнимал когда-то молодых нетерпеливых женщин…
Ночью Грийон гнал от себя чудовищные мысли, которые как бабочки кружились над ним. Он вдруг понял, что влюбился. Влюбился страстно и безумно. О, Боже! Любовь в его годы! И к кому?! К девочке-служанке! Нет, Грийон не был ханжой. Когда-то он жил в Париже, знал всех танцовщиц из Мулен-Руж, всех натурщиц друзей-художников. Наверное, ещё тогда он  выдумал этот идеальный образ в своих видениях и снах. И все самые нежные чувства, которые Грийон копил целую жизнь, этой ночью поклялся отдать без остатка одной Анжель.
Он поднялся с постели, прошёл в кабинет, зажёг настольную лампу, светильник которого держал бронзовый ангел, и стал писать:

Любовь, Любовь! Кто Тебя выдумал?
Не боги ли?
А может быть, Ветер Надежды принёс Тебя на землю?
Или живительный дождь окропил влюблённые сердца?
Или под жарким солнцем Ты родилась?..
 
Так писал старый Поэт и удивлялся: куда же делся его декаданс?.. Он писал кровью каждого сосуда, каждой жилкой, каждым нервом! Он писал не для Искусства, а для неё! И для себя, что было одно и то же!..

Ах, Любовь, Любовь!.. Долгожданная!
Короткая, как выстрел в сердце стрелой Амура!
Боль и блаженство!..

Поэт спустился во двор и вывел из небольшой конюшни старого Пегаса. Белый конь тихо заржал в благодарности и потянул ноздрями ночной воздух, по его худому телу прошла нервная дрожь, которую тот испытывал всегда перед полётом. Грийон положил на него седло, укрепил подпруги, с былой лёгкостью вскочил на коня и потянул за поводья. Пегас почувствовал этот знакомый рывок и прямо с места, как в былые годы, оторвался от земли. Взмахи невидимых крыльев приятно обвевали разгорячённое лицо Грийона.
– Вперёд, Пегас! – дружелюбно шепнул он ему, и его верный спутник, чей пращур ударом копыта выбил на Геликоне источник, вода которого даровала Вдохновение всем поэтам, взлетел над морским заливом.

Где же Ты, Любовь моя?!
По каким дорогам, по каким тропкам Ты бродишь?
По краю крыши или земли?..
Прилети на зелёных крыльях весны или лета!
На жёлтых крыльях осени!
На белых крыльях зимы!
В любую пору приму Тебя, о, Любовь!
В полушубке и – без ничего!
Самую первозданную в мире!
Смуглую, с ямочками на щеках,
С кудряшками, напоминающими крошечные водопады!
О водопад Любви!
Озеро Любви!
Река Любви!
Море Любви!
Океан!..
 
Каждое утро он ждал Анжель, стоя на балконе. Если она опаздывала, нервничал, спускался на улицу, прохаживался у дома…
– Ах, как же вы помолодели, месье Грийон! – с удивлением говорили ему соседи.
Поэт смущённо кивал головой. Он и сам чувствовал, как в его душу ворвался мальчишка.
– Надо же! – перешёптывались за его спиной. – Что это с ним? Неужели влюбился старый дуралей?
Он покупал новую газету или небольшой кулёк жареных каштанов. Буквы скакали перед глазами, каштаны обжигали рот. Но едва завидев издали знакомую фигурку, поэт облегчённо вздыхал и тут же напускал на себя безразлично-строгий вид:
– Доброе утро, Анжель!
– Доброе утро, мсье! – приветливо улыбалась ему в ответ девушка.
В один из вечеров, когда вся работа по дому была выполнена, Анжель заглянула к нему в кабинет, чтобы попрощаться до завтра.
Грийон стоял на балконе и смотрел на вечерний залив.
– До свиданья, мсье Лион! – сказала она, впервые назав его по имени.
Он вздрогнул.
– Пройдите сюда, Анжель! – ответил Грийон, не оборачиваясь.
Девушка прошла на балкон.
– У вас есть жених? – поинтересовался поэт спокойно-равнодушным тоном, на который был только способен.
– Нет! – ответила она удивлёно. – А зачем это вам, мсье?!
Грийон повернул к ней своё лицо, освещённое предзакатным солнцем.
– Будьте моей женой, – сказал он ей и вдруг увидел её испуганный взгляд и вскинутую ладонь у приоткрытого рта, из которого чуть не вырвался изумлённый возглас.
– Что вы, мсье, как можно!.. – прошептала Анжель. – Ведь я…
– Знаю! – с горькой усмешкой оборвал её старый поэт. – Вы моложе меня на целых пятьдесят лет!
– О, нет, месье, нет! – воскликнула она. – При чём  здесь возраст!.. Но кто я – и кто вы!
– А кто я? – растерялся Грийон. – Старый больной человек…
– Опять вы не про то! – в её голосе прозвучали сердитые нотки. – Я хотела сказать, что вы – знаменитый поэт, а я – необразованная девушка с улицы… Я…
– Вы – ангел! – с непререкаемым восторгом перебил её Грийон. – Вы – сама невинность! Вы – моя Муза! Если я вам хоть чуть-чуть не противен – выходите за меня замуж, Анжель!
Он взял её руку в свою ладонь, поцеловал тонкое запястье, кольнув остриём бороды. Она не вырвала руку, не высвободила ее, не оттолкнула сумасшедшего старика, а погладила другой рукой его львиную шевелюру с проседью и, встав на цыпочки, поцеловала поэта в лоб.
 – Я давно люблю вас, мсье… – прошептала Анжель.
Всю ночь они гуляли по Набережной. Грийон дарил ей букет за букетом, покупая их у ночных торговок цветов. Потом он повёл её в конюшню к Пегасу.
– Угостите его яблоком, – сказал поэт. – Это будет лучшим поводом для знакомства.
Анжель поднесла коню яблоко.
– Положите его на ладонь, мадемуазель, –  шепнул ей Грийон, – если не хотите быть укусаны… Не бойтесь. Пегас чувствует хорошего человека… Но подходить к нему всё равно нужно сбоку, чтобы ваше появление не было для него неприятным сюрпризом.
Пегас захрустел яблоком.
– «Научившийся искусству управлять лошадью может управлять государством», – продолжил Грийон. – Это сказал Людовик XIV. А искусство управлять Пегасом – всё равно, что управлять целым миром. Это сказал я! 
Всю ночь до самого утра они летели над городом на «коне Вдохновения», а когда рассвет просочился через гардины спальни Грийона, Анжель дала своё согласие стать его женой.
– Чудная моя! Прекрасная! – говорил он ей.
Днём поэт выкупил обратно половину своей виллы, впрочем, уже за бо;льшие деньги, а к вечеру Анжель, в роли невесты, переехала к нему жить. Как они  сами думали – навсегда…

***

С этого дня Грийона было не узнать: он сбрил бороду, подкоротил усы, и, выпрямившись, сбросил с плеч лет пятнадцать. Его глаза вновь светились, как в юности – весельем и радостью. Благодаря волшебному перу, подаренного ему вождём одного из индейских племён Амазонки, даже банальные фразы, написанные им, превращались в дорогие подарки для его любимой.
– Сокровище моё! – говорил он ей.
«Золото осени» из поэтического штампа становилось вещественной ценностью. И «алмазы росы», и «серебро паутины»!.. И каждую ночь он катал Анжель по небу, и Пегас шутя сбивал копытами звёзды.
– Загадывайте желания! – доносились голоса с Набережной.
1 сентября Лион Грийон и Анжель вдвоём отметили её день рождения. Он подарил ей множество подарков в японском стиле. После Цусимского сражения японские сувениры становились всё популярнее. А 2 сентября Анжель исчезла. Вместе с Пегасом.
Её прощальное письмо, написанное печатными буквами, Грийон обнаружил на своём письменном столе:

«Прощай, папаша Лион! Больше мы не увидимся. Пока ты бросишься искать твоего ангелочка, я уже давно буду мчаться на твоём Пегасе по дорогам Нормандии. Искать меня, что ветра в поле…»

Её внезапное исчезновение, да ещё вместе с Пегасом, и эта записка, написанная, казалось, совсем не в её стиле, – повергли Грийона в полнейшее отчаяние.
О, как же страдал бедный поэт!  Он не хотел верить, что больше никогда её не увидит.
– Где же ты?.. – горько шептал он. – С ямочками на щеках, с кудряшками, напоминающими крошечные водопады?!..
Он остался один и почти сошел с ума. Несколько дней и ночей он не выходил из дому и писал стихи:

Ах, неужель? Ах, неужель,
Я не найду тебя, Анжель?

Какой удар Судьбы! Мне Рок
Жестокий преподал урок!
Ищу в жару, ищу в метель,
Тебя, Прекрасная Анжель!

Зачем покинула мой дом?
Неужто скучно было в нём?
Остыла без тебя постель.
О, где ты, Нежная Анжель?!..

Зачем ты бросила меня?
Мне не разжечь в душе огня.
Дней одиноких карусель…
Замёрзнет в стужу менестрель.
Вернись, Любимая Анжель!
 
Он писал стихи и плакал о своей жизни, судьбе и возрасте, – где ничего уже нельзя было изменить. Он плакал о самой главной своей потере в жизни. Он искал Анжель везде – в доме её хозяйки, у которой она снимала комнату, у подруг, но девушки нигде не было. Тогда Грийон обратился в полицию…

***

…Выслушав его печальный рассказ, Мури предложила начать поиски с другой стороны: так как белых лошадей в Ницце было куда меньше, чем красивых девушек и женщин, рассуждала она, то и шансов найти Пегаса было куда больше. 
И, попрощавшись с Грийоном, Путешественники-во-Времени отправились расспросить о летающем коне людей «лошадиной профессии».
Они обошли мастерские каретников и кузнецов, разговаривали в портовых тавернах и кабачках с извозчиками и кучерами, но так ничего и не выяснили и вернулись на Набережную.
И вдруг Мури увидела театральную тумбу, на которой среди афиш концертов европейских знаменитостей висела афиша ближайших гонок, которые должны были состояться на Ипподроме в ближайшее воскресенье, то есть, завтра. Кроме фамилий жокеев, на ней были напечатаны клички лошадей, принимающих участие в бегах и скачках. Одна из них заинтересовала Мури.
– Смотри-ка! – сказала она Маугли. – А не Пегас ли это?..
Лошадь под кличкой Гиппокрена выступала под пятым номером.
– При чём тут Гиппокрена?! – удивился Маугли. – Во-первых, это – лошадь, а Пегас – конь, а во-вторых…
– А во-вторых… – перебила его Мури, – об этом я прочла в Мифологическом словаре», Гиппокрена означает «Лошадиный источник», который дальний родственник Пегаса, как мы знаем, ударом копыта выбил на Геликоне. Вспомнил?.. Грийон ещё говорил о его чудесной воде, она дарила Вдохновение всем поэтам!..
 – Точно! – обрадовался Маугли. – Я сегодня же куплю два билета на Ипподром.
– На меня можно не тратиться, – успокоила его Мури. – Я пройду и так!.. 
– Второй билет для Грийона, – уточнил он.
После ужина в кафе, они отправились в гости к старому поэту. Узнав про скачки, Грийон обрадовался, в его глазах заиграли искорки надежды.
Весь вечер они провели на его вилле у горящего камина, слушая стихи в честь пропавшей Анжель.

 ***

…На следующий день все отправились на ипподром.
Мури без труда прошла в толпе мужчин на трибуну.
– Будем делать ставки? – по-деловому спросила она у Грийона.
– Ни в коем случае! – возмущённо замахал руками поэт. – Конь Вдохновения не может приносить прибыль! Кроме того, Пегас и так придёт первым!
– Сначала надо убедиться, что он и есть Гиппокрена… – осторожно заметил Маугли.
– А кто же ещё?! – удивился старый поэт.
В паддоке – огороженном вблизи трибун месте для выводки и седловки лошадей – стояли готовые к состязанию кони.
– Это он! Мой Пегас! – радостно воскликнул Грийон, узнав коня под пятым номером. – Что я вам говорил!
Маугли посмотрел на волшебного Пегаса – тот своим видом скорее всего напоминал старую клячу. Грийон перехватил его разочарованный взгляд.
– Да, мой друг! Пегасы стареют вместе с их поэтами, – вздохнул он. – Но не волнуйтесь: в беге ему нет равных!
Наконец, воротца паддока распахнулись, и первая пятёрка выстроилась в ряд на эллипсообразной дорожке. В седле Гиппокрены сидел опытный жокей крепкого телосложения, с загнутыми вверх рыжими усами.
На судейской вышке раздался гонг, и лошади помчалась быстрым аллюром.
Не успели жокеи приноровиться к галопу, как пятый номер легко вырвался вперёд. Не касаясь копытами дернового покрытия, Пегас внезапно подпрыгнул и взлетел над дорожкой.
Возглас изумления огласил ипподром. Усатый жокей беспомощно завертелся в седле и, не удержавшись, полетел вверх тормашками, прямо в воды Лазурного Берега. А белый конь исчез в облаках.
– Мой Пегас! – горестно воскликнул Грийон. – Кто похитил тебя? Как ты здесь очутился?! Ах, об этом тебя уже не спросишь!
– Все ответы получим у жокея, – пообещала Мури.
– Если тот жив, – заметил Маугли.
Жокеем Гиппокрены оказался некто Фернан Корбо. Когда всадника выловили из воды, он был без сознания, и его тут же отправили в ветеринарный лазарет при ипподроме.
А старого поэта наши герои проводили к его дому, пообещав всё выяснить, когда Корбо придёт в сознание.
Грийон присел на скамью у подъезда, поднял глаза на окна своей виллы – они были темны.
«Господи! – подумал он. – Самое страшное на свете это одиночество! Господу тоже одиноко в своей Небесной Выси! Я с тобой, Господи! И ты со мной! И мы не одни…».
Проводив Грийона, Мури предложила Маугли новый план:
– А если жокей ничего не скажет? Не лучше ли нам самим провести расследование, пока он в лазарете?
– Ты предлагаешь пробраться в его дом? – догадался Маугли.
Мури кивнула.
– Пока ты выслушивал воспоминания Грийона о его Пегасе, – сказала она, – я выяснила, где дом этого Фернана Корбо. Вечером и отправимся…

***

Щитовой домик жокея находился за территорией иппродрома и стоял поодаль от остальных домиков служителей. Вокруг было тихо, лишь из конюшен доносилось тихое ржание.
– Кажется, никого… – шепнула Мури, и они с Маугли подошли к невысокому крыльцу. На двери висел замок.
Внезапно из дома раздался глухой стук. 
– Кто там?! – удивился Маугли.
– Наверняка, крысы или кроты, – ответила кошка. – Ты лучше подумай, как нам отпереть дверь.
– А чего думать? – сказал Маугли и легко свернул замочные петли.
– Срубить Гордиев узел – метод спорный, зато очень эффективный! – одобрительно произнесла Мури и первой вошла в домик жокея.
Внутри было две небольших комнаты: первая – напоминала столовую, вторая походила на спальню. Заглянув в неё, Мури увидела заставленную японской ширмой кровать.
Что им нужно было искать в доме жокея – они и сами не знали, но, к их везению, Мури тут же заметила на столе несколько бумажных листков, на которых разными почерками, словно кто-то пробовал на каком же лучше остановиться, был написан знакомый текст:

«Прощай, папаша Лион! Больше мы не увидимся. Пока ты бросишься искать твоего ангелочка, я уже давно буду мчаться на твоём Пегасе по дорогам Нормандии. Искать, что ветра в поле…»

– Они знакомы! – изумлённо воскликнула Мури. – Служанка и жокей! Сладкая парочка!
– Неужели Анжель?! – с сожаленим произнёс Маугли.
– В жизни всё может быть, – ответила Кошка, Когда-то Гулявшая Сама по Себе. – И не такое случается!
– Невероятно! – не мог прийти в себя Маугли. – Выходит, это она похитила у поэта Пегаса!
– А кто же ещё! – фыркнула Мури, передразнивая Поэта:. – «Мой ангел!» «Моя Муза!»… Пегасы сами улетают только в двух случаях: когда поэту больше нечего сказать миру, ну, и второй… довольно банальный… с траурной рамкой в газетах… Ох, уж эта Анжель! Предательница!..
И тут же из спальни вновь раздался настойчивый стук и чей-то стон.
– За мной! – и кошка бросилась во вторую комнатёнку.
Развернув ширму, наши герои увидели лежащую на кровати и связанную верёвкой девушку, с кляпом во рту. Освободив её и дав прийти в себя, они выяснили, что это и есть Анжель.
– Выходит, что и вы жертва? – недоумённо произнёс Маугли.
Анжель не ответила. Успокоившись и узнав, что Корбо в лечебнице, она заварила кофе и рассказала своим спасителям о том, чего не знал ни поэт, ни наши герои, ни вы, мои читатели…

***

Итак, прочтя объявление в газете, Анжель отправилась к Лиону Грийону.
Хотя, нет, не так! Объявление, что было напечатано рядом с объявлением о скачках, первым прочитал Фернан Корбо.
Это был неглупый человек, много видевший и знавший. Находясь в Ницце вторую неделю, он познакомился на Набережной с Анжель, и тут же сделал ей предложение. Он пообещал девушке Париж, где, по его словам, у него был свой фамильный замок. Ссудив ей большую сумму денег, которую она задолжала своей хозяйке, и уже на правах «верного дружка», он посвятил девушку в свой хитроумный план, в котором Анжель должна была во что бы то ни стало устроиться к Лиону Грийону, чтобы однажды похитить его коня. 
Анжель ничего не оставалось, как согласиться на все его условия, тем более, как обещал Корбо, поэт обязательно в неё «втюрится», предложит руку и сердце, что даст Анжель право стать хозяйкой виллы и его банковских счетов, которые, по рассчету жокея, были весьма и весьма значительны.
Так оно всё и вышло.
После того, как их увидели вместе на Набережной, подруги Анжель бурно стали обсуждать её роман.
– Зачем он тебе?! – удивлялись одни. – Ведь он почти старик! Старше тебя на пятьдесят лет!
– Ну, не век же работать служанкой! – отвечала Анжель. – Неужели кто-то из вас отказался бы от такого предложения?
– Молодец, Анжель! – говорили другие. – На самом-то деле, ты гораздо умнее, чем казалась! Мы бы тоже не прочь закрутить роман с каким-нибудь знаменитым старичком!
– Везёт же некоторым! – с завистью говорили третьи. – Наверняка, у знаменитого Грийона запрятаны миллионы. 
– Да, – смеясь, отвечала Анжель. – У папаши Лиона большая вилла! А на счету столько франков – за год не пересчитаешь.
И вот пришёл день и час, когда Анжель дождалась ночи, вытащила из кармана Грийона ключ от конюшни и выкрала Пегаса. Он безропотно пошёл за ней, вернее, за яблоком на её ладони.
Анжель привела коня к Корбо, и тот отвёл его в конюшни ипподрома. В воскресенье были последние скачки в Ницце. Жокей хотел взять Анжель с собой в Марсель, там открывался сезон скачек, но она никуда не собиралась уезжать. Тогда он связал её и запер в своём домике, чтобы девушка не проговорилась о краже столь ценного коня.
Об остальном вы уже знаете.
Маугли и Мури, выслушав её рассказ, были изумлены.
– Как же вы могли совершить такое?! – презрительно сказал девушке Маугли. – Ведь господин Грийон вас любит! 
– Что толку, – ответила за Анжель Мури, – если  она не любит его.
Девушка заплакала:
– Знаете, господа, – вымолвила она, вытирая слёзы, – только здесь я поняла, что тоже люблю его!
– Любовь к счёту в банке не в счёт, – неодобрительно фыркнула Мури.
– Нет-нет! – воскликнула Анжель. – Я действительно полюбила господина Лиона!
Мури недоверчиво покачала головой:
– Зачем он вам, этот старый человек, которого вы возродили к жизни и так подло бросили под копыта Судьбы?
– Он нужен мне! – ответила Анжель. – Он показал мне жизнь с другой стороны! Он был нежен со мной, а я…
– Ну, почему мы мучаем тех, кто нас любит, и обожаем тех, кто унижает?! – Мури положила перед ней черновики с запиской. – Разве это не вы писали?
– О, нет! Клянусь вам! – воскликнула Анжель. – Её писал Корбо от моего имени. Ах, что я наделала! Зачем согласилась?! Бедный, бедный Лион! – Её глаза вновь заблестели.
– Чем зря проливать слёзы, не лучше ли возвратиться к нему? – сказал Маугли. – Он ждёт вас и, думаю, простит…
– Я бы не простила, – холодно произнесла Мури.
– А я… я не знаю, как поступил бы… Если любишь – всё простишь!
– Вот-вот! В этом и есть один из пороков человеческой любви, – твёрдо сказала Мури.
На лице Анжель появилась надежда.
– Я побегу к нему…
– Бегите уж!.. – вздохнула Мури. – Только обязательно расскажите ему всё, как есть.
– Вы проводите меня? – спросила Анжель.
– Конечно, проводим! – ответил Маугли.

***

Они вернулись на виллу поэта поздней ночью.
Входная дверь была распахнута настежь.
У ворот стояли растерянные соседи.
– Что случилось? – спросил их Маугли.
– Грийон умер… – сказал один из них.
Анжель вскрикнула, зажав ладонью рот.
– Он умер здесь, у калитки, на моих глазах… Схватился за сердце и упал… Когда я наклонился к нему, то услышал из его уст имя Анжель… «Я не могу без неё жить…», – прошептал Грийон и закрыл глаза навеки… Я вызвал полицию, и его тело увезли в госпиталь… – Сосед перекрестился и тяжело вздохнул: – Хороший был человек… Но очень уж одинок…
– Это я во всём виновата! – произнесла Анжель. – Это всё из-за меня…
– Так это вы та самая Анжель?! Его служанка?! – удивился сосед.
– Вы ошибаетесь, месье, – ответил ему Маугли. – Она была ему невестой, а ещё Музой.
– Его Музой была я, – произнесла пожилая женщина в чёрной накидке с зонтом в руке. – А он меня предал.
– Вы сами от него отвернулись, мадам, – сказала ей Мури. – Наведывались бы почаще – был бы жив.
– Грийон уже давно перестал писать, – желчно усмехнулась бывшая Муза. – Всё, что он сочинял, было так банально, так надуманно!.. Он стал повторяться. А Искусство не терпит копий.
– О покойном либо хорошее, либо ничего не говорят, – сказала Мури. – Вы читали его последние стихи? 
– Что может быть нового в отжившей душе? – скривилась бывшая Муза.
– Любовь, мадам! – воскликнул Маугли. – Именно она дала новую силу его чувствам! С вами он перестал любить, разуверился в Поэзии. Но с приходом Анжель душа его вновь взлетела к высям Парнаса!
– Смотрите, – крикнула девушка, показывая рукой на облака. – Пегас!
Все подняли лица к закатным облакам, по которым скакал белоснежный крылатый конь.
– Интересно, куда он летит? – задал нелепый вопрос Маугли.
– Туда, где сейчас Грийон, – ответила бывшая Муза поэта и добавила уже совсем другим тоном: – Как видно, и мне пора собираться в дорогу…– И она исчезла, растворилась в воздухе.
 
Соседки ахнули.
– Вот так штука! – изумлённо произнёс сосед Грийона. 
Тут перед всеми появился Фернан Корбо. Его голова, шея и левая рука были в бинтах. Он сделал шаг к Анжель.
Та укрылась за спину Маугли.
– Не капризничай, детка! – хмыкнул жокей. – И как это ты сумела выбраться? – Он зло глянул на Маугли. – Никак, подоспела помощь!
– Я никуда не пойду с тобой! – сказала ему Анжель.
– Ещё как пойдёшь!
– А вы кем ей приходитесь? – хмуро спросил сосед Грийона.
– Никем, – ухмыльнулся жокей. – Но я так хочу, и так будет!
– Отстаньте от девушки! – ответил сосед, закатывая рукава рубашки. – Или я за себя не ручаюсь!
– Я тоже, – сказал Корбо и внезапно превратился в дух Шер-Хана.
Закричали испуганные соседки, а мужчины застыли на месте. Злой дух, подхватив Анжель, взлетел с ней над Лазурным Берегом и пропал в небесах…

***

…Большой звёздный Пёс снова летел сквозь Время. Куда? Туда, где бесчинствовал дух Шер-Хана. Куда же ещё!
Внезапно Маугли услышал голос Каа:
«Привет, Лягушонок!».
«Привет, Каа!».
«У нас беда: похитили Багиру.».
«Когда? Кто?!».
«Не знаю. Знаю одно: она сейчас в двадцать первом веке, в Москве».
«Где это?».
«В России».
«А Россия где?».
«Ну, ты даёшь, Лягушонок! Разве Балу не изучал с вами географию?! – напустился на него Каа. – Или ты так скверно учил её, что не знаешь, где находится Россия?!».
«Наверное, забыл…» – честно признался Маугли.
«А Афанасия Никитина, который ещё в XV веке пришёл  из Руси в Индию, тоже не помнишь?».
«Первый раз слышу, вообще ничего не знаю…», – вконец растерялся Маугли.
«А ещё говорят о мудрости Джунглей! – с горечью пробурчал Каа. – Ладно! Передай Канису: пусть меняет курс. Уверен, что и к похищению Багиры Шер-Хан приложил свою грязную лапу!.. Как окажетесь в Москве – дайте мне знать!..».
– Ты с кем говорил? – спросила Мури.
Он рассказал ей о похищении чёрной пантеры. Услышав это, Канис резко сменил Звёздный Курс. Взмахнув своей огромной мохнатой лапой, он стряхнул с неё сверкающую звёздную пыль.
– В Москву так в Москву! – сказала себе Мури, закрывая глаза. – Где наша не пропадала!..

***

…Они летели сквозь Время, оставляя позади себя созвездия и планеты. Вот и созвездие Пегаса.
– Привет тебе, конь Вдохновения! – крикнул ему Маугли.
Космические Байкеры приветственно просигналили Пегасу фарами.
Тот радостно взмахнул огненным хвостом и звонко топнул копытом, из-под которого брызнули по небу сверкающие россыпи звёзд.
 
 

Приключение семнадцатое.
МОСКОВСКИЕ ДЖУНГЛИ

…– Всё это в порядке вещей, –
ответил вконец растерявшийся продавец. –
Веками люди ходили в шубах из натурального меха.
Особенно в России! Шубы собольи! Бобровые! Норковые!..
– Мне не нравится весь этот ассортимент! –
решительно сказал Маугли. –
Сколько замечательных звериных личностей
 было погублено ради того,
чтобы люди могли покрасоваться друг перед другом!
– Так вы из «Грин пис»! –
обеспокоенно догадался продавец. 
– Мы из Джунглей! –
гордо ответил Маугли…

Загородный дом господина Чистопрудова просыпался в шесть утра. Под бдительным оком охранников и видеокамер садовник принимался за работу; кухарка начинала готовить завтрак и обед; а водитель, он же автомеханик, чистил и мыл в гараже две машины – «Лэнд-ровер» и БМВ.
Сам же Чистопрудов Игорь Сергеевич вставал в семь часов ежедневно, когда бы ни ложился. Даже выходные дни, которых у него почти не было, не могли нарушить эту привычку, приобретённую годами. 
Привычка рано подниматься подарила ему ещё и другую привычку – навещать по утрам хищников в своём частном Зверинце, лучше которого не было не только во всей Московской области, но и в России.
Игорь Сергеевич с детства полюбил хищников – за их строгий нрав, силу и свободолюбие. Он не понимал, как можно держать в доме – словно это живые игрушки – комнатных собак и кошек, выгуливать их на поводке, купать в шампуне, стричь и делать завивку в частных парикмахерских и даже спать с ними в одной постели. Хищники такого к себе отношения не потерпели бы. 
В своём частном Зверинце господин Чистопрудов держал почти всех представителей хищной породы – льва, тигра, рысь, каракала, гепарда, пуму, снежного барса, ягуара, медведя, волка, лису, шакала. А также аллигатора и несколько десятков ядовитых змей. Кроме того, у него были соколы, беркуты, грифы и орлы.
Господин Чистопрудов давно мечтал о чёрной пантере. Но вот неделю назад её привёз из Индии (вместе с бенгальским котом) Тигран Табакян – владелец сети зоомагазинов «Джунгли».
 – Вы только взгляните на эту красавицу! – восторженно говорил Табакян, набивая цену. – Будь я пантерой мужского пола, не задумываясь, на ней бы женился!..
В конце концов, чёрная пантера за баснословную цену осталась в Зверинце Чистопрудова.
Появившись там раньше сторожа, Игорь Сергеевич подошёл к пантере.
– Доброе утро, сударыня! – поприветствовал он её. Но та, на миг приоткрыв щёлки изумрудных глаз, презрительно от него отвернулась.
«Ничего, – подумал господин Чистопрудов, – привыкнет».
Он понимал, что держит зверей в неволе, но оправдывал себя тем, что на сафари их гибнет куда больше, чем в зверинцах.
В соседней клетке жил лев.
– Привет тебе, о царь зверей! – пафосно произнёс Игорь Сергеевич. – Как спалось? Что снилось?
Лев лениво открыл глаза:
– Пустыня… И вчера пустыня… И весь месяц снится одна лишь пустыня…
– А мне, – сказал удав, – снятся лианы… А ещё птичьи гнёзда…
– А мне, – зарычала рысь, – густые кустарники…
– А мне – охота!.. – рыкнул тигр.
Игорь Сергеевич пытался вспомнить, что же сегодня снилось ему самому, но так и не вспомнил. Какая-то погоня… А может быть, просто бег трусцой…
Когда-то в детстве маленький Игорь Сергеевич был, честно говоря, трусоват. Он боялся чёрных котов, дворовых собак, не мог дать сдачи своим обидчикам и даже от них убежать. Но однажды в зоопарке он увидел молодого льва – мощного, с гортанным рыком, от которого кожа на спине покрывалась пупырышками.
«Вот кого все боятся, – подумал тогда маленький Чистопрудов. – Вот у кого нужно учиться быть сильным…».
С той поры он полюбил не только львов, но и всех представителей хищной породы... И, к удивлению, своих одноклассников, Игорёк записался в секцию самбо, а уже через несколько месяцев спокойно давал отпор любому, кто смел его обидеть. На него сразу же обратили внимание все девочки. И его будущая жена, будущая мать Вероники, оказалась его первой и вечной любовью.
После школы, в отличие от своих бывших одноклассников, Игорь Чистопрудов без страха и без увёрток пошёл в армию, а когда демобилизовался и закончил институт, создал свой кооператив, а потом и фирму. Даже в условиях «перестройки» он не боялся ни бандитов, ни рискованных операций в бизнесе. 
Жена уехала в Австралию с молодым музыкантом и не захотела возвращаться.
– А как же дочь?! – спрашивал бывшую жену Игорь Сергеевич, когда та ещё звонила в первые годы.
– С тобой ей будет лучше, – отвечала жена. – Ты дашь ей хорошее образование,
Он ждал. Он надеялся, что она одумается.
Шли годы.
И однажды Игорю Сергеевичу пришла мысль собрать коллекцию хищников. Все что-нибудь коллекционировали.
…– А у меня нет снов, – зевнул шакал. – Мне и здесь неплох-ох-оха-ха-ха!..

***

В это же самое время, на втором этаже трёхэтажного коттеджа Чистопрудова Калерия – гувернантка его дочери, постучалась в спальню Вероники.
Ответа не последовало. Тогда Калерия решительно нажала на бронзовую ручку в виде русалки и стремительно вошла в комнату.
Девушка крепко спала. В её руке был зажат пульт.
Калерия вытащила из видеомагнитофона кассету, с очередным шедевром Тинто Брасса.
«А девочка-то наша совсем уже взрослая», – подумала Калерия.
– Ника, подъём!
Девушка открыла глаза. На вид ей было лет тринадцать, хотя на самом деле полных пятнадцать. Симпатичное лицо с сонными карими глазами.Чёрное каре густых волос.
– Привет… – пробормотала  Вероника и вновь сомкнула веки.
– Как фильм? – поинтересовалась Калерия как ни в чём не бывало, доставая из платяного шкафа спортивный костюм Вероники.
– Так себе… Одно и то же…
«Действительно, выросла! А я и не заметила!» – удивлённо подумала Калерия и спросила вслух:
– Кассету взяла у отца?
– Мне её Марго дала, – ответила Вероника, не раскрывая глаза. – Просила не говорить папе…
– Придётся сказать, – строго сказала гувернантка. – Он запретил тебе смотреть такие фильмы!
– Давай, закладывай! – обиженным тоном произнесла Вероника. – Кстати, мне скоро шестнадцать! И я легко могу выйти замуж, никого не спросясь! Тоже мне: Тинто Брасс! Я что ничего про это не знаю? Небось, сама и не такое видела в свои пятнадцать!
– В пятнадцать я уже работала. Помогала отцу и брату.
– Какая же ты, Лера, правильная!  Я, может, тоже хочу работать! Надоело так жить! Туда не ходи, того не приглашай!
– Твоё дело учиться. Закончишь колледж – поедешь в Англию.
– О, Господи! Ну, сколько же можно издеваться над ребёнком?!
– А это зависит от того, сколько в ребёнка знаний влезет! Но не таких! – Калерия потрясла кассетой. – Давай, поднимайся! Нас ждёт кикбоксинг, потом завтрак.
– Опять овсянка? – скучным голосом спросила Вероника.
– Овсянка, мисс!
– Её, чего, тоннами завозят?! – возмутилась девушка.
– Твоему организму нужна натуральная пища. Кстати, вечером отец разрешил нам поехать на дискотеку.
– Точно? – не поверила Вероника.
– Точно!
– Йес! – индейским кличем выкрикнула девушка и пулей выскочила из постели.

***

После утреннего душа они с Калерией отправились в спортивный зал, что был оборудован в подвале дома. Там же находилась биллиардная и видеозал.
Полчаса тренировки пролетели как одна минута.
– Ну, как? – поинтересовалась Вероника. – Получается?
– В сборную не гарантирую, но защитить себя всегда сможешь.
Они стояли в душе – друг против друга.
– А тебе не дашь тридцать семь, – сказала Вероника, глядя на молодое спортивное тело Калерии. – Совсем не тянешь на этот возраст.
– Бестактное замечание! – смутилась гувернантка и тут же строго произнесла: – И не пялься на меня, как мужик, пожалуйста!
 Вероника рассмеялась:
– Я просто хотела сказать, что у тебя классная фигура.
– У тебя тоже ничего, – ответила Калерия.
– Марго двадцать восемь, а морщин как на ладони, и выглядит старше тебя.
– Краситься меньше надо. И не злиться по пустякам.
– У Марго нет пустяков. Ей до всего есть дело!
– Чего ты её так возненавидела?.. – спросила Калерия, обтираясь большим махровым полотенцем. – Она женщина с амбициями, мечтает о карьере. Что здесь плохого?
– Мечтать не вредно! А отца нечего эксплуатировать!
– Зато она молодая красивая женщина!
– Да вижу я всё! Думает, что успешно делает карьеру мачехи! Хренушки ей!
– Отца тоже нужно понять: он ещё, достаточно, молод. Сорок пять для мужчины – совсем не возраст!
– А как же мама?!
– Твоей мамы нет уже десять лет, девочка! – чётко и спокойно ответила Калерия. – К этому надо привыкнуть.
– А я не могу! Для меня мама всегда со мной! А для него!
– Ну, зачем ты так?.. Отец сам разберётся в своих чувствах.
– Уже разобрался.
– Успокойся.
– Я спокойна, как пирамида Хеопса. Думаешь, я против его женитьбы? Да я хочу, чтобы рядом с отцом появилась женщина! Только с Большой буквы! – И добавила: – Такая как ты!..
– Всё! – решительно сказала Калерия, надевая спортивный костюм. – Разговор исчерпан!
– Нет! Я хочу, чтобы ты стала моей мачехой!
– Перестань фантазировать!
– А разве тебе папа не симпатичен? Ну, признайся! Я же всё вижу.
– Что ты там видишь, дурёха? Протри глаза! – Калерия бросила ей чистое полотенце. – Хотя, что с тебя взять? Подростковый период! И вообще, не стоит влезать в дела взрослых. А самое главное, девочка, запомни: мачехой я ни за что не стала бы!..
– Ну и ходи в гувернантках! – крикнула ей Вероника и выбежала из ванной.
Калерия посмотрела ей вслед и, покачав головой, хмыкнула.
Игорь Сергеевич нашёл её в респектабельном агентстве гувернанток и, просмотрев анкету, тут же предложил работу в своём доме. Кроме знания нескольких языков, Калерия окончила психфак и была мастером спорта по кикбоксингу, что окончательно решило вопрос в её пользу.
До этого гувернантки в семье Чистопрудова не было. Оставшись без жены, Игорь Сергеевич отправил пятилетнюю Нику к своей бывшей тёще. И только когда в доме появилась Маргарита, он осознанно забрал дочь обратно, надеясь, что Ника подружится с молодой женщиной и примет её. В это же время он взял на службу Калерию.

***

Когда после завтрака оставалось совсем немного времени для отъезда в колледж, Вероника решила навестить зверинец. 
Сторож зверинца Стёпа кормил и чистил клетки. При этом он носил в нагрудном кармане потёртую корочку кандидата биологических наук.
В одной из новых клеток сидела чёрная пантера.
Уже несколько дней Багира не пила, не ела, даже не рычала. Молча, сузив в гневе свои прекрасные зелёные глаза, она смотрела из угла стальной загородки на паноптикум звериных пленников, которые в благодарность за то, что с них не содрали шкуру и не выщипали перья, несколько раз в день пели хвалебную песню:

Нам ни холодно, ни жарко
В новых клетках зоопарка.
Здесь порядок и уют,
Птицы райские поют!

Мы давно уж не звереем –
А жируем и жиреем.
В клетках сухо и светло,
По-домашнему тепло.

Нам и думать неохота
Про какую-то охоту:
Перед носом день-деньской –
Миски, полные едой.

Ни к чему нам воды Ганга –
Поливают нас из шланга.
Чистый пух, блестящий мех!
Мы живём счастливей всех!

ПАНТЕРА.
Эй, хвостатые уроды!
Вы забыли про свободу!
Позабыли про леса!
Про поля и небеса!

Нынче узниками стали!
А когда-то вы летали!
Мчались ветром по холмам!..

ЗВЕРИ.
Ничего не нужно нам!

Не слушайте пантеру!
Берёт нас на испуг.
Да здравствуют вольеры
И сторож – верный друг!
 
Вероника вбежала в зверинец.
– Доброе утро, сударыня! – радостно приветствовал её сторож Стёпа. – Как поют! Заслушаешься! Одна пантера молчит. Как привезли неделю назад, с того часу – ни оха, ни вздоха. И, главное, ничего не жрёт! А ведь каких денег отцу стоила! Из ветеринарки приезжали, из цирка – всё без толку! 
Вероника подошла к вольеру пантеры.
Та подняла голову и посмотрела ей прямо в глаза.
– Привет! – сказала девушка.
– Привет! – ответила пантера.
– Я Вероника.
– А я Багира.
– Как будто из «Книги Джунглей»!
– А я и есть из Джунглей.
– Из тех самых?! Где жил Маугли?!
– Почему жил?.. Он и сейчас там живёт.
– Шутишь! – не поверила Вероника.
– Проверь.
– Он что же, настоящий?!..
– Как и я.
– Ты-то настоящая. Поэтому наверняка скучаешь по дому…
– Тоскую.
– Хочешь выпущу?
– Зачем? Что мне делать в ваших лесах или в городе? Если и быть свободной, то только в Джунглях! Но туда я уже никогда не попаду…
– Знаешь, подруга, – с грустью сказала Вероника, – я сама живу взаперти. И всё же обещаю тебе помочь. Ещё не знаю как, но обязательно помогу!
Багира поднялась с бетонного пола и, бесшумно приблизившись к Веронике, дружески протянула ей сквозь прутья свою чёрную лапу.
– Мы с тобой одной крови! – сказала пантера. – У каждого из нас было много жизней, и в каждой из них мы были то зверями, то людьми… Всё перемешано в Вечности… Главное – научиться любить друг друга…
– Я буду любить тебя, Багира… Только, пожалуйста, не мори себя голодом. Глупо умереть такой смертью.
– Теперь я этого не хочу! – сказала пантера. – Теперь рядом есть ты. Приходи ещё. Буду рада поговорить с тобой.
– Я буду приходить каждый день, – пообещала Вероника и вернулась в дом, чтобы через четверть часа отправиться в колледж.
На крыльце она столкнулась с отцом.
– Доброе утро, Ника! – поздоровался с ней Чистопрудов, целуя дочь в щёку. – Тебя отвезти или поедешь с Калерией?
– Поеду с Лерой. Спасибо за дискотеку, папа.
– Возвращайтесь не поздно.
– Сам-то когда будешь?
– Ещё не знаю… Сегодня… кастинг для нового клипа Маргариты… Меня пригласили присутствовать…
– Ещё одного?! – изумлённо воскликнула Вероника. – Два уже ежедневно засоряют музыкальные каналы! Подумай об экологии, папочка!
– Не распускай язык! 
– Каждый человек имеет право на своё мнение!
– Конечно же, имеет. Только держи его на привязи.
– Как пантеру? – спросила Вероника.
– Не понял…
– Ну зачем нам держать при себе пантеру? А, пап?
– А зачем нам волки или гималайский медведь? – ответил вопросом на вопрос Чистопрудов.
– Действительно, зачем? – сделала «большие глаза» Вероника. – Может, отправим всех обратно по домам?
– Ты это серьёзно?
– Нет, шучу! Ну, скажи, зачем нам всё это зверьё?! Ты ведь не Дарвин, а я не заместитель директора зоопарка!..
– Очень остроумно!
– Ну, хотя бы пантеру давай выпустим.
– Ты в своём уме?! У меня редкая коллекция хищников. Мои звери снимаются в кино, мне завидуют некоторые старые зоопарки!
– Машина у ворот! – объявила Калерия, подойдя к крыльцу в строгом чёрном костюме. – Бегом за рюкзаком! – напомнила она Веронике.
– Вечером договорим! – кивнула дочь отцу и, бросившись по парадным ступеням в дом, тут же столкнулась с вылетевшей из дома с диким визгом Маргаритой. В руке та держала за хвост дохлого мышонка.
– Какая гадость! В кармане моего халата! – визжала она.
Вероника прыснула от смеха.
– Наверняка это её работа! – Маргарита с ненавистью глянула на девочку.
– Ника тут ни при чём, – вмешалась Калерия. – В подвале завелись мыши, только и всего!
– Только и всего?! – с негодованием продолжала вопить Маргарита. – Как я не стараюсь заменить ей мать, – обратилась она за поддержкой к Чистопрудову, – твоя дочь всё равно меня ненавидит! Не удивлюсь, если она разрушит нашу свадьбу!
– Успокойся, дорогая! – сказал Чистопрудов. – Свадьба обязательно состоится. Я уже разослал всем приглашения. А тебе, – обратился он к дочери, – пора привыкнуть к мысли, что Маргарита будет жить с нами!
– Я никогда к этому не привыкну! – топнула ногой Вероника. – Слышите, вы, оба?!.. Снимайте свои клипы! Делайте свои «бабки». Только не лезьте в мою жизнь!.. И если желаешь знать моё мнение, – обернулась она к отцу, – то Марго хочет лишь одного: выцарапать своими наманикюренными коготками твои деньги!.. Хищница! – бросила она в лицо Маргарите. – Вот кого бы я посадила в клетку!
Чистопрудов подошёл к дочери и залепил ей звонкую пощёчину.
Вероника уставилась на отца глазами, полными слёз.
– Я спокойна, как пирамида Хеопса, – сказала она и быстрым шагом направилась к воротам, за которыми стоял БМВ.
– Ника! – кинулась ей вслед Калерия, но, опомнившись, бросилась в дом. Через минуту она выскочила со школьным рюкзаком и, пробегая мимо Чистопрудова, сказала ему прямо в лицо: – Ваш «урок педагогики», господин папа, целиком и полностью лежит на вашей совести!
 Во дворе наступила пауза. Молчаливые охранники сделали вид, что ничего не видели и не слышали. Только объективы видеокамер наблюдения молчаливо и объективно зафиксировали семейный скандал.
– Если ты не прогонишь эту гувернантку, уйду я! – рыдала Маргарита. – Она пагубно влияет на девочку, разве ты не видишь?..
Игорь Сергеевич не знал, что ответить.
– Хорошо… – промямлил он. – Я уволю Калерию…
– Сегодня же! – потребовала Маргарита и направилась в дом. – Через десять минут я буду готова!..
Поднявшись в свою спальню, она выглянула в окно. Убедившись, что БМВ с Вероникой уехал в Москву, набрала номер по мобильнику и сказала вполне спокойным голосом:
– Привет! Это я, Марго!
Чистопрудов же так и остался стоять во дворе.
К нему подошёл сторож Стёпа.
– Что будем делать с пантерой, Игорь Сергеевич? Не жрёт, не пьёт. Как бы того… не сдохла.
– Что-о-о?! – заорал Чистопрудов, выплёскивая на биолога всю накопившуюся в душе злость. – Хоть волосок с неё упадёт – обрею наголо и отправлю в Африку!
– Кого н-наголо? – вздрогнул Стёпа.
– Тебя, конечно!
– А почему н-наголо? – не понял Стёпа.
– Потому, что там жарко!
– А почему в Африку?
– А потому, что там биологов не хватает!
Напуганный сторож поспешил обратно в Зверинец.

***

…На Кузнецком мосту, появились Путешественники-во-Времени. На Маугли теперь были джинсы, майка с надписью: «ARBAT» и новенькие кроссовки.
Большой звёздный Пёс высадил их на берегу Москва-реки, в Серебряном Бору, так что до Центра им пришлось добираться сначала на троллейбусе, а потом на метро.
– Ну, и где мы её найдём? – спросила Мури, разглядывая модные витрины магазинов и галерей. – Знаешь, сколько в Москве жителей?
– Сколько?
– Одиннадцать миллионов, а с приезжими – все пятнадцать!
– А зачем нам жители? – не понял Маугли. – Нам нужно искать Багиру.
И тут они увидели витрину мехового салона. Среди белых, рыжих полосатых и пятнистых шкур выделялась чёрная шкура пантеры. Не сговариваясь, Путешественники-во-Времени кинулись к стеклянным дверям салона.
– С кошкой входить нельзя, – вежливо преградил им путь охранник.
– С живой? – с сарказмом в голосе спросила Мури. – Выходит, чтобы мне попасть в ваш магазин, с меня надо содрать шкуру?
– Я не это имел в виду… – растерялся вышколенный охранник – ему ещё никогда в жизни не приходилось разговаривать с кошками.
– Тогда, что? – подняла хвост Мури. – Как я заметила, на дверях почти каждого магазина в вашем городе висит объявление, что любая живность является персоной нон грата.
– Чего? – переспросил охранник, понимая из латыни одно только слово «персона».
– В смысле нежелательное лицо, – нетерпеливо объясняла кошка. – Будто звери только и желают перекусать покупателей или нагадить в вашем салоне. Честно говоря, такие их заветные желания могли быть абсолютно справедливыми!.. Посмотрела бы я на людей, загляни они в кошачий салон, где продавалась бы человеческая кожа! Хотите татуированную? Хотите – нет?!
От этих слов у охранника выступили на лбу крупные капли пота, и пока он промокал их платком, Путешественники прорвались в салон.
– Чего желаете?! – бросился навстречу Маугли розовощёкий улыбчивый продавец. – В нашем фирменном салоне богатый выбор одежды из натуральной кожи! Костюм из дельфина! Сапоги на лисьем меху! Дублёнка из шкуры волка!
– Вот-вот! – заметила Мури. – Трофеи цивилизованных дикарей. Впрочем, цивилизованных ли? – усомнилась она.
– Скажите, – обратился к продавцу Маугли. – Откуда у вас шкура чёрной пантеры?
– В смысле, кто производитель?.. – не понял его продавец. – Кажется, из Южной Америки. Сейчас уточню…
– Не стоит, – сказала Мури и, подбежав к шкуре пантеры, принюхалась. – Нет! Это не она!..
– Вы что-то ищете?! – недоумённо спросил продавец.
Маугли же, увидев манекенов, одетых в шубы из шкур разных зверей, стоял поражённый.
– Какое зверство! – воскликнул он наконец.
– Что вы! – изумился продавец. – Это самая модная коллекция в нынешнем году! Взгляните на линию! Какие формы! Воротники! Манжеты! Опушки!
– Почему ради того, чтобы людям было тепло, нужно убивать зверей?! – воскликнула Мури.
– Всё это в порядке вещей, – ответил вконец растерявшийся продавец. – Веками люди ходили в шубах из натурального меха. Особенно в России! Шубы собольи! Бобровые!
– Мне не нравится весь этот ассортимент! – решительно сказал Маугли. – Сколько замечательных звериных личностей погублено ради того, чтобы люди могли покрасоваться друг перед другом!
– Так вы из «Грин пис»! – обеспокоенно догадался продавец. 
– Мы из Джунглей! – гордо ответил Маугли. – И за всё, что вы натворили – ответите перед Стаей.
– Перед какой стаей?.. – не понял продавец, ища пальцем  кнопку тревоги. – Было бы лучше, господа, если бы вы покинули наш Салон…
– Ни за что! – твёрдо сказала Мури. – Мы требуем компенсацию за убитых зверей!
– Какую ещё компенсацию?! – не понял продавец. – Мы не охотники! Не меховщики! Мы торговцы!..
– Шкурники! – бросила ему в лицо Мури. Она кинулась на первый же манекен и стала царапать нарисованное лицо.
Продавец наконец нащупал «тревожную кнопку», и Салон огласился громким звонком.
Охранник у входа бросился в магазин, чтобы задержать хулиганствующих покупателей. Но ни Мури, ни Маугли так просто поймать было нельзя. 
Путешественники бросились на улицу. К салону подъехал наряд полиции. Охранник салона с полицейскими кинулись за ними.
В это время по Кузнецкому Мосту проезжал мотоциклист в байкерском прикиде, с гитарой за спиной. Увидев убегающего Маугли, за которым гнались менты, байкер обогнал его и крикнул:
– Ко мне, в седло!
Маугли, не медля ни секунды, подпрыгнул и точно приседлился позади мотоциклиста. Мури вскочила следом.
В одно мгновенье нарушители исчезли за углом «Детского мира».
Так произошло их знакомство с байкером и рокером Серым.
Серый был философом, писал рок-песни и жил один. Его главной философской мыслью было следующее: в каждом человеке спрятано какое-то животное.
– Разве мы не говорим о ком-то: он, как назойливая муха или как верный пёс? – рассуждал Серый. – В ком-то живёт трусливый заяц, в ком-то упрямый осёл или каракатица… Я же – человек-волк! – с гордостью говорил он о себе.
Ровно в полночь в нём пробуждались звериные способности. Нет, он не превращался в настоящего волка, не нападал на одиноких бомжей и прохожих, не ел сырое мясо,  он видел ночью, как днём, чуял за километры каждый запах, слышал вокруг любой шёпот.
– Любой из нас может сказать о себе: «Я вкалываю, как лошадь» или «Я прекрасна, как райская птица», – рассуждал Серый.
Девиз Серого был конкретен: «Волка ноги кормят». И дружил он с байкерами, которые называли себя «Полуночными волками».
Узнав историю с Багирой, Серый тут же предложил новым приятелям свою помощь, свои колёса и мотор «Хонды». Поиски Багиры завертелись с бешеной скоростью.
Начали с Зоопарка. Затем побывали в нескольких Приёмниках бездомных животных. Потом Серый привёз Путешественников в Театр зверей.
Там только что закончилось дневное представление.
Поставили мотоцикл у «Служебного входа», доверили Мури разузнать всё о пантере. А сами парни, попивая пиво из банок, говорили про «городские Джунгли», где ночами творится жуткий беспредел, какого не увидишь и в Джунглях настоящих. Серый рассказывал Маугли о жестоких драках, о похищениях детей и мужчин, о продаже девушек и о кровавых убийствах.

***

Тем временем Мури спокойно прошла за кулисы и тут же столкнулась нос к носу с двумя актрисами-кошками, они сплетничали о своём дрессировщике, который не скупится на ласковые слова, но сильно экономит на провизии для животных. Увидев незнакомую чёрную кошку, кошки-актрисы выгнули было спины, подняли хвосты и зашипели. А наша Мури лелейным голосом завела разговор о самом счастливом дне в своей жизни: наконец-то она встретилась с такими талантливыми актрисами, она давно надеялась с ними именно познакомиться, и она счастлива, что может высказать им слова любви и восторга.
Попавшись на лесть хитроумной поклонницы, кошки-актрисы тут же успокоились и с улыбкой приняли все подобающие эпитеты в свой адрес.
После этого они уже втроём вели разговор о недостатках дрессировщика. Мури вспомнила несколько ужасных историй о режиссёрах и дрессировщиках из мировой литературы. Чувствуя, что разговор может затянуться, она прямо спросила: не знают ли они что-нибудь о пантере Багире.
История о её похищении из Джунглей сразу же затмила все закулисные сплетни, и кошки побежали за слепым Учёным Котом, он был ясновидящим.
Учёный Кот нисколько не удивился тому, что о нём вспомнили: жизнь вокруг была так туманна и призрачна, что уже много лет к нему обращались в трудных случаях и с Лубянки, и с Петровки. Он мог рассказать о прошлом, настоящем и будущем не только каждого гражданина, но и о будущем всего государства. Он частенько помогал знаменитым экстрасенсам, хотя и знал, что его сведения они выдают за свои. Узнав о случившемся с Багирой, Учёный Кот с радостью изъявил желание помочь в её поисках.
После недолгого раздумия, Кот сказал:
– Ищите в Сосновом Бору. Живую и невредимую.

***

Вечером, в одном из павильонов, снятом Чистопрудовым для кастинга молодых певиц, способные студентки музыкальных училищ озвучивали отснятый клип. Режиссёр оглядывался на Чистопрудова, Чистопрудов, мало что понимая, на Марго. Марго быстро сокращала количество участниц.
Наконец, перед ними появилась симпатичная девушка Лиза. С первых же звуков её сильного голоса, даже Чистопрудов понял: это именно та, то есть – она, то есть – кто нужен.
Объявив перерыв, режиссёр подошёл к Маргарите.
– Ну, что? Кажется, нашли! – довольный сказал он.
Губы Марго привычно скривились.
– Не нравится?! – удивился и Чистопрудов.
– Не очень…
– Её тембр похож на твой.
Марго молчала. Умом она понимала, что девушка Лиза – самый идеальный вариант, но, глядя на симпатичную юную певицу, сердце Маргариты полнилось ревностью.
– Ну, так что? – сказал Чистопрудов. – Заключаем контракт!
– Не знаю… – ледяным голосом произнесла Марго. – Может, ещё поищем?..
– Я считаю, что поиски закончены! – сказал режиссёр.
– Видно, девочка в твоём вкусе! – съязвила Маргарита.
– Всё! Хватит! – возмутился господин Чистопрудов. 
 Спустя четверть часа со студенткой Лизой был заключён Контракт, в котором она не имела права разглашать «творческую тайну» Студии, а именно: Маргарита будет петь «под фанеру» её голосом.
Когда обе стороны поставили свои подписи, раздался звонок с мобильника господина Чистопрудова.
– Слушаю! 
Звонила Калерия.
– Пропала Ника, – сказала она.
– Как – пропала?!
– Я приехала за ней в колледж после уроков, – стала объяснять Калерия. – Мы сели в машину, чтобы поехать перекусить, а потом немного покататься по городу перед дискотекой. В кафе я направилась вымыть руки, а когда вернулась, Ники уже не было…
– Где вы сейчас? – спросил Калерию Чистопрудов.
– У вас дома, – ответила та.
– Вы уволены, – жёстко сказал он ей. – Дождитесь меня и ни шагу из дому!
– Что случилось? – спросила Маргарита. – На тебе лица нет!..
Он передал Марго ошеломляющую новость.
– О, Боже! – запричитала она. – За что это нашей несчастной любимой девочке?!.. 
И тут вновь раздался звонок мобильника. Чистопрудов молниеносно ответил:
– Слушаю!
– И слушайте внимательно… – раздался в трубке чей-то хриплый мужской голос. – Ваша дочь похищена. Расплатиться за неё вы сможете только вашим Зверинцем.
– Кто вы? Где она?! Дайте ей телефон!
– Не делайте резких движений, Игорь Сергеевич! – посоветовал хриплый голос. – Иначе дочь вы никогда не увидите…
Связь прервалась. Чистопрудов сжал трубку мобильника с такой силой, что пальцы побелели.
– Это всё гувернантка! – воскликнула Марго. –  И не смотри на меня так! Калерия отомстила тебе за меня!
На Игоря Сергеевича было больно смотреть. В один миг он расстался со своим Зверинцем. Он вспомнил сегодняшнее утро… пощёчину… и ему стало ещё больнее.
Чистопрудов позвонил дочери. Она не ответила.
«Неужели всё это правда?..», – думал Игорь Сергеевич.

***

Вечерело. «Хонда» Серого мчалась вдоль загородного шоссе, к Сосновому Бору.
– Далеко ещё?.. – крикнул ему в ухо Маугли.
– Километров тридцать! – прокричал Серый.
Внезапно впереди раздалась пулемётная очередь мотоциклетных выхлопов. Из-за поворота появилось несколько десятков мотоциклов с зажжёнными фарами. Байкеры отправлялись на закрытие байкерского сезона.
Их не очень любили одни, и очень не любили другие – за треск моторов, за чёрный камуфляж с цепями, за блестящие детали на машинах, за байкерскую свободу, которая была недоступна многим жителям. 
Узнав Серого, вся встречная колонна разом остановилась без всякой команды, как по команде.
– Это ещё кто? – насторожённо спросила Мури.
– Свои, – ответил Серый, ставя «Хонду» на подставку. – «Полуночные волки».
Через минуту их уже окружили байкеры. Все они были в чёрных кожаных куртках, в чёрных кожаных брюках и в чёрных кожаных ботинках до икр.
– Ты не с нами? Какое закрытие без твоих песен? Куда это ты? – посыпались со всех сторон вопросы.
Серый рассказал им историю Багиры.
Байкеры окинули взглядом Маугли. В глазах «полуночных волков» вспыхнуло любопытство.
– И в самом деле, приёмный сын Отца Волка?..
– Наш дальний родственник.
– Одна кровь…
 – Я с вами одной крови! – кивнул им Маугли.
Этой фразы было достаточно, чтобы все пожали ему руку.
– В Сосновом Бору действительно есть чей-то частный зверинец.
– Кажется, хозяина зовут Чистопрудов.
«Волки» вернулись к своим машинам и завели моторы.
– Если понадобится помощь – зовите!
– Доброй охоты! – пожелал им Маугли.
Мотоцикл Серого понёсся дальше по загородному шоссе.

***

Был поздний вечер, когда Серый заметил вдалеке огонёк лесного костра. Он заглушил мотор, и все на цыпочках стали пробираться к огню.
У костра сидели двое – Длинный и Короткий, каждому  было лет по тридцать.
– Охотники или рыбаки… – шёпотом сказал Серый. И вдруг показал пальцем в сторону от костра.
Рядом со старенькой ауди, к высокой сосне была привязана девочка. Её рот был заклеен скотчем.
Двое незнакомцев пили баночное пиво и рассуждали о «красивой жизни».
– Перво-наперво, как получу «баксы», – сказал Длинный, – отправлюсь на зарубежный курорт!.. Яркое солнце, синий океан, длинноногие девчонки!.. М-м-м!..
– На зарубежный курорт ехать опасно, – заметил Короткий. – Сплошные теракты, тайфуны и торнадо. Не! Я куплю крутую иномарку и поеду на ней с какой-нибудь тёлкой по Европе!

***

– Похитители! – шепнул Серый.
– Нужно спасать девчонку, – ответила Мури.
Они притаились в кустах, но случайный треск сучьев выдал их присутствие.
Похитители обернулись в их сторону.
– Там кто-то есть… – боязливо промямлил Короткий.
–  Кто? – спросил Длинный.
– Не знаю… – прошептал Короткий. – Тут рядом старое кладбище…
В этот момент раздался звонок мобильника.
– Алло! – сказал Длинный. – Ага! Есть!.. – И нажал кнопку отбоя. – Всё, пора! – сказал он Короткому. – Звонил Шеф. Её отец согласился отдать Зверинец. Так что с девчонкой пора кончать.
– А зачем «кончать», если папаша выполняет все условия?! – испугался Короткий.
– Она нас видела, – поднимаясь, ответил Длинный. – Помоги развязать…
Веронику, а это, как вы догадались, была именно она, развязали и попытались посадить в мешок. Она показала похитителям несколько приёмов кикбоксинга, но, в конце концов, они связали её верёвкой и засунули в мешок.
– Девчонка здорово дерётся! – воскликнул сказал Серый.
– Мы так вот и будем глазеть? – в нетерпении спросил Маугли, уже давно готовый выскочить из своего укрытия.
– Погоди! – охладила его пыл Мури. – Посмотрим, что будет дальше.

***

– Несём к реке! – подал команду Короткий. – Бултых! и  концы в воду!
Вероника билась в мешке, как пойманная русалка.
– Я против! – сказал Короткий.
– Твоё право обратиться в Европейский суд, – рассмеялся Длинный.
– Да погоди! – прервал его Короткий. – Насколько я знаю, первый заказчик не собирался от неё избавляться.
– А второй собирался. Ну, бери же!..
– Брать грех на душу – не хочу!.. – упрямо сказал Короткий. – У нас была задача похитить её – мы и похитили, но чтобы убивать – это без меня!
Они заспорили, пока, наконец, не положили мешок на землю и не открыли по новой пивной банке.
– Как будем спасать? – спросил Серый у Маугли.
– Только хитростью, – ответила Мури и поделилась своим планом.

***

В это же время, в усадьбе господина Чистопрудова уволенная Калерия собирала свои вещи в спортивную сумку. Она была потрясена случившимся.
«Как же смогли эти негодяи, – думала она, – у всех на виду похитить девочку, которая с детства усвоила: что с незнакомцами нельзя не то что идти куда-нибудь, но даже заводить какие-либо разговоры. Или, – думала она, – Вероника хорошо знала похитителей?.. Или они сказали ей такое, чему она безоговорочно поверила?..».
Калерия не боялась ни увольнения, ни суда, в котором она не сомневалась: любой отец непременно подал бы на неё в суд. Калерия боялась за жизнь Вероники. Как она? Где? Ведь с девочкой могли сделать всё, что угодно!
Внезапно Калерия услышала призывный рёв Багиры.
«Что там ещё стряслось?! Не хватает какого-нибудь криминального события в самой усадьбе!» – подумала она и поспешила в Зверинец.

***

Пантеру нельзя было узнать: вместо тихой и покорной – она предстала перед всеми в своём истинном облике. Калерия увидела прекрасного разгневанного зверя, из пасти которого нёсся громогласный рёв, пугающий не только всех жителей Зверинца, но и сторожа Стёпу и охранников Усадьбы.
Увидев гувернантку, Багира рыкнула последний раз и замерла, не спуская с неё своих зелёных глаз.
– Её похитили! – сказала пантера.
– Ты знаешь, где она? – спросила Калерия.
– Я слышу и вижу сердцем, – ответила Багира. – Выпусти меня, и мы вместе найдём её.
– Ключ от клетки! – потребовала Калерия у Стёпы, который стоял рядом ни жив ни мёртв.
– Ни за что! – отрезал Стёпа. 
– Если я сейчас же не получу ключ, – объяснила ему Калерия, – то в Москве не досчитаются как одного биолога, так и одного сторожа.
– Пусть лучше не досчитаются биолога, – ответил непреклонный Стёпа.
Калерия не стала с ним спорить и тут же применила боевой приём, от которого Стёпа выронил связку ключей на землю.
– На помощь! – крикнул он охране.
Три охранника бросились ему на помощь, чтобы скрутить Калерию, однако, та спортивным приёмом повергла всех троих наземь, пристегнула наручниками к прутьям клетки и выпустила Багиру.
 
***

Устав от спора: «утопить девчонку или нет» – похитители сидели у костра и продолжали пить пиво.
Короткий тут же свалился без чувств от одного удара Маугли, а Длинный убежал со всех ног в чащу.
Тут же освободили из мешка Веронику.
– Как ты? – спросила её Мури.
– Я спокойна, как пирамида Хеопса, – ответила Вероника. – Вас прислал отец?
– Нет, – сказал Серый. – Просто ехали мимо…
Вероника рассказала им о своём злоключении.
– У нас тоже похищение, – сказал Маугли.
– А кого похитили у вас? – спросила Вероника.
– Пантеру Багиру.  Вот едем спасать!
– Пантеру Багиру?! – охнула Вероника.
– Неужели слышала? – удивилась Мури.
Та в изумлении закивала головой.
– Она в Зверинце?..
Вероника вновь молча кивнула.
– Знаешь, где Зверинец? – спросил Серый, надевая модные краги.
– На нашей Усадьбе, – ответила Вероника, не сводя глаз с Маугли. – Тут недалеко…
И вдруг Маугли увидел в её зрачках глаза Лунан.
И они глянули друг на друга уже совсем по-другому.
– Как твоё имя?..  – спросила она.
– Маугли. А как зовут тебя?
– Вероника. Можно просто Ника. Так меня звала в детстве мама.
Лежащий у пня Короткий замычал, приходя в себя.
– А про него-то мы совсем забыли! – предупредила всех Мури.
И они тут же, заклеив бандиту рот скотчем, засунули его в мешок.
– Не задохнётся? – встревожилась Вероника.
– Выживет, – ответил Маугли. – Дружок освободит. Надеюсь, недалеко сбежал.
– Нужно спешить, – сказал Серый. – Рассветает…
– Наверное, папа себе места не находит… – добавила Вероника. Ей не терпелось поскорее познакомить отца со своими спасителями.
Вчетвером они кое-как разместились на мотоцикле и помчались на усадьбу.
Спустя короткое время на поляне появился Длинный.
– Никого… – удивлённо произнёс он. – Глюки!.. Большое количество пива, только и всего!.. Эй! Ты где?.. – Он поискал глазами Короткого. – Сбежал… Во, трус! Мертвецов испугался!.. – И тут же споткнулся о лежащего в мешке Короткого. – А это кто? А-а-а, пленница!.. Придётся самому её утопить.
Услышав это, Короткий, что есть силы, задёргался в мешке.
– Жаль, конечно, девчонку, – сказал Длинный, с трудом взваливая мешок себе на спину, – но приказ есть приказ.
Короткий задубасил его ногами по спине.
– Да лежи ты смирно!.. – прикрикнул Длинный, уверенный, что в мешке Вероника. – Ну, и упитанные же дочки у этих олигархов!..
И он осторожно спустился к реке по пологому берегу.

***

Примчавшись домой, господин Чистопрудов и Маргарита нашли пристёгнутых к решётке охранников и сторожа Стёпу. Клетка, где ещё утром сидела пантера, была пустой.
Охранников освободили, и они поведали обо всём, что здесь произошло.
– Как я и предполагала, – злорадно напомнила Чистопрудову Маргарита, – похищение несчастной девочки – дело рук этой тихони-гувернантки.
– Не понимаю только, зачем ей мой Зверинец?! – растерянно ответил Чистопрудов. – Она разбирается в хищниках ровно столько, сколько я в разведении кроликов!
– Думаю, что Калерия была просто исполнительницей. 
– Кого?
– Каких-то «крёстных отцов», – ответила Марго.
– Придётся звонить в полицию, – сказал господин Чистопрудов, доставая мобильник.
– Не спеши! – остановила его Маргарита. – Нам не нужен шум…
– А что ты предлагаешь?.. Сидеть сложа руки и ждать неизвестно что?!
– Да! Сидеть и ждать! Вот когда вернут, тогда и будешь дёргаться! Они же сказали: в полицию не обращаться. Негодяи! Ах! – всхлипнула она. – Бедная девочка!..

***

Длинный спустился к реке.
Связанный в мешке Короткий, отчаянно сопротивлялся и мычал.
«А может, не стоит брать грех на душу? – вдруг подумал Длинный. – Всё-таки, живой человек! – Он положил мешок на землю и сел рядом. – А как же приказ? Не исполню, что требуют, – не получу денег… Нет, видно придётся поступиться своей добротой!.. – Он перекатил мешок к кромке воды. Оттуда вновь раздалось громкое мычание. Длинный встал во весь рост. – А ведь и у меня дочь… Каково было бы ей, очутись она в таком мешке! О, чёрт!» – И, не зная как поступить, он закурил.
– Ну, чего стоишь?! – раздался вдруг, прямо за его спиной чей-то хриплый голос.
Длинный обернулся.
На высоком берегу стояли трое: два крепких парня, видимо, охранники и мужчина средних лет.
– Доброе утро, Председатель!.. – подобострастно кивнул ему Длинный. – Я… это… топлю!..
– Ну и топи! Чего телишься? Или помочь?!
– Я сам, сам! – произнёс Длинный, пытаясь поднять мешок. – Тяжёлая девчонка! Отъелась на папиных харчах! Сейчас, сейчас.
– А где Короткий? – поинтересовался мужчина, которого Длинный назвал Председателем.
– Сбежал куда-то! Да вы не волнуйтесь! Я сам утоплю… А деньги он хрен получит!
– Правильно! Кто не работает, тот остаётся без пенсии! Может, помочь всё-таки?
– Да нет, я справлюсь… справлюсь!
– Гляди, пупок не порви!
Охранники довольно загигикали.
Длинный быстро схватил мешок и со всего размаха бросил в реку. Его понесло быстрым течением.
– Кажется, всё! – обернулся Длинный к Председателю.
– Всё да не всё, – сказал ему Председатель. – Девчонку-то мы только что на шоссе видели. На мотоцикле мимо нас промчалась.
– Не понял... – недоумённо произнёс Длинный. – Я ж её только что утопил... На ваших глазах...
– Выходит, не её, – усмехнулся Председатель. – Так что денег ты не получишь! – Он достал пистолет и, прицелившись в дрожащего от страха Длинного, добавил: – А за невыполнение приказа, сам знаешь, что бывает!
Длинный упал перед ним на колени:
– Пощади, Председатель!
И тут на берегу появились Багира с Калерией.
При виде пантеры трое мужчин так и застыли на месте.
Пользуясь заминкой, Длинный незаметно нырнул в камыши.
– Где Вероника? – спросила Калерия у Председателя.
– Не знаю, – ответил тот с наглой улыбочкой. – Во-он, плывёт мешок. Догоняй!
Калерия, не задумываясь, бросилась к воде, а Багира, зарычав на весь лес, одним прыжком накрыла Председателя. Тот выстрелил. Охранники открыли беспорядочную пальбу. Одна из пуль попала Председателю ниже поясницы. Он упал, матерясь и браня всё на свете.
И сразу же раздалась пулемётная очередь. Это «Полуночные волки», заслышав рёв Багиры, примчались на помощь. Вскоре с Председателем и его охраной было покончено – те были связаны и прикручены к сёдлам мотоциклов, которые понеслись к первому же полицейскому посту.
Багира помогла Калерии выловить мешок, который на их счастье застрял в коряге упавшего в реку дерева. Каково же было их удивление и радость, когда вместо Вероники, на них уставился перепуганный мужичок…
…Длинный, сидя в камышах, видел, как байкеры расправились с Председателем и его охраной.
«Ну, его к чёрту, с такой работой! Тут не только деньги потеряешь, но и здоровье!..», – думал он, радуясь, что остался жив.
Он решил немного отсидеться, а потом найти второго заказчика, чтобы хоть как-то компенсировать свои убытки.

***

Убитый горем Игорь Сергеевич не выходил из своего кабинета. Юристы уже переоформили все документы, чтобы отдать Неизвестному Лицу его детище – одну из лучших коллекций хищников. К нему приезжали зоологи из московского зоопарка, его звери играли в кино, работали в цирке. Великие дрессировщики покупали у него детёнышей. Всё! Теперь этого ничего не будет!
Он стоял у окна своего кабинета и со второго этажа, не отрываясь, смотрел на дорогу, которая вела к его усадьбе.
Внезапно послышался треск мотоцикла, и он увидел как к воротам загородного дома несётся хонда, на которой сидело несколько человек. Одного он узнал сразу – в розовой куртке – самого родного человека на свете.
Не выдержав напряжения, Чистопрудов помчался вниз по лестнице, чуть ногу не подвернул. Он выскочил на крыльцо и крикнул охране:
– Пропустить!
Хонда, не снижая скорости, въехала во двор. С мотоцикла спрыгнула Вероника и побежала к отцу.
Не обращая внимания на незнакомых людей, на растерянных охранников, Чистопрудов обнял дочь, словно не видел её тысячу лет.
Из окна спальни на втором этаже показалось изумлённое и растерянное лицо Маргариты.
– Знакомься! – сказала дочь отцу, представив своих спасителей. – С этого часа они мне, как братья!
Благодарный отец пригласил ребят пожить в их доме, сколько они пожелают и, вдобавок, пообещал выполнить любую их просьбу.
Во двор спустилась Маргарита.
– Детонька! – с фальшивой улыбкой воскликнула она, подойдя к Веронике. – С тобой ничего не сделали?!
– Тинто Брасс отдыхает! – ответила ей девочка. – Кстати, фильм можешь забрать обратно. Так себе…
– Какой фильм? – поинтересовался Игорь Сергеевич.
– Про Незнайку, – поспешно перевела разговор Марго.
К воротам Усадьбы подъехала ауди. Из неё вышел Длинный.
– Мне Маргариту Олеговну, – сказал он охране.
– Маргарита Олеговна, к вам! – крикнул охранник Марго.
– Ко мне? – недоумённо спросила она. – Это ещё кто такой?
– Я по поводу гонорара, который мне обещал Председатель! – на весь двор крикнул Длинный.
– Какой Председатель?.. – промямлила Маргарита, глядя растерянно на всех. – Может быть, вы ошиблись домом, дядя?!
– Как же ошибся! Усадьбу господина Чистопрудова знают все! Прошу заплатить мне деньги!..
– За что?! – Маргарита торопливым шагом направилась к непрошеному гостю.
– Как за что?! – удивился Длинный. – За похищение вашей падчерицы.
– Заткнись, придурок! – громким шёпотом цыкнула Марго.
– Это я-то придурок?!  А ну, плати по всем счетам, лахудра! Сама заказала девчонку и ещё оскорбляет! – возмущённо гаркнул бандит.
Певица обернулась к ошеломленному Чистопрудову.
– Что он такое мелет?! – её лицо побелело. – В первый раз слышу такой бред! Это шантажист, Игорёк, самый настоящий шантажист!
И она театрально упала в обморок.

***

…Месяц тому назад, в уютном ресторанчике на Тверской, Маргарита встретилась с Председателем.
Это был Тигран Табакян – Председатель Общества защиты животных, он же владелец сети зоомагазинов «Джунгли».
До встречи с Чистопрудовым, Марго была подружкой Табакяна и имела от него всё – от платьев до машины, к тому же была вхожа в дома московской элиты. Была бы Марго хоть чуточку поумнее… Над ней все смеялись, но с её мнением почти всегда были вынуждены считаться, ибо она была не сама по себе, а Рядом-с-Председателем. Будучи созданием глупым. Маргарита рассорила Табакяна с весьма влиятельными людьми и, в концов концов, он нашёл способ избавиться от подружки. Он познакомил её с одиноким Чистопрудовым.
Милейшая кошечка с острыми коготками – она влюбила в себя вполне достойного человека. Марго понимала: серьёзная перспектива. Однако, случись что с Чистопрудовым, всё богатство Игоря Сергеевича по наследству достанется не ей. У него была дочь.
Сам же Табакян был человеком сложным. В нём боролись, по меньшей мере, два человека: Председатель Общества защиты животных и торговец.
Как защитник животных он страдал от того, что звери попали в неволю. Как владелец зоомагазинов он умел считать деньги, которые ему приносили животные. И Тигран нашёл компромиссное решение: животные за свою жизнь должны несколько раз менять хозяев – ради разнообразия впечатлений. Это было вполне нравственно и вполне прибыльно. Итак, проданное однажды животное ещё несколько раз обретало новых хозяев. Любым способом (цель оправдывает средства).
Поначалу он хотел приобрести хищников Чистопрудова легально, однако Игорь Сергеевич и слушать не захотел об этой сделке, хотя Табакян предлагал миллионы. Тогда он решил действовать через Марго, ещё не зная, чем закончится весь его план.
Пригласив Марго в ресторан на правах старого друга, Тигран расспросил вначале о её новой жизни, о творческих делах, о жизни в доме Чистопрудова, и, когда понял расстановку сил, решил действовать жёстко и наверняка.
Он потребовал, чтобы Маргарита вернула ему старый должок, о котором она совершенно забыла. Когда-то Табакян ссудил деньги начинающей певице на покупку концертного гардероба. Но, будучи подружкой Табакяна, Маргарита даже и не подумала, что деньги ей дают в долг.
– Итак, милочка, «пора собирать камни», – сказал ей Табакян.
– Какие камни? – не поняла Марго.
И тогда он напомнил ей про долг.
Вначале она восприняла его требование, как шутку, затем, поняв, что «в каждой шутке есть доля шутки», стала клясться и божиться, что таких денег у неё нет и в помине. А когда окончательно уразумела, что долг всё же придётся заплатить, стала уверять Табакяна, что она обязательно с ним рассчитается, как только выпустит свой новый диск.
Табакян ждать не хотел. Ещё полгода назад он даже не поднял бы этот вопрос, но в тот вечер Председатель сделал это осознанно и жестоко.
– Нет, моя дорогая, – сказал он ей, улыбаясь. – Даю на сборы три дня, потом поставлю «на счётчик».
Поняв, что дело обретает крутой поворот с весьма серьёзными последствиями, Марго предложила ему следующую сделку: она организует похищение Вероники, которая путается у неё под ногами, а за её выкуп Председатель может потребовать от любящего отца всё что угодно. Маргарита выдвинула единственное условие: Чистопрудов никогда больше не должен увидеть свою дочь.
Даже такой человек, как Председатель был изумлён коварством и жестокостью Маргариты, но, в общем – ему-то что?.. За дочь Чистопрудова Табакян отберёт у него лучшую в Москве и Московской области частную коллекцию хищников. 

***

Пока охранники приводили Маргариту в чувство, к воротам усадьбы подъехала машина Калерии.
Она выпустила из салона живую и невредимую Багиру и промокшего до нитки Короткого.
Тот, не сговариваясь с Длинным, тут же потребовал от певицы свою долю за похищение Вероники, а от Длинного денег за моральный ущерб, обвиняя того в покушении на свою жизнь, путём «преднамеренного утопления».
Второй раз падать в обморок Маргарита не захотела и полезла в драку с похитителями.
В конце концов, господин Чистопрудов дал приказ охране отвезти всех троих на Петровку.
Когда их увезли, во дворе усадьбы наступила благодать.
Калерия обнялась с Вероникой, а Маугли с Багирой.
Никто из них не говорил друг другу ни слова – их объятия были наполнены радостью и любовью.
– Я знаю, о каком Председателе говорила Маргарита, – сказал Игорь Сергеевич, незаметно промокнув глаза платком. – Я сам займусь его поисками.
– Он получил своё, – ответила Багира, разнимая объятия. – Вместе с этой храброй женщиной, – она кивнула на Калерию, – мы победили наших врагов.
– Как же ты могла пойти с ними?! – не выдержал Чистопрудов, обратясь к Веронике.
– А они мне сказали, что мама вернулась и ждёт меня в машине! – ответила девочка просто.
Чистопрудову ничего не оставалось, как вновь незаметно промокнуть щёки.
Тут Серый напомнил уважаемому хозяину, что тот обещал выполнить любую их просьбу.
– Просите! – ответил Чистопрудов.
И Серый попросил его лично заняться им как рок-музыкантом.
– Отлично! – сказал Чистопрудов.
– А я предлагаю, – сказала Багира, – создать единственное в мире звериное шоу «Зелёные Джунгли» и объездить с ним все страны. Тогда у меня появится шанс вернуться в Джунгли.
Этот Проект вызвал дикий восторг у всех обитателей Зверинца и восхищение самого Чистопрудова.
А потом он попросил прощеняя у Калерии и спросил, что он может для неё сделать.
Та от всего отказалась и добавила, что самое главное – девочка жива.
– Тогда я желаю, – сказала всем Вероника, – чтобы Калерия стала моей новой мамой!
– Фантазии «подросткового возраста»!.. – смущённо произнесла гувернантка.
На что Игорь Сергеевич, взяв Калерию за руку, с улыбкой сказал:
– Фантазии в жизни сбываются чаще, чем в сказках.
И закончился бы этот сюжет хэппи-эндом, если бы не появление раненого в зад Председателя. Как он освободился – осталось тайной. Неужели превратился в Шер-Хана прямо в милиции?!
Тигран Табакян превратился в Шер-Хана и унёс с собой Веронику.

***

… – Мы вернём её отцу, – как молитву шептал Маугли, сидя на спине Большого звёздного Пса.
– И не только её, – ещё раз напомнила ему Мури.
– Сколько нам ещё гоняться за этим злым бхутом? – спросил он её.
– У Шер-Хана осталась всего одна жизнь, – ответила Мури. – Если я правильно подсчитала.
И была права. Всего одно приключение ожидало их. Но если бы они знали – какое!.. Самое сверхтрудное! Самое сверхопасное!
 

… – Жил-был один картёжник, – начал Канис. – Играл он в карты с раннего детства и знал все игры на свете. Одна беда: всегда проигрывал. И однажды проигрался в пух и прах!
Тогда он поставил на свой дом, потом на свою жену, на детей, а когда проиграл семью – поставил на целую улицу, которую тоже проиграл!
Затем он проиграл целый город. Жители даже не подозревали, что уже давно проиграны в карты, как не ведали об этом жители других городов.
Он проиграл всю страну, потом взялся за Европу, а когда проиграл целиком Землю, стал ставить на звёзды и другие планеты.
И вскоре во всей Вселенной не осталось ничего, чтобы он не проиграл. Вот такой был игрок! Вы скажете: быть такого не может!
– Ну, почему не может? – согласилась с ним на этот раз Мури. – Всё может быть! Влюблённые ведь дарят своим возлюбленным звёзды. Да и сама Луна передарена несметное число раз. Чего ж тогда удивляться Картёжнику? Ну, проиграл всю Землю – так ведь ничего, в сущности, не произошло!.. 
– Стоп! Она! Чёрная Дыра!.. – перебил её Канис.

 


Приключение восемнадцатое.
ЧЁРНАЯ ДЫРА

…«–  Неразрешимых проблем нет! – сказал Магистр. –
У вас же есть Звёздный Перстень!
Им и воспользуйтесь!»
«– А ведь, правда! – обрадовался Маугли. –
Тогда мы полетели!»
«– Мягкой посадки, юноша!
Если возникнут трудности,
а они непременно возникнут, –
сразу же свяжитесь со мной!..»
«– Обязательно, профессор!.. – ответил Маугли,
но тут же с тревогой спросил: –
Постойте, Магистр! Как же я с вами свяжусь,
если из Чёрной Дыры
не может выйти ни одно сообщение?!..»

– Что ещё за Чёрная Дыра?! – в один голос воскликнули Путешественники-во-Времени.
– Особый Космический Объект, – по-научному ответил Большой звёздный Пёс, – Или – Чёрное ОКО. Там опасно.
– Чем же там опасно? – спросил Маугли.
– Никакие сигналы, никакая информация не может оттуда выйти! Попав туда, остаёшься там навеки.
– Закрытый объект! – хмыкнула Мури. 
– В Великом плане создания мира, – объяснил Канис, –  Чёрные Дыры были задуманы для блага Вселенной! Они должны были стать Космическими Темницами для отрицательных субстанций, таких как: Убийство, Предательство, Зависть, Разврат, Ложь, Гордыня и ещё многих им подобных!
– Почему же они тогда до сих пор есть?
– Ты у меня спрашиваешь?! – удивился Большой Пёс. – В Великом плане сказано: «Когда все разумные существа поймут, как страшен Грех, тогда и начнётся Великое Избавление душ от чёрных дел и мыслей. Наступит светлое время, а всё тёмное – вихрем исчезнет в Чёрной Дыре…». 
– Вселенская идиллия! – хмыкнула Мури. – Выходит, чтобы туда не попасть, нужно быть безгрешным!.. Хорошо, что у нас за душой есть кое-какие грешки, иначе бы нам не светило там оказаться!
– Кстати, там темно, – сказал Канис. – Это же Чёрная Дыра!..
– Ну и что?! – возразила Мури. – Я и в темноте хорошо вижу. Главное, что попасть туда необходимо.
– Ещё как необходимо! – горячо поддержал её Маугли. – Ведь Лунан и вправду там? – спросил он с надеждой у Каниса.
– Увы! – сказал Большой Пёс. – Я чувствую запах Шер-Хана на расстоянии нескольких световых лет! А там где он – там и она.
– Тогда летим! – поторопил его Маугли.
– Само собой разумеется! А как возвращаться будем, подумал?.. Ведь обратного пути из Чёрной Дыры нет.
– Главное туда попасть, а там видно будет! – сказала Мури.
 – Да ничего там не будет видно! – ответил Канис. – повторяю: там черно, как в желудке у чёрной кошки.
– А ты откуда знаешь?! – набросилась на него Мури. – Ведь оттуда ещё никто не возвращался!
– Так написано в Великой Звёздной Книге, –  почесал Канис задней лапой за ухом. – Так что будем делать?.. Я должен вовремя вернуться на своё место среди Созвездий.
– Только о себе и думаешь! – фыркнула кошка.
– Не о себе, а о стройном Порядке в Небесных сферах. Всё должно быть на своём месте.
– В таком случае, я бы с удовольствием вернулась в Джунгли! – ответила Мури.
– Придётся посоветоваться с Магистром, – решил Маугли и настроился на мысленный разговор с Гениусом.
«Привет, Профессор!». 
«Маугли! – обрадовался учёный. – Что-то давненько вы не жалуете меня своими новостями!».
«Новостей много! – ответил Маугли. – Но их финал всегда предсказуем!».
«Что же на этот раз заставило вас обратиться ко мне?».
Маугли рассказал ему о проблеме, с которой они столкнулись.
«Неразрешимых проблем нет! – сказал Магистр. – Воспользуйтесь Звёздным Перстнем!».
«А ведь, правда! – обрадовался Маугли. – Тогда мы полетели!».
«Мягкой посадки, юноша! Если возникнут трудности, а они непременно возникнут, сразу же свяжитесь со мной!..».
«Обязательно, профессор!.. – ответил Маугли, но тут же с тревогой спросил: – Постойте, Магистр! Как же я с вами свяжусь, если из Чёрной Дыры не может выйти ни одно сообщение?!..».
 «Верно! – огорчился Гениус. – Ах, какая беда!.. В таком случае… э-э-э… вам придётся действовать самим. Да, самим! Это будет невероятно трудно! Но верю: вы справитесь!..». 
На этом разговор был закончен.
– Ну, что посоветовал Магистр?! – в один голос спросили Канис с Мури.
– Не сворачивать с пути… – ответил Маугли.
– А как же обратно? – так же в один голос спросили они.
– С помощью волшебного Перстня… 
– Ура-а-а! – в третий раз в один голос прокричали Мури и Большой Пёс, но тут же Канис прервал свой торжествующий крик:
– Стоп-стоп!.. Что же это получается? Выходит, если я вас туда доставлю, то обратно мне одному уже не выбраться?
– Почему же не выбраться? – успокоила его Мури. – Победим Шер-Хана, заберём Лунан – и сразу назад!.. Зато потом никуда уже не придётся лететь… Будешь себе висеть в звёздном небе, как иллюминация на ёлке! И все астрономы будут довольны!..
– А если победит Шер-Хан, что тогда?! – спросил Канис. – Никакой Звёздный Перстень уже не выручит!
– Ну, откуда в тебе столько пессимизма?! – презрительно скривилась Мури. – Да, «Один в поле не воин»! Зато все вместе мы спасём девушку!
Большой Пёс ещё немного подумал, потом решительно махнул хвостом:
– Ладно! Вперёд так вперёд! Не напрасно же я пролетал с вами столько световых лет!
– Вот это слова настоящего Созвездия! – похвалила его Мури.
Оттолкнувшись лапами, с которых слетели миллионы искрящихся звёздных пылинок, Канис устремился к Чёрной Дыре, называемой у астрономов звездой «Лебедь Х-1».
– Какой-то ты расстроенный после разговора с Магистром, – заметила кошка, глядя на молчаливого Маугли.
– На это есть причина… – ответил он. – В Чёрной Дыре, где ни один сигнал не может выйти наружу, придётся действовать нам самим.
Мури потёрлась о его колено:
– Выше нос, Маугли! Неужели в наших мозгах не найдётся та главная Извилина Хитрости, которая выручит?..
Он не ответил...
…Промчавшись ещё несколько световых лет, Канис вдруг почувствовал, что кто-то ускоряет его полёт.
«Это сила Чёрной Дыры притягивает меня к себе», – с тревогой подумал он. 
– Держитесь! – крикнул седокам Канис. – Нас втягивает в Чёрную Звезду! – Больше он ничего не успел прокричать.
Всё закружилось волчком, завертелось веретеном, засвистело вихрем, от которого в уши вонзились тысячи раскалённых иголок, и, словно в сопло гигантской воронки, Неведомая Сила, пред которой Большой Пёс ощутил себя Маленьким Щенком, ввергла их в Чёрную Неизвестность!..

***

…Когда все открыли глаза, то увидели, что мир, который возник перед ними, не был ни Абсолютной Тьмой, как было написано в Звёздной Книге, ни Глухой Темнотой, ни Тёмной Ночью. Всё было как на Земле: трава, деревья, небольшой городок поблизости, замок у леса… Только всё вокруг выглядело чёрно-белым! Ни одной краски радуги!.. Даже костюм Маугли потерял все свои цвета. А ещё в сером небе висели три обугленных черных солнца.
– Новенькие! Новенькие! – раздались со всех сторон голоса.
Путешественники-во-Времени увидели обычных людей, среди которых находились очень известные исторические личности всех времён. Одни радовались их прибытию, как дети, другие подходили к ним и тихо спрашивали:
– Вы к нам или за нами?
В глазах других была скорбь и печаль.
– Мы прибыли, чтобы забрать мою невесту Лунан, – отвечал всем Маугли. – Вы не подскажете где её найти?
– Без разрешения Турба здесь ничего нельзя предпринимать… – зашептали все.
– Кто такой Турб? – спросила их Мури.
Те, в чьих глазах была скорбь, тут же отошли в испуге в сторонку, а первые с довольной улыбкой ответили:
– Хозяин Звезды. Великий Турб! Могущественный Турб! Он любит встречать нежданых гостей совершенно неожиданно.
И, словно в подтверждение сказанному, с неприметным чёрным цветком, что рос в шаге от них, произошли удивительные метаморфозы. Лепестки его распушились и стали похожи на человеческую голову. Стебель принялся быстро расти, становясь всё толще и приобретая очертания туловища. Боковые ветки превратились в руки и ноги. И перед изумлёнными гостями появился мужчина в чёрном цилиндре, чёрном костюме, чёрном плаще и в чёрных сапогах.
– Привет! – весело сказал он гостям. – Очень рад вашему прибытию! Меня зовут Турбинис. Для друзей я Турб. Надеюсь, что подружимся! – И он подмигнул Мури с милой улыбкой. – Вы, если я не ошибаюсь, Кошка, Гулявшая Сама по Себе! Вы, юноша – Маугли! Ну, а это всем известный Большой звёздный Пёс!.. Честно говоря, я вас заждался, друзья мои!.. Милости прошу в мой дом! – И Турб широким жестом указал в сторону замка. – А вы – разошлись! – крикнул он «чернодырцам», обступившим гостей. – Ах, если бы вы знали, с кем приходится жить бок о бок! – с горечью в голосе говорил Турб гостям. – Убийцы! Предатели! Лжецы! Весь человеческий сброд! Одни из них – безбашенные политики, ввергнувшие в войны свои страны! Другие – коронованные особы, погубившие с особой жестокостью своих поданных! Здесь же гениальные учёные – лауреаты, заметьте, Нобелевской Премии! ха-ха-ха! сотворившие смертоносное оружие! А это народные бунтари и кровавые революционеры! Узнаёте? – Он всё тыкал и тыкал пальцем в толпу. – Все они здесь у меня, голубчики!
– Так здесь… ад? – осторожно спросила Мури.
– Ну, ад не ад, но уж не Гавайи, не Канары, не Лазурный Берег, так это точно! – И Турб расхохотался своей шутке. 

***

Его Замок стоял в чёрном лесу на возвышенности.
Оставив Каниса отдохнуть с «чернодырцами», гости с Хозяином подошли ко рву, в котором хлюпала густая чёрная жижа. В ней плавали гигантские аллигаторы.
Со страшным скрежетом опустился подвесной мост. Проходя по нему, Мури с опаской глянула в ров.
– Осторожней, не споткнитесь! – любезно предупредил гостей Турб. – Мои крокодильчики не ели почти триста лет.
На высоких ржавых воротах были вычеканены человеческие грехи. Как только гости подошли к ним, тяжёлые створки ворот бесшумно отворились, приглашая Путешественников-во-Времени во двор Замка.
Навстречу Маугли выбежала Лунан. Она была такая же, как в день их свадьбы!
– Здравствуй, любовь моя! – крикнул он ей и крепко обнял девушку.
Лунан рассмеялась густым хриплым смехом, а Маугли c изумлением увидел, что держит в объятиях безобразную толстую тётку в чёрном сари. Он с брезгливостью оттолкнул её, а женщина произнесла голосом Турба:
– Это тоже я, друзья мои! Люблю, знаете, менять облик! Скучно жить всю жизнь под одной личиной!..
– Ничего себе спектакль! – прошептала Мури. – Тут уж не уснёшь до финала…
– Не расстраивайтесь, друг мой! – успокоила «тётка» Маугли. – Ещё увидите свою невесту. Вы же прибыли сюда именно с этой целью?
– Да, – ответил тот. – Я здесь, чтобы забрать Лунан с собой.
– Благородное желание! – и Турб тут же превратился в седобородого старика.
– Покажись, девчонка! – крикнул он в сторону какого-то окна.
Маугли с Мури подняли головы и вновь увидели Лунан. На этот раз это действительно была Лунан.
– Я здесь, любимая!.. – крикнул ей Маугли
Рот у Лунан был хавязан. Она пыталась вырваться, но двое слуг крепко держали её за руки.
– Отпустите её! – крикнул Маугли.
Лунан тут же исчезла в окне.
– Не беспокойтесь! – усмехнулся старик. – Я верну вашу невесту. Но только в том случае, если вы меня победите, молодой человек!
– Я готов драться! – с ненавистью глядя на него, воскликнул Маугли.
– Дерутся хулиганы, – скривился Турб, – а мы с вами будем враждовать, как подобает благородным воинам! – И любезно добавил: – Вы согласны со мной сразиться?..
– Немедленно! – ответил Маугли.
– Отлично! – расхохотался старик и, распрямив спину, превратился в бронированного динозавра.
 – Ну, что, мальчишка? – прорычал динозавр голосом Турба. 
Огромными шагами чудовище стало наступать на Маугли. Тот одним прыжком взлетел на стену Замка.
– Смотри под ноги! – крикнула ему Мури. – Не сорвись в ров!
– Не вертись под ногами, кошка! – сказал динозавр, и одним ударом ноги пробил огромную брешь в стене.
Маугли побежал по кирпичному краю. Он тоже понимал, что не в силах противостоять бронированному монстру, но хотел хитростью заманить его в ров.
Тот же упрямо двигался вдоль стены, пробивая с каждым ударом новую брешь. Треснувшие куски превращали стену в развалины. Маугли знал, что обратного пути нет: нужно было либо бежать вперёд, либо прыгать в ров, в пасть к аллигаторам, либо соскочить на землю во двор замка, но рядом впритирку шёл динозавр, который тут же растоптал бы его.
Маугли продолжал бежать вперёд по верху стены, под глухие удары чудовища, пока наконец не вернулся к первой бреши. Совершить второй круг было уже невозможно – стена вокруг замка представляла собой жалкое зрелище, словно её пробили артеллерийскими снарядами. Казалось, деваться было некуда. Мури с тревогой ждала, что будет дальше, ибо ничем помочь не могла.
– Доставай Перстень! – только и смогла крикнуть она ему. – Перелетай к Большому Псу! Он защитит тебя.
Маугли задержался на краю треснувшей стены и принялся переворачивать Перстень на пальце, но в этот момент динозавр  превратился в небольшую обезьянку, которая легко запрыгнула на стену и, вцепившись в его палец, со всей силой потянула Перстень. К ужасу Мури ей удалось снять перствень, и он оказался в маленьких цепких лапках макаки. Обезьяна спрыгнула на землю, обернулась Турбом, и тот зашвырнул Перстень за три чёрных солнца. Маугли перестал дышать… Всё! Это был конец всему! Это было их поражением и невозможностью вернуться на Землю из проклятой «чёрной дыры»…
Обезьянка забила в ладоши и захохотала голосом Турба.
И в этот момент через стену замка перелетел Пегас, на котором сидел Гениус. В руках он держал чем-то набитый мешок. Пегас приземлился на чёрную траву и победно заржал.
– Магистр! – радостно крикнул Маугли, спрыгивая со стены.
– Как вы здесь вовремя очутились, профессор! – кинулась к нему Мури.
Макака замолчала, изумлённо застыв на месте.
– Мне подсказал японский веер, – сказал Магистр, доставая из мешка веер Таро. – Там было написано, что вам нужна помощь. И вот я здесь, благодаря Энергии Времени. А ещё я прочёл на веере, что победа будет за нами!
– Не дождётесь! – крикнула им обезьяна, вновь становясь Турбом.
Вдруг в замок ворвались «чернодырцы»: им было интересно узнать, что же в нём происходит.
– Вон отсюда! – крикнул им Турб. – Кто позволил без спросу входить в дом Хозяина?! Один шаг – и вы все превратитесь в жалкие метеориты!
Все растерянно остановились у раскрытых ворот.
Магистр, воспользовавшись паузой, спешился и опустошил мешок на траву: здесь был и щит Алёши Поповича, и меч-кладенец Добрыни и булава Ильи Муромца,  и лук со стрелами Деркиллида, коробочка с песочной пылью «расколдуй»…
– Кто за нас? – крикнул Гениус «чернодырцам».
И сразу же несколько жителей Чёрной Звезды перешли на их сторону. Ими оказались те, в чьих глазах была скорбь и печаль. Каждый из них взял в руки по волшебному предмету.
– Ну, погодите у меня! – злобно крикнул им Турб. – Как только я одолею этого несносного мальчишку – разделаюсь с вами страшно и жестоко!
Маугли же взял меч, щит и вскочил на Пегаса.
Бой был коротким.
Пегас оказался не только конём Вдохновением для Поэзии, но и для Подвига!
Вначале Турб получил удар по плечу мечом, и тут же стрела, пущенная из лука, пронзила Хозяина Чёрной Дыры насквозь. А в конце волшебная пыль «расколдуй» из Города Зверей превратила Турба из духа Шер-Хана в издыхающего зверя.
Тот лежал пред всеми злой и окровавленный, рыча предсмертным рыком…
Во дворе Замка вдруг появились друзья Маугли: Каа, Багира, Балу и Чиль. Их перенёс в Чёрную Дыру горный удав с помощью телекинеза.
– Как ты узнал, что нам нужна помощь?! – изумился счастливый Маугли. – Ведь я даже мысленно не мог тебя позвать!
– Сердце шепнуло мне об этом, Лягушонок, – ласково ответил Каа.
Каа запеленал тигра своим мускулистым телом и держал до тех пор, пока тот не испустил дух.
И тут же из мешка появилась забытая Улыбка Ребёнка. Она осветила всё вокруг, и сразу же Чёрная Дыра преобразилась как в сказке. Три чёрных солнца стали вновь огненными светилами, а на Звезду возвратились все цвета радуги.
 – Победа! – закричали герои и «чернодырцы», которых теперь следовало бы уже называть по-другому.
Маугли побежал в Замок, чтобы вынести на руках свою любимую, но обежав его снизу доверху, не нашёл Лунан.
– Её нигде нет! – выскочил из Замка Маугли. Он был бледен как мел. – Неужели это и есть последняя подлость Шер-Хана? – Его шатало. Он рухнул на зелёную траву и зарыдал, уже никого не стыдясь.
– Не плачь, моё сокровище! – подошёл к нему Балу, неловко и нежно поднимая и обнимая юношу.
– Но ведь я видел её своими глазами!
– Я тоже, – подтвердила Мури. – А, может, это была опять не она?.. Проклятый Турб умел перевоплощаться в разные облики!
– «Главное скрыто от глаз…», – произнёс Магистр. – Хорошо видишь только сердцем…».
– Красиво сказано! – хмыкнула Мури.
– Это сказал не я, – поторопился объяснить Гениус. – Это скажет в ХХ веке Сент-Экзюпери – писатель и лётчик…
– Тогда где же она?! – закричал Маугли, раненый в самое сердце. – Где ты, любовь моя?!..
В его крике была скорбь и боль, обманутая надежда, разрушенная мечта и перечёркнутая жизнь…
Все кинулись в замок. Но он был пуст – от подвала до чердака. Лишь на подоконнике того окна, в котором Маугли видел Лунан, лежали две дохлые крысы.
– Пора домой! – печально объявил всем Каа. – Значит, так суждено! – сказал он Маугли. – Не рыдай, Лягушонок! Мужчинам не пристало долго лить слёзы.
И вдруг из тигриной головы поднялось мутное, грязно-серое облако. Это была душа бхута – злая, разрушительная и жестокая, в которой не было места Божественному Импульсу, то есть Любви.
И сразу же, откуда-то сверху  раздался хриплый голос Шер-Хана:
– Тебе никогда не найти свою Лунан, мальчишка! А вам всем ни за что не вернуться обратно…
– Что значит – не вернуться?! – возмутился Магистр. – Успокойтесь, юноша, и поверните Звёздный Перстень три раза вокруг пальца! Надеюсь, вы помните, как это делается! А мы, друзья, возьмёмся за руки, и через мгновение вернёмся по своим домам!.. Меня, кстати, ждут важные опыты. Скоро я буду знать, как уберечь человечество от будущих катаклизмов! Главное, что мы победили!.. – Он повернулся к тем «чернодырцам», которые пришли им на помощь. – Вы тоже полетите с нами!
И только сейчас до Мури дошло, что голос убитого тигра говорил сущую правду.
– Шер-Хан прав… – тихо сказала она. – Звёздного Перстня нет… Мы уже никогда не увидим наши Джунгли!..
И она рассказала, что случилось во время боя Маугли с Турбом.
От её слов Балу так и плюхнулся на траву.
– Выходит, – ошеломлённо произнес он. – Нам отсюда никогда не выбраться!
– Выходит, что так… – подтвердил Магистр. – Даже с помощью телекинеза… – Он безнадёжно посмотрел на Каа.
– Пиррова победа! – печально произнесла в тишине Багира.
На этом месте можно было бы поставить жирную точку . Да, вот такую! Если бы вперёд не вышел невысокий человек с печалью в глазах, один из тех, которые помогали победить Турба.
Это был царь Ирод, который ещё тысячу лет назад покаялся за свой приказ убить десятки тысяч ни в чём не повинных младенцев.
– Я знаю тайну Чёрной Дыры, – сказал он. – Однажды я подслушал разговор Хозяина с самим собой. Он хвастался, что никто не узнает про неё. Потому что его тайна спрятана под водой.
– Что за тайна?! – воскликнул Магистр. – Надеюсь, она не из области волшебства и чародейства?
– Эта тайна хранится во рву у входа в замок, – ответил Ирод.
– Там, где плавают эти ужасные аллигаторы?! – воскликнула Мури.
Ирод кивнул и рассказал, что во рву вокруг замка, в чёрном и вязком болоте, лежит Энергомагнит. Это он втягивает всех в Чёрную Дыру. И чем больше в неё попадает тёмных сил, тем сам Магнит становится мощнее.
– Как же его разрушить? – спросил Каа.
– Это уже полдела, – ответил Гениус, – когда знаешь причину… – Он задумался.
Прошла минута, другая… Прошло полчаса… Час… Наступил вечер, но никто не мешал Магистру решать сверхважную задачу.
Если кто-то проявлял хоть малейшее нетерпение, Каа возмущённо одёргивал:
– Тих-хо... Терпение – это аристократич-чно!
Кто, как не горный удав знал, что думающего отвлекать нельзя.
Наконец, когда три солнца ушли за горизонт, а в небе вспыхнули незнакомые звёзды и три луны, Гениус сказал:
– Необходимо ПОКАЯНИЕ. Только оно сможет погасить энергию Магнита…
– В чём это я буду каяться?! – недовольно произнесла Багира.
– Все мы грешны, – ответил Магистр.
– Мои преступления – это охота, без которой не прожить в Джунглях!
– Но каждая из твоих жертв имела право на жизнь! – возразил ей Магистр.
– И буйволы тоже? – усмехнулась пантера. – Да они созданы для того, чтобы их убивать!
– Магистр прав, – перебил её Каа. – Все мы грешны… Ведь мы не убиваем в зной, когда наступает Водяное Перемирие… Значит, можем перетерпеть…
– Я не кролик! – возмутилась Багира. – Я не травоядное!
– Смирис-сь!.. – прошипел Каа. – Я первый подам пример и покаюсь в том, что задушил Шер-Хана. Не говоря уже о сотнях мерзких Бандар-Логах. Они тоже имели право на жизнь!.. И в этом я согласен с Магистром!.. 
– Хорошо! – спрятала когти Багира. – Я согласна покаяться вслед за  тобой, Каа! Я каюсь за каждого убитого мной буйвола и даже за каждого кролика!
– Кто следущий?!
За ним покаялись Балу, Маугли и Мури. Пришла очередь жителей Чёрной Звезды. Кто хотел – давно покаялся, но большинство из них не желало признавать свои грехи.
Тогда Каа поднял голову и своим гипнотическим взглядом обозрел всех гордецов-«чернодырцев». Он смотрел на них так, как смотрел бы на Бандар-Логов.
И вдруг на вечерних облаках, как на экранах, вспыхнула жизнь каждого из них, и грешники увидели все свои чёрные дела, которые сотворили.
А ещё они увидели ту единственную и счастливую жизнь, которую каждый мог бы прожить, если бы жил честно и справедливо, не творя Зла на Земле…
Их обветренные лица светились в трилунном свете. И большинство покаялось в душе о содеянном. Лишь несколько тёмных душ так и не признали себя виновными…
Большой Пёс отряхнулся, встал на лапы и подпрыгнул к небу.
– Ура! – крикнул он. – Меня ничто не держит!
И все поняли, что победили по-настоящему. Энергия Магнита стала ничтожно слабой. Все аллигаторы сдохли от скуки.
– Садитесь на меня! – крикнул всем Канис. – Я развезу вас по вашим векам!..

…Покаянные души отправились в тот мир, где жили светлые души умерших. Их приняли без неприязни и укора, ибо там – Вечная Любовь!..

– А вот совсем уж случай новый!.. –

начал Канис.

– Один Дракон одноголовый
Срадал всю жизнь (хоть плачь, хоть вой!),
Чо был – с одною головой!
 
И как ему, скажите, братцы,
О этого не огорчаться?

Сосед его был трёхголовым,
Пемянник был семиголовым,
Адядя (мало, что здоров) –
Так был о девяти голов.
И будучи драконом бравым
Дед был его десятиглавым!

Печально опустив главу,
Дракон шептал:
– Зачем живу?..
Зачем жестока так Природа?
В семье, увы, не без урода!
 
Но тут подумал он о том:
Что, если ночью незаметно
Взять-оторвать по голове,
А у кого-то и по две?..
И станет он крутым Драконом –
Многоголовым и счастливым!
Ведь по драконовским законам:
Любая подлость справедлива!

Поставив жизнь свою на кон,
Стал план придумывать Дракон.

Не ел, не спал, лишь об одном
Всё думал ночью, думал днём –
Как это выполнить получше.
Но – как с другими ни плути,
Как ни верти и ни крути – 
Всегда найдётся кто покруче.
 
И вот Дракон – ах! и – увы! –
Уже и сам без головы.
 
Конец рассказа мой таков.
История, увы, печальна.
Ведь мой завистник изначально
Был пуст умом и безголов!
А те, что были с головами –
Умнее не были и сами.
Так в чём, вы спросите, мораль?
В том, что мораль их аморальна.

И эхо вдруг откликнулось откуда-то издалека:

– А ЖАЛЬ!..
А ЖАЛЬ!..
А ЖАЛЬ!..

По пути Канис завёз Магистра в его средневековый город, а убитого горем Маугли с друзьями он высадил в Джунглях, в начале XX века.

***

«Вот и закончились новые приключения Маугли! – думал Каа, лёжа на своём любимом месте – у подножия Скалы Советов. Со дня их возвращения прошла всего одна ночь. – Бедный-бедный Лягушонок!.. Тебе уже ничем не поможешь. Шер-Хан прожил свою последнюю жизнь в образе бхута, и теперь, когда он совсем исчез, – никак не узнаеть, куда он упрятал Лунан… Бедный мальчик! Пройдёт Время, раны на сердце зарубцуются, и какой-нибудь весной ты встретишь новую девушку и полюбишь её. Это будет совсем другая любовь, потому что нельзя дважды войти в одну и ту же реку Любви! Неправ был поэт Грийон, когда писал:

Хочу вернуть исчезнувшие чувства,
Которые мне были всех милей.
Но это лишь – из области Искусства,
Из сундуков Фантазии моей!..

Хочу вернуть Минувшее, Родная!
Вернуть – меня тебе, тебе – меня.
Так Феникс, перья старые роняя,
Родится вновь из пепла и огня!

Ещё душа все ноты не забыла,
И струны не остыли в тишине.
Лишь только вспомнить: как всё это было,
Когда была дарована ты мне.

…Но зная, что вернуть всё невозможно,
И вряд ли стоит снова начинать,
Я заново пытаюсь осторожно
Забытую мелодию сыграть…
 
Нет, не вернёшь! Не сыграешь! Прежняя Любовь останется Эхом в Джунглях. Её голос затеряется среди густых ветвей, пения птиц, криков обезьян, и уже не различить: где – голос Бывшей Любви, а где шум ветра…».
Так думал мудрый удав, прикрыв глаза под тяжестью век.
Со стороны деревни доносились звуки весёлой музыки.
«Жизнь продолжается… – философски размышлял Каа о привратностях Судьбы, о Злом Роке, о Мужестве маленького человека по имени Маугли. Он выдержит и это испытание. В нём Стойкость и Сила Джунглей!.. А мы всегда будем рядом. И всегда поможем ему, если он об этом попросит…».
Треск раздираемых кустов заставил удава раскрыть глаза.
Перед ним стояла Багира. Она тяжело дышала, но её зелёные глаза светились счастьем.
– Вставай, ленивец! – воскликнула она молодым звонким голосом. – Маугли женится! Он пригласил всех на свою свадьбу!
Каа моментально поднял голову.
– Неужели прошла его печаль, и он нашёл новую любовь?! Кто она, скажи мне?!.. – воскликнул удав.
Багира прищурила глаза и радостно рассмеялась:
– Сам увидишь! Стучит дол, звенит даф, играют нигары,  звучит сурнай, поёт джантар! Поспеши же, старый ленивец! Свадьба уже началась! Вернее, продолжается!..
 


Приключение девятнадцатое.
СВАДЬБА

…– Я на мгновенье, юноша! –
опередил все его приветствия профессор Гениус. –
Мне ещё нужно увидиться с Каа.
У нас с ним большой философский диспут!..
Вам же я хочу навечно вернуть Звёздный Перстень,
который забросил Турб.
Злой Дух не знал, что Перстень непременно возвратится ко мне.
Но теперь он будет служить только вам одному!
Возьмите его, Маугли! Ещё пригодится…

Вот и свернулся Путь приключений в замкнутый круг. 
Долготерпеливый Канис вернул Маугли на Околицу Деревни, из которой тот отправлялся с Мури в Большое Путешествие.
Вот он, зелёный баньян, в котором, как верили старики, живут добрые духи. Вот крыши домов родной деревни, и первая крыша с навесом из листьев ореховой пальмы, которую по просьбе матери перестелил сам Маугли. 
– Привет, Хозяин Джунглей! – крикнул ему с неба коршун Чиль.
– Привет, Чиль! – устало махнул ему рукой Маугли. – Мы вернулись!..
Но с чем вернулись усталые путешественники, видевшие Прошлое и Будущее, побывавшие в разных странах, где остались их друзья и враги? Маугли дал Слово родителям Лунан, что обязательно найдёт её и не сдержал его. Не сбылось, что должно было сбыться. Что скажет отец Лунан – маслодел Гуджа? Как смотреть в глаза матери Лунан – Хиро? В глаза односельчанам? Даже собственной матери как смотреть в глаза, которая, конечно же, порадуется его возвращению!.. О, где ты, бог Любви Кама, обещавший счастье и веселье до конца жизни и покинувший влюблённых?!
Странники вошли под сень баньяна. Впереди начиналась деревенская околица.
– До вечера! – сказала вдруг Мури.
– Ты куда?! – удивился Маугли.
– В Джунгли. Хочу поздороваться со всеми и услышать новости.
– Я тоже хотел увидеть друзей… – сказал он.
– Вначале навести родной дом. Скоро увидимся… – таинственно произнесла она и исчезла среди корней баньяна.
Маугли поправил пояс, переложил котомку на другое плечо и ускорил шаг.
Вот ограда, которую он укрепил бамбуковыми стеблями. Старая калитка всё так же скрипела на ветру. Он вошёл во двор. Под навесом хлева стояла их «священная корова», с той же цветной попоной на спине.
Мессуи во дворе не было. У Маугли заколотилось сердце. Жива ли она?.. Ведь он ушёл, не попрощавшись. Сколько времени прошло с тех пор? День? Неделя? Год? Или целая Вечность?.. 
Маугли не выдержал и вбежал в раскрытую дверь дома.
Мать сидела на корточках и обмазывала стены жилища разведённым водой коровьим навозом.
Он встал на пороге с глупой улыбкой на лице. Жива Мессуа! Кто бы сомневался! Ведь ей не было ещё и сорока!
– Мама… – тихо позвал её Маугли. Он назвал её так впервые.
Женщина замерла и, не веря своему счастью, обернулась.
– Натху! – прошептала она. Её растерянное лицо скривилось от счастливой боли. – Как ты возмужал, мой маленький Натху! – Мессуа назвали Маугли тем именем, которое дала ему при рождении. – Ты стал настоящим мужчиной! – И тут же с её губ сорвался вопрос: – А где Лунан?.. Почему ты оставил её одну во дворе?
Маугли молчал.
Мессуа выбежала во двор, но он был пуст. 
– Где же Лунан, сынок?! – в голосе матери была тревога.
Маугли не проронил ни слова.
И Мессуа всё поняла.
Её руки безвольно опустились вдоль тела.
– Ты не нашёл её!.. – с мукой в голосе произнесла она. – О, Рама, Рама! Целый год мы ждали от вас вестей! Весь год молились за вас в храме!.. Новый брахман сказал, что боги помогут… – И тут же вспомнила про брахмана-бхута. – Чтоб он сгинул, этот проклятый Шер-Хан!
– Мы победили его, мама, – сказал сын. – Но Лунан он так и не вернул.
– Что же мы скажем её родителям? – еле слышно спросила Мессуа.
– Скажу всё, как есть, – ответил Маугли.
Он подошёл к матери и обнял её. Платок соскользнул с её головы, и Маугли увидел, что волосы Мессуи стали белыми.

***

День клонился к вечеру, но они тут же собрались и направились к маслоделу.
Старый пёс узнал гостя и не зарычал.
Ещё больше постаревший Гуджа, молча стоял у ворот. Стали собираться жители деревни. Все хотели посмотреть на вернувшегося сына Мессуа. Повзрослевшие девушки не сводили с него глаз.
– Я не сдержал своё Слово, уважаемый Гуджа, – сказал ему Маугли.
– Вижу… – ответил маслодел, хотя глаза его стали совсем плохо видеть.
Из дома вышла Хиро и подошла к калитке.
– Простите меня, – склонил перед ними голову Маугли.
– Ты видел её? – спросила его мать Лунан.
– Много раз, – ответил Маугли. – Я обошёл всю землю, облетел всю Вселенную, я много раз мог её спасти, но Злой Дух оказался сильнее нашей любви!..
– Расскажи нам о ней, – перебила его Хиро и распахнула калитку для всех соседей.

***

…Солнце уже опустилось за деревья леса, а Маугли всё рассказывал о своих приключениях…
Мужчины хмыкали – верить или не верить его россказням, а женщины всякий раз вскрикивали от изумления. Хиро и Мессуа стояли, обнявшись, и тихо плакали на плече одна у другой.
Наконец Маугли закончил свой рассказ.
– Вот и конец моим приключениям, – сказал он. – Я так надеялся вернуться с Лунан и доиграть нашу свадьбу!..
Все молчали, не зная, что ответить, как приободрить.
И вдруг… в гнетущей тишине прозвучал голос кошки, внезапно появившейся во дворе маслодела:
– Я обещала вернуться вечером и сдержала своё слово, – сказала кошка.
– Мури! – обрадовался Маугли и, усадив её на колено, представил всей деревне: – Это Кошка, Гулявшая Сама по Себе – самый верный товарищ в наших с ней приключениях! 
– Только свободные кошки могут себе позволить гулять не там, где захочется! – согласилась с ним Мури. – Кроме того, я пришла, чтобы напомнить слова Сент-Экзюпери, которые любит цитировать Магистр: – «Главное скрыто от глаз. Хорошо видишь только сердцем…». Как твоё сердце?.. – спросила она у Маугли тем же таинственным голосом, что и днём.
– Оно бьётся… – не понял Маугли её вопроса.
– А что оно чувствует? – спросила Мури.
– Смутное волнение… – прислушался к сердцу Маугли.
– А что оно видит? – настойчиво допытывалась кошка.
– Только Лунан, – ответил Маугли.
– Какое чуткое у тебя сердце! – рассмеялась довольная кошка, спрыгивая с его колена. – Да будут счастливы все, у кого чуткие сердца!
Никто не успел и глазом моргнуть, как она исчезла, и тут же вместо неё появилась Илирия из средневекового города. Потом её сменила Нази из Древней Бухары… Потом Аэра из города «крылатых»…
Все девушки, похищенные Шер-Ханом, в которых была душа Лунан, сменяли друг друга…
Тереза… Луисия… Кукольница Беатриса… Царевна Ахитилли… Кора – с острова амазонок… Клара – дочь барона… Принцесса О-Хана… Служанка Анжель…
Они появлялись всего на миг и возвращались в свои Времена к отчаявшимся родителям и к своим возлюбленным…
И вот, вслед за московской девочкой Вероникой появилась… Лунан. Она была живой и невредимой. И никуда уже не исчезала, а стояла и улыбалась!
Крик изумления, голоса восторга заполнили печальный двор маслодела. И были объятия и сладкие слёзы счастья! И все поняли, что колдовству и несправедливости пришёл конец!..
– Ты откуда взялась?!.. – спросил свою невесту Маугли, всё ещё не веря, что она никуда больше не исчезнет.
– Я была всё время рядом с тобой, – ответила Лунан. – Только в образе Мури.
– Ты была… кошкой?! – изумился Маугли.
И все, конечно, ахнули!
– О, моё сердце! – воскликнул Маугли. – Как же ты было слепо!.. Но почему ты, любимая, не призналась мне в этом?! Хотя бы намёком, взглядом, одним каким-нибудь движением!
– Скажи я хоть слово, – ответила Лунан, – навсегда осталась бы в кошачьей шкуре. Так повелел Дух Шер-Хана, и я обязана была ему повиноваться!.. Мою душу он спрятал в глаза других девушек, а моё тело превратил в кошку… Кроме двух коротких раз. Помнишь?.. В Городе Зверей и в замке графа Стефана. Я так хотела быть рядом с тобой, что волшебство Шер-Хана оказалось бессильно!..
Всю ночь они просидели вдвоём под старым баньяном. Им было что сказать друг другу и что вспомнить.
Хиро и Гуджа впервые спали спокойно.
Видела хорошие сны и Мессуа.

***

…На следующий день вся деревня готовилась к свадьбе, а, вернее, продолжала веселиться.
Днём, как и год назад, во дворе маслодела расцвёл свадебный шатер из разноцветного шёлка. Встали на ножки, сбитые за одно утро столы. По деревне разносился аппетитный запах риса с подливкой из гороха, бобов и чечевицы. На кострах жарили мясо. Местный пивовар прикатил две бочки пива – одно из просяного, другое из рисового солода.
Дом Лунан украсили цветами и коврами, а в центре двора поставили очаг – символ бога Агни.
Сельский портной принёс новое свадебное платье, и  Лунан, как и в тот раз, примеряла его, запершись в доме с подружками.
Они умастили её тело растительным маслом и натёрли порошком куркумы, затем помогли надеть на свадебное платье алое покрывало, а в тугие косы вплели украшения из серебряной проволоки.
Односельчане так же, как и в тот раз, терпеливо ожидали у ворот дома свадебный поезд жениха.
Приглашённые музыканты настраивали свои инструменты.
По двору важно ходил новый молодой брахман, который должен был объявить новобрачных мужем и женой.
И вот, на повозке, запряжённой двумя белыми быками, приехал Маугли вместе с Мессуа и тремя сватами.
– Милости прошу, уважаемая Мессуа! – сказал вдове радостный Гуджа. – Какая радость породниться с вашей семьей!
Мессуа обнялась с Хиро, и родители молодожёнов стали наблюдать за совершением свадебной церемонии.
Подружки возложили на голову Лунан бриллиантовую диадему.
Одна из них поднесла большую медную тарелку жениху, где по кругу горели четыре светильника и один в середине; в ней лежали цветы, рис и алая краска. Маугли одарил девушку золотой монеткой…

***

Когда Каа узнал от Багиры о свадьбе Маугли, он развернул своё длинное тело и понёсся с такой быстротой в деревню, что Багира не могла за ним угнаться.
«Нет, не стареет мудрый ленивец! – улыбалась она, перепрыгивая через поваленные стволы деревьев. – И годы его не берут!.. – И тут же подумала: – Как и меня!.. Как и меня!.. Как и меня!..».
По пути они встретили слепого медведя Балу, который учил новых волчат Законам Джунглей. Как только весть о возвращении Маугли дошла до его ушей, он тут же отменил все занятия и вместе с учениками побежал вслед за Каа.
– Нехорошо появляться на свадьбе без подарков!.. – крикнул он на бегу Багире. – У людей так не принято…
– В тот раз мы уже принесли ему подарки из Джунглей, – ответила Багира.
– Тот раз не считается!.. – возразил Балу, тяжело дыша.
– После того, как все мы покаялись в своих грехах, – сказала пантера, – я постепенно становлюсь вегетарианкой!.. Так что и не знаю, что им подарить!
– Дикий мёд!.. – крикнул Балу, едва не налетев на дерево. – Я давно… тебе о нём говорил…– Кроме того… побеги молодого тростника… Просто объедение!..
– Обещаю попробовать! – отозвалась Багира. – Не отставайте!.. Мы пропустим самое главное!..
– Сссамое главное… – донёсся впереди свистящий голос Каа, – чтобы нассс не иссспугались госссти!..

***

Они прибыли вовремя.
Новый брахман ещё не успел объявить молодожёнов мужем и женой.
При появлении могучих зверей во дворе и у дома маслодела началась паника, раздались испуганные крики, женщины подхватили на руки маленьких детей.
– Не бойтесь! – крикнул всем Маугли. – Это мои друзья!
Перед людьми стояли красивые животные, сильные и стройные, а перед ними стояли люди – храбрые и нежные. И все впервые смотрели друг на друга уже по-другому, без страха и ненависти. И в глазах каждого была только Любовь.
О, Торжество Джунглей! О, Единение Природы! Не ради ли этого мига Творец сотворил Мир?!
И уже матери опустили на землю своих детей, и те без страха, как и подобает всем детям, беспечно играли с волчатами из Новой Стаи.
Свадебная церемония продолжилась.
Брахман взял за руки молодожёнов и подвёл их к очагу, стоящему в центре двора под шатром, натянутым на колья хлопкового дерева, вложил правую руку невесты в правую руку жениха и, пройдя с ними три раза вокруг очага, призвал в защиту богов освятить брачный союз. 
Затем Маугли пять раз мизинцем наложил тику – ритуальную метку суриком – на лоб Лунан в знак того, что с этой минуты она принадлежит только ему. В это же время Хиру капала на голову дочери маслом кокоса, смешанного со слезами счастья.
И брахман объявил молодожёнов мужем и женой.
Юные деревенские девушки с восторгом и завистью смотрели на эту церемонию.
– Делайте приношение! – объявил брахман гостям. 
Гости заполнили двор, внося свадебные подарки – от корзин с живыми курами и гусями до керосиновых ламп, столовых приборов, зеркал в деревянных рамах, кухонной утвари – всех тех английских изделий, которые можно было купить в любой европейской лавке.
– Всё же нехорошо, что мы явились без подарков, – ворчал Балу.
– Сссамый лучший подарок – это то, что мы все вмесссте, – промолвил Каа, качая деревенских детей на своей мощной шее.
Когда подарки были поднесены, маслодел пригласил всех гостей за свадебный стол. Все, толкаясь и опережая друг друга, ринулись к яствам, занимая места на сбитых деревянных лавках.
Свадебный стол был обильным: кроме мясных блюд, овощей и фруктов, в тарелках, вырезанных из донышек тыкв, лежали сласти, печенье и орехи. Сшитые из древесных листьев кружки наполнял пивовар. Кружку за кружкой.
Музыканты играли и пели свадебные песни.

– О, Вишну, хранитель мира!

– пели они.

– О, Бхавани, мать-хранительница Земли!
Радуйтесь!
Кама – бог любви –
Подарил миру новых влюблённых!
Агни – бог огня –
Зажжёт им новый очаг.
Кубера – бог богатства –
Прольёт на них звонкий дождь из золотых монет!
Радуйся, о мать Ганг!
Бей в барабаны, бог Индру-громовержец!
Дай жениху мудрость и красноречие,
О, богиня Сарасвати!
А ты, богиня Лакшми,
Дай невесте красоту,
И их семье – удачу и процветание!.. 

Так пели музыканты. И песня их перешла в танцы.
Вначале была лагрэн – хороводная пляска, в центре которой танцевали Маугли с Лунан, за ней дон, который выплясывали все гости – от мала до велика.
А Багира катала на спине деревенских ребятишек.

***

…Танцы продолжались до ночи. И когда над деревней зажглись звёзды, пришёл час, когда Лунан, словно луна среди звёзд-подружек, стала прощаться с родным домом. Она попрощалась с отцом и матерью. С соседями и гостями. Подружки, как и полагалось на свадьбах, плакали и причитали.
Затем новобрачные сели верхом на Багиру, которая заменила собой свадебную повозку, и направились в дом Маугли, в котором с этого часа должна была жить юная жена. 
Их провожала вся деревня.
По свадебному обычаю у дома Мессуа при радостных криках дружков пожелания счастья, Маугли взял Лунан на руки и вместе с ней переступил порог своего дома.
Там, у нового очага, Лунан зажгла брачные факелы бога Агни, села с юным мужем за их первую трапезу в своём новом доме.
Вся деревня продолжала праздновать свадьбу три дня и три ночи.
Звёзды лучились искрящимся светом, где-то в Южном Полушарии приветственно помахивал хвостом Канис – Большой звёздный Пёс.
А когда взошло солнце четвёртого дня, Маугли расплёл косы Лунан и надел ей на голову женскую повязку.

***

…Прошла неделя, за ней другая, потом прошёл месяц – тот самый, медовый!
Молодые были счастливы, и только порой в глазах Маугли мелькала печаль.
– Что с тобой, милый?! – как-то раз спросила его Лунан. – Неужели тебе плохо со мной?..
– Нет, любимая, нет! – ответил он ей. – Просто иногда вспоминаю Мури. Она была мне верным товарищем!
– Выходит, это я погубила её!.. – огорчилась Лунан. – Но я не могу обратно превратиться в кошку!
– Зачем же мне жена-кошка?.. – улыбнулся Маугли. – Разве для этого я искал тебя по всем векам?! – Он нежно обнял её. – Ничего!.. Пройдёт время, и заживёт рана… Главное, что ты рядом! А Мури… Мури останется в моей памяти…
Больше они не заводили об этом разговор, но всякий раз, когда Маугли видел на дороге или в чьём-то дворе чёрную кошку, сердце его замирало от воспоминаний…

***

Однажды в начале осени, в деревню завернул городской экипаж, в котором сидел мужчина, примерно, лет сорока, в очках и с чёрными усами. Одет он был в строгий европейский костюм.
Встречать важного гостя выбежала вся детвора.
– Кто знает, где живёт Маугли? – спросил незнакомец.
И дети показали ему дом Мессуи.
Остановившись у ворот, мужчина спрыгнул с подножки, захватил с собой потрёпанный, но из дорогой кожи саквояж и направился к калитке.
Во дворе он увидел двух женщин – Мессуа и Лунан, которые с любопытством смотрели на приезжего.
– Добрый день! – произнёс усатый господин. – Разрешите представиться! – Он снял с головы котелок. – Джозеф Редьярд Киплинг!.. Литератор из Англии…
– Мистер Киплинг! – раздался изумлённый возглас Маугли. – Это вы! Не может быть! Любимая! Матушка! – обратился он, выбежав из дома, к женщинам. – Благодаря этому человеку, историю про мальчика из Джунглей знает весь мир! Спасибо, вам, мистер Киплинг, за вашу книгу!
– Это вам спасибо, юноша! – растроганно ответил писатель. – Ведь именно благодаря Маугли весь мир знает про мистера Киплинга!
– В таком случае, мы оба много значим друг для друга! – рассмеялся молодой человек.
И мужчины крепко пожали друг другу руки.
Потом все сидели на веранде, пили кокосовое вино и ели фрукты.
– Как же вы узнали мою историю? И откуда узнали про Акелу, Каа, Багиру?! – не переставал удивляться Маугли.
– Сам я родился в Бомбее, – ответил Киплинг, – а после учёбы в Англии снова жил в Индии. Так что много был наслышан о вашей судьбе. Как-то на досуге решил написать первую «Книгу Джунглей». Потом вторую. Словом, здесь всё про вас и ваших друзей…
Он раскрыл саквояж и, достав двухтомник, протянул его Маугли.
– Спасибо, – тот бережно взял книги. – Вы мой литературный отец, мистер!..
Мессуа с интересом глянула на Киплинга.
«Крепкий мужчина!.. – подумала она, незаметно поправляя платок на голове. – Я была бы не прочь, чтобы у Натху был такой отец…».
«Красивая женщина! – подумал Киплинг про Мессуа. – Даже возраст не портит её черты!..».
Они поговорили ещё немного. Маугли спросил гостя про его планы. Тот ответил, что воевал в англо-бурской войне и теперь собирается написать об этом несколько книг.
– Значит, о Джунглях больше писать не будете? – разочарованно спросил Маугли.
– Если только в часы отдыха, – ответил писатель. – Кстати! – вспомнил он и достал из бездонного саквояжа ещё одну книгу.
– «Сказки просто так», – прочёл Маугли.
– Это про животных, – сказал Киплинг. – Тоже в подарок.
Маугли раскрыл книгу и первое что увидел – сказку про «Кошку, Которая Гуляла Сама по Себе».
– Это же Мури! – воскликнул он.
– Я не знал, что её так зовут… – улыбнулся Киплинг. – А вы откуда её знаете?..
И тут уж Маугли рассказал вкратце обо всех приключениях, которые им с Мури пришлось пережить.
Наступил поздний вечер, из Джунглей повеяло прохладой.
– Это могла бы быть третья книга о Маугли… – задумчиво произнёс Киплинг. – Но, боюсь, мне её уже не одолеть.
– Почему?! – удивилась Лунан.
– Фэнтези – не мой жанр, – улыбнулся ей писатель. – Может быть, кто-нибудь в Будущем и возьмётся за литературное перо и напишет!..
– В Будущем, – ответил Маугли, – писатели будут работать за компьютером.
Мистер Киплинг с удивлением посмотрел на него.
– Это такая машина, – стал сбивчиво объяснять Маугли, – на которой есть клавиши, и которая…
– А-а-а!.. «Ремингтон»! Или «Ундервуд»! – ответил писатель. Знаю!.. Сам печатал. Но всё же предпочитаю писать пером.
– Это не то, что вы думаете!.. Компьютер может всё! – И он вспомнил слова Магистра: – Его будут называть мозгом человечества!.. Благодаря ему, в Будущем каждый на земле сможет переслать информацию за ничтожные доли секунд, найти ответ на любой вопрос, рисовать, писать музыку, стихи и пользоваться в рассчётах бесконечным количеством чисел!..
Киплинг выслушал его слова с изумлением.
– Да-да! – сказал он. – Я забыл, что вы были как в Прошлом, так и в Будущем! Но всё же, не хотелось бы, чтобы человеческий мозг заменили машиной!
– Как жаль, – заметил Маугли, – что у меня похитили Звёздный Перстень! Благодаря нему, мы с вами совершили бы увлекательное Путешествие! И прихватили бы хоть один компьютер из Будущего!..
– Когда придёт время, – успокоил его писатель, – я обязательно совершу Великое Путешествие! Ведь я родился в Индии и верю, что вечная душа способна проникнуть в любые дали! – Он поднялся. – Ну, мне пора!..
Все проводили мистера Джозефа Редьярда Киплинга к воротам.
– Ещё увидимся, – сказал он, садясь в экипаж.

***

Ночь прошла спокойно.
Ранним утром Маугли вышел на веранду. И первое, что он увидел – это живую Мури. Кошка сидела на перилах лестницы.
– Привет! – как ни в чём не бывало сказала кошка.
Маугли ринулся в дом: нет, Лунан не исчезла – она крепко спала.
– Ты откуда? – изумлённо спросил он у неё.
– Из книги сказок, – ответила кошка. – Ровно в полночь я «просто так» вышла из книги. Там у меня жилище, в котором я могу отдыхать, когда захочу.
– Ах, Мури! – обнял её Маугли. – Как чудесно, что ты вернулась! Теперь мы всегда будем вместе!
– Я не Мури, – ответила кошка. – Меня зовут Лури. Хотя я тоже из породы «Кошек, Что Гуляют Сами по Себе»! И менять что-либо в своей Судьбе не намерена! – Она посмотрела на него живым и умным взглядом: – Но если когда-нибудь ты вновь захочешь отправиться в Путешествие, можешь на меня рассчитывать!
И тут они увидели, как к дому Маугли спешит старик в костюме звездочёта и с серебряным посохом. На седой голове нелепо сидел колпак с золотыми звёздами, а тщедушное тело укрывал широкий плащ, расшитый Луной и Солнцем.
– Магистр! – ахнул Маугли и выбежал со двора ему навстречу.
– Я на мгновенье, юноша! – опередил все его приветствия профессор Гениус. – Мне ещё нужно увидеться с Каа. У нас с ним серьёзный философский диспут! Вам же я хочу навечно вернуть Звёздный Перстень, который забросил Турб. Злой Дух не знал, что Перстень непременно возвратится ко мне. Но теперь он будет служить только вам одному! Возьмите его, Маугли. Ещё пригодится. Впереди у вас целая жизнь! А жизнь, коллега, – это Самое Увлекательное Приключение до самой старости!
 
ПРОЩАНИЕ С ЧИТАТЕЛЕМ

Осталось на последней лишь странице
Прочесть почти погаснувшие строки.
За ними – горизонт и пыль дороги,
Где навсегда исчезнут звуки, жесты, лица…

 Но если всё случайно позабыть
И Книгу заново открыть –
Сюжет опять придёт в движенье!
Игра ума! Игра воображенья!
Для Автора всегда большая честь,
Коль Книгу хочется ещё раз перечесть!

Пусть полюбившиеся книги
Лежат всегда под вашею рукой
На письменном столе.
Их оттого «настольными» зовут.

И лишь какой-то огорчённый мальчик
(Не я ли это в том далёком Детстве?),
Закрыв обложку, тихо спросит:
– А дальше с ним что будет?..
И фантазировать начнёт
Волшебные истории свои!

Хочу его и всех вас успокоить:
«И будет День…» – и будет снова Книга.
В ней новые начнутся Приключенья.
О чём они? Пока я умолчу.
Неинтересно, уж поверьте мне,
Предвосхищать заранее сюжет!

Лишь хочется среди последних строк
Сказать «спасибо» всем, кто мне помог –
И близким, и родным, и Музе своенравной –
Характером Багире равной!

Но самый низкий мой поклон –
Вам, мистер Джозеф Редьярд Киплинг!
Надеюсь, Вы не будете в обиде!
Ведь я писал роман – от сердца к сердцу…
И знаю, что  в минуты Вдохновенья
Вы были рядом, что и придавало
Моей работе смелость, мистер Киплинг!

До новых встреч! Теперь мы дружим с Вами
(Нет, не домами!) – странами, веками!
И днём, и ночью! Летой и зимой!
Я с Вами, сэр!
Надеюсь, Вы со мной?!..
 

Игорь Фарбаржевич


 

ОГЛАВЛЕНИЕ

КНИГА ПЕРВАЯ
ПОСВЯЩЕНИЕ Дж. Р. КИПЛИНГУ
Приключение первое. ПОДАРОК ДЛЯ НЕВЕСТЫ
Приключение второе. ШЕР-ХАН ВОЗВРАЩАЕТСЯ
Приключение третье. НАПУТСТВИЕ МАГИСТРА
Приключение четвёртое. ЗВЁЗДНЫЙ ХАН
Приключение пятое. ОСТРОВ «БЕСКРЫЛЫХ»
Приключение шестое. ТИГРОВЫЙ КЛЫК
Приключение седьмое. БАБОЧКА ИЗ ЖЕРОНЫ
Приключение восьмое. ГОРОД ЗВЕРЕЙ 
Приключение девятое. НА БЫЛИННЫХ ПРОСТОРАХ 
Приключение десятое. ОСКОЛКИ РАДОСТИ 

КНИГА ВТОРАЯ
Приключение одиннадцатое. СВЯЩЕННАЯ КОШКА
Приключение двенадцатое. ЗАМОК ГРАФА СТЕФАНА
Приключение тринадцатое. ДОЧЬ АМАЗОНКИ
Приключение четырнадцатое. СОБИРАТЕЛЬ РЕДКОСТЕЙ
Приключение пятнадцатое. ПРИНЦЕССА О-ХАНА
Приключение шестнадцатое. ПОБЕРЕЖЬЕ ЛЮБВИ
Приключение семнадцатое. МОСКОВСКИЕ ДЖУНГЛИ
Приключение восемнадцатое. ЧЁРНАЯ ДЫРА
Приключение девятнадцатое. СВАДЬБА
 ПРОЩАНИЕ С ЧИТАТЕЛЕМ
ОГЛАВЛЕНИЕ
 

КОНЕЦ РОМАНА