Счастливый пожар

Как любой маленькой девочке, Кате очень хотелось иметь свою детскую посуду. Но в тайге есть шишки,  есть ягоды и ещё,  в общем-то,  много чего  есть, а вот посуды да ещё детской в ней, конечно же, никогда не было. Но, что быть с мечтой?  А что если очень и очень захотеть, может быть, она исполнится? Ведь как раз сегодня Новый год начался, а она слышала от родителей, что это волшебный праздник. С такими мыслями, Катя, сидя в углу, на мешке с горохом,  наблюдала, за тем, как её мама ловко управляется со своими огромными кастрюлями.  В какой-то момент расстроенной девочке вдруг показалось, что она не работает, а, словно ребенок, только играет в повара. Вон сколько у неё посудки: и для супа, и для каши, и даже для киселей-компотов есть, а вот у неё, у Кати ни одной, пусть  даже самой плохонькой кастрюлечки, наверное, уже никогда не будет.  Но особенно обидно  ей сегодня было ещё и  за то, что в столовой для дяденек  поставили  пусть небольшую, но самую настоящую Новогоднюю  елку, а у них с мамой дома почему-то даже хвойной веточки нет.  Вон, какие красивые игрушки на ней висят.  Но одна сильнее  всех сверкает: интересно, из чего же она сделана?  Только  поиграть с ней Кате, наверно, никто не разрешит. Она же для всех висит, а не для одного человека. Знали бы, как этому человеку хочется её в руках подержать, чтобы понять: тяжелая она или нет и, почему так блестит! Наверное, ей Кате,  придется и этот Новый год встречать без посуды и без своей елки с игрушками. Из задумчивого состояния дочку вывела мама, которая,  закончив работу, позвала её  домой. Они попрощались с истопником по кличке Француз, который ночью должен был поддерживать тепло в балке, и ушли. Почему его все звали французом, Кате было не понятно: с виду, человек как человек: говорит как все и одевается, как все.                -   Наверное, его из-за очков  так зовут?    - в конце – концов, решила она.                И этот день  закончился для Кати, не принеся ничего необычного,  хотя все его ждали так, как будто он должен был быть каким-то особенным. Одним только и отличался от других, что звали его - «Новый год».                А ночью случился пожар: столовый балок, который топил Француз, сгорел. Хорошо еще, что сам жив остался. Утром Катя пришла посмотреть на пожарище. И первое, что она увидела среди  обугленных головёшек, это были мамины, а теперь уже ничейные, кастрюли. Закопченные, присыпанные золой, они всем своим жалким видом, манили к себе девочку.  Не чувствуя усталости, Катюша, кастрюлю за кастрюлей, выковыривала из черных куч, и волоком, оставляя на снегу грязные сажные разводы, тащила  их к себе домой. Это был подарок судьбы. А еще в том месте, где стояла елка, она нашла ту самую стеклянную игрушку, что так манила её к себе. Огонь почти не повредил её, так же, как пощадила хрупкое стекло, рухнувшая крыша. Любой пожар – беда, а из-за этого  переживали все, но больше всех пострадала мама,  в одночасье лишившаяся  не только продуктов,  кастрюль и своей единственной тёплой кофты, но и места работы. А ведь все это числилось на ней. И только Катюша, хотя и жалела маму, но в душе все же  была очень рада тому, что стала обладательницей такого  богатства.  Сбылась её мечта: Новый год подарил ей и посуду, и настоящую елочную игрушку. Для неё  этот пожар оказался счастливым.